Застольная песня

                Б. К.

Опять на восток, за последний кордон поселений,
туда, где Монголия, матовый свет и луна,
туда, где любовь и молитва — прекрасные сени,
и в небе полоска от яркой кометы видна.

Возьми меня, полдень, в свои золотые ладони
и тёплому небу, как в прежние дни, покажи!
Я в этих степях с караванщиком встречным долдонил
и спал с поселянкою в мягко постеленной ржи.

И стрелы летели, и бег становился судьбою,
когда по указу метали, и ты уходил от погонь,
а после, а после, к живому припав водопою,
ты пил из лоханки луны благодатный огонь.

В Монголии мягко живётся и радостно спится,
и тень моя бродит средь спёкшейся к лету травы,
и шёлком китайским, и русским струящимся ситцем
опять перевязано горло у грешной молвы.

И снова Баир, испытующим глазом нацелясь
на вечность, на дружбу, выводит меня на простор,
где каждому соль вручена и подарена цельность,
и лучшая песня струится с языческих гор.