Два юбилея
В начале июля тысяча девятьсот семьдесят третьего года сразу по окончании вечернего института МАТИ я ушёл служить на один год в ряды Советской Армии. Это была последняя команда по отправке призывников весеннего призыва, а под осенний призыв я уже не попадал, так как мне исполнялось двадцать семь лет.
Таких, как я, выпускников институтов и техникумов в Москве, в ту команду попало около тридцати человек. Институтские все были, вроде меня, великовозрастные.
Армейская судьба определила нас служить в ПВО на Украине под Ворошиловградом. Там ещё оказались человек десять таких же выпускников институтов из Киева. Конечно, были и другие призывники гораздо моложе нас из разных мест Советского Союза. Запомнился наш ровесник из Таджикистана, который выглядел гораздо старше своих лет, - настоящий перс. Жена, когда он уходил служить, ждала второго ребёнка, и после его появления на свет, спустя месяца через три после призыва, его демобилизовали.
Надо сказать, что всего нас, солдат, в гарнизоне оказалось человек шестьдесят, в том числе и старослужащие, которые служили два года. Сама же часть располагалась в бывшем поле подсолнухов, на котором необходимо было обустроить позиции трёх современных на те года зенитно-ракетных комплексов С-200.
Начало строительства было положено незадолго до нас, но и нам достался большой объём работ. Приходилось быть геодезистами, планировать площадки под пусковые установки ракет, направлять работу грейдеров, бульдозеров и другой строительной техники. Надо было укладывать шпалы и рельсы подъездных путей тележек с ракетами для автоматической зарядки пусковых установок. Правда, длина этих путей была небольшой. Мне с напарником даже пришлось съездить в командировку в такую же часть под Харьковым за костылями для крепления рельс.
Нельзя не рассказать и о нашем быте. Год службы мы провели в большой палатке, в которой с двух её сторон были установлены в ряд двухъярусные кровати и тумбочки для личных вещей, а ближе к торцам палатки стояли дровяные печки. У входа, как и в казарме, была тумбочка, у которой стоял дежурный. Освещалась палатка лампами, горевшими тусклым голубоватым светом. И если при топке печей палатка заполнялась дымком, то казалось, будто попал в планетарий.
В противоположном входу конце палатки был телевизор, смотреть который можно было в личное время, а вот просмотр программы «Время» в двадцать один час входил как мероприятие политико-воспитательной работы. После неё начиналась подготовка к отбою.
Да, вот ещё: служба в армии у меня ознаменовалась ещё и тем, что я второй раз стал комсомольцем. Всё дело в том, что я оказался единственным членом КПСС из всего солдатско-сержантского состава и был избран, а практически назначен комсоргом нашего подразделения.
Вспоминается один забавный эпизод. У въезда на позиции останавливается ГАЗик. Из него показывается полковник и говорит часовому:
- Пропускай!
А тот ему в ответ:
- Ваш пропуск.
- Ты, что не видишь, я - командир полка!
Часовым был молодой боец из Москвы, который за словом в карман не лез:
- При современном развитии грима на Западе каждый может быть похожим на командира полка.
Бедолага. Он рассчитывал на поощрение… Как видите, из армейской службы можно вспомнить массу интересного.
И так, всё-таки, об одном из юбилеев. Одиннадцатого августа тысяча девятьсот семьдесят третьего года после программы «Время» начался показ «Семнадцати мгновений весны». Было дано добро на его просмотр, и все двенадцать серий стали настоящим событием в нашей солдатской жизни. Вокруг телевизора в тесном единстве собиралась вся наша братия, и каждому хотелось занять место поудобнее.
Вот так юбилей фильма позволил вспомнить пятидесятилетний юбилей начала моей службы в рядах Советской Армии и некоторые её моменты.
© Copyright: М. Г. Малец. Июль 2023 г.
Свидетельство о публикации №223072900854