Ангелам здесь не место...

 12 глава.

                Пёс.


Северный Тибет.
Менее двух недель до…


             Медленно ступая по стылому камню, озираешься по сторонам,
не забывая посматривать на рваные облака у своих ног. Неосознанно взгляд стремится туда, где зазубренные вершины растворяются в серой дымке нового дня.
Слушая унылое завывание ветра, отрешённо следишь за вуалью невесомой взвеси, несущейся по заснеженным склонам. А над головой висит пронзительное небо, яркое и невыносимо равнодушное.
Немногие забираются сюда. Разбавить жизнь адреналином,  для них уже неплохая мотивация. Хотя некоторые говорят, что всё это было затеяно ради хорошего селфи.
Каждый, веря в свою удачу, всё равно что-то шепчет, прежде чем сделать первый шаг наверх.
Ну а весной, когда солнце начнёт припекать, из рыхлого снега покажутся истлевшие останки неугомонных. Но ведь смерть предупреждала
их, играя, самую малость, на чувствах, притягивая к себе…
На дне бездонной впадины, скрытой от всех отвесными скалами, стоят вечные сумерки. Тени сплетаются, скрывая чернильное пятнышко средь бурых камней.
Там пустота, ничего. В затхлом воздухе одиноко кружат снежинки, случайно свалившиеся с верхнего мира.
Тук. Тук-тук. Приглушённый звук срывающихся капель, эхом вторит под сводами подземелья. Из сумрака, один за другим, проступают наросты, спиралью спускающиеся с потолка наземь. Сталактиты блестят, сочась ржавчиной подземных вод. Частокол изъеденных колон теряется в глубине незримого грота.
Жара. Клубы испарений стелются по земле, отравляя собой всё вокруг. Лёгкие рвутся от удушья. Ты задыхаешься, кислород на исходе. Хочешь бежать, но не успеваешь. Жидкий туман отступает, обнажая новый проход.
Сквозь потолочные трещины сочится тусклый свет. Размытые пятна разбегаются, скользят по полу. Разрезая полумрак, одинокий луч замирает на темнеющей глади.
Монолит огромен. Жёлтая поросль лишайника упрямо пытается зацепиться за его стены, дабы покрыть собой новые территории.
Но литой, подобно капле воды, саркофаг неприступен.
Под землёй разносится монотонный гул. Ручейки песка, вперешемку с камнями, текут по стенам, наполняя пространство сухим шелестом. Но гул тонет в утробном вздохе и… верх неподъёмной плиты, со скрежетом, уходит в сторону.
       Его сознание, оставившее когда-то реальный мир, непрерывно движется сквозь тьму и свет, пронзая невиданные материи. Он спал,
но даже сквозь сон, ощущал горечь утраты.
       Застонав, дремлющее создание рефлекторно дёрнулось. Сильные руки ударились о каменные стены склепа, взбив, заполненную
до краёв, жидкость. Паника ледяной рукой сжала, рвущееся из груди, сердце. Поворочавшись немного, Ноор успокоился. Задержав дыхание,
он прислушался к звукам извне. Ничего. Лихорадочно напрягая память, атлан* вызвал непонятные образы, бессвязные и пугающие. Осознание того, что он очнулся, тут же привело его в чувство. Встреча с ними неизбежна. Теперь он вспомнил всё…
Когда-то давно, тысячи лет назад, подобные ему, правили этим миром. Многие народы преклонялись перед их мощью, почитая, словно богов. Богов, оберегающих хрупкий механизм хронометра истории.
Но однажды, те, кто уверовал в своё высшее предначертание, не сумел спасти даже себя. Что-то пошло не так и всё вышло из-под контроля.
         Невиданное по силе землетрясение, подняло в океане жуткие волны, поглотившие целые континенты. Города звероподобных тоже не устояли. Никто не мог сказать, почему Создатели не предупредили атланов
о надвигающейся катастрофе. Когда их корабли зависли над планетой, всё было кончено. Атланов спаслось совсем немного. Выжившие тогда оставили надежду
о возрождении своей расы...
Наверное ему повезло. В те дни он охотился в горах, демонстрируя свою ловкость прекрасной Ихии. Узнав о случившемся, звероподобный хотел тут же броситься назад, к своему дому, но Ихия остановила его.
Время шло и даже сюда, до горных хребтов, доходили некоторые слухи. Поговаривали, что храмовые жрецы, из цитадели, всё же бросили вызов самим Создателям, желая освободиться от вечного контроля.
