Посмотрите на меня, пожалуйста...

Сколько живу, не припомню, чтобы котов называли именем САША, и что тогда было в моей, невсегда тверезой голове, такого, что сподвигло меня дать лохматому черному комочку, случайно появившемуся в нашем доме, такое, с кошачьей точки зрения, экзотическое погоняло, одному тому, кого нельзя упоминать в суе, и осталось известно.

Ну, что сделано, то сделано, и в нашей небольшой семье, состоявшей из меня, моей жены и нашей только-только родившейся дочки, появился новый член по имени Саша. Да, звучит как-то двусмысленно, будто жена завела себе любовника. Тогда так, не полноценный такой член, а малюсенький-малюсенький, как носик у стеклянной советской пипетки.

Шли, как говорится годы, котенок и дочка подросли, точнее подросла дочка,а котенок к тому времени уже успел несколько состариться и превратился в такого матерого котища, грозу окрестных котов и кошечек, а так же наших с женой и соседских грядок, куда он со своим кошачим упрямством, скорее сравнимым с ослиным, приноровился гадить, разгребая огромными когтями весенние посевы.

Дело было зимой, аккурат после празднования нового года, я расположился, как обычно на своем любимом диванчике и втыкал в телевизор, жена копошилась на кухне, а дочка, ей тогда в январе должно было  исполнилнится года три, что ли, ну может четыре, нацепила на на лоб маскарадные очки, (помните такие с пустой оправой,  огромными черными усами, под таким же огромным красным носом), и, видимо, очень довольная собой начала приставать к матери, дергая ее за полу халата повторяя, сильно картавя, одну фразу:
— Мамочка, ну почматли на меня ...
Но мамочке было, не до баловства дочери, у нее там что-то подгорало на плите, и она не оборачиваясь и проговорив дежурно: "да-да молодец-молодец, хорошо", отправила шалунью к папе, то бишь - ко мне.
Я к тому времени немного придремал, и когда дочка дергая меня за нос, обратилась с той же просьбой...
— Папочка, ну почматли на меня ...— отвернулся к стене и отослал ее прогуляться и баловаться в другую комнату .
Дочка несколько огорчилась, но тут ее взгляд упал на кота, лениво распластавшегося на своем обожаемом кресле. Не долго думая, дочка схватила его за передние лапы, подтащила к себе и приподняв так, прижалась очками к носу, обалдевшего от такой фамильярности домашнего любимца, и уже довольно раздраженным тоном почти прокричала...
— Сяся, ну почматли хоть ты на меня пожалустя!!!
Кот выдернутый из нирваны, вероятно, не признал маленькую хозяйку в таком экзотическом виде и сквозанул в открытую форточку, после чего дня два шарахался по морозу опасаясь возвращаться домой.

Кстати, умер наш Саша тоже зимой, когда дочка уже ходила в школу и до весны ему пришлось пролежать в сугробе дожидаясь, когда же наконец оттает земля, чтобы было можно похоронить.