Глава 18. Признание и переживания

Шёл вечер четверга, а я всё никак не решалась набрать Дениса. За всё время от него было море СМС и звонков. Как же преодолеть свою трусость? Я раздавлена. Просто сидела в своей комнате как дура и смотрела в одну точку. Я не могла его взять и бросить. Он мне так нравится, но если рассказать всё как есть, он точно не простит меня. Телефон снова зазвонил. Да что тебе неймётся Ковалев? Другой бы на твоём месте давно бросил это дело. Я почти поднесла телефон к уху, но не смогла ответить сбросила. Сколько можно тянуть? В панике я схватилась за голову. От звонка в дверь я вздрогнула. Кого ещё там принесло. Мама пошла открывать дверь. С кем-то говорила. Сложно разобрать. Мужчина? Шаги приближались к моей комнате. Только, пожалуйста, пусть будет не то, о чём я подумала.

— Да дома она целыми днями сидит у себя, — с этими словами мама от-крыла дверь моей спальни.

Оно произошло. Мольбы не помогли. Денис. Боже куда бы сбежать? Они оба смотрели на меня как на сумасшедшую. Я сидела на полу и качалась от волнения. Руки начали трястись. Так хочется обнять его рассказать всё и умолять о прощении. Но я лишь старалась не смотреть на него.

— Ты только посмотри на неё, — цокнула мама, — вытаскивай мою дочь из депрессии, иначе я сама в неё впаду.

Денис хмыкнул и вошёл в спальню. Мама прикрыла за собой дверь и ушла на кухню. В комнате стояла темнота, Денис решил нарушить ее, включив свет. Сегодня он выглядел так презентабельно, длинное черное пальто, как же идеально оно ему подходило. Он молча подошёл ко мне и присел на корточки, что мы были на одном уровне.

— Рассказывай, — спокойный нежный голос парня заставил меня вздохнуть.

— Нечего рассказывать, — почему-то продолжала упираться я, хочу ведь раскрыть свою грязную тайну, так отчего же не могу?

Денис встал и подошёл к окну. Он запрокинул голову назад и тяжело дышал. Мне так хотелось обнять его и забыть обо всём.

— Так нельзя, — снова заговорил он, и повернулся ко мне, — расскажи мне, что с тобой произошло, я всё пойму и приму.

Я промолчала, но  мысленно всё же ответила «не поймёшь и не примешь».

— Принцесса мы не маленькие дети, что бы в молчанку играть, я приехал, потому что ничего не понимаю. Всё было так хорошо, а после вечеринки ты вдруг начала игнорировать меня, — голос Дениса уже не был нежным, он был давящим, — я может что-то сделал не так? Если это из-за того что я не смог приехать и побыть с тобой, прости, я не смог, и не обнадёживал тебя.

— Это здесь не при чём, — обхватила я свои колени и начала задыхаться.

— Тогда что «при чём», — он снова подошёл ко мне, но на этот он силой поднял меня на ноги, — пока ты мне не скажешь я не смогу тебе помочь.

— Ты не простишь меня, — сделала я шаг, который так трудно мне дался, но так и не смогла уточнить за что именно.

— Что? — удивился он, — ты, что убила кого-то? — спросил он со смешком.

— Почти, — не смотрела я на него, мне было стыдно.

— Дурдом, — вновь произнёс он излюбленное слово, и отвернулся, — мучаешь и меня и себя.

— Я, — почти сказала правду, но опять не смогла.

— Что могло случиться такого страшного, за один какой-то чёртов ве-чер, не догоняю, — повернулся он ко мне и нервно поправил волосы, — ладно, будь, по-твоему, забудем, расскажешь, когда захочешь.

— Не забудем, — остановила я его и всё же не смогла сдержать себя.

Слёзы полились из моих глаз, и я обняла парня за талию. Он даже опешил от такого резкого поворота. Благо обнял в ответ.

— Чтобы не случилось, ты можешь мне довериться, я не обижу тебя, — прикоснулся он своей щекой к моей макушке.

— В этом и проблема, я тебя обижу, — пробубнила я ему в грудь.

— Не надо переживать принцесса, — гладил он меня по спине, подумав о чём-то минутку, он отстранил меня и произнес, — чтобы там не было обещаю, я прощу тебя.

Его слова дали мне какую-то призрачную надежду. Пора уже решаться, я не буду как мой отец, не стану изменницей скрывающей грязь. Пусть он бросит меня, зато я буду честна. Я заслужила всех тех страданий, которые пронзят моё сердце.

