Зарница Лесная Государева дача. Папа Юра нуждается

С Тобою,
милый мой,
испет
и Свет, и Нежность.
(стихи из сна 26 апреля 2022 года)

Лесная резиденция
ПАПА ЮРА НУЖДАЕТСЯ В ОТДЫХЕ

Когда Юрий отпустил своего проказника с его командой, он медленно опустился в кресло. Усталость навалилась разом. Тяжелая. Неподъёмная. Он очень, очень… переутомился. Использовал весь свой запас… жизненных сил. Если это так можно назвать. Полное опустошение. Не тишина. А пустота. Безжизненная.
Вошёл Степан. Спросил:
- Командир, что с тобой?
- Выдохся.
- Ожидаемо. Тебе, по-моему, надо просто  отдохнуть. Побыть одному.
- А куда я их… – он кивнул в сторону. Неопределённо. Но понятно.
- Приглядим за твоей нежностью.
- Верно! Нежность! Она в первую очередь. Вы – здесь. А я – к деду. Своему деду.
- А твоя неотразимость?
- У неё сейчас в голове  осиротевший зверёныш.
- Ревность даже в такую момент?
- Степан! Всё… Меня уже здесь нет.
Он широким быстрым шагом пересёк кабинет, вышел на улицу, направился к своей технике. Вдруг резко остановился. Оглянулся. Осмотрелся. Младший брат со своим другом стояли  поодаль и наблюдали за ним. Юрий подошёл к ним и спросил Алекса:
- Со мной?
- Куда?
-К деду.
Алекс замешкался, посмотрел то на него, то на Николя. Спросил нараспев:
- Николя тоже с нами?
- Нет. Оставайся здесь и развлекайся. Я один.
- Надолго? Без Марии?
- За ней здесь есть кому присмотреть.
- Но Виктор… улетел… только.
Юрий не ответил. Помахал рукой им и почти бегом направился к технике. Машина взвилась с места в воздух, замерла на сиг и исчезла в небесах.
Радимир с улыбкой проводил его взглядом.
- Как это понять? – подошла Мария и спросила.
- Папе Юре нужен отдых.
- И с чего он взвился?
- Догадайся с одного раза.
- Лесной детёныш… Я же говорю, он завидует своей команде.
-Да, завидует… Но у него же есть… детёныши… Они подрастают,  – брат и сестра засмеялись, ударили в ладошки. Разошлись:  их дела для них никто не отменял.
Аэролёт папы Юры, сделал крутой вираж, примузьемился на парковке около усадьбы деда Юнкса Виктора и бабушки Бориславы. Дед с утра собирался на охоту, но его что-то задержало. Но амуницию он не снял. Почуял гостя он издалека: отражение на небе показало приближение регента наследника.  Попросил жену  готовить лакомства для молодёжи, сам остался во дворе ждать детвору.
Но из машины выскочил средний только в одном экземпляре. Дед усмехнулся. Поспешил навстречу. Юрий тоже. Заулыбался. Обнялись, дед похлопал мальчика по спине, спросил с шуткою:
- Где твой детский сад?
- Оставил отдыхать. Мои присмотрят.
- Даже кудесницу свою не привёз…
- У неё там свои заботы.
- А-а-а… Очередная зверюшка…
- Ага. Из леса вестимо. Нежность приволокла сиротинку. Вся в слезах, в возмущениях…
- Понимаю… Подростки развлекаются.
- Дед, всё твои шуточки.
- Так и ты смотри на жизнь проще. С шуткою. Уже морщина на лбу появилась, как у старика. Я очень рад, что прилетел. Сейчас перекусим и в лес. Я на охоту сегодня хотел сходить…
- Дед!
- Ты можешь без оружия…
- Оно всегда при мне, дед.
- Я и говорю, хороший помощник. Взглядом с медведем да кабаном будешь разговаривать… Только вряд ли они согласятся  угодить нам на обед.
Юрий стоял и улыбался. Спокойно и открыто. Как обычно улыбается молодёжь. Сброшен груз, в сотни раз превышающий планетное притяжение, с его обыкновенных плеч. Он здесь, в дедовом домишке, просто внук, второй, родной. И никаких погон и званий. Просто внук. Он улыбался. Дед обнял его за плечи, повёл в дом.
Бабушка хлопотала около стола. Ждали, конечно, всю его детвору, поэтому стол ломился от блюд, любимых вкусняшек детворы, играющей во власть.
Но прибыл один средний. Хорошо, в радость. Хотя… детишек можно ждать и через сутки.
- Молодец, что прилетел, – ворковала бабушка. – С дедом в лес пойдёшь. Глаз уж у него не тот и на ногу хромает, а всё в лес шагает. А там какой-то леший стал капкан ставить, ловушки делать, силки расставлять.
- Леший, ба, не ставит. Как я понял. Он обычно очень не доволен таким разгильдяйством. Хорошо, дед. Покушаем. Заправимся. И сходим.  Хочу познакомиться с хозяином этого лесочка.
-- Аж уже так, – дед прищурил глаз. – И получается…
- Посмотрим. Уж очень не жаждаю их беседе с княгинею.
С шутками-прибаутками они пообедали, Юрий переоделся, и оба направились по дедову маршруту.

Мария зрела действия супруга. За ней наблюдал брат.

Лес в эту пору был дивен. Люди шли не спеша, то и дело останавливались, осматривали то кору, то крону деревьев, то исследовали следы. Дед к ответам внука был придирчив. Хотя знания внука его радовали, а виду старик не показывал. Но раздумался от гордости.
Обойдя большую территорию и не увидев ни птицы, ни зверя, остановились на привал на поляне. Достали из ранца провиант, решили перекусить. Черный ржаной хлеб с примесью гречневой муки был вкусен. Припивали  хлеб квасом, добрёным, сельским, сделанным по-бабушкиному рецепту.
- Ты, внучек, так, наверное, давно не ел? – подколол дед.
- Да, дед, такой вкус только здесь. Пожалуй, я поваляюсь на земле. Пусть спина отдохнёт.
- Доброе дело. Сам-то когда в иноземные  страны собираешься?
- Когда будет команда.
- А что твой подросток так долго задержался? Не дал ещё полный отчёт?
- Кому? Мне или государю? Нет, дед. У него для каждого свой вариант. Самый полный знает только Мария. Но, чувствую, там… что-то не так. Он словно разорван на несколько частей. Он и там в нескольких местах – и здесь. Присутствуя отсутствует. Уверен, он наш этот разговор слышит.
- Так нелегко. Сложный путь. Но ты-то что сможешь сделать? Только следовать рядом. Даже уберечь его от опасного шага не можешь.
- Дед, дай отдохнуть. Не тереби душу. Честно, устал.
Они замолчали. Юрий закрыл глаза. Солнце поспешно зашло за облако. Дед это заметил, крякнул. Внук-то внук, да не простой… внучек. Ишь, как всё вокруг него.
Юрий спал 17 минут. Открыл глаза. По-змеиному размял тело, присел. Осмотрелся. Перед дедом стоял странник, в лохмотьях, в лаптях. Кожа его высохла от солнца и мороза. Был он сухопар, роста среднего. Глаза, что бусинки, смотрели на мир с хитрицой. Заметив, что второй охотник ожил, гость обратился к нему:
- Приветствую тебя, муж хозяйки. Доволен ли остался посещением леса? Или что-то смутило?
Дед с удивлением посмотрел на обоих.
- Приветствуя тебя, сторожевой. Твоё обиталище прекрасно. Нужна ли наша, государева, помощь?
- Хозяйке мой брат уже доложил.
- Я рад. Дед, у нас там осталось какое-либо угощение? Это и есть леший.
- Не подумал. Принял за калеку перехожую. Ладно, добрый… хозяин, присаживайся, угощайся, чем сами богаты.
Лесовик усмехнулся, ответил:
- У меня для вас у самого стол накрыт. Здесь, шагов…немного.
- Немного? – Юрий с усмешкой переспросил. – Лукавишь, брат, лукавишь. – Поднялся с земли, перебросил за спину вещь-мешок. Дед последовал его примеру.
Леший обернулся к ним спиной – пролетел ворон перед ним; словно пелена тумана спала перед глазами охотников: яркие краски и хор звуков обрушились на них. Дед аж присел и покачал головой. Юрий усмехнулся:
- Удивил, хозяин, удивил.  Угощение тоже будет… на диво.
Леший поклонился. Пошел вперёд, пригласив за собой гостей.
Виктор шёл и удивлялся, Юрий позволил себе позевать: вокруг было очень красиво и мило, но так хотелось избежать официоза!
Его и не было! Состоялось просто лесное празднество.  Дед видел такое впервые и только головой покачивал да наблюдал, как внук пляшет да заигрывает с различными формами фауны и флоры…

- Как он там? – Радимир спросил сестру.
- Отрывается. Ему нравится. Малинки-калинки… Лисички-гадюки…
- Зацепило? Он тебе не принадлежит. Он свободен. Это лишь  короткая привязка на данной временно-пространственной координате.
- Именно, привязка, за которую, мой Господин Господарь, я несу ответственность.
- С ним там ничего не произойдёт. Его также и там оберегают и защищают.
- Но мне тревожно.
- Может, простая ревность.
-Дай-то Бог.

