Почасовое счастье в инвалидной коляске

(рассказ)
В нашем рассказе не будет диалогов, громких всхлипываний и весёлого смеха по какому-то поводу, дабы не раздражать читателей и не портить им настроения. Это будет документальный рассказ-хроника, о жизни одной женщины верящей в "благо", надеющейся на счастье и любящей того, кто к ней не придёт никогда.
Итак, 1960 год, самый канун Нового года. В одной из деревенских семей учительницы географии и агронома совхоза, рождается симпатичная, улыбчивая белокурая девочка, которую в «Свидетельстве о рождении» родители нарекут Елизаветой. Все сведения о её жизни, что мы сообщим вам в нашем рассказе, для лёгкости чтения будут изложены от первого лица, потому как личный дневник Елизаветы, ей же самой был нам предоставлен именно для этой цели.
Начнём с того, что сами роды её были трудными, более того – на свет белый Лиза появилась с вывихнутой правой ножкой, и после того, как костоправ вправил её сустав на место, матушке девочки ещё целых пару лет приходилось делать своему ребёнку массаж и некоторые другие упражнения, чтоб всё прижилось окончательно и основательно вошло в норму. Сейчас уже, спустя десятилетия прожитой молодости и зрелости, анализируя «своё личное счастье», Елизавета Александровна всё чаще и чаще мучается одним вопросом, - а было ли оно у неё вообще-то, это самое счастье, ну хоть в чём-то? И стоило ли переживать все эти невзгоды, ради того чтоб под самый «занавес жизни», не иметь ничего?
Все старания матушки по восстановлению моего здоровья, можно сказать не были оправданы и на малую часть, потому что тогда же ещё в детском возрасте, счастье моё было атаковано дважды, неведомой мне, какой-то злобной силою. И, кроме того, со временем я стала замечать одну особенность – добрые ко мне люди, помогавшие в чём-то, так же получали свою порцию негатива и невезения после общения со мной. Мне было шесть лет. В День рождения старшей сестры, родители наши отпустили погулять нас в Парк Культуры и отдыха. К тому времени мы семьёй уже перебрались на постоянное место жительства в город. Сестра почти на десять лет старше меня, и в том году ей исполнилось шестнадцать лет, время получать паспорт. Мы посетили с ней аттракцион и комнату смеха, съели по мороженому, и покатались на карусели. Казалось бы и достаточно, можно идти было домой, но видя как пары катаются по реке в лодках, нам тоже захотелось поплавать с полчасика и уж потом только идти домой. Взяли на прокат за 30 копеек лодку плоскодонку, тихонько плыли по реке, шутили и смеялись, и было очень приятно и хорошо на душе. Проплывая под мостом, я нагнулась с лодки сорвать лилию, но потеряла равновесие и упала в воду. Через несколько секунд, вода вытолкала меня на поверхность, и я услышала, как в отплывшей в сторону лодке кричала и звала на помощь людей моя сестра. Она металась в этой качающейся посудине как сумасшедшая, потому что сама не умела плавать. Потом я окончательно ушла под воду, и всё бы в жизни кончилось ещё не начавшись. Только по рассказу моей сестрёнки я знаю, что люди толпившиеся на берегу видели всё происходящее, но никто из них даже и не двинулся с места чтоб оказать помощь тонущей девочке. Далее было всё как в сказке, по мосту под которым мы проплывали бежали двое, старшина милиции и человек которого он преследовал. Милиционер услышав крики о помощи, прыгнул за мной прямо с моста, но вынырнув почему-то стал грести одной рукой к берегу, может быть он получил при прыжке какую-то травму, я не могу сказать – не знаю. А меня вытащил из реки преступник уже перебежавший на другой берег. Он же и откачивал меня. О, если бы не он. После меня отправили в больницу, вместе с тем старшиной, а спасителя моего забрали с собой сослуживцы этого милиционера. Что потом с ним стало, мы так никогда и не узнали, и даже поблагодарить его не смогли к сожалению. А ещё через год, в августе месяце летом, мы с подружками ровесницами играли у самого железнодорожного полотна в прятки и догонялки. Уставшие от беготни мы сидели на рельсах, и как-то так получилось, что когда по дороге проходил железнодорожный состав, я не успела перебежать за всеми на ту сторону, где уже были другие девочки. Я зацепилась сандаликом и споткнулась, а по ступне моей правой ножки гремя колёсами прошёл безжалостный товарняк. Девчонки визжа разбежались, испугавшись в ужасе в разные стороны, но и на этот раз, меня спас проходящий в это время мимо полупьяный мужчина, который на руках отнёс меня в травм-пункт. С ним вот, мы некоторое время общались позже, здоровались, но очень не долго. Через полгода где-то, он спился окончательно и ушёл в мир иной. Так вот сурово встретила меня жизнь, отобрав и здоровье, и детство одновременно.
