Что есть история? 2. 0

(предыдущая статья)

Итак, наша «историческая наука» - это всего лишь «советская историческая школа» - взгляд на историю с точки зрения «исторического материализма», а любая «историческая школа» — это историческая журналистика. Если журналисты пытаются осмыслить день сегодняшний, то исторические журналисты — день минувший, хотя бы они имели профессорские звания. Эти журналисты весьма близки по духу: день сегодняшний уже завтра — история, поэтому они часто вторгаются в чужие пенаты, и мы вот вторгаемся. И задаём традиционные вопросы: кто виноват, что наша историческая журналистика возомнила себя «материалистической и диалектической наукой», и что теперь с этим делать?

Кто виноват?

В общем, виноват «дух времени» XIX века. Тогда в мир пришла марксистская диалектическая материалистическая утопия, в наукообразном экономическом виде: открыла «основу мира» - «экономического человека» как сумму его жизненных потребностей и «двигатель истории» — «производительные силы/производственные отношения», которые приводят к смене исторических формаций и ведут к коммунизму — утопии по определению: марксисты совсем не скрывали, что утопии Сен-Симона и Фурье с «городами солнца» — это один из «источников», составных частей коммунизма, и они, наконец, по научному их осуществят.

Был напрочь отвергнут христианский постулат, на котором держался «старый мир»: «Не хлебом единым жив человек», «новому человеку» было достаточно одного хлеба.

Это была великая утопия, она захватила весь «цивилизованный мир», но победила только в России, и создала Советскую державу. Она достигла в России великих результатов, и сегодня Карен Шахназаров, режиссёр-политолог, один из наших авторитетов, называет себя «советским человеком», восторгается достижениями советской утопии, вот только бы «нос» ей исправить, при том что сам он давно уже «капиталист» по роду своей деятельности. Типичный пример «утопического человека», который не понимает, что исправить утопии «нос» никак невозможно, этот «нос» - из числа её фундаментальных оснований, всё развалится.

Марксов «двигатель истории», знаменитый «крот истории», умер одновременно с Карлом Марксом, производительные силы за век с лишним бурного научно-технического прогресса не подняли производственные отношения на более высокую стадию ни на Западе, ни на Востоке, ни в СССР, но оставшиеся «утописты», вроде Шахназарова, этой катастрофы марксизма не видят.

«Утопию» можно сравнить со спринтом на короткие дистанции, здесь она может чудеса показывать, но на длинной дистанции, «на хлебе едином» она разваливается. Советская Россия просуществовала почти век, выиграла Вторую мировую войну, помогла незападному миру сбросить колониальные оковы Запада, успешно противостояла Западу и даже повлияла на него в социальном смысле большего равенства, придав ему «социалистические» черты. И ушла ведь непобеждённая — сама отказалась от своего «социалистического» фундамента. Почему?

Отставание от «демократий» Запада по качеству жизни, то есть «по хлебу насущному», стало очевидным и слишком большим, марксова же утопия обещала первенство именно в «хлебе насущном». Теперь в России — тоже «демократия», то есть ординарное государственное политическое устройство, идущее от древних греков, кстати, ставивших «демократию» на одну доску с «тиранией» и «монархией».

Столь долгой жизни, и своим достижениям, Советская утопия обязана И.В.Сталину: придя к власти, он сумел убрать наиболее деструктивные моменты марксистской утопии, разгромив в 1937 году троцкистов — самую ярую её часть. Сталин сумел несколько преобразовать «марксизм-ленинизм» в России, может быть, не успел довести свои преобразования до логического конца.

При Сталине была разгромлена школа историка-марксиста М.Н.Покровского, и этим несколько возвращена в университеты классическая история, возвращена военная история страны, имена Александра Невского, Суворова и Кутузова, офицерскому корпусу вернули погоны.

Сталин вернул России А.С. Пушкина — в 1937 году была торжественно отмечена траурная годовщина великого Поэта, а через Пушкина вернул и классическую русскую культуру, хотя и не в полном объёме, но и это привело к фундаментальным изменениям в советском обществе.

Сталин возвращает Русской церкви Патриарха, делает вообще большие послабления Православной церкви, открываются духовные семинарии и монастыри.

