Глава семнадцатая. У каждого своя стезя

 Лихолетье. Книга третья.
Глава семнадцатая. У каждого своя стезя.

 Получив от бывшей своей тёщи такое вот печальное письмо, где сообщалось о несчастье с бывшей его женой, в котором всё было перевёрнуто с ног на голову, Сергей долгое время не мог успокоится. Он не знал, что и как ему на это ответить? Или вообще не отвечать? Но он не мог оставаться к этому письму равнодушным. Слишком уж оно остро напомнило ему о недавней его жизни и о дочери  Свете.
 Вот о ней, своей дочке, Сергей никогда не забывал. Но теперь он ничего не мог поделать с собой и своей судьбой, изменить что-то в своей жизни. Мысленно он и сейчас находился подле неё, но наяву это было невозможно. Эта раздвоенность его изнуряла.
 В жизни Сергея случалась какая-то совершеннейшая нелепость, просто чёрте-что. С чем ему было не совладать. Путь в Медуны ему полностью отрезан, после всего происшедшего. Про поездки к дочери нужно было ему просто забыть. После последнего его туда приезда и позорнейшего возвращения. Такого нервного потрясения он ещё не испытывал и ещё раз не выдержит.
 С другой стороны, как он ни пытался отрешиться, избавиться от этих своих печальных мыслей, да переживаний, они доставали его везде, не только ночью, но и днём.
 Вот и сейчас шёл он в Дом культуры и ничего перед собой не видел. Едва сдерживал слёзы. Обида душила его и наполняла горечью сердце. Слишком были ещё глубоки и свежи его раны, нанесённые её родственниками в последний его приезд к ним. А вот это письмо ещё более их разбередило и они заныли с прежней силой.
 Вновь ему представилось, как ведёт Людмила нового своего избранника под руку в дом своих родительский. Время от времени что-то с его спины смахивает, одёргивает.
 А за всем этим он, Сергей, словно шпион, наблюдает сквозь ажурные шторы соседского дома. И это неприятное видение вызвало у него злую усмешку: "Быстро же бабы умеет менять свои привязанности, а вот привычки прежние остаются...".
 Точно таким же лёгкими движением руки она совсем недавно прихорашивалась сама и отряхивала Сергея, когда они куда-нибудь направлялись вместе из дома. Это движение было ему так хорошо знакомо, что он ощутил его и сейчас. Сергей от этого вздрогнул.
 Движение было достаточно ощутимым, резкими и быстрыми, несколько даже небрежным, точно таким же, когда она смахивала пыль с лавочки, прежде, чем на неё сесть.
 Сергей, чтобы избавиться от всех своих миражей, видений-воспоминаний и грустных мыслей, в досаде тряхнул головой и взглянул на часы, более спешно пошёл к Дому культуры.
 Но в запасе время у него ещё было. Сергей начал уже думать о предстоящей работе в Доме культуры, о своей встрече с руководителем агитационно-массовой бригады от Дома культуры Петуховым, работающей на селе.
 С подшефными хозяйствами у комбината налаживались довольно тесные хозяйственно-производственные и культурно-бытовые, спортивные связи. Как это и требовало выполнение Продовольственной программы и поставленные партией задачи перед тружениками нечерноземья о поднятии уровеня жизни на селе и производительности труда.
 Совсем недавно строители комбината преподнесли труженикам сёла замечательный подарок - ещё один новый восьми квартирный жилой дом. Кроме того, в другом подшефном колхозе состоялась встреча спортсменов-шахматистов комбината с сельскими любителями шахмат.
