Игра и игроки

"Игра и игроки" выставлена на соискание премии  "Писатель года" и ещё два произведения.
Но сегодня я публикую полную, расширенную версию.



Шримад Бхагаватам книга 6, глава 12
Вритрасура: «В борьбе за место под солнцем всякому смертному приходится пережить сладость побед и горечь поражений, но победителем в этой борьбе всегда остаётся один — Верховный Творец, хранитель и разрушитель, всем прочим уготованна участь поверженных.
Ни люди, ни их правители, ни ангелы ни вольны в своих поступках, как птицы в тисках, мы бьёмся в сетях времени, послушные высшей воли.
Остроту чувств, умственную и телесную силу, волю к жизни, саму жизнь, смерть и бессмертие, всё это посылает нам Господь Бог и Он же в должный срок отнимает.
Лишь слепец полагает, что он действует сам по себе и управляет поступками своей костной плоти, все му, полубоги, люди и звери, точно соломенные куклы, танцуем на нитях невимомого Кукловода, Он определяет нам роли и Им выверен каждый наш шаг!
Потому пусть позор и слава, победа и поражение, спасение и смерть не выводят тебя из равновесия, будь всегда невозмутим и в радости, и в печали.
Наша битва происходит не на самом деле, относись к ней как к игре, где ставка — жизнь, игральные кости — стрелы, а поле — игровая доска, трудно угодать к кому провидение будет благосклонно, на то она и игра, чтоб один победил, а другой ушёл побеждённым!»

Существуют всего две разновидности игроков: первые, которые побеждают и вторые - все остальные.
Моя жизнь - азартная игра, я обречён находиться в ней, бежать с колодой карт в руке по замкнутому кругу своей судьбы, без возможности выбора, без конечного пункта назначения.
Я верю в числа и уравнения, логику и здравый смысл,
профессионализм игрока определяется способностью, изворотливостью и изобретательностью, которые даже в самой безысходной ситуации выводят игру к победе.
Просчитываю, блефую, повышаю ставку, иду ва-банк, заставляю оппонента сомневаться в своих силах, джентельменских понятий здесь не может быть, иначе единственный кого я обману, буду я сам.
Для неисправимого игрока не существует ничего за пределами стола, где всё построено на хитрости, надувательстве, жульничестве и обмане, и где не предусматриваются ничьи.
Я играю, чтобы жить, я считаю, чтобы жить, я рискую, чтобы жить, я блефую, чтобы жить, я игрок и по-другому функционировать не могу, моя цель максимально поднимать ставку, когда карты хорошие и безошибочно защищаться, когда плохие.

Бертран Рассел
Правильный взгляд на математику приводит не просто к истине, а к совершенной красоте — холодной и строгой, как скульптура; отстранённой от человеческих слабостей; лишённой вычурных уловок живописи и музыки — величественной кристальности, являющей совершенство высочайшего из искусств. Прикосновение к ней — неописуемый восторг; экстаз, освобождающий от бренной человеческой оболочки и сравнимый только с поэзией.

Математика — это огромная безграничная многоцветная панорама, я иду к горизонту, который всегда от меня отступает, как бескрайний космос.
В моём лексиконе нет обычных слов, я описываю видимый мир цифрами: бездонная вселенная, неудержимая формула времени, цена человеческой жизни, вес души, бессмертной частички сознания, количество шагов от самого первого шага, до самого последнего вдоха, десять тысяч сто пятьдесят два, десять тысяч сто пятьдесят три, десять тысяч сто пятьдесят четыре, я считаю числа даже во сне.
У математики нет сердца, она не выбирает сторон, не судит и не обвиняет, цифры не могут хитрить, мошенничать, подстраиваться, приспосабливаться и лгать.
Пульсируют мысли, обмирает сердце, слова вместо чисел и числа вместо слов.
Числа, уравнения, квадратные корни, дроби, интегралы, бесконечные ряды, формулы, вычисления, индексы, коэффициенты, непрерывный танец с цифрами, я легко умножаю и складываю в уме, живу только цифровыми обозначениями.
Статистика, замена переменных, числа, разнообразные численные закономерности и цифровые комбинации занимают всё моё свободное и несвободное время.
От матери я унаследовал прагматичность, здравый смысл, странную возможность запоминать цифры, всё считать и интуитивные способности к обработке данных, от отца дурные привычки: безрассудство, интриганство, авантюризм и необузданное желание приключений, противоположные взаимоисключающие полюсы сознания, отчаянно сражающиеся друг с другом внутри меня.

Шримад Бхагаватам книга 1, глава 5
Нарада говорит Вьясе: “Не к сиюминутным вещам ты должен был направить взор человека, не к приходящим удовольствиям, но к вечному счастью, и не к свободе должен привести поиск счастья, но к любви.
Свобода от обмана, осознание своей подлинной вечной природы — не самоцель, верно распорядиться свободою, знанием о своей истиной сущности — вот чему ты должен научить людей.
Не беда, если человек, отказавшись от ложных целей ради поиска Красоты, так и не достиг желанного, всё одно, это лучше, чем преуспеть на поприще тщеславия, власти и чувственных удовольствий.
Поиск Бесконечного — бесконечен!                Разумен тот, кто не ищет счастье среди преходящих вещей в зримом мире, ни в высших его областях, ни в низших не сыскать того, чего жаждет наше сердце, а плотские удовольствия искать не обязательно, они сами тебя найдут непрошено, впрочем, как и страдания.             
Ищущий спасение в Красоте навеки связал себя с Нею незримою нитью, раб Прекрасного даже если в минуту слабости потерял веру в своего Господина, никогда уже не будет чувствовать себя уютно в мире тщеславия и обмана, ибо испивший однажды сладкий хмель служения Красоте во всём прочем будет чувствовать ядовитую горечь.”