Охотники возвратились домой запоздно, сытые, весёлые. Попарились в бане да спать.
А с утра на рыбалку. Встали до захода солнца, дед удочки взял.  Юрий отмахнулся от его предложения тоже взять удочку: мол, лучше просто посидит рядом. Сел. Закрыл глаза. Уснул-не уснул – но отбыл. Дед посмотрел внимательно на внука, и в его голове пронеслось, что и этот день может преподнести сюрприз. Дед поёжился: оказаться на дне пруда ему как-то не очень хотелось. Хотя повторение вчерашнего приключения хотелось… Пусть в другом варианте… Говорят же, что параллельные миры существуют… Неужели его внук с этим постоянно сталкивается? Вчера с трудом зевату мог скрыть… А какие были дивчины… Мозг было ударился в воспоминания, но голос внука вернул к действительности:
- Клюёт, дед! Подрубай сачком.
- А, может, сам деду поможешь?
- Давай, – ответил лениво Юрий, взял сачок и опустил его в воду.
Дед потянул удилище. Оно шло тяжело, дед сосредоточился – внук старался скрыть смех, который его распирал. Мистерия длилась долго, минут пять. Леска была натянута, то уходила под воду, то вправо, то влево. Дед держал крепко удилище. Когда  леска вновь с силой ушла под воду, дед произнёс:
- Да какая же там может быть рыбина? У нас, если и водились, то не такие юркие и тяжеловесные.
- Ой, дед…  Иллюзия тебя до спокойствия не доведёт, – ответил и крикнул в воду со смехом: – Долой баловаться! Деда в пот вводить! Шутники!
И тут же удилище легко стало подниматься, и дед…  вытащил старую сеть, которую ещё по молодости утопил. Она была украшена… О! Это было великолепное зрелище! Все нити облеплены ракушками  разного вида и размера, а также вещицами, которые потеряли рыбаки да купальщики. Дед вытащил это чудо-юдо на берег, почесал затылок.
- Хорошее дело сообща с рыбами сделали, – смеялся Юрий, – дно почистили. Давай помогу тебе твою добычу до поселения донести.
Дед похряхтел, похряхтел. Рыбалку свернули. Аккуратно свернули сеть, подняли на плечи и понесли. По дороге Юрий спросил:
-Где её развесим?
- Да на дворе. А, может,  и на огороде. Вместо пугала.
- Да, дед, удачная рыбалка… Лучше бросим её за забор. Удачно прикроет все дыры. Дизайн – во!
- Шути, шути…
Они притащили сеть в усадьбу, разбросили её на покосившемся заборе, ограждавшем огород, и, перекидываясь подмигиванием, пошли в дом.
- Что так рано, рыбаки? И где улов – спросила бабушка.
- Да какая с этим регентом рыба! – ответил дед и махнул в сердцах рукой.
- Да, ба, на огородной изгороди весит! Сохнет! – со смехом ответил внук. – Ба, я голоден! На реке так холодно. Никогда бы не подумал, что у воды так промозгло. Еле смог тепло в теле удержать. Согрелся до конца только тогда, когда деду помогал улов тащить. Где еда? Она тёплая?
Завтрак прошёл весьма необычно: супруги наблюдали, с какой скоростью внук уминал блюдо за блюдом. Никакой стати, никакой этики! Юрий этого не замечал: он наслаждался вкусами и запахами, цветом блюд и гармонией посуды. Он просто отдыхал. Отдыхал от мыслей о планете, государстве, проблем с освоением пограничного космического пространства. Странно, но даже думы о своих подростках оставили его.
День прошёл в обычных заботах сельчанина.  Дедова маленькая усадьба тоже требовала внимания.
Старики своими проблемами, тревогами, заботами молодежь: детей, внуков, сановников государевых, – старались не утруждать. Жили-доживали потихоньку. Их хозяйство постепенно подходило к той черте, после которой начиналась остановка, за ней – снижение, падение. Юрий, ненадолго углубившись в хозяйственные бумаги, понял ситуацию. Сказал:
- Дед, тебе не пора от нас помощь принять?
- У вас с отцом своих забот полон рот. У нас, стариков, своя философия.
- Так мы вашу философию не собираемся реконструировать. А материальную часть бытия пора.
- Внук, для чего? Кого? На наш век хватит. А у вас у всех свои космические глобальные дороги. Что мы с бабушкой и ждём от вас, так правнуков.
- Дед, это в своё время. Не сейчас. Только если дела и так дальше пойдут, то это поместье может и с молотка уйти. Правнукам приехать будет некуда.
- Извини, как умеем.
- Дед, что характер показываешь? Сколько около тебя душ питается? Площадь земель под контролем?
- Внучек, всё в бумагах написано.
- Дед…  Усадьба ремонта требует, огородик смены севооборота… Возраст поселян стареет.
- Так я их молодёжи крылья должен обрезать? Кто не смог устроиться в другой жизни – возвращаются. Со знаниями. Им всё равно здесь селиться выгодно.
- Деда! Я их уловку ухватил. Теперь надо просто привести всё к соответствию. Их желания и наши возможности.
- А по-простому можешь объяснить?
- Дай подумать!
- Только родителей не напрягай.
- Для чего? Юнцов сейчас позову. Пусть думают. А то всё время только о глобальном и перспективном. Пусть о ближайшем и текущем позаботятся. Да и для Алекса это место будет в самый раз для его упражнений с виршами, – сказал Юрий и заулыбался. Весело и таинственно.
Дед прищурился и спросил:
- Хочешь отдых свой прервать? Медитации?
- Дед, какой ты грамотный!

А к ужину приехали родители с Зинаидою. Приехали как-то неожиданно, без звонка. Дед и внук как раз чистили раскрывшиеся раковины и вынимали из них речной жемчуг. Дед то и дело покачивал головой: сюрприз так сюрприз. Никогда не слыхал от стариков, что в их речушке да пруду такое чудо водится. Явно здесь чей-то хитрый проказ проявился. Как вчера: бац! И к Лешему на пир.
Василий с Зинаидой  присоединился к старателям.  Сын то и дело подначивал отца:
- Что так мало сеть держал? Чуть бы подольше – и самородки появились.
- Самородки! – отшучивался дед. – Это-то добро куда девать? – и посматривал на внука. Тот отмалчивался.

