Приключения студентов педагогического института

(приключения)

Часть первая

    Сколько б нам не было лет, до каких седин и лысин мы б не доживали, а только всё равно, время от времени, напрягая память, мы возвращаемся в свою далёко-близкую юность. Как просто и точно кем-то сказано - один раз в жизни бывает семнадцать лет. Подходя ближе к зеркалу и изучая структурные изменения своего облика, если внимательно вглядеться внутрь, можно рассмотреть, где-то в глубине отражения, медленно проплывающие мимо, события того счастливого периода жизни, лица друзей и недругов, улыбнуться их проблемам и трудностям, которые сегодня кажутся нам смешными глупостями – не более.
  На дворе, стояло тёплое и ласковое лето 1982 года. Из распахнутых настежь  окон домов звучали, неповторимой нежности песни Юрия Михайловича Антонова и  вокально-инструментальной группы «Красные маки», страна укрепляла свои позиции в экономике и международных отношениях. Уже был построен развитой социализм и надёжно защищён от иноземных агрессоров. Вот в это прекрасное время, студенческий отряд №14 педагогического института города Горький, бросили на прополку сахарной свёклы, в помощь колхозу им. Камо.
 Автобус Львовского автозавода «ЛаЗ», легко и быстро катился по хорошо накатанной грунтовой дороге. Хоть путь к месту назначения предстоял не близкий, а время пути всё-таки пронеслось быстро, так как на заднем сидении салона, сидел паренёк с гитарой и очень  не дурно пел студенческие песенки, а девчонки дружно  подхватывали припев. Всем очень нравилось.

    Парень, допел «Песню про новосёлов», и с вызовом сказал своим слушателям: - Следующую! Что на новенького?
- Ну, а посерьёзней чего-нибудь, можешь, –  спросила рыжеватая девчонка по имени Леночка, - не «дворовое»?
- Например?
- Ну я не знаю, «Бархатный сезон» например, или Антоновское что-нибудь, «Анастасию» или «Зеркало», в общем, эстрадное, профессиональное что-то?
- Да без проблем, «плиз». - Жизни даль распахнув мне настежь, ты явилась весны красивей… - улыбаясь и озорно подмигнув ей, затянул певец.
Сидящие на переднем сидении, Валера со своей подружкой, тоже подсели поближе к поющему, а когда тот закончил, довольные, захлопали в ладоши. «Шестиструнной» тогда увлекались все кому не лень. И Зоя, так звали Валеркину  девушку, попросила переписать для неё слова этой песни и показать ей аккорды.
- Зачем тебе аккорды? – удивленно спросил Женька.
- А я хочу гитару освоить, самоучкой.
- Доброе дело – хотя и не женское.
- Почему это не женское? – надула губки Зоя.
- Да нет, я это в смысле, что трудное.
- А мы прямо такие глупые, что не сумеем – правда, куда уж нам.
- Я не в этом смысле.  Просто хотел сказать что…
- Ага, волосы длинные и так далее, да?
- Да нет!
- Нет, да!
- В кого ты такая бойкая?
- В Маму, Папу и в соседа.
- Я, совсем другое сказать хотел.
- Да знаю я, что ты сказать хотел – не хитри вот.
- Ну всё, сдаюсь, сдаюсь, - виновато поднял руки вверх Женька, - и слова напишу и всё покажу, только попозже – лады?
- Лады! – улыбнулась Зоя.
Он одобрительно кивнул головой и  между тем продолжил концерт по заявкам здесь присутствующих. Ну, ведь все земные дороги как водится, когда-то оканчиваются, и как ни крути, финишу быть обязательно. Вот и подошёл студенческий автобус, прямо к зданию правления колхоза, где путешественников уже ожидали секретарь парткома и завхоз выше названного хозяйства. Ребята вышли из автобуса и заозирались вокруг.
- Ну, вот это воздух! – восторженно сказала Зоя.
- Да, не то, что у нас в Горьком, - добавила Лена.
- Класс. Сейчас бы на речку сорваться, здорово мы пропылились в дороге – жара какая стоит, с ума сойти?
- Блин, а я купальник не взяла, вот дура.
- Ты куда ехала, на свадьбу что ли, о чём думала, когда собиралась? В поле свёклу полоть, а значит загорать.
- А-а, - досадно махнула рукой Леночка, - телеграмму Маме дам, она мне его сюда, бандеролью вышлет.
- Пока вышлет, уж уезжать надо будет – лучше здесь купи.
- Точно…
- Женёк, а не плохо теперь было б, с устатка, пивка холодненького, бочкового дерябнуть, да?
- Это ты парень, губы-то закатай, тут тебе не город, понимаешь.
- Чего, не город? Что тут пиво не привозят, что ли?
- Привозят, в бутылках, «Жигулёвское», редко очень.
Лысюк, многозначительно засвистел.
- Как же я без него…
- Так, ребята, - крикнул в толпу студентов Владимир Павлович Пирогов, один из сопровождающих их, преподавателей института, - быстро все построились и дружно пошли за мной!
И весь личный состав, одетых в форму стройотрядовцев, зелёной змейкой пополз по деревенской дорожке в след своему руководителю.
