Дева Ева из Эры Мармелада

       Понедельник
       Пасхи ждешь целый год, а когда она наступает, становится скучно. В понедельник мы с Маринкой не знали, чем заняться. Без работы было непривычно. Просидели весь день на детской площадке, у песочницы. Погода была хорошая, безветренная, небо, как всегда, оранжево-серое. К обеду пришел Антон, ему удалось достать трехлитровый бидон крепкого красного пива старой марки "Залп-М". Из чего его варят, не известно, а красное оно от марганцовки. Говорят, туда добавляют витамины, а мне они очень нужны. Кости что-то хрупкими стали. Как оступишься — сразу перелом. Меня даже прозвали Хромоножкой. А настоящее мое имя — Ева, но его все забыли. А ходить мне много приходится. Мы с Маринкой работаем на кондитерской фабрике. Она рубщица, а я отвальщица.  Я подтаскиваю на плаху мармеладную колбасу, а она нарубает из нее ровные кубики.
     Пока мы пили пиво, фура привезла ядерный пепел, его теперь используют вместо песка. Красивый такой, американский, черненький с искрой. Я собрала остатки сахара из кармана и покормила впряженных в фуру мутантов. Они так смешно урчат, когда им сахар в пасть суешь. А потом пришла слепая бабулька с внуками, оба чада щеголяли в комбинезонах химзащиты — дешево, модно и патриотично. Такие, говорят, в школах по талонам выдают. Пытались с Маринкой вспомнить хоть одну песню, но не смогли. Мозги что-то в последнее время не варят. На душе стало грустно.

   Вторник
   Ходили с Антоном гулять в центр. Точнее я шла и тянула его за собой на тележке с колесиками. У Антона левая нога почти не выросла, да и на руках кистей нет. Так у многих сейчас из-за радиации. Главная площадь стояла опустевшая. Ее заново покрывали мраморной плиткой. Мрамор пилили слепые зеки, вручную, с помощью тонкого троса. Неподалеку стояли штабели золотых кирпичей, накрытых рубероидом. Их каждый год доставляют со Черного моря, из южной колонии олигархов. Ими подновляют статую Отца Нации. Это скульптура в полный рост с деревянным мечом в руке, направленным на запад. Это самое высокое сооружение на планете в нашу эру, которую официально в законах именуют Эрой Мармелада. При виде статуи у меня из глаз потекли слезы тихого счастья.
   В прежние времена, как рассказывали нам политологи на фабрике, в людях проявлялась озабоченность и росла разобщенность. Ненависть к врагу вскипала порой с такой силой, что граждане не могли ни есть, ни работать, ни думать. Многие, шатаясь, ходили по площадям и в злобе кусали друг друга за конечности. Так продолжаться долго не могло, и самые решительные из наших предков догадались применить ядерный запас. Благодаря им мы выжили, а Америка и Европа были стерты с лица земли. От них остался только ядерный пепел, который насыпают детям в песочницы. А еще обгоревшие кости, захороненные под статуей.

   У монумента уже начала вырастать очередь из слепых старух и пожилых женщин. Существует поверье, что если в последний день Пасхи потереть золотую пяту памятника, то исполнится самое заветное желание. Впрочем, солдаты все равно близко никого не подпустят. Старухи у нас почти все ходят слепые, глаз их лишили за чтение запрещённых книг. Теперь уже все книги запрещены, да и достать их невозможно.  Остались только клочки бумаги с печатными словами, да и те попадаются редко. Я их собираю для коллекции, хотя за это могут наказать.

    Среда
    Нас построили около фабрики и прочли традиционную пасхальную лекцию о международном положении. Трудно сразу поверить — вся планета теперь наша! Дух захватывает, а сердце выскакивает из груди. Нет больше никаких стран, никаких границ, никаких разногласий. Последним сдался Китай, он целый век просился в состав Чечни, но ему отказали. Остатки этого упрямого народа рассеяли по Африке. Там только песок, а борщевик не растет. Говорят, вроде еще есть какая-то дружественная Эритрея, но ее уже пятьдесят лет найти не могут, словно она призрак. Наши разведывательные корабли одиноко плывут в океанах во все концы света. Многие из них героически тонут. Хорошего корабельного дерева теперь не водится. Один старик рассказывал, что в Эпоху Ненависти корабли были железными. Ему никто поверил — железо ведь слишком тяжелое и тонет в воде, это каждая школьница знает. Но старик не унимался и придумывал все новые сказки, мол, он слышал от деда, что были даже железные дирижабли. Какая глупость! Ведь они должны быть легче воздуха. Дирижабли сейчас большая редкость, их делают из кожи мутантов, надувают метаном, на них только олигархи летают, да то по праздникам. Зато нам безраздельно принадлежит планета, нет больше разобщенности и озабоченности людей.