Я осознаю мир с помощью цифр и вижу последовательные закономерности в случайных фактах.
Цифры словно картины имеют различные цветовые гаммы и оттенки, которые обычному человеку не видны, десять тысяч сто пятьдесят шесть, десять тысяч сто пятьдесят семь, десять тысяч восемьсот пятьдесят восемь.
Математика, это не просто цифры, это гармония и согласованность, возможность выразить себя, свои мысли, свои чувства, свои желания, свой внутренний мир через единицы измерения.
Город Саратов, 1975 год, девятый класс, здесь я впервые почувствовал вкус и неодолимое влечение к математике, две девочки из нашего класса были очень сильны в этой дисциплине, из мальчишек самым крепким был я.
Цифры, цифры, цифры, десятичные дроби, я считал, умножал, складывал в уме, легко запоминал любой числовой ряд: номерные знаки машин, телефонные номера, количество ступенек и окон с первого до последнего этажа, имея математический склад ума, я видел мир по-другому и был уверен в том, что случайности не случайны.
1976 год, Саратовский Государственный Университет, геологический факультет, два года высшей математики, преподаватель Либер Сергей Александрович, здесь я точно был первым.
Хроническая цифровая болезнь, я учился как одержимый, но изучал я не физику, не коллоидную химию, не кристаллографию, а элементарную математику и нашёл в ней неожиданное для себя применение, но это направление моей жизни начало проявляться чуть позже, к 1980 году и самым необычным образом.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 14
Охотник, отправляющийся в лес за добычей, это сознательное существо, сошедшее в зримый мир за наслаждениями, вечная душа, вступившая в мир стяжательства.
В поисках новых ощущений она забирается в самую чащобу и потом не знает, как выбраться из мрака.
Душа очаровывается ворожащей Божьей силою, что ввергает её в состояние просветления, возбуждения и помрачения.
Душа засыпает и просыпается в разных телесных оболочках, не помня, что было с ней прошлым днём.
В муках она рождается и в муках умирает, а в промежутке между этими мгновениями старается забыться в самообмане.
Так прыгает душа, словно буйная обезьяна, с ветки на ветку в обворожительном лесу соблазнов пытаясь добраться до самой верхушки.
Ощущение собственности не позволяет душе вырваться из объятий заколдованного леса.
Полагая, что ищет удовольствий, душа на самом деле ведёт борьбу за существование.

Карты, мне немного больше двадцати, часовая стрелка упрямо движется по замкнутому кругу и мой сказочный мир - азартная игра!
Коды, цифры, шифры, вычисления, удача, молодость, скорость, кураж, победа, вращающееся колесо фортуны, мой шанс ещё сильнее крутануть его по часовой стрелке.
Судьба, усмехаясь надо мной, тасует карты, она не оставляет мне выбора, и я играю, играю и играю.
Я могу с первого хода угадать сильные и слабые стороны соперника, собранность, управление эмоциями, логическое мышление, азарт, бессонные ночи, мятые деньги на карточном столе, но всё это несколько позже.
Начало, 1980 год, мы, пять-шесть спортсменов работаем на Мангышлаке, Саратов – Транс Газ, станции Опорная, Бейнеу, Кульсары, переизоляция газопроводных шлейфов, вахтовая работа.
Поезда Ташкент-Москва и Ашхабад-Москва, на них мы ездили на работу и возвращались домой, вместе с нами в Союз возвращались воины-афганцы, дерзкие, наглые, смелые, награжденные орденами и медалями.
А также в столицу ехали узбеки-хлопкоробы, которые в своих тугих кушаках везли в Москву сотни тысяч «честно заработанных рублей» для покупки Николаевских золотых, пяти, десяти и пятнадцати рублевых достоинств.
Целая сеть мошенников и весёлых актеров-авантюристов криминального жанра обслуживала их в столице, скупая по всему Союзу золотые монеты и продавая узбекским героям труда.
На каждого охотника всегда найдется кто-то, для кого именно этот охотник станет дичью, не все «честные» хлопкоробы довозили свои деньги до Москвы, очень часто они попадали в руки картежных мошенников, активно промышляющих в поездах.
Я ещё никогда не играл в карты в поездах и вообще ещё не играл, но с интересом наблюдал за весёлым, незамысловатым и простым процессом развода.
Прошло всего несколько лет, и я начал играть, мои способности по математике мне очень пригодились.
Начало восьмидесятых, проигрыши и выигрыши, новый круг знакомых, бессонные ночи за карточными столами, на моё удивление, на катранах, где я теперь был постоянным визитёром, я встречал уже знакомые лица, которые несколько лет назад видел в поездах Ашхабад-Москва.
Это были те самые картёжные мошенники, которые в поездах обыгрывали узбекских героев труда и прочих несознательных товарищей.
Люди в основной своей массе были нищими и безденежными, предел достатка и комфорта для сознательных граждан победившего социализма были малогабаритная квартира в хрущёвке-пятиэтажке с примитивным ремонтом, румынская мебель, дача шесть соток, с крохотным щитовым домиком шесть на шесть в два этажа, машина жигули или москвич, зимой стоявшие в гараже, зарплата по максимуму 200 рублей и всё это за многие годы непрерывного и беспросветного труда.
Деньги были у очень малой части населения: у цеховиков, подпольно штампующих колбасу или разливающих лимонад, у азербайджанцев, держащих цветочные ларьки по всему городу, у мошенников, обыгрывающих честных советских обывателей в поездах, у воров-карманников, козырных фраеров, сноровисто режущих отточенными пятаками женские сумки и почти все эти неблагонадежные граждане и отрицательные персонажи играли в карты.
Я внимательно слежу за счётом, считаю и запоминаю какие карты уже вышли, а какие остались в колоде.
Меня поглощает новая романтическая жизнь, математика, цифры, апофеоз побед, жажда приключений и молодость указывают мне звёздную дорогу к круглосуточному непрекращающемуся счастью.
Раз за разом в каждодневных картежных баталиях уровень моего мастерства начал постепенно повышаться, но карты, которые я с такой легкостью запоминал и воспроизводил в памяти, не всегда решали исход игры.
Судьба, это расстановка, диспозиция карт в колоде, правильный игрок не рискует, не пересекает черту, если не уверен, что выиграет.
По правилам можно играть только с самим собой, с соперниками же игра как последнее сражение на поле боя, не имеющая никаких правил.
В любой игре есть неучтенные переменные, чтобы выиграть нужно быть профессионалом, главное оружие, которое у меня есть, это мои руки.
Насколько хорошо я могу владеть этим оружием, зависит от того, как тщательно я тренировался.
Многочасовые тренировки дома до совершенства, украсть карту - незаметно сбросить её в колоду, отвлечь противника весёлыми разговорами, шутками, рассказами или смешными анекдотами, опять украсть и опять сбросить, театральное представление для закрытых помещений.
Счастливым меня делала только математика, карты, цифры, умелые руки и деньги.
Карточный ринг похож на ринг боксерский, где иногда мастер спорта притворяется третьеразрядником или вообще новичком.
Профессионализм заключается не в том, чтобы всегда иметь на руках хорошие карты, а в том, чтобы хорошо играть теми, которые у тебя уже есть.
Если я знаю какие карты лежат в колоде, то легко могу обернуть игру в свою пользу, для этого нужно вести счёт всех отыгранных карт.
Поражений у меня практически не было, я заранее рассчитывал и планировал игру под того или иного денежного противника, только деньги, минимум азарта, максимум дисциплины, пленных сегодня не брать!