Первым делом гостей провели в столовую, и до отвала накормили с дороги вкусным обедом, после, выдав со склада под расписку постельное бельё, на колхозном автобусе их повезли определять на постой.
- Значит так, народ - заявил Пирогов,  переговорив с парторгом, - делимся сейчас на две группы, мальчики, как водится налево, девочки, как известно направо. Мальчики поедут со мною на автобусе, а вы красавицы, пока остаётесь здесь в подчинении Аллы Михайловны. Всем всё ясно?
- Да! – загудела в ответ молодёжь.
- Через полчаса сюда за вами вернётся автобус и отвезёт вас к месту вашего поселения.
Налево! – скомандовал он ребятам, - шагом марш в автобус. - Алла Михайловна, значит, мы договорились, да? В семь часов вечера собираемся там, в столовой.
- Поняла, поняла – оглянувшись, ответила та.
    Юношей, поселили в старом доме у каких-то хозяев, а девушек за речкой, в одном из классов пустующей в летние месяцы, 8 - летней школы.
- Вах, утет харомы! – зайдя в помещение, проронил студент дагестанец.
- Не понял, - шутя обратился к преподавателю Валера, - а, где туалет и ванна?
- Ванны нет, удобства, налево за сараем, а вот баню, раз в неделю нам гарантировали, - серьёзно ответил тот.
- Спасибо за сервис.
- Жри не обляпайся, - в ответ проворчал  Владимир Павлович.
- А у девок - так же?
- У девочек! Нет. Для тех баня, среда и воскресенье.
- Опять обошли, ну надо же.
 - Вот Россия, а? -  с досады буркнул Валерка, застилая свою постель.
- Чего ты не доволен опять? – спросил Владимир Павлович.
- Чего ж мне довольным быть? Наволочку дали, а подушку - хрена. Чем набивать её, вшами?
- Я свою сеном набил, - сказал Женя.
- Где взял?
- Там, за сараем – в хозяйском стогу.
- Орать будут, увидят.
- Ну, ты так возьми, что б не увидели.
- Как это?
- Иди, хозяев нет дома, а то вон на часах пять уже, а нам надо ещё успеть в магазин сходить, и ужин не пропустить, давай быстрее, - поторопил его Женька.
- Бегу, бегу. 
    Первые двое суток, ребят не беспокоил никто, кроме  преподавателей. Они к счастью жили тоже отдельно. Поэтому,  практически всё это время новосёлы убили на обустройство в «новом» доме, ознакомление с достопримечательностями села «Золотое» и его торговыми точками, а так же клубом, баней и «ликбезом» - т.е.  библиотекой, (если кто успел забыть).
Однако к исходу второго дня пребывания на новом месте, до их ушей докатились  весьма неприятные слухи. Выяснилось, что к приехавшим с ними сюда девчонкам, уже заявлялись, деревенские ребята, а своим собственным, они об этом ни гу-гушеньки, хотя те обедали вместе с ними, в одной  столовой.

- Пацаны, - входя в дом, прямо от порога во всеуслышание заявил Валера, - представляете, мне только что,  продавщица в магазине, вот какую хреновину выкладывает. Оказывается, к нашим «тихоням», местные похаживают!
- Не может быть!
- Может! Чего ж это, говорит, ваши студентки наших ребят сманивают? Не успели, мол, приехать, а уж у них там, гульба до полуночи.
- Да ты что?!
- Не вру – гадом буду!
- О-о… Нет, ну это уже, оскорбление просто какое-то, да?
- И не уважение к нам – сказал Ахмед.
- Увижу Зойку – задам ей пару вопросов, - пригрозил Валерка.
- Так это оставлять нельзя конечно, - продолжил Евгений.
- Ха! А мне, Ленка, в обед сегодня говорит: - да мы, в десять вечера, уже и двери на замок закрываем, спать ложимся.
- С кем? – съязвил один из студентов.
- Что с кем?
- Спать ложится, с кем?
- Ну, ты… полегче!
- Ладно хватит уже, - пресёк зарождающуюся ссору староста группы.
- Что будем делать?
- Что делать… Поговорка есть хорошая, на этот счёт, знаешь? Как аукнется, так и откликнется! – прищурясь хитро, ответил он.
- Тут что, думаешь девок нет?
По решению «совета ветеранов», тобиш, студентов старших курсов, ввечеру того же самого дня, было принято адекватное решение, отомстить провинившимся негодницам, за предпочтение ими чужаков.
- Я тут рядом нащупал, через четыре дома от нас, бабка одна живёт, какая самогонкой приторговывает, скинемся по пятачку и в школу не пойдем, - сказал Валера.
- Чувак, как твоя фамилия? – спросил его один из старшекурсников.
- Хватит кривляться?
- Я не кривляюсь, ты меня не понял, я серьезно.
- Ну, Лисюк, - ответил Валерик.
- Валера, скажи теперь это по-русски, правильно, Лысюк.
- Ну, Лысюк, Лысюк – ты доволен?
- Теперь доволен. Вот, так значит и представишься ей. Я эту бабку давно знаю, она во всем насмешку видит и «самохряп» продаёт, только тому, кто не вызывает подозрения или кого знает по фамилии,  не-то вернёшься восвояси ни с чем, понятно?
