Чакин Владимир Юмор и гипермодернизм

Чакин Владимир
Юмор и гипермодернизм в аспекте творчества Юрия Горюхина

По роману Юрия Горюхина (ЮГ) «Шофёр Тоня и Михсергеич Советского
Союза» (ШТМСС), издательство Инеш, 2021

В моей статье «Гипермодернизм Киора Янева» /Бельские просторы, №7, 2022/
проводится аналогия между физическим и духовным мирами в том плане, что это не
просто аналогия, а разные ипостаси одной и той же Реальности. Как Бог-отец, Бог-сын, Бог Святой дух ипостаси одного Высшего сущего, так и в Мироздани откуда взяться разным мирам, если оно едино в своей сути? Ведь что такое духовный мир с
материалистической точки зрения, как ни сотресение воздуха, если говорим о музыке, следы чернил или типографской краски на бумаге, если о книге, эдектромагнитное излучение в оптическом диапазоне, если о зрении, чтобы видеть живописные полотна или кинематографические шедевры и т.д. Везде одни лишь материальные следы, совокупность которых человек обозначил как проявления духовного мира.
Так было до того времени, когда появилась оцифровка в виде
последовательности знаков 0 и 1, комбинацией которых можно записать всё в этом
мире, окружающей Реальности. Оцифровано может быть абсолютно всё, и
человечество сейчас только в самом начале пути к глобальному цифровому миру. В
том числе любое произведение искусства и иное проявление духовного мира, не говоря уж о физическом мире, материальной первооснове всего. Но вот последнее
утверждение как будто не столь очевидно. Да, духовный мир это информация,
скомпонованная определенным образом, и некая комбинация ноликов и единиц
составляет цифровую запись, например, сказки Юрия Олеши «Три толстяка» или
живописного полотна Ильи Репина «Запорожцы». Но как же сама бумага, на которой
отпечатана книга, как же холст и краски? Они ведь как будто были первоисточниками?
Пусть в прошлом, ведь сегодня почти все уже создается в цифре безо всякой бумаги,
холстов и красок, но все же, мы ведь понимаем, о чем идет речь.
Тут мы вступаем в пределы передового края науки, а именно фундаментальной
физики, которая последние двадцать лет находится в перманентном кризисе в
безуспешных попытках построить непротиворечивую модель или теорию Реальности.
Квантовая механика в отличие от классической Ньютоновской, где фигурируют
макротела, имеет дело с элементарными частицами как составными элементами,
кирпичиками материи. Но они не кирпичики как таковые, а уже то ли волна, то ли
частица, ведь существует вероятностная неопределенность Гейзенберга. К тому же,
элементарных частиц уже столько понаоткрывали, да и сами они, оказывается, состоят из субэлементарных кварков, что вся квантовая механика определенно провисает. Если к этому добавить текущие проблемы астрофизики, в которой открыты темные материя и энергия, из которых, оказывается, состоит чуть не девяносто процентов видимой Вселенной, которые в принципе непонятны, с чем их едят и как подтвердить их существование экспериментальным путем.
В итоге в ученой среде постепенно начинает формироваться концепция, что на
самом деле в мире ничего нет, кроме информации. Любая сущность это сгусток
информации, то есть комбинация ноликов и единичек. То есть все Мироздание это
сложнейшее информационное или цифровое поле, комбинации пикселей,
информационных элементарных частиц.
Не будем дальше углубляться в цифровую концепцию мира, тем более, она
только начинает формироваться в умах, а здесь изложена предельно утрированно и
конспективно. Вернемся к литературе.
Итак, гипермодернизм это произведение искусства с чрезвычайно сгущенным
информационным полем, когда множество смыслов и значений переплетаются в
клубок немыслимой информационной плотности. Яркими примерами в отечественной
художественной литературе здесь являются произведения Саши Соколова и Киора
Янева.   
Рассмотрим теперь юмор в литературе. Что это в принципе и как юмор
встраивается в информационную концепцию мира? Давайте, не будем умствовать
абстрактно, а все больше на примерчиках. Мы знаем, что начало, первые строки
произведения принципиально важны, поскольку начало с ходу определяет стиль, язык,
тональность, спектр охвата действительности и остальные характерные черты
художественного мира автора. Прочитал первые несколько предложений, ну, страницу
максимум, и дальше в большинстве случаев можно не продолжать чтение.
Итак, Гоголь «Мертвые души»:
«В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая
рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники,
штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, – словом, все те,
которых называют господами средней руки. В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы
стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод».
