Смотритель Галереи. Сердце Дитриха

(наброски к прозе)

+
Он назвал своё имя, я вздрогнула... Вздрогнула от внезапного эстетического волнения. Хотя меня
Нельзя было назвать в то время крайне романтичной барышней восемнадцати неполных лет…
Взволновать мою нежную натуру способно только высокое искусство и гениальная поэзия. В то же
мгновение я отчётливо услышала, как учащённо забилось сердце юноши…

+
Имя у него было совершенно для меня очаровательное: Дитрих. Как у моей второй любви. Я хочу
сказать, что так звали Дитриха Букстехуде, чья  'Toccata en Fa majeur Bux WV 156' трогает меня до
глубины души. Букстехуде моя вторая любовь после Баха, чья 'Toccata and Fugue in D minor BMW
565' была для меня программным произведением на выпускном экзамене в музыкальной школе.

+
В конце прошлого века Букстехуде я не знала, в то время, как Бах был второй величиной после
него и будучи ещё незрелым мастером, за полтысячи километров пешком ходил в другой город
для того, чтобы послушать, как Букстехуде играет на органе…

+
Дитрих был из Даугавпилса. Он приехал погостить к брату моей подружки Андрею – им дали
армейский отпуск за отличие в воинской службе по охране государственных границ. Тогда и Рига,
и Даугавпилс входили в состав нашей страны, и граница с Западом у нас была общая.

+
Очень интересный парень с солдатским ''ёжиком'' льняных волос и зеленовато-серым взглядом.
Андрей, когда-то затеявший драку с моим женихом, тоже ушедшим в армию, но позднее, -- сразу
же приревновал Дитриха ко мне. Физиономию бить не стал. Он же гость…

+
Дитрих очень стильно играл на акустической гитаре – «битлов», кажется… У него на «гражданке»
была своя рок-группа, они пели по-английски и по-латышски. Латышский язык красивый. Вообще,
Прибалтика – прекрасная земля, там живут светлые люди. У моего отца корни тамошние, польско-
литовские… У бабушки -- часть польской крови.

+
В 1939 году в тех краях была диаспора варшавских депортированных поляков…  Об этом я узнаю
позднее, когда начну интересоваться историей своего рода. Девичья фамилия моей бабушки по
отцу польского происхождения, с окончанием на  «-ская».

+
Имя Дитриха заинтересовало моего отца… В этом месте я вынуждена объяснить вам то важное 
обстоятельство, что все мои юношеские дружбы и симпатии были на виду у моих родителей. Они
знали всех моих друзей и ухажёров. «Дитрих?.. – переспросил с вежливой заинтересованностью
мой папа. – Ты из ГДР?». Тогда ведь в ГДР тоже служили наши русские парни.

+
Отца, мягко говоря, напрягало всё немецкое, даже наша местная широкая трасса имени Тельмана,
которую он, кривя улыбку, называл  «Тельман-штрассе»… Он воевал в Берлине. Попал на фронт
уже в конце войны и пробыл в действующей армии изрядную часть 46-го. 20-летний офицер 40-х.

+
Дитрих сказал, что он эстонец, и тон отца стал мягче. Тогда мы Прибалтику любили… Да и сегодня
любим – это Прибалтика нас считает ''захватчиками'' и ''врагами''. Не вся поголовно, разумеется.
Везде есть доброжелательно настроенные люди и, мягко говоря, не очень… Горько писать это...

+
Я не люблю делить страны и человечество на ''друзей'' и ''врагов''. Плохо разбираюсь в политике.
Да и не могу о себе сказать, что я классный специалист по части  л ю б в и, как это самонадеянно
делают некоторые заносчивые люди, которых обуяла гигантская гордость… Отмечу лишь, что
никто из ныне живущих на земле индивидуумов не может заявлять, что именно он способен на
«истинную любовь».

+
Но приходится слышать парадоксальные формулировки: «скрипач любви».., «трюкач любви»..,
«циркач любви».., «врач любви»(???)… «Грустно и смешно наш устроен мир…»(шлягер, в котором,
кстати, есть слова: «в каждой строчке только точки после буквы  ''Л''…»).

+
Интересный парень Дитрих... У него не было никаких шансов за мной  ''приударить''. И хотя я о
Букстехуде тогда понятия не имела, но всегда видела разницу между ''своим'' и ''не своим''. Увы..,
и без всяких территориальных границ между людьми существуют непреодолимые преграды – они
мешают общению и чувствам… <Продолжение следует…>