Подошло время ужина. Чинно, по старшинству сели за стол. Старикам душу грело, что наконец-то хоть малая часть семьи собралась. Не успели они опорожнить первое блюдо, как дверь в столовую открылась и на пороге появилась пятёрка подростков. Юрий и головы не поднял, как к нему подбежала Мария, потребовала подвинуть стул около стола, чтобы приставить другие сиденья.  Да и Юрий скорее её не увидел, а уловил аромат цветов, исходивший от Нинно. Буркнул:
- Вы на чём?
- На ветре, – весело ответил голос Алекса.
Только тогда Юрий поднял голову и посмотрел на подростков. На всех сразу. Они уже приставляли стулья к столу, бабушка  уже хлопотала с приборами для прибывших. Затем на Радимира. Тот был слегка бледен, на коже проявилось больше синевы, но улыбался. Он занял место рядом с Марией, по другую руку от него Нинно, затем Николя и Алекс.
- Хороший вечер, – дед почесал бороду. – Только старшего и нет. К чему бы это? Примета добрая  или… Разбор какой ожидает?
- Не, дедушка, – шустро ответила Мария, – просто папа Юра уже без нас соскучился.
- Я? – Юрий тут же переспросил. – Что-то такого я за собой не заметил.
- Неужели так были заняты, папа Юра? – Мария наступала. – И чем?
- Вчера на охоту, сегодня на рыбалку, – в тон ей ответил ей муж и было повернулся к ней всем корпусом, но насмешливый голос Алекса сбил его пыл:
- Ясненько, брат дивчиной сельской увлёкся. – Он откинулся на спинку стула и предложил: – А что? Время ещё раннее. Деревенские там на косогоре у реки хороводы собираются водить. Николя, пошли себе тоже красавиц поищем. А девчонки парням глазки построят. Радимир, ты же с нами? Для прикрытия. Мы к тебе обращаемся как Герман?
Тот кивнул в знак согласия. И снова улыбнулся: затея ему нравилась.
Так что после ужина пятеро подростков, переодевшись попроще, направились на гульбище.
Нинно же, всегда укладывавшая ко сну, после захода солнца, стала засыпать прямо за столом. Поэтому Юрий взял её на руки и унёс в комнату, в которой сейчас жил. Кровать там была широкая. Осторожно раздел нежность, уложил в постель, со всех сторон плотно укрыл одеялом. Затем подошёл к окну, приоткрыл только форточку.
Сначала деревенские незваных гостей встретили настороженно: кто такие, откуда прибыли. В Алексе, как и в Зинаиде,  деревенские быстро разглядели хозяйские черты, поэтому сразу стали держаться с ним сдержанно. В игру приняли, но были с ними подчеркнуто вежливы. С его дружком тоже, хотя принца никто в Николя не признал. В Германе же углядели дохлятика. Задирать тоже из жалости не стали. А девчушка, державшая его за руку, им пришлась по нраву, по характеру. И веселье началось.
Время подошло к полуночи, когда Юрий решил сходить за своими сорванцами. Мальчишки, видимо, из-за чего-то всё-таки успели помахать кулаками. Или просто  мерились силами, кто кого. Но рукав на рубашке Германа был порван, хотя его глаза блестели от азарта.
- Так, детвора, по домам! – скомандовал Юрий. – И почём драка была?
Мария, ещё находившаяся в толпе парней и приёмами укладывавшая их на землю, услышав этот голос, в миг высоким прыжком вылетела из окружения и приземлилась рядом с братом. Пофыркала в разные стороны. Успокоилась. Ответила:
- Так, слегка разогрелись. А то что-то прохладно стало.
- Понял, – и кивнул своим подросткам в сторону усадьбы. Мария надула губы, мол, устала. Юрий склонил голову на бок и посмотрел на неё: хитрюшка. Но когда та, скорчив миленькую рожицу, подняла вверх руки как знак того, чтобы взяли ребёнка на руки, подошёл к ней, щёлкнул по носу и поднял на руки. Понёс. Мария за его спиной кокетливо помахала деревенским, оставшимся с разинутыми ртами.

На следующий день спозаранку,  по привычке, встала Нинно. Осторожно покинув постель и одевшись, вышла из дома и пошла знакомиться с местными обитателями.
Свою фею растения  почувствовали ещё вечор и с нетерпением ждали её появления. Нинно же обходила сад, приусадебный участок, огород  медленно: флора без умолку просила её к ней приблизиться, чтобы они могла сами лучше её разглядеть и отблагодарить своим ароматом.
Деревенские, что в этот час тоже пробудились, стали свидетелями невиданного действа: растения, большие и маленькие, яркие и невзрачные, словно шагали за девчушкой с длинными светлыми волосами, которые на дюйм стелились над землёю. Эта кудесница им была не знакома. Но вопрос-второй, и поселяне уже знали, что эта голубоглазая прибыла вчера вечером в хозяйский дом вместе с другими подростками.
Чуть позже, с третьими петухами, проснулся и Юрий, другие его опекаемые. Кроме Радимира. Тот, как ни странно, продолжал спать. Юрий посмотрел на него, на всякий случай потрогал лоб. Его температура была нормальной. 
После  завтрака все: дед, Василий с Инессой, Мария, Нинно, Николя, Алекс, Зинаида – направились в лес: дед хотел ещё раз побывать в гостях у Лешего. Юрий остался: что-то его начало беспокоить, да и столь длительный сон его непоседы тревожил. Осталась и бабушка.  И, когда он в очередной раз подошёл к постели, то увидел, что Радимир мечется во сне. Приложил руку ко лбу – он был горяч.  Сразу градусник: температура зашкаливала. 
Понимая, что это, скорее всего, не простуда, а запоздалая акклиматизация, он не стал бить тревогу, а сделал ему компрессы. Хотя, на всякий случай, отправил людей, которые помогали по дому, узнать о здоровье всех сельских, которые вчера были на гульбище. Те все были здоровы. Значит, Юрию ничего не оставалась, как ждать, когда пройдёт острый период.
Домашние вернулись к вечеру. Юрий сообщил отцу ситуацию и попросил увезти из усадьбы сестру, брата и Николя. Немедленно.
- Так, может, и девочек? – встревожено спросил Василий.
- У вас места нет, во-первых, во-вторых, мне нужны они здесь. Обе целительницы, их силы пригодятся. А в-третьих, когда придёт в себя, в первую очередь спросит о них.

Так, в заботах у постели больного, прошло три дня. Ночью дежурила Мария, днём по очереди Нинно и Юрий. Девочки приносили  травы, обкладывали ими больного. Ключевой водой обмывали несколько раз на дню тело. Всё постельное бельё, что они меняли, сжигалось.

Он открыл глаза на четвёртый день. Чуть пошевелился. Юрий сразу подошёл к постели. Он спросил:
- Где девчонки?
- Гуляют.
- Я давно так?
- Трое суток. Сейчас дед затопит баню, попарим тебя. Быстрее выздоровеешь.
- Мама, папа сообщили?
- Каждый день ни по разу на проводе. Думаю, государыня с наперсницей своей нагрянет с минуты на минуту.
- Лишнее это.
- Не запретишь.
Больной кивнул и спросил:
- Я говорил вам, что в квадрате …  запланирована встреча с тремя цивилизациями? – Юрий посмотрел на него широко раскрытыми глазами – Понял. Не сообщил. С ними была договорённость, что, когда они будут от Музъем на расстоянии десяти тысяч парсеков, подать нам сигнал. Мы должны на встречу вылететь.  Моих на приём сигнала и подготовку к отлёту, ваших – плановая работа на планете. Безопасность, безопасность и ещё раз безопасность. Как скоро можно организовать общую видеосвязь со всеми главами?
Юрий слушал молча, но в его уме проносился отборный мат: ещё не отделался от текущей космической чумы, а уже вновь туда собирается. И что сказать государю?
Радимир, возможно, это слышал, но просто попросил пить.
Он сделал только два глотка, как в комнату вошли ожидаемые столичные гости. Государыня сразу бросилась к сыну.  Радимир не был наделён пышным телом, теперь же все его кости, сосуды можно было рассмотреть через кожу.
- Сынок, ты нас так… тревожишь, – сказала мама.
- Государыня, мне надо выйти, – сообщил Юрий и передал Анастасии Петровне стакан с питьём. Вышел.
Он направился на улицу. За эти дни  старенькая усадьба заметно обновилась, украсилась вьющимися растениями. Было тепло, ветер слегка остудил лицо Юрия. Он успокоился. А что он ждал от этого мальчишки? Неспешного шага? Он только-только начинал разбег.  Юрий заметил своих девчонок. Те подходили как-то строжась.
- Что натворили? – не дожидаясь доклада, спросил он их. – Приведите себя в порядок. Хватит того, что меня босого застала защитница нравов. В бане должна быть теплая вода.
Озорницы бочком-бочком направились к бане. Пока Юрий наблюдал за ними, не заметил, как сельские парни его возраста подошли к нему и окружили.
- Смотрим, барчук, всеми ты любишь командовать, – с вызовом сказал один из них. – Кишка не тонка? – и парень неожиданно сделал выпад в его сторону.
Юрий мгновенно сориентировался и отразил удар. По-своему. Жёстко, по-военному. Но на выручку задире  направились другие – Юрий их просто раскидал. Как говорят, одной левой. Кто-то решил нанести удар в спину, но пискнул и упал навзничь. Когда нападавшие поднялись, он их спросил:
- Может быть, сначала объясните, в чём дело?
- Эти девчонки тебе кто?
- Они обе замужем. Этого достаточно?
- Обе? За кем?
- Одна – за мной. Другая – за моим воспитанником.
- Врёшь?.. А ты разрешаешь им вот просто гулять и мальчишкам глазки строить?
- А что им здесь делать? Накормлены, напоены, одеты, обуты. Пусть веселятся. В гостях. Не дома. Вообще-то я не понял претензий.
В это время у него зазвонил телефон. Он включил его и заговорил с респондентом на незнакомом для парней языке. После этого звонка раздался другой, и барчук говорил уже с «его преосвященством». Парни с удивлением рассматривали барчука: кто он? То, что внук хозяина – знали. Но кто он?
- Ты по жизни кто? – спросил  главный забияка.
- Я? Регент. Вопрос исчерпан? Теперь у меня к тебе вопрос. В армии служил?
- Неделю как мобилизовался.
-Звание?
- Сержант. А твое… ваше?
- Первое своё офицерское звание я получил в 14 лет. Так что можете сосчитать, если таблицу рангов знаете. Значит так. Через час соберешь на той поляне, – он указал на пригорок, который находился между усадьбой и домами селян, – парней и мужчин от  восемнадцати лет до тридцати, которые сейчас не заняты на работах. Надо организовать по периметру охрану селения. Чтобы никто сюда больше не въехал. Я имею в виду губошлёпов. Приказ понятен? – Парень кивнул. – Тогда выполняй. Через час. – И сразу переключился на связь со своей командой.
Оценив обстановку, решили, что Валерии и Мишель вылетят сейчас же, а Степан и Филипп прибудут часов в пятнадцать-шестнадцать; тогда и проведут общее собрание по новой вводной. Так что через час сами Валерии и Мишель расставляли караул. К ним у сельских вопросов не было: оба предстали при полном военном параде; Юрий предупредил, что блюстительница этикета прибыла вместе с государыней. Убедившись, что район находится под полным контролем, прошли в усадьбу.
Радимир вновь спал. Государыня сидела рядом и держала сына за руку. Тот почти не дышал. Женщина еле сдерживала слёзы. Увидев Юрия, прошептала:
- Князь, что с ним? Почему врача не вызываете?
- Это… акклиматизация.
- Но в резиденции было всё в порядке.
- Да. Он был просто в своей среде. А прилетев сюда, сразу столкнулся с другими людьми, их микрофлорою. Подышал другим воздухом. Всё будет нормально. Ему уже лучше. Через час разбужу, отнесу в баню.
- А хуже не будет?
- Принцессы травы заготовили. Не должно. А вечером, думаю, мы совершим небольшое путешествие в лес.
- Но сейчас по ночам очень прохладно, сударь.
- Он будет тепло одет. Но в том месте такой воздух, что он непременно пойдёт ему на пользу.
- Князь, вы пугаете меня своим безрассудством.
- Государыня, его высочеству необходимо физически восстановиться как можно быстрее. Это в общих интересах.
Женщина покачала головой, но возражать этому молодому мужчине, от которого исходила неведомая ей сила, не стала. Подчинилась.