Шримад Бхагаватам книга 1, глава 10.
Господь силою своих чар обволакивает безымянную душу в пелену обмана и ей блуждающей во мгле неведения мнится будто она обладает именем и обликом.
Он побуждает бездеятельную душу творить, и подает ей вещество из коего душа лепит зримые образы.
Он и есть та Абсолютная Истина, что постигают ученые мужи.
Он и есть тот Спаситель, милости которого добиваются праведники, вершители добрых дел.


Крепко держу своё и непринуждённо забираю чужое, верю в свою удачу и она, внезапная, непредсказуемая, непредвиденная и капризная, нежно держит меня за руку, по-дружески садится ко мне на колени, что-то ласковое шепчет мне в ухо и весело заглядывает мои в глаза, между нами почти любовь.
Одна из главных составляющих удачи мой новый друг Борис Шишкин, Боря был всего на пять лет старше меня и не был ни математиком, ни физиком, ни шахматистом и вообще не имел никакого отношения к точным наукам.
Но он был гроссмейстером, стратегом, тактиком, координатором, мастером космического уровня высшей олимпийской лиги.
У Бори были качества, превышающие все формулы, все цифры, все схемы, всех взятых в мире математиков, физиков, гроссмейстеров и естествоиспытателей, включая в этот длинный каталог и меня, он не был азартным, и игра для него была любимой, творческой и высокооплачиваемой работой.
Если я «хорошо» играл лишь в одну или в две игры, то Боря был многоборец, он был за любой кипишь и играл во всё: терц, деберц, рамс, секу, стос, буру, отжимание от пола на деньги, биллиард, шмен, монеты о стеночку, нарды и далее вниз по волшебному списку.
Именно он научил меня исключить азарт из игры и относиться к игре, как к планомерной ответственной работе, как к поэтическому и интеллектуальному средству заработка.
Следующая составляющая удачи – новое космическое и межгалактическое движение на сцене победившего весь мир социализма - кооперация!
У нас с Борей образовалось небольшое производство, несколько маленьких швейных цехов, хаотично разбросанных по нашему небольшому городу.
Мы с утра до вечера работали, работали, работали, в выходные продавали нашу волшебную продукцию на рынках, а по ночам играли.
Молодость, выносливость, скорость, мы были решительными, сильными и смелыми, могли сутками не спать и не есть.
Ещё одна очень важная составляющая удачи – дисциплина!
Мы с Борисом бывшие спортсмены и были крайне организованны, как на фронте, как на поле боя: не пили, не курили, не ходили в рестораны, постоянно тренировались, летом по нескольку раз в неделю бегали кроссы босиком, десятки километров по лесным дорогам.
Так как у нас было своё производство и соответственно деньги, то все неблагонадежные граждане, скрывающие от правоохранительных органов свои нетрудовые доходы, хотели с нами играть, жирная наживка на острый крючок умелого рыбака.
Следующая составляющая удачи - фарт, математика математикой, но, если нет «фарта» выиграть невозможно.
За карточным столом тщетно искать справедливости, удача для одного всегда неудача для его соперника, карты продавались в самом центре города, в Крытом рынке на втором этаже.
Мы заранее покупали несколько десятков колод карт у знакомых девчонок-продавщиц, дома «коцали» их и опять, уже крапленые, сдавали в магазин, и всё это за совсем небольшие деньги.
Затем, договорившись об игре, вместе с оппонентами (в основном это были азербайджанцы-цветочники или армяне-цеховики) поднимались на второй этаж магазина, и те уже сами, ничего не подозревая, покупали крапленые нами карты.
Деньги незамедлительно меняли своих хозяев, перевес 95 на 5 в нашу сторону, в сторону нашей молодости, нашей хитрости, нашей стратегии, нашему терпению и нашей удачи.

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 9
Счастье в бренном мире, что мираж в пустыни.
Смертные заботятся о бренном, погибающем теле, как о средстве, инструменте для удовольствий, но оно больше напоминает вместилище нечистот, сомнений и болезней.
И даже ученые мужи, властители умов, призывают смертных искать подлинное счастье там, где его нет и быть не может, в области чувственных ощущений, где все зыбко и мимолетно.
Счастлив не тот, кто сделался рабом своих чувств, но тот, кто отверг их гнет.

