Ехал казак с Дона...

Пчёлочка златая, а что ж ты не жужжишь?
Слова казачьей песни

Казачьи песни никого не могут оставить равнодушными… Если песня весёлая, её постепенно взлетающая ввысь мелодия передаёт силы, бодрость, энергию созидания. Размеренность и чёткость жизнеутверждающего ритма приглашают разделить с исполнителем радость бытия, увлекают в бескрайние ковыльные дали чернозёмной степи, где в старинных сказках легко и вольно дышится на степных просторах.

Если песня грустная, значит глубоко и взволнованно звучит её исполненная тонкой печали мелодия и выстраданная народная мудрость скупых слов. Эти песни часто напоминают тихие дни той прекрасной осенней поры, когда приходит осознание безвозвратности уходящих тёплых дней и возникает тревожное чувство ожидания надвигающегося стылого холода.

Слова песен служилого казачества, передающие потаённые, прикровенные думы ушедших поколений, нередко исполненные скрытой боли и страдания, заставляют призадуматься, почему… не для меня придёт весна, не для меня Дон разольётся… и тогда оживают на полузабытых страницах прошлого картины давно минувших исторических событий.

Издавна существовала, внутри казачьей среды, традиция делить казаков на «верховых» и «низовых», в зависимости от участка реки Дон, вдоль течения которой они исторически селились. «Верховые» жили преимущественно в тех краях, которые до XVI–XVII вв. называли «Дикое поле». Это современные города Ефремов вблизи истоков Дона, Михайлов, Воронеж, Тамбов, Козлов (Мичуринск), слободы у Хопра. Четыре-пять столетий назад здесь сооружались засеки из поваленных деревьев, чтобы препятствовать движению неприятельской степной конницы, строились города-крепости, откуда отражали вооружённые набеги непрошенных кочевников. «Низовые» казаки жили в станицах и хуторах по берегам нижнего течения реки Дон и его притоков, между Волгой и Доном. За Волгой по границе с калмыцкой степью жили заволжские казаки.

Здесь было настоящее степное раздолье. До самого горизонта, где небо сливается с землёй, насколько мог охватить взор, простирались чернозёмные степи. Там, среди плотного ковра высоких сочных трав, паслись табуны донских скакунов. Почти круглый год, на одном подножном корме, выраставшем в целинной степи, набирали тяжесть веса стада крупного рогатого скота. И, что важно, хорошо наливался на богатых почвах пшеничный колос, радуя землепашцев обильными урожаями.


Земля степей вдоль течения Дона и за Волгой очень плодородна, а сотню лет назад климат был более прохладный и влажный, люди не так изнывали от жары, как сейчас. Изучению девственных ковыльных, солончаковых, целинных степей посвящено много научных работ русского учёного-почвоведа В. В. Докучаева, который установил связь особенностей климата и степени повреждения природного покрова степей.

Докучаев рассматривал вопросы: «Что должны были представлять собой степи, когда они не косились, не забивались скотом, не распахивались?» К сожалению, отмечал Докучаев в 1880-е годы, теперь всё реже встретишь «степи, где утопаешь в травяном море… от типичной степной флоры, когда-то сплошь одевавшей чернозёмные степи, остались только жалкие лоскутки».(1)

Распаханная почва хуже держит влагу и быстро высыхает: «Ранней весной, когда снег только что сходит, на девственной степи не видно больших потоков, тогда как на старопашенных полях они бегут по всем направлениям, шумят, пенятся и размывают землю. Таким путём с пашни уносится огромное количество плодородного чернозёмного грунта и кладётся начало сети промоин и оврагов. В то же время девственная степь использует почти всю атмосферную влагу, и горизонт почвенных вод её стоит выше, источники многочисленнее и лучше обеспечены, а потому и растительность здесь, даже в исключительно сухие годы, когда всё пожигается солнцем, бывает несравненно лучше». (2)

Среди огромных пространств сухой, совершенно безлесной степи в старину произрастали ковыли по пояс человека. Здесь встречались густые, низкорослые, часто непролазные кустарники, упорно выдерживающие борьбу со скотом и человеком – бобовник (Amygdalus nana), таволга (Sedum), ракитник, вишенник (Prunus chamaecerasus) и дереза (Caragana frutescens). Во множестве водились суслики, быстроногие дрофы и доживал свой век доисторический байбак.

