Жар-птица

Заглянувший рассвет застал Изольду Тихоновну перед зеркалом. Не то, чтобы она встала рано. Нет! Это просто рассвет припозднился. А чего с него взять? Ведь он зимний. Да еще и хмурый. Ни солнца лучика, ни тебе розового восхода. Но… Ветер резвился. Было слышно, как поет он свою разудалую песню, приклеивая гроздья снежинок прямо к стеклу.
–Похоже, метель разгулялась, –Изольда Тихоновна с неудовольствием покосилась в сторону окна, – опять новую шапочку не выгуляешь, – сердито засопела она и снова повернулась к зеркалу. Здесь было гораздо интереснее. И принялась, как она говорила, делать себе лицо. Ну и что с того, что сегодня на улицу нос не высунешь? Ведь и домой кто-то может заглянуть. Да хоть сосед Петр Егорович, любивший разгуливать в трусах с розовыми поросятами. Он даже на лестничную площадку в них выходит.  Конечно, он старый, толстый и лохматый, как домовой. Изольда Тихоновна хоть и не встречалась лично с этими созданиями, но представление свое собственное о них имела. А оно было таковым, что сосед как-то связан с этой нечистью. Может, потомок какой…  Надо сказать, что Изольда Тихоновна была дамой с фантазиями. Высокая, худощавая тоже не была юной, но и старой себя не считала. А ведь всем известно, что тебе столько лет, на сколько ты себя ощущаешь. Она же года свои не считала, предпочитая о них не помнить. Зачем?  Душа ведь ещё молода и требует, да именно требует ласки, любви, внимания. А какое внимание, да ещё и любовь получишь, если не будешь за собой ухаживать?  Изольда Тихоновна старательно подвела черным карандашом глаза, напомадила губы и распустила по плечам, слегка поредевшие, огненно-рыжие волосы. Нет, конечно, изначально они были русого оттенка, потом поседели и вот… По совету барышни из соседнего магазина она приобрела новомодную краску. И…Была приятно поражена эффектом.
–Ну, чем не жар –птица, – восхищенно любовалась она собственной персоной, – нет, не могут мужчины не разглядеть такую красоту. Жаль, что сейчас зима…, –она вздохнула грустно и провела расческой по волосам, – хороша!
 И в этот такой ответственный момент балконная дверь распахнулась. Но вовсе не от ветра. Это вплыла давняя подруга и соседка Елизавета Петровна – дама роста невысокого, уютно сдобная и домовитая, со слегка вздернутым носиком.  Они были ровесницы, жили рядом столько лет, что обе и забыли уже сколько. Ради экономии времени они ходили друг к другу через балкон, а ради экономии средств имели общий бюджет.

–Иза!– всплеснула  пухлыми в ямочках ручками Елизавета Петровна.–Ну, что ты копаешься?! Сырники уже устали тебя ждать. Ведь по твоему заказу стряпала их. И что ты всё перед зеркалом, да перед зеркалом! Кто тебя увидит в такую погоду.
–Много ты понимаешь, –фыркнула Изольда Тихоновна, –женщина всегда должна быть красивой. Да…Даже, когда спит.
–Ладно-ладно, -не стала спорить Елизавета Петровна, –идем завтракать.
Изольда Тихоновна нехотя оторвала взгляд от зеркала. Ну, что делать с этой Лиззи? Ничего не хочет понимать в женской красоте! А ведь женщиной зовется!
–Идем, –Изольда Тихоновна встала, поправила складки на кокетливом домашнем халатике, –Лиззи! –вдруг вскричала она, –а давай мы твои волосы перекрасим в такой же цвет, как у меня! И будем две жар-птицы, – дама мечтательно зажмурилась.
–Что-о?! Ни за что! –испугалась Елизавета Петровна. –Ишь чего выдумала!
–А что такого –то? –удивилась Изольда Тихоновна. –По-моему, хорошо придумала, –она дернула костлявым плечиком, –представляешь, мы с тобой идем…две такие красавицы, а мужчины, выстраиваются змейкой и за нами…Нет! Ты только представь! Столько внимания нам двоим…
–Нет уж! Ты уж одна во внимании купайся, –Елизавета Петровна недовольно подтолкнула подругу к двери. Пойдем уже, сырники остыли.
 Изольда Тихоновна вздохнула:
–Вот ведь какая ты, Лиззи…
–Какая?
–Приземленная, –помявшись слегка, ответствовала Изольда Тихоновна, –сама не мечтаешь и мне препятствуешь наслаждаться.
–Наслаждайся после завтрака, –хрюкнула Елизавета Петровна.

