Мохнатая и страшная

     Семья Марковых, когда жила во Владивостоке, частенько выбиралась в ближние и дальние походы в составе больших и не очень родительских компаний вдоль побережья залива Петра Великого и на близлежащие острова.Один такой поход еще мальчишкой, сын Алексей запомнил надолго и частенько вспоминал много лет спустя.
Однажды летом, они отравились в бухту Мелководную, однако это не в ту бухту Мелководную (их оказалось в Приморском крае несколько), которая была в Амурском заливе в получасе хода от Владивостока, а в ту дальнюю бухту Мелководную, расположенную в глухих местах Приморской тайги, куда по суше было не добраться и за неделю, где еще по слухам существовал рыбацкий поселок Мелководный и стояли останки заброшенного в прошлом веке небольшого рыбо-перерабатывающего завода.
Туда, по морю, было почти восемь часов непростого морского перехода.

Вот, собственно, куда всех потащил Евгений Хлуденев, закадычный друг Кирилла Маркова, собрав группу в составе четырех семей заводчан Владивостокского 275-го военного судоремонтного завода, всего набралось с детьми - четырнадцать человек.
Поход начинался с погрузки на морской катер, который все почему-то называли «морским трамвайчиком». Алексей хорошо знал этот тип катеров, такие бегали по бухте Золотой Рог много лет, они выполняли роль основного морского транспорта, который перебрасывал людей из многочисленных бухточек и районов Владивостока в центр города и обратно. Они ходили очень часто и строго по расписанию, видимо, поэтому их называли морскими трамвайчиками. Когда Марковы жили на Русском острове, морские трамвайчики возили жен офицерского состава в город за покупками и обратно. В общем, это было очень удобно и практично. 

Ранним субботним утром вся группа с шутками и прибаутками грузилась на 36 причале в такой морской трамвайчик с палатками, рюкзаками, кучей всяких котомок, непромокаемыми баулами, где размещалась вся походная утварь и продукты. Семья Марковых была в полном составе вместе с их верным Жаком, собакой неопределенной породы, как им сказали – помесь карликового пинчера с дворнягой, который вел себя соответственно моменту – суетился, погавкивал немного, но был очень рад какой-то неведомой ему доселе прогулке.


Катер по расписанию отходил в 08.00 утра и шел в поселок Преображение, который располагался в одноименной бухте, в пути было несколько остановок, в том числе и в бухте Мелководной. Путь был неблизкий, почти семьдесят морских миль, идти надо было почти шесть часов до Мелководной. На переходе все развлекались как могли, слонялись туда-сюда, взрослые играли в нарды, а дети, которых набралось в том походе, порядка четырех мальчишек и двух девчонок, то сидели на баке катера и любовались разлетающимися морскими брызгами от форштевня, то на юте, где собрались большинство пассажиров и слушали чьи-то незамысловатые рыбацкие истории. Иногда все перекусывали бутербродами с вареной колбасой, и тогда Жак, на потеху всему катеру, выделывал разные фокусы «за колбасу».

Вообще, это была особенная собака. Когда мама Рита Маркина принесла его щенком к ним домой на улицу Спортивную и выпустила с рук на пол, он бодро побежал по направлению к открытому балкону и спрыгнул прямо с третьего этажа на улицу. Маркины все ахнули, но, быстро опомнившись, Алексей побежал за ним на улицу. Он лежал на боку и на его черных собачьих глазах были слезы. Алексей бережно поднял его тельце и понес домой. Будучи серьезным человеческим врачом, мама Маркина осмотрела щенка, как могла. У него была травма левой задней ноги и вроде больше ничего. Оказалось, что у прошлых хозяев, которые жили в собственном доме, всегда была открыта задняя дверь на улицу, в сад, и пес ежедневно ходил таким образом гулять!

Через несколько дней Жак оклемался и начал сначала ходить, похрамывая, потом потихонечку бегать. Алексея он зауважал сразу и признал своим хозяином, наверное, за то, что он его спас на улице после падения. Он имел радикально черный, с отливом, окрас и гордую белую манишку, за что, наверное, и прозван был Жаком! Хвост ему прежние хозяева отрубили неудачно, и у него остался небольшой обрубок, которым он также показывал свои чувства радости и тревоги, он служил, сидел и лежал по команде, был очень смышленым псом, короче Жак был овчаркой в миниатюре!   

