Главное, чтобы костюмчик сидел!..

Осстобранник на конкурс "Писатель 2023 года" - пятая глава в сборник «На сломе эпох»

     Потерянная во времени записка, точнее… три записки, из папки со странным названием «Письма из девяностых», найденной вдруг в развалинах старого хлама…

     «Середина восьмидесятых.
     Начало зимы, недели – понедельник! – рабочего дня.
     Кабинет начальника отдела кадров в крупном электромеханическом заводе одного из многих незнакомых морских портовых городов, раскиданных по просторам нашей великой и необъятной страны.
     — Послушайте, милая девушка…
     — Юлия Марковна, — строго, насколько это возможно в такой щекотливой ситуации, поправляет вожделенно улыбающегося краснощёкого руководителя неприлично молодая и бесконечно симпатичная белокурая девчушка.
     — Ну, хорошо-хорошо… пусть будет Юлия Марковна, — пытается принять безразличный вид весьма полный мужчина средних лет. — Но скажите-ка, пожалуйста, сколько вам лет?
     — Восемнадцать, — выдыхает та с достоинством, — могу паспорт показать.
     — Не надо, не надо… — машет головой, — я верю, верю, — вздыхает. — Но в каком таком ВУЗе вы в столь юном возрасте, раз просите рассмотреть вашу кандидатуру на должность экономиста Литейного цеха, успели получить диплом специалиста?
     — В Ленинградском промышленно-экономическом техникуме, — с достоинством отвечает кандидатка на вакантную должность, вывешенную на доске объявлений у проходной крупного городского завода, — между прочим, с отличием, — протягивает свой новенький красный диплом, — два месяца назад.
     — По-ня-атно, — не глядя в документы, вскидывает удивлённые брови кадровик, откровенно оценивающе разглядывая идеальную девичью фигурку. — А вы, кстати, замужем? — неожиданно вырывается у него.
     — А как же? — независимо улыбается та. — Приехали в ваш город согласно полученного мужем в училище распределения.
    —– На-а-адо же? — поперхнувшись, округляет глаза. — А скажите-ка мне, пожалуйста, милая девушка…
     — Юлия Марковна, — снова строго поправляет та.
     — Да-да, Юлия Марковна, я помню, — небрежно отмахивается. — Скажите-ка мне откровенно, а вы часом… не беременны?
     —– Да как вы… смеете?! — вспыхивает та, невольно глянув на свой идеально стройный девичий животик, туго обтянутый модным по тем временам, прибалтийским трикотажем фирмы «Марат»…
     Этот спортивный ультрамодный костюмчик ярко-лунного фосфорного цвета страшный дефицит. Как раз накануне того разговора с начальником кадровой службы завода, – Сергей Викторович, мировой мужик, кстати, оказался, всё-то он понял и не отказал! – они с мужем и приобрели его в центральном универмаге их портового города.
     Повезло.
     Тогда его с группой матросов дивизиона малых кораблей отправили в культпоход на прогулку, куда он и её позвал с собой. Интересное, кстати, зрелище наблюдали горожане, как молоденькая девушка, на высоченных каблучках под руку с лейтенантом, вчерашним Ленинградским курсантом, во главе строя улыбающихся и всё понимающих морячков, гуляют по магазинам в центре небольшого по столичным меркам военного прибалтийского городка.
      Пока молодожёны были заняты друг другом, ребята, вовремя сориентировавшись, заметили, как на прилавок из подсобки «поволокли» какой-то дефицит женского гардероба.
     Тут ведь главное что?
     Правильно: «…главное, чтобы костюмчик сидел!..».
     А для этого надо просто оказаться в нужной точке у прилавка, чтоб успеть схватить что-то ценное и ни о чём больше не думать, а там уж как повезёт, подойдёт размер и фасон или нет, в конце-то концов, у всех есть руки, чтобы ушить или расшить полученное изделие. В том большого умения не надо, ведь тут главное, повторюсь, «…чтобы костюмчик сидел!..», то есть – был в наличии.
     — …Разве можно мужчине такое спрашивать, — возмущённо отворачивается она от вновь глупо расплывающегося в улыбке кадровика.
     — Какой я вам мужчина? — снова нарочито сурово пытается нахмуриться тот. — Я вам… не мужчина, а начальник отдела кадров, и у меня... — почему-то смутившись, быстро поправляется, — то есть, у нас, на нашем заводе половина бухгалтеров, ныне находятся в декрете.
     — Ну, а я тут причем?..
     — Да не причем, конечно, — разводит руками. — Это всё мужики, то есть, мужчины наши заводские, их у нас много, пруд пруди и все холостые, тут, знаете ли, и не такое спросишь, когда работать в бухгалтерии при полном штате некому.
     — Я не беременна, — безапелляционно, лишь в свою очередь слегка покраснев, выдыхает молоденькая дамочка, ещё в Ленинграде на прошлой неделе, достоверно узнав о своей девятинедельной беременности, — и в декрет в ближайшие месяцы… не собираюсь!.. — добавляет уверенно.
     — Ну, что ж, и на том спасибо, — наконец оправившись, кивает успокоенный начальник, открыто улыбаясь и… просто откровенно любуясь своей новой замечательной сотрудницей-обманщицей».