Клубничное лето 1986 года, город Саратов, молодость, задор, кураж, эйфория, исполинская река Волга, светло-жёлтые песчаные пляжи, удача хлопает расправленными крыльями за моей спиной, круглосуточный карнавал увеселений и развлечений, параллельные влюблённости, карточные столы, бессонные ночи, карманы, набитые мятыми деньгами, большие и маленькие победы.
На катранах(места, где собирались карточные игроки, квартиры или частные дома), где я проводил почти все свои ночи, часто происходили конфликты, недопонимания и недорозумения, почти всегда все эти проблемы решались на месте, мирным способом.
Но иногда ситуации, возникающие в игре, выходили за рамки катранов и их невозможно было разрешить за карточным столом, каждая из играющих сторон считала себя правой или намеренно претворялась таковой.
Для разрешения конфликтов мне несколько раз приходилось обращаться в выше стоящую нелегальную «администрацию» — к «ворам в законе».
В нашем городе такой всеми уважаемой «администрацией» был Василий Васильевич, русский «вор», уже пожилой, но вместе со всём справедливый, правильный, смелый и дерзкий человек.
За его плечами было более двадцати лет тюремных лагерей и мне, по тем или иным вопросам, приходилось несколько раз обращаться к нему.
Василий Васильевич объективно, справедливо и аргументированно «разруливал» те или иные инциденты и недоразумения, как неподкупный судья, как непредвзятый арбитр на ринге, при всём этом он не требовал никакие проценты за свои услуги.
Но пришло новое время, «добросовестные» герои прошлого отошли в историю, на второй план, блатная романтика захватила горячие сердца кавказких несознательных граждан, промышляющих нетрудовыми доходами.
И у них появился новый лидер и главный супермен, его звали Ной, молодой тридцатипятилетний грузинский «вор в законе».
Когда, как, где и за какие заслуги он сумел получить генеральские погоны в таком ещё молодом возрасте я не знаю, но теневая жизнь в нашем городе заметно изменилась с приходом нового руководителя кавказких и прочих, стремящихся к блатной жизни, подведомственных.
Наркотики, квартирные кражи, всё это увеличилось и расширилось в десятки раз.
Душная ночь 1986 года, катран, почти никого нет, мы в паре с моим другом Сергеем Булатниковым играем в деберц с Бичико, большим жирным потливым грузином, когда-то бывшим и разжалованным вором в законе.
Дело уже к утру, занимается неуверенный рассвет, первые лучики солнца нерешительно пробиваются сквозь зашторенные окна, игра продолжается, наш оппонент, Бичико, заметно устал, потерял бдительность и мы выигрываем у него двадцать тысяч рублей.
Договариваемся с Бичико встретится через день на катране и получить с него принадлежащие нам деньги.
Время, уже через день, мы с Серёжей на катране ждём, Бичико не приходит, на следующий день он также неприходит, но приходит посредник — Ной, новоявленный генерал преступного мира.
Всё дело происходит в частном доме, на окраине города, Ной вызывает нас на улицу и говорит: «Пацаны, я пришёл просить за Бичико, он уже старый человек, двадцать лет отсидел в тюрьме, простите ему деньги.»
Серёжа ему отвечает: «А если бы мы всадили, он или ты простили бы нам? Пусть отдаёт, не может сразу, пусть отдаёт по частям, мы потерпим, иначе мы его объявим фуфлыжником и его уже не на один катран не пустят!»
Бичико всё отдал, может быть не сразу, но отдал, а те, кто приняли попечительство и руководство Ноя, почти все сели на иглу и незаметно канули в бездну причинного океана.
Сейчас уже никто не помнит их имён, а из моей памяти постепенно стираются, размываются и исчезают призрачные образы, встречи, события, трагедии и драмы, расплывчатые эпизоды, сцены, рисунки, изображения, очертания и отзвучавшие голоса.

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 10
Какого бы могущества ни достиг смертный в этом мире, он будет размолот неудержимыми жерновами Твоего колеса времени.
Теперь, зная судьбу своего отца, я знаю цену богатству, власти и славы.
Восхождение к вершинам мира заканчивается бессилием на смертном одре, и никому не избежать этой участи — ни небожителю, ни человеку.
В облике беспощадного времени Ты уничтожаешь все наши приобретения, накопления, достижения.
Прошу, избавь меня от мирских благ, ибо в трудах и тревогах мы добиваемся их и в страданиях расстаемся с ними.
Все, о чем я прошу Тебя, — приставь меня к обществу Твоих преданных слуг.
Счастье в бренном мире — что мираж в пустыне.
Смертные заботятся о бренном теле как о средстве для удовольствий, но оно больше напоминает вместилище нечистот и болезней.
И даже ученые мужи, властители умов, призывают смертных искать подлинное счастье там, где его нет и быть не может, — в области чувственных ощущений, где все зыбко и мимолетно.
Счастлив не тот, кто сделался рабом чувств, но тот, кто отверг их гнет.


Разве есть в мире, что-нибудь прекраснее карт, чисел и цифр?
Волшебные иероглифы истины, хранители зашифрованных тайн, строительные камни непостижимости, десять тысяч сто пятьдесят девять, десять тысяч сто шестьдесят, десять тысяч сто шестьдесят один, 1989 год, весна, в силу непредвиденных обстоятельств мне пришлось спешно уехать из родного города в Москву.
Москва встретила меня ласково и нежно, пустые широкие улицы, совсем немного машин, праздный город, крепко спящий до десяти утра, множество масштабных волнующих перспектив и альтернативных возможностей.
Здесь я поменял все свои деньги на доллары один к десяти, и сумма оказалась гораздо меньше, чем мне хотелось.
На Комсомольском проспекте возле комиссионного магазина собирались все главные спекулянты, фарцовщики, аферисты и мошенники города Москвы, разноцветный винегрет из асоциальных и уклоняющихся от честного труда элементов.
И почти все они играли в деберц, буру и секу, а у меня было, что им предложить, я продавал газовые баллончики - паралитики.
Из Германии в это время выводили наши войска и у меня образовалась интересная работа, связанная с этим волшебным и чудодейственным движением.
Не было смысла везти из Германии марки, на деньги, которые мы там зарабатывали я покупал газовые баллончики на фабрике под Берлином и через Киев вез их в Москву.
В Москве я их оптом продавал спекулянтам, базирующимся на Комсомольском проспекте, выхлоп был более чем двойной.
Таким образом я обрел много новых интересных и подобающих знакомых, и все они играли в карты.
Я чувствовал себя замаскированным матерым волком, случайно попавшим в беспечное и легкомысленное овечье стадо.
Они, конечно, были первосортные и самые главные в мире Москвичи, и считали меня второсортным гражданином, потому легко садились со мной играть, не понимая, что я профессионал, а они, хотя и очень важные, но не более чем любители.
Однажды я выиграл у одного спекулянта-фарцовщика чуть меньше сорока тысяч долларов, он был старше меня лет на десять и очень удивился.
“Я коренной Москвич и играю в деберц двадцать пять лет”, сказал он, “Ты, обычный провинциальный лох из Саратова, как ты у меня можешь выигрывать, я не понимаю?”