Наконец, прибыли в бухту Мелководную. В связи с малой прибрежной глубиной, откуда и ее название, катер лег в дрейф посередине бухты и, гуднув два раза, стал ждать лодку с берега одноименного поселка. Высаживалась только наша группа из четырнадцати человек. За три захода, моторка сняла с катера всех туристов с вещами, и катер, прогудев несколько коротких гудков, двинулся в Преображение.
Мужская часть группы, включая мальчишек, пошла искать место для размещения лагеря, а женщины пошли в прибрежный магазин докупить каких-нибудь местных продуктов.

К вечеру разбили лагерь, где размещались четыре семейные палатки и одна продуктовая, костровое место, оборудованное для приготовления пищи, сушилка и прочие хозяйственные места, типа дровяного склада и т.д. Детей сразу определили собирать дрова, потому что сухие дрова являлись самым ценным материалом для приготовления пищи. Они натаскали кучу дров, как стемнело и по лагерю дали команду ужинать. В компании, куда входила семья Марковых, было принято все делать по порядку, как у военных, хотя военных было всего двое – отец Алексея, Кирилл, и отец двух братьев Хлуденевых – Евгений, они оба работали на заводе военпредами и любили покомандовать. Они были инициаторами лагерных дежурств, когда сутки дежурила пара, мужчина и женщина, а они могли себе выбрать в помощники дежурных какого-нибудь ребенка, но все должны быть из разных семейств, чтобы было интереснее и не скучно. В обязанности дежурных входило поддержание костра, приготовление пищи, мытье посуды, уборка территории лагеря.
Алексею это даже нравилось, хотелось почувствовать себя в другой, как бы, семье, попробовать другие отношения.

Конечно, детей на долго никто не задействовал, и они в большинстве своем были предоставлены сами себе. Они ловили рыбу на закидушку, но сначала надо было поймать, а скорее просто найти и вытащить мидии. В этом были специалисты Алексей и Димка Хлуденев. Они ныряли, благо что глубина в бухте была совсем небольшая, и вытаскивали целые хвосты мидий, отрывая их от каменистого дна. Потом ракушки вскрывались ножом, и вся компания насаживала розовые внутренности и белые мускулы мидий на крючки и забрасывала леску с мощным грузилом на конце, это и была такая удочка – закидушка, метров на сорок - пятьдесят в бухту. Камбала брала почти сразу, если наживка прилетала ей почти к носу и потом сопротивлялась так, что казалось, что ты тащишь монстра, килограмм на десять! Однако попадались прибрежные особи, всего на кило-полтора, но это тоже были крупные «лапти», и они очень ценились. Обычно такая камбала вся целиком влезала на большую сковороду и тут же жарилась в масле на обед.

Попадались и крупные красноперки, правда реже, но, если она брала, тащить ее было легко, она почти всегда заглатывала наживку глубоко и уже не сопротивлялась и давала спокойно себя вытащить. Она шла, как правило, на уху, однако и жареная тоже была очень вкусная.

Дядя Женя Хлуденев смастерил из сетки бредень, и они с отцом Алексея сделали пробный заход метров с двадцати от берега, вдвоем протащили бредень и с трудом выволокли его прямо на берег. Оказалось, что среди кустов морской капусты, ракушек и всякого морского мусора, было множество креветок, которых все называли «чилимами», они скакали с места на место, пришлось их всем скопом собирать в ведро, набралось прилично с полведра. Дядя Женя развел костер прямо на берегу и поставил на него ведро с чилимами и морской водой. Через час с небольшим, компания доставила в лагерь к всеобщему удовольствию полведра красных, вареных креветок.

Этот опыт выживания в родной природе Алексей запомнил на всю жизнь, хотя повторить ему это удалось всего пару раз по жизни.
Поселок Мелководный, который располагался всего в паре километров от бухты, был малонаселен, несколько дворов, почта, совмещенная с магазинчиком, да и сельсовет. Алексей со товарищи облазали всю местность и набрели на заброшенное здание с надписью «Школа», дальнейшее исследование привело их в школьный сад, где в сплошных зарослях крапивы и прочих сорняков висели уже спелыми плодами смородина, малина и крыжовник. На следующий день в школьный сад выдвинулась группа женщин со всеми детьми на сбор «урожая» и лагерь на несколько дней был обеспечен свежей ягодой.

