Литовская крепость. 45

45.
 Легко летел по вечерней прохладе конь Одинца. Земля была окутана сиреневой дымкой.  Травы на лугах и хлеба на полях стояли почти неподвижно. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был стрекот насекомых. Яркая луна взошла на светлом небе, которое становилось насыщенно-фиолетовым ближе к земле. На самой границе неба и земли угасала розовая полоса потухающего заката.

Одинец гнал коня, потому что понял, о чем ему сказала во сне сестра. Все сложилось в тот момент, едва боярин Петлин начал говорить о случае, когда Митько едва не огрел его плетью. В тот день из дому к Тимофею прискакал на взмыленной лошади его человек и сказал:
- Молодой хозяин, хозяйка послала сказать, что батюшка ваш помирает и хочет попрощаться. Просила поторопиться, потому что даже если поскачете что есть сил, все равно можете не застать.
Дало было под вечер. Тимофей находился на службе и покинуть крепость никак не мог. Он прибежал на осадный двор Одинца, который как раз выводил коня из ворот, чтобы отправиться домой. Времени было как раз, чтобы успеть доехать до наступления темноты.
-Одинец, выручай! – бросился к нему Тимофей. – Из дому приехали: батька при смерти. Наместника в городе нет, а Рагозу ещё найди и уломай, а у меня времени нет. Да он поди откажет, скажет: нет такого порядка. Задержись на денёк, подмени меня по-тихому! Мне бы только с отцом попрощаться!
Одинец, проникшись его горем, сразу согласился. И только поэтому в наступившую ночь он не был со всеми своими родными, случайно оставшись в живых. Он спокойно стоял на стене в карауле, на месте Тимофея, наблюдая, как гаснет за тёмными перелесками закат, и даже вздремнул, опершись на алебарду, пока его не окликнул стоявший на соседнем посту Хомяк:
-Одинец, глянь-ка! Не в вашей стороне горит?

Самовольно покидать крепость в период службы было запрещено, и за это следовало суровое наказание. Однако мценские бояре иногда втихаря по обоюдному согласию подменяли друг друга. Как правило, они покрывали один другого, и только бдительность начальства могла вывести участников подмены на чистую воду. Молчание и взаимовыручка были старым неписаным законом границы. Что же до писаных законов, то в этой местности было слишком много негласных нарушителей, чтобы сильно их уважать. Одинец сам никогда не пользовался возможностью, чтобы самовольно отъехать из крепости, однако он изредка подменял других, а также знал о подобных случаях.  Подобно другим боярам, он никогда не выдал бы своих товарищей начальству. И если он сам участвовал в подменах, как же он не додумался, что и Микита Якимов может поступить так же?

Один раз он опоздал приехать домой и всех потерял. И теперь все снова повторится, как отражение. Но на этот раз он вовремя «проснулся» и сложил всё одно к одному. Он лучше умрёт там, со всеми, кто у него ещё остался, чем снова упустит время.
Подъехав к усадьбе Местьника, Одинец соскочил с коня и стал колотить в ворота.
-Кого принесло? – донесся голос сонного воротника сквозь злобный лай спущенных и свободно бегающих по двору собак.
- Открывай! Это Одинец Фёдоров! И хозяина будите поскорее!
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем внутри привязали собак и стали снимать засов. Одинец, не глядя, бросил кому-то поводья и побежал к дому. У крыльца с железными фонарями собрались несколько полуодетых слуг. Все они знали Одинца.  Юноша рванул дверь и вбежал в главную камору, где за столом сидел перед горящей свечой полуодетый Местьник.

