Глава семнадцатая. У каждого своя стезя

 Лихолетье. Книга третья.
Глава семнадцатая. У каждого своя стезя.

 Получив от бывшей своей тёщи такое вот печальное письмо, где сообщалось о несчастье с бывшей его женой, в котором всё было перевёрнуто с ног на голову, Сергей долгое время не мог успокоится. Он не знал, что и как ему на него отвечать? Или вообще не отвечать? Но он и не мог оставаться к письму совершенно равнодушным. Слишком уж оно остро напомнило ему о недавней его жизни, о дочери  Свете.
 Вот о ней-то своей дочке Сергей никогда не забывал. Но теперь-то он ничего не мог поделать с собой, своей судьбой и изменить что-то в своей жизни. Мысленно же он итак находился всегда подле своей дочери. Но наяву это было невозможно. И эта раздвоенность его изнуряла.
 В жизни его случалась какая-то совершеннейшая глупость. Просто чёрте-что. Путь в Медуны ему теперь полностью отрезан после всего происшедшего. Про поездки к дочери нужно было ему просто забыть. Это было совершенно теперь невозможно после последнего его туда приезда с ужасающим приёмом, да и позорнейшим его возвращением. Такого нервного потрясения он ещё раз бы не пережил.
 С другой стороны, как он ни пытался отрешиться-избавиться от всех своих ужасающих мыслей, печалей да переживаний, они-то его теперь доставали везде и всегда. Не только ночью, но и днём.
 Вот и сейчас Сергей шёл в Дом культуры и ничего перед собой не видел, едва сдерживая слёзы. Обида душила его и наполняла горечью сердце. Слишком были глубоки и свежи его раны нанесённые Людмилой и её родственниками. А вот это-то письмо ещё более их разбередило. И раны заныли с прежней силой.
 Вновь ему представилось, как ведёт Людмила нового своего избранника под руку в дом своих родительский. Время от времени что-то с его спины отряхивая и сама  прихорашиваясь. А за всем этим он, Сергей, наблюдает сквозь ажурные шторы соседского дома. И это неприятное видение вызвало у него злую усмешку: "Быстро же она умеет менять свои привязанности в любви, а вот привычки-то прежние остаются...".
 Точно таким же лёгкими движением руки она совсем недавно прихорашивалась сама и отряхивала Сергея, когда они куда-нибудь направлялись вместе из дома. Это движение было ему так хорошо знакомо, что он ощутил его и сейчас, он почувствовал вдруг прикосновении её руки к своей спине. Сергей от этого вздрогнул.
 Движение было достаточно ощутимым, резкими и быстрыми, несколько небрежным, точно таким же, когда она смахивала пыль с лавочки, прежде чем на неё сесть.
 Сергей, чтобы избавиться от этих всех своих миражей, видений-воспоминаний и грустных мыслей тряхнул в досаде головой и взглянул на часы, поспешил в Дом культуры. Но время в запасе ещё было. Он стал уже думать о предстоящей работе и своей встрече с руководителем агитационно-массовой бригады от Дома культуры Петуховым, работающей на селе.
 С подшефными хозяйствами на селе у комбината налаживались ныне довольно крепкие хозяйственно-производственные, культурно-бытовые и спортивные связи. Как это и требовало выполнение Продовольственной программы и поставленные партией задачи перед тружениками нечерноземья о поднятии уровень жизни на селе и производительности труда.
 Совсем недавно строители комбината преподнесли труженикам сёла замечательный подарок - ещё один новый восьми квартирный жилой дом. Кроме того, в другом подшефном колхозе состоялась встреча спортсменов-шахматистов комбината с сельскими любителями шахмат. И эта встреча прошла очень замечательно, с азартом и по спортивному упорно. На днях же художественная самодеятельность Дома культуры комбината выступила сразу в нескольких подшефных хозяйствах. И с большой благодарностью сельчан.
 Это было тоже важно для укрепления более прочных связей города с деревней. Сергею потому и было сейчас нужно по свежим следам срочно написать статью в номер газеты комбината не только об этом, но и связать это с важностью укрепления связей крутояровского металлургического предприятия с подшефными хозяйствами, в свете выполнения Продовольственной программы. Обобщить эту работу и показать её во всей полноте.
 Сергей шёл и старался продумывать не только основные вопросы предстоящей его беседы с Петуховым, но и в целом построение самой статьи. С использованием ярких примеров и интересных фотографий. Статья должна быть, как всегда интересной и содержательной. А он своей репутацией дорожил. Но и это ему мучительно давалось.
 Мысли-то его были всё равно далеки от этой темы, голова была занята совсем иным проблемами. Его личными, от которых ему было не так-то просто уйти. Они скрывались в подсознании, как он их только ни глушил, они вновь всплывали на поверхность и мешали ему думать о сегодняшнем дне, быть в надлежащем настрое.
 Тогда Сергей стал думать о своих недавних поездках по всем подшефным сельским хозяйствам района и встречах там с простыми людьми, тружениками полей, вспоминая, что он ещё там видел и что важного осталось в его памяти. Думать также и о том, что нового могут теперь ему рассказать работники Дома культуры. Вроде бы он всё это знал. Новое должно было бы освежить его материал. Именно, с этого-то нового он и собирался начать свой материал.
 Сергей пытался представить все пять подшефных хозяйств. Увидеть их в своей памяти. Но мысли-то опять возвращались всё время к его последней поездке в Медуны, да к полученному вчера неприятному письму бывшей его тёщи. Вот такая получалась чертовщина. Был просто какой-то заколдованный круг. Письмо не давало возможности Сергею сосредоточится на работе.
 И тут-то он неожиданно догадался, что прошлое потому ему не забывается, что он с ним до конца ещё сам порвал.  И потому неожиданно для себя он вдруг вслух резко и решительно произнёс:
 - Надо рубить с плеча и навсегда!
 Идущие впереди девушки с удивлением оглянулись на него и пошли быстрее. Сергей смутился и приостановился, дав им уйти. Присел на лавочку в сквере-бульваре недалеко от Дома культуры. И тут на него напала грусть:"А как же Света? Она ведь тоже его забудет, как и он её? Время поглощает всё, как бездна. Уходит всё без в трясину забвения, всё, что было хорошего канет в Лету. Его душа сопротивлялась этому, но разум говорил обратное:" Пора бы тебе, дружок, и самому забыться, начать новую жизнь. Прошло немало ведь времени, чтобы всё понять и прийти в себя! Прошлого же не воротишь?!".   
Однако же, ничего подобного у него не получалось, оказывается, ничто не забывается? И от этого понимания Сергею становилось всё хуже, ещё больнее и досаднее. Он начинал злится на самого себя, считая себя не мужиком, а тряпкой. По сути это так и было.
 Однажды в расстройстве его чувств, ему пришли в голову наполненные пессимизмом строки:

 Я невзгоды свои завяжу в три узла
 И устало заброшу за плечи,
 В звёздный мир покрестясь
 погляжу и без зла
 В дорогу отправлюсь под вечер.

 Долго буду брести, пробираясь к утру,
 И когда мне дышать станет нечем,
 Свято место найду,
 где мне всё по нутру,
 По душе, по-людски, человечьи.

 Где не будет подлости, лжи и тоски,
 Нищеты, ни любой там холеры…
 Только, Господи,
 мне подскажи-научи,
 Где в дорогу взять силы и веры?

 Записав эти строчки на клочке бумажке, он их прочёл и тут же грубо обругал себя:
 - Дурак!Чёрте-какая бредятина приходит тебе в голову...
 Зло смял их и выбросил в ближайшую урну. Словно бумага была в чём-то виновата. Долго он сидел тогда в Парке у Дома культуры, наблюдал за отдыхающим здесь народом. Был тогда полдень. Забрёл он сюда в свой обеденный перерыв возвращаясь после неожиданной своей встречи с руководителем местного музыкального коллектива Дмитрием Сергеевичем Дроздовым.
 В последнее время сами собой из Сергея вдруг попёрли стихи хорошо ложащиеся на музыку. Чему и сам был удивлён. Дроздову они нравились. Песни получались на самую различную тематику. В том числе и про любовь с лёгким минорным оттенком. Написали они уже довольно много песен и собирались уже дать концерт на сцене Дома культуры.
 А теперь Сергею пришла мысль дать такой же концерт и на селе. Именно, это он и решил предложить сегодня и Петухову. Сергей знал что он ухватится за эту идею, так как она была довольно необычной и новенькой. Со своим репертуаром. Вот одна из таких песен:
 
 Как хочется увидеть паруса
 И ощутить дыханье океана,
 В безбрежии его пусть тают небеса,
 А мы в любви не ведаем обмана.

 Ассоль, Ассоль! Тоска по алым парусам,
 Как смог тебя такую Грин придумать?
 Явилась ты ко мне Бегущей по Волнам,
 Когда не смел я о любви и думать.