На вечерней зорьке команда направилась в путь. Впереди Юрий, Мария шла за ним бодро, Степан нёс Германа, Филипп – засыпающую Нежность, замыкали Мишель и Валерии. Как только они пересекли опушку, Машенька посмотрела на брата и его хранительницу, сравнялась с мужем, скорчила капризненькую рожицу и попросилась… на руки. Юрий усмехнулся: хотя и впрямь, для чего его лукавнице мочить ноги  вечерней росой. Взял. Она тут же прижалась к нему, обхватила таким образом, чтобы всем встречным стало ясно и понятно, что сей самец её. Так они и углубились в лесную чащу. Пропали из вида тех, кто пристально наблюдал за ними с верхнего этажа усадьбы.
Они не прошли и шагов сто, как пересекли границу двух миров. Юрий не успел удивиться, как голос Марии прозвучал в его мозгу:
«Эти границы особые. Они способны менять координаты на местности».
Юрий посмотрел вверх: цвет неба было  таким же, как и там, откуда они только что пришли: алый закат заходил за горизонт, напротив него, с другого конца наступала тёмная синь ночи. А навстречу им, клану людей, не спеша, с улыбкой, то и дело кланяясь, приближался Хозяин территории.
Сблизились. Леший сначала отдал поклон Марии – Юрий это понял по их взглядам. Затем, издалека, поприветствовал Германа-Радимира, тот ответил смыканием век. Нинно же уже была погружена в сон – хозяин одарил её чарующей улыбкой.
Гости последовали за встречавшим. В лесу, как известно, темнеет быстрее. Но светлячки обозначили тропу, да и луна сверху освещала путь.
Шли недолго. Да и шаг был размеренный, прогулочный. Для отдыха.
Их провели в жилище. Похоже на юрту. Но зимой можно принять за большой холм, с которого в самый раз можно было скатиться на лыжах или на санках. Да и в другую пору году, взобравшись на самый вверх, осмотреть окрестности или посидеть, посмаковать воздух и тишину. Если ветер, конечно, не сдует. Так что мелким зверькам здесь было вольготно.
Юрий поставил Марию на ноги и мгновенно почувствовал физическую усталость. Ему бы где-нибудь прилечь – и баста. Но его детвора была ещё не пристроена. Поэтому он наблюдал, как Степан, встав на колени, осторожно уложил тело Германа на высоченный мох; тот согнулся под тяжестью и частично его длинный ворс укрыл тело. Юрий приподнял бровь: такого  мха он ещё не видел. И услышал:
«Брат сообщил о слабости тела Господина. С болот заповедных другой брат доставил. Это растение целебное. И грязь из тела высосет, и свою силу отдаст. На утренней зорьке другие травы на дежурство встанут».
Нинно же Филипп уложил в гамак, сплетённый из нежных лиан. Видимо, улыбнулся Юрий, другой брат подсуетился. И тут же заметил, как хозяин в знак с ним согласия, кивнул головой.
Марии же предложили ложе прямо земле, щедро покрытое сеном. «Восхитительно!» – говорили её глаза, и она устремилась в свой уголок, увлекая за собой Юрия. Мужчины, сбросив с себя походные снаряжение, расположились поодаль.
Когда все улеглись, Хозяин поклонился и удалился.
- А он где будет? – спросил Юрий. – Как-то некрасиво: словно его из дома …
- Это гостевой приют. И только для нас, – пояснила Мария.
- Столько хлопот…
- И не говорите… Но таких приятных… Как я давно так не блаженствовала…
- «Давно»?
- Наверное, лет триста прошло… Или больше… И не здесь,  не в этих землях…
- Сказки баешь?... Спи, сказочница.

Первой из них пробудилась Нинно. Осмотрелась и оценила по достоинству свою постель. Осторожно встала. Подошла к  Радимиру. Тот был погружён в чудной сон. Она улыбнулась и вышла из юрты.
И её  встречали. В первую очередь те, кто или что любит веселиться да красоваться в тёмное время. Они держались своих нарядов и ароматов из последних сил – и о! Повелительница вышла, они её узрели своими собственными ворсинками…Прикоснулись к ней…
- Очарование зрения и обаяния, – пропела Нинно. – Я восхищена вашим терпением и настойчивостью. И очень прошу, берегите свою красоту. Вам  пора отдыхать.
Одни отходили, другие приближались. Дивное царство флоры неохотно пробуждалось, не ведая, какая гостья их одарит своим вниманием и прикосновением.
Затем поднялась Мария. Сразу подошла к брату. Мох вокруг него опал, превратившись в простой серый матрас. Она  положила ладонь на лоб, затем проверила пульс. Вроде не было причин для беспокойства. Но всё же следовало его чем-нибудь тёплым укрыть. Она посмотрела налево-направо: все спали. Тогда просто повела плечом – на тело подростка опустилось одеяло изящной работы. Оно удовлетворило девчушку. И Мария вышла на пределы юрты.
Как она и ожидала, сестрёнка общалась со своими цветочками-листочками, пестиками-тычинками. При приближении Марии вся флора замерла – и те, которым пора отходить ко сну, поспешили это сделать.
- Играешь, краса моя? – Мария спросила  озорницу. – А что твой спутник? Мох под ним весь усох.
- Ему полезно полежать и на землице.
- А что скажет папа Юра?
- Он же спит.
- Пока – спит. А проснётся? О ком он в первую очередь спросит?
- Ладно. Пойду. Разхорохорилась-то ты как… Тревожишь только тишину потаённого места, – повела плечиком Нинно и удалилась. Растения за её спиной потянулись за ней.
Мария не оглянулась: движения флоры и так от неё не ускользнули. Она осталась стоять на месте: ждала ответчика за эти места. Тот не замедлил появиться. Поклонился повелительнице. Она промолвила:
- Благодарю тебя за приём и заботу. Твоих всех соплеменников тоже.
Он молчал в ответ. Она продолжила:
- Мы здесь  пребудем  до полного обретения им сил. Пришедшие с нами молодые самцы скоро встанут. Пусть разминаются под присмотром. И тела их насытить тоже надо.
Он склонил голову в ответ. Она помолчала с минуту и продолжила:
- Удивительные места. Исправно их хранишь. Посторонних в дальнейшем постарайся сюда не привечать. Пусть в сказках да грёзах сохранится их образ.
Он поклонился в пояс. Она полуобернулась к нему, улыбнулась, склонив голову. И направилась к журчащей воде. Ранние птахи сопровождали свою высокую гостю.