Невыразимо ярки краски цветущей степи: «…то покрывается она лиловыми пятнами – это зацвели анемоны; то целые луговины принимают голубой, лазурный колорит – это распустились незабудки; в другое время можно встретить участки, сплошь покрытые душистым чабером… Неоднократно я спрашивал себя, – писал знаменитый почвовед В. В. Докучаев, который выдвинул новый принцип борьбы с засухой – не с последствиями, а с причинами этого явления, продолжая задавать вопросы: – Откуда берутся все эти, одна другую сменяющие декорации; где же, наконец, размещаются корни? Выройте кусок дёрна, и вы увидите, что весь ком пронизан множеством взаимно перепутавшихся корней, плотно прилегающих друг к другу, как травяной войлок; тут же находятся и остатки умерших корней, находящиеся в различной степени разложения и множество луковиц, которые проснутся в ближайшую весну и украсят степь первыми, самыми ранними цветами». (3)

С наступлением осени, степное море растительности постепенно замирает, травы сильно наклоняются и перепутываются; зимой снег окончательно придавливает их к земле, торчат только немногие, самые крепкие стебельки; на следующий год вырастает новое поколение, подвергающееся той же участи… Работы Докучаева заложили базовые основы создания нового учебно-научного факультета в Московском университете – «Почвоведение».

На протяжении веков казаки совмещали две профессии – хлебороба и воина. Так было заведено – если казак уходил на войну, – тяготы сельского труда ложились на его жену. Поэтому казачки отличались самостоятельным характером, они не привыкали «прятаться за спину мужа». Главное было – вырастить детей и прокормить семью нелёгким трудом на своей земле, независимо от того – вернётся казак с войны или не вернётся.

На целинных землях паслись табуны лошадей, стада овец и крупный рогатый скот. Выращивались особые породы тонкорунных коз. Такие козы давали не так много молока, но зато их длинная шелковистая шерсть служила идеальным сырьём, из которого плели прочные пушистые нити для тёплых вязаных изделий – красивых платков, ажурных шалей, варежек и, конечно, носков. Искусством вязания шерстяных носков для своей семьи, по традиции, должна была владеть каждая казачка.

Даже в самые сухие, неурожайные годы в ковыльной степи удавалось вручную накосить сена не менее 10 пудов с десятины площади. Это обеспечивало жвачных домашних животных полноценным кормом в зимние месяцы. На свежераспаханных степных чернозёмных почвах собирали невиданные урожаи твёрдых сортов пшеницы.

Примечательная природная черта казачества, которую можно выделить особо, – это устойчивость во всём – в верности долгу, присяге, товарищам, приказам командиров, способности твёрдо держать свою территорию, охранять границу так, чтобы «ни пяди назад». Но что особенно замечательно, что это качество «повышенной» устойчивости распространяется и на культурные, бытовые стороны жизни казачества. Они всегда любили петь только свои песни, танцевать только свои танцы, хранить традиции своей, «казацкого» покроя одежды, готовить пищу по своим старинным рецептам и, как следствие, отличались твёрдым, упрямым характером. Давно замечено: «Если казак вобьёт себе что-нибудь в голову, его трудно переубедить, даже несмотря на очевидные доказательства обратного».

Вышеперечисленные качества, или хотя бы часть таких характерных признаков, не составит труда обнаружить в тех людях, в ком течёт казацкая кровь. Один из первых признаков казака – подходящая фамилия, которая сразу указывает на принадлежность к определённому старинному казацкому роду. Никаких новшеств, по традиции, здесь не допускалось. Одна из фамилий «природных казаков» – Павловы.