— Я целовалась с Димой, — сказав, я тут же отвернулась, как же больно, сердце словно защемило.

— С Димой? — он отшатнулся от меня как от прокажённой, — с Димой, с моим братом?

Я кивнула.

— К-как? — Денис отдалялся от меня, — это шутка такая? Не смешно, нет.

Денис выглядел таким потерянным, словно его ударили по голове и те-перь он ничего не помнил. Парень снова убрал со лба волосы, но теперь более грубо.

— Я всё правильно расслышал? — всё не мог он поверить в мои слова.

Кивнула.

— Денис ты обещал мне, — я как сумасшедшая кинулась к нему, но он резко оттолкнул меня.

— Не подходи, — он пытался проморгаться, — мне нужно уйти.

Быстрым шагом он направился на выход, но я остановила его, удержав за руку.

— Ударь меня, если хочешь, скажи какая я плохая, только не уходи молча, — истерично говорила я, держа его, — сделай что-нибудь Денис.

— Ты в своём уме? Ударить? Хочешь, чтобы тебя кто-то ударил, обра-тись к своему отцу, — в гневе произнес он.

— Умоляю, не бросай меня, — кричала я.

— Успокойся, — повернулся ко мне парень и взял за плечи, — дай мне всё переварить, я подумаю и мы обсудим это позже.

— Мы же не расстаёмся да? — как у пьяного человека мои руки тряс-лись.

— Поговорим потом, не устраивай сцен, твоя мама будет волноваться, — убрал он руки и вышел из комнаты.

Я осталась наедине с собой, и это стало моей самой большой болью. Так прошло два дня. Я не выходила из комнаты, и постоянно сидела на кровати, смотря ТикТок. За это время мой мозг уменьшился на два размера. Ела я по-стольку поскольку, ждала хоть чего-нибудь. Мама даже пару раз спросила, не заболела ли я и не нужно ли сходить в больницу. Но я убедила ее, что совершенно здорова.

Сидеть дома было уже невозможно, и я решила прогуляться по двору. На площадке играли дети. Выглядели они счастливо. Родители ругали их и просили не лезть на опасную скользкую горку. Гололёд здорово, интересно я смогу разбить об него свою голову? Было бы не плохо. Я так виновата перед Денисом, он наверняка мне больше никогда не позвонит. Так странно бук-вально месяц назад одиночество казалось мне не таким печальным. Но как только он исчез из моей жизни на пару дней, оно стало сводить меня с ума. От гнетущих мыслей меня отвлекло, но что? Опять мне показалось, что кто-то наблюдает за мной. Что за противное ощущение? Кому я вообще сдалась? Накручиваю себя без повода. Удивительно обойдя весь двор, я ни разу не по-скользнулась. Чудо какое-то новогоднее. Точно, скоро же новый год. Здоров-ский подарок сама себе организовала.

Телефон издал писк. Опять спам, последние дни стали постоянно названивать или присылать СМС, чтобы я им перезвонила. Трубку я естественно не брала, так как кредит мне не нужен, и никто не переводил на мой счет денег. Мошенники, как только и не пытаются надурить простых граждан. А мне для полного счастья только их не хватало. Но СМС оказалось не спамом, писал Денис, сердце сразу же выдало несколько сильных ударов.

Денис: Если хочешь узнать моё решение, приходи на место где ты создала свой шедевр, жду через час.

Руки затряслись от предвкушения. Если бы он бросил меня, скорее всего, просто написал бы, а если хочет увидеть значит, есть надежда. Хотя зная, какой он человек, может и лично сказать о расставании, от него не убудет. Через час, не вопрос, я сразу же метнулась на остановку. Заходить в квартиру времени совсем нет, да и желания тратить его тоже не наблюдалось. Выглядела я конечно как лягушка после того как её избили, но уже пять вечера темно, он не увидит.

Автобус домчал меня за двадцать минут, и пришла я намного раньше оговоренного времени. Пока я шла в парк позади мне постоянно слышались шаги, но когда оборачивалась, никого не заметила. Да что за паранойя? Мне просто, кажется.