А еще через минуту подруги уже сидели на уютной светлой кухоньке с веселыми с солнышками занавесками и за столом с точно такой же скатертью. На пузатом чайнике сидела румяная кукла в платье с глазастыми ромашками. Нарядные чашечки из тонкого белого фарфора с золотой каемочкой томились в ожидании. На столе же высилась горка ароматных, пышных сырников, в изящном соуснике томилась сметана, а в вазочках ждал гречишный мёд, особенно любимый обеими дамами и малиновое варенье, подаваемое только по праздникам.
–О-о! –всплеснула руками Изольда Тихоновна. –Это в честь чего ты так расщедрилась? Какой-такой праздник?
–А! –Елизавета Петровна улыбнулась. –Просто захотелось праздника.
–Ну и отличненько!
Не успели дамы приступить к трапезе, как раздался звонок.
Подруги  переглянулись. В гости они никого не ждали, да и кому нужно топать в такую погоду. Было слышно, как за окном злится ветер.
–Видишь, кто-то пришел, –наставительно успела заметить Изольда Тихоновна, – а ты говоришь, для кого...
Но Елизавета Петровна так и не дослушала назидательный монолог подруги. Она уже спешила к двери, ибо звонок не умолкал.
Изольда Тихоновна тем временем вытащила из кармана зеркальце в ажурной оправе. Она считала, что этот атрибут женщина должна всегда носить с собой. Поправила капризный, рыжий завиток и, вполне довольная своей внешностью, приготовилась ждать подругу. Одной пить чай ей было скучно. Но вместо Елизаветы Петровны перед её очами вырос Петр Егорович, заслонивший своими габаритами дверной проем так, что маленькую подругу за ним и видно не было.
–Проходите-проходите, – подтолкнула его сзади Елизавета Петровна, –сейчас вам чаю налью. Понимаешь, Иза, Петр Егорович зашел сахару попросить, ну я и пригласила его к нам на чай. Ты же не возражаешь?
–Когда я возражала? – изящно повела плечиком и слегка качнула ножкой в тапочке с пушистым, розовым помпоном Изольда Тихоновна. Она где-то читала, что героиня романа именно так привлекала к себе внимание мужчин. Конечно, Петр Егорович не относился к той самой породе, которую ей хотелось бы привлечь, но…Как говорят, если уж рыба пока не ловится, то и рак сойдет. 
–А я не помешаю? –замешкался Петр Егорович. –Мне не хотелось бы стеснять вас.
–Ах, не лукавьте, не лукавьте, ваша песня не нова, –игриво хихикнула Изольда Тихоновна, вспомнив слова известного романса, – вы специально к нам заглянули. Знаете, ведь дамы одни…Да и чай позавтракать пора. Не так ли?
–Ой, что вы! – засмущался Петр Егорович и замахал ручками с короткими толстыми пальцами. –Вы, конечно, дамы– что надо, и чай у вас вкусный …особливо с блинами…
–Сырники сегодня, –вставила Изольда Тихоновна.
–Ну да –ну да…, –закивал он и попятился.
–Да, куда же вы?!–Елизавета Петровна настойчиво подтолкнула его к стулу. –Пока не отведаете моих сырников, мы вас не отпустим. Правда, Иза?
–Не отпустим… В компании с мужчиной-то всегда веселее.
–Тогда ладно, – успокоился Петр Егорович. 
Ну, согласитесь, как уйти с такой вкусной, ароматной кухни. Он ведь эти дивные запахи уловил ещё, находясь в своей квартире. И, если уж совсем быть честным, то именно на них  и шел.

