Глава 3 - Весной на Путорана

Многодневное спортивное путешествие – удовольствие не из дешёвых, даже при относительно низких советских ценах на проезд. Самолёт самолётом, но нужно ещё набить рюкзак питанием, которого должно хватить на все ходовые дни. Для походов высших категорий сложности это в среднем 30-35 кило на участника, чуть больше килограмма в день.
И каким питанием! Из булочной за углом сухари не проканают. Нужен самый лучший хлеб, серый или бородинский, с наивысшим содержанием калорий. Батон режут на установленное завхозом число кусков, заготовки сбрызгивают подсолнечным маслом, часть их натирают чесночком, солят – и в полунагретую духовку, томиться до консистенции плотного, но рассыпчатого продукта. На изматывающем маршруте этакий хлебец - желанный подарок.
Не слушайте сказки про тушёнку со сгущёнкой! Таких названий в серьёзном походном меню нет, мясомолочные продукты в зимнем туризме тоже особые. То, что забрасывается в кастрюлю в качестве мясной основы, называется пеммикан. Или пемми-окан, то есть «род жира». Кто интересовался бытом североамериканских индейцев или полярных первооткрывателей, тот может вспомнить, что этот пищевой концентрат пошёл как раз оттуда. Горстка пеммикана заменяет приличную порцию бифштекса или жаркого. По калориям, конечно. О вкусовых качествах тут говорить сложно: не случайно же продукт окрестили словом «кало», намекая не только на его внешний вид…
Для лыжных походов пеммикан готовился в домашних условиях. В крепко стоящем на «блате» пищепроме правдами и неправдами добывалась нежирная говядина. При советской торговой системе уже эта часть процесса была трудоёмкой и очень затратной. Пойди найди сочную вырезку на прилавках, где господствуют лишь костлявые суповые наборы! Приходилось побираться и по ресторанам, и по ведомственным столовым, и по вотчинам кооперативной торговли - коопторгам. Сырьё для кало всегда влетало в копеечку.
А затем его безнадёжно портили. Пропускали через мясорубку и долгонько подрумянивали на медленном огне - чтобы жир не улетучивался, а впитывался в мясные крошки. Сочные отборные куски превращались в серое неаппетитное месиво. Для уменьшения веса потом ещё и нескончаемо досушивали в мешочках на горячих батареях. Кушайте не давитесь, товарищи спортсмены, свой лёгкий и полезный «род жира»!
С крупами тоже хватало заморочек. К примеру, во многих городах гречка была таким же дефицитом, как майонез или шпроты. Её выдавливали на прилавки по каплям, и приходилось отчаянно ловить эти капли. Можно, конечно, три-четыре недели пробавиться и без гречишного зерна. Но с ним лучше, в измотанные организмы именно оно поставляет многие ценные микроэлементы. А чем в северных широтах заменить такие поставки?
С молочкой было проще, на каши и какао попросту брали детские смеси для новорожденных, предпочтительно «Малютку».
В общем, жратва для зимнего похода выливалась в ресторанные цены. Но и остальное денег стоило. Группе Фауста пришлось сбрасываться, чтобы закупить на предприятии многие метры нейлона, которые пошли на пошив лёгкой десятиместной палатки «Зима», а также на самострочные пуховики и бахилы. Кто смог, раскошелился на особую плотную непромокайку для ходовых костюмов и рюкзаков. В спортивных магазинах о таком снаряжении слыхом не слыхивали, всё приходилось тачать самим. Подвальчик, выделенный заводом для турсекции, на несколько месяцев превратился в заправскую швальню.
А ещё каждому требовались специальные крепления для широких лыж «Лесные» и соответствующего качества лыжные ботинки.
Прибавить стоимость металла, потраченного Жуком на крючья, кошки и лопатку, расходы на аптечку и фотоматериалы – и вот она, та кругленькая сумма, при виде которой небогатый Женька, студент Беляев и даже любитель пива Майкл зачесали в затылках. Нет, они, конечно, приберегали для своего туристского хобби кое-какие деньжата, но получившиеся у Фауста цифры были уж совсем неподъемными. Север запрашивал не менее 300 рублей – зарплату инженера средней квалификации за два с лишним месяца.
Вот теперь выясним, кто останется в группе – уныло думал Танк, заодно прикидывая и ресурсы своей семьи.