Так и дошла. Полчаса прошло, но Дениса всё не было. Я начала замерзать, все же вышла прогуляться на часик, а задержалась на несколько. Переминаясь с ноги на ногу и посматривая на время, я пыталась согреть ладони, прошло ещё минут пятнадцать. Он что разыграл меня? Нет, кто угодно, но Денис так никогда не поступил бы. Пройдясь вперёд ноги совсем задубели. Становилось морозно, но уходить я не собиралась. Если уйду то сдамся, а я не могу потерять Дениса. Прошло ещё несколько минут, и я решила присесть на скамейку, предварительно смахнув снег. Я обняла себя за плечи и тряслась как осиновый лист. Около часа назад он должен был прийти, всё-таки обманул или решил отомстить. Мелочно как-то, но поделом мне. Позади, слышались шаги прохожих, все они не имели никакого отношения к тому, кого я так ждала.

На мои плечи упало, что-то тёплое и приятное. Небольшой плед казался спасательным кругом. Тот, кто накинул его на меня подошёл и встал спереди. Денис, пришёл, я хотела встать, но ноги замерзли, так что я чуть не под-вернула правую. Повезло, он подхватил меня за локоть.

— Денис, — радостно воскликнула я, и весь холод словно растворился.

— Добрый вечер Ангелина, — холодно произнес он.

Надежда только что умерла. Было абсолютно понятно, что он мне скажет.

— Прости что задержался, пробки, — искренне сказал он, и только сейчас я заметила сквозь темноту, что он в маске.

— Ничего страшного.

— Я пришёл сказать, — начал он, и было видно, как ему тяжело даются слова, а я закрыла глаза, ожидая своей участи, — я поговорил с братом. Он рассказал, как всё было, я сутки не спал, размышлял, прости меня, но тяжело принять подобное.

Горло сдавило неприятными ощущениями, словно меня душило что-то. И я вспомнила его слова:

— Ты же обещал мне, Денис.

— Как бы там ни было, я не могу отделаться от плохих мыслей, — его голос дрожал, — ты стала мне дорога, так близка, но не могу я.

Я попыталась подойти к нему, а он лишь отходил, делая шаг назад. Его холодность показалась мне страшнее всего. Боясь услышать слова о расставании, я просто прошла мимо него и отправилась на выход из парка. Плед, который согрел меня, упал с плеч, а я всё шла. Полтора часа я медленно ковыляла до дома. Не понимаю, как я не упала от усталости, но всё-таки я дошла. Пусть мысли о Денисе не отпускали, мне постоянно казалось, что кто-то преследует меня. Да и пусть, может это маньяк, и он закончит мои страдания. Но нет, дошла я благополучно, и так же благополучно закрылась в своей комнате.

Всю ночь я не спала и перечитывала наши переписки. Слезы лились, не прекращая, удивительно как их хватало. Мне казалось я выплакала их все. Глаза начали болеть. «Как так можно убиваться по парню, с которым ты знакома пару месяцев», —  задавала я себе вопрос. Но ответа на него не было. Может он моя первая любовь и мне просто тяжело с ним расставаться или была какая-нибудь ещё причина?

Около обеда следующего дня ко мне постучалась мама. Её голос был взволнованным. 

— Лина пошли кушать, я супчик приготовила, твой любимый кстати, — слышался из-за двери её нежный голос.

— Я не голодна, — коротко ответила ей.

Послышались удаляющиеся шаги. Знала бы она как мне плохо. Я не могу рассказать маме. Её когда-то предал отец, а теперь я, которая была против него, сама совершила такую же ошибку. Но меня Денис никогда не простит в отличии от мамы простившей папу. Она разочаруется во мне, я не могу потерять и её. 

Весь день я  страдала фигнёй, просто бродила по комнате, сидела в интернете, и иногда доставала наше с Денисом фото. «Больше он на тебя так не посмотрит», — улыбнулась я самой себе. Как был в маске так в ней и остался. Не в силах смотреть дальше я убрала фотку обратно в стол. Наблюдала за детьми из окна, радуются, класс. Вечером снова пришла мама, но уже с груп-пой поддержки.

—Лина надо есть, а то заболеешь, — произнесла она в надежде на то что на меня это подействует.

Я промолчала и улеглась на кровать.

— А то тебя Денис бросит, — добавила сестра.