Так летели ночи и дни похода. Жак тоже был счастлив, как и его хозяева, носился целыми днями с Алексеем, ночами спал в ногах у Марковых, у входа в палатку. Он нес свою службу строго, всегда рычал, если кто-то проходил мимо палатки и охранял покой семьи очень чутко.

Однажды среди ночи Жак зарычал сначала очень громко, да так, что Кирилл с сыном проснулись, зашикали на него, мол, чего попусту шуметь, всех можешь разбудить же! Однако Алексей заметил, что Жак попятился на него задом, потом спрятался у Алексея под одеялом и даже в темноте Алексей почувствовал, как трясется его маленькое тельце! Алексей сказал отцу, что, мол, псина чего-то испугалась, наверное, в темноте чего-то перепутала. Отец высунулся из палатки, покрутил головой туда-сюда:
- Посмотрю, может кто чужой к лагерю приблизился? Да вроде, никого! Давайте спать! - предложил всем укладываться и засыпать.

Однако, утром Алексей был разбужен громкими разговорами взрослых, вылез из палатки и увидел, как все разглядывают на земле возле костра и возле палаток кучу странных следов. Потом оказалось, что продовольственный склад их разграблен, была выпотрошена полностью кастрюля со вчерашним вареным мясом для супа и разорван мешок с копченой колбасой, везде были следы большой лапы, почти как собачьей.

Алексей спросил:
Какая-то огромная собака, что ли, здесь похозяйничала? – взрослые переглядывались загадочно и помалкивали. Потом папы Кирилл, Евгений и Владимир, самые старшие из мужчин ушли в поселок, а отец Виктории, второй девчонки в их детской компании, Виктор Павлович, тихо сказал:
- Ой, ребята, боюсь это посерьезнее будет даже медведя! Это, похоже, тигриная лапа везде отпечатана!
И тут Алексей вспомнил, как испугался чего-то или кого-то его Жак, как тряслось его тельце! Уссурийский тигр! Неужели мы попали в круг его интересов! Мужчины, уходя, строго-настрого приказали всем не покидать лагеря, развести костер посильнее и ждать их возвращения!

В тот день все были очень возбуждены, график дежурств сломался, мама Алексея с Людмилой готовили еду на всех, рыбалка была отменена, все остальные сидели вокруг костра и тревожно обсуждали эту новость. Мужчины вернулись из поселка, оказалось пару дней назад тигр задрал в деревне маленького козленка, который гулял на свободном выгуле, наследил он много, поэтому из района вызвали специалистов, которые порекомендовали всю живность убрать в дома и не выходить из домов по ночам. Сказали, что тигр обычно летом не нападает на человека, еды ему хватает, однако, здесь был случай не ординарный. Следующий день провели в тревоге, днем прибыл катер пограничников, все собрались в поселке на собрание.

Оказалось, что совсем недавно была задержана японская шхуна в территориальных водах России, где в трюме был обнаружен большой уссурийский тигр. Шхуна была арестована и на следствии было выяснено, что второго тигра они не смогли поймать и усмирить, а во время его ловли, тигр ранил японского охотника, ударив его лапой прямо в лицо, после чего он не подпускал никого к себе, а только лизал кровь и выедал лицо незадачливого японца, после чего скрылся в чащобе леса.

Пограничники предупредили, что тигр, попробовав человечины, может напасть снова.
Среди нашего детского коллектива моментально возникла идея поставить острые деревянные колы вокруг лагеря и начать дежурить по ночам, однако, дядя Женя Хлуденев показал им с Димкой кулак и громко сказал:
- К сожалению, риск очень большой, что тигр может вернуться в лагерь, будем собираться домой, завтра рейсовый катер нас заберет отсюда во Владивосток!
Ночью мужчины дежурили по двое с топорами и факелами у костра, ночь была тревожной и тягостной, Алексей с ребятами выпросили разрешение ночевать в одной палатке и не спали, обсуждали все возможные варианты развития событий. Неожиданно, совсем рядом, как им казалось, где-то за ближними кустами раздался громкий выстрел, мощный звериный рык, затем второй выстрел и третий, послышался шум ломающихся веток, потом все затихло! Сашка с Димкой выскочили из палатки наружу, там оказались все мужчины, крикнули Алексея и Серегу. Алексей сидел с Жаком, позвал его:
- Пошли Жак, гулять, пошли! – однако собака сидела как вкопанная, не двигаясь с места не на миллиметр!