-Хозяин, - воскликнул он, - скоро тут будет Микита со своими людьми!
-Хорошо, что ты приехал, - ответил Местьник, неторопливо натягивая сапоги и вставая с кряхтением, чтобы вдеть руки в рукава кафтана, который слуга держал у него за спиной.
Скрипнула дверь, и изнутри дома вышла Домка. Из-за её спины выглядывала Федора.
-Боярин, давай я тебя провожу и дам человека, чтобы безопасно вернуться, - сказала Домка, обращаясь к Одинцу.
- Вот же вздорная девка! – усмехнулся Местьник. – Посади гостя за стол и дай ему поесть и напиться с дороги.
-Батюшка, если боярин сейчас не уедет, так потом поздно будет, - уперто ответила Домка.
- Вот что значит расти без матери! – усмехнулся Местьник, обернулся куда-то в темноту и положил перед собой на стол саблю. – Некому было тебя научить вести себя как следует! Если гость прибыл в дом, нужно в первую очередь его накормить и напоить, а потом разговоры разговаривать. Ишь, Микитка, ничего не боится!
-Дяденька, -  вмешалась Федора, - выдайте меня моему брату. Может, он вас не тронет.
- Ещё одна пигалица выискалась! – развел руками Местьник, после чего обернулся к девочке и сказал внушительно: - А тебя не учили, что, ес-ли взрослые люди разговаривают, такие как ты слушают молча и открывают рот не раньше, чем их об этом попросят.
Федора притихла и села в углу на лавку.

-Ну что, зятёк, -  насмешливо обернулся Местьник к Одинцу, и лицо его от игры огня стало страшным, - ты есть будешь, или со мной сразу пойдёшь?
- С тобой пойду.
Мужчины вышли. Во дворе уже толпились вооружённые люди. Огни факелов играли на их суровых лицах. Хозяин стал отдавать приказы и расставлять их в разных местах, после чего двинулся с Одинцом к воротам.  Приказав подпереть их телегой, Местьник несколько раз коснулся высокого плетня:
- Хотел же сделать что-нибудь понадёжней, да все было не с руки. Ладно, и так пойдёт.

Затем он обернулся к Одинцу. В темноте против света лица его не было видно, но молодой человек ощущал, как его сверлит единственный глаз Местьника.
-Зятёк, - сказал хозяин, похлопав гостя по плечу, - ты сейчас ещё можешь уехать, после будет поздно.
-Не за тем я приехал, чтобы уезжать. Больше я никогда не опоздаю.
-На добрый привет добрый и ответ, - сказал Местьник тихо, похлопав парня по плечу, но от тона его голоса у Одинца зашевелились волосы, и он вдруг понял, почему этого человека все так боятся.
Между тем хозяин, оглядев позиции, приказал тем работникам, кто не был занят, таскать воду из колодца, чтобы хоть немного облить стены построек и плетень изнутри.

Одинец по приставной лестнице влез на крышу одного из сараев и устроился на её краю так, чтобы он мог видеть через плетень и ту сторону, в которой была дорога. Через некоторое время он почувствовал колебание лестницы, и рядом с ним оказалась Федора.
-Ты что здесь делаешь? – возмущённо спросил Одинец.
-А ты что? – спросила Федора.
-Ничего.
-Тогда я тебе в этом помогу.
-Слезай отсюда, мелочь, и дуй в дом!
-Почему ты меня так не любишь? -  надулась Федора.
-Да ты…ты ходячее недоразумение! Ремень по тебе плачет! –возмутился парень.
-Ты мне не отец, чтобы ремнём грозить! – презрительно сощурилась Федора.
-Я тебя сейчас за шиворот спущу с лестницы! Быстро ступай в дом! – замахнулся на неё Одинец.
-Только попробуй меня уронить! – пригрозила Федора и слегка отодвинулась. – Я все сестрице Домне расскажу, и она тебя самого за шиворот на высокий гвоздь вместо полотенца повесит!
Опасаясь, что девчонка случайно свалится с покатой крыши, Оди-нец решил с ней не связываться и гордо отвернулся.

Федора посидела минуты две и устала молчать.
-Одинец, почему ты такой сердитый? – спросила она и, не дождавшись ни слова, сама ответила: - Это потому, что ты мало видел в жизни.
Услышав это, от возмущения Одинец чуть сам не свалился с крыши:
-А ты-то много видела, пигалица?
-Я, пока сюда добиралась, видела в пути побольше твоего. Вот ты где был?