- Да, иди ты балбес! – под общий смех ответил Валера, - а то, сам туда пойдёшь.
- Ходил, и много раз. Эх, молодежь…
- Берём трёхлитровую  – кто «за»? – бросил предложение в народ староста.
- Все «за», - загудел коллектив.
- Свекольная шесть рублей банка, натуральная – восемь, - продолжил Валерик.
- Не напугаешь.
- Даёшь – натуральную!
- Берём!
- Наш девиз – «Пей, что бы лёжа качало».
Быстренько собрали деньги, и Валера поторопился, так как уже заметно начало на улице темнеть. Староста оказался прав, через пятнадцать минут, он вернулся без самогона, потому что на традиционный вопрос бабуси: - голубь, как табе зовут? – он ответил, - Лисюк Валера, - и она тут же захлопнула дверь перед его носом. Пришлось частной компании посылать другого гонца, который оказался куда счастливее прежнего.
Раздобыв деревенской самогонки и «внедрив» для куража, пятеро самых эрудированных представителей отряда, отправились в местный клуб, прозондировать почву, на предмет, поглядеть на здешних красавиц, прихватив  с собой для яркости, первокурсника дагестанца, «композитора» и аккомпанемент. Они оделись в самое лучшее, что привезли с собой, побрились и наодеколонились, а на Женькиной голове, он пошёл в центре композиции, красовалось сомбреро советского производства. Часы показывали 22.30 по Москве. Стемнело полностью. В таком виде будущие педагоги дефилировали по главной улице села, вдоль дороги, и полупьяные, хором, под гитару, орали песню, «Мечта сбывается и не сбывается», вселяя в жителей оного, ужас и не давая им спокойно спать, что было, кстати говоря, очень неосмотрительно с их стороны. Эх, молодёжь, молодёжь – неоперённость! Ну и понятное дело, очень скоро нарвались на большие неприятности.
- а всё хорошее и есть, мечта! – громче всех орал Женя.
- Ай, Мама-джан, - не зная русского текста, подтягивал ему дагестанец Ахмед, пытаясь перевести «Антоновскую вещь» на манер Лезгинки.
- Внимание, пацаны – местные идут! – предостерёг компанию староста.
- Не подаём вида.
- Да мы же их не трогаем. Чего? – отреагировал Лысюк.
- А их больше, да? – добавил Ахмед.
- Ничего страшного. Спокойно, только спокойно. Играй Женёк, играй.
Они подошли к студентам почти вплотную. Ребят окружила толпа  пацанов из двенадцати-пятнадцати  человек.
- Колян, ты гля, как энти фраера вырядились! - строя изумление на широком, чуть приплюснутом лице, сказал подступивший к ним «шибздик».
- А ну-ка, сбацай нам чё-нибудь, э, Каруза,- сплюнув в сторону, «наехал» на Женьку другой долговязый парень, – слышь, кому говорю, шляпа!
- Иди, куда шёл, - выступил вперёд всех Валерик.
- Какой ты борзый, кучерявый. А это видал, - поднёс к его носу кулак длинноногий.
- Ну-ка, дай сюда свою балалайку, - протянул руку к инструменту «шибздик».
Женька ударил его по руке: - убрал лапы, клоп!
- Ах ты, козёл! – незамедлительно отреагировал тот и нагло выпустил сигаретный дым в лицо музыканта.
 Женькина честь была серьёзно затронута, в хмельную голову ему мгновенно ударила толи кровь, толи ещё что, на тот момент некогда было разбирать, и он, забывшись, что противник по силе больше чем вдвое превосходит студенческий развед. отряд, вспылил, и вдохновенно послал коротышку, туда, куда Макар телят не гонял. Повод для расправы был найден. Ну, и после короткой прелюдии, эти варвары как следует, изваляли в дорожной пыли «надушенные» костюмы «гастролёров», наградив одного синяками, другого ушибами и ссадинами, а кого-то, и тем и другим сразу. Когда  всё это закончилось, и деревенские ребята с триумфом ушли прочь, студенты стали потихоньку подниматься на ноги.
- Суки, рубашку порвали, импортную, чехословацкую, Мать в подарок из Праги привезла, - расстроился Валера.
- Тьфу, шайтан, - сплюнул кровью в пыль дагестанец, - клянусь Мамой, одного поймаю, как барана зажарю.
- Кого ты поймать хочешь?
- «Чибздика» этого.
- Ничего, Ахмед, мы долги завсегда отдаём, - сказал Валера, - вставай. Пошли домой.
Побитые, но отнюдь не сломленные духом, после неравной схватки с врагом, они  вернулись восвояси, радуясь тому уже, что сумели хотя бы сохранить в целости свой музыкальный инструмент.
Нельзя сказать правда, что дома их встретили как «челюскинцев», но с ответным визитом за разбитые хари, тянуть было стыдно, потому, что приехавших сюда студентов с различных курсов было тридцать человек, это одних только ребят - сила!

- А чего мы впятером, против десятерых, сделать могли? – оправдывались ребята.
- Даже больше чем десятерых!
- Ерунда, как-нибудь переживём.
- Хорошо, однако, если это всё не дойдёт до преподавателей, - тревожно произнёс Валерка.