 Случается, как видно, неспроста,
 Мы ждём любви заветного сигнала,
 И в красоте его, как с чистого листа,
 Мы строим жизнь в звучании хорала.

 Нам грезится рассвета полоса,
 Ему ожить сквозь грусть и мглу тумана,
 В предчувствии того, что жаждет так душа,
 Храни нас, Бог, от миража-обмана.
 
 Сергею хотелось романтики и любви, чистых человеческих отношений. И это публике нравилось. Он сильно устал от одиночества. От обмана и предательств. Ему был нужен надёжный и верный родной человек товарищ и друг, ему нужен был в жизни крепкий надёжный тыл без предательств и измен в любых жизненных обстоятельствах. Людмила малодушно его предала, испугавшись первых жизненных трудностей. А они были немаленькие после рождения Светы и первые их годы совместной жизни. И он потерпел своё первое жизненное крушение. Оно было слишком жёстким. Душа же его жаждала доброты и счастья. Ему же хотелось в жизни радости и любви. А вот этого-то в его прошлой жизни не было.
 Песни Сергея, пусть и не весть какие, но публике нравились. В них было то, о чём он мечтал. Последнее время такое стихи ему шли и шли даже во сне. Но тут-то приснился ему однажды недавно страшный сон, ввергший его в полный ужас. И стало Сергею уже совсем не до стихов и песен. Они иссякли. Напали на него во сне две огромные агрессивные злобные кошки чёрного цвета. 
 Каким-то образом кулаки Сергея оказались в пасти у этих кошек и он схватился пальцами их за клыки, боясь отпустить и вытащить руки, а кошки повисли у него на руках бессильные тоже что-то предпринять. И тут оказалась почему-то рядом с ним его недавняя знакомая Нина Ивановна Печерникова.
 Сергей попросил её помощи и она схватила одну из этих кошек, что висела у него на левой руке. Сорвала её с его руки и чёрная страшная кошка мгновенно куда-то исчезла. И тут-то он проснулся. Весь с испарине от ужаса. Ни Нины Ивановны, ни страшных кошек с ним рядом не было. Сергей никогда не верил ни в какие сны, но этот сон долго не давал ему покоя. И он рассказал его одной из добрых его соседок по коммуналке на старой его улице, где он родился и вырос. Та вмиг разгадала его таким образом, что прибьётся к нему неожиданный и верный, надёжный его друг. И вот этим ожиданием сейчас Сергей жил. Оно давало ему силы.
  Толкование соседки несколько успокоило Сергея, хотя он раньше и не верил ни в какие сны. Но ужас-то того сна остался, как и от того страшного сна в Медунах, когда на него навалилось что-то тяжёлое и очень лохматое чудовище, словно ужас смерти. Сергею в последнее время хотелось тишины и покоя, тихой радости и света.
Именно такое место ему было сейчас нужно. Просто необходимо. И он нашёл его! Не здесь в сквере-бульваре, в парке или лесу. Не только лишь в их "родовом гнезде" среди родных и дорогих ему людей, но и у Нины. Да-да, у неё! Она согрела его своим вниманием и пониманием, добросердечным своим отношением к его проблемам, к работе и жизни, с интересом вникала она и в его журналистский труд.
 У него с ней оказалось много общего. Оба они любили читать, слушать музыку, одинаково воспринимали стихи и песни, любили прозу, посещать различные мероприятия проводимые в библиотеках и Доме культуры Крутого Яра. Иногда Сергей тоже читал там свои стихи. И они Нине Ивановне нравились. Она тоже пробовала писать свои стихи, но пока стеснялась показывать Сергею.
 Вместе они стали посещать музеи и выставки в областном центре, после которых Сергей их описывал в своей газете, делясь с читателями своими впечатлениями. С детства он стремился к тому, чтобы отыскать среди окружающих его людей подобных себе, оказаться в светлом мире добра и чистоты, душевной гармонии и радости.
 В его личной жизни ему не хватало искренности и нежности человеческих чувств, любви и взаимных дружеских отношений. Он искал это прекрасный мир всепоглощающей любви, духовной чистоты в начале в книгах и искусстве, в работе и творчестве,а потом и в общении с хорошими людьми. И не всегда находил. Ему нужно было сегодня уйти из того мрака в котором он оказался, из мира предательств, лжи и обмана. И вдруг он ощутил этот мир радости и света находясь рядом с Ниной. Но он боялся вновь ошибиться, так как ему этого очень хотелось и он сам мог этот мир себе придумать.