На самом деле, Одинец нигде не был, кроме Мценска и раза два у дяди в Любутске. В его представлении центром мира была известняковая гора Самород и Мценская крепость на ней. С ней была связана военная служба по охране границы, которую его семья несла из поколения в поколение. На запад тянулись территории Великого Литовского княжества. Иногда в детстве Одинец представлял себя птицей, которая летит, озирая сверху окрестности. На западе заходит солнце, поэтому ему казалось, что чем дальше в ту сторону, тем сумеречнее будут дни и темнее ночи. Самое сердце государства он представлял страной с густыми и тёмными лесами, где в реках, окутанных молочным туманом, плещутся бледные русалки с жёлтыми кувшинками в волосах. Он слышал, что в Вильне есть дома из камня, и сам князь живет в каменной крепости, но с трудом мог это себе представить. На северо-востоке и востоке лежали Рязанское и Московское княжества. Иногда туда отъезжали на службу, иногда волнами совершались взаимные набеги, но оттуда из плена была надежда вернуться. С юга, из глубины степей, с Крымского полуострова, под Мценск приходили татары. Смерчем проносились они по округе и так же быстро исчезали в степи. Тот, кто попал к ним в руки, никогда не возвращался.
-Я вот жила в Москве, и по дороге сюда побывала во многих городах. Если ты не будешь дуться на меня, как мышь на крупу, я тебе расскажу, - попыталась неуклюже подлизаться Федора.
Одинец хотел обидеться, но потом подумал, что это хорошо, что девчонка пока ничего не понимает. Если бы в ту злополучную ночь он был дома, он тоже бы постарался, чтобы его младшая сестренка подольше ничего не поняла.
-Конечно, расскажешь, - смиренно сказал он. – Что-то есть хочется, может ты сбегаешь в дом и принесешь что-нибудь?
Обманутая его дружелюбием, Федора вызвалась сбегать и слезла с лестницы. На самом деле Одинец рассчитывал, что в доме её перехватит Домка и больше не выпустит.

Когда девчонка скрылась в темноте, кто-то закричал:
-Вон они!
Одинец глянул на дорогу и увидел мелкие точки горящих факелов, которые быстро приближались к усадьбе. Вскоре раздался топот коней, свист и дикие вопли. На приближающихся всадниках были одеты мерзкие хари и развевались белые саваны. На минуту сердце его дрогнуло им замерло.
«Так вот что я бы увидел, если бы был дома», - подумал он.
Передний всадник выехал вперёд и чем-то тяжёлым стукнул по во-ротам:
-Эй, хозяин, выдай московскую девку! Чужое добро впрок не пойдёт!
Одинец сразу узнал этот голос, и его суеверный страх совершенно улетучился. Местьник тоже узнал, и отозвался:
-Езжай, Микита, мимо, твоего здесь ничего нет!
-Не хочешь по-хорошему, -отозвался из-под ворот Микита, - так будет по-плохому! Я разговоры долго разговаривать не стану, запалю твою усадьбу!
-Нечем черту играть, так углём поиграет! – издевательски отозвался Местьник. – Ты разве не знаешь, Микита, что за наезд по закону можно и головой поплатиться! Высок будет помост в Вильне!
- Тебе ли обращаться к закону, когда ты девку из чужой семьи умыкнул и родственникам не выдаёшь?
- Это тебе что ли? Наговорил столько, что и в шапку не соберёшь! Езжай, Микита, от беды подальше!
-Это у кого беда, упырь? – отозвался Микита. – Это у тебя сейчас беда наступит! Кидай огонь, ребята!

Всадники стали швырять факелы. Плетень и соломенные крыши построек кое-где вспыхнули, но в тех местах, где они были облиты водой, зачадили, и в темное небо стали подниматься белые столбы дыма. В ворота застучали топорами. Изнутри к ним подкатили вторую телегу. Некоторые работники бросились тушить огонь внутри усадьбы, пока он не разгорелся и не охватил строения.

Слезая с лестницы, Одинец увидел, как далеко на дороге появилось множество алых точек. Он разыскал в толпе людей, напряжённо следивших за тем, как вздрагивают под ударами ворота, Местьника и сказал:
-Из города кто-то скачет! Надо продержаться до их приближения!
- Вот лис! – усмехнулся Местьник. – Значит, позаботился о своем хвосте? Ну, да я всегда знал, что ты у нас парень не промах!
Правая створка ворот упала, и люди Микиты начали дружно раскачивать преграждавшие им путь телеги, чтобы прорваться внутрь, когда позади них показались новые всадники.