- А всё равно узнают. Хочешь - не хочешь. Село - здесь все сплетни к утру готовы, как в Нью-Йорк Таймс.
- Ну и хрен с ними узнают, что они нам сделают?
- Могут и с курса отчислить, между прочим.
- Волков бояться, в лес не ходить.
- Как вот завтра в люди покажемся, не представляю?
- Шрамы украшают, настоящего мужчину, - вставил словечко дагестанец.
- Украсили, - ворчал староста группы, подклеивая у зеркала пластырь к своему лицу.
    А в понедельник, т.е. на утро другого дня, посверкивая  синими фонарями, потерпевшие, прячась в толпе своих соратников, пошли на колхозный склад, получили там тяпки, заточили их в рабочей мастерской и отправились на поле, принимать фронт работ.
- Чего это у тебя, - спросил Женьку преподаватель, разглядев чёрно-голубой синяк у него под глазом?
- Сам не знаю вот, просыпаюсь, а он уже есть – может я лунатик? Надо будет провериться.
- Проверься, проверься! Слишком уж, я смотрю, свободно вы живёте, ребята. Как бы потом плакать не пришлось.
- Вот, и всегда-то вы нас пугаете.
- Зачем пугаю? Я просто предупреждаю, здесь я ведь за вас отвечаю.
- Не доверяете вы нам, Владимир Павлович, а чем мы прогневили вас – не знаю. Мы же ручные как котята, в десять вечера у нас уж и свет выключен, спим как сурки.
- Ну-ну… иди, сурок. Я проверю!
- Слухаюсь!
- Лоботряс.
Свои же девчонки, как-то таинственно улыбались им, и о чём-то шушукались между собой, посматривая в их сторону. Как могли, те в ответ, старались это внимание игнорировать, но  почему-то получалось  плохо. Кстати говоря, на этом же поле, пололи свёклу и  Золотовские колхозники, в среде которых  было и несколько дольно милых на вид девушек из села. В час пополудни, к рабочему стану, привезли обед, в перерыве, ребята разговорились с ними и познакомились поближе. Двое из девушек, как оказалось, прибыли сюда после окончания педагогического  училища, и проходили практику в детском садике, воспитателями. Одну из девушек звали Татьяной, другую Ольгой, они стояли на квартире вместе, а третья, Мария, уже год работала методистом по художественной самодеятельности в Доме Культуры.
- И долго вам ещё отрабатывать? – спросил Валера.
- Столько же, – ответила Татьяна.
- Полтора года. А потом?
- Я, наверное, уеду.
- А мне здесь нравится, – сказала Оля, – во-первых тихо, во-вторых  природа красивая, ещё речка чистая, люди не плохие, а самое главное, много  молодёжи. 
- У вас в ДК, есть свой ансамбль? – обратился к Марии, Евгений.
- Да, ВИА «Крылья удачи», по субботам  и воскресеньям делаем танцы, до часу ночи. А чего вы к нам вчера не приходили - девчонки ваши были?
- Так сложились обстоятельства, – отводя взгляд в сторону, промямлил Валерик.
Девушки засмеялись, а Женька, понимая, что они уже всё знают, прижимая  рукой то синяк, то разбитую губу, шутливо ответил: - пусть не лезут, а то ещё наваляем, - чем вызвал у них ещё больший смех.
- Где вы живёте, - спросил активный, Валера?
- Ты в гости к нам набиваешься, или так просто - любопытствуешь?
- Конечно в гости!
- Ну, тогда, за речкой. Белый дом такой, на ребро кирпичем обложенный.
- Так мы с Женьком придём, можно?
- Хоть бы просто на чай? – вставил словечко Женя.
- Нет, - ответила Оля, - на чай, не надо. Хозяйка ругаться будет.
- Строгая она у нас, - добавила улыбаясь Таня. Так просто приходите.
- Всё, контракт заключен, завтра вечером будем.
- Ты говорят, неплохо поёшь и играешь на гитаре? – спросила Евгения Маша, – сегодня понедельник, в клубе выходной, а во вторник вечером у нас будет репетиция, если хочешь, приходи.
- Спасибо, приду обязательно, обрадовался Евгений.
  Однако придти не получилось, потому что, начиная с самого утра и без остановки, почти целый день, лил дождь. Дороги по селу быстро развезло, асфальта здесь ещё не было. Буксовали автомобили, гремели гусеницами трактора и в глубоких сапогах проходили редкие путники, хватаясь руками за штакетины оград, чтоб не поскользнуться. Куда ни кинь, кругом лежала одна только грязь, липкая, вязкая и скользкая. Телевизора в постоялой избе не было, поэтому самым популярным средством развлечения на время ненастья, стали игральные карты и домино. Играли конечно, не на деньги, а на щелбаны – по-детски, травили анекдоты, трепались о девочках. За эти несколько дней, вместе прожитых здесь, ребята лучше узнали друг друга.
    Лето, однако, всё же остаётся летом, и спустя двое суток после дождя, почти всё просохло, появились натоптанные тропинки,  и жизнь в селе опять забурлила.








Часть вторая


  В пятницу, два друга по несчастью пошли в гости на съёмную квартиру к новым знакомым.
- А, не боишься?
- Чего? – спросил Валерка.
- Зойка твоя узнает.
