Хроники Крылатого Маркграфа. Свитчер. Часть 6

Начальник юденрата уже собрался было отправиться выполнять приказ Колокольцева, но тот остановил его: «Это ещё не всё, Хаим. Тебе прямо сейчас придётся сделать то, что тебе категорически не понравится. Даже по меркам гетто запредельное…»

Румковский изумлённо уставился на него. Колокольцев объяснил – и «Королю Хаиму» действительно стало нехорошо. Сильно нехорошо. Ибо было от чего – ему предстояло выполнить особо секретный приказ рейхсфюрера СС.

Точнее, помочь Колокольцеву его выполнить… впрочем, от этого ему было не легче. Ибо приказ был просто чудовищно психологически жестоким. «Король Хаим» был не ангелом совсем (и это ещё очень мягко сказано) и уже натворил много чего жестокого весьма, но среди его «подвигов» ничего подобного и близко не было. И быть не могло.

Хотя к выполнению этого приказа – точнее, к его завершающей стадии, которая напрямую касалась начальника юденрата Лодзинского гетто, Колокольцев приступил только сейчас (раньше просто элементарно руки не доходили), приказ был отдан ещё три месяца назад.

В самом начале октября 1941 года, когда совершенно секретным (настолько секретным, что лишь устным) приказом Гиммлера его личный помощник по особым поручениям был назначен генеральным инспектором лагерей смерти, предназначенных для окончательного решения еврейского вопроса.

Назначен несмотря на то, что все четыре специализированных лагеря смерти (точнее, фабрики смерти, ибо лагерями эти предприятия не были ни разу) в то время существовали лишь на бумаге... если вообще ещё лишь в головах их архитекторов.

Перед Колокольцевым были поставлены две ключевые задачи: во-первых, проследить за тем, чтобы процесс окончательного решения еврейского вопроса был максимально быстрым, эффективным и гуманным (последнее рейхсфюрер постоянно подчёркивал); и, во-вторых, удерживать неизбежное воровство персоналом фабрик смерти оставшихся от убитых евреев ценностей в приемлемых рамках. Приемлемых для СС, разумеется.

Первую проблему Колокольцев решил, приняв участие в проектировании процесса окончательного решения на фабрике смерти в Хелмно (остальные лагеря были ещё далеки даже от рабочих чертежей).

Приняв – как ни странно – вообще без каких-либо эмоций, ибо, во-первых, точно знал, что лучше него никто не сумеет облегчить страдания приговорённых; а во-вторых (и это, пожалуй, ещё важнее) он так спроектировал процесс, чтобы максимально облегчить свою тайную (от Гиммлера) задачу. Спасти максимальное количество евреев от смерти в газовых камерах (к тому времени газ уже был окончательно выбран в качестве орудия массового убийства).

Первое «тестирование» эффективности тайной задачи должно было состояться уже послезавтра, однако к тому времени он намеревался вытащить из газвагена ещё как минимум шесть человек – ибо именно столько помещалось на задних сиденьях его Хорьха.

А, возможно, и больше – ибо трёх-четырёх детей можно было усадить на колени взрослых… да и коменданта лагеря можно было напрячь, ибо мандат Гиммлера позволял ему извлечь из фабрики смерти столько евреев, сколько могли пропустить через свои каналы Марек Гринберг и обер-лейтенант Шульц. Да и у Часовщика кое-какие ресурсы на этот счёт вполне могли найтись.

Поэтому ещё до поездки в гетто Колокольцев позвонил коменданту Хелмно гауптштурмфюреру СС Герберту Ланге и приказал ему остановить все операции по окончательному решению до его прибытия на фабрику смерти завтра утром.

Ланге особо не возмущался – причём не только потому, что мог запросто в одно совсем не прекрасное утро не проснуться (Колокольцев уже давно организовал себе в РСХА и вообще в СС соответствующую репутацию), но и потому, что в последнее время евреи на ликвидацию поступали относительно небольшими и не особо частыми порциями. Так что переполнения мест для временного содержания обречённых не ожидалось.

Вторая задача была существенно сложнее. В силу катастрофической нехватки времени, Колокольцев вынужден был решать её в два этапа. На первом этапе, который он реализовал ещё до начала массовых убийств в Хелмно, он использовал чисто метод кнута.

По его просьбе, ему предоставили десять опытных, закалённых в боях от Польши до Москвы шарфюреров ваффен-СС, комиссованных по ранению из действующей армии (признанных негодными к фронтовой службе).

В течение месяца их обучали премудростям сыска, допроса и обыска, после чего… правильно, он их натравил на персонал Хелмно. Герои-фронтовики (реально герои, без дураков) настолько ненавидели вороватых тыловых крыс, что… в общем, этот визит из самого реального Ада (а Восточный фронт был именно этим) надолго отбил у работников фабрики смерти желание украсть даже один злотый.