Ребята вылезли из палатки, примкнули к костру, уже небо посерело, было полпятого утра. Все сидели молча, пили чай с бутербродами, смотрели на огонь, медленно наступало утро, никто, конечно, не спал! Когда начало рассветать, неожиданно на тропе появились две фигуры в плащ-палатках, в одном узнали местного милиционера, а второй был незнаком, в спецодежде на ремнях и с оружием.
- Всех приветствуем! Отбой тревоге! Вот спецы работали ночью, поступило разрешение уничтожить зверя! Мы сразу к вам, предупредить, что опасность миновала, зверя уже увезли в Преображение на охот-базу познакомить собак, ну и всем охотникам показать! Так что можете спать спокойно! – местный участковый, улыбаясь, хлебнул предложенного чайку, снял фуражку и вытер пот со лба.
- Вот знакомьтесь – Виктор, профессиональный охотник, зверобой! - Виктор, молча, пожал мужчинам руки, от чая отказался. Через, минут пять, встал, показывая всем своим видом занятость, и коротко бросил:
- Приятного отдыха, пошли Михалыч! Времени нет! – обе фигуры почти бесшумно удалились по тропе в ближний лесок. Тут женщины наперебой начали обсуждать, а что, мол, другого способа не было, обязательно убивать надо было? На что отец Алексея веско сказал, что не нам судить, они специалисты, зверобои, и что, благодаря им, мы можем отдыхать дальше по расписанию еще четыре дня!
Ну какой тут отдых! Все взрослые наперебой начали обсуждать варианты, однако дядя Женя Хлуденев просто сказал:
- Давайте проголосуем? Дети не считаются! – на что мальчишки всем хором заорали, как не считаются, они, мол тоже будут голосовать, тут, наконец, вылезли из палатки две девчонки – Виктория и сестра Алексея Людмила с вопросами, а что мол, вообще здесь происходит? Марков старший сказал, как отрезал:
- Эй, ну-ка цыц! Когда будете самостоятельно зарабатывать, тогда и голосовать будете!

В общем, конечно, проголосовали за отъезд сегодня, как и договаривался Хлуденев старший, а это означало, что в 15.00 надо грузиться на моторную лодку от причалов поселка. Все приуныли, а потом как-то успокоились, начали собираться, «ломать» палатки (то есть собирать их, снимать крепления), собирать рюкзаки и баулы, сворачивать лагерь, что даже Жак вдруг появился и начал скакать от радости, что пошла какая-то «движуха». Как будто он понял слова участкового, что его лютый враг теперь повержен, и можно выходить из укрытия!
Когда Алексей с отцом сломали их палатку, то вдруг, в так называемой, прихожей, когда задрался палаточный полик, на влажной земле открылся отпечаток тигриной лапы, огромной, страшной и мохнатой, Жак вдруг прыгнул на нее и громко залаял, пригнув задние лапы, вздыбив шерсть на загривке. Отец Алексея громко сказал:
- Смотрите, он все-таки здесь был! Как я его зверюгу не заметил, я же вылезал осмотреться из палатки?! Фу, Жак, кончай лаять, его уже нет!!
- Господи, как он только в вашу палатку не залез?! – тут же запричитали женщины, только мама Рита Маркова молчала, ее глаза, широко раскрытые, говорили сами за себя, мол, просто слов нет!

Уже на катере - морском трамвайчике обстановка разрядилась и Кирилл Константинович много шутил, все собравшиеся громко смеялись, туристы угощали всех пассажиров вареными чилимами, которых осталось почти полведра с позавчерашней ловли. Алексей сидел на кожаном кресле в салоне для пассажиров, а Жак забрался ему на колени и периодически поднимал голову и смотрел ему прямо в глаза, как бы говоря:
- Я же не очень виноват? Я очень испугался? Ну ты видел какая лапища отпечаталась?  - Алексей гладил его по голове и говорил:
- Ты хороший пес, хороший, ведь ты его отпугнул своим лаем, а то бы он еще и отца нашего задрал бы!
                ***