Глава 15 - Весной на Путорана

С конца 60-х годов путешествия по глухим горам и долам превратились во всесоюзное поветрие. Тяга к дальним походам прямо-таки обуяла молодёжь страны. Постепенно пушкинская «привычка к перемене мест» вылилась в новый неолимпийский вид: спортивный туризм. Благодаря его основателям перед народными массами с неизвестной стороны открылись Кавказ, Урал, Хибины, Алтай с Саянами, и даже самые суровые северные и восточные горы.
Первыми непоседами, вставшими на тропу туризма, были студенты. Потом на туристские тропы вышли инженеры, врачи, преподаватели. Следом в горы и на речной сплав потянулся рабочий класс, а там даже комсомольско-партийно-советский актив приобщился к народному увлечению. Разбуженное ветрами политических перемен поколение спешило глубже и лучше узнать собственную страну. Романтика дальних странствий кружила головы наравне с романтикой стройотрядов. Как грибы после дождичка, в каждом городе появлялись клубы туристов. В походы вырывалось столько желающих, что в весенне-летнюю пору, казалось, поезда и авиарейсы заполняли исключительно обладатели циклопических рюкзаков, наряженные в штопаные трико и линялые майки. У этой «укушенной» публики отпуска были расписаны на годы вперёд, благо в Союзе имелось море мест, куда тянуло бродячую армию.
Не стоит думать, что весёлые бесшабашные ватаги собирались и отправлялись в свои путешествия абы как. Маршрутно-квалификационную комиссию на работе и дома, вечерами и даже по ночам осаждали вожачки спортивных групп, жаждущих получить «добро» на выход. По спортивным правилам маршрутную книжку должны были заверять две подписи обычных членов МКК, а после них - председатель комиссии. Только тогда штатный сотрудник официального клуба регистрировал у себя заявленных походников.
Получить визы МКК было делом не простым, особенно для руководителей из начинающих. В комиссию избирались наиболее опытные и бывалые товарищи, лично исходившие многие и многие тропы. Эти асы порой наизнанку выворачивали кишки претендентов, выспрашивая их и про особенности выбранного пути, и про подготовку участников, и про качество снаряжения.
Да и ходили или сплавлялись спортивные группы не где Бог на душу положит, а по откатегорированным маршрутам, внесённым в официальный же классификатор. В соответствии с этой бухгалтерией в дальнейшем присваивались разряды – те самые, что требовали от незадачливой путоранской группы функционеры «Старта». Как и везде, в юном спорте уже царили препоны и бюрократия…
Казалось бы, созданные правила предусматривали многое, чтобы оберегать поклонников экстремальной романтики от ошибок. И всё же путешествия по диким местам не проходили безоблачно. Порой они оборачивались травмами и даже трагедиями. Случалось такое редко. Вопреки расхожим представлениям, спортивный туризм был видом, куда менее опасным и травматичным, чем, к примеру, хоккей или велоспорт. Можно сравнить статданные. Все же принятая система подготовки групп, классификация маршрутов, а ещё и работа действующих на местах контрольно-спасательных служб позволяли сводить к минимуму число аварий. Однако люди гибли, в стране ежегодно к подножию «добровольного креста» приносилось до сотни жертв.
Чаще всего вступали в действие силы, на которые не могли повлиять даже самые опытные путешественники. В горах и на лыжных маршрутах самым страшным бичом были лавины. Попадали впросак в основном новички. Статистика говорит, что именно в новичковых группах случалось 70-80 процентов от всех несчастий.
Но таймырская авария произошла как раз в походе высокой категории сложности. В городе это был едва ли не первый серьёзный прокол за последние годы. Случился он с правильно подготовленной и опытной командой лыжников. А лыжный туризм - опять-таки по неумолимой статистике – всегда был самым надёжным среди прочих туристских специализаций.