Откушав, хозяйки пригласили гостя в комнату и включили телевизор, дабы не скучал. И тут Елизавета Петровна вспомнила, что собиралась сегодня варить к обеду борщ, а капусты, как назло, дома и не оказалось.
–Иза, ты не сходишь в магазин? –она вопросительно посмотрела на подругу. –Понимаю, что сегодня не день для прогулок…Если ты не хочешь, скажи сразу, я что-нибудь другое приготовлю.
Но Изольда Тихоновна и не подумала отказываться. Ей нравилось посещать магазины так, как, наверное, воробьям чирикать, а скворцам петь. Ибо с помощью магазинов можно получить яркие эмоции, ощущение окрыленности и удовлетворенности. Ведь где ещё показать себя и на других полюбоваться? Да и не только же женщины там шастают, а и мужчины случаются. Надежды на внезапную встречу, если не с принцем, то с интересным человеком всегда были с ней.  Да и зачем ей принц? Они, как правило, молоды слишком бывают. Но… Она всё-таки женщина и, как считала, вполне привлекательная. Да, юность осталась позади, и молодость помахала вслед… И что же? Ей, как всякой женщине, хотелось внимания, а попадались или уж совсем никудышные личности, или особи в трусах с розовыми поросятами.

Изольда Тихоновна собралась в путь очень быстро. Она надела маленькую зеленую шапочку, связанную рукодельницей Елизаветой Петровной, так, чтобы её рыжие локоны обрамляли лицо, шелковый сиреневый шарфик и тонкие колготки, которые ведь явно красивее, чем шерстяные гамаши. 
–Иза, ты куда это так вырядилась? –ахнула Елизавета Петровна. –На улице самая настоящая пурга! Ты сдурела?!
–Я не сдурела, я всегда такая, – по-молодецки ответствовала Изольда Тихоновна и добавила, –модная… Не то, что некоторые…
–Застудишься, –Елизавета Петровна смотрела на подругу с жалостью.
–Ещё чего скажешь?!
–Ну да, – вздохнула Елизавета Петровна, –форс морозу не боится. Только не жалуйся, что насморк, горло болит…
–Фу, какая ты не романтичная, – скривилась Изольда Тихоновна и поспешила к выходу с такой скоростью, словно опасалась, что подруга остановит и уговорит –таки утеплиться. И получится, что красоту придется спрятать, а без неё теряется весь смысл выхода в свет.

Стоило только приоткрыть дверь подъезда, как ветер, словно взбесившийся пес, вырвал её, и Изольда Тихоновна буквально вывалилась на улицу. А ветер…Вот хулиган! Ему бы только резвиться! Принялся толкать даму в спину, а мороз от радости, что хоть кто-то появился, принялся усердно чмокать в щеки и лизать коленки в тонких колготках. Но Изольда Тихоновна мужественно шла вперед. Она прошла мимо ближайшего магазина. Да и правда, что делать-то там? Нет, конечно, продукты там имеются, но смотреть –то не на кого, а тем более себя показывать… Ну не скучающему же продавцу! И дама прошлепала к супермаркету. Пусть дальше, но чего не сделаешь ради надежды на счастье.

По залу Изольда Тихоновна прогуливалась не спеша. Да и чего спешить? Тем более, что для неё магазины были и театром, и музеем, и клубом. Полюбовавшись вдоволь товарами в витринах, она наконец купила необходимые продукты. И тут её внимание привлёк ананас. Радуясь, что рядом нет подруги, которая всегда ратовала за экономию и была против лишних трат, Изольда Тихоновна приобрела этот чешуйчатый плод и, немного поколебавшись, любимое фисташковое мороженое, хотя в ушах звучал голос Елизаветы Петровны, упрекающий и сообщающий, что ей, Изольде Тихоновне, нельзя доверять деньги.