- Чего ты переживаешь? Я то узнал, что к ним местные шляются. Пусть и она узнает.
- Я там, переживаю, мне то что, - сказал Женя.
- И мне она, пока не жена.
- Да, а она может и вовсе тут ни при чём. Кто тебе сказал, что к ней именно приходили?
- Не в этом дело. Она меня обманула. Ха! В десять они спать  ложатся.
- Она ведь про себя сказала, наверное?
- И я конечно поверю, ага, щас!
-  Она вроде скромная на вид такая, тихая.
- Плохо ты баб знаешь, Женёк. Все они тихие, при свете.
- Ленка-то, посмелей её будет.
- Да кляп с ними, говорить про что, - отмахнулся Валера.
Чтобы переправиться через речку, приятелям надо было пройти по кладке  из двух досок. В обычные дни она почти лежала на воде и была сухой, но сильный дождь приподнял уровень водоёма, и доски погрузились сантиметров на десять вниз.
- Перенеси меня на себе, - попросил Женя, - я в кроссовках.
- А я тебя выдержу? В тебе килограмм восемьдесят.
- Выдержишь. Главное, иди ровно и не шатайся.
- Грохнемся в воду – скажешь потом, я виноват.
- Не дрефь, - успокоил его Женя, - Суворов, он везде проходил.
- Я, не Суворов.
- Тогда пойдём домой.
- А девки, как же?
- Тогда перенеси меня!
- Тьфу!
Валера и ростом был поменьше и весом полегче, но на нём были резиновые сапоги. Чуть-чуть помявшись, он решился, и сказал  приятелю: - поехали!
Тот взгромоздился на спину к товарищу, и они смело ступили на шаткую кладку. На середине пути Валерка потерял равновесие и вместе с грузом упал в воду. Там оказалось, довольно глубоко.
- Дай руку, я плавать не умею! – кричал  он испуганно барахтаясь в воде.
- Давай, давай сюда, - протягивал ему руку уже выбравшийся на кладку приятель.
- Фу ты, холодная какая.
- Проточная, - стуча зубами ответил Евгений.
Они взглянули друг на друга, и саркастически рассмеялись.
- Твою мать! – заругался Женька, - сходили к девочкам.
- Я ж говорил, что не удержу.
- Говорил, говорил, - недовольно ворчал приятель в ответ.
- А они теперь ждут.
- Хрен с ними! Ещё подождут. Пошли домой.
Перебираться на ту сторону, где жили девчонки, теперь смысла не было. Обтекая, они поплелись назад, к себе. Появление их в таком виде дома, вызвало приступ смеха у своих однокашников.
- Что, опять деревенские напали? – зубоскалили они.
- Нет, водяные.
  Впереди была суббота, танцы, и к выходному дню, надо было просушить мокрую одежду, кое-что из тряпок постирать и привести себя в порядок. На два часа дня, завтра, председатель колхоза пообещал сделать приехавшим, банный день. А тут ещё нелёгкая принесла гостей, Зойку с подружками, за обещанными аккордами и словами к песне.
- О-о, - какие гости к нам пожаловали, - восторженно загудели пацаны, увидев входящих в дверь девчонок.
- Привет! А мы на концерт пришли.
- К сожалению, билеты придётся сдать назад в кассу, - ответил один из студентов.
- Почему, - недоумённо спросила Зоя?
- Потому что вряд ли он состоится.
- Что-нибудь произошло у вас?
- Да у нас-то ничего, но вот композитор наш, репутацию здорово «подмочил».
- Ну, хватит ржать, огрызнулся на говорившего Женька.
- Ты, почему такой беленький, а? – спросила в шутку Лена, подойдя к Евгению.
- Извините, девчата, в самом деле, давайте отложим до лучших времён, я чего-то плоховато себя чувствую сегодня.
- Да ничего страшного, отложим, так отложим, - понимающе ответила Леночка.
Девчонки о чем-то зашептались между собой и направились к выходу.
  На Женьке в данный момент не было даже трусов, всё обмундирование его висело во дворе, сохло на бельевой верёвке, сам он, нахохлившись, как мокрый воробей, сидел на кровати, плотно закутанный в простыню, и потому дать урок музыки, возможности не имел.
- Валерик, можно тебя, - позвала его подружка выйти за собой на улицу. - Я хочу тебе кое-что сказать.
- Знаю, знаю! Ты сейчас скажешь, что ты беременна.
- Дурак! Нет…
- Ну, тогда, дай денег взаймы.
- Молчи, скотина, - шлёпнула она ему подзатыльник под общий смех.
- Ну, тогда не знаю, - развёл руками Валерка.
- Хватит уже, кривляться, выйди, поговорить надо, - серьёзно сказала Зоя.
Выйдя на улицу, она пристала к нему с вопросом: - чего у вас тут приключилось, какие тайны-то постоянно от нас?
- А у вас, тайн конечно нету? Для нас, вы спать ложитесь после «Спокойной ночи малыши», зато для местных, ресторан  открывается в десять – нет?
- Понятно, в чём дело, - вздохнула Зоя, только, я-то здесь причём?
- Ты может и не причём, но врать зачем?
- Чего ты таким тоном со мной разговариваешь?
- Извини пожалуйста.