     …Эх, золотые и незаслуженно забытые восьмидесятые!
     Тогда мы все знали, что белое – это белое, а черное – черное и, что молодые девчонки, едва закончив свои учебные заведения, утраиваются на работу в большие мужские коллективы не для карьерного роста, а исключительно для того, чтоб спустя полгода, самое позднее год, выйти замуж и уйти в длительный оплачиваемый декретный отпуск.
     И это – правильно: на то они и девушки… чтобы рожать, а не делать какую-то выдуманную карьеру!
     Быть родителем – это ли не высший карьерный пик любого человека?
     А для чего мы ещё… здесь?
     А?
     Главное в жизни – это продолжение её, Жизни!
     Впрочем, это и так все знают, просто почему-то некоторым в это не сразу верится, но, как не крути, всё равно поверится со временем, тут важно только, чтоб его хватило.
     Кого?
     Времени, конечно.
     На что?
     На то, чтоб успеть!

     «Самое начало девяностых.
     Середина свирепой зимы, длинной нескончаемая рабочей недели – среда! – время приёма посетителей председателем Жилищного комитета мэрии крупного города близится к перерыву, обеду.
      — Послушайте, — жестко прерывает долгий нескончаемый монолог новоявленный юрист одной из многих общественных организаций ветеранов вооруженных сил, после массово сокращения оных вначале девяностых. — Всё, что вы тут рассказываете нам, чрезвычайно важно и, наверно, даже интересно, но это всё мы уже неоднократно слышали и от ваших подчиненных, да и читали в ваших письмах, направленных в наш адрес.
     — Да-да, — подхватывает у своего внештатного помощника весьма немолодой заслуженный, вся грудь в орденах, председатель ветеранской организации Станислав Иванович. — Мы пришли сегодня не за этим.
     — Не за этим? – вскидывает брови опытный чиновник. — А зачем?.. Что вы конкретно от меня хотите? — похоже, искренне удивляется. — Чем я-то могу вам помочь?.. И хотя, вам действительно положено в течение шести месяцев предоставить жилье по всем социальным нормам и правилам, но у меня вас, таких же очередников-льготников, более трёх тысяч человек, а денег из бюджета страны на вас выделяется лишь на пять квартир в год…
     — Вот именно поэтому поводу, — подхватывает юрист, — мы к вам и пришли. У нас есть деловое предложение.
     — Какое ещё… предложение?
     — Мы предлагаем вам выйти с законодательной инициативой принятия на федеральном уровне программы обеспечения жильём семей вынужденных переселенцев за счет продажи, оставляемого нашим государством имущества в покидаемых ныне военных городках ближнего и дальнего зарубежья.
     — Э-э-э, — поражённо тянет хозяин кабинета.
     — И это будет правильно, — с жаром подхватывает председатель ветеранской организации, — честно…
     — И справедливо! — ставит точку молодой юрист».

