Мой любимый Кошрабад

 
 
Мой любимый Кошрабад

 Часть первая
                Самарканд

   Глава первая

                Самарканд военный

 (1944г.)   Где то далеко за три тысячи километров от Самарканда, шла  ожесточенная война. Здесь не гремели взрывы не рвались бомбы, но вся жизнь города была наполнена и пронизана  ощущением войны. В центре города в гастрономе на  улице Ленинской  по вечерам горели  синие лампы.  В большом дворе,  какой - то организации на улице Садовой, кажется с номером семь,  проходили курсы самообороны для жителей улицы в условиях нападения на город врага. В центре  двора, на скамейка, сидели жители  ближайших домов: взрослые и дети и слушали наставления инструкторов.  Зажигательные бомбы нужно было  захватывать  щипцами и опускать в ведра с водой.  При попадании на кожу  отравляющих веществ, например иприта, нужно было  как можно скорей стереть вещество тряпками  и очищать  кожу смывая водой с мылом…   Но главным во всем было ощущение  постоянного голода.
 Иногда бабушка отправляла меня в хлебный магазин  занимать очередь. Еще затемно я отправлялся  в конец улицы Некрасовской и стоял в очереди среди взрослых. Это было  полукруглое деревянное строение с большим окном и прилавком  над которым поднимали щиток, когда  привозили хлеб и начиналась  выдача хлеба.  Для получения хлеба приходила сама бабушка. Она доставала драгоценные  хлебные карточки из кошелька спрятанного  на шнурке за пазухой.  Однажды я был свидетелем  истерики и рыданий женщины, у которой украли хлебные карточки.
В центре города, на перекрестке  улиц Заводской, и Фрунзе   
был завод «Красный двигатель». Говорили, что на нем выпускают трактора. Но теперь, в войну будто бы делали танки. Рано утром еще в темноте на заводе раздавался  протяжный гудок возвещавший о начале смены. По гудку люди узнавали время, не имея в большинстве наручных часов  и радио, которые были в то время дефицитом. Через весь город, от жд. вокзала до старого  города, была проложена  железная дорога , по которой  небольшой паровозик очевидно маневровый, таскал несколько небольших пассажирских вагонов зеленого цвета  пригородного варианта. Этот поезд выполнял функцию городского транспорта и останавливался на остановках. Паровозик был небольшого  размера и проезжая по городским улицам  постоянно вздыхал паром и кричал тонким голосом предупреждая людей о своем приближении. За этот тонкий сигнал «ку-ку» народ прозвал поезд Кукушкой. В качестве городского транспорта в городе ездили запряженные лошадьми извозчики.
* *  *
Поскольку колея   пути была  обычного  жд. стандарта, иногда  по ней загоняли в город обычные жд. составы товарняка. Это были грузовые вагоны коричневого цвета. Например, для  сбора населения учебных заведений,   школ и предприятий и   вывоза  людей на колхозные поля в период  созревания хлопка. В товарных вагонах на полу  лежал небольшой слой сена, на котором в темноте сидели люди.  На вагонах  были крупные надписи написанные мелом, например: « ШКОЛА № № 37». В темноте фонариком я искал свою школу. Со мной был узелок, в который бабушка собирала мне дневной паек перекуса: хлеб, картошку, сладкое - пара вареных свекол и  бутылка  с водой. Поезд останавливался среди хлопковых полей.   Ученики школы или люди городского предприятия выпрыгивали из вагонов и поезд отправлялся дальше.  Каждому человеку выдавался мешок с лямкой. Мешок вешали на шею и целый день двумя руками  нужно было выбирать с кустов хлопок. В начале поля  на земле стояли весы, на которых  взвешивали мешок, вес которого записывали  в графу с фамилией сборщика.  Непонятно зачем. Вечером мы подходили к железной дороге, сидели на стеблях хлопчатника и ждали прибытия поезда. Возвращались уже затемно.
В сентябре - октябре учеников старших классов отправляли в колхозы для сбора хлопка на месяц. Спали в клубах, школах на матрацах на полу. Умываясь  утром, ловили  спиной первые снежинки.
Из за этих ночных товарных вагонов через много лет, после окончания электротехнического института  им. Бонч-Бруевича в Ленинграде я упорно отказался ехать в Узбекистан при распределении на работу  и поехал а Белоруссию.
* *  *
По стандартной колее  иногда к заводу «Красный двигатель» проходили обычные  товарные поезда по городским улицам. Например по   узкой Заводской улице проложили железную дорогу, по которой паровоз тянул  товарный состав непрерывно подавая прерывистый сигнал. Страшно было смотреть на  громыхающую  паром и грохотом громадину проплывающую  по узкой улице  в метрах  двух от заборов , деревьев и домов.маминой зарплаты фармацевта и пенсии бабушки не хватало для прокорма четырёх человек. И мама всячески искала способы заработать денег или добыть пропитание. Мама решила заработать торговлей старыми вещами на барахолке. Она обошла знакомых и соседей  и собрала ненужные людям вещи. И нагрузив спину огромным узлом с вещами, отправилась на барахолку. Несколько воскресений мама ходила с узлом торговать, но ничего из этой затеи не вышло. Полуголодным людям не нужны были вещи, и нужна была еда.
   В аптечном деле некоторые лекарства смешивают с жиром для получения лечебных  мазей. Аптечный жир производят вываариванием костей. Жир этот самого низкого качества с резким отвратительным запахом. Жир поставлялся в больших металлических баках квадратной формы. Мама решила проверить возможность использовать это жир в пищу. Во дворе на кирпичах мама бабушкой установили большой чёрный казан и, загрузив в него жир принесенный мамой из аптеки, стали варить его добавляя лук. Чёрный противный дым поднимался к урючинам. Из за угла выглянула соседка Мария Алексеевна Колядина, владелица второй половины нашего дома. Соседка бывшая преподаватель химии института была на пенсии. Отношения с соседкой были не из лучших. Она ругалась и выражала недовольство по любом поводу. Идея использовать пищу аптечный костный жир не имела успеха и от нее отказались.
 Улица Садовая фактически была тупиком. С одной стороны её были частные дома. А с другой тянулся глухой глиняный дувал - забор, за которым были многочисленные огороды в центре которых стояла высоченная деревянная  мачта с отходящими тросами антенн  радиостанции. Идея превратить Садовую в огород лежала на поверхности твёрдой как  камень глиняной проезжей части. Первым превратил улицу в огород в самом конце тупика хозяин последнего дома, которого улица называла " помещиком". Наступила и наша очередь превращать улицу в огород. Но твёрдая как камень проезжая часть откидывала лопату надсмехаясь над будущими огородниками. Бабушка встретила Абдулу и договорилась с ним о невероятном. Через несколько дней улица стала превращаться в огород. Жарило безжалостно солнце, а на проезжей части обливаясь потом стучал киркой по твёрдой как гранит земле маленький, сухощавый Абдула.