Шримад Бхагаватам книга 2, глава 1
Шукадева: Весьма похвальны твои вопросы, государь.
Нет на свете человека, кто хоть раз не спрашивал бы себя о цели жизни и своего места в мироздании.
Мудрецы, познавшие тайну бытия, единодушны во мнении, что всякий, ответивший на сеи вопросы, незря прожил жизнь на земле.
Затянутые в водоворот суетных забот люди, в большенстве своём, не спрашивают себя кто они и зачем появились на свет.
Человек находит себе тысячи предметов для толков, некчёмных и бессмысленных, и лишь самый главный предмет — «цель жизни», он старательно обходит внеманием.
Ночью человек забывается сном, либо в беспамятстве отдаётся любовным утехам, старится, тащит к погребению своих покойников.
Так в забытьи и хлопотах проходит вся жизнь человека.
Не ответив себе на два главных вопроса — «кто я и зачем живу», люди ищут бессмертия в своей плоти, плоти потомков или памяти соплеменников.
Великое заблуждение полагать, что от смерти спасёт тот, кто сам обречён на погибель.
Слух свой стоит обращать к скозаниям о Нём, над кем невластна смерть и у Него вымаливать спасение.
Каких бы успехов ты не достиг на земном поприще, постиг ли строение мира или устрол благополучие близких, все твои успехи сущий вздор в сравнении с подлинным сокровищем — возможностью в час смерти внимать слову о Господе Боге.

Девяностые, привычный мир споткнулся, оступился, зашатался и резко перевернулся на другую сторону монеты.
Изменились ценности и приоритеты, белое трансформировалось в черное, бывшие честные коммунисты и самые правильные активисты-комсомольцы внезапно перекрасились, переоделись переобулись, превратившись во вдохновлённых поборников демократических свобод.
Они, не раздумывая, поменяли погибающую коммунистическую идеологию на вновь торжествующее православие и уже вооружившись совсем другими лозунгами и прокламациями стали рвать, делить и продавать за бесценок великую страну.
А полуголодный народ, кто пошустрей и посмышлёнее, таскал по многочисленным Московским рынкам клетчатые сумки, набитые турецким и индийским копеечным барахлом.
1991 год, у меня появилась серьезная работа в Москве, я не справлялся один и вызвал своих верных друзей из Саратова: Бориса Шишкина и Сергея Булатникова. (К сожалению, моего близкого друга Сережи уже нет в живых, в 2016 году на пятьдесят восьмом году его жизнь прервалась, он, внешне здоровый, жизнерадостный и сильный, умер от инсульта.)
Мы организовали компанию «Столица», которая была в рейтинге, в первой золотой десятке и гремела несколько лет по всей Москве.
Жаркое время, легкие деньги, быстрые пули, торопливые смерти, тенистые кладбищенские аллеи, художественные гранитные надгробья, рекламирующие многочисленные достоинства и статусы своих молчаливых хозяев.
Преступность, как цунами, как наводнение, захлестнула столицу, подросшие дворовые мальчишки группировались, вооружались автоматами и снайперскими винтовками, сбивались в стаи, делили улицы, районы, рынки, магазины и тоже играли, но уже в настоящую, кровавую войну.
В Кузминках местные гопники украли одного из наших инспекторов и пытали его утюгами, срочно нужна была «крыша», надежная, крепкая, непробиваемая.
Мой друг, Володя Когтев, работающий директором Московского ипподрома, познакомил меня с Отариком Квантришвили.
Заранее созвонившись, я пришел к Квантришвили в гостиницу Националь на двадцатый этаж, там в одном из номеров у Отарика был офис.
Он с интересом выслушал меня и весело отказал, ему не нужны были неопределенные долгосрочные проекты и перспективы, с деньгами у них было всё в порядке, они получали быстрые и легкие деньги от нескольких Московских казино.
В офисе у Квантришвили я познакомился с его племянником, Александром Харадзе и Саша, через пару дней, свел меня с отчаянным без башенным парнем, звали его Слава Пыра.
Дерзкий, умный, известный, авторитетный, за ним стояла основательная вооруженная группировка из Люберец.
Мы встретились на ипподроме, договорились, нашли обоюдную формулу нашего трудового и высокопроизводительного сотрудничества, и работа пошла.
Пыра сразу решил вопрос с Кузминскими гопниками и со всеми остальными нашими оппонентами, конкурентами, недоброжелателями и завистниками.
Теперь мне не нужно было оглядываться по сторонам и уворачиваться от летающих предметов из горячего свинца, все свои силы мы бросили в работу.
Игра на большие деньги, но уже не в карты: офис на Щусева, в самом центре Москвы, движущийся конвейер из людей, идей и предложений, круглосуточная реклама, секретари в две смены, телефонные звонки, скорость, встречи, стрелки, каждодневные разборки с криминальными элементами.
В восемь утра мы уже начинали и в девять вечера заканчивали, мы переоделись в костюмы и галстуки, поменяли наши советские девятки на заграничные джипы, купили себе квартиры на Кутузовском, счастье было уже где-то совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Но неодолимое препятствие внезапно перекрыло дорогу к моему счастью и это был Господь Бог.
С одной стороны деньги, связи, имущество, поездки за границу, роскошная жизнь, с другой стороны — Господь, несовместимые и несочетаемые феномены!
При всей внешней удаче, комфорте, связям меня вдруг перестал радовать, волновать и привлекать яркий, звенящий, мерцающий мир, в котором я так ловко, проворно, изобретательно подпрыгивал и красиво танцевал ламбаду.