- Что с вашей одеждой?
Но, скромник Валера, тоже, как ни силился объяснить свой внешний вид любимой девушке, всё же не нашёл, что ответить.
 Зоя в этот вечер с ним окончательно рассорилась и ушла домой обиженная.
  Совсем стемнело, когда группа студентов нагрянула в Дом Культуры. Танцы были уже в полном разгаре. Помещение сельского клуба не отличалось большой вместимостью и  когда толпа из тридцати человек, влилась в массу танцующих, теснота и духота, заставили их выбраться на улицу. Порог здания в один миг превратился в эстрадную сцену, и чище и звонче в ночной тишине зазвучали песни. Спустя ещё минут сорок, в толпе присутствующих, наши герои приметили уже знакомого им «шибздика», а также, его длинноногого товарища и предложили им отойти за угол, «поговорить по-мужски».
- Здравствуй, «чибздик», - унизительно-презрительно обратился к нему Ахмед, - ти сегодня один, без сопровождения?
Тот растерялся, не ожидая такой встречи, и сразу даже не нашёлся что ответить, а только открыл в изумлении рот.
- Чё рот открыл, видишь комары летают, - щелкнул его по подбородку Валера. – Есть серьёзный разговор, ты готов?
- А чё за базар? – стараясь выглядеть храбрым, отреагировал тот на вызов.
-  Давай, пойдём сторонка э, если ты вообще мужчина, - ухватив его за рукав, продолжил дагестанец.
Но Виталик, так звали «шибздика», согласился на «товарищеское» приглашение почему-то не сразу, нарочито громко перед этим покричав, чтобы привлечь к себе внимание «своих земляков».
Девчонки деревенские, чувствуя запах «жареного», заметно заволновались и поспешили в кабинет заведующего ДК, чтобы предупредить того о надвигающейся  опасности. 
И вот уже где-то всего через четверть часа, там, за зданием деревенского клуба, среди в рядок поставленных «Яв», «Планет» и  «Чезэтов» произошла настоящая схватка двух враждующих сторон. Стенка на стенку. Кто-то дрался честно, да, а «шибздик», напялив на себя мотошлем, бегал вокруг дерущихся и больше всех орал, создавая лишний шум, до тех пор, пока кто-то из толпы «благодетелей», не хватил его штакетником по башке. Тогда он сделал вид, что будто бы «вырубился», потерял сознание и упал на землю, смешно, по-театральному, в разные стороны, раскинув руки. Когда баталия уже близилась к своему завершению, откуда ни возьмись, к ДК подлетел  52-ой газончик, и десантировал, на грешную землю ещё человек сорок пацанов, из соседнего села «Озёрки». Подраться приехали, мол, здравствуйте вам! Кто-то местный, из толпы дерущихся вдруг как закричит: - пацаны, Озёрских принесло!
-  С колами, приехали!
Ну, и те, как говорится, прямо с корабля на бал, т.е. в общую свалку. Что стало твориться вокруг? Стекла в здании звенят, девчонки визжат, а бедный зав. клубом, никак не может дозвониться до милиции. Положеньице создалось  критическое. И чего только в жизни нашей не бывает. Золотовские ребята и студенты-практиканты, будто сговорившись между собой, вдруг объединились и одним клином пошли на Озёрских гостей.
Да, трудно себе было представить, чем бы вся эта котовасия  тогда закончилась, но благо, что сюда вовремя подоспела   районная милиция, и быстренько разогнала «вояк» по домам, очистив оккупированную территорию, а особенно рьяных, и тех, кто не успел смыться, загребла с собой в «кутузку». Среди них и упирающегося Валерку, а также, несколько мотоциклов «бесправников», не имевших номерных знаков, и, кроме того, ГАЗ-52 с побитыми фарами и лобовым стеклом. Но, в общем-то, надо сказать, что победа в этой войне осталась за нами. После этого происшествия, больше никаких недоразумений между местной молодёжью и студентами в  селе «Золотом» не было. До конца своей практики и те и другие мирно посещали клуб, «пятачок», вместе сидели с гитарой у костра и уже не делили девчонок, на своих и чужих.
    В понедельник, Владимир Павлович Пирогов, одевшись во всё  «парадное», отправился с официальным визитом в районный центр, в отделение милиции, хлопотать о своём подопечном.
- Товарищ подполковник, нельзя ли это дельце, как-нибудь «замять», чтоб не доводить до руководства нашего ВУЗа?
- Что вы, уважаемый, в своём ли уме сейчас?
- Ну что уж там, такого страшного сделал он?
- Что сделал?! Хм.. Ну, во-первых – оказал сопротивление работникам милиции при его задержании, и был в не очень трезвом (мягко сказать) виде, во-вторых – в нецензурной форме оскорблял правоохранительные органы, и наконец, он разбил в кровь лицо сержанту Галсанову. Этого мало, да?
- Это серьёзное правонарушение конечно, - покачал головой Пирогов, - я прекрасно всё понимаю, но и вы, пожалуйста, поймите меня правильно, это не мой сын, чтоб я его отмазывать к вам пришёл, ему учиться осталось, всего один год. Жёсткие меры, могут вообще сломать жизнь ему, ведь это же совсем сопливый пацан ещё!
