Митька

Митька сидел на скамейке и смотрел как ребята играют в мяч. Детский весёлый ор заглушал мысли, а потому Митька улыбался, сам не зная чему. У него сегодня был день рождения, исполнялось целых десять лет. Папа обещал привезти щенка – настоящего, не плюшевого! Хотя, у них в общаге и так не было никаких игрушек… Комната насквозь пропахла жареной рыбой, а Ирка, соседка-десятиклассница, за которой в школе бегали все парни (первой волосы мелировала, да так похорошела, выглядела постарше)… Митька отвлёкся от своих мыслей, заслышав знакомый девчоночий голос.
– Митька, приветик! Как у тебя дела сегодня? – К нему, оказывается, незаметно подошла Маринка. Она была на целых два года старше и казалась такой взрослой, нося свои тёмные волосы распущенными, а не заплетая в косы, как большинство её ровесниц. Темноглазая, темноволосая и светлокожая, с лёгким характером – конечно она привлекала внимание. Ксюха, главная сплетница седьмого «б» класса рассказывала, будто её за гаражами видели, целовалась она там.
От девочки пахло конфетами «Монпансье» и настоящими духами – девчонки болтали между собой, что мама не запрещает Маринке ими пользоваться и страшно завидовали. Она пухлым пальцем ткнула худого Митьку под ребро.
– Ты тама не уснул, сверчок? – нараспев поинтересовалась она. – Иль опять витаешь в облаках, чудик?
– Да ничего я не витаю, – помотал головой Митька. – Просто думал, что подарят мне сегодня собаку… Сама знаешь, дело-то ответственное появилось – кличку ж придумать надо! Кличка – это ж как наши имена. Вот тебя почему Мариной зовут? – Митька смотрел на девочку озорно и испытующе одновременно, будто знал большой секрет.
– Делов-то, – отмахнулась та. – Назвали и всё, что я думать буду?
– А я вот знаю! – С гордостью сказал мальчуган. – Потому что ты морская, мне папа говорил про имена. Сказал, что это на латуни… Ой, как её… На латыни, вот!
– Ой, всё-то ты знаешь, – чуть насмешливо улыбнулась девочка.
Их разговор прервал Илья, долговязый паренёк с копной волос соломенного цвета. На правой щеке у него красовалась чуть зажившая царапина, которых у любого парня из их двора было навалом – может подрался, или ещё где заработал.
– Эй, малышня, вы чё тут расселись? – Хрипло поинтересовался он. – А ну уступите старшим! – От паренька несло табаком, будто он только что с удовольствием покурил, однако вид Ильи был неважным – кажется, его мутило. Изо всех сил он старался не показать свою слабость при малышне и ругался про себя. Вот зачем соглашался затянуться с парнями за гаражами?
– Чё, мелкий, у тебя ж сёдня день рождения? Чё дарить будут?
– Собаку! – Выпалил Митька.
– Собаку… Эт ты молодец, вырастешь – пограничником станешь, – с лёгкой издёвкой произнёс подросток. – Будешь на пузе по лесам ползать.
Отец Ильи был военным и мать долго говорила, что тот умер. Оказалось, что он просто бросил семью, как ненужный конверт выбрасывают в мусорное ведро.
Паренёк до сих пор помнил мать склонившуюся над письмом и лежащую на столе пачку денег. Отправителем значился Данил Викторович Майоров (по странному совпадению, носящий майорские погоны).
Илюха тогда схватил письмо – и точно, написано оно было почерком отца, с завитушками и прочими украшениями.
Он интересовался, как там сын, рассказывал, что нашёл новую семью и что у них намечается прибавление, уговаривал мать не злиться, мол, он будет помогать. Припомнил, что «его Илюха» – шалопай, и инженером стать хочет, корабли конструировать. Писал, что деньги им ой как пригодятся.
Илья с матерью в тот момент, действительно, если не голодали, то точно уж не шиковали – бывало, что на молоко и хлеб едва хватало.
Юношу до слёз разозлила подачка отца. Он-то думал, что мужчина два года как умер, а тот, видите ли, жив-здоров… Ещё и деньги шлёт! Илья хорошо помнил первые месяцы после того, как отца «не стало» – мама часто рыдала в подушку, а по комнате разносился неприятный, бьющий в нос запах валерьянки.
Деньги парень без раздумий порвал.
– Нет, мам, – ещё ломающимся и чуть дрожащим то ли от обиды, то ли от гнева голосом произнёс он. – Не возьмём мы его денег, пусть подавится, утырок! Проживём. Я
помогать буду, вон, дядь Сане надо помочь с сетями – сама знаешь, подслеповат он, а у меня пальцы ловкие да глаза видят хорошо. – Он подошёл чуть ближе к матери. – Ничего, мам, прорвёмся. Теперь я твой защитник, – тепло сказал паренёк. Лидия Сергеевна ничего не ответила, только молча обняла своего сына и погладила его по непослушным волосам.