Что здесь смешного, в чем юмор ситуации? Почему в такой бричке ездят
обязательно холостяки, почему к холостякам относятся, отставные подполковники
(отставные майоры или полковники или другие отставные господа уже не относятся?)?
Далее описание сидящего в ней господина, из которого, несмотря на кажущуюся
дотошность, старательность автора, ничего не следует. Пустое место, а не герой
въезжает в ворота провинциальной гостиницы. Нагромождение абсурдов, нелепостей,
бестолковщины вызывает массу вопросов и веселое недоумение читателя, о чем это
автор, что хочет сказать всей этой бестолковщиной? Но в то же время прямой ввод в
курс дела: некий господин приезжает в некий губернский город, чтобы побыть в этой
бестолковщине и, вероятно, что-то от нее поиметь. Хороший такой сгусток
информации, который явным образом усугубляется смешным подтекстом.
Парадоксальная ситуация уже априори.
Теперь начало романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев»:
«В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро
похоронных процессий, что казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы
побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть. А на самом деле в уездном городе N люди рождались, брились и умирали довольно редко. Жизнь города N была тишайшей».
Здесь другой и уже лобовой парадокс, вызванный горячкой НЭПа. В мелком
городке количество похоронных контор на душу населения превышает все разумные
пределы. И явно дальнейший ход действия в романе будет связан со смертью, причем
не в трагическом, а в ироническом плане. Опять высокая концентрация информация:
мы понимаем, что роман юморной, что будет ироничная завязка, связанная со смертью, а какая еще ирония в смерти, как не борьба за наследство умершего родственника и еще кого-то со стороны?
Наконец ЮГ с романом ШТМСС:
«В семь ноль-ноль старенький, перемотанный черной изолентой «ВЭФ-202»
сквозь треск и шипение эфира пропищал сигналы точного времени. Антонина Загубина
равнодушно посмотрела на лежащий в ящике для инструментов радиоприемник и
озабоченно перевела взгляд на строгий график движения восьмого маршрута. Она
опять отставала. Антонина вздохнула, представив визгливую выволочку Зинки-
диспетчерши и неспешное, с насмешливым матерком, распекание завгара Шишкина».
С ходу вводится главная героиня, водитель трамвая на маршруте, обычная
советская женщина, которая ради развлечения и вместо часов слушает старенький
портативный ралиоприемник. Ответственная, но часто опаздывающая не по своей вине
рядовая работница, боящаяся распекания коллег и начальства. Вводится интрига,
почему здесь присутствует «ВЭФ-202», конечноне случайно: это и есть то самое
пресловутое ружье, которое начнет стрелять очередями уже через пару страниц.
«Сквозь треск и шипение ... сигналы точного времени» - аллегория, когда будущий
голос Михсергеича будет вести Антонину по жизненному хаосу Перестройки.
Все три вышеприведенных романа на высоте с первых строк.Максимальная
информативность. Быка за рога с героем и вводом в обстановку будущего сюжета. И во всех трех прямо задается прямо юмористичная или завуалированно ироничная
тональность повествования.
Остановимся подробнее на скелете ШТМСС. Понятно, что Михсергеич это
последний генсек КПСС Горбачев, который является одним из главных героев романа,
вернее, сквозным персонажем, а еще точнее, голосом, периодически раздающимся из
старенького портативного транзистора. Его слышит одна только Антонина, и мы не
знаем точно, это действительно голос Горбачева или голосовой глюк, который слышит
женщина, постепенно сходящая с умаот несуразностей, творящихся вокруг.
Несуразностей и неразберихи - что в общественной жизни страны, что и в собственной, личной судьбинушке. За часом час, изо дня в день нарастает вселенский хаос, именуемый, словно в насмешку, эпохой Перестройки. А Михсергеич практически не унывает, на все у него существует четкий ответ и пояснение. Оказывается, все происходящее правильно и справедливо, а если что-то кажется идущим в жизни страныне туда, это всего лишь неправильное понимание народа, которому стоит лишь все объяснить с чувством, с толком, расстановкой, и все тут же у него наладится в жизни. Вот Михсергеич и старается через Антонину установить связь с народными массами и просветить его на предмет происходящих в стране эпохальных событий. Однако Антонина воспринимает голос Михсергеича с чистым сердцем, принимая их периодическую коммуникацию почти как дружеское общение или как общение дочери с отцом или дядей, по-родственному, так сказать.