Первые несколько лет после этих событий, школа моя была строго на дому. Ко мне ходили учителя, и сама я дополнительно по много читала ещё всякой разной литературы. Коляска увы, ограничивала другие виды детских развлечений. А вскоре у меня появился протез, грубый правда очень, но я была этому рада, так как теперь мне двери открыла общеобразовательная школа. Я не вешала нос, и старалась как на костылях так и в инвалидной коляске, не отставать от своих сверстников. Но годы шли, и в одно прекрасное время и ко мне пришло оно, желание первой влюблённости и любви. Желание-то пришло, а вот сама любовь задерживалась где-то. На вопросы близких подруг я отвечала, что мне сейчас никто не нужен, что голова моя забита совсем иными мыслями и заботами, ссылаясь то на здоровье, то на учёбу, то на предстоящие экзамены и пр. и пр. А в висках отчётливо стучалось, - нужен, нужен! И мечты наполняли желанием грудь и сжимали колени. Слёз не было, только тоска и досада, - а все слёзы остались там, в малолетнем детстве, вместе с физической болью, только обиды на судьбу продолжали накапливаться в душе и занимать её свободные ячейки. Эта никомуненужность моя, ещё тогда я поняла, есть болезнь не излечимая. В этом недуге пролетели так же и все мои последующие студенческие годы, а посвящение меня в любовь состоялось совершенно неожиданно, когда я уже работала в нашей конторе инспектором отдела кадров. Мы с подругой, которая немного моложе меня, но уже будучи пять лет за военным замужем, как-то после работы шли к автобусной остановке, болтая так, ни о чём, просто перемывая кому-то из общих знакомых косточки, а несколько позади нас, в этом же направлении шагал молодой мужчина, опрятно одетый. Он заговорил с нами о погоде, и так мы вместе стояли ожидая рейсовый автобус. Всем нам надо было ехать в разные стороны нашего городка. Первым пришёл транспорт подружки, и она укатила, а мы вдвоём остались. Я спросила его кто он и чем занимается по профессии, на что он ответил шутя, - моя работа очень редкая и ювелирная, - потом засмеялся и сказал что он всего лишь сантехник. Мне это было весьма к стати, потому что в моей комнате были проблемы и с раковиной и с унитазом одновременно. Я спрашиваю его, может ли он устранить неисправность, не за бесплатно конечно, на что мужчина охотно, да даже как-то заметно обрадовавшись, согласился. Договорились встретиться на завтра, ведь мне же надо было убраться у себя в квартире к его посещению. Я ещё и не очень-то поверила ему, всё же не знакомый совсем человек, но на следующий день он пришёл к автобусу, как договаривались. Моя попутчица даже рот приоткрыла от удивления, увидев его во второй раз. Мы добрались до моего дома, и он очень умело и главное быстро устранил неисправность, а денег брать не стал совсем. Не знаю почему… Может просто видел мою убогость и пожалел меня, а может быть я ему сразу так понравилась, но как я не уговаривала его, от вознаграждения он отказался. Мне думалось, что придётся ему помогать может быть в чём-то при ремонте, и перед этим я быстро переоделась в лёгкий халат, если честно, то видя как он смотрит на мои формы и волнуется, я и сама начала волноваться, даже только от одного его голоса, он звучал так бархатно, как будто бы легонько касался моего тела. Мы с ним оба чувствовали какую-то внутреннюю тягу друг к другу и расположение. Конечно я его