- Да что вы меня жалобите-то?
- Товарищ начальник, ну, мы его как следует, пропесочим на комсомольском собрании и лишим стипендии, это станет ему уроком на всю оставшуюся жизнь.
- Какие там ещё уроки, - раздражённо ответил начальник милиции, - на него дело уголовное заводить в пору, а вы мне предлагаете «замять» всё!
- И для родителей его удар какой будет! Ну, войдите же в наше положение, они ж у него оба партийные.
- Извините, - как отрезал, сказал подполковник, - но не сообщать в институт, я не могу.
Из района, Пирогов вернулся ни с чем, разговора по душам с милицейским начальством – не получилось.
Итак, Валерию, не повезло снова. На него по месту учёбы направили соответствующую бумагу, и вскоре его исключили из института и комсомола. Судьба!
    После всех эти бурных событий, прошло два дня. Был вторник, и Женька, прихватив гитару, по пути на репетицию решил зайти к своим девчонкам, чтобы забрать с собой Зою, и идти вместе с ней в клуб. Он постучался в дверь, и попросил Лену, позвать подружку.

- Привет, - сказал он ей, - где там Зойка  прячется, кликни пожалуйста?
- Привет, привет. Ну и рожа у тебя Шарапов, – пошутила  Леночка, увидев поцарапанную и пластырем подклеенную физиономию Жени, - а Зои нет, её  забрали в «скорую».
- Что случилось? – напугался он.
- Подозрение на простатит.
- Что?
- Подозрение на простатит!
 Женька ещё не знал, что эта хворь, присуща только его собратьям, но сделал понимающее выражение лица и выразительно произнёс: - ни хрена себе! – потом повернулся и, задумчивый, побрёл обратно.
- Подожди, - услышал он вдруг в спину Зоин голос и одновременно с ним девичий смех, - я сейчас оденусь! Понятно стало, что его разыграли.
- Давай быстрей, я жду, - обозлился он.
Через полчаса, они входили в Дом Культуры. Его здесь ждали, только вот  увидев, что он пришёл с девушкой, Мария,  почему-то сразу погрустнела. Они перезнакомились с участниками ансамбля, выбрали несколько танцевальных песен и немного погоняли их, получалось вроде бы не плохо. Решили собираться ежедневно, вплоть до субботы.
- У тебя какой факультет, или что там у вас, кафедра, - спросила Маша по окончании репетиции, - учителем каких предметов ты будешь?
- История.
- А учитель истории, кстати говоря, у нас  пенсионер.
-Мне ещё год учиться, - сказал Евгений.
-А он последний год работает, - парировала Маша.
- Я, конечно, подумаю, - улыбнулся он, – но за год, много воды утечёт.
- Не заметно пронесётся поверь мне, я уж год здесь, и вот уже два месяца, как получила квартиру.
- Большая квартира у тебя?
- Однокомнатка конечно, зато сама себе хозяйка.
- Это, дело.
- Пойдём, поздно уже, - поторопила его Зоя, - завтра нам на работу.
- Да правда, идём, – спохватился Евгений.
Они попрощались с ребятами, и пошли, неспеша домой. Он всю дорогу молчал, а девушка о чём-то тарахтела ему в полголоса.
- Хорошо сегодня на улице, правда? Светло. Смотри, какая большая луна, и небо чистое. А по этой вот кладке, ночью без фонарика ходить опасно. Мы с Ленкой здесь после дождя вброд шли.
Вода за эти дни, сошла заметно, да?
В ответ, Женька пробурчал что-то невнятное и замолчал снова. На лавочке около школы, где обычно собиралась молодёжь, уже никого не было, шёл второй час ночи.
- Давай посидим немного, - предложила Зоя.
- Можно, - ответил сговорчивый провожатый.
- Когда ты наконец, собираешься меня учить играть на гитаре?
Женя слегка смутился, хотя лопухом и не был: - да хоть сейчас. Тут главное терпение. Имеешь терпение, научишься, не имеешь – лучше не берись, поняла?
- Угу, - кивнула она головой.
- О, с такими ногтями, тут делать нечего. Постриги немедленно!
- Зачем?
- Мешать будут. Струны прижимать неловко.
- Хорошо. Следующий раз, постригу, - огорчилась девушка.
- Они ведь и работать тебе мешают наверно?
- Красота требует жертв, как и искусство. Учи, чего уставился.
И он стал показывать ей, как правильно прижимать лады, брать аккорды. Её руки непривычные к таким движениям не слушались, и он сам расставлял её пальцы на струнах. Но, надо сказать, что звучание струн, быстро затихло и плавно перешло в несмелые поцелуи и шёпот.
- Знаешь, ты мне сразу как-то приглянулся, ещё тогда, когда мы вместе в автобусе сюда ехали.
Женька о ней как о девушке совсем не думал, но тут же, в ответ, искренне соврал, сказав: - ты мне тоже, как только я тебя увидел, сразу понравилась.
    Приблизительно похожими, друг на друга, пролетели так ещё несколько дней. Подходила к концу, последняя, третья неделя студенческой практики в колхозе им. Камо. На последнюю репетицию в ДК, Женя пришёл один, подружка его была занята чем-то в этот вечер. Они с ребятами быстренько прогнали танцевальную программу, и Маша предложила  проводить её до дому.