В это же время по торговому залу прогуливался молодой человек по имени Игорек. Он с жадностью оглядывал прилавки. Он был голоден, как бездомный пес. Его недавняя благодетельница взяла и так некстати покинула этот мир.  Казалось бы, умерла и умерла. Как говорится, все под богом ходим, тем более, что она уже была далеко не первой свежести. Но могла бы уж расстараться и написать завещание на своего пупсика. Он  уже мнил себя её наследником и вдруг… Случилась эта подлость– объявились родственники. И выпнули они его в этот огромный бушующий мир только с тем, что завалялось в его кармане от ушедшей Элиночки. Игорек попробовал выиграть. И…Случилась ещё одна подлость- продул оставшиеся гроши. Да и было-то всего каких-то  сто тысяч. На них ведь не сильно разгонишься. И вот нужна была новая Элиночка. На первое время пусть не будет богатой, но способной обогреть, накормить, приютить на какое-то время, а потом он…  Надо сказать, Игорек специализировался на пожилых женщинах. Он умел ловко обаять их.  Только где в этакую погоду найдешь себе хоть какую-нибудь завалящую.
–Ох, как хочется есть! –он остановился перед витриной с копченой колбаской, напичканной шпиком. Именно такой, какую он любил. Она лоснилась и, как ему казалось, интимно изгибалась, будто приглашая не стесняться и отведать. Он даже представил, как откусывает кусочек, начинает жевать…И слюни так и закапали, точно капель весной. Игорек взял в руки коляску и понюхал. Аромат был просто обалденный. И тут…Тут он увидел её!  Немолодая дама шла между конфетными стеллажами, временами останавливаясь в раздумьях. При этом она не забывала любоваться своим отражением в витринах и, оставаясь вполне довольной, двигалась дальше. И Игорек направился  за Изольдой Тихоновной, стараясь не упустить из виду. Внезапно, бросив взгляд в очередной раз на витрину, она заметила интересного человека, который пристально следил за ней.
–Ах, я, кажется, ему понравилась, –она кокетливо поправила отбившийся от друзей локон, и присела, дабы проверить свою версию.
Потерявший из виду предмет наблюдения, молодой человек, как и надеялась Изольда Тихоновна, завертел головой, точно волчок, выискивая свою жертву. Дама наша решила отползти тихонько и появиться где-нибудь неподалеку от него. Двигаясь на корточках, она попятилась, неудачно зацепив стеллаж. Раздался грохот, и на нее посыпались дождем разноцветные сладкие кульки и пакетики. И со всех сторон к ней двинулись охранники и продавцы. Пытаясь подняться, она уцепилась за очередной стеллаж… Шум только усилился. Ей помогли встать, отряхнули. А Игорёк тем временем, воспользовавшись суматохой, запихнул коляску колбасы во внутренний карман, прихватив и булочку, очень удачно миновал кассу. Питание он себе обеспечил, но крыши над головой, как не было, так и нет. А потому он остановился недалеко от выхода из магазина, дабы не пропустить свою жертву.



Изольда Тихоновна тем временем, оправившись от испуга, отправилась на поиски того самого незнакомца.  Но его нигде не было видно. Заметно огорчившись, она поплелась к кассе, словно жертвенное животное на заклание. Она не торопилась.  Да и куда спешить, коли поезд уже ушел? Рассчитавшись, она медленно двинулась к выходу, мечтательно глазея по сторонам. А вдруг… на её пути сегодня встретится еще какой-нибудь господин достойный внимания.
–Куда прёшь, овца!– внезапный сильный толчок вывел даму из равновесия.
Она вздрогнула, выронила пакет, и продукты рассыпались по залу.
–Как вы можете так обращаться с дамой?! – раздалось совсем рядом.
Изольда Тихоновна оглянулась. Она была благодарна неожиданному защитнику. На неё с теплом смотрели бархатные шоколадные глаза того самого молодого человека.  Он быстро собрал продукты и продолжал держать пакет.
–Я провожу, – заявил он. –Как это муж отпустил вас в такую пургу? –он был уверен, что у такой кокетливой дамочки нет никакого мужа. Молодой человек был заядлым игроком, а потому и хорошим психологом.  Ему хотелось , чтобы он не зря прогуливался по супермаркету, приглядываясь, к кому бы, как он говорил, упасть на хвост и перекантоваться. Но не ведала обо всём этом Изольда Тихоновна. Она была очарована обходительностью, даже заботливостью нового знакомого, назвавшегося Игорем. А теплый, обволакивающий взгляд его пьянил.  Игорь отличался от всех знакомых, как белый лайнер от медного таза.  Изольда Тихоновна пребывала в блаженном состоянии.   Она растаяла, словно льдинка на солнышке, и потеряла бдительность, хотя… были ли та вообще…
–Ах! С мужем я давно развелась, –кокетливо стрельнув глазками, прощебетала она.
 Рядом с ним, она вдруг почувствовала себя совсем молодой и желанной.
Остановившись у подъезда, Игорь замешкался, словно чего –то ожидая. И…Изольда Тихоновна пригласила его на чай. А как же?  Надо же быть благодарной! Она слыла дамой внимательной и вежливой.