хорошо угостила, и для смелости и снятия нервного напряжения угостила и сама себя под пару стопочек «Зубровой настоечки». Вино расслабило нашу скованность и сблизило желания. Передо мной было его красивое, молодое и горячее тело. Сказать по совести, я почти не сопротивлялась ему тогда, потому что было огромное желание, и была личная свобода. Я ведь никому не была должна или обязана хранить верность. Он взял меня на столе, и знаете, так осторожно и умело, что я почти не почувствовала боли. А может быть потому ещё, что к болям я уже была привыкшей. С Лёшкой, мы общались почти целый год, и всё вокруг тогда было для меня одной. Потом за мной никто и никогда так не ухаживал, как он. Алексей часто приходил встречать меня с работы, дарил не дорогие подарки, которые я и сейчас храню как святую реликвию наших не долгих отношений. Но он был женат, о чём честно сообщил мне в первый же день нашей любви. У него росли две дочки, девочки близняшки. Мир-то ведь говорят не без «добрых» людей, вот кто-то и донёс о наших отношениях его дражайшей супруге. Она начала нас подозревать, в разных местах подкарауливать, и мне пришлось ей уступить Лёшку. Но это не из-за неё самой естественно, а ради детей. Семью его разрушать не хотелось. Так вот и оборвалось моё очередное счастье, ничего мне лично не оставив, кроме воспоминаний.

Не надо смеяться над моим невезением и убогостью, это не принесёт пользы вам, дорогие мои, потому что, каждый первый человек, это творение Создателя, и если вы смеётесь над его творением, знайте – вы смеётесь и над тем, кто его создал.
Десять лет я прожила одна, совсем одна, я уже не говорю что обходилась без мужчины. Как именно обходилась, это только моё дело. Все мои родственники отжили своё, и ушли в мир иной. Осталась только сестра старшая, с которой мы тогда, катались в лодочке под арочным мостиком. Ей было уже 45 лет, а мне в тот год исполнилось 35. У неё своя семья конечно, супруг, дети, да и живёт она от меня далеко-далеко, аж во Владивостоке. Так что сразу-то к ней и не прыгнуть было, вот так. В 1995 году я поехала в Москву на протезирование, и не одна, а так же с подружкой инвалидом. Мы лежали в маленькой палате на двоих. У неё тоже нет одной ноги по колено. Очень хорошо общались с ней всё время, и нам скучно не было. Вечерами мы лежали на своих койках в темноте, и потихоньку разговаривали. Нас не слышал никто, и может быть даже жаль, потому что беседы были очень красивые и простодушные. Мы упивались просто разговорами о любви и сексе, ибо она так же как и я, мечтала хоть на короткий период времени встретить родную душу, воспринимающую тебя как равного себе человека, а не из жалости и сострадания к нашей боли. На прогулках в обеденном зале, последние пару дней пребывания в санатории, к нам все внимательней присматривались двое крупных мужчин. Они были москвичи, а лежали в этой поликлинике на ежегодном обследовании. Перед самой выпиской, они пригласили нас в свою палату, которая к сожалению была на четыре койки, и уединиться нам с ними нельзя было никак, потому что среди пациентов, был один из лежачих больных, и уйти он само собой не мог. Тогда мы решили перейти в нашу комнату. Я со своим мужчиной стояла и разговаривала в коридоре, пока подруга со своим молодым человеком были в нашей палате. Когда они вышли и разошлись кто куда, в наш номер зашли мы с моим другом.
