2. Взрослая девочка

Роман "Взрослая девочка".

2.

Елена Аркадьевна смотрела в окно… Был июль 2023 года… в Москве шел серый, унылый дождь… Специальная военная операция «грозила в любой момент «перерасти в Третью мировую войну. Собственно, к этому все и шло…А Елена Аркадьевна спонтанно начала переосмысливать свою жизнь… Интернета в квартире не было… Телевизор не работал, радио не было… Мобильный телефон мог отразить новостную ленту в ограниченном режиме… Ютуб был тоже практически недоступен … Про Фейсбук и Инстаграм, Твиттер и иные интеренет-ресурсы Лена почти забыла… С момента начала СВО доступ к ним был ограничен…  а VPN работал с перебоями, во всяком случае, в пространстве Елены Аркадьевны…

И Лена «копошилась» в своей памяти, извлекая факты и вымыслы в доступном для нее варианте «здесь и сейчас»…

Анализируя круг своего общения, Лена вдруг поняла, что всегда шла на компромисс с самой собой… Степень толерантности в ней была с детства заложена очень высокая… По-существу, общество, школа, родители навязали ей особый вариант «терпилово»… Вернее, своеобразный вариант хитрости или соглашения с самой собой, вариант соглашательства на «общие правила игры по умолчанию»… Да, собственно, вся жизнь была подстроена под тотальное изучение этих правил… переходя из одной чужой игры в другую, приходилось играть по иным правилам, или изобретать свои… И вот тогда начиналось самое главное: «борьба»… Эгрегор той или иной игры начинал бороться с пришельцем извне, который не соблюдал выработанную им дисциплину…

Устав играть по правилам и без правил в ту или иную игру, Лена начинала чувствовать себя рабом этого эгрегора… или «рабыней Изаурой». Ей казалось, что кто-то сильный и могучий навсегда отнял у неё возможность самореализации. С определенного момента времени, потеряв новизну рабочего процесса, она начала считать дни от зарплаты до зарплаты, работая в престижной Финансовой академии… Она реально понимала, что она работает исключительно для того, чтобы 5-го и 20-го числа каждого месяца получить свою зарплату, которая опять же с определенного момента времени казалась ей не адекватной реально вложенному труду.

В академической структуре, частью которой она была более двадцати лет своей сознательной жизни ввели т.н. «коэффициенты» удорожания определенных видов выполняемой работы и аудиторные часы, проведенные в режиме он-лайн со студентами и аспирантами, увы, увы «стоили» совсем не дорого, хотя требовали неимоверного напряжения… А вот участие в научных конференциях республиканского, международного или иного уровня важности оплачивались по совсем иной шкале и распределялись, как «пряники» среди приближенных к системе управления кафедрой, институтом, факультетом, академией и т.д. В результате такой дифференциации у зам. зав кафедрой, например, Наума Васильевича Лукиновича, такой коэффициент составлял 224 балла, а у Елены Аркадьевны 36 баллов при  аудиторной нагрузке 28 часов в неделю и больше… Наум Васильевич заседал на конференциях, а Елена Аркадьевна «окучивала» студенческие грядки, при этом, если поток оказывался довольно сложным, Наум Васильевич не стеснялся перебросить его на плечи «рабочих лошадок».
30 07 23, Мск.