Мемуары отпетой девственницы - глава 30

За столом сидело несколько человек, точнее, тринадцать, включая  Васю Фишмана, тётю Асю и меня. Вначале пришли три пары, затем ещё одна, и самым последним  явился молодой человек с гитарой в брезентовом чехле. Ну, как молодой? Лет под сорок. Относительно остальных молодой. Остальным  было лет за или под пятьдесят. Самым старым был Василий, самой молодой была я.

Видно было, что всех их связывает крепкая дружба. Они смеялись, обнимали Асю с Васей и приветливо кивали мне. Когда все стали рассаживаться за столом, тётя Ася уселась между мной и Василием.  Я наконец-то получила возможность получить хоть какую-то информацию.

- Тётя Ася, они, что, тоже художники? – шепотом спросила я.

- В основном да. Кроме Димы, что с гитарой, и пары, которая пришла последней. Вот они как раз и есть те, кто нам нужен. Он – директор кукольного театра, а его жена – руководит предприятием по изготовлению национальной одежды и сувениров. А также кукол в национальной одежде и всяких предметов обихода в национальном стиле. Тебе надо будет обязательно посетить их фирменный магазин. Он на проспекте Ленина.

- Ой! Я вспомнила, мы же с братьями в него заходили!  Я тогда была в полном  восторге от того, что там увидела. Скорее бы уже Василий Иванович познакомил меня с этой женщиной.

 От предвкушения того, что я скоро получу возможность заниматься моим самым любимым делом,(кроме музыки и пения, конечно, - мысленно по привычке поправила я саму себя). я стала посылать Василию вопрошающие взгляды. Но он, видать, совсем забыл, по какому поводу  был затеян банкет. Даже обидно как-то стало. Благодаря мне все эти творческие люди сейчас так душевно общаются. Я уж молчу про деликатесы.

Но вот вино было разлито по стаканам,  Василий  встал и постучал вилкой по своему стакану, призывая всех соблюдать тишину.

- Дорогие мои друзья, - торжественно произнес он (а я насторожилась. Как-то слишком пафосно проходит моё трудоустройство). – А Вася продолжил, - вот вы все горите желанием узнать, по какому поводу я вас всех собрал сегодня. Так вот. Спешу сообщить вам, что моей маме и мне наконец-то выдали выездную визу. Вполне возможно, что эта встреча с вами будет для меня последней.

Все присутствующие начали галдеть, засыпав Васю расспросами. Только тётя Ася сидела молча, уставившись на свои, сложенные на столе руки. Я тронула её за плечо.

- Вы знали? – тихо спросила я.

- Да. Знала с самого начала. Васина мама за 10 лет много раз пыталась получить визу, но ей постоянно отказывали. А пять лет назад и Василий решил эмигрировать вместе с ней. Но вот о том, что они уже получили выездную визу, я сама узнала только сейчас.

 Вася снова призвал всех к молчанию и торжественно провозгласил тост:

- Дорогие мои друзья, я предлагая выпить за нашу многолетнюю верную дружбу. Спасибо вам, что долгие годы вы меня поддерживали и даже в ту тяжёлую минуту, когда от меня отвернулись очень многие друзья и близкие, вы не предали меня, а наоборот приложили все усилия, чтобы вырвать меня из цепких лап так называемого «правосудия». Я бесконечно счастлив, что у меня есть такие друзья. И я очень надеюсь, что никакое расстояние не разрушит  нашу дружбу.

А потом  началось самое интересное. После того как все выпили и основательно закусили, молодой мужчина по имени Дима расчехлил гитару и все хором начали петь песни, каких я раньше никогда не слышала. Хорошо, что рядом со мной сидела тётя Ася, которая на ухо комментировала мне, кем написана та или иная песня. Одновременно она давала характеристики каждому из присутствующих. В тот вечер я впервые познакомилась с творчеством Окуджавы, Визбора, Городницкого, Галича, Новеллы Матвеевой. Познакомилась и на всю жизнь полюбила авторские песни.