Силуан Афонский:                Душа долго живет на земле и любит земную красоту; любит она небо и солнце, любит прекрасные сады, и море, и реки, леса и луга; любит душа и музыку, и всё это земное услаждает душу. Но когда познает она Господа нашего Иисуса Христа, тогда не хочет уже видеть земное.


Шримад Бхагаватам книга 2, глава 1
Кто непристанно внемлет Божьему имени и воспевает Его дивные похождения, тот добивается исполнения всех своих желаний, будь то обладание всеми богатствами мира или свобода от оных.
Устремившему слух свой к слову Божьему не ведомы страхи и печали.
Лучше миг прожить в ясном сознании, чем целый век в наваждении, ибо в этот миг душе открывается путь к подлинной действительности.

1994 год, начало лета, нашего военного «партнера» Славу Пыру убили на
Таганке, застрелили через лобовое стекло, а за несколько месяцев до этого в начале апреля застрелили у Краснопресненских бань Отарика.
Команда, которая осталась за Пырой, не имела сильного авторитетного лидера, обычные дворовые бандиты, не умеющие чётко и ясно выражать свои мысли, и проводить переговоры.
Нас начали выдавливать и отжимать с рынка параллельные конкурирующие группировки, а наша «крыша» ничего не могла с этим сделать.
Мы теряли и проигрывали одно дело за другим, срочно нужно было что-то менять и мы поменяли.
Инициатором кардинальных перемен был мой друг Олег Зайцев, он в то время управлял Московским банком Городского Строительства.
Олег уже вышел с минимальными потерями из-под одной очень могущественной полувоенной группировки и сумел сохранить свои деньги и свой банк.
Для начала нам нужно было определиться с новой «крышей», а затем уже как-то мягко расставаться со старой.
После смерти Пыры, после массового каждодневного отстрела в Москве, не было смысла связываться с преступниками, и мы решили искать защиты и поддержки у силовых структур, у правоохранительных органов, которые к этому времени только начали подниматься с колен и набирать силы.
Нам быстро повезло, через одного знакомого Лужкова мы вышли на группу молодых парней, офицеров ФСБ, отчаянных, смелых, решительных, ответственных, дисциплинированных, пробежавших, прострелявших во всех горячих точках нашей планеты.
Проблемы с безопасностью и бандитскими разборками быстро разрешились,
мы полюбовно расстались с Люберецкими и двинулись на космической скорости дальше, к мерцающим звёздам, дорогою счастья.
Несмотря на внешние значительные победы сердце моё разрывалось на две полярные части, с одной стороны многоуровневое материальное благополучие, некоторая известность, комфорт, громадная квартира в Брежневском доме на Кутузовском с окнами на Москва-реку, усадьба на берегу нежной реки, с другой — сознание Бога.
Конфликты в семье, жена никак не могла понять безрассудные и опрометчивые порывы моего изнемогающего сердца.
«У нас уже всё есть», говорила она, «мы можем жить счастливой беззаботной жизнью, а ты кроме работы никуда не ходишь, лежишь на полу, слушаешь своё радио (она имела ввиду радио Кришналока) и читаешь Индийские книги».
Игра приобрела совсем другую форму, по прежним правилам я уже играть не мог, новая жизнь начинается именно с того момента, когда для старой уже нет места на поверхности земли.

Шримад Бхагаватам книга 2, глава 2
И вернув себе не видоизменённое состояние душа срывает с себя покров приобретённой самости, который следом растворяется во всеобщем совокупном веществе.
Лишь отбросив чуждую, приобретённую природу частица сознания способна соприкоснуться с запредельной прекрасной Действительностью и выразить себя в полной мере.
Кто единожды испробовал мёд служения всеблагой Красоте, тот не обольстится более отравою внешнего призрачного мира.
Для души, заблудшей в дебрях суетного мира, нет более надежного способа вырваться на свободу, нежели бескорыстное служение высшей Истине, милосердному Вседержителю.
Всякий зрящий в своё сердце да увидит единую Душу мироздания, внемля слову о Истине и оглашая Истину ты всегда прибудешь подле Неё.
Тот, чьи уста однажды коснулись мёда повести о Владыке сердец никогда не прельститься мерзостью стяжательства и тщеславия.
Узревшему Господа на лотосе своего сердца нет пути обратно во мрак корысти, ибо рабство Любви сладостно необычайно!

