Глава 2 - Весной на Путорана

Ноябрь выдался тёплым и долгим. Зеленели газоны, кое-где на клумбах среди опавших листьев доцветали поздние хризантемы. Календарного снега не было и в помине. Впрочем, Сергею Таличу было ни до изумрудной травы, ни до пёстрых кустов. Он озадаченно шагал мимо осенних красот, размышляя над тем, что услышал в городском клубе туристов.
Новости были прямо сказать сногсшибательными. За длинный стол, предназначенный для общения посетителей, к нему подсел Эдуард Павлович Фауст. Эдик, один из городских корифеев лыжного туризма, исходивший полстраны. Уж половину Сибири – стопроцентно. Бывал и в Якутии, и на Кодаре, и на высоких широтах, даже гонял белых медведей на Северной земле. Здесь, в клубе, председательствовал в лыжной секции.
- Серёга, как думаешь: не сходить ли будущей весной на Путораны?
У Талича аж кадык дёрнулся: кто из уважающих себя лыжников не хотел бы попасть в эту овеянную легендами горную страну! Но куда клонит Эдик?
- К чему вопрос, Эдуард Палыч?
- Да понимаешь, хочу сводить туда четвёрку. Ни разу не был на этом плато, интересно. Жилинский тоже советует. Вот начал присматривать группу.
Серёга опять нервно сглотнул:
- И кого уже присмотрели?
Фауст преподавал в институте физкультуры, у него под рукой всегда были молодые накачанные студенты, готовые ради зачёта пуститься в любые авантюры. То, что он заведовал кафедрой спортивных игр и готовил не лыжников, а будущих физруков, дела не меняло.
- Я, Серёжа, вот о чём. Можно ведь сколотить группу из ваших ребят? Турсекция у вас на заводе сильная, народ с приличным опытом. Если начать готовится сейчас, к апрелю всё будет как надо. Успеем и с физикой, и с техникой. Ну, и снаряжение, какое потребуется, тоже есть время сделать.
- А что же своих амбалов не зовёте?
- Ты серьёзно? Для сложных походов эти балованные птенчики ни разу не годятся. Тем более для Заполярья. Они больше по портвешку да по девчонкам мастера.
Талич подобрался: он тоже был не дурак выпить и побегать за юбками. Так в чём разница?
- Как-то… как обухом по голове… - Серёга мялся, будто ожидая подвоха. О таком предложении можно было только мечтать: идти под командой Эдуарда Фауста дорогого стоило. Этот вожачок славился успешно пройденными маршрутами.
- Хорош уже, Танк, межеваться – со смешком прервал Серёгины метания Эдик. - Я же вижу, что у тебя глаз загорелся. Давай лучше говорить по делу. Пиши, кого ещё звать в группу!
Пока Сергей рылся в папке, выискивая чистый листок бумаги, Фауст продолжал обработку:
- К вашей команде я приглядываюсь давно. Лыжники из «Старта» сейчас на пике, созрели для серьёзных маршрутов.
Наконец, они склонились над столом.
- С тобой ясно, будешь моим заместителем, я ведь на вашу территорию пропуска не имею. Кого брать в завхозы?
Талич без колебаний назвал Васю Пахтина, лучшего хозяйственника клуба. Будет Пахтин – будут и дефицитные продукты, и материалы для палатки, спальников и одежды. Всё будет при Васе, не говоря уже об идеальном порядке с продуктовой раскладкой на маршруте.
- А в ремонтники надо ставить Евгения Шмелькова, ты его должен знать – Сергей перешёл с Фаустом на «ты». В туристских группах не принято выкать.
- Это который слесарь? Неуклюжий такой? – Эдик действительно неплохо знал заводской клуб
- Фрезеровщик.
Эдуард Павлович, человек гуманитарной сферы, и представить не мог, насколько ценным мог быть с виду несуразный станочник Женька. Почти всё железо для заводских туристов – разного рода крючья, лепестки, лавинные лопатки и даже кошки – выходило из-под его длинных цепких рук. Ни одна турсекция города не могла похвастать таким богатым комплектом необходимых в горах прибамбасов, какой благодаря Шмелю имелся у «Старта». Был бы материал, а за Евгением дело не встанет.
- Что, такой рукастый?
- Кошки и титановые носки для лыж точно обеспечит. А ещё он молчун. Потеряет – молчит, найдёт – тоже молчит.