Дверь распахнулась, едва Изольда Тихоновна прикоснулась к звонку.
–Иза, ну где ты ходишь?!–Елизавета Петровна была очень недовольна. –Или ты думаешь, что пока ты гуляешь, борщ сварится сам прямо у тебя в пакете? – она хотела продолжить свой монолог, но тут заметила, что подруга вовсе не одна. Рядом с ней топчется какой-то хлюст. Про себя она решила, что Иза притащила к ним домой самого обыкновенного мошенника.

Игорёк слегка насторожился. Он никак не ожидал увидеть ещё одну особу. Тем более, что эта особа показалась ему весьма подозрительной. Она ломала все надежды.
–Познакомься, Лиззи, это Игорек, – тараторила тем временем Изольда Тихоновна, – он помог мне донести продукты, а я пригласила его на чай. Ты же не против? Она не против, – успокоила дама пришельца, –Лиззи любит гостей принимать.

Когда осоловевший от чая Игорек отвалился от стола, Изольда Тихоновна пригласила его в свою квартиру.
–Не будем мешать Лиззи, – приговаривала она.

Игорёк немного расслабился.
–Это хорошо, что у неё своя квартира. Вот там-то я и перекантуюсь. Эта-то уже готова, а вот вторая бабка слишком подозрительная. Надо от неё подальше держаться, а то ведь ненароком мне всю малину испортит, –размышлял он, топая за Изольдой Тихоновной через балкон.
–Ах, вы такая милая, – заговорил Игорек, устраиваясь в кресле, –редко встретишь, чтобы такая красавица была еще и доброй, –мелким бесом рассыпался молодой человек.
–Ну, что вы такое говорите? –плавилась, точно масло на сковородке, пожилая дама, кокетливо поводя плечиком.
–Истинную правду! –Игорек для пущей убедительности ткнул себя в грудь. –Я уже женщинам и верить перестал. Понимаете, дорогая, я ведь остался без крыши над головой. Моя жена умерла, а наследники…Ах, да что там говорить! –с пафосом воскликнул он.
–Нет уж говорите, – Изольда Тихоновна была готова тут же броситься за него на амбразуру.
–Наследники выставили меня буквально на улицу, – интимно наклонившись к самому уху своей дамы, произнес он, и даже вытер пальцем несуществующую слезу, –а с вами мне хорошо, уютно.
–Вот и поживите у нас, –обрадовала его Изольда Тихоновна.
Она уже совсем превратилась в растекшуюся от жары карамельку, когда вошла Елизавета Петровна.  С подозрением глянувшая на гостя, она, подозвав подругу, зашипела ей прямо в ухо.
–Смотри, не раскисай, –велела она, –ты проверила на месте ли та новая шапочка, которую я тебе связала, а колготки…те дорогие, недавно купленные. На кухне ведь пачка соли пропала. С утра была и вот…, –Елизавета Петровна тяжело вздохнула.
–Лиззи! – так же прошипела, покрасневшая Изольда Тихоновна, оглядываясь на Игорька. –Как ты можешь, Лиззи?! Игорёк –такой несчастный человек…Тебе будет просто стыдно, когда ты узнаешь всё. И потом, должна же быть у меня личная жизнь! –свистела в ухо Елизавете Петровне, подталкивая её к двери.