Эти сталинские преобразования, совсем «не от хлеба насущного», внесли большой вклад в победу Советской России над фашистской Германией, и в дальнейшее развитие страны, создание атомного оружия, предотвратившее ядерное нападение США на СССР, эти планы Вашингтона сегодня известны. Но как объяснить этот явный «ревизионизм» Сталина?

И.В. Сталин оказался наиболее классически образованным в советском по-марксистски образованном руководстве, для этого хватило и духовной семинарии за его плечами. Зная изнутри жизнь своей партии, он, видимо, понял, что все эти партийные «идеи» и «уклоны» - просто аналоги христианских ересей, ничего нового: ереси — это именно христианские утопии, по своей сути. Вся история церкви — это борьба с ересями, и Сталин начинает борьбу за свою «церковь».

После смерти Сталина в 1953 году к власти приходит Н.С. Хрущов со товарищи, они возвращают утопические взгляды, «царь Никита» обещает «показать последнего попа» и обрушивает репрессии на Церковь. Реабилитированы троцкисты и ошельмован Сталин, хорошо, оставили хоть А.С. Пушкина и русскую культуру, военную историю страны — они оказались овеяны Победой 1945 года.

В «историческую науку» возвращаются труды марксиста Покровского, издаётся полное собрание его сочинений, российская история наполняется «наукой» - историческим материализмом, который всё сводит к анализу «материальной основы общества» с прибавлением политической пропаганды, то есть машет «грязным бельём эксплуататоров», выдавая всё это за «объективную науку», вымарывая реальную историю России вместе с «господствующими классами».

Читая труды советских учёных о XVII веке, приходишь к выводу, что они пишут историю строго по Покровскому: получается, что русские люди бежали в Дикое поле по классовым причинам, от помещичьего гнёта, что главным в истории Юга России было развитие сельского хозяйства полевых уездов, но этому главному делу мешают набеги кочевников-татар, черкасов/будущих украинцев упоминают только вскользь — это вопрос политический. Как образно пишет академик М.Н.Тихомиров, «есть что-то… чудесное в заселении обширных южнорусских степей, подвергавшихся постоянным набегам татар».

Что делать?

Эта «чудесная» история России до сих пор у нас господствует, и встаёт другой традиционный вопрос: что с этим делать? На него отвечает уже первый наш историограф Н.М. Карамзин: писать «священную книгу народа», понимая, что если этот «народ» выжил в истории, то как-то он это заслужил. С чего же начинать российскую историческую школу?

Наверное, с «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина и можно начать нашу «священную книгу», с неизбежными с высоты дня комментариями, но с сохранением её духа, с прибавлением других наших «ретроградных» историков, и В.О.Ключевского. А профессоров истории - утопистов, антикарамзинистов, начиная с профессора С.М.Соловьёва, поместить в отдельный шкаф «Утопическая история».

Второй фигурой в российской исторической школе может стать Л.Н.Гумилёв, «последний историк-евразиец», а через него можно опереться на целую «евразийскую школу», которая до сих пор стоит не востребованная, ошельмованная утопистами-материалистами.

Третьим источником может стать русская литература. Большие наши писатели видели скандал в российской истории, Лев Толстой негодует над «Историей России» профессора Соловьёва, Иван Бунин призывает в мемуарах: «Не верьте историкам, верьте писателям, они тоже ошибаются, то искренне». Во всяком случае, литература хорошо передаёт дух своего времени, по ней можно сверяться.

В общем, стоит задача найти нового «Карамзина», или «коллективного Карамзина», чтобы он продолжил труды Н.М. Карамзина, которому удалось ведь «найти как Коломбу историю России», по словам А.С.Пушкина.

Ещё заметим, что все национальные исторические школы складываются в борьбе с иностранным оппонентам, отстаивая от их посягательств национальные исторические достижения, и формируя «консенсус» внутри своей школы. История церкви тоже в этом ряду— это ведь «священная книга» борьбы с ересями и еретиками, - в этом суть всех её Вселенских соборов. Интересная форма достижения консенсуса — собор...

Ё моё

Виктор Каменев

02.08.2023