***

- Серёга, Лена, надо вам сходить в свой спортклуб! – Фауст приковылял в подвальчик, держась за бок. - Может, там хотя бы часть денег получите.
Танк недовольно пожевал губами: неужели придётся унижаться до просьб? Этого он крайне не любил.
- А если в профком? – выдвинула встречную мысль Елена.- Путёвки в дома отдыха ведь оплачивают, может, и нам хотя бы часть компенсируют.
- А два горошка на ложку ещё лучше! – невесело улыбнулся Палыч.
Однако идти на поклон не пришлось. Через пару дней Серёга прискакал в подвал необычно взволнованный. Следом за ним вплыла хорошо известная туристам труженица заводоуправления Ильза Пановская, а после неё – встрёпанный чернявый парень со щербатой улыбкой до ушей.
- Пановская устроила всё с деньгами! - объявил радостный Танк. - Рассказывай сама, чего там наколдовала!
Ильза, как знали некоторые, была ещё и активисткой профкома, приближённой к верхам, и пользовалась там определённым влиянием. Сейчас она очень своевременно пустила в ход это влияние:
- Во-первых, я убедила председателя, что с членов своего же трудового коллектива нехорошо брать плату за материалы. В конце концов, они пойдут не на частные дачи, а на общезаводское спортивное мероприятие. Значит, можно просто передать купленный вами капрон-нейлон для нужд туристского клуба. Надеюсь, платёжные чеки не выкинуты? На днях будут готовы бумаги, а там - в кассу, за возвратом уплаченных денег. Готовый снаряж, правда, формально будет числиться за клубом, но фактически останется в пользовании тех, кто его делал.
Женька радостно захлопал в ладоши: для него финансовый вопрос был самым сложным. Теперь денег должно хватить.
- Но это не всё! – покровительственным жестом Ильза прервала овации. - Наш уважаемый председатель позвонил в спортклуб «Старт» Борису Гордону и дал команду очень внимательно отнестись к группе, снаряжающейся на Таймыр.
Все хорошо знали, как Боря Гордон, ведающий спортклубовским бюджетом, относится к туризму. Этот деятель никогда не считал его за вид спорта, хотя за категорийные путешествия уже давно присваивались разряды. Но Ильзе удалось обаять и его. Взяла тем, что пообещала: с Путоран группа привезёт букет разрядов: два вторых (ерунда какая!), два первых (не Бог весть что), два КМС (тут уже можно о чём-то говорить). Гордон посопел в усы: план по разрядам, который спускал горспорткомитет, всегда был ахиллесовой пятой «Старта». Помянул гадким словом профкомовскую шишку, дважды заглянул в свои талмуды и велел:
- Идите к Ирочке составлять калькуляцию.
Со спортклубовского плеча группе перепадало ещё по 150 рублей на круг. За деньгами велено было приходить, когда в ОВИРе будет подписана заявка на пребывание в закрытом городе Норильске.
Вот теперь группа во главе с Эдиком дружно радостно взревела.
Шум ещё не улёгся, когда Елена Талич бесцветным голосом спросила:
- Спасибо, конечно. И всё это замечательно. Но что ты ждёшь от нас взамен?
Вопрос был не праздный, Ильза отличалась тем, что всегда и во всём блюла свою выгоду.
Пановская потупилась:
- Так я, кажется, уже доказала, что стала частью вашего коллектива. То есть нашего. Предлагаю включить в состав ещё и моего брата Марика. Он, правда, только 30-процентник, но сейчас это не имеет значения. Когда нужно подавать документы в милицию? На следующей неделе? А наплыва кандидатов у вас до сих пор не наблюдается? Так, может, и мы сгодимся?
Группа проглотила новость в полной тишине, даже Фауст не нашёл что сказать. Обошла Ильза, так обошла. Талич попытался было что-то возразить, но Пановская тут же его осекла:
- А если вы против, то мне недолго и назад отыграть! – глаза её недобро сверкнули. – И будете вы изучать своё плато по рисункам в атласе! Так как?
Фауст лишь развел руками.