Какая дура, он меня уже бросил. Вообще не соображает, как утешать че-ловека. Короче, я проигнорировала все их потуги. Постояв за дверью, ещё минут пять они ушли. Ну и пусть, не до них. Я должна справиться с расста-ванием, как и справлялась со всем раньше, в одиночестве. Всегда помогало. Но на следующий день стало ещё хуже, я единственное, что только на стену не лезла. Дома никого не было, и я решила выйти. Выпила воды и налила ещё, в небольшую бутылочку. Проходя мимо зеркала, я заметила ужасные круги под глазами. Боже во что же я превратилась, этот парень как наркотик, ломка неописуемая. Ничего пройдёт ещё пара дней в одиночестве, и я справлюсь со своими демонами.  А ночью когда я, наконец, смогла уснуть, мне приснился сон, самый ужасный.

Я целовала Дениса, он шептал мне на ухо нежности, о том, как любит меня. Я таяла в его объятиях. На душе снова стало спокойно, и восстановилась гармония. Но как только мы прекратили целоваться, вместо него я увидела Диму. Оттолкнула его, но хватка парня будто каменная. Я словно пушинка в его руках. Он раздел меня и сделал всё самое грязное, но вместо того чтобы кричать и звать на помощь я испытывала удовольствие. Это заставило меня с криком проснуться.

Какой ужас. Почему мне сняться такие сны? Я просто хочу всё забыть, почему моему мозгу так нравится мучить меня. Что есть сил, я ударила себя по лицу. Было больно, но так надо. Воздуха перестало хватать, и я подбежала к окну на ватных ногах и открыла его. Прохладный зимний воздух ворвался в комнату. Раньше он сразу помогал прийти в себя, но сейчас я не чувствовала облегчения. Пришлось постоять несколько минут, прежде чем он подейство-вал. Норма. Наконец-то!

С мыслями о том сне я больше не смогла уснуть. Настал третий день моих личных пыток. Но сегодня я всё же решила перекусить бананом. Мама даже обрадовалась когда я вышла из комнаты, но зря. Взяв фрукт, я вернулась в своё заточение. Банан утолил голод, но есть хотелось всё больше, живот не давал повода не думать о нём, постоянно урча. Нужно терпеть иначе я не смогу пережить свой стресс. Так я пережила измену отца, переезд единственной подруги в седьмом классе и великую ссору с сестрой. Помогало раньше, поможет и сейчас. 

К желудку добавилась головная боль. Выглядела я неважно, синяки под глазами уже не казались такими страшными. Вес мой уходил следом за здоровьем. Но так надо, так я отпускаю боль. Но почему же мне не легче. Обычно хватало три-четыре дня, но сейчас боль как была на прежнем уровне, так и осталась в некоторых аспектах даже увеличилась. Три дня как зомби, это выматывает. Но постепенно голод утих, стало немного лучше. Но головная боль не собиралась отступать. Мама всё так же пыталась покормить меня, как и сестра, но я отказывалась, ссылаясь на то, что мне нужно побыть одной.
На четвертый день мне стало совсем худо, но ничего я всё выдержу, надо только потерпеть. Спать хотелось неимоверно, поэтому я сходила в туалет приняла душ и отправилась досыпать недосыпанное. Разбудил меня стук в дверь, ну что им опять от меня надо? Я что непонятно объяснила? Я уже хотела послать и мать и сестру, но тут дверь открылась. Я что забыла её за-переть? Идиотка! Но в комнату вошли не они, а он. Я встала с кровати и про-тёрла глаза. От голода всякое мерещится уже. Не помогло, тогда я собралась применить сто процентный вариант, ударить себя по лицу. Но моя рука был перехвачена довольно, настоящей рукой Дениса.

— Сдурела? — спросил он спокойно.

Чтобы Денис пришёл ко мне, бред какой-то, да ещё и без маски. Он видеть меня не может. Я хотела, что то сказать, но нижняя губа моя треснула, от боли слеза покатилась по щеке, и Денис отпустил мою руку.
 
— Я сделал тебе больно? —  заволновался парень.

— Все нормально, — ответила я, до конца не понимая говорю с живым человеком или с миражом, — а ты что тут делаешь?

— Твоя мама волнуется, позвонила мне, говорит «вытаскивай мою дочь из депрессии», — даже улыбнулся он. Точно галлюцинация.

— Тебя здесь нет, — обняла я руками голову, — тебя здесь нет.

Денис посмотрел на меня как на полоумную. В комнату вошла мама. Она выглядела обеспокоенной.

— Лина, я так переживаю, заметила приоткрытую дверь, вошла тихо, забрала твой телефон и набрала Дениса, он сразу же приехал, — говорила она, срывавшимся голосом, — не могу больше смотреть на то, как ты увядаешь. Это и раньше происходило, но уже неделя прошла, а ты совсем не питаешься. К тому же из дома перестала выходить, ни с кем не разговариваешь. Прошу поговори с Денисом, раз не можешь открыться мне.

