Зарница Мария, ее Детство К Серпень и Студень

С Тобою,
милый мой,
испет
и Свет, и Нежность.
(стихи из сна 26 апреля 2022 года)

Как ни странно, но Мария в этой чужой семье чувствовала не просто своей, а стала в короткое время для всех: хозяев, их детей, челяди, животных – любимицей. Её беззаботное, весёлое, наполненное чудачеством и чудесами детство продолжалось, но теперь ужё в городской среде.
Машенька как-то странно скорёхонько стала родной. Вошла в кровь. Нет, с Юрием она держала дистанцию приличия, зато отрывалась в играх, визгах, подколах с его братьями и сестрою. Те активно, с энтузиазмом поддерживали все её шалости и проказы. Странно, но дом от этого не разрушался, а наоборот наполнялся, насыщался некими энергиями жизни и созидания.  Словно и молодел, и крепчал тот материал, из которого он был сооружен. Как, впрочем, и сама мебель. Особую статность приобретали растения. Прибивались к дому и животные; особенно больные, одни из них выздоравливали, другие, порадовавшись последним мгновениям пребывания на планете, покидали свои обители. Всё шло просто, своим чередом.
Так незаметно, за обучением домоводству да наукам, пролетит три года.
Девочка взрослеть будет тоже скорее. Ни сколько физически: это шло размеренно, согласно времени. Она взрослела иначе, как женская суть, зорко следившая за развитием и возмужанием юноши, который, в силу обстоятельств, в ту летнюю ночь решил разделить её музъемское существование.
Три года она просто играла, но при этом сама старалась обслуживать юного супруга, чему очень удивлялась мамочка. Она старалась придерживать порывы крохи, напоминать ей об её собственном детстве, которое скоротечно. Девчушка кивала – и делала всё по-своему.
Ей исполнилось шесть. Семья этот день отметила скромно и тихо, как того хотела именинница. Юные супруги сидели рядом. Мария лукаво посмотрела на Юрия, спросила:
- Благодарю вас, сударь, за подарок, который вы мне сегодня преподнесли.
- Подарок? – Юрий удивился, ибо он на самом деле  даже не подумал о нём: текучка дел была столь стремительна, что все его истёкшие сутки давно уже спеклись в единый  камушек, в котором то и дело проблескивала вкрапления благородной руды.
- Вы, мой сударь, верно услышали. Это очень драгоценный подарок, когда целых три часа вы рядом со мною. Благодарю, – мурлыкал этот миленький голосок, исходивший из маленького ротика  премиленькой девчушки. – Вы не согласны? Право, я с вами согласна. Это слишком мало часов. Поэтому сегодня ночью вы тоже будете вместе со мною.
- Догадываюсь, для чего я  тебе нужен, – Юрий решил отшутиться. – Рассказать на сон грядущий маленькой девочке волшебную сказку.
- Вы догадливы.
Юрий не поверил этим бесхитростным словам. Но когда наконец-то он добрался до кровати, скинул халат, откинул одеяло, намереваясь лечь и погрузиться в свой короткий сон, дверь его комнаты открылась и без стука в его личные апартаменты втекла Мария. На его удивленный взгляд она пожала плечом и пояснила:
- Я, папа Юра, за сказкою. Вы придумала её для меня?
- Я устал, Мария. Завтра ожидается командировка.
- Да. Вам надо отдохнуть. Я не стану вас стеснять. Я просто буду рядом, – и, не дожидаясь ни звука, ни жеста на согласие, быстро пересела пространство комнаты, подошла к кровати, скинула халат, осталась в ночной рубашке и скользнула под одеяло.
Юрий был удивлён. А скорее – ошарашен, ибо не знал, как себя вести в данной ситуации. Но головка девочки уже лежала на его подушке, её глаза в упор смотрели на него. В его мозгу звучал её насмешливо-требовательный голосок: «Хочу сказку!».
Юрий лёг рядом. Детское тело мгновенно прижалось к нему, от чего его внутренняя суть сначала напряглась, похолодела. Но девочка потерлась об его руку, требуя ласки. Он набрался, как ни странно, смелости, взял себя в руки и погладил девчушку по волосам. Она озорно повторила требовательный жест внимания к себе. Юрий облегчённо выдохнул, повернулся на бок, прижал свою озорницу к себе. Спросил шёпотом:
- Сказку, значит, тебе?