Некоторое отступление от основной темы, после расстрела Пыры и Шмидта на Таганке освободившийся престол занял Вячеслав Салаватулин, по кличке Морда, правая рука Пыры.
Морда был лет на десять старше Пыры и имел за плечами внушительный уголовный бэкграунд, но не смотря на своё богатое уголовное прошлое он не был прирождённым харизматичным лидером, как его блистательный и выдающийся предшественник.
Под его непосредственным руководством крепкая военизированная группировка начала постепенно ослабевать, терять былую силу и распадаться на несколько самостоятельно действующих звеньев.
За деньгами Морда методично и своевременно приезжал каждое первое число к нам в офис, но обратной связи от него не было, а именно разрешения стратегических вопросов и конфликтных ситуаций с параллельными недружественными структурами.
В переговорном процессе он был очень слаб, не уверен, некомпетентен и крайне нерешителен.
Одновременно с этим мы начали сотрудничать с офицерами ФСБ, молодыми дерзкими полковниками и подполковниками, и я ждал удобного случая, очередного провала со стороны Морды, чтобы как-то помягче, деликатней расстаться с ним и его командой.
В это самое время в Москве появились первые фитнес клубы, самым престижным был World Class, находившийся недалеко от Французского посольства.
Там собиралась вся серебряная, золотая и бриллиантовая молодежь Москвы: бизнесмены, знаменитые артисты, политики, лидеры преступных группировок, богатые, успешные, смелые, решительные, зарабатывающие легкие и быстрые деньги девяностых.
В World Classе я познакомился с тридцатипятилетним парнем, его звали Андрей N.
Я не знал, чем он занимался, но деньги у него были очень большие, мало того, он был в прошлом физиком-ядерщиком и даже защитил диссертацию по своей предыдущей учёной деятельности.
Андрей был заядлым рыбаком и как-то напросился ко мне в Завидово половить рыбу.
В это самое время между мной, Серёжей Булатниковым и Борисом Шишкиным проходил закрытый дружественный турнир по деберцу в моём загородном доме.
Мы, давнишние друзья, никогда не играли между собой на деньги, но выясняли за карточным столом интеллектуальные, умственные и творческие преимущества друг друга.
Вернувшись с реки, Андрей некоторое время внимательно смотрел на нашу игру и спросил у меня сколько стоит одна партия.
Я ему ответил: «Мы не играем по многу, всего пятьсот долларов за партию.»
Андрей: «А мне можно влезть в игру?»
И он стал играть с нами, время шло, дело было уже к ночи, и мы кое-как втроём, по очереди выиграли у него шесть тысяч долларов.
На удивление, Андрей считал, как компьютер, как вычислительная электронная машина, без всякого опыта он каким-то непостижимым образом запоминал все карты, и нам, профессионалам, давал очень чувствительный и усиленный отпор.
Все устали от многочасовой баталии, и я предложил закончить игру, но Андрей отчаянно рвался в бой.
Последним его оппонентом был я, мы сражались всю ночь и к утру я выиграл у него сорок тысяч долларов и это мне далось совсем нелегко, но Андрей не успокаивался и просил меня продолжать, и продолжать играть.
Я сказал ему: «Давай сначала рассчитаемся, а затем в любое время скрестим наши шпаги.»
Мы договорились, что через день в спортивном клубе он мне отдаст деньги, но Андрей в назначенное время не пришёл.
Я позвонил ему, и он мне сказал, что хочет отыграться, я ему: «Отдай деньги и я всегда в твоём распоряжении.»
И мы договорились встретится на завтра в Олимпийском в определённое время.
Мы хотели поехать на встречу втроём, я, Боря и Сергей, но вдруг в какой-то момент я почувствовал что-то неладное и подозрительное, поэтому попросил Бориса остаться в офисе.
Мы с Сергеем уже в холе гостиницы, справа нам навстречу идут несколько парней, явно не астрофизиков - интеллектуалов и мыслителей.
Я говорю Сереже: «Это по нашу душу, надо валить отсюда.»
«Наше дело правое, мы выиграли и по любым законам имеем право получить своё», ответил мне Сергей.
В это время, с другой стороны, появляется наш знакомый Андрей и с ним ещё несколько человек определённой внешности с набором специфических антропометрических характеристик.
Парни нам предлагают спустится с бар, расположенный на минусовом этаже.
Один из бойцов спрашивает: «Вы кто такие, кто ваша крыша и вообще откуда вы такие шустрые нарисовались?»
Сережа, сто пять килограмм боевого веса, который мог легко пробить рукой металлический гараж, а головою стену в два с половиной кирпича, внезапно сдулся, как проткнутый гвоздём воздушный шарик.
Парень продолжает: «Мы позавчера за двадцать пять тысяч убили пятерых человек, а вы хотите отнять у нас наши деньги. Это наш человек» он указал рукой на Андрея, «и деньги он зарабатывает для нас.»
Он смотрит мне в глаза и говорит: «Бери пятёрку за расчет и вали, иначе вы отсюда не выйдите.»
Я говорю ему: «Наших сорок тысяч, дайте хотя бы десять, и мы уйдем.»
Он достаёт из сумки упаковку долларов, отсчитывает нам десять тысяч, и мы расходимся.
Да, девяностые, необузданные и исступлённые, было весело, жарко и порой очень нелегко, ряды военных, безбашенных парней, которых я знал и с кем пересекался, скоропостижно поредели как минимум на восемьдесят-девяносто процентов.
Где они? Их лица остались навсегда молодыми, красивыми и решительными, но только запечатлёнными на холодных гранитных обелисках.
Могилы легендарных героев девяностых, поражающие своей невиданной роскошью и непревзойдённым великолепием, скульптурные и архитектурные шедевры современности, классическое наследие чудовищной эпохи.
Безвозвратно ушедшие, закопанные, погребённые, завёрнутые в молчаливый саван, как вам спится в сыром подземном ложе?


Шримад Бхагаватам книга 5, глава 13
Свет видывал немало храбрецов, сильных, смелых, решительных, под стать боевым слонам, что силою своего подвига сокрушали огромные вражеские полчища.
Многие из тех героев остались в памяти людской как мудрые, справедливые правители, преданно служившие своему народу.
Все они полагали, что земля по которой они ступают своими могучими стопами воистину принадлежит только им.
Славные витязи бились  друг с другом насмерть, за комья земли, считали борьбу эту смыслом своей жизни и погибая становились этой самой землею, за которую предстояло умирать следующим поколениям храбрых витязей!