 Но почему же ему это раньше не казалось? Не ощущалось, сколь ни хотелось ему почувствовать себя по настоящему счастливым и оказаться в мире любви и человеческой гармонии? Почему!
 Этот вопрос возникал у Сергея порой и раньше, живя ещё с Людмилой. Но он старался тогда всерьёз на этим не думать и не искать на него ответа. Он просто жил и жил, не представлял другой жизни кроме этой. Считая, что все так живут  семейные люди.
 А тут-то теперь он почувствовал что-то иное? Радостное! Почему-то рядом с Ниной ему становилось легче и свободнее дышать, а на душе было хорошо и спокойно. Сергею нравилось такая жизнь, она обретала для него совершенно иные краски. Всё теперь было не то, чем в отношениях с Людмилой. А может быть он в этом и сам был вино0000ват? Может быть он и не замечал её добросердечности и тепла, любви к нему?
 Нет-нет! Не мог он этого не заметить. Не такой же он совсем холодный и бесчувственный человек. Он же её всегда очень любил. И сейчас-то это чувство не  до конца в нём остыло. Нет-нет! Не чувствовал он от Людмилы и десятой доли того, что он ощущает сейчас он от Нины. Никакой поддержки он от неё не получал. В том числе моральной.
 Её совсем не интересовало, как он живёт и чем он дышит. От неё он не чувствовал никогда должной теплоты и понимания, веяло от неё каким-то всегда холодом равнодушия и высокомерия, чувством личного превосходства. Так в чём же оно это было её превосходство над ним? В её женской сущности? 
 В том, что она действительно красивая женщина и на неё часто обращают внимание мужчины? Все они ей всегда казались лучше и умнее Сергей. Она была готова всегда встать на сторону любого его оппонента, наблюдая их словесную схватку со стороны. И при том всем своим видом показывая невысокое своё мнение муже, часто выставляя его патологическим ревнивцем и неисправимом глупцом.
 Так Нина же внешне её нисколько не хуже. На неё тоже обращают внимание мужчины, но она-то никогда ни с кем его не сравнивает? Бросается всегда на его защиту в любой ситуации. Даже когда Сергей бывает и не очень-то прав. Конечно же, и на его жизненном пути тоже встречалось немало женщин, способных на предательство и подлость. Но он как-то их просчитывал, интуитивно избегал. Но вот с Людмилой он просчитался.
 И это ему урок теперь на всю жизнь. Но только этот "урок" доставил ему столько боли и переживаний, нервов, потрясений и зря потерянного времени. А может и не зря? Ведь было что-то светлое и радостное, чистое и искренне в этих отношениях? Или нет? По крайней мере с его стороны. Та же дочка Света. Разве он может ту забыть ту светлую радость при её рождении? Да никогда!
 С Ниной же рядом Сергей чувствовал себя намного уверенней и спокойней, сильнее и мужественнее, более твёрдым и целенаправленным, а порой просто одержимым в своих суждениях и стремлениях. Почти, как в своей ранней молодости. И это состояние ему нравилось. Рядом с Ниной Сергей становился самим собой. Он чувствовал это всем своим существом, каждой клеткой свое ожившего организма. 
 Жизнь для него теперь приобретала новые краски, определённые ценности и смысл своего существования. Ему хотелось познавать что-то новое, необычное, ещё не ведомое ему, интересное и прекрасное.
 Исчезали в нём постепенно, казалось бы, убивающие его тоска и уныние. Но, видимо, не до конца. Прошлое не сразу отпускало его и продолжало лежать в глубине тяжёлым камнем на душе. Хотя он всеми силами пытался от него избавиться. Вспомнив сейчас про дочь Сергей несколько опять загрустил.
 Хороших людей на свете он встречал немало, но и не меньше плохих, способных на обман, предательство и подлость. Даже среди самых близких людей: братьев и сестёр, детей и внуков случаются предательства, подлости и обман. Только мать, наверное, никогда не предаст своего дитя. Даже великовозрастного. Да и то не всегда. 
 А разве он сам-то никого в жизни никогда не предавал? Ненароком ли или случайно. И вспомнилась ему та самая его юная девушка, с которой он сразу же и расстался вернувшись из армии. А она его ждала. Глупо, конечно же, но он посчитал тогда, что ещё он не созрел для взрослой жизни и более тесных  отношений. И он прервал с ней свидания.
 По-своему он считал себя вполне правым, что не испортил ей жизнь своей неустроенностью в жизни и в себе, своей неопределённостью в отношениях. Потому, что он продолжал всё ещё искать себя и свой путь в жизни. Он тогда ещё не крепко стоял на ногах.