- Да. Красивую.
- Хорошо. Слушай.
Девчушка прикорнула к  его подмышке, её дыхание нежно обволакивало его тело – он на ходу начал сочинять… Ересь какую-то, но преподносил её таинственно-сдержанным шёпотом… Как долго он говорил, он не засёк. Только вдруг осознал, что лежавшая рядом девочка спит. Он приподнял голову, осмотрел тельце, зевнул – его голова упала на подушку, и он провалился в сон.
Утром княгиня пришла будить сына. Увидела рядом с ним девочку. Осторожно разбудила юношу. Тот без желания открыл глаза. Но жест матери требовал подняться. Встал. Сходил в душ. Вышел. Мама ждала его. Сказала тихо:
- Ты – юн, она – мала. Не рано ли?
- Мама, всё под контролем. Но теперь будет так. Пусть ночью – но вместе. Так будет лучше и для меня, и для неё.
- Ты так ревнив?
- Не это. Она… мне нужна… Мне так легче. Мама, я не могу это объяснить. Рядом – и всё.
- Ты быстро из-за этой службы взрослеешь. Умом, но не физиологией.
- Я понял. Мама, всё под контролем.
Через год Мария расставила мужу другую ловушку.
Они также, как и год назад, ладненько сидели за скромным столом. Разница в том, что Алекс развлекал своими четверостишьями, которым, но с другой тональностью, поддерживал Виктор. Это было увлекательно и комично, так что все веселились. Смех родных через час-полтора смог пробить светскую броню папы Юры, он позволил себе улыбнуться на очередной каламбур братьев.
Мать наблюдала за средним сыном. Он взрослел и матерел. И всё, чтобы было за порогом его службы, словно не интересовало  юношу. И вдруг засиявшее солнце в его глазах, которое тут же растеклось по щекам и губам, теплом наполнило сердце Инессы; она не заметила, как из её глаз брызнули слёзы. Не очерствел её мальчик, не очерствел… Василий прижал к себе супругу, заглянул ей в лицо. Она в ответ улыбнулась, осторожно смахнула слёзы со щёк: сын не должен видеть их.
Юрий же позволил себе закрыть глаза, откинуться на спинку кресла, вышмыгнуть из каменных оков и просто подышать, пожить… Пока новая затея не осенит золотую голову принца. Поэтому можно на минуту-три окунуться в свои мыслишки, покупаться в их перинах.
И вдруг!
- Папа Юра, как вы смотрите на моё предложение о подарке мне? – голос Марии прозвучал столь звонко над его ухом, что Юрий вздрогнул и открыл глаза.
  Осмотрелся. Стол внимательно смотрел на него.  Он сразу заметил лукавое выражение на лицах обоих братьев, опущенную голову сестры, которая кулачком прикрывала рот, улыбки на лицах родителей.
Перевёл взгляд на девчонку. Её большие распахнутые глазищи под длинными густыми ресницами в упор смотрели на него без всякого зазрения совести. Ему хватило сил быстро собраться, и он просто спросил сдержанным тихим голосом, что вызвало  гомерический смех:
- Пояснить можешь?
Но Мария уже проводила второй раунд:
- Если не желаете, так и скажите. Я напрягу брата.
- У его высочества мало своих прожектов? – ответил вопросом, чтобы выдержать паузу. – Пожалуйста, изложи.
- Я записала несколько сказок нашей планеты, перевела их на несколько языков. Сначала сказка набрана на письменном языке того народа, затем перевод на других четырёх. – Она ловко привстала на кресле и извлекла из-под себя, с сиденья, рукопись средних размеров и протянула листы, скреплённые в папку.
Папа Юра несколько минут смотрел на толмут. Соображал он туго. Стол сдержанно улыбался и ждал. Наконец спросил:
- Это что?
- Моя первая рукопись. Я хочу, чтобы она была издана.
Юрий взял рукопись, взвесил, затем начал листал, читать отрывки. Это был серьёзный лингвистический труд. А главное: кто источник? Некоторые держатели языка давно уже погребены песками времени.
- Кто поверит, что семилетняя девчушка сделала это?
- Так я и не обозначаю своё авторство. Пишу проще: Сказки, которые услышала Наместник во время своих путешествий по планете Музъем, и которые чем-то тронули её сердце.