Теперь попробуем сравнить фабулы-сюжеты трех вышеуказанных
произведений. В «Мертвых душах» предприимчивый человек пытается нажиться на
несуразностях российского законодательства, когда продолжают числиться в качестве
живых умершие крепостные крестьяне. В «Двенадцати стульях» опять стремление
обогатиться предприимчивого человека с компанией коллег, перехватив наследство,
которое пытается умыкнуть бывший служитель церкви. В ШТМСС никто за
богатством не гонится, какое там, все как раз наоборот, здесь люди вынуждены
выживать в предложенных жизненных обстоятельствах. Но великий нарративкниги в
том, что никто не стонет от муки ежедневного существования, не строит испуганные
глазки, мол, как жить дальше, если не на что хлеб купить, - люди продолжают жить, как обычно жили до Перестройки, только порой удивляются, когда случается явный
перебор, и иногда задают вопросы, на которые, в меру сил, и отвечает главный на тот момент, заваривший всю эту практически несъедобную кашу. Несмотря на различие в сюжетах, общее во всех трех произведениях это иллюстрация парадоксальности
человеческого бытия на наглядных примерах.
Итак, парадокс – основа юмора. Причем бывают наглядные, легко понятные нам
парадоксы, бывают и более глобальные, которые не сразу и разглядишь из-за
кажущейся очевидности ситуации вследствие замыленности происходящего изо дня в
день. Например, самое глобальное явление - происхождение мира. Что касается
креационизма (библейские легенды о Боге как творце всего сущего), то здесь сама идея возникновения всего из ничего волей одного достойна хорошего юмористичекого
освещения, и тема, надо сказать, весьма благодатная. Но не будем сейчас. В науке же пока господствует теория Большого Взрыва, когда непонятно по какой причине, но
сегодня считается, что в результате так называемой флуктуации чего-то там, что было до Взрыва, произошло это событие мирового масштаба, когда из сверхплотной точки за какие-то мгновения образовался мир, правда, в начале не в том, состоянии, что сейчас, но он, мир, очень долго потом эволюционировал, и вот имеем Вселенную, такую, как сейчас, в которой звезды, туманности, квазары, черные дыры и прочие забавные штучки мегамасштабов, а вдобавок еще и разумная жизнь, по крайней мере, на одной планете, вы догадываетесь, на какой.
Вам еще не начинает казаться, что все это шито такими толстыми белыми
нитками, что прямо в дрожь бросает от богатства фантазии господ теоретиков? Тогда
продолжим. Не так давно как бы открыли (и получили за это открытие Нобелевскую
премию по физике), что в невообразимой дали от нас, на границе видимой Вселенной,
галактики от нас разбегаются, но, мало того, еще и разбегаются с ускорением! Что
такое ускорение? Из школьного курса физики, чтоб тело двигалось с ускорением, к
нему должна быть приложена сила. Какая постоянная сила может быть приложена к
далеким разбегающимся галактикам? Почему они не летят по инерции, то есть с
постоянной скоростью, если не имеют двигателя? Непонятно, явная нелепость. И это
только один пример научной нелепости в объяснении мира. Не будем касаться темных
материи и энергии, там просто нелепость на нелепости сидит и нелепостью погоняет. А
по сути это все даже и не нелепость, а возможно насмешка над нами, смотрящими на
окружающий мир со своей точки зрения. Насмешка со стороны кого? Со стороны мира.
А кто там, на той стороне? Никого. Вероятнее всего, сам мир устроен так, по-
юморному, в отношении нас, людей. Я к тому, что пролетарский писатель как-то
выразился в плане, что человек это звучит гордо. Не знаю, может, и гордо, если мнить себя абы кем. Как над таким положением вещей от души не посмеяться? 
Если же говорить чуть серьезнее, то все более распадающаяся на парадоксы
современная картина мира в непрекращающихся попытках найти объяснение всего и
вся, пользуясь сложившимися представлениями, явно требует принципиально,
качественно иного подхода к своей интерпретации. Да, возвращаемся к началу статьи.
В основе мира лежит информация и ничего, кроме нее. Все эти черные дыры и
разбегающиеся с ускорением галактики всего лишь информационные файлы. До них не
миллиарды миллиардов световых лет, как с пеной у рта уверяют нас современные
астрофизики, а один лишь клик мыши в компьютере. В сказке Виталия Губарева
«Путешествие на Утреннюю звезду» силой мысли звездолет мгновенно переносился на
немыслимые расстояния к далеким звездным мирам. Нечто аналогичное происходит в
информационном поле, в котором нет ничего, кроме пикселей, то есть уровня
разрешения цифровых файлов, которые представляют собой сигналы в виде
комбинаций нолей и единиц (или плюсов-минусов, как кому больше нравится).