 И эта встреча прошла очень замечательно, с азартом и по спортивному упорно. На днях художественная самодеятельность Дома культуры комбината выступила сразу в нескольких подшефных хозяйствах. С большой благодарностью сельчан.
 Это было важно для укрепления больших связей города с деревней. Их упрочение. Сергею потому и было сейчас нужно, по свежим следам, срочно написать статью в номер газеты не только об этом, но и связать его с важностью укрепления связей крутояровского металлургического предприятия с подшефными хозяйствами. В свете выполнения Продовольственной программы.
 Обобщить эту работу и показать её во всей полноте. Сергей шёл и старался продумывать не только основные вопросы интервью, но и саму канву предстоящей его беседы с Петуховым. В целом же построение самой статьи. И это ему не сразу давалось.
 Ему хотелось большего использования ярких примеров совместного труда селян и металлургов на селе, больших интересных фотографий. Статья должна быть, как у него всегда, интересной и содержательной, Сергей своей репутацией дорожил. Но  это сегодня у него мучительно не удавалось.
 Мысли были его далеки от этой темы, голова была занята совсем иным проблемами. Его личными проблемами, от которых ему было не так-то просто уйти. Они скрывались в его подсознании, как он их там ни глушил. Вновь они всплывали на поверхность и мешали ему думать о сегодняшнем дне, быть в надлежащем настрое.
 Тогда, чтобы отвлечься, Сергей начал думать о недавних своих поездках по подшефным сельским хозяйствам района, о встречах там с простыми людьми, тружениками полей, вспоминать, что ещё он там видел важного, всё что осталось в его памяти.
Думать также и о том, что нового могут нового рассказать ему работники Дома культуры. Вроде бы многое он знал и видел. Новое должно было бы освежить его память и оживить материал. Именно, с этого нового он и собирался начать свой рассказ.
 Сергей пытался представить в голове все пять их подшефных хозяйств. Увидеть их в своей памяти. Но мысли его опять возвращались к последней поездке в Медуны, да к полученному вчера неприятному письму от бывшей его тёщи. Вот такая получалась чертовщина. Был просто какой-то здесь заколдованный круг. Письмо не давало возможности Сергею сосредоточится на работе.
 И тут он неожиданно догадался: прошлое потому ему не забывается, что он с ним до конца ещё порвал. Неожиданно для себя он резко и решительно вдруг произнёс:
 - Надо рубить с плеча и навсегда!
 Идущие впереди него девушки с удивлением оглянулись и пошли быстрее. Сергей смутился и приостановился, дав им уйти. Присел на лавочку в сквере-бульваре, недалеко от Дома культуры. И тут его обуяла грусть-тоска:"А как же Света? Она ведь тоже его забудет, как и он её? Время поглощает всё, как бездна. Уходит всё без возврата в трясину забвения. Всё былое канет в Лету.
 Его душа сопротивлялась этому, но разум говорил обратное:" Пора бы тебе, дружок, и самому забыться, начать новую жизнь. Прошло немало времени, чтобы всё осмыслить и прийти в себя! Прошлого не воротишь?!".   
Однако же, ничего подобного у него не получалось, оказывается, ничто не забывается? И от этого понимания Сергею становилось всё хуже, ещё больнее и досаднее. Он начинал злится на самого себя, считая себя уже не мужиком, а тряпкой. По сути это так и было.
 Однажды, в расстройстве его чувств, ему пришли в голову, наполненные пессимизмом, строки:

 Я невзгоды свои завяжу в три узла
 И устало заброшу за плечи,
 В звёздный мир, покрестясь,
 погляжу и без зла
 В дорогу отправлюсь под вечер.

 Долго буду брести, пробираясь к утру,
 И когда мне дышать станет нечем,
 Свято место найду,
 где мне всё по нутру,
 По душе, по-людски, человечьи.

 Где не будет подлости, лжи и тоски,
 Нищеты, ни любой там холеры…
 Только, Господи,
 мне подскажи-научи,
 Где в дорогу взять силы и веры?

 Записав эти строчки на клочке бумажке, он их прочёл и тут же грубо обругал себя:
 - Дурак!Чёрте-какая бредятина приходит тебе в голову...
 Зло смял их и выбросил в ближайшую урну. Словно бумага была в чём-то виновата. Долго он сидел тогда в Парке у Дома культуры, наблюдал за отдыхающим здесь народом. Был полдень. Забрёл он сюда в свой обеденный перерыв возвращаясь после неожиданной своей встречи с руководителем местного музыкального коллектива Дмитрием Сергеевичем Дроздовым.
 В последнее время сами собой из Сергея вдруг попёрли стихи хорошо ложащиеся на музыку. Чему и сам был удивлён. Дроздову они нравились. Песни получались на самую различную тематику. В том числе, и про любовь с лёгким минорным оттенком. Написали они с ним уже довольно много песен и собирались уже дать концерт на сцене Дома культуры.
  А теперь Сергею пришла мысль дать точно такой же концерт и на селе. Именно, это он и решил предложить сегодня Петухову. Сергей знал, что он ухватится за эту идею, так как она была довольно необычной и новенькой. Со своим репертуаром. Вот одна из таких песен:
 
 Как хочется увидеть паруса
 И ощутить дыханье океана,
 В безбрежии его пусть тают небеса,
 А мы в любви не ведаем обмана.

 Ассоль, Ассоль! Тоска по алым парусам,
 Как смог тебя такую Грин придумать?
 Явилась ты ко мне Бегущей по Волнам,
 Когда не смел я о любви и думать.

 Случается, как видно, неспроста,
 Мы ждём любви заветного сигнала,
 И в красоте его, как с чистого листа,
 Мы строим жизнь в звучании хорала.

 Нам грезится рассвета полоса,
 Ему ожить сквозь грусть и мглу тумана,
 В предчувствии того, что жаждет так душа,
 Храни нас, Бог, от миража-обмана.
 