- Наместник? Кто?
- Я. Я же на своём месте.
- Радимир это видел?
- Пока нет. Но если вы откажитесь помочь мне в публикации, то увидит.
- А кто знает, видел твои труды над этим опусом?
- Брат, – Виктор, сдерживая хохот, сказал, – наша малышка работала над ней больше года.
- А я не видел.
- А ты дома-то бываешь? – вспылил Алекс.
- Мария! Тебе надо подумать о школе и о науках! – стоял на своём папа Юра.
- А в какой школе и чему вы, сударь, намерены меня учить? Может быть, найдёте для меня часок, или чуть больше, чтобы хотя бы иметь представление о том, о чём вы говорите?
- Мария, ты хочешь сказать, что тебе учиться уже нечему?
- Учиться всегда есть чему. Но тратить время на сиденье за партами, выдерживать переглядки недорослей: «княгиня Мария… платье-то какое на ней… а туфли.. а причёска… фи…» у меня нет времени. В квадрате K7Rv9xd конфликт назревает, а я должна в детство впасть!
Юрий строго смотрел на девочку, которая начала вести себя дерзко и резко.
Виктор пришёл на помощь:
- Брат, я готов вложиться своими средствами в это предприятие. Это очень интересно. Интригующе. Придёт время – и всё прояснится. А сказки интересны. Неожиданны. Иллюстрации тоже к ним прекрасны.
- Виктор, минутку! Дай мне  понять информацию… Что сейчас прозвучало? Квадрат K7Rv9xd? Конфликт? Где это? Какая точка планеты? У нас нет такой кодировки!
Мария капризно сложила руки на груди, сжала губы и замолчала.
Как за спиной возник Радимир, никто не заметил. Он быстро со всеми поздоровался и обратился к сестре на незнакомом  для всех языке. Она кивнула.  Стол услышал жёсткий голос мальчика:
- Папа Юра, нам с Марией надо в деревню. Государям так и сообщите. Вы контролируйте запущенные процессы. И чтоб никому не отступать. И ещё.  Юная государыня волнуется о пятом квадрате, её подопечные просят её о помощи. Обеспечьте её встречу с ними.
Юрий сразу ответил:
- Там произошёл разлом земной коры, датчики отмечают повышенный уровень радиации.
- Тем более. Проверить на месте и доложить. Про скафандры не забудьте. Отчет через  девяносто часов.
Лицо Марии к этому времени стало спокойным и непроницаемым. Она вышла из-за стола, подошла к брату, взяла его за руку – золотая пыль осела на пол.
Юрий тряхнул головой. Спросил:
- Что это сейчас было?
И услышал ответ Алекса; его голос звучал насмешливо, словно этот малыш знал больше, чем его старший брат, но хитрец решил поиграть с грозным регентом в прятки:
- Владыки удалились…
- А при чём здесь Мария? Мала и хрупка!
… Брат и сестра возвратились через трое суток. И всё пошло так, как будто и не было того мгновения. Но о школьном обучении Юрий с Марией больше не заговаривал. Нинно родители всё же отдали в гимназию: детство, забавы другие. Но  её посещения уроков было и редко, и кратко. И каждое такое посещение прибавляло в её дневник неуды… Девчушка вздыхала – и отлынивала от скучных тем среди кустиков и деревьев. Учителя пытались её вразумить: мол, знания полезны. Она кивала, улыбалась, словно отвечала: «Благодарю. Этот труд для меня лишний». Хотя – что следует отметить – все, кому посчастливилось общаться с юной принцессой, отмечали её глубокий, цепкий ум, разносторонние познания  как в искусстве, так и науках. Она ловко уходила от разговоров о технике, отдавая  верховодство Радимиру, но могла слушать любую информацию о флоре, улыбаться и кивать. Когда она вошла в возраст становления, Радимир распорядился представить к своей юной супруге кортеж из десяти насельниц разного возраста, интересов и духовных практик, чтобы за тихой беседой красота его нежности крепла и расцветала. Радимира радовала тишина внутри его возлюбленной, и нарушить кому-либо эту стройность было очень опасно. Странно, но первой на дисбаланс в душе юной государыни сразу отвечала её вездесущая подруга, и в наведении порядка Мария не церемонилась ни с кем.