Я сидела рядом с ним на кровати, очень тесно – нога к ноге. Он обнял меня за плечи одной рукой, а другую положил на мою ногу выше колена. Не знаю что со мной было бы дальше, по мне пробежали мурашки и задрожали ноги, однако в этот самый момент, постучав в двери, в помещение вошла медсестра, включила свет и строго скомандовала «отбой», разогнав всех по своим палатам. А утром наши знакомые заглянули к нам чтоб попрощаться, один с улыбкой грустною Пьеро – другой, как будто б, с озорной. Больше мы с ними не встречались никогда, да и хорошо наверное. Я, честно говорю, рада была за свою подругу, ведь она, даже в своей убогости, оказалась счастливей меня и удачливее. А «время возможностей» шло и шло, как-то всё минуя моё личное «Я». Были награждения, поощрения и поздравления от руководства на службе, товарищеские взгляды мужчин, молчаливые сочувствия подруг – всё это было!! Не было того что нужно, а именно быть кому-то нужной, родной. В 2005 году, «ягодном» году жизни женщины, за добросовестный труд, наша организация премировала меня бесплатной путёвкой в санаторий г. Анапа, на целых две недели. Там я тоже не одна была, а с подругой, только совсем уже другой. Почти каждый день мы выходили с ней в город на прогулку. Изредка я ковыляла на протезе, а чаще она возила меня в коляске. Ходили конечно и к морю, и на рынок за фруктами, и просто из женского любопытства. Вот там я и познакомилась с одним продавцом фруктов, по имени Серго.
Против человека, все грехи спровоцированы, ибо сил бороться с искушением ему дано гораздо меньше, чем было бы надо. Это я поняла как раз в этом самом возрасте, когда стала встречаться с Серго, а потому судите меня как хотите, но каялась я не слишком тогда, и сейчас не собираюсь – пусть за них кается тот, кто их против меня спровоцировал. Мы подружились, и не надеясь ни на что я дала ему свой адрес и номер домашнего телефона. На следующее лето, он приехал со своими земляками в наш город торговать арбузами и дынями. Серго нашёл меня, мы стали созваниваться. Радости моей не было предела, у меня появился друг! Несколько раз он приходил ко мне на работу пока я не запретила ему, неловко было от коллег. Они с друзьями жили на квартире, и Серго пригласил меня к ним на чей-то День рождения. Помню там было очень шумно и весело. Для смелости я брала с собой двух моих лучших подруг, плюс его два земляка. Отметили очень хорошо, без лишних каких-то недоразумений, всё спокойно, выпили хорошее грузинское вино, а потом все разошлись провожаться, а друг мой меня не отпустил. Я оставалась с ним здесь, у них на квартире. И были поцелуи жаркие, и ласки грубоватые, и необъятная сексуальная жадность этого сильного кавказского мужчины. Он всегда хотел меня, и бывало достаточно одной мысли о нём для возбуждения. Меня расслабляло это всё почти так же как тогда в молодости, в мои 25 лет с самой первой своей любовью, Алёшей. Я изгибалась как уж милуясь с ним, загоралась от жарких губ его прикасающихся к моим соскам и груди, с ума сходила от переходящей вниз истоме и возникающего желания прикоснуться к нему, чтобы вновь испытать чувство слияния – и боялась, боялась что каждый раз будет последним, а он нежно шептал мне на ухо ласковые слова. Нам с ним было очень хорошо, я замирала от этого удовольствия. Потом, мы просто лежали рядом и молчали глядя друг другу в глаза. Да, мне многое в нём нравилось, но я так же понимала, что и эта радость, очень скоро окончится. Серго был добрый и щедрый человек, я привыкла к нему, как собака привыкает к своему хозяину, но сезон торговли прошёл. Они уехали и я снова осталась одна. По адресу, который он мне оставил я трижды сама ему писала видя что он мне не пишет, хоть и обещал написать первым. Лишь после третьего письма пришёл короткий ответ о том, что он погиб под колёсами поезда… Проклятого поезда!!
