Юность мушкетеров глава хxiii о том как письмо ка

ГЛАВА XXIII

О ТОМ КАК ПИСЬМО КАРДИНАЛО ОПЯТЬ ИСПАРИЛОСЬ ИЗ РУК ДЕ ШАРОНА

Очутившись по другую сторону ограды, бургундец тихими шагами стал прокрадываться к дому. К тому времени уже не только стемнело, но луна уже взошла, а ночь целый час заменяла вечер. 

И вот он дошел до знакомого дому. Вновь вскарабкавшись на дерево, он пробрался к окну, проник в неосвещенную спальню и стал на цыпочках приближаться к кровати, на которой тем временем спала мадемуазель де Бушар. 

Лунные лучи падали ей прямо на лицо, задевая раскинутые по подушке кудри. Не отводя от нее своего взгляда, де Шарон все ниже и ниже начал наклоняться к ней, пока его уста не прикоснулись к раковине ушка.

— Ах! — воскликнула со страхом Лукреция и подскочила. — Вы кто?

— Успокойтесь, Лукреция, это я, де Шарон, — сказал молодой человек, снимая шляпу.

 — Вы? — Лукреция зажгла свечу и, убедившись, что перед ней действительно ее бургундец, сказала: — Что вы здесь делаете?

— Простите, что прибыл в столь позднее время, но видит Бог я это сделал по серьезным обстоятельствам: вам грозит опасность.

— Опасность? — спросила со страхом Лукреция.

— Да, — ответил де Шарон и оглядевшись по сторонам, продолжил: — Скажите, Лукреция, мною подаренная лилия еще у вас?

— Да, — подтвердила девушка.  — Опекун каким-то образом узнал о вашем подарке и начал требовать, чтоб я его вернула. Но я сделала вид, его не понимаю, и конечно же оставила подарок у себя.

— Отдайте мне его. Я не должен был дарить сей цветок; он слишком опасен для вас.

— Опасен? — удивилась де Бушар,   — Я вас не понимаю, сударь.

—  С этой лилией связана скверная история, я не хочу вас впутывать в нее.  Доверьтесь мне, Лукреция.

Та лишь кивнула головой, затем вздохнула, спустила тоненькие ножки на пол, опустилась под кровать и достала оттуда золотую шкатулку. Открыв ее, она с сожалением вынула из нее полюбившуюся ей лилию и отдала ее бургундцу.

— Благодарю вас, — промолвил де Шарон, — теперь если ваш опекун вновь начнет вас расспрашивать о лилии, скажите, что послушались его и вернули подарок дарителю.

— Но скажите ради бога, что случилось? — с трепетом спросила девушка. — Вам угрожает опасность?

— Что вы, моя милая, — попытался заверить ее де Шарон, — никакой опасности нет.

— Вы говорите мне не правду. Вы сами сказали, что не желаете меня впутывать какую-то историю. Значит в нее впутались вы сами?

Де Шарон красноречиво улыбнулся.

— От вас ничего не скроешь, Лукреция, — сказал он, приближаясь к испуганной девушке и  нежно пожимая ее руку. — Я действительно стал невольным свидетелем заговора против кардинала. Но клянусь, что все мои противники слишком ничтожны, чтобы волноваться по этому поводу.

— Значит все дело в этой лилии? — спросила юная девушка с удивлением и страхом глядя на цветок.

В эту минуту послышались чьи-то шаги в коридоре.

— Это месье Мезонфо, — с беспокойством сказала Лукреция. — Бегите скорей.

Бургундец  бросился к окну, перемахнул через подоконник и спрыгнул в низ. Бросив взгляд на окно выходившее из спальни Лукреции, он заметил как в нем погас и без того полу сумрачный свет, и стало    темно.

Недолго задержавшись под окном возлюбленной, он перелез через забор и очутился в том самом месте где его поджидали друзья.

— Ну что? — тотчас бросились к нему товарищи с вопросами.

— Лилия у вас?

— Вот она.

Свет, стоявшего поблизости от дома Мезонфора фонаря, заиграл в изумрудах лилии, отчего до того не возмутился де Гермон всрикнул.