Почему ученые вынуждены обратиться к информационной концепции мира?
Потому что квантовая механика «расплывается», превращается в очередную нелепость
при снижении масштабов в разрешении пространственных объектов. Мы знаем, что
диаметр ядра атома водорода, то есть протона, 2,5*10;15 метра. Протон состоит из
нескольких кварков, еще более элементарных частиц, и пусть кварк имеет размер 10;17± 10;16 метра. Но что в мире имеет еще меньшие размеры? Например, что из себя представляет пространство или так называемая материя в масштабах 10-100 или 10-1000 метра? Тупик, затык, абракадабра. Но ничего не представляет, вопрос лишен смысла, если мы рассуждаем в терминах информации. А именно, наименьшей единицей
информации является 1 бит, то есть разряд (место) двоичного числа. Бит может
принимать значения только 0 или 1. Вот все. Никаких элементарных частиц. Каждый
объект в мире состоит всего лишь из некого количества битов или комбинаций нолей и единиц в двоичной системе исчисления.
И самое важное. В информационном поле все объекты равны в своей
первооснове, в том смысле, что всё посчитано. И нет никакой разницы, объект это так называемого материального или духовного мира. Другое дело, что методика расчета каждого объекта в битах информации, вероятно, не так проста, поэтому
информационная плотность «Букваря» и тех же «Мертвых душ», «Двенадцати
стульев», ШТМСС сильно различается независимо от того, что, предположим, объем
бумаги и типографской краски потрачены на каждую из трех книг в равной степени, а в электронном формате ПДФ каждая из книг в первом приближении имеет объем 300
Килобайт.
Дело в том, что мы пока находимся в самом начале пути понимания цифровой
природы мира. Поэтому со временем будут разработаны точные методики расчета
информационной плотности и, соответственно, информационного веса любых объектов
окружающей Реальности, в том числе, объектов духовного мира. Первыми шагами в
этом направлении являются работы представителей «формальной школы»ОПОЯ;За
(общество изучения поэтического языка или общество изучения теории поэтического
языка), созданное группой теоретиков и историков литературы, лингвистов, стиховедов в двадцатых годах (Тынянов, Шкловский, Пропп). Дальнейшее развитие подхода выразилось в появлении структурализма и постструктурализма, что повлияло на развитие семиотики, в частности, на деятельность Московско-тартуской семиотической школы (Лотман).
Так вот, парадокс или столкновение невероятностей это один из наиболее
плотных информационных объектов в Реальности. Алгоритмизация парадокса как
такового и в каждом конкретном случае и запись его в цифровой форме еще впереди.
Соответственно, и юмор как явление языка, имеющее в первооснове всегда
парадоксальную природу, не отстает при ранжировании объектов цифровой
Реальности. Юмор в мире, в том числе, литературе, всегда будет в первых рядах по
информационной плотности. Как же иначе, если в самой основе Реальности и
Мироздания, вероятно, заложена суперпозиция немыслимых парадоксов, и даже мы,
мелкие человеки, уже сегодня в состоянии разглядеть юморные вещи в парадоксах той
же астрофизики и квантовой механики?
Предвижу негодование так называемых адептов духовности. Как так, мешать в
кучу тонкие вещи, высшую духовность, и с чем, с грязью материального мира?! Это
дикость, безумие, это неправильно по определению! Очнитесь, господа. Цифровой мир, а с ним ИИ уже на дворе и уже в состоянии клепать жанровые романы тысячами (за один день!). И люди с удовольствием читают их, поскольку сделано привычно и
правильно, ведь сверстаны онив точном соответствии с учебниками литературного
мастерства. Правильные архетипы, правильное развитие сюжета с обязательной
кульминацией, любовь такая, какую ждут массы жаждущих читателей, что еще нужно
для литературы, которую читают? Всё так, но очень сомнительно, что ИИ в состоянии
окажется породить тонкий юмор, основанный на неожиданных парадоксах развития
сюжета и поступков героев. И такие писатели, не чуждые юмору, как Гоголь, Ильф и
Петров, Зощенко, Голявкин, Конецкий, Жванецкий, Горюхин и некоторые другие
останутся в истории литературы как неподдавшиеся мягкой тирании ИИ, в бессильной
злобе пытавшегося освоить алгоритмизацию юмора, чтобы его производство поставить
на поток. Но куда ей, железяке, до человека, который творит по-настоящему, от всей своей широкой человеческой души (которую, вероятно, тоже оцифруют, дайте только время). А вот на что способна оцифрованная душа, это пока загадка загадок. Мертвая уже она, как у Гоголя, или еще живая?