- Ценное для тяжелого похода качество – засмеялся Фауст. Мало кто умел не поддаваться в горах лишним эмоциям.
- Этому молчуну желательно кого-то в противовес. Балагура какого-нибудь, хохмача. Чтобы народ подбадривал. Кого?
- Может, Дёмкина? – вспомнил Сергей о друге по пирушкам. С Мишкой Дёмкиным он работал на одной сборке, только тот простым слесарем, а Талич - мастером. Приятели одновременно начали ходить в походы, опыт был почти одинаковый. На маршрутах Дёмкин пёр резво, быстро занимал среди товарищей особое место благодаря своему острословию и знанию трёх аккордов на шестиструнке. Талич не был уверен, что Майкла прельстит Север, но пообещал провести с потенциальной «душой компании» агитационную работу.
Игоря Весёлкина и вовсе не обсуждали. Фауст однажды уже бывал с ним в лыжной «тройке», и эту кандидатуру принял без вопросов.
- Думаю, больше семи человек нам не надо, – сказал руковод после согласования участия Игоря. – Кого из дам позовём?
О представительницах слабого пола Талич думал меньше всего. Идея Эдика ему не понравилась, бабьё в группе - мужикам лишняя обуза. И вообще: какие ещё тётки в таком непростом районе? Но Фауст всерьёз пел о необходимости смягчающего женского влияния:
- Вот когда мы на Северной земле шли чисто мужской командой, под конец так запсели, что пос…ть от палатки не отходили. Изматерились вконец. Нужна хотя бы одна женская особь.
Перечить руководу Серёга покуда не стал. Принялся перебирать в уме подруг, годных для такого предприятия. Получалось, брать особо некого. У Марины Сойкиной нет нужной «тройки». Вера Василевская после декрета, ей большие нагрузки пока противопоказаны. Анька Заренкович легла на дно, говорят, в Израиль собралась. Ильза Пановская… Нет, только не Ильза, старое ворошить не будем.
- Может, Ленку твою? У неё зимнего опыта достаточно, не меньше, чем у Майкла. Заодно и медбратом будет.
Очередная идея вызвала у Танка ещё меньше энтузиазма, но Фауст был прав, таких лыжниц, как его супруга, в городе мало. Кто сегодня может тягаться с Еленой?
- Ладно, спрошу её. Но ты на всякий случай ещё какую-нибудь бабу присмотри. Сам знаешь: в походе семейный подряд – верный путь к разводу.

***

Ещё бы Ленка не согласилась! Она до потолка прыгала, когда узнала, что сам Палыч позвал её в группу!
- Прямо так и велел: бери свою Алёнку? – десять раз переспросила она, пока Серый не зарычал.
- Но учти: если будешь филонить и пропускать тренировки, возьмём Маринку, как 30-процентника! – грозно предупредил жену Танк, показывая таким манером своё неодобрение её участия.
По действующим правилам спортивные путешествия разбивались на пять категорий. Начинались с самой простой «единички», потом в каждый поход более высокой сложности шли участники, получившие опыт сложности предыдущей. В «двойки – с «единичками», в «тройки» - с «двойками»… Но 30 процентов состава имели право перескакивать через категорию. В «четвёрку» на Таймыр из семи участников Фауст мог взять двоих процентников. Потому-то Сергей и грозился Маринкой перед носом супруги.
Но у Лены и мысли не было филонить или отлынивать. К удивлению мужа, она отчаяннее всех вгрызалась в процесс подготовки. Кто после работы, не разгибаясь, строчит в клубе палатку? Алёна Талич. Кто тормошит пух и набивает им пазухи спальника? Алёна. Из добытой Васей непромокаемой материи её руками раскроены анораки себе и мужу, наживулены штаны со специальными поясами и наколенниками … До вылета в Норильск ещё почти три месяца, а Лена торопится изо всех сил, не желая оставлять на последние дни важные дела.
И усерднее всех почти ежедневно мотает километры на лыжах, не пропустив ни единой тренировки. По выходным их команда занималась отработкой технических элементов. У Фауста на примете недалеко от города был глубокий овраг. Группа залила там один из крутых бортов – получилось подобие ледопада. На нём выдалбливали ступени, испытывали выточенные Шмелём кошки, поднимались и спускались по верёвкам.
