Об Осаде Беллейля

    Я помню себя сначала маленькой, любимицей, игрушкой в солдатики,
которые делали для меня биты и мячи, волчки и игрушки; кто позволили
мне ездить на их спинах и держаться за их верёвки всякий раз,
когда я и умела сделать это; которые рассказывали мне старые истории о днях Вульфа, об Осаде Беллейля и дикие приключения в Западной Флориде.
Вспомните переходы из города в город, из лагеря в казарму и из
от форта к форту — все это теперь кажется мне сном; в то время
войска шли сквозь облака летней пыли или по глубокому снегу.

Американская зима, а я с другими полковыми бесами сидели весело и
уютно устроившись на вершине фургона среди сундуков,
нарукавники, котомки, кастрюли, котелки и солдатские жёны, которые
курили, пели, изредка ругались матом и подшучивали над эскортом, который
маршировал с каждой стороны, примкнув штыки.
     Тысяча детских случаев доброты солдат ко мне, когда мальчики
(потому что они любили моего отца), остались в моей памяти, а многие другие
важным событием дней и лет между тем временем и этим, забыты навсегда.
Объектом этой тайной игры стал кронпринц Фридрих, тогда еще бывший холостым. Если ранее австрийцы всячески обхаживали наследника, предлагая ему руку своей ставленницы — брауншвейгской принцессы Елизаветы Христины (племянницы австрийской императрицы), то после получения известий из Лондона они же с не меньшим рвением стали добиваться получения согласия на брак Фридриха с дочерью английского короля Георга 2. Все это объяснялось очень просто — королю Великобритании очень хотелось видеть одну из своих дочерей на берлинском престоле, а «желание клиента» оказалось для Австрии законом. Циничность венских дипломатов дошла до того, что даже накануне бракосочетания Фридриха они упорно делали ему и его отцу «самые убедительные предложения» о расторжении объявленных брачных обязательств.
                Тем не менее все их доводы не помогли...