***

- Слушай, Серёга, а ведь два кандидата в мастера спорта вам не выдать!
Эдик и Сергей гоняли чаи в квартире Таличей и в который раз обсасывали иезуитский ход Пановской.
- Это почему?
- А потому, что у тебя кандидат давно закрыт, и этот поход к твоим разрядам ничего не прибавит. А больше КМС никто не сделает. Мог бы Майкл, у него «четвёрок» и «пятёрок» полно, но руководств-то нет. У остальных тоже в основном участия.
Талич понимающе кивнул. Ильза, пообещав Гордону разряды, как-то не учла положения дел. И тут Фауст как будто вспомнил:
- Разве что Алёна твоя отруководит этой «четверкой»? Вот тебе и нужный КМС!
- Да ну тебя, какой из Ленки руковод! Прёмся в такой район, а ты – Ленка!
- Зря ты так. У неё за плечами и «пятёрки», и два хороших руководства «тройками». Рядом будете вы с Мишкой. Новенький этот, Беляев, и Женька - те ещё лосята. Ильза тоже многим тёткам даст форы. Ничего, протащите. Елена, кстати, человек очень системный, для вожачка качества правильные.
- Не придумывай, бред какой-то! – кипятился Талич, а сам понимал, что мысль Эдуарда Палыча вполне трезвая. Второй КМС может дать только она.
- Ну хочешь, я Степаныча спрошу? Сейчас прямо ему звякну, и как он скажет, так и будет. – Эдик уже накручивал диск телефона.
Алексей Степанович Жилинский был авторитетом исключительным. Никто, даже Фауст, не мог равняться с ним по спортивному опыту и числу походов. Жилинский уже лет десять был председателем городской маршрутно-квалификационной комиссии, подписывал маршрутные книжки всех групп, отправляющихся во все спортивные путешествия, будь то лыжи, горы, вода или пешка. Местных туристов знал наперечёт, и его заключение было самым объективным.
Степаныч отозвался быстро. Выслушав Фауста, спросил только, готова ли сама Алёна к такому шагу. Он лично думает, что у неё всё может получиться.
Серёгу резюме опрокинуло. Он был уверен, что Жилинский отметёт тётку без лишних разговоров. Все в городе знали, что председатель МКК не доверяет женщинам и при первой же возможности отсекает их от участия в группах, там паче от руководства. Поговаривали, что именно ему принадлежит ставшая крылатой фраза «Бабизм погубит туризм»!
- Хорошо вам за других решать! – захныкал Танк. – А каково мне идти под началом бабы, с которой сплю?
- Что ты опять начинаешь?! То про развод он пел, будто уже документ в ЗАГС понёс. Теперь матриархата испугался, – прикрикнул Фауст. - Кончай эти комплексы! Представь, что рядом не твоя вдоль и поперёк исхоженная жена, а совсем незнакомая девушка. Красивая такая незабудочка. Знаешь, как сразу глаз на неё разгорится! Такое заметишь, чего в своей курочке сроду не виывдал. И слушаться будешь, как миленький, и похвалы ждать, и помогать, и жалеть.
- Тебе-то откуда про незабудок известно? – Эдуард Павлович был давно и безнадёжно разведён.
- Это, положим, к нашему делу не относится. Но, может, не ходил бы я бобылём, попадись мне такой цветок, как твоя Ленка.
Сегодня о Таймыре они больше не говорили, Эдик допил чай и ушёл, а Серёга, поджидая с тренировки Лену, обмозговывал замаячивший впереди поворот.