Так, например, в списке офицеров донских казачьих полков 2-й Западной армии, награждённых П. И. Багратионом за отличия в бою 9 июля 1812 г. под Могилёвом, значится из полка полковника Сысоева – сотник Павлов, кавалер ордена св. Анны, со Знаком отличия Военного ордена. О совершённом сотником Павловым подвиге в донесении времён Отечественной войны 1812 года сказано: «Будучи с порученною нарочито командою самым крайним на правом фланге, при общем движении на неприятеля ударил в самый фланг оного, смешал и гнал, поражая, через всё пространство его побега». (4)

С лета 1812 года, с самого начала Отечественной войны, при отступлении русской армии от западных границ к Москве, казаки вели арьергардные бои, находясь в хвосте русской армии, применяя тактику «сжигания мостов», чтобы не давать французам вплотную приближаться к отходящим войскам. Таков был приказ донскому атаману Платову – прикрывать отход основных сил армии, находясь в арьергарде до начала сражения при Бородино.
 
«Милостивый государь мой Алексей Петрович! – писал атаман Платов генералу Ермолову 14 августа 1812 года. – Неприятель вчера, хотя и в больших силах и стремительно, наступал на меня, но я удержал его, пройдя Дорогобуж не далее двух с половиной вёрст, чему способствовала и речка, через которую лежачий мост сожжён. С трёх батарей неприятель производил по мне сильную канонаду, но наши орудия действовали удачно. Стрелки, как егерские, так и казачьих полков, спешившиеся с ружьями казаки, рассажены были на одновёрстную дистанцию направо и налево по-над речкой, кроме закрывавших обои фланги наши, которые также до самой ночи имели с неприятельскими егерями перестрелку. Я убитыми и ранеными хотя и имею урону до 60 человек, но должен был удерживать стремление неприятельское и исполнять волю главнокомандующего…» (5)

Поэт Василий Андреевич Жуковский, которого современники называли «певец во стане русских воинов», находясь в действующей армии в 1812 году, написал стихи о донском атамане Платове, которые впервые прочитал на привале в Тарутинском лагере:

Хвала, наш вихорь-атаман,
Вождь невредимых, Платов!
Твой очарованный аркан
Гроза для супостатов.
Орлом шумишь по облакам,
По полю волком рыщешь,
Летаешь страхом в тыл к врагам,
Бедой им в уши свищешь.
Они лишь к лесу – ожил лес,
Деревья сыплют стрелы,
Они лишь к мосту – мост исчез,
Лишь к сёлам – пышут сёла.

Рассказывали, что когда Платов впервые услышал эти стихи о нём, то расчувствовался: «Не стою я этого, мой друг, – обратился он к Жуковскому, – Спасибо – похвалили, хоть и не заслужил!» (6)

На место выбывших из строя приходили с Дона новые пополнения. Накануне сражения при Бородино в Донесении атамана М. И. Платова императору Александру I от 22 августа 1812 года о движении к Москве сформированных на Дону казачьих полков сообщалось: «Всемилостивейший Государь! Высочайший Вашего Императорского Величества рескрипт имел я счастие получить от генерала от инфантерии Барклая-де-Толли и, по Высочайшей воле Вашей, был несколько часов в Москве. По повелению же главнокомандующего армиями князя Голенищева-Кутузова, по надобности во мне должен поспешно возвратиться в армию. Но сегодня, объяснясь обо всём с главнокомандующим в Москве графом Растопчиным, в рассуждении выступления в поход всего Войска Донского, которое уже выступило и следует, отправится сейчас к своему месту в армию; и в сей же час отправил навстречу к оному нарочного с предписанием о скорейшем следовании к Москве, форсированно, без роздыхов, делая переходы не менее 60 вёрст в сутки.