Игорек не был ни глухим, ни слепым. Но ему было совсем не с руки услышать подобное, поэтому он сделал вид, что увлечен, вынутой из шкафа, книгой.

Елизавета Петровна активно противилась появлению нового жильца, но Изольда Тихоновна была тверда, как алмаз, и настаивала на своем.
–Где же твоё человеколюбие?!–сердилась Изольда Тихоновна. Она появилась на кухне, когда Елизавета Петровна пекла пирожки. –Ты же сама всегда говорила, что попавшему в беду человеку надо помогать.
–То че-ло-ве-ку! – Елизавета Петровна сунула противень с очередной порцией пирожков в духовку. Она выпрямилась во весь свой небольшой рост, засовывая выбившуюся прядку волос под косынку.
–А Игорёк…? Не человек? –изумлялась Изольда Тихоновна.
–Он хлыщ, пройдоха, альфонс! – ответствовала Елизавета Петровна, она взяла уже готовый пирожок с блюда и протянула подруге, – попробуй.
–С чем это?
–Яйцо с луком, –Елизавета Петровна и сама откусила кусочек, –м-м-м…вкусно, –она на мгновение зажмурилась.
–Да, вкусно. Очень, – кивнула Изольда Тихоновна, –можно Игорька угостить? –поинтересовалась нерешительно.
–Во-от! Мы должны его приютить, кормить этакого бугая… Ещё скажи холить и лелеять…
–Ты не права, Лиззи, – горячилась Изольда Тихоновна, –никто не заставляет холить, лелеять, а так…
–Как это?
–Он милый…
–Ну да, ну да…
–Ну хотя бы на время. Ладно?
–На время? На какое?
–Ну-у…На несколько дней.
–Ладно, –смилостивилась подруга, –только на несколько дней.
–Вот хорошо! –обрадовалась Изольда Тихоновна. –Пойду и успокою человека. Ведь уже почти ночь на дворе, а идти ему некуда.

Игорёк всё слышал. У него уже вошло в привычку подслушивать чужие разговоры. Сами понимаете, таким образом много чего интересного можно узнать и быть готовым ко всяким неожиданностям. Услышав последние слова, он отскочил от двери и метнулся на сторону Изольды Тихоновны. И только он успел приземлиться в кресло и взять в руки книгу, как появилась сама хозяйка.
–Игорёк, а ты чего это в темноте? –Изольда Тихоновна включила свет, –да ещё с книжкой. Зрение испортишь, –попеняла она, – ой, и держишь-то её вверх ногами…
–Да, я не читал, задумался просто. Надо ведь решить, где ночь коротать.
–А нечего и думать. У нас немного поживёшь, –Изольда Тихоновна опустилась на диван, – несколько дней пока, а там видно будет.
–Ох, – Игорёк брякнулся на колени и подполз к пожилой женщине, схватив её руки, он принялся целовать их, –спасибо! Вы не только красавица, но ещё и милая, и добрая, – он знал, что, как и кому сказать. И делал это всегда вовремя, –вы– настоящая волшебница! Жар-птица…, которую я неожиданно поймал, – он всё говорил, закатывая глаза, якобы в восторге, –я пленен, я просто очарован…
–Встань! Встань сейчас же! – зарделась, точно рябиновый куст осенью, Изольда Тихоновна. Ей были приятны похвалы, но самым главным было то, что этот молодой красавец, этот аполлон назвал её красавицей. – Он, наверное, влюбился, –с замирание сердца думала дама, –а что тут такого? Любви все возрасты покорны. И… Будь, что будет… В конце концов я–женщина, а он–мужчина.