Для особых стараний у Елены была своя причина. Майкл, которого она глухо недолюбливала, как-то в отсутствие Сергея нашептал противную новость. Якобы в городском клубе к Эдику подкатилась Ильза Пановская. Дамочка принародно, во весь голос, требовала взять её в таймырскую группу. Вместо Лены, кого же ещё! Куда-де Ленке до Ильзы, слабое звено эта Талич. И лыжница так себе, и горный опыт хромает, и вообще будет им на Севере тормозом.
- А Фауст что? – забеспокоилась Лена. Трёп Майкла, известно, надо делить на три. Но тут он если и привирал, то немного.
- Сказал, что её услышал.
Что там было на уме у руковода, осталось при нём. А пока группа тренировалась и ездила на овраг в прежнем составе, никаких Пановских в ней не появилось.
***

Какой подарок кадровикам, если кто-нибудь по собственному почину желает отдохнуть не в бархатный сезон, а осенью или зимой! Поэтому заявление Игоря Сергеевича Весёлкина, заместителя начальника важного механосборочного цеха, было принято с восторгом. Благодаря его блажи теперь не нужно ломать голову, на кого взвалить оголённый летними отпусками цех, брешь в руководствебудет закрыта.
Весёлкин же предвкушал четырёхнедельную свободу в горах! Но тут в высших государственных сферах произошли некоторые непредвиденные движения. Итогом этой непредвиденности оказался большой государственный оборонзаказ, порученный заводу. Львиная доля его выполнения ложилась на цех Игоря, поставив крест на мечте о Таймыре. Об отпуске нечего было и думать. Отдав Шмелю на время похода свой новенький собственноручно состроченный рюкзак, Весёлкин печально распрощался с товарищами по группе. Чтобы заполнить образовавшуюся прореху, заложник военно-промышленного комплекса привел вместо себя высокого тощего студента-старшекурсника, отрекомендовав:
- Фотограф от бога.
Божественный фотограф увлекался водными сплавами и в лыжах имел за плечами только «двойку». Как тот держится на лыжах, Игорь не сообщил.
Талич с недоверием посмотрел на долговязого участника и хмыкнул: как бы ветром такую соплю не сдуло. Но Фауст его сомнений не поддержал, видимо, успел навести в клубе справки о новой «ходовой единице».
На этом чехарда с группой не кончилась. Неожиданно жизнь встала колом в семье Васи, матушку Пахтина разбил инсульт. Единственный сын, он не мог оставить на чужих руках больную, тяжело переламывающую последствия удара. Но, в отличие от Игоря, вынужденного дневать-ночевать на производстве, и совсем отошедшего от предпоходных хлопот, Пахтин продолжал помогать группе. Он натаскивал по всем премудростям продуктовой части Мишку Дёмкина, которого Фауст назначил преемником завхоза. И сокрушался, что у Майкла не было и десятой доли той хватки, какой славился сам Вася.
Пока Фауст с Таличем думали над пополнением состава, случился и вовсе кошмарный кошмар. Сам Эдуард Павлович, инициатор, вдохновитель и руководитель сурового северного вояжа, загремел под нож хирурга. Аппендицит. Без жёсткой хватки вожачка группа могла расползтись. Уже Мишка и Шмель через раз выходили на лыжню, сами собой отменились прежде обязательные тренировки в овраге. Серёга удручённо скулил, что теперь путешествие уж точно накроется медным тазом.
Однако очухавшийся после операции Фауст так не думал. Призвав к себе заместителя, для начала он с песочком простирал его за упаднические настроения. Потом велел взять обязанности руковода на себя:
 - Ты в «пятёрках» бывал? Бывал! «Четвёрку» уже водил? Водил. Так какого чёрта сейчас, как баба, слюни распускаешь?
Талич насупился. Он не переносил, когда его строгали, даже если по делу. Кому другому обязательно ответил бы как положено. Но Фауст не просто отёсывал – он показывал, как можно вырулить из возникшего тупика, и Серёга засунул язык подальше. Выход этот, похоже, был единственным.
- Карту ты знаешь не хуже меня, маршрут вместе прокладывали. Участники и матчасть почти готовы. А что на Севере не бывал – так приноровишься к его ласкам на месте, адаптация там проходит махом. Но вот если откажешься, тогда, действительно, нашему делу конец.
Этот гад Фауст опять припирал к стенке! И выбора у Танка не оставалось: люди уже были крепко заточены на Путораны.