Неожиданно я обнаружила, что тётя Ася покинула меня и сейчас стоит в сторонке и о чем-то шепчется с женщиной, с которой мне предстоит познакомиться по поводу трудоустройства. Но вот обе женщины подняли головы. Тётя Ася встретилась со мной глазами и поманила меня рукой.  Я вышла из-за стола и направилась в их сторону.

Волновалась я так, как не волновалась на сцене. Ведь впервые мои работы будет смотреть профессионал. А то все, кто меня окружал, просто, бросив небрежный взгляд на моё очередное «творение», обычно говорили: «как мило. Ты до сих пор играешь в куклы? Тебе бы уже своих детей пора заводить». Даже бабушка, уж на что она портниха от бога, так и она постоянно твердила, что надо больше времени уделять учебе и карьере. Так что решение этой женщины будет для меня как бы окончательным приговором. Возможно, мне действительно предстоит покончить с этой блажью.

- Ну вот, Ирочка, я оставляю тебе Наташу,  дальше уже сами общайтесь.  А я пойду, а то Вася уже испепеляет меня взглядом. Вам лучше зайти в подсобку, а то здесь очень шумно.

Тётя Ася ушла, а мы зашли в подсобку, где обстановка была более интимной, чем в огромной студии. Помимо холодильника здесь стоял диван, журнальный столик и кресло. А вдоль одной из стен тянулись широкие стеллажи с рулонами бумаг, подшивками газет, банками с краской и разными коробками и пакетами.

- Ирина Петровна, - представилась женщина, доброжелательно улыбнувшись и, протянув мне руку. – Ну, показывай, что ты там «натворила».

Дрожащими руками я вынула пакет и передала ей, не в силах сама  демонстрировать одежонку.

Ирина Петровна опять улыбнулась, - ну, что же ты так волнуешься? Я ведь по-любому возьму тебя на работу. Если ты дружишь с иголкой, спицами и крючком, то мы тебя обучим всему тому, чего ты еще не умеешь.

Она высыпала на небольшой столик содержимое пакета и стала внимательно разглядывать каждую вещицу. А я смотрела на одёжку и она мне казалась такой жалкой по сравнению с теми яркими нарядами, которые были на куколках из фирменного магазина. Особенно долго Ирина Петровна рассматривала вязанную одёжку.

- Ты, что ли  под микроскопом это вязала? Уж больно тонкая пряжа. Даже спиц таких не бывает.

- А я не спицами вязала, а швейными иголками. Их ещё цыганскими называют.

Закончив просмотр, Ирина Петровна задумчиво на меня посмотрела.

- Ну, что я могу сказать? – начала она серьёзным голосом, но, увидев моё несчастное лицо, она не выдержала и, обняв меня, расцеловала.

- Наташенька, ты просто чудо!  Честно говоря, я не ожидала ничего особенного. Но ты – настоящий самородок. Вот уж действительно «золотые руки». Мне уже Асенька поведала, что тебе талант рукодельницы достался от бабушки и мамы. Если, честно, я просто в шоке. Это же ювелирная работа. Такие работы надо не продавать, а выставлять на международных выставках.

- Я настолько ошарашена, что даже и не знаю, что мне сейчас с тобой делать. Даже как-то неудобно предлагать тебе рутинную  работу по изготовлению сувениров. Твой уровень чересчур высок для такой простенькой работы. Знаешь, что? Я за ночь точно  что-нибудь придумаю, а утром ты ко мне обязательно приезжай.

 Она спросила, есть ли у меня ручка или карандаш и, получив от меня карандаш, оторвала от газеты клочок и написала на нём адрес и два номера телефона.

- Наташа, если ты мне доверяешь, то давай я заберу с собой твои работы. Хочется  получше их рассмотреть. А утром еще и нашим художникам-дизайнерам покажу.

- Конечно, берите. – счастье свалилось на мою голову так неожиданно. Я просто не могла поверить, что это не розыгрыш и не акт милосердия по отношению к бедной бездомной девочке. Но, чего греха таить, я и сама прекрасно сознавала, насколько профессионально выполнены мои работы. Может, я и вправду самородок? Ох, скорее бы наступило Завтра!

http://proza.ru/2023/07/27/394