Угрожая применить запретное оружие, жрецы просчитались и были казнены… показательно. Вместе со всем народом.
Правда это или наговор, теперь не имело значения. Зачем ему знать истину?
Месть, успокоение. Всё стало абсолютно безразлично.
«Просыпайся».
Шёпот в голове не мог быть продолжением сна.                «Просыпайся».
Во мраке блеснули угольки раскосых глаз. Мгновение, и погружённый
в жидкий металл силуэт, пришёл в движение. Упёршись широкой спиной в дно, мускулистые руки надавили на крышку саркофага. Вздувшиеся бугры мышц с трудом, но всё же заставили подчиниться многотонный камень. Нечеловеческим усилием, Ноор сдвинул тяжёлую плиту, наполняя скрежетом тишину пещеры. Ещё усилие и верх гробницы падает на землю.
Из нутра монолита, расплёскивая серебро меркурия*, медленно приподнялось огромное тело. Подобно мраморной статуи, оно являло собой совершенный образ человеческой стати. Крепкие, длинные ноги, плавно перетекали в мощный торс. Канаты мышц его рук походили
на корни деревьев.
Но это был не человек. Посреди зала возвышалось реликтовое, пятиметровое существо.
Впечатляющую, почти нагую фигуру, венчала вытянутая морда пса.
В кровавом блеске глаз безволосого черепа горела неукротимая ярость. Медленно повернув голову, исполин бросил взгляд к противоположной стене своего убежища. Там, в кромешной тьме, он смог разглядеть второй саркофаг, несколько уступавший размерами его спальне. Увесистая крышка оставалась покоиться на месте, тщательно скрывая
от посторонних глаз содержимое. Гигант знал, что кроме переливающейся серебром жидкости там никого нет. Или почти нет.
То, что находилось внутри склепа, было давно уже мертво…
Она умерла, пожертвовав собою, ради него. Та, кто стала его избранницей, не прикоснётся к нему и не разделит с ним ложе. Никогда.
«Как же мне жить без тебя, моя Ихия»?                Боль одиночества на какой-то миг захлестнула сознание.
Издав утробный рык и тряхнув головой, Пёс внимательно оглядел своё убежище. Шумно втянув ноздрями влажный воздух, великан задержал взгляд на клубившемся тумане.
Сколько же времени прошло с того дня, когда, погрузившись
в меркурий, он смотрел, как крышка сдвигается над ним?
Его пробудили, а значит он вскоре встретится с ними. И данное обещание тем Создателем, перед сном, дало слабую, но всё же надежду…
«Я спасу тебя… моя кошечка».
Ощерив пасть в подобии улыбки, Ноор провёл чёрным языком по острым клыкам.
Предстоящая охота пробудила в нём дремавшие инстинкты, требующие утолить дикий голод. Зверь проснулся, заставив другого зверя забыть обо всём.
Вернувшись к месту своего заточения, Пёс запустил в мерцающую жидкость когтистую лапу. Было видно, как он слегка напрягся. Наконец, скрытая по локоть рука показалась над поверхностью. Блестящие капли, стекая по матовой коже, гроздьями свисали на тонкой пике.
В огромной ладони изящная вещица выглядела хрупкой тростью, но мало кто знал, что полупрозрачный сплав, мог легко выдержать вес своего хозяина. Пёс уже и не помнил, когда тот Создатель, вручил ему этот символ доверия, открыв его истинное назначение…
Уверенно шагая в полной темноте, он вглядывался в невидимый свод потолка. Звероподобный не ведал, сколько времени он проспал и, что изменилось в мире людей, там, наверху.
«Сначала охота. До встречи есть ещё время».
Рассеянный свет, падая сверху, растекался по дну бледным пятном. Задрав морду, атлан прищурился. Кривая улыбка тронула страшный рот.
Согнув колени он…прыгнул. Нереальный полёт вверх и крепкие пальцы впились в каменный выступ. Крупное тело легко подтянулось на одной руке, цепляясь когтями второй, в узкую трещину. Подобно огромному жуку, Ноор уверенно карабкался по отвесной стене, навстречу далёкому Хорусу. 

Меркурий – жидкий металл, способный долгое время сохранять органику, поддерживая её внутренние процессы. (прим. автора)
Атлан – раса зверолюдей, созданных И;ри (прим. автора)