 И вот только-только сейчас он нашёл себя в жизни. Нашёл свою профессию, а вместе с ней и, как ему казалось, свою  любовь и семью, а тут-то вот такое предательство со стороны его жены и её родственников. Получается, что он им был не особенно-то и близок и дорог. Не пришёлся ко двору.
 "Вот тебе и расплата за все твои прошлые грехи!"- горько подумал о себе Сергей. Неужели же люди настолько все грешны, что особо-то и счастливых людей вокруг себя он не видел. Почти все они, его друзья-товарищи, развелись, а многие из них жили тщательно скрывая от людей свои внутренние семейные дрязги.
 Может, так и следует жить?  Он этого не знал. А впрочем, у каждого из них в жизни своя стезя и нет двух одинаковых судеб. "Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастлива по своему. Вспомнился вновь ему Толстой.
 Вот и разбежались у них тоже жизненные пути с Людмилой, а сольются ли они в единый путь теперь с Ниной? И этого он тоже не знал. Поэтому-то он стал теперь очень быть осторожен в общении с людьми, много не рассказывать о себе. В том числе и с хорошо ему знакомыми. Но только не с Ниной. Особенно после своего развода и нескольких лет после того в Управлении комбинатом. Здесь работали совершенно иные люди чем в цехах, в институте или же в школе, с кем он привык общаться.
 Он старался здесь не вникать ни в какие склоки и сплетни, сторонился всяких группировок и кланов. Но такое поведение мешало ему жить. Он не мог быть долго закрытым, его порой просто разрывало от желания поделиться своим горем или радостью.
 Но здесь-то этакое не было принято и не прощалось. В нужный момент эти его откровения билось в него точно по больным местам и без промаха. Как говорят: "Своим же салом по мусалом". Это он уже не раз испытал на себе.
Но эти "уроки" не были ему впрок. Сколь он ни пытался быть осторожным, но в волнения всегда выкладывался весь до конца. Ему нужно было сочувствие и поддержка.
 Особенно он был откровенен в своих статьях и заметках. Здесь был он искренен до конца. Чистый лист затягивал его и провоцировал на откровенность, в творческом угаре он терял контроль над собой. И был правдив до конца. Что думал, то и писал.
 С недавних пор он даже начал вести дневник. Стал в нём размышлять о своей жизни и о жизни своих друзей-знакомых, рассуждая и оценивая все происходящие вокруг него события и поступки людей со своей колокольни. Всё больше убеждаясь в том, что жизнь не так проста, как раньше, и как он о её себе представлял. Не поздновато ли он понял это?
  На днях скоро ему исполнится сорок один год. Можно сказать, что и прошла его вся первая половина жизни. А чего он добился в ней? Ничего! Правда, работа ему нравилась, как и люди труда работающие в цехах. Нравилось рассказывать о них в газете. Сам же процесс творчества тоже нравился.
 Сергею не было жаль прошедших лет, потраченных на журналистику, жизнь свою он прожил честно. Даже не жаль было ему теперь и лет прожитых с Людмилой. Пусть даже и окаянной его любви.
 Теперь-то ему нужно начинать свою жизнь сначала. С чистого листа. А как? Как и все?! Как и все его друзья-товарищи. Не думая ни о чём, лишь бы наслаждаться жизнью?
  Нет, теперь так не пойдёт. Теперь всё должно быть по другому. Как хорошо им было всем в молодые годы! Восемь человек было в их компании. Тогда-то, казалась, у них была вся их жизнь впереди. И были они тогда все разными, тем и были они интересными друг другу.
 А теперь-то: кто женат, а кто и развёлся, как Сергей. И теперь жизни у них почти у всех похожа. У каждого она из них имеет теперь свои проблемы и дела. У каждого своя жизненная дорога.
 В целом-то, одно и тоже: семья и работа.
Не до гулянок им теперь, не до развлечений. Перестали они совсем встречаться и почти что не видят друг друга. Только лишь где-то случайно встретятся на улице: "Привет-привет!". Вот и всё.
 Так он и встретился однажды Эдиком Куляевым. Тот был с женой, а Сергей тогда с Ниной. И она Эдику очень понравилась:" Восхитительная женщина",- прошептал он тогда незаметно Сергею в ухо. И также незаметно поднял большой палец руки.  Сергей и без него это знал. Но этот жест ему понравился.
А.Бочаров.
2020.