***

Председатель городского турклуба Валера Селиванов, для своих – Валет, искрутился, как уж на сковородке. После случая на Путоранах он каждый день ждал гостей из милиции, или, того хуже, из прокуратуры. С раздражением думал: эти разве упустят случай покопаться в нашем дерьме?
В те времена визит любого силового ведомства являлся событием, из ряда вон выходящим. Организация, которой интересовалась прокуратура, сразу становилась в глазах начальства подозрительной, а в обывательских представлениях - недостойной. Согласно живучим сталинским представлениям - к порядочным людям такие гости зря не ходят!
Да только что могу сказать им я, никогда не видавший этих поганых гор? – уже который день тоскливо накручивал себя Валерка. Излишним любопытством он и впрямь не грешил. Не в его привычках было обсасывать с вернувшимися из походов восторженными горниками или водниками всякие там перевалы да пороги. Сам он в спортивные походы отродясь не хаживал, туризм уважал лишь в виде заграничных поездок, и уже нагрел себе местечко в местном бюро молодёжного международного «Спутника». А тут эти раззявы с Таймыра! Уплывёт теперь интуристская контора: пока ещё следователи закончат свою тягомотину!..
Следователь действительно пожаловал, невысокий плотненький мужичок с убегающим взглядом серых с белёсинкой глаз. Владимир Арсенёв. Хотел бы получить от туристического руководства профессиональную оценку случившемуся.
Оценку ему подавай! А где её взять, если участники проштрафившейся группы словно воды в рот набрали! Как приехали с Таймыра, носа в клуб не кажут. Даже Серёга, Танк этакий, толком ничего не рассказал. Принёс выданные напрокат верёвки, лыжи и кошмарные брезентушные костюмы, бросил коротко - мол, в походах, Валет, по-всякому бывает, – и быстренько смотался от расспросов подальше. Всё, что Селиванов вытянул из Фауста - будто Лена Талич лежит с обморожениями в больнице. А что случилось и как – кто ж их знает? Похоже, о подробностях группа не слишком-то распространялась и перед самим Эдиком.
Но сейчас эти где да почему настырно прыгали в глазах следователя Арсенёва, а «руководство» отчего-то мялось и заикалось.
Видя, что председатель то ли уходит от разговора, то ли и в самом деле не в курсе событий, следователь зашёл с другой стороны. Известно ли многоуважаемому должностному лицу, что последствия таймырского путешествия вынуждают рассматривать этот эпизод, как случай умышленного причинения вреда здоровью пострадавшей участнице? Так? Ручается ли товарищ Селиванов, что для её спасения были предприняты адекватные усилия? Так? А если так - что из этого следует? Правильно: что есть основания для возбуждения уголовного дела. Так! И тогда товарищ Селиванов – смотря по обстоятельствам – вполне может оказаться участником этого дела. И он, то- бишь Валерий Лазаревич, именно о таком обороте страстно мечтает? Так? Ведь несчастье произошло не где-нибудь, а во вверенном ему учреждении. Так, так!
- А если нет? – испуганно промямлил Валет.
- Тогда, председатель, хоть из-под земли добывай интересующие меня подробности! – жёстким начальственным тоном подытожили белёсые глаза.
-Да я, да мы… - начал было блеять председатель. И тут его осенило:
- Владимир, а если мы соберём расширенное заседание МКК?
- Что за зверь такой?
- Комиссия такая специальная. Выпускает в походы этих полоумных бродяг. Её члены как раз и проверяли, как готова группа к Путоранам. Их подписи стоят в маршрутной книжке!
- А что они могут рассказать, если сами не были на месте?
Валет перевёл дух: кажется, удалось нащупать правильную мысль.
- Не они расскажут, а участники похода. Перед МКК эти засранцы выложат, как там всё было – почувствовав, что следователь колеблется, Валет во все лопатки принялся расписывать возможности МКК. Лишь бы отцепился от него, а там уж пускай Жилинский с Фаустом отдуваются, как знают.
- И быстро сможешь собрать этот твой хурал?
Валерка прикинул: меньше, чем недели за полторы не уложиться – попробуй сгреби в кучу этих вечно занятых или шляющихся по походам общественников!
- Давайте в двадцатых числах мая.
На том и порешили. Проводив гостя, председатель с облегчением протёр салфеточкой макушку с начавшей пробиваться плешью. Первый раунд он, по крайней мере, не продул.