- У меня есть кофе, настоящий бразильский, посидим, поболтаем, музыку послушаем.
- Идёт, – не подумав о последствиях, согласился он и покорно потащился за ней.
- Проходи туда, - указала Маша, приоткрыв дверь в зал, - я сейчас.
Через пару минут она вернулась, уже в коротеньком домашнем халатике голубого цвета, в ромашку, и босая.
- Вот, возьми, посмотри, пока я всё приготовлю, - протянула она ему альбом с фотографиями.
Женька, делая вид, что очень заинтересовался фотокарточками, одним глазом наблюдал и за тем, что делала Мария. А та, лукаво улыбаясь, поставила на стол кроме кофейных чашек свежие фрукты и бутылочку «Рислинга».
- Вот это сервис! – восторженно произнёс он, - да ты просто рыбка золотая.
- Аа, я такая, смотри не упусти меня, - засмеялась девушка, - у меня и коньяк есть – хочешь?
- Хочу, - твёрдо ответил Женька.
И на столике тут же появился выбор.
Наполнились маленькие рюмки и руки протянулись друг к другу.
- Ну, так за что же мы всё-таки с тобой выпьем?
- За любовь конечно, - нежно глядя ему в глаза, ответила Маша.
- За любовь?
- За любовь!
Они чёкнулись.
 Время было позднее, но отходить ко сну здесь никто не собирался. Маша, уже расслабившись полностью, сидела у Жени на коленях, негромко звучал хриплый голос Луи Армстронга в вечерней тишине, и её каштановые, волнистые локоны нежно касались его щеки.
- А кофе с коньяком ты когда-нибудь пробовал?
- Нет, - всё больше хмелея, замотал головой он.
- Будешь?!
- Буду, - храбро ответил Женька. 
И надо вам доложить, что кофей этот, так ему понравился, таким вкусным и таким забористым оказался, что Женька остался у неё до самого рассвета.
- Приезжай жить сюда после института, а? Колхоз тебе квартиру вне очереди даст, - шептала она ему лёжа в кровати.
- Вообще-то я учусь по направлению из своего села, кто ж меня так отпустит.
- Ну, хочешь, тогда я с тобой поеду, к тебе туда, где ты живёшь?
- Хочу, - опять соврал Женя.
- Как зовут твою Маму?
- Маргарита Николаевна.
- Ничего себе! Как у Булгакова. Читал?
- Читал, давай спать?
- Давай.
    Утро нового дня, принесло ему отрезвление и раскаянье одновременно. Зоя, ничего ещё узнать не успела, но чувствовала, что, что-то здесь ни так? Друг её старается выглядеть таким же весёлым и беззаботным, как и прежде, только  почему-то в разговоре, прячет глаза. Это как-то настораживало.
- Что-нибудь случилось, - обратилась к нему Зоя, - ты чего, такой сегодня?
- Какой такой?
- Неловкий, не такой какой-то.
- Почему неловкий – обычный.
- Не знаю. Видел себя в зеркало? Веки опухли, и глаза вон, красные.
- Нет, нет – всё нормально.
- Да? – ухмыльнулась она недоверчиво и замолчала.
В обеденный перерыв, к ним подошла Маша, победоносно уселась  рядом с Женькой и на глазах у всех и у Зои стала демонстративно любезничать с ним.
- Привет! – лукаво улыбаясь, произнесла девушка, обняв его правой рукой за плечи.
- Здорово, - ответил он ей строго по-мужски, закашлялся и взглядом своим с виноватой улыбкой на лице,  давая понять, чтоб она, не раскрывала их общую тайну, добавил, - будешь обедать с нами.
- Спасибо, я уже поела! – удивлённая таким холодным приёмом произнесла девушка. - Ты забыл у меня свои часы, вот, - протянула руку Маша.
- Ну, ладно, не буду вам мешать, -  насмешливо сказала Зоя.
Всё в этот момент для него рухнуло, она брезгливо посмотрела на Женьку и отошла от них чуть в сторону.
- Ну, теперь ты рада? – укоризненно глядя на Марию,  вымолвил Евгений.
- Да я-то рада, а ты вот чего загрустил – не понимаю, - криво усмехнулась Маша, - надо же когда-нибудь определиться, правда? - и тяжело вздохнув, встала и тоже отошла от него к своим подружкам.
Куда себя деть, куда было спрятать себя от стыда? Он сидел на траве, по-татарски скрестив ноги, с миской горячей каши в руках, давился каждым проглоченным кусочком, и чувствовал себя так, будто б он находится сейчас на дне окопа, где-то на передовой, среди выстрелов и взрывов.
Братие! Посочувствуем же ему, ну хотя б заочно.
    Любовь прошла, сирень пожухла, просить Зоиного прощения было теперь бессмысленно, бесполезно, да и сказать по совести, гордость не разрешала, вернее глупость, а не гордость. В город возвращались уже без музыки и песен, каждый был замкнут в себе и где-то даже, угрюм. Какие мысли тогда бродили в головах героев нашего рассказа никому неизвестно, но точно знаю, что путь их домой, был долгим и скучным, как температура 37 и 2 при небольшой простуде.

У. Ёжиков