 Сергею хотелось романтики и любви, чистых человеческих отношений. И это тоже публике нравилось. Он сильно устал от одиночества. От обмана и предательств. Ему был нужен теперь надёжный и верный человек, родной человек, товарищ и друг, ему нужен был в жизни крепкий надёжный тыл без предательств и измен, в любых жизненных обстоятельствах.
 Людмила малодушно его предала, испугавшись первых жизненных трудностей. А они были немаленькие после рождения Светы и первые их годы совместной жизни. И он потерпел своё первое жизненное крушение. Оно было слишком жёстким, потому что впервые.
 Душа же его жаждала доброты и счастья. Ему хотелось в жизни радости и любви, а вот этого-то в его прошлой жизни не было.
 Песни Сергея, пусть и не весть какие, но публике нравились. В них было то, о чём он мечтал. Последнее время такое стихи шли и шли ему даже во сне.
 Но тут-то приснился ему однажды страшный сон, ввергший его в полный ужас. И стало Сергею совсем уже не до стихов и песен. Они иссякли. Напали на него во сне две огромные агрессивные и злобные кошки чёрного цвета. 
 Каким-то образом, кулаки Сергея оказались в пасти у этих двух кошек, он схватился пальцами их за клыки, боясь отпустить и вытащить руки, а кошки повисли у него на руках бессильные тоже что-то предпринять. И тут оказалась, почему-то, рядом с ним его недавняя знакомая Нина Ивановна Печерникова.
 Сергей попросил у неё помощи и она схватила одну из этих кошек, что висела у него на левой руке. Сорвала её с руки и чёрная страшная кошка мгновенно куда-то исчезла.
 И тут он проснулся. Весь с испарине от ужаса. Ни Нины Ивановны, ни страшных кошек с ним рядом не было. Сергей никогда не верил ни в какие сны, но этот сон долго не давал ему покоя. Он рассказал его одной из добрых его соседок по коммуналке на старой улице, где он родился и вырос. Та вмиг разгадала его таким образом, что прибьётся к нему неожиданный и верный, надёжный его друг. И вот этим ожиданием сейчас жил Сергей. Оно давало ему силы.
  Толкование соседки несколько успокоило Сергея, хотя он раньше и не верил ни в какие сны. Но ужас-то того сна остался, как и от страшного сна в Медунах, когда на него навалилось что-то тяжёлое, очень лохматое и страшное чудовище, словно ужас смерти.
 Сергею в последнее время хотелось тишины и покоя, тихой радости и света. Именно, такое место ему было сейчас нужно найти. Просто необходимо найти. И он нашёл его! Не здесь в сквере-бульваре, в парке или лесу. Не только лишь в их "родовом гнезде", среди родных и дорогих ему людей, но и у Нины. Да-да, у неё! 
 Она согрела его своим вниманием и пониманием, добросердечным своим отношением к его проблемам, к работе и жизни. С интересом вникала она и в его журналистский труд и это было ему приятно.
 У него с ней оказалось много общего. Оба они любили читать, слушать музыку, одинаково воспринимали стихи и песни, любили прозу, посещать различные мероприятия, проводимые в библиотеках и Доме культуры Крутого Яра.
 Иногда Сергей тоже читал ей свои стихи. И они Нине Ивановне нравились. Она тоже пробовала писать свои, но пока стеснялась показывать Сергею.
 Вместе они стали посещать музеи и выставки в областном центре, после которых Сергей описывал их в своей газете, делясь с читателями своими впечатлениями. С детства он стремился к тому, чтобы отыскать среди окружающих его людей подобных себе, оказаться в светлом мире добра и чистоты, душевной гармонии и радости.
 В его личной жизни не хватало ему искренности и нежности человеческих чувств, любви и взаимных дружеских отношений. Он искал это прекрасный мир всепоглощающей любви, духовной чистоты, вначале в книгах и искусстве, в работе и творчестве, а потом и в общении с хорошими людьми. И не всегда находил.
 Ему нужно было сегодня уйти из того мрака, в котором он оказался, из мира предательств, лжи и обмана. И вдруг, он ощутил этот мир радости и света, находясь рядом с Ниной. Но он боялся вновь ошибиться, так как ему этого очень хотелось и он сам мог этот мир себе придумать.
 Но почему же ему этого раньше не казалось? Не ощущалось, сколь ни хотелось ему почувствовать себя по-настоящему счастливым и оказаться в мире любви и человеческой гармонии? Почему!
 Этот вопрос возникал у Сергея порой и раньше, живя ещё с Людмилой. Но он старался тогда всерьёз над этим не думать и не искать на него ответ. Он просто жил и жил, не представлял другой жизни кроме этой которая есть. Считая, что все так живут семейные люди.