1997 год, январь, я ушел из дома и поселился на улице Поликарпова, в двух минутах ходьбы от маленького полуразрушенного Храма, находящегося около метро Беговая.
Началась новая, совсем необычная страница моей жизни, а привычки остались прежними.
В каждом кармане, в портфеле, в вещах я носил карточные колоды.
Я не мог не играть, игра вросла, вплелась, вгрызлась в моё сознание, в мои мысли, в мои чувства, в мои сны, скрытое сумасшествие.
Теперь я играл с самим собой, раскладывал карты на два лагеря, ставя свою сторону в заранее проигрышную позицию и пытался из неё вырваться.
Со мной в одной квартире жил монах, Юра Геребен, и однажды он увидел, как я сам с собой играю в карты.
Юра очень корректно и тактично мне сказал: «Преданные Богу в карты не играют!»
Я сразу же выбросил все карты и больше никогда не брал их в руки, прошло более двадцати пяти лет.
Деберц - в этих тридцати двух картах для меня помещался целый необъятный и красочный мир, лет пятнадцать после этого мне снились карты, я играл сам с собою во сне.
Шримад Бхагаватам и Святое Имя Господа постепенно вытеснили карты из моей жизни и сделали меня свободным.

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 6
Рождаясь, в человеческом облике, душа получает несомненные преимущества перед остальными существами — разум, который ей следует употребить не для самоутверждения в призрачном мире, но для обретения свободы.
Лишь человек способен понять, что подчиниться воле плоти есть рабство, подчиниться же воле Бога есть свобода!
В служении безусловному Благодетелю есть наше высшее благо и смысл жизни.
Счастье, которое извлекаем мы от соприкосновения чувств с предметами, в равной степени доступно всем видам жизни, а потому оно не стоит того, чтобы тратить на него человеческие силы.
Количество радостей и печалей, как вдохов и выдохов, написано у каждого на роду, и мы не властны изменить этот порядок.
Так стоит ли растрачивать жизненные силы на то, что достанется тебе и так, без труда.

Математика, это не только формулы, множители, логарифмы и уравнения, это шестое чувство, продуманные расчёты позволяют заглянуть за кулисы игры бытия, за горизонт неопознанного.
Всё, что нас окружает можно представить и понять с помощью комбинации простых и сложных чисел.
За всеми этими числами, цифровыми закономерностями и комбинациями, дробными структурами и случайными последовательностями, рациональностью и логикой прячется, скрывается, маскируется многоступенчатая сознательная Система, единый мыслящий первостепенный Организм, охватывающий и пронизывающий Своими неуловимыми артериями каждый миллиметр бездонного космоса.
И имя такой Системы - Господь Бог, сокрытый и вездесущий, неиссякаемый и безусловный, очевидный и неописуемый, непроявленный и неизмеримый.
Он свидетельствует и держит под наблюдением всё и вся Сам оставаясь невидимым, никто не знает Его, но Он знает всех,
Он внутри и вне сотворённой Им вселенной, не имеющий начала Он является сознательным началом всего сущего, Его волею творятся, поддерживаются и исчезают миры.
Никому невозможно противостоять Его способности вводить в заблуждения, десять тысяч сто шестьдесят два, десять тысяч сто шестьдесят три, десять тысяч сто шестьдесят четыре.
Игра закончилась, на сцене погас свет, смолкла музыка, прогорели восковые свечи на карточном столе, кто-то, удачливый и фартовый всё же успел обналичить фишки, но это был не я.
Не успевших, не добежавших, замешкавшихся, не доигравших поочерёдно, аккуратно и заботливо рассортировали по лакированным гробам, сырым могильным ямам и круглосуточно работающим крематориям.
Второго раунда для них уже не будет, во всяком случае в этой жизни!

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 24.
Кто мнит себя главным действующим лицом, тот не видит игры подлинного Лицедея. 

Я хочу забрать свой выигрыш, набежавшие проценты, и выйти из игры.
«Ты же знаешь правила», говорит мне смерть, «если ошибка совершена в самом начале уравнения, то все последующие вычисления и расчёты окажутся ложными.
С тобой всё уже кончено в этом теле, дальше ты идешь со мной без вещей, туда, где не щебечут птицы, туда где кропотливые труженники шмели не перелетают с цветка на цветок, туда, где крикливые чайки не носятся в воздухе над бушующем океаном, туда где нет сторон света и ясные солнечные дни не переодеваются в густые бархатные ночи, туда, где ноли прибавляются к нолям, а пустоты заполняются пустотой, туда, где зачавшие не увидят родившегося, и неодолимая река забвения впадает в бездну причинного океана, туда, где стрелки на часах вечности остаавливаются навсегда, туда, где всё перестаёт быть».

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 6
Обретя человеческий облик, душа способна склониться к стопам Всевышнего, вернуть себе утраченное естество раба Божьего.
В служении безусловному Благодетелю есть наше истинное благо и смысл жизни.
Счастье, что извлекаем мы от соприкосновения чувств с предметами, в равной мере доступно всем видам жизни, а потому оно не стоит того, чтобы тратить на него человеческие силы.
Плотские радости — заслуги наших прошлых дел, они приходят без приглашения, как и печали, и так же  уходят.
Количество радостей и печалей, как вдохов и выдохов, написано у каждого на роду, и мы не властны изменить этот порядок.
Так стоит ли растрачивать жизненные силы на то, что достанется тебе и так без труда.
Кто связывает своё счастье с тленными вещами, тот обречён на несчастья.
Счастье вечно, как и душа, потому искать его следует по ту сторону бренного мира, у милостивых стоп Высшего Спасителя.
Пока мы молоды, пока нам не  безразличны истина и ложь, пока тело наше и ум не разбиты немощью нужно стараться осуществить свое предназначение, осознать ради чего мы появились на свет.
В старости немощь и болезни лишают человека способности заниматься делами, а последние годы жизни уходят на бессмысленную борьбу со смертью.

Узорчитая акварель осени, пасмурные туманы, глаза цвета дождя, разлитая в холодном воздухе печаль.
Кладбище, порог забвения, серый гранит надгробных памятников, последнее пристанище бывших героев, храбрецов, фаворитов и победителей, убеждённых, что их никому и никогда не заменить.
Вопрос: По ком так отчаянно кричат, плачут и стонут колокола?
Ответ: Они кричат и плачут по тебе.
Живые цветы и мёртвые улыбки, застывшие на серых упрямых обелисках.