— Позвольте, — проговорил он и приблизился к бургундцу.

— Красивая вещь, не правда ли? — спросил де Шарон.

— Она великолепная! — отвечал де Гермон. — Право не думал, что на свете существует две такие лилии.

— Две? — удивился Лафонтен. — Значит вы где-то видели ещё одну такую же лилию?

— Да, — кивнул головой провансалец. — в точности такую же лилию мой дед заказал у Бенвенуто Челлини... Покажите-ка мне её  еще де Шарон.

Молодой человек исполнил просьбу друга, и тот стал внимательно осматривать цветок.

— Не может быть, чтобы это была та самая лилия, — сказал он. — Каким образом она могла попасть к леди Персис? И в то же время трудно себе представить, чтобы между двумя лилиями было бы такое сходство.

И граф вернул цветок де Шарону, не отводя от него взора.

— Послушайте, друзья мои, — заговорил д'Аваллон, — вместо того, чтоб любоваться тут цветочками, не лучше ли вернуться в гостиницу и лечь наконец-то спать.

Говоря эту фразу он зевнул так широко и сладко, что из глаз потекли слезы.

— Я согласен с д'Аваллоном; оставаться здесь не безопасно, — проговорил Лафонтен.

Де Гермон был настолько поглощен в свои мысли, что безмолвно кивнул головой.

Далее вся четвёрка разъехалась по домам, только де Гермон и де Шарон вместе со слугами, продолжали свой путь, пока не добрались до гостиницы.

— Покажите-ка мне ещё раз эту лилию. — сказал де Гермон, когда они с бургундцев вошли в его комнату. — Там должна быть выбита надпись.

Де Шарон снова достал из-за пазухи цветок и передал его де Гермону.

Де Гермон повернул ее обратной стороной и вздрогнул.

— Глядите,  — проговорил он, указав на изогнутый листок. — тут написано "роду де Крильонов".

— Как, — удивился бургундец. — разве вы относитесь к этому роду?

— Да,  — вздыхая, сказал де Гермон. — когда-то я носил другое имя...

— Что же вас заставило его сменить?

Де Гермон посмотрел на бургундца так, что он решил его более не спрашивать.

— От кого же вам досталась эта лилия? — спросил он.

— От моего дяди, который в свою очередь, получил его от своей матери. Сей цветок был изготовлен в подарок возлюбленной моего деда, который он тайком от строго отца и будущего тестя подарил моей бабки. В нем он послал ей признание любви.

— А теперь в ней хранится роковая тайна господина кардинала,  — сказал  де Шарон со странной усмешкой. — Неужели вы сумели продать такое сокровище?

— Нет, — побледнев, возразил де Гермон, — я подарил ее своей любимой, точно так же как прежде это сделал мой дед.

— А я и не знал, что у вас была возлюбленная, — сказал де Шарон в надежде на продолжения истории. Но к его огорчению де Гермон решил сменить разговор.

— Ну полно об этом, — проговорил он, — давайте лучше решим что мы будем делать с письмом, что храниться в лилии?

— Как вот только она открывается? — спросил де Шарон, пытаясь, отыскать потайную кнопку.

—   Очень просто, де Шарон, — отвечал де Гермон. —  нажмите на пестик, цветок и откроется.

Последовав совету графа, Бургундец увидел, как верхняя часть золотого цветка приоткрылась.

Открыв его полностью, он к своему изумлению ничего не нашел.
— Де Гермон,  здесь ничего нет! — воскликнул взволнованный де Шарон. — Что это может означать?

Де Гермон приблизился к молодому человеку и убедился в том же сам.

— Это может означать только две вещи, дорогой де Шарон: либо его похитил господин Мезонфор, и чего доброго уже продал  Анне Австрийской,   либо… вы напрасно беспокоились за вашу возлюбленную. Она такая же лживая, как и все остальные женщины.

 
— Гм… Право, милый де Гермон, я не разделяю с вами чувств по поводу всех женщин, и буду тешить себя надеждою, что-то треклятое письмо, украл шевалье Мезонфор.

— Как хотите, — безучастно сказал де Гермон, ложась на кровать.