— Я с ним уже поговорила, — воздуха стало не хватать. Но я держалась бодрячком.

— Оставлю вас, помоги ей пожалуйста ещё одного такого дня я не пе-реживу, — погладила мама его по плечу и вышла.

Денис приблизился ко мне, а я лишь испуганно вздрогнула. У меня всё хорошо, я выдержу.

— Ангелина, давай присядем, — попросил он, указывая мне на кровать.

— Её надо сжечь, — засмеялась я, сама от себя не ожидая.

— Сожжём, но потом, сейчас присядем, — он опустился присев, взял меня за руку и потянул на себя. Я села рядом.

— Не говори со мной как с умалишённой, я отдаю отчет в своих действиях, — разозлилась я ни с того не сего. Своё собственное состояние пугало.

— Ты не так поняла, я пришёл помочь, давай закончим эти муки. Я понимаю, ты страдаешь, но и мне тоже плохо, — произнес он это так, словно испытывал боль похлеще моей.

— Я не мучаю себя, это мой способ пережить потерю, — губы начали дрожать, мне до слёз хотелось прикоснуться к нему, он был так близок и так далёк одновременно.

— Ты именно мучаешь себя, попутно прихватив свою семью, представь какого Татьяне Александровной, она позвонила мне и слёзно умоляла приехать, насколько я понял, ты ничего ей не рассказала, твоё право, — продолжал он, — но…

— Уходи, — остановила я его.

Я сжала руку в кулак и ногти стали впиваться в кожу. Это слабо помогало отвлечься от его присутствия. Так хочется накинуться и поцеловать.

— Ты поешь, и я пойду, — поставил он ультиматум.
 
— Смешной ты Ковалев, — рассмеялась я навзрыд, — накормишь меня и укатишь на своей тачке, а мне терпи боль и дальше?

Кажется, Денис начал выходить из себя.

— Ангелина если ты добиваешься моего возвращения, то это маловероятно, и не нужно себя изувечивать, не веди себя как малое дитя, — голос парня стал твёрже, теперь он не пытался подлизаться ко мне.

— Пошёл вон, — сначала спокойно, а потом, разозлившись на его без-действие, крикнула я, встав с кровати, — ПОШЁЛ ВОН!

Денис испуганно поднялся. Видимо я перестаралась. Схватив первое, что попалось мне под руку, бросила в него. Это была мягкая игрушка.

— Проваливай, я не хочу начинать всё заново, — сказала я о своём методе переживания боли, но он воспринял это по-другому.

— Хорошо, никто и не собирался, — с этими словами он покинул мою спальню, а я заперла дверь, чтобы никто больше сюда не вошёл.

Слёзы снова потекли рекой. Я думала, что всё выплакала, но видимо ещё нет. За дверью послышались голоса и шуршание.

— Я так понимаю ничего не вышло? — спросила мама.

— Нет, — шуршание было от одежды, Денис собирался уходить, — я конечно не советчик, но ей в больницу нужно Татьяна Александровна, иначе не вижу путей спасения.

— Ну как же так Денис? Я была уверена, когда она увидит тебя, всё вернется на круги своя. Что между вами такого случилось? Может ты ее, чем обидел? — закидала она его вопросами.

Денис нервно усмехнулся.

— Да уж, может и обидел, — послышался хлопок дверью. Он ушёл.

От того, что Денис покинул мою квартиру я почувствовала такую боль какую не чувствовала никогда. Он никогда не бросал меня, постоянно оставался до конца, а сейчас ушёл. Значит между нами действительно всё кончено. Все эти чёртовы дни я жила надеждой. Да что за ерунда. У меня точно поехала крыша.

Немного успокоившись, я подошла к окну. Денис вышел из подъезда и отправился в сторону своей машины. Уже возле двери остановился и замер. Наверное, кто-то написал СМС. Но в руках у него ничего не было, он обернулся,  посмотрел на окна третьего этажа. Заметил меня. Он был далеко, но я заметила улыбку. Наши взгляды пересеклись, и я резко оборвала их, закрыв окно шторкой.

Воздуха стало сильнее не хватать, так хочется подышать, но надо выждать пока он не уедет. А Денис как назло никуда не спешил. В дверь постучались, послышался мамин голос. Да что ей опять надо. Я подошла к двери