-Стой, Микита, стой! – раздался голос боярина Волка.
-Стой, собачий сын! – вслед за ним раздался голос боярина Жинева.
-Назад, бояре! - обернулся к ним Микита, снимая маску. -  Я здесь по законному праву, и лучше вам отсюда убраться подальше!
-Отзови своих людей, Микита, и езжай с нами, иначе мы вас всех здесь положим!
- С вами? – рассмеялся Микита. – И что вы со мной сделаете? Под суд отдадите? В Вильну на расправу великому князю отправите? А не боитесь ли вы, что тоже отправитесь со мной? Ты, Волк, сколько не линяй, все в серой шкуре останешься! Думаешь, скрылся здесь, и никто тебя не найдёт? А ты, Василий Михалкович, не боишься, что твои хозяйственные дела выйдут наружу?
- Нечего его никуда тащить, - раздался голос боярина Логвина Куреева. – Он пошёл против всей нашей земли (1), и вся земля его приговорила! Никто слова в его защиту не скажет! Здесь положить этого Иуду вместе с его людьми! Окружайте его!

Прибывшие со своими людьми бояре начали рассредоточиваться и окружать Микиту с его подельниками в полукольцо. В это время со стороны дороги снова раздался стук копыт, и показался большой отряд, состоявший из бояр, находившихся на службе в крепости. Впереди них скакал сам наместник с ближними своими людьми, Щитом и Савичем.
-Что за сборище? – строго спросил князь Иван Юрьевич. – Почему здесь столько вооружённых людей?
-Да вот, - спокойно ответил Волк, - услышали, что боярин Якимов задумал совершить наезд на имение боярина Огнева и поспешили на помощь.
-Почему же никто ничего не доложил властям? – грозно пророкотал Иван Юрьевич, наезжая конём на ближайших бояр, так что они вынуждены были попятиться. – Почему сами поехали творить расправу?
-Какая расправа, князь? – отозвался обиженным тоном боярин Жинев.  – Мы бы его в крепость привезли. А что властям не сообщили, так торопились мы.

Видя, что они зажаты между телегами, перегораживавшими ворота, и окружившими их вооружёнными людьми, Микита и его люди по приказу князя побросали оружие и были скручены его людьми. Под молчаливыми взглядами остальных присутствующих их повезли в крепость.
-Жаль, не успели придавить здесь Микиту, - сказал боярин Жинев Волку. -  О его деяниях наместник напишет в Вильну, ведь такие дела рассматриваются только в столице. Великий князь направит за преступником своих людей, а Микита начнет рассказывать все, что знает о местных делах! Да тут камня на камне не останется!
-Микита против всей земли пошёл, - ответил Волк, - и перед всей землёй виноват. Сомневаюсь я, что так легко он отделается. Василий Михалкович, а не пора ли и нам в крепость? Если сильно от отряда наместника не отстанем, сможем вместе с ним успеть проехать через ворота!

Один за другим, отряды бояр двинулись вслед за наместником в сторону Мценска. Глядя им вслед, Одинец спросил у Местьника:
-Уважаемый тесть, когда ты спрашивал у плетня, не хочу ли я уехать, ты и вправду отпустил бы меня, выскажи я такое желание?
-Зятек, - ответил Местьник, - если бы ты решил уехать, я бы очень расстроился и боюсь, что ты не смог бы этого сделать. Однако, я знал, что никогда не ошибаюсь в людях.
С этими словами он дружески хлопнул зятя, но попал на ещё не совсем зажившую рану. Одинец побледнел и сложился пополам.
-Батюшка, что же ты делаешь! – воскликнула подбежавшая Домка и схватила Одинца под руку.
-Других девок мужья носят на руках, а тебе придётся своего самой на горбу таскать, - глядя на них, философски заметил Местьник.
-Что ты такое говоришь! – возмущённо воскликнула Домка. – Боярин Федоров ко мне даже не сватался!
-После того, как он ночью ворвался в дом, где живёт незамужняя девица, пусть только попробует не посвататься, - ответил Местьник. – Я его похороню прямо во дворе!
-Даже не вздумай! – воскликнула Домка. – Или я с тобой вовек словом не перекинусь!
- Всем хорош зятёк, только ростом не вышел, - насмешливо сказал Местьник.
Видя, как дочь собирается вступиться за Одинца, он прибавил:
-Тащи, тащи в дом своё сокровище! Тебе ещё всю жизнь его таскать!
-Ничего, своя ноша не тянет! – ответила Домка.

 1.Земля - здесь: население данной местности.