Всё это видела Елизавета Петровна. Нет, конечно! Она не подслушивала, а пришла позвать подругу на ужин.
–Клоунада, –фыркнула она, решив, что вот уж теперь будет присматривать за Игорьком особенно тщательно.

Игорёк был шалопаем, аферистом, но не дураком. Он понимал, что долго не продержится здесь. Попытки уговорить Изольду Тихоновну переписать на него квартиру успехом не увенчались. Вернее, всё бы прошло гладко, если бы не эта овца –её подруга, которая вечно сует свой нос, хоть он у неё и не такой длинный, как у Буратино, во все щели. Это она, змеюка, отговорила эту дуру Изольду Тихоновну, вообразившую себе, что он (он!) влюбился в неё, от последнего шага. Такой скандал закатила. Орала, что вызовет сына из другого города. Этого ещё не хватало! Одно дело с бабками тягаться, а совсем другое бодаться с молодым. Не-ет! Игорёк на такое не подписывался. Но и уходить уж совсем с пустыми руками был не согласен. Он был уверен, что у каждой из подруг имеется заначка, да и украшения золотые найдутся, если хорошо поискать. От них не убудет, если они поделятся с молодым, приятным человеком. Разумеется, он не будет просить, а просто потихоньку возьмет. Они даже и не поймут.

Тот день начался, как обычно. Елизавета Петровна суетилась у себя на кухне, Изольда Тихоновна выполняла основную свою работу– направилась в магазин. Теперь она не ходила долго, старалась закруглиться быстрее, ведь дома её ждало блаженство в виде очаровательного молодого влюбленного в неё, как Ромео, человека.
–Ах, как же это приятно, внушать такие чувства, – думала Изольда Тихоновна.

Игорёк же в это утро тоже проснулся рано, решив воспользоваться отсутствием одной подруги и занятостью другой. И, как только ветер подтолкнул Изольду Тихоновну к магазину, он, увидевший это в окно, принялся шарить по разным ящичкам, шкатулочкам. Украшения он обнаружил быстро и уже собрался распихать по карманам, как услышал зловредный, ненавистный голос.
–Так-так… Вот, дружок, ты и попался! – Елизавета Петровна надвигалась на него неотвратимо, как грозовая туча.
И Игорёк не стал долго раздумывать. Ненависть злая, мощная, как цунами, накрыла его. Он ненавидел эту маленькую, уютную бабку, как может ненавидеть только попавший в западню волк. И он решил защищаться. Игорёк набросился на старушку со всей своей нерастраченной молодецкой силой, повалил на диван. И вот она…Совсем рядом её шея, такая теплая и живая. Он сдавил её…
В этот самый момент вошла Изольда Тихоновна. Она быстро всё купила и так спешила, что даже забыла закрыть замок, и теперь радовалась, что сейчас разбудит молодого человека нежным поцелуем. Распахнув дверь, она замерла. Она видела выпученные глаза подруги, её лицо, почему-то менявшее оттенок с привычного белого на голубоватый, видела спину возлюбленного и …не понимала…
–Ну и Лиззи! – догадка осенила её. –Решила увести Игорька. А он-то! Он что вытворяет…, – взревев, как подбитый танк, она размахнулась и опустила пакет с продуктами прямо на голову Игорька, который тут же обмяк, руки ослабли… Не обращая внимания на такие детали, она долбила его по всяким разным местам, продолжая вопить.
–Спасибо, – прошептала Елизавета Петровна, –если бы не ты…
–Если бы…Что-о?! Так он не того? Нет? – Изольда Тихоновна только теперь прозрела. Она охватила взглядом и ослабшую подругу с отпечатками пальцев на шее, и разбросанные украшения.

Послышался шум, комната стала наполняться людьми, в том числе и в форме. Это Петр Егорович услышал крики и вызвал полицию. Ему совсем не нравился новый жилец, из-за которого, как он считал, он теперь не может вкусно перекусить у прелестных соседок.

–Теперь дамы живут, как и раньше жили. Но… Изольда Тихоновна по-прежнему мечтает. Мечтать ведь необходимо. Без мечты жизнь пресной покажется.