***

На удачу Селиванова, почти все члены МКК оказались в городе и явились к назначенному времени, как штыки. По настоянию Жилинского на заседание вытащили ещё и активистов ведомственных турсекций: пусть получат информацию из первых рук. Охочий до горяченького народ активно сбежался узнать подробности.
Хуже было с самой группой. Неожиданно Танк начал тупить: с какого такого барсика он и его люди обязаны давать отчёт посторонним, пусть они хоть трижды коллеги по спорту? Валере пришлось пустить в ход всё своё красноречие, доказывая упрямцу выгоду добровольного участия в заседании:
- Здесь вы своим будете докладывать. Всяко лучше, чем идти на допрос в контору, да ещё поодиночке? Кстати, как раз следователь и предложил расспросить вас не в своём кабинете, а прилюдно-принародно.
Серёга угрюмо заворчал, что, мол, какой вообще интерес может быть у следствия к рядовым участникам. Ленка руковод, с неё и весь спрос. А они - лица подневольные, чего она набурогозила, то он с ребятами и исполнял. Никто ведь кроме неё никаких команд не отдавал. Однако вовремя прикусил язык и согласился привести группу.
…В небольшой комнате клуба столько народа ещё не бывало. С одной стороны стола заняла места комиссия, напротив сели участники похода. Рядом с Селивановым разместилась пара каких-то незнакомых гостей и ещё один явно «ненашенский» товарищ, которому Валет выказывал подобострастные знаки внимания. Представители низовых турсекций заняли остальные свободные стулья, прочая туристская общественность подпирала стенки коридора. В рядах стоял обычный радостный гомон, который с трудом перекрыл голос Селиванова:
- Друзья, а ну помолчим и соберёмся! Не на слёт едете! Будем разбирать случай на Путоранах!
Шум смолк, только кое-где ещё проскальзывали шепотки. Валера встал:
- Заседание МКК, как водится, начнёт председатель. Алексей Степанович (Жилинский – продиктовал соседу, извернувшись в наклоне), дай коротко суть происшествия. Ну, и то, как МКК выпускала группу на маршрут.
Когда Степаныч начинал тихо и мерно говорить своим скрипучим голосом, вся туристская братия внимала с разинутыми ртами. Этот скромный человек знал о путешествиях столько, что хватило бы на добрый книжный том. Среди городских туристов авторитет Жилинского был непререкаемым. И потому сейчас собрание внимательно ловило каждое его слово. Жилинский рассказал, что изначально идея похода на Путораны была его, уж очень это живописный и своеобразный район. Подготовка группы не вызывала сомнений: команда схоженная, набиралась главным образом из турклуба «Старт». Руководство Елены Талич он одобрил – хорошо показавшая себя спортсменка соответствующей квалификации. Произошедшие замены, конечно, ослабили состав, но были объективными и не противоречили правилам. Маршрут разрабатывался тщательно, материально-техническая сторона соответствовала уровню похода IY категории сложности. Маршрутную книжку подписывали сам отошедший по болезни от руководства Эдуард Фауст и опытнейший турист Миша Гордиенко (многие здесь его знают). В частности предпоходной подготовки глубже вникал Фауст – ею занимался в основном он. О реальных сложностях пройденного маршрута лучше может доложить заместитель руководителя группы Сергей Талич.
На этом Жилинский поставил точку и сел.
Главный по туристам-лыжникам Фауст – тоже сжато и без соплей – рассказал об организованной им подготовке к путешествию. На собрании присутствовали некоторые его бывшие студенты. Они смешливо хмыкали, вспоминая суровую дотошность преподавателя. У такого, как Эдик, не забалуешь. Никто не сомневался, что отправляющаяся на Таймыр группа была в струночку вышколена. За исключением разве что сестры с братом, примкнувших в последний момент. Но Ильза Пановская имела репутацию сильной лыжницы, неизвестной для Фауста тёмной лошадкой оставался только Марк Пановский. Но о нём прекрасно отзывались студенты его вузовской секции. Со вторым 30-процентником, Беляевым, Фауст сталкивался в водных походах и был уверен, что тот будет очень полезен группе.
- Вы бы видели, какие фотокадры привёз Александр с Путоран – неожиданно отставив свой официальный тон, лирической нотой закончил выступление Эдуард Павлович.
Селиванов одобрительно кивал: пока всё шло как по маслу, в огород городского клуба не было брошено ни единого камешка. Он уже собрался дать слово Таличу, как неожиданно на локоток легла твёрдая следовательская рука. Ах ты Боже ж мой, а про главного-то гостя Валера и забыл! «Должностное лицо» мигом въехало:
- А теперь с вами поговорит Владимир Вениаминович Арсенёв, следователь городской прокуратуры – подобострастно пропел Валет.
Под удивлённый шелест голосов Аресенёв поднялся, обвёл собравшихся своим размытым взглядом. Все уставились на «ненашенского», перед которым лежала потрёпанная папка с кипой каких-то листов. Засланец прокуратуры держал паузу, которую непочтительно скомкал чей-то смешок:
- Давай уже, жги, Витаминыч!
Свекольно наливающийся Селиванов вскочил было, чтобы привести в чувство нахала, но Арсенёв остановил его и улыбнулся в публику скользящей улыбкой:
- Значит вот что…