А книга сказок была издана на средства семьи Юнкс. И случилось то, что тогда сразу  обеспокоило Юрия: вопрос о личности собирателя, составителя и переводчика. Семья крепко держала тайну, хотя – на многочисленные отклики разного содержания «Наместник» начал отвечать на личном сайте Радимира.
Подходило время первого отлёта Радимира-Германа с планеты. Команда улетела в очередную командировку с целью обследования нескольких точек на планете, так называемых баз отдыха принца. Работа гладко не шла. Когда всё-таки удалось всё привезти к знаменателю и можно было возвратиться домой, Радимира напрягло. Свой борт он вёл напористо, нарушая всё правила пилотирования, чем начал сердить Юрия:
- Может быть, объяснишь своё поведение?
- Машенька тяжело болеет.
- Что?
- Не дождалась меня. Сунулась…
- Куда?
- Туда же. Да как скоро мы выстроим цепь!?
Юрий молча отстранил воспитанника от пульта и взял управление на себя. А дальше – держись кто за что сможет…
Борт мягко и стремительно сел во дворе Юнкс. Юрий вылетел стрелой.
На кровати лежало прозрачное тельце маленькой девочки. Было видно, как струилась кровь по узким капиллярам. Она дышала. У Юрия стали подкашиваться ноги. Кто его подхватил, помог раздеться, отереться влажным полотенцем и уложить в постель – он не понял, не запомнил.
Радимир вошел следом. Наклонился над телом сестры. Затем отвёл в сторону свою левую руку, на которую легло белейшее полотно, вышитое золотом. Он накрыл им фигуру. Следом появился поднос с драгоценными камнями величиной с индюшачье яйцо.  Радимир сотворил над блюдом некий ритуал и стал перекладывать часть камней на тело больной, часть вокруг него. Затем на том же подносе появились три сосуда, покрытые платом. Он поставил его на стол. Наклонился над девицей,  поцеловал между бровей, распрямился и сказал:
- Она выздоравливает. Пусть оба спят. Жду их обоих утром.
Степан и Филипп замерли: перед ними стоял древний воин в злаченых латах, щедро покрытых камнями невиданной до селе ими красоты. Они переглянулись. Отдали честь.
Присутствовавшие удивились резкой смене поз юношей. Как и тому, каким шагом они проследовали за принцем. Что-то было страшное, мистическое в этой тройке: уставший, но державшийся бодро подросток и следовавшие за ним без оглядки юноши.
Мария открыла глаза, когда первые лучи солнца начали пробиваться из-за горизонта и гнать тьму. Она осторожно сняла со своего лица полотно, которое было щедро усыпано пеплом камней. Осторожно собрала плат, соединила его концы. Персть смешалась. Малая в благодарном жесте сложила руки – полотно с содержимым  исчезло. Она поднялась с постели, направилась в душ.
Девочка смогла включить воду, но самостоятельно  войти в ванную сил было недостаточно. Ударилась о край. Ойкнула.
Через мгновение Юрий был рядом.
Она улыбнулась.
Он взял её на руки, опустил в воду, начал мыть её тело, волосы.
Она, из века вечная, просто сидела и принимала его, недолгого во времени, служение. Это таинство затерялось во времени. Очнулся Юрий от того, что кто-то подал ему широченное полотенце с алмазной оконцовкой. Он кивнул подавальщику, им не увиденному. Укрыл полотном свою возлюбленную. Взял на руки, вынес из ванны. Поставил на пол перед собой – и вдруг, повинуясь неведомому ему порыву, крепко прижал к себе.
- Вы меня раздавите, – он услышал её голос.
Он кивнул и в упор, прямо ей в глаза, посмотрел. Она заглянула в эту кипящую огненную лаву. Улыбнулась. Сказала:
- Я мороженого захотела.
Эти тихие бесхитростные слова как-то сразу сломали физическую силу юноши. Он спросил:
- И сколько съела?
- Немного. Два или три килограмма.
-Теперь вам, моя королева, придётся довольствоваться только двумястами граммами.
Она кивнула и ответила:
- Хорошо. Двести от вас, двести от папочки, двести от мамочки, двести от папа, двести от мама…
Хитрюшка не договорила: Юрий поцелуем впился в её губы.


08.09.2021-