На Дону же остались только 18- и 17-летние выростки, которые по молодости лет их не могут быть ещё в действии и составят один только счёт и тягость. А до сего ещё третьего дня отправил я с города Можайска особого нарочного с предписанием тем командам, которые следуют уже по прежде посланному от меня повелению от 26 числа прошлого июля и о которых имел я счастие доносить Вашему Императорскому Величеству, чтобы и оные следовали также форсированно и без роздыхов к Москве. Всемилостивейший Государь! Теперь всё Войско Донское выступило в поход и всё то, что высочайше от Вашего Императорского Величества приказано будет, готово исполнять по верноподданническому долгу». (7)

Майор Пётр Захарович Павлов продолжил боевые традиции своих предков-казаков в Великую Отечественную войну 1941–1945 гг. Он родился на хуторе Караичев в станице Котельниковской в 1918 году, после возвращения отца с Первой мировой войны. В двадцать лет, в 1938 году Пётр был направлен на срочную службу в Красную армию, служил в Монголии танкистом, участвовал в боях при Халхин-Голе. Свою первую боевую награду – орден «Красной Звезды» – старший лейтенант Павлов, служивший в 1159-м стрелковом полку 351-й стрелковой дивизии 58-й Армии, получил в период Битвы за Кавказ в 1943 году, где сражался на земле Терских казаков.

В наградном листе, в «кратком, конкретном изложении личного подвига» говорится: «С 15.08.42 по 1.03.1943 г. старший лейтенант Павлов проявил себя хорошо подготовленным, энергичным и умелым работником. В период боевых действий полка с 1. 11. 1942 г. т. Павлов неоднократно лично участвовал в боях, воодушевляя бойцов на выполнение заданий командования». «На Северо-Кавказском фронте в бою за «Бирагзанг» 20.12.42 г. т. Павлов возглавил, добровольно, группу разведчиков, пробрался с ними в тыл противника и принёс ценные сведения», - отмечал командир 1159-го стрелкового полка майор Корнеев.
.
В наградном листе из архива Министерства Обороны периода военных лет указано, что «… 17.2.43 г. в бою за селение Задонск т. Павлов два раза ходил в наступление с ротой автоматчиков и задание командования выполнил с честью – селение было очищено от немецких оккупантов».

Летом 1942 года немцы вновь, как и в 1918 году, оказались в Ростове-на-Дону и продвигались по землям, где ещё четверть века назад проживало донское и терское казачество. Но теперь уже не существовало 11 войсковых округов Войска Донского, поэтому, возможно, так стремительно двигались немцы по исторической родине донцев. Целью немецкого командования было отрезать центральные районы России от кубанского хлеба и бакинской нефти и как можно скорее перевалить за Главный Кавказский хребет, чтобы начать боевые действия против Великобритании на Ближнем Востоке. (8)

Жительница Кисловодска Людмила Ивановна Ухачёва (род. 1937 г.) вспоминала, что ей было всего 6 лет, когда немцы вошли в их родной дом в терской станице Солдатской, вблизи ст. Прохладной. Люся жила с мамой Еленой Харитоновной Савранской, братом и сёстрами. Просторный дом с большой русской печью так понравился немецкому командиру, что он решил там обосноваться. Елена Харитоновна с четырьмя детьми вынуждены были разместиться на летней веранде, благо стояло жаркое лето.

Вскоре станица заполнилась немецкими солдатами. Поставок продовольствия из Германии не предусматривалось, солдаты должны были питаться тем, что удастся захватить у местного населения. Вскоре их единственную корову увели на солдатскую кухню. Молока не стало, но, к счастью, в конце лета поспели яблоки в саду.

Хлеб в их станице, расположенной в предгорьях Кавказа, не выращивали. Поэтому стало очень голодно при немцах, но маленькой Люсе, которую все любили и жалели, старшие сёстры, которые пошли работать, приносили по маленькому кусочку хлеба, как гостинец. Люсин отец Леденёв Николай Яковлевич с войны не вернулся, погиб под Харьковом в 1942 году. Но осталась его форма настоящего терского казака, которую мама бережно хранила – ярко-синяя рубаха и брюки с голубыми лампасами.

58-я армия, где служил донской казак Павлов Пётр Захарович, освобождала от немцев бывшие земли Терского казачьего войска – Кисловодск, Пятигорск, ст. Прохладную, ст. Солдатскую и другие населённые пункты Ставрополья. Но, самое важное, нашим войскам удалось не допустить, чтобы немцы перевалили за Кавказский хребет и укрепились в Закавказье. Поэтому Пётр Павлов и был направлен разведчиком на горный перевал в Биразганг для выполнения ответственной военной операции, по результатам которой получил свою первую боевую награду – орден Красной Звезды.
 