    Четверг
    Начался сильный ветер, нанесло пыли, пришлось лежать дома. Дома наши — это фанерные коробки, сложенные на участке за оградой из колючей проволоки. Я свою коробку обклеила изнутри бумажками, которое мне удалось собрать. Красиво, ни у кого такого нет.  У большинства стенки жилища просто черные и липкие от гудрона. А если помрешь, и тебя закопают в твоем же ящике, эта чернота так и останется с тобой навсегда.  А еще в коробках пахнет керосином, которым травят клопов. Клопы от радиации озверели, если укусит, рана неделю не заживает.
   Маринка мне сказала, что Антона забирают в солдаты. Как же так? Неужели не приняли во внимание его инвалидность? Впрочем, здоровых ребят теперь мало, а служить кому-то надо. Беспокоюсь сильно за годовой план. Ведь наш фирменный праздничный мармелад марки "Эра-М" любят по всей планете. Борщевик в этом году не взошел, дождя совсем не было. Заготовки мармеладной колбасы кончились. Но это ничего, мы выкрутились. Решено пустые коробочки запечатывать и отсылать к Пасхе. Люди получат, откроют, им будет приятно. А для сладости всем и без того сахар выдают по талонам — тридцать граммов в месяц.

    Пятница
    Вот тебе и праздник! Видимо, Бог прогневался на нас и дал нам ужасное знамение. Откуда ни возьмись на фабрику нашу упала одна из тех крупных ракет, что еще в Эпоху Ненависти запустили далеко в космос. Она, как комета, летала по спирали вокруг земли, а потом рухнула. Ядерный заряд в ней весь распался, но остатки топлива выжгли все цеха. Ракета, кстати, была отечественная. Это приятно, хуже было бы, если американская. Нам сказали, что построят новую фабрику, но в другом месте, за городом, сразу за Мусорным перевалом. Там, правда, воздух плохой, придется в противогазах работать. А после Пасхи нас временно привлекут к уборке бесхозных трупов с площадей. Чтобы птицы зря не склевывали мясо. Тоже полезное и почетное занятие.
 
    Суббота
    Сегодня день скорби. Кушать нельзя. На Главной площади идет запись в Номерную Колонну. Это древняя традиция, ее корни уходят в Эпоху Ненависти. Легенда гласит, что в незапамятные времена, всех плохих и ненадежных людей заносили в специальный список, называемый "колонной". Тогда еще каждой колонне присваивали свой номер, начиная почему-то не с первого, а с пятого. Потом уже номера давать перестали. Так происходила фильтрация общества. В Эру Мармелада остались только хорошие, честные люди. Но традицию решено было продолжить. Поэтому каждый год собирают добровольцев. Записаться может каждый, кто ощущает в себе внутренний изъян, а передовиков производства отправляют по разнарядке. 
   Всех участников Номерной Колонны кладут в коробки, закапывают в землю. Трамбуют поверхность тяжелыми катками. Потом толпа скорбящих застывает в "Минуте" молчания. "Минута" по традиции длится сутки. К этому времени стоны из-под земли уже утихают. К ночи начинают поджигать гудрон в бочках, салютуя небу о тихой скорби. Антон не решился записаться, боюсь, его потом за это опозорят перед строем.

    Воскресенье
    С утра начинаются парады на Главной площади. Их можно смотреть с трибун. Жителей в городе теперь мало, все удобно помещаются. Первыми на площадь приходят Святые Старцы. Они живут в пещерах Мусорного перевала. Нормальный человек там выжить не может, потому они все святые, но кожа у них на лице синяя. Старцы читают хором молитву на древнем языке. Они желают здоровья Отцу наций. Затем проезжают боевые фуры, запряженные отборными розовыми мутантами. За фурами идут солдаты с деревянными мечами, поднятыми вверх. С мечей стекает ритуальная кровь. За солдатами с рычанием ковыляют голые по пояс слепые зеки, они — одно из самых страшных наших войск.
    Потом, после небольшого антракта, проходит колонна отживших свой срок граждан. Это преклонные старики и старухи, почти все слепые, многих везут родные на тележках. Они выбрали этот священный день праздника днем своих похорон. Это тоже наша древняя традиция. В руках у них развернутый транспарант, на нем девиз нации: "Нет истины, кроме правды!". После парада их ждут торжественные ритуалы с венками от Правителей Мира.
    Наконец, перед изумленной публикой в небе появляются черные кожаные дирижабли. Смеющиеся от счастья олигархи наклоняются из плетеных люлек и бросают в народ слитки золота. Считается удачей, если слиток попал кому-то в голову. После празднества слитки нужно сдать в казну. Купить на них еду все равно не получится без талонов.
    После полудня идет подготовка пира для Правителей мира. Фуры свозят со всего света отборные яства. Народу тоже дадут их отведать — уже к утру, когда пир закончится, а Правители Мира вернутся в свои далекие замки. А до этого момента толпа будет только смотреть с трибун на пиршество. Слышать возгласы обожаемых ими Правителей, наслаждаться их гордой осанкой, жестами и утонченными манерами.
    В самом начале подготовки пира ко мне подходит служитель празднества. Меня уводят под специальный навес. Я знала о своем предназначении с самого детства, мне был не известен лишь год. Оказалось, что этот год пришел. Четыреста нареченных девственниц каждую весну должны сдать свою кровь. Нас положат в ящики, воткнут трубочки в вены. Мы заснем мирным вечным сном. Наши души отправятся в рай, а из крови создадут Эликсир. Он послужит делу продления жизни высших чинов государства. Нет больше чести, нет большей радости, чем моя участь.