 А тут-то теперь он почувствовал что-то иное? Радостное! Почему-то рядом с Ниной ему становилось легче и свободнее дышать, а на душе было хорошо и покойно. Сергею нравилось такая жизнь, она обретала для него совершенно иные краски. Всё теперь было не то, чем в отношениях с Людмилой. А может быть, он в этом и сам был виноват? Может быть он и не замечал её добросердечности и тепла, любви к нему?
 Нет-нет! Не мог он этого не заметить. Не такой же он совсем холодный и бесчувственный человек. Он же её всегда очень любил. И сейчас это чувство не до конца в нём остыло. Нет-нет! Не чувствовал он от Людмилы и десятой доли того, что он ощущает сейчас от Нины. Никакой поддержки он от неё не получал. В том числе моральной.
 Её совсем не интересовало, как он живёт, чем он дышит. От неё он не чувствовал никогда должной теплоты и понимания, веяло от неё всегда чем-то чужим, каким-то  холодным равнодушием и высокомерием, показным чувством личного превосходства. Так в чём же было оно это её превосходство? В женской её сущности? 
 В том, что она действительно красивая женщина и на неё часто обращают внимание другие мужчины? Все они ей всегда, казались, лучше и умнее Сергей. Она была готова всегда встать на сторону любого его оппонента, наблюдая их словесную перепалку, как бы со стороны. И при том показывая всем своим видом невысокое своё мнение муже, часто выставляя его незнакомым людям патологическим ревнивцем и неисправимом глупцом.
 Так Нина же внешне нисколько не хуже! На неё тоже обращают внимание мужчины, но она никогда ни с кем его не сравнивает? Первой бросается всегда на его защиту в любой ситуации.
 Даже когда Сергей бывает и не очень-то прав. Конечно же, и на его жизненном пути и до того тоже встречалось немало женщин, способных на предательство и подлость. Но он их как-то просчитывал, интуитивно избегал? Но вот с Людмилой он просчитался.
 И это ему урок теперь на всю жизнь. Но только этот "урок" доставил ему столько боли и переживаний, нервов, потрясений и зря потерянного времени. А может, и не зря? Ведь было что-то светлое и радостное, чистое и искренне в этих отношениях? Или нет? По крайней мере с его стороны. Та же дочка Света. Разве он может ту забыть светлую радость при её рождении? Да никогда!
 С Ниной же рядом Сергей чувствовал себя намного уверенней и спокойней, сильнее и мужественнее, более твёрдым и целенаправленным, а порой даже просто одержимым в своих суждениях и стремлениях.
 Почти, как в своей ранней молодости. И это состояние ему нравилось. Рядом с ней Сергей становился самим собой. Он чувствовал это всем своим существом, каждой клеткой свое ожившего организма. 
 Жизнь для него теперь приобретала новые краски, определённые ценности и смысл своего существования. Ему хотелось познавать что-то ещё новое, необычное, не ведомое ему, интересное и прекрасное.
 Исчезала в нём, казалось бы, постепенно убивающие его тоска-уныние. Но видимо не до конца. Прошлое не сразу отпускало его и продолжало лежать в глубине тяжёлым камнем на душе. Хотя, он всеми силами пытался от него избавиться. 
 Вспомнив сейчас про дочь Сергей несколько опять загрустил. Хороших людей на свете он встречал немало, но и не меньше плохих, способных на обман, предательство и подлость. Даже среди самых близких людей: братьев и сестёр, детей и внуков случаются предательства, подлости и обманы.
 Только мать, наверное, никогда не предаст своего дитя. Даже великовозрастного. Да и то не всегда. А разве он сам-то никого в жизни никогда не предавал? 
 Ненароком или случайно! И вспомнилась ему та самая его юная девушка, с которой он сразу же и расстался вернувшись из армии. А она его ждала. Глупо, конечно же, но он посчитал тогда, что ещё он не созрел для взрослой жизни и для более тесных  отношений. И сам прервал с ней отношения.
 По-своему он считал себя и сейчас вполне правым, что не испортил ей жизнь своей неустроенностью в жизни и неуверенности в себе, неопределённостью в своём будущем. Потому, что он продолжал всё ещё искать себя и свой путь в жизни. Он тогда ещё некрепко стоял на ногах.
 Вот только-только сейчас он и нашёл себя в жизни! Нашёл свою профессию, а вместе с ней и, как ему теперь казалось, свою  любовь и семью, а тут вот случилось такое предательство со стороны его бывшей жены и её родственников. Получается, что он им был совершенно не близок и не дорог. Не пришёлся он ко двору.