Они не успели перескочить на своих «Жигулях» железнодорожный переезд, и вот результат. Далее, немного поплакав, я решила, что с моей любовью всё закончено раз и навсегда. Вокруг меня снова были только одни свои-чужие люди, и пустотааа… Даже само желание жить и надеяться на что-то с оптимизмом, угасло. Вот говорят, - живи по-правде! – а кому нужна она правда-то? Ведь правда, это когда скажешь всё от корки до корки, только тогда она будет истина, а если добавить хоть одно слово лишнее в рассказе, или наоборот не договорить, то и смысл правды очень легко меняется, как в той сказке, где принцесса раздумывала, куда ей запятую влепить. Сплетни обрастают вокруг не точной правды мгновенно, вот потому я так откровенно сама обо всём пишу здесь. В 50-й День моего рождения, я поковыляла в городской супермаркет, купить что-нибудь к новогоднему столу, и стоя в очереди разговорилась с одним мужчиной приятной внешности. Мы познакомились, и я пригласила его к себе на новогодний вечерок, так как он тоже не имел семьи и был одинок. Но чёрт возьми, как же всё быстро в человеке меняется. Через пару месяцев совместного проживания с ним, улетучились куда-то и его внимательность, и обходительность, и щедрость. Зато начались конфликты, и однажды он предложил мне, продукты для стола покупать и готовить пищу, каждый для себя. Представляете? Помощника по хозяйству, я себе в нём так же не нашла, а что касается интима, то это вообще отдельный разговор. За четыре года, что мы вместе с ним прожили, он ни разу меня не удовлетворил. Я даже имени его вам называть не желаю, потому что мне это не приятно. Да он и ни развит в сексе совершенно, будто пацан семнадцати лет, нежно-нежно касающийся губ взрослой женщины. По-первости, мне казалось что таким образом и проявляется настоящая любовь, и только теперь я поняла всё, да поздно уже. Не тянет теперь меня выяснять да уточнять что да как, проводить разборки и т.п. надоело, да и устала я. Об одном жалею, что столько драгоценного времени потеряно было с ним. Быть для него в роли мамы, постирать и покормить, я больше не хочу. А может быть это мои скорпионовские гены мешают мне всегда найти своё счастье и поладить с ним? Вряд ли. Всё равно, как утопающему соломинка, очень хочется верить в то, что где-то там в городе, есть и для меня человек любящий, нуждающийся во мне, что он тоже сейчас ждёт моего звонка, интересуется тем как я живу и хочет встретиться со мной, ну хоть бы в парке на лавочке, или на задних креслах нашего старого кинотеатра, в полной темноте, под лучом кинопроектора, чтобы хоть наговориться вдоволь, нацеловаться досыта. Но увы, ничего этого нет, и не предвидится. Мечты юности, мечты зрелости, мечты «осенней женщины» так и остались только мечтами. Вот и решила я теперь, резко изменить свою жизнь. Ведь в бытовом плане у меня всё есть, и парники на дачном участке, и автомобиль с ручным управлением. Правда, как инвалиду в одиночку заниматься всеми этими делами трудно, да и нужно оно мне как имя прилагательное к Любви, а её нет. Мы очень серьёзно поговорили с моим сожителем на эту тему и вообще о наших отношениях, чтобы тихо и мирно расстаться, но он не уходит. Я сказала ему, что всё здесь брошу и уеду на целое лето к сестре во Владивосток, а он пусть убирается куда хочет с глаз моих. На что он мне нагло заявил, - я здесь жить останусь, но ни в квартире, ни на даче делать ничего не стану. Положение создалось, прямо безвыходное, хоть вызывай милицию и всё тут. Вот только от соседей неудобно будет, всю эту грязь из дома мести. Я бы хотела мирного разрешения этого вопроса. Очень хочется расстаться с ним раз и навсегда. Посоветуйте, как мне правильно поступить?

У. Ёжиков