Стройотряд, глава 1. Приехал

         ...Вечер еще только начинался, солнце припекало, но в тенистой ограде было прохладно. Веял легкий ветерок...


        - Юра, Юра, Юрааа!.
        - А! Что! - я вынырнул из глубокого сна, кое-как  разлепив веки. Свет из окна резанул глаза и первое, что я увидел, нависшее надо мной такое родное большое улыбающееся радостное лицо друга.
        -  Сашооок! Ты прилетел, сюда? Уф, я дома!
        Сашок смеялся добродушным, таким знакомым еще со школы  жизнерадостным смехом:
        - Ну, ты даешь, спишь,  спишь, не добудишься! Полчаса около тебя сижу, потрогаю, бесполезно, а растолкать жалко, а как проснулся – руками замахал, будто что-то колотишь или колешь. Ну, здорово, Юрок.
        Я сел на диване, посадил рядом друга и мы обнялись, крепко, по-братски.
        - Здорово, Санек, пришел! Я так рад тебя видеть! Помнишь, нашу парту в школе, когда это было? Три года прошло!
В моей голове постепенно начало проясняться.
        - А я вижу окно в сад, яркое такое, знакомое, комната, библиотека во всю стену. Я дома, наконец-то! И ты навис надо мной. Сашка, друг! Ну, здорово! -  я протянул руку другу.

        - Ого, какая ладонь каменная, ты что, в своем стройотряде, камни тесал, лес валил? Рассказывай, где был, что делал?
        - Вот, Санек, вчера ночью прилетел из Томска, обнялись с мамой, папой, поел кое-как – с ног валился, и сразу спать, даже сейчас не отоспался еще. А руки, даа – видишь какие мозоли, это еще зажили, а то кровавые были. Пахали, я тебе доложу!
        Представляешь, билеты на самолет купили – лететь через неделю, а у нас на полу коровника конь не валялся.
        - Ооо, здорово сказал, - засмеялся Саня.
        - Не до шуток было, акты через неделю подписывать, а у нас это животное еще не валялось. Ну и стали ночевать в коровнике, прямо в кормушках, знаешь, такие как узкие гробики. Спишь четыре часа и за топор. Тешешь, тешешь доски половые до умопомрачения, потом колотишь, колотишь по гвоздям, а конца все нету. Коровник, зараза, длинный, аж шестьдесят метров.
        В голове муть, мыслей нету - одни доски, топор и гвозди. Поспишь четыре часа и снова и опять. День и ночь смешались.  Ты знаешь, мне показалось, так в окопе себя чувствуешь, когда фашисты прут.
        В последний день, перед актами, ты не поверишь – ползали под полом, щепочки под лаги подсовывали, чтобы коровы не заметили, что пол слегка прогибается, ну и комиссия тоже. Акты подписали, деньги заплатили, и назавтра после обеда можно было лететь, пошли отсыпаться и деньги делить.
        Вот, я здесь, дома вижу сон, будто топором обтесываю доски и прибиваю их гвоздями и быстро надо, а то скоро домой лететь, а коровник не готов. Сон сладкий и тревожный такой и слышу, кто-то зовет, а это ты, оказывается, тут сидишь и меня тормошишь. Ну, здорово.
        И мы снова обнялись.

        Из большой комнаты вышла улыбающаяся мама:
        - Ребятишки, хватит разговоров, пойдемте к столу.
        Мы пошли за мамой в большую комнату. Там, на белоснежной скатерти стола красовались тарелки - глубокие и помельче. А в центре, из вместительной фаянсовой кастрюли, доносился такой аппетитный аромат борща, что мы тут же поняли, как мама нас любит.
        - Прилетел вчера поздно, - сказала мама, - расцеловались, обнялись с папой, меня поднял и покрутил – силища какая! Кое-как поужинал и спать. Вот уже скоро вечер, только проснулся. Давайте, ребятишки, кушайте.
        - Мама, а где папа, где Вова?
        - Папа на работе, обещал приехать пораньше, иногда задерживается, калымит, просят еще поработать. Соскучились мы по тебе, сынок. А Вова в летнем пионерлагере в горах у озера Иссык, там хорошо - уже вторую неделю отдыхает, ему нравится, там красиво, потом съездим.
        - Мама, а можно мы с Сашей накроем в ограде, там уютно, виноград кругом, прохладно?
        - И правда, сынок, мы же всегда во дворе обедали, когда гости приезжали, а сегодня уж такой гость долгожданный приехал. И мама обняла меня и поцеловала.