…Нинно же приблизилась к Радимиру, опустилась с ним рядом на землю. Прикоснулась.
Чудные действа стали происходить вокруг них. Ветки деревьев,  стебли цветов проникали сквозь стены или вырастали из них, поднимались вверх, переплетаясь, образуя вокруг двоих творений своеобразный просторный шатёр. Когда стена из растений была готова, из невидимых почек внутри ограждения  появились и расцвели невиданные для простого глаза цветы. Испускаемый ими аромат и умиротворял, и возбуждал одновременно.
- Кем от тебя так пахнет? – голос Радимира был немного раздражён. – Вновь со своими пестиками ласками обменивалась?
- Ты не представляешь, какие здесь необычные цветы. Я такие вижу впервые. Они нежны, певучи…
- Да-да, «певучи», – передразнил он её. – Не заметишь, как накроет тебя с головой своим соцветием – и нет барашка…
- Завёз свои новые ощущения с далёких земель? Что ж… формы  жизни и борьбы за существование везде различные. Но здесь… всё так мило и красиво. Открой глаза и осмотрись. Формы и окрас прямо над твоей головой.
- Мило… Они ещё и наблюдают…
Но глаза он не стал открывать, просто прижал к себе свою нежность, затем незаметным, скорым движением положил её на лопатки, сам улегся на неё. И начал свою игру. Его ресницы  то щекотали щёки, то нос, то лоб, то шею красавицы. Она вторила ему в свою очередь.  Наконец, осыпанная ласками, она обхватила его голову и прижала лицом к своей груди. Он захлебнулся ароматом её кожи. И наслаждался им несколько минут. Затем произнёс:
- Какую чудную мне родишь дочь. Она будет так похожа на тебя… Точнее… Мы будем наряжать её в платья, сотканные из ткани лепестков цветов, осыпать её вьющиеся волосы утренней росой. Она сама будет как нежнейший цветок вселенной…
- Обычно отцы мечтают о сыновьях, – её голос переливался веселым перезвоном  колокольчиков.
- Мальчики более строги в одежде. Хотя красота одеяния подчёркивает их стан. Но женскую фигуру украшать более приятно. Женщина, что заря – утренняя или вечерняя. Всегда непостоянная и переменчива. Оттенки её настроения, подпудренные капризами ветра или воды, столь ошеломляющи… Только звуки музыки могут их и умиротворить…  Мне приятно наблюдать за этими изменениями.
- Поэтому ты своего медвежонка так балуешь?
-Я? Балую? Отнюдь. Я просто отдаю ей должное.
- Или себе?
- Мы едины. Я – это она, она – это я.
- А папа Юра?
- Это другая песнь. Сильная, волевая, удивительная.
- А я?
- Ты – мой цветок, нежнейший, ни с кем не сравнимый. Тычинка  в миллиардах космических миль.
- И сколько таких тычинок своим прикосновением порадовал?
- М-м-м… В данный сиг… ты единственная…
- И ты этим хвалишься, дон жуан? Волокита!
- Нет. Я просто благородный и благодарный пестик…
- Что-то это такое сравнение мне уже не нравится… А ну! Открой глаза!
- Нет. Я желаю сейчас созерцать Мир чистыми очами, которые не затуманиваются плотным материальным зрением.
- Но мы и так…
- Да. Это один из великого множества миров и из него легче выходить в другие. Шагнул – и ты уже…
- Какой эпитет для тебя сейчас подходит? Ветродуй!
- Какой пожелаешь, моя ревнивица колючая.
- Ну ты побегаешь ещё за мной!
- Всегда готов! А сейчас… И навсегда… Ты – моя! И я устал. Мне надо отдохнуть. И ты сейчас будешь рядом. Я этого хочу. Ты только со мной и ни с кем больше. Только мой запах должен быть на тебе.
- Собственник!
- Ещё какой! Самый что ни на есть ужаснейший и жесточайший. Моё – и всё.
Он лёг на спину, на траву-мураву, которая мягким ковром укрыла участок земли вместо осыпавшего в пыль мха. Прижал к себе  свою мимозу.
- Тебе не холодно? – спросил.
- Я укрою нас листвою…

…Вода обхватила, обняла всю фигуру Марии. Девушка  растворилась в этих объятьях. Тело впитывала живительную, обновляющую суть обиталища вечного, вымывала чужеродное. Через какое-то время тело поднялось на поверхность воды, перевернулось, поплавало в диком водном бассейне, вернулось на берег. Солнце взошло, и сразу его тепло и свет обняли свою малышку, обсушили, согрели, накинули лёгкое платьице. Такая, поцелованная светилом, она и направилась к папе Юре.
Тот уже пробуждался. Но потребность просто лежать, ничего не делать, была очень высока. И он не спешил открывать глаза. Он наслаждался лежанием и полусном.
Но поступь Марии он почувствовал. Как и прикосновение её пальчиков к своим волосам. Эти пальчики вкрались в его волосы, слегка взлохматили их. А милый голосок добавил:
- Сок подан, сударь.
- Сок? Из чего? И как он?
- Брат спит ещё в объятиях своей супруги. А сок вам подарили деревья. Хотя – вода родника здесь также сытна.
- М-м-м?!
- Принести?
- Нет. Просто ляг рядом. От тебя так тепло.
- Это просто платье, которое мне подарило Светило.
- Ещё один благотворитель? И почто мне такое испытание? То брат, то  Светило? Я его знаю?
- Конечно! Выйдете на улицу, поднимите голову вверх и увидите его на небе.
- Боже бесконечный! Как мне с женою повезло. Не надо заботиться об её нарядах, чтобы удовлетворить все причуды сложного переменчивого плодоносящего характера.
- Ёрничаете? Так откройте глаза и осмотрите мой наряд! Быстро! Не то я… Сейчас же позову свою кошечку… любимую!
- Не, полосатую не надо… Вдвоём нам здесь будет тесно…
Юрий улыбнулся и открыл глаза. Его ведунья была прекрасная в этом нежно-золотистом балахоне, из которого изливался теплый свет. Притянул диву к себе. Та опустила голову ему на грудь, пальчиками  начала гладить, ласкать. Через какое-то время молодой мужчина перевернулся на живот, предоставив широкую мускулистую спину хитроумным рукам юной.супружницы.