     …Когда-то давно люди точно знали, что есть воздух и земля, вода и огонь, женское и мужское – Инь и Ян, наконец!.. Лишь из двух противоположностей образуется нечто целое, полное, существенное. Так устроено Мироздание!
     Нет, и не может быть, между противоположностями… противоположности. Нельзя разделить целое по кем-то выдуманной гамме цветов, в Мире есть лишь белое и черное, светлое и тёмное, женское и мужское, а всё остальное – иллюзия.
     Если иссяк свет, то исчезает и тень.
     Это – закон!
     Не нами придуманный, кстати.
     Это всемирный закон равновесия, из которого вытекают забытые ныне правила диалектики: «количество переходит в качество», «единство и борьба противоположностей», «отрицание отрицаний».
     Так было, есть… и так будет!
     Удивительно, что это нужно ещё кому-то объяснять и доказывать. Видно поэтому у нас, у людей, двум противоположностям, нашедшим вдруг друг друга в бушующем вокруг мире просто жизненно необходима своя собственная крепость-жильё и средства, работа, для её охраны и сбережения. Но создать их, построить, добыть, двое должны сами, а не получить, как манну небесную, в готовом виде по мановению руки. В противном случае противоположности  не проходят испытание трудностями и распадаются…
 
    «Начало девяностых.
     Конец свирепой зимы, рабочей недели – пятница! – рабочего дня, время приёма посетителей руководителем службы охраны Законодательного собрания крупного города близится к завершению, закончилась и незабвенная Перестройка, прозванная в народе Катастройкой.
     — Здравствуйте, разрешите войти, — по военному четко и… сухо, выглянув из-за массивной двухстворчатой двери, рапортует худосочный молодой человек лет двадцати пяти, не больше.
     — Вы, по какому поводу? — отрывает голову от бумаг, небрежно разбросанных на широченном Т-образном дубовом столе, седовласый начальник в сером стильном костюме и темно-бардовом галстуке.
     — Прибыл по вашему объявлению в газете, — заходя в просторное помещение, докладывает тот, — записаться добровольцем… в Росгвардию.
     — Ну что ж… заходи, заходи, гвардеец, — несколько фамильярно улыбается чиновник, неторопливо доставая из стола большой кожаный журнал, — с удовольствием запишу и вас… в нашу армию.
     — Гвардии старший лейтенант запаса, —  представляется гость и, называя попутно свои установочные данные, номера частей, где довелось служить до сокращения, осторожно спрашивает об функциональных обязанностях новой незнакомой структуры и должностях, на которые он мог бы претендовать.
     — Ну-у, — небрежно отмахивается руководитель, — об этом ещё рано говорить, положение о Росгвардии мы только прорабатываем, но судя по занимаемым вами в прошлом должностям, вы вполне можете возглавить взвод нашей гвардии…  или даже роту.
     — Есть, — горят глаза парня, — я готов, и когда можно будет приступить к… службе?
     — Ждите вызова по почте, либо… звонка! — бросает хозяин кабинета, переключившись уже своё внимание на звонок одного из трёх телефонов на столе.
     — Есть! — коротко выдыхает отставник и, круто развернувшись кругом, браво почти строевым шагом марширует по паркету на выход из кабинета, расположившегося на первом этаже старинного особняка восемнадцатого века в самом центре… его родного города».

     …Все люди имеют своё место… в строю.
     Все и всегда!
     Правда, иногда этот строй рушится, распадается, как это у нас обычно бывает «… до основания, а затем…», словно по чей-то команде «разойдись».
     Но он, строй,  обязательно соберётся вновь, и мы снова станем в него, занимая точно на обозначенное кем-то своё новое место.
     А как же иначе?
     Всё течёт, всё изменяется, и мы всегда и во всём меняемся, делая свой собственный выбор, даже, если нам и кажется, что выбора-то никакого нет.
     Выбор есть всегда!
     Тут главное не останавливаться и, кончено, помнить «…чтоб костюмчик сидел!..»…

     …Ну, а если по существу, то, несмотря на то, что эти три незатейливые записки почему-то не попали в сборник «Подслушки, или забытый диалог», их совсем не хочется терять во времени, оставив без внимания в старой папке со странным названием. Пусть они пока побудут здесь, в пятой главе сборника историй-былинок «На сломе эпох»… для памяти, что ли.
2015-25.07.2023г.

     Автор благодарит своего критика и корректора (ЕМЮ) за оказанную помощь в подготовке материала, а также приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных ситуаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в его памяти обычные, в сущности, житейские ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, потому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на документальность, хотя основа сюжета и взята из дневников и воспоминаний друзей, товарищей, коллег периода 1987-1995гг.
      Да, и ещё: рассказ написан на ходу и в нём наверняка всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, в очередной раз извинившись за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ТМ), либо оставить их прямо под текстом.
     Спасибо за внимание и… сопереживание.