Кадровый военный офицер майор Пётр Захарович Павлов, «настоящий казак» из бывшей станицы Котельниковской, был награждён медалью «За оборону Кавказа» и дошёл до Берлина. После окончания войны со многими наградами – двумя орденами Красной Звезды, медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За боевые заслуги», в том числе медалью армии Югославии за освобождение Белграда – был направлен для дальнейшего несения службы в Румынию. В 1950-е годы майор Павлов служил в дивизии И. Н. Кожедуба (9) в составе корпуса А. И. Колдунова (10), работал военным советником в Корее и Китае. В 1985 г. был награждён орденом Отечественной войны I степени в память сорокалетия Победы. (11)

Самые ранние, по шкале исторического времени, воспоминания о прошлом в их казачьей семье относились к событиям Отечественной войны 1812 года. Несмотря на минувшие почти полтора века, истёкшие к тому времени, в народном сознании долго хранилась память о славных победах их предков. Так происходило, возможно, и потому, что победа в этой войне в жизни казачества была настолько значимым событием, что хорошо запомнилось на века. Тогда и появилась новая песня: «Миновала зла година, станем, донцы, гарцевать». Про казаков говорили: «и битец, и ездец, и стрелец».

Исторические документы отражали неоценимый вклад лучших сынов донских степей, множества обученных и экипированных казачьих формирований, которые Войско Донское выдвигало на поля сражений. Пруссаки – немцы, завидя любого русского всадника в 1813 году на дорогах Европы – обычно, как правило, скачущего по делам курьерской почты, приветствовали его восклицанием: «Ура, казак!» (12) Но, как говорили в народе, трое уходили на войну, да только один вернулся, а были ещё и раненые… Много казаков сложили тогда свои головы на полях сражений.

Нельзя без волнения, даже спустя более двух столетий, читать строки рапорта атамана М. И. Платова главнокомандующему русской армией М. Б. Барклаю-де-Толли, где он сообщает о тяжёлом бое в середине августа 1812 года при селении Рыбки, в котором погибло много казаков: «Поспешаю накоротке донесть Вашему высокопревосходительству о случившемся сегодня у селения Рыбки при реке Осме жестоком, сильном и упорном с неприятелем сражении, которое, можно сказать, уступает одному только кровопролитию. Божескою помощью и храбростью российских воинов сильный неприятельский корпус до одной только ночи удержан. О силах которого подтвердят и взятые пленные, которых есть довольно.

Неприятельских орудий, из коих производилась жестокая канонада в продолжение всего сражения с 11 часов утра до 6 часов вечера, было гораздо больше, нежели у нас. Наша артиллерия более 20 орудий вся употреблена была в действие, и у некоторых пушек недоставало даже зарядов, о чём донесёт Вам дежурный мой полковник, видевший всё происходившее лично и во всех пунктах бывший.

Донося Вашему превосходительству, не должен скрыть, что неприятель очень силён, но я завтра с помощью Божией буду делать то, что должно моей ретирадой, а теперь имею от него роздых в 4 вёрстах, где держаться не нахожу никакого средства от его больших сил в отдалении от армии.

В сём жестоком сражении урон с нашей стороны простирается от 400 до 500 человек убитыми и ранеными, но, наверное, полагать нельзя потому, что не успели ещё сделать оным счёту.

Я за сим буду иметь долг донести о сем важном сражении и об отличившихся. Но не могу умолчать, чтобы не отдать справедливости генерал-майорам Розену и Иловайскому 5-му, которые во всё продолжение сражения неустрашимо командовали и поощряли своих подчинённых для успешного поражения неприятеля». (13)

На Дону остались из мужчин к осени 1812 года пожилые казаки и подростки, чтобы помочь женщинам убрать с полей урожай пшеницы, остальные ушли на войну. В несколько этапов происходило движение с Дона вооружённых конных отрядов для пополнения русской армии, для замены уже выбывших из строя казаков после сражений с армией «двунадесяти языков».