Четвёрка проснулась почти одновременно. Степан и Филипп сразу сели, тряхнув головой.
- Что за странный сон? – произнёс Степан. – Одна музыка. Да ещё какая! Ни разу такой не слышал. И такое разноцветие красок!
- Мой, видимо, такой же. Спал вроде мало времени, а отдохнул. Полон сил, – ответил Филипп. – Молодёжь, видимо, ещё ветает в облаках.
- Я – нет, – ответил Мишель. – Но у меня не только музыка снилась, ещё и девичьи хороводы. Уводили меня, уводили. Захороводили. Валерии, а тебе что приснилось на новом месте?
- Существо одно. И на меня похожее – и нет. Одетый баско, богато, в руке трость, конец которой украшен странным камнем. Он вроде и простой, как булыжник, но в то же время таит нечто… Не понял. Ладно… Встаём… Здесь есть река. Можно в ней искупаться. Затем решим, что делать. Если наши командиры ещё дрыхнут, то придётся положиться на волю да заботы хозяина, – ответил Валерии. После доброго сна он был хмур, мрачен. И голоден. И такая его длинная речь после пробуждения  ничего хорошего пока не предвещала. Для кого – мужчинам было не ясно. Но примета верная.
Мужчины переглянулись, встали, с оголённым торсом вышли на улицу. Солнце уже поднялось. Играло в каплях росы. Хозяин встретил гостей лёгким поклоном головы. Офицеры отдали честь. Леший указал им еле заметную тропинку, которая уходила в сторону шума воды. Гости поблагодарили кивком головы и трусцой побежали в указанном направлении. По возвращении их ждал сытный завтрак в окружении волшебных дев. Настроение Валерии приподнялось, он улыбался, шутил, позволял щекотать себя и сам щекотал веселух. Только его глаза оставались строги и зорки. Колкие глаза.
Веселились они так долгохонько, до второго завтрака. К нему проснулись и Юрий, и Радимир. Вышли. Юрий всё же поддерживал воспитанника, который ноги переставлял осторожно. Команда шумно приветствовала командира. Сели к столу по заведённому чину. Герман в центре. По правую руку от него – папа Юрий со своей командой, по левую – его, Валерии и Мишель. Девочки разместились напротив своих мальчиков. Гости вкушали медленно. Местные жители один за другим подтягивались к поляне и вставали вокруг стола, с благоговейным вниманием рассматривая необычных иноземцев. Девочки лакомились творогом с вареньем, Радимир потягивал простоквашу, чередуя её с соком из трав и ягод. А местное население сжимало круг и наблюдало.
- Папа Юра, что будем делать? – спросил Радимир тихо.
- Ты будешь приветствовать и узнавать их насущные… вопросы.
- Смешно.
- Тогда ретируемся и выставим вперёд девочек. Обе с их чудачествами им очень понравятся.
- Папа Юра, я серьёзно.
- Я тоже.
- Сначала надо хозяина поблагодарить за радушный приём, – произнёс Степан.
- Верно думаете, – промурлыкала Мария. – Хозяин за вашей спиной, коллеги. Его бы стоило посадить во главу стола. Как бы и его хозяйку.
- Благодарю, Госпожа Хозяйка, за внимание к моей скромной персоне, – тут же ответствовал лесовичок, обходя стол, и занял своё, хозяйское, место. Сущность женской формы присела к столу напротив него. Хозяин произнёс: – Жду ваших, почтенные гости, желаний.
Мужская часть команды посмотрела на Радимира, Мария с Нинно переглянулись мыслями, и Мария произнесла:
- Благодарю за честь, о вечность. Мой супруг нуждается в отдыхе.  А лучшая услада уставшей души – песни и пляски твоего народа. Для моей сестры твои мастера уже изготовили новое платье. Позволь и мне примерить новый наряд. И гульбище можно начинать, – сказала, взмахнула ресницами – краски, звуки преобразились, заиграли.
- Да будет, о Краса Вселенной, по слову твоему.
И народ встряхнулся.

Резвились долго. Радимир перешёл под развесистую упитанную пренасыщенную сосну, улегся на  траву-мураву и через призакрытых век наблюдал за кувырканиями, прыжками, перевёртыванием и всевозможными коленцами веселившихся на полную мощность. Он предпочёл тишину и уединение. Папу Юру с одного танца увлекали в другой, он то пел с молодёжью, то играл с гуслярами. Другие из четвёрки веселились каждый по-своему, по настроению. Девчушки фокусничали.

По высоченным  верхушкам древ прошёл шквал ветра – и веселье стихло: все посмотрели в ту сторону, в которой в плену дрёмы лежал Радимир. Тот приподнялся на локте. Он окинул взглядом застывшую не то в страхе, не то  в недоумении поляну. С противоположной стороны по направлению к нему шёл щёголь. Радимир предпринял попытку встать, но ноги его не удержали. Папа Юра, команда мгновенно были около него.
- Всё нормально, папа Юра. Я, видимо, ещё слаб, – ответил Радимир.
- Так и сиди. Что вскакивать? Кто это? – тут же произнёс Валерии.
- Тот, кто исполняет любые прихоти слабых ради собственной выгоды, – с улыбкой пояснил принц-подросток. И обратился к незваному посетителю торжества: – Приветствую, милейший. Какая оказия вас сюда занесла? Что причинило вам беспокойство?
- Только забота о вашем самочувствии, мой господин.
- Я рад. Как видите, весел от предоставленного мне спектакля.
- Тогда позвольте мне откланяться?
- Если у Леди к вам не будет вопросов, – Радимир с улыбкой ответил и кивком головы указал на Марию, которая с недовольным видом стояла поодаль.
Гость посмотрел в её сторону, отвесил земной поклон диве – и ветром унёсся ввысь.
- Что это было? – строго спросил папа Юра.
- Ничего. Сумеречность среди ясного неба. Так, проявился. Ещё не время его выхода, – ответил принц.
- А одет красиво. Я бы сказал, даже изысканно и со вкусом, – Валерии вновь вставил слово.
- Всё так, как ты любишь, – ответил его командир. И продолжил: – Веселитесь. У нас ещё есть время.
- А сколько прошло его в реальности? – поинтересовался Степан.
- Всего лишь сутки.
- Сутки? – мужчины переглянулись. – Государыня волнуется. А ты как себя чувствуешь?
- Здесь покойно. Я бы понежился ещё. Поиграйте ещё часок-другой. На вечерней зорьке возвратимся, – ответил Радимир.
Веселье продолжилось, но уже не так яростно. Попутно накрывали стол…

Они вышли из леса ближе к полудню. Радимир был бледен, но шёл сам. Папа Юра нёс спящую Марию, Степан – Нинно, тоже спящую. Усталости мужчины не чувствовали. Передав девочек на попечение государыни, команда улетела на выполнения задания, а папа Юра остался присматривать за своею детворою.
Вечером дед сообщил, что на утренней зорьке идёт рыбачить. Позвал с собой внука. Тот ответил ему очень строгим взглядом. Мария вскинула  левую бровь. Радимир с радостью поддержал идею деда, чем удивил и зятя, и сестру.
И утром компания вышла на берег. Дед сразу закинул удочки. Девчонки, ёжась от прохлады, истекавшей от воды, закутались в пледы и сели в позе лилий. Юрий лёг на землю и закрыл глаза. Радимир спустился к воде по мостику, сел на доски и спустил в воду  ступни ног. И замер.
Точнее – замерли все: воздух, вода, растения, рыбак, отдыхавшие. Прошло с полчаса, и, хотя время было лова, рыбка на крючок не шла. Дед не сдавался, хотя супил брови и с опаской посматривал на неподвижные статуи золотой молодёжи.
Радимир сдержанной ойкнул.
Юрий в секунду был рядом. Зорко взглянул в воду. Какие-то тёмные тени колыхались под ступнями мальчишки. Юрий резко наклонился к  подростку, подхватил  и резко поднял вверх. На ступнях висели пиявки. Большие, сочные, жирные, лоснящиеся от сытости… Юрий втянул в себя воздух. Шумно и дико. Его взгляд прожёг воду. Там, в глубине, нечто ухнуло или бухнуло.
Юрий хотел грозно позвать жену, но Мария уже стояла рядом.
- Отрывать нельзя. Раны будут глубокие. Братик, ты ещё секунду-другую потерпишь? Или минуту… Они сейчас сами начнут отваливаться, – осторожно сказала и обратилась к Нинно: – Неси свои растения и родниковую воду.
Лицо Юрия было окаменевшее. Наконец он буркнул:
- И что будет с этими кровососами? Мутируют?
Мария поддержала его мысль легко и шуткою:
- Возможно… Будут светиться в темноте, и на их телах распустятся цветы.
Нинно, услышав последние слова, прыснула в кулачок. Юрий же посмотрел на Марию серьёзно.
Кровоотсасывающие отпали как-то разом. То ли насытились, то ли почувствовали ярость регента. Следы их прикосновения к стопам омыли, наложили огромные листья растений, осторожно наложили портянки на ноги. Дед на всё это время напрочь потерял интерес к удочке и зачарованно наблюдал за волшебным действием ретированием одних и наступления других. Смотрел молча. И только  тогда, когда внук унес своего паршивца, перевёл взгляд на воду. Из воды выглядывало множество  рыбьих голов, которые наблюдали за действиями людей. Весьма странных. И ни одна не висела на крючке.
Дед крякнул, махнул рукой на воду, вскинул удочку на плечо и пошагал домой. Там было сейчас для него интереснее…
Вездесущие мальчишки уже разнесли по деревне увиденное, преувеличили, конечно. И государыня  пила капли успокоительного, вытирала слёзы кончиком платка и гладила своего первенца по волнистым волосам. На бледнущем лице того была преглупая улыбка: мол, мама, я просто решил почистить  кровь. Побыстрее. Дела торопят…  Государыня качала головой. Юрий стоял у окна, скрестив руки на груди, Мария гладила нежно его спину. Нинно, скрестив ноги, сидела в углу кровати и наблюдала за всеми.
Раны заживали быстро, так что к вечеру Радимир уже ходил. Медленно, но ходил.
Поэтому он с Юрием решил осмотреть поселение.
Селяне уже уяснили, кто на сей раз гостил у стариков-хозяев. Были настороже.
Барчук с принцем доползли до середины главной улицы, когда Радимир всё же решил присесть на ближайшую скамью. Он молчал. Стопы горели, ноги зудило. В холодную бы воду… Юрий присел рядом и посмотрел ему  в лицо. В глаза. Тот отвернулся.
- Для чего ты себя сейчас так мучаешь? Боишься показаться слабым? Этикет?..
- Неа… Просто… надо встать… быстрее. Ребята брошены в пасть… Они не обучены полностью.
- Они военные. Справятся.
- Папа Юра, я вас не узнаю.
- А как ты предлагаешь проверять теоретические знания? Оттачивать практику?
- Не всё явно то, что видишь, слышишь, ощущаешь, осязаешь…
- Ты сам-то знаешь суть истинного?
- Знаете, как поддеть, папа Юра… Но я стараюсь не отступать от прави. Хотя… удаётся сложно. Петлять приходится. Такие непривычные повороты, – принц посмотрел на дорогу справа. От поворота приближались авто. Сказал: – Папа едет. Не дождался.
- Хорошо. Государь сможет немного отдохнуть на свежем воздухе. Завтра с дедом сходит на рыбалку…
Радимир заулыбался.
Когда авто стали приближаться, встал и помахал им рукой. Машины замерли. Подросток подошёл к первой из них. Задняя дверца открылась. Принц сел в салон. Юрий дал знак, чтобы ехали, а он сам следом пешком. Мол, надо поразмыслить.