        Мы с Сашком отложили нашу встречу с борщом, встали из-за стола и пошли в ограду. Круглый стол, за которым гости обычно собирались в ограде, был в беседке - так мы называли летний домик, состоящий, как казалось, из сплошного стекла с причудливым узором рам. Домик стоял за сетчатым заборчиком слева от дорожки в сад.
        Длинные виноградные лозы, привязанные весной папой к проволочным шпалерам, тянулись над крышей беседки до другого домика, который мы с папой делали из шлакоблока и в котором были гараж и баня.
        Крупные розовые грозди винограда нашего любимого сорта тайфи, висели среди широких, очень похожих на кленовые, виноградных листьев над крышей беседки и дорожкой между гаражом и беседкой.
        Открыв калитку в сетчатом заборчике и застекленную дверь, мы вошли внутрь. На круглом столе стояли какие-то ящики. Справа от стола, вдоль стены из голубых дощечек, прибитых красиво в елочку и стеклянных окон, стояла кровать, застеленная цветным грубым покрывалом. Как я любил здесь спать, когда готовился к экзаменам в институт!

        Мы вынесли стол и поставили его на свое обычное место в самом тенистом уголке ограды, прямо под шпалерами, отяжелевшими от виноградных гроздьев, свисающих прямо над головой.
        Проволочные шпалеры, едва видимые среди виноградной листвы, были натянуты от гаража до самых ворот с резным верхом, выкрашенных в зеленый цвет.
        Я часто, возвращаясь голодным из школы, срывал на ходу гроздь винограда покрупнее, свисающую над головой, и ел ее с хлебом, не дожидаясь, когда мама позовет обедать.

        Вечер еще только начинался, солнце припекало, но в тенистой ограде было прохладно. Веял легкий ветерок.
        Мама накрыла стол нарядной клеенкой. Мы с Сашей вынесли из дома и расставили мамины деликатесы и такую драгоценную, тяжелую, хрупкую кастрюлю с борщом. Я сорвал несколько гроздей винограда и уложил их, сполоснув водой, в большую синюю вазу в центре стола.

        - Мама, мы в погреб.
        - Да, сыночек, вытащите банки с помидорами, огурцами и перчиками маринованными.
        - Хорошо, мама. И мы с Сашкой, потирая от удовольствия руки, полезли в погреб, который мы с папой выкопали и забетонировали под верандой много лет назад.
        Саша был в восторге от вида огромного числа бутылок от шампанского, покрытых многолетней пылью и десятилитровых бутылей с вином. Здесь же стояли банки с солеными огурцами, помидорами, перцами.
        - А теперь, Санек, покажу тебе фокус-покус. И я вынул из полиэтиленового мешочка тонкий резиновый шланг, опустил его конец в одну из бутылей и подсосал темно-фиолетовую, ароматную, сладкую, пьянящую жидкость. Я не отрывался от трубки. Наконец зажал конец пальцами и дал Саше, со словами:
        - Соси, Санек, сколько хочешь. И Санек засосал – его щеки шевелились, а глазами, закатывая их, он показывал, какое райское наслаждение испытывает.
        Наконец, мы прекратили это баловство и налили из шланга папиного вина в приличных размеров графин, который я не забыл прихватить с собой.

       Выбрав несколько самых запыленных, старых бутылок и прозрачных банок с деликатесами для закуски, не забыв прихватить тяжелый графин со стеклянной пробкой, мы вылезли из погреба.
        Бутылки протерли от пыли, и пару из них водворил на стол. Бутылки, в которых когда-то было шампанское, отливали темно-синим, почти фиолетовым цветом и смотрелись замечательно на фоне пузатой белой с васильками фаянсовой кастрюли, в которой томился еще горячий борщ.
        Мама расставила фаршированные мясом кабачки, салаты из помидор с огурцами и огородной зеленью, жареную рыбу в фарфоровых судках. Разлила по тарелкам горячий борщ со сметаной.
        В общем, на столе была хорошая еда для крепких молодых организмов и мамы, которая была старше нас всего-то на двадцать три года. Мы расселись вокруг, я разлил по фужерам вино.

        Мама, моя дорогая, самая лучшая, самая красивая мама подняла бокал:
        - Сыночек, как же мы рады тебя видеть! Целых полгода тебя не было, мы так соскучились. Знаю, учеба у тебя непростая, ты сам рассказывал зимой. Старайся, родной, и пиши нам почаще, мы ведь так ждем твоих весточек. А теперь кушайте, борщик еще горячий, прямо с пылу с жару. Выпьем за вас, мои дорогие детки!
        Мы выпили. Борщ был просто восхитительный - настоящий, наваристый, с ароматной свеклой и сочными кусками мяса на косточке. Мама, как всегда, готовила просто волшебно.
        Мы с другом доели борщ и решили выпить еще немного вина, а мама тем временем унесла тарелки.
        Дождавшись, когда мама вернется, я, немного волнуясь, начал свой рассказ.
       
        Продолжение:  http://proza.ru/2024/10/13/1730

        Содержание: http://proza.ru/2025/01/17/1823