Источники.

1 - Докучаев В. В. Наши степи теперь и прежде. – М.- Л.: Издательство ОГИЗ – Сельхозгиз, 1936. – С. 67–68. – 116 с.

2 - Докучаев В. В. Наши степи теперь и прежде. – М.- Л.: Издательство ОГИЗ – Сельхозгиз, 1936. – С. 53. – 116 с.

3 - Докучаев В. В. Наши степи теперь и прежде. – М.-Л.: Издательство ОГИЗ – Сельхозгиз, 1936. – С. 68. – 116 с.

4 - Донское казачество в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах русской армии 1813–1814 гг.: Сборник документов/Росархив, РГВИА, РГИА, Комитет по управлению архивным делом Ростовской области, ГАРО. – Ростов н/Д, 2012. – С. 194. – 752 с.

5 - Рапорт М. И. Платова А. П. Ермолову о сражении с неприятелем у Дорогобужа. Донское казачество в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах русской армии 1813–1814 гг.: Сборник документов/Росархив, РГВИА, РГИА, Комитет по управлению архивным делом Ростовской области, ГАРО. – Ростов н/Д, 2012. – С. 185.

6 - Лукашевич К. В. Школьный праздник в память славных подвигов родных героев 1812 года. Изд. Гос. публ. ист. б-ка России. – М., 2012. – С. 187. – 288 с.

7 - Донское казачество в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах русской армии 1813–1814 гг.: Сборник документов/Росархив, РГВИА, РГИА, Комитет по управлению архивным делом Ростовской области, ГАРО. – Ростов н/Д, 2012. – С. 186.

8 - Исследователь Кавказа А. П. Берже (1828–1886 гг.), издатель многотомной серии «Актов, собранных Кавказской Археологической Комиссиею», писал, что «В инструкции, данной по указу императора Павла I Ковалевскому, 16 апреля 1799 г., которою фактически конфирмовался договор, заключённый Екатериной II c грузинским царём Ираклием, 24 июня 1783 г., – вовсе не видно скрытых политических планов, предназначенных приготовить пути к поглощению грузинского царства, а напротив, всё указывает на искреннее желание сохранить его самостоятельность под покровительством России». (Берже Ад. П. Кавказская старина. Сост. Н. В. Маркелов – Пятигорск: СНЕГ, 2011. – С. 18. – 512 с.)

9 - И. Н. Кожедуб (1920–1991 гг.) – маршал авиации, Трижды Герой Советского Союза, самый результативный лётчик-истребитель в авиации союзников – 64 личных победы. Отец – Никита Ларионович Кожедуб – был церковным старостой в с. Ображиевка Глуховского р-на Черниговской обл.

10 - А. И. Колдунов (1923–1992 гг.) – Главный маршал авиации, Дважды Герой Советского Союза. За годы войны совершил 412 боевых вылетов, провёл 96 воздушных боёв, лично сбил 46 вражеских самолётов.

11 - Ст. лейтенант; гв. капитан; майор П. З. Павлов служил в воинских частях:1159 сп 351 сд 58 А (1159 сп, 351 сд, 58 А); 588 обс 17 ВА (588 обс, 17 ВА); 1159 сп 351 сд СКФ (1159 сп, 351 сд СКФ, 351 сд, СКФ).

12 - Шишков А. С. Краткие записки. – Спб., 1831; Любецкий С. М. Старина Москвы и русского народа в историческом отношении с бытовой жизнью русских. Гос. публ. ист. б-ка России. – М., 2008. – С. 339. – 590 с.

13 - Рапорт М. И. Платова М. Б. Барклаю-де-Толли о бое при селе Рыбки (с. Беломирское). Донское казачество в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах русской армии 1813–1814 гг.: Сборник документов/Росархив, РГВИА, РГИА, Комитет по управлению архивным делом Ростовской области, ГАРО. – Ростов н/Д, 2012. – С. 185–186.