 "Вот тебе и расплата за все твои прошлые грехи!"- горько подумал о себе сейчас Сергей. Неужели же люди настолько все грешны, что особо и счастливых людей вокруг себя он не видел. Почти все они, его друзья-товарищи, развелись, а многие из них жили, но тщательно скрывали от людей свои внутренние семейные дрязги.
 Может, так и следует жить?  Этого он не знал. А впрочем, у каждого из них в жизни своя есть стезя и нет двух одинаковых судеб.
 "Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастлива по своему. Вспомнился вновь ему Толстой. Вот и разбежались у них тоже жизненные пути с Людмилой, а сольются ли они в единый путь теперь с Ниной? И этого он тоже не знал.
 Поэтому он стал теперь вдвое быть осторожен в общении с людьми, много не рассказывал о себе. В том числе, и с хорошо ему знакомыми. Но только не с Ниной. Только ей одной он мог раскрывать свою душу. Особенно после своего развода и нескольких лет работы в Управлении.
 Это он сразу почувствовал, как только перешёл работать в редакцию. Здесь всё было иначе. Работали здесь совершенно иные люди чем в цехах, в институте, где он учился пять лет, или же в школе, где он проучился одиннадцать. Здесь были совершенно иные люди с которыми он привык общаться.
 Он старался не вникать здесь ни в какие склоки и сплетни, сторонился всяких группировок и кланов. Но такое его поведение тоже мешало ему жить. Он не мог быть долго закрытым, его порой просто разрывало от желания поделиться своим горем или радостью. И это он мог сделать только с Ниной.
 Здесь же этакое не было принято и не прощалось. В нужный момент эти его откровения могли бы ударить в него по самым больным местам без промаха.
 Как говорят: "Своим же салом по мусалом". Это он уже не раз испытал на себе.
Но эти "уроки" не были ему впрок. Сколь он ни пытался быть осторожным, но в волнения всегда выкладывал всю душу до конца. Ему всегда нужна была поддержка и сочувствие.
 Особенно, он был откровенен в своих статьях и заметках. Здесь был он настолько искренен, что каждый мог просчитать его до конца. Чистый лист бумаги затягивал его и провоцировал на откровенность. В творческом угаре он терял контроль над собой, правдив до конца. Что думал, то и писал.И он ещё не знал, как это опасно.
 С недавних пор он даже начал вести дневник. Стал в нём размышлять о своей жизни и о жизни своих друзей-знакомых, рассуждая и оценивая все происходящие вокруг события и поступки людей со своей колокольни.
 Всё больше убеждаясь в том, что жизнь не так проста, как раньше, и как он о её себе представлял. Не поздновато ли он понял это?
  На днях скоро ему исполнится сорок один год. Можно сказать, что и прошла его вся первая половина жизни. А чего он добился в ней? Ничего! Правда, работа ему нравилась, как и люди труда, работающие в цехах. Нравилось ему рассказывать о них в газете. Сам процесс творчества тоже нравился.
 Сергею не было жаль о прошедших годах, потраченных на журналистику, жизнь свою он прожил честно. Даже и не жаль было ему теперь и лет прожитых с Людмилой. Пусть даже и окаянной его любви.
 Теперь ему нужно начинать свою жизнь сначала. С чистого листа. А как? Как и все? Как и все его друзья-товарищи1 Не думая ни о чём, лишь бы наслаждаться жизнью?
  Нет, теперь это так не пойдёт. Теперь всё должно быть по другому. Как хорошо им было всем в молодые годы! Восемь человек было в их компании. Тогда, казалась, у них была вся их жизнь впереди. И были они в ней все разными, тем и были они интересными друг другу.
 А теперь: кто женат, а кто и развёлся, как Сергей. Теперь жизни у каждого из них своя, но очень схожа. У каждого она имеет свои проблемы и дела. Своя у каждого жизненная дорога.
 В целом, одно и тоже: семья и работа. Не до гулянок им теперь, не до развлечений. Перестали они совсем встречаться и почти что не видят друг друга. Только лишь где-то случайно встретятся на улице: "Привет-привет!". Вот и всё.
 Так он и встретился однажды Эдиком Куляевым. Тот был с женой, а Сергей тогда с Ниной. И она Эдику очень понравилась:
 - Восхитительная женщина,- прошептал он на ухо Сергею. И также незаметно поднял большой палец вверх.  Сергей и без него это знал. Но этот жест ему не понравился.
А.Бочаров.
2020.