Надолго, но не навсегда. Хотя второй визит (Колокольцев решил проводить их по крайней мере каждый месяц) состоялся всего за несколько дней до его прибытия в Лодзь, он не сомневался, что полноводный поток жертв из Лодзинского гетто принесёт с собой такой поток ценностей, который коррумпирует и святого… а среди персонала Хелмно святых не было от слова совсем.

Иными словами, возбудит такую алчность, перед которой не устоит даже самый сильный страх. Поэтому нужно было срочно что-то придумать… что-то, что проходило по категории пряника.

Что-то, что (а) заставило бы воров совершенно добровольно расстаться с украденным; и (б) вернуло это украденное СС. Причём так вернуло, что существенную его часть Колокольцев мог бы направить… правильно, на выкуп евреев с последующей их отправкой в Палестину или в нейтральную страну, а не в газовую камеру.

Как это уже не раз бывало, решение нашёл не Колокольцев, а его благоверная. Которая на основе своего многолетнего опыта предложила создать в соседнем с фабрикой смерти городе Домбе… бордель.

Причём бордель не вермахт-стайл (просто до невозможности убогий даже для офицеров, не говоря уже о солдатах), а на уровне лучших берлинских стандартов – если быть более точным, то Ашрама фрау Ульрих. Фишка была в том, что оплата за услуги проституток будет приниматься… правильно, оставшимися от евреев деньгами и ценностями.

Суть «плана Ирмы фон Таубе» состояла в том, чтобы, с одной стороны, установить систему жесточайших наказаний за вывоз ценностей за пределы лагеря (причём силами не только зондеркоманды фронтовиков, но и ликвидатора Бориса).

А с другой – дать возможность всему персоналу фабрики смерти (которая, понятное дело, мгновенно превратится в очень хорошо организованную преступную группировку), очень хорошо проводить время. Возвращая украденное новым законным владельцам. СС.

Колокольцев решил пойти ещё дальше – создать в Домбе целый развлекательный центр. В котором имелся бы не только бордель (это понятно), но и ресторан с варьете и (едва ли не самое главное) казино. Причём во всех заведениях царила бы полная эгалитарность – в них допускали бы только в штатском (хотя и по удостоверениям СС) и офицеры ничем не отличались ни от сержантского, ни от солдатского состава.

Для Колокольцева эта идея была привлекательна втройне. Во-первых, всё наворованное в момент будет спущено (точнее, вернётся СС). Во-вторых, все финансы центра будут контролировать его люди… точнее, бухгалтера Янека Гринберга, но это было одно и то же – и потому он может изымать оттуда сколько нужно для выкупа интересовавших его евреев.

И, наконец, в-третьих (рейхсфюреру об этом было знать совершенно не обязательно, хотя он, конечно, догадывался), весь персонал развлекательного центра (включая работниц борделя) будет набран… правильно, из узников Лодзинского гетто.

Которых после месяца работы постепенно заменят на других узников… и отправят - по разным каналам – в безопасное место. И, тем самым, спасут от смерти в газвагенах.

Румковский прочитал список необходимых профессий, дошёл до борделя – и ужаснулся: «Вы хотите, чтобы я предложил еврейским девушкам стать подстилками для солдат и офицеров СС? Которые будут убивать… или уже убили их родных и близких, знакомых… да хоть просто соплеменников?»

Колокольцев покачал головой: «Я хочу, чтобы ты просто привёл мне двенадцать девушек и женщин в возрасте от восемнадцати… узнаю, что привёл малолетку, убью… до двадцати пяти… впрочем, возраст не так уж и важен…»

Сделал многозначительную паузу – и объяснил: «Важна максимально арийская внешность, женственность, чувственность, хороший вкус… впрочем, ты сам это прекрасно знаешь…»

Начальник юденрата изумлённо уставился на него. Колокольцев рассмеялся: «Хаим, ну хватит придуриваться. Мы оба отлично знаем, что тебе принадлежат минимум два борделя в гетто, и что ты лично и отбирал, и даже пробовал девушек. Поэтому ноги в руки – и вперёд. Часа тебе хватит, надеюсь?»

Румковский вздохнул: «Хватит»

«Отлично» - улыбнулся Колокольцев. «Тогда выполняй. Приведёшь… у тебя же есть типа столовой для членов юденрата?».

«Есть» - кивнул Мордехай Хаим.

«Вот туда и приведёшь» - приказал Колокольцев. И отправился обратно в офис немецкой администрации. А Румковский понуро побрёл совсем в другую сторону.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