Папа обнял старшего.
- Что вновь набедокурил? – спросил, взъерошив его волосы. – Папа Юра, по-моему, сердит.
- Он хотел от нас отдохнуть. Мы… его переубедили.  Хотя… чтобы быть честным… мы дали ему возможность  посидеть и на берегу реки, погулять по лесу. Со своим дедом.
- «Мы»? Это ком это речь, лукавейший?
- О нашей персоне, конечно. Когда рядом  сама дама-контроль, этикет обязателен.
Мужчина засмеялся. Уже, когда машина остановилась, спросил:
- Как ноги? Мы привезли коляску.
- Мило. К месту. Честно, я бы сейчас просто бы полежал.
- «Я»?
- Мы, ваше величество, мы…
Отец и сын смеялись.
- И куда ты, мальчик, торопишься? Мал ещё, а столько дел зачал.
- Времени мало.
К этому времени  коляску разложили, помогли Радимиру в неё сесть.

Юрий возвращался в усадьбу не спеша. Его дитятко был под контролем взрослых, девочки тоже при глазе. Он шёл не спеша. И не заметил, когда рядом с ним  возник аромат странного страстного неизвестного до селе парфюма. Он посмотрел в его сторону. Никого. Только аромат, принимавший сизый силуэт в быстро наступающих сумерках, следовал рядом.
- Вы кто? – спросил папа Юра.
- И меня нет имени. Или наоборот – у меня бесчисленное множество имён, прозвищ, кличек.
- Вы тот, кто поклонился мальчику?
- Меня выдал парфюм?
- Нет. Манера подходить со спины.
- Но ты меня не видишь.
- Чувствую. Этого достаточно.
- Увы. Я рядом.
- Такова ваша природа.
- А твоя?
- Моя? Я всего лишь надежда Любви.
- А кто я?
- Тоже Его надежда. И, думаю, более значимая. Ибо – мистическая сила.
- Поэтому, может уже стоит мне подчиниться?
- Но я благодаря своей вере имею право торить и собственный путь.
- Вера? В кого?
- В себя самого.
- Интересный бред. Замечательный. – Так и не проявившаяся сущность помолчала, затем произнесла: – А твоя княгиня влюблена в другого. И он её любит.
Юрий ответил сразу и резко. Ответил в пустоту и вечерний хлад:
- Знаю. Но мне она верна. И хватит. Больше не подходи. И  не лезь мне в голову. Я хочу отдохнуть.
- Ха! «Отдохнуть»! Ха! Забудь это слово. Добровольно. Или я тебе помогу его забыть…  – словно угроза прозвучали последние его слова, и наступила тишина.

Папа Юра подошёл к дому. Мария ждала его на крыльце.
- Княгиня встречает князя? – шуткою спросил Юрий.
- Да. Как всегда. Было и будет.
- А есть ли кто, кого моя княгиня любит больше чем своего князя?
- Да. И  мой князь его знает.
- ?
- Его великая Любовь освещает путь его созданиям. Его можно увидеть. Но порою энергии других его прикрывают от очей. Имён у него много. Начать перечислять?
Юрий усмехнулся. Ответил:
- Как просто. Я думал, что ответ будет «братик».
- Он – проявление, материализация этой энергии. Папа Юра, ваше тело и ум устали. Вам нельзя долго пребывать в одиночестве: можете попасть под соблазн или морок.
- Это обыкновенное испытание слабых.
- Идёмте. Принц находится под круговой опёкой. Блокада. Так что расслабьтесь. Я приготовила для вашего отдыха другой укромный уголок.
Юрий и впрямь почувствовал тяжесть в ногах, свинец в теле. Лечь бы в тёплую воду океана… Он закрыл глаза. Не хотелось иметь никакой мысли, не делать никакого действия. Он не знал дороги вперёд. Тот, за кем он шёл, был выведен из строя. Боевого строя. Что ему, несмышлёнышу, ждать в этом мире… Что его удержит…
- Наверное, родители дали мне не то имя, – он услышал сквозь пелену своих мыслей любимый голос: – Если  вы – моя Надежда, то я  есть ваша Вера. Ваш аэролёт сейчас поведу я. – Она взяла его за руку, заставила подняться, повела к технике, которая через несколько минут исчезла в догоравшей вечерней заре.

Царственная семья задержалась в усадьбе на день. Государь с Василием и его отцом побродили по лесам, посидели на берегу реки. Не ради ловли, а ради собственного удовольствия. Радимир  находился под оком дам. Он лежал, улыбался. Мама им, ему и Нинно, читала волшебные сказки, пела чудесные старинные песни. Словно детство возвратилось на несколько часов. Беззаботное, целостное, доброе. Радимир, с ним и его нежность, блаженствовали, пребывая в неге и безделье.

Юрий проснулся от шума прибоя огромных пластов воды. И запаха букета ароматов.
Открыл глаза. Шлюз аэролёта был открыт. Вид на океан.
Он приподнялся на локте. Шустрый зверёк спрыгнул с порога и умчался.
Мужчина встал. Короткими упражнениями скинул слабость тела. Вышел из аэролёта.
Пред ним был океан. За спиной – длинная полоса песка, за ней – растительность.
Огляделся. Кошечек Марии он не заметил. И это была добрая примета.
Осмотрелся.
Мария лежала на песке в тени укрытия, сооруженного из ветвей местных древ. Около неё лежали плоды, в посуде – напитки…
Он посмотрел на часы. Прошло 18 часов. Подошёл.
- С добрым пробуждением, мой князь, – промурлыкала его кошечка. – Вы сначала искупаетесь или испробуете эти дивные плоды?
- Благодарю за заботу, моя княгиня, – в тон ей ответил Юрий, подошёл, наклонился, поцеловал. Выпил из ближайшей чаши отвар, скинул одежду и направился к океану.
Плавал он долго.
И только тогда, когда он вышел на берег, он заметил вдалеке жерло вулкана, из которого шёл дымок. И замер, как зачарованный.
Когда стопор прошёл, вернулся к пологу. Еда ждала его. Кушал он молча, но то и дело посматривая в сторону попыхивавшего гиганта. Мария, словно читая его мысли сказала:
- Он в покое. Пока в покое континентальные плиты.
- Что ты этим хотела сказать?
- Любое изменение приводит в движение.
- Или к освобождению или кого-то, или чего-то.
- Да. И за всё отвечать будете вы, мой князь.
- То есть, готов я или нет?
- Да. Брат на вас возлагает очень большие надежды. А если его не станет рядом?
Юрий поёжился, словно его охватил колючий северный ветер.
- Я думаю,… первым… должен уйти я. Я старше…
- И всё же?
- Мария, честно, он ещё не озвучил, к какой цели идёт? Мы видим только очертания в тумане его пути. Чтобы ответить на твой вопрос, надо видеть цель.
- Цель? Развитие жизни, её поддержание и сохранение. Она будет так видоизменяться…
- Странно слышать такие слова из уст девчушки-подростка. Тебе бы ещё в куклы играть… Для чего торопишься взрослеть?
- Чтобы другая вас не увела.
- Меня? Сначала тебя надо затмить, – Юрий улыбнулся: наивная ревность ему нравилась. Сказал: – Ладно, оставим этот разговор. Я позагораю. Сколько у нас есть времени?
- Сколько пожелаете. Я сообщила обеим командам наши координаты. С докладом они прилетят сюда.
- Благодарю. А чем их кормить будем?
- Мартышки еды нанесут.
- Кошечки где?
- Вы их желаете видеть?
- Нет.
Мария улыбнулась.

Папа Юра отдыхал. А за ним наблюдали. Не только зверьё, пресмыкающие и птицы, которые затаились в кустах, за ближними утёсами. Ни звука. Но и людеподобные из местного населения. Последние хотели решить сразу вопрос категорично. Но рык хищника предупредил их об осторожности. И те замерли.

Папа Юра отдыхал. Плавал, лежал на песочке, любовался пыхтением вулкана, фотографировал наиболее изобретательные формы выдыхания паров. Косился на свою супружницу нежившуюся под пологом,  и мечтал побывать там, на вершине жерла. Очень хотелось увидеть собственными глазами мифических саламандр, посмотреть их пляски. Но он чувствовал запахи, которые несли страх и агрессию. И отойти от своей хозяюшки он не мог. Не имел права.

Команда прибыла к вечеру. Все уставшие и злые. Прожекторы с техники осветили всю близ лежавшую территорию, локаторы выловили засады.
- Папа Юра, всегда знал, что у вас крепкие нервы, – усмехнулся Валерии. – Можно вопрос? К вам тот жидконогий  щёголь не подходил?
- Прощупывал. А к тебе?
- Врезал слегка. Достал. Мне нотаций мамочки хватает.
- Это вряд ли понравится нашему принцу. Он против рукоприкладства.
- Он первый начал.
- Это как посмотреть. Что-то послужило причиной для прощупывания нас. Что-то его спровоцировало. Валерии, пожалуйста, сначала всё анализируй.
- Для этого, командир, у нас мало инфо. Точнее – совсем нет, – ответил Степан.
- У меня сложилось впечатление, что нас прощупывают на… на вшивость, – произнёс Филипп.
- Причём, сразу по фронту и крупными силами, – поддакнул Михаил.
- Понятно. Значит, надо быстро восстановить всем силы, подравнять ряды и вперёд, – подытожил Юрий. – Может быть, завтра на тот вулканчик сгоняем?
- Можно. Только её высочество кто будет охранять? Жребий бросим?
- Валерии! Нас такие хищники окружают…  Думаешь, ради охоты? Ждут, скорее всего, чтобы она одна осталась. Поговорить с ней, пообнюхиваться, погладиться…
- Папа Юра, ты её хоть к этим четвероногим не ревнуй, – засмеялся Степан.
- Ты о тех, кто за грядой да в воде прячется, подумал? – это Филипп.
- Пошли-ка в воду, коллега Мишель. Пощупаем их вблизи, – усмехнулся Валерии. – Как меня все эти ужимки достали! – Валерии быстро раздевался и напористо, дерзко пошёл к воде. Прибывшие пожали плечами, разделись и за ним. С шумом, криками, визгами, уханьем и боевыми кличами.
Мария вышла из своего укрытия. Сказала:
- Я стол накрыла, а они в воду плескаться!
- Пусть освежатся. С какой-то гнилью столкнулись. Пусть омоются. И нас с одной стороны окружают звери, с другой – аборигены. Что предлагаете, сударыня?
- Да летите завтра все на вулкан. Я сама разберусь. Там одна самка разродиться не может…
- И? Ты предлагаешь ей помочь? Крупная? Мелкая?
- Папа Юра, это не имеет значения. Я сейчас беру медицинский саквояж и ухожу. Стол для мальчиков накрыт. Я пошла. Лучше за мной не ходить. У вас, папа Юра, для этого нервы слабые.
- ???
Но Мария уже чмокнула его в щеку и, повиливая задом, поспешила в темень, за границы прожектора. Придя в себя, Юрий побежал к мониторам.
Здесь и нашли его парни.
- Командир, что случилось?
- Да эта… девчонка ушла в лес… Кошка там какая-то разродиться не может… Очередной зоопарк! Никакого покоя!
- Зверята, Юрий, – произнёс спокойно Степан, – это её стихия. У неё получается. Это её радует. Не всё же время около тебя сидеть и тебе в рот смотреть.
- Согласен. У неё – зверята, у тебя, князь, – вулканы. Ишь, как напротив дымится причудливо. Словно к себе зовёт.
 - Поэтому я завтра на вулкан. Кто со мной?
- Все! Что-то новенькое.
- Хм… Моё, значит, хобби – вулканы.
- И их саламандры, – подправил Валерии.
Юрий пропустил его слова мимо своих ушей, но поймал себя на мысли: «Прав, шельмец». Спросил в тоне Валерии:
- А твоё?
- Пока не определился. Что мамочка скажет – с усмешкой ответил Валерии. И обратился к Мишелю: – У тебя оно-то есть?
- Выспаться бы… Нормально…
- А у меня капуста, – мечтательно произнёс Филипп – Столько её сортов… А столько способов приготовления…
- Ботаник ты наш, – ответил Юрий.
- Ага, – тут же вставил слово Валерии. – Кое-где под «капустой» подразумевают деньги. Так что наш финансист в своём амплуа.
- Главное, одно другому не противоречит, – ответил Юрий. Его настроение было прескверное: беспокойство за Марию брало верх, но идти сейчас в её сторону он опасался. Опасался, что она, как это было ни раз, выстроила охрану вокруг места действия, и можно было попасть впросак.
Валерии подзудил:
- О да, князь, главное – быть её достойным. Спрос на неё большой будет.
- Брысь, искуситель! – резко ответил Юрий. – Еда на столе! Идите кушать. И спать. На ранней вылетаем.
- Валерии, князь, прав, – неожиданно поддержал Степан. – Она от рождения очень особенная. Такую силой не удержишь. Ладно, парни, – кушать и спать!

Как только забрезжил рассвет, мужчины дружно подняли свою технику и улетели к вулкану.
Мария помахала им вслед рукою и сделала фигурою такой замысловатый танец… Потребовалось несколько минут, чтобы зверьё покинуло свои укрытия, приблизились к девушке. Кто для прислуживания, кто для созерцания, кто для охраны. Так что аборигенам дали понять, кто здесь главный, и те поспешили ретироваться с докладом к вождю.

Вулкан порадовал Юрия. Юношеского визга и писка было сверх меры. Он аж из тёплой лавы умудрился свалять лилию, украсив каменный цветок камушками причудливого цвета, которые нашёл здесь же. Четвёрка, наблюдая за командиром,  подтрунивала над ним, хотя и сами увлеклись поисками весёленьких камушков. Вернулись только к обеду.
Их ждали гости: вождь аборигенов со своим советом. Мария восседала среди своих кошечек в богатом убранстве королевы. Но не из камней, а из причудливого вида и удивительно розового цвета раковин, которые на солнце отражались, как рубины. Мария познакомила мужчин и удалилась в сопровождении своих друзей в сторону джунглей. Юрий был бледен. Команда еле сдерживала смех. Местное население с удивлением посматривали на всех гостей, чумазых, прокопчённых, от которых воняло неприятным запахом опасной горы, которая в любой момент могла накрыть пеплом окрестности – а эти оттуда прибыли весёлыми, смеются… 
Странные гости…
Юрий взял себя в руки, сдержанно поклонился, попросил подождать. Команда вернулась через несколько минут и приступила к беседе. Познакомились. Выяснили точки соприкосновения и сотрудничества. Договорились о том, что о встрече доложат руководителю.
Позже здесь Радимир установит свою резиденцию, взяв землю под собственную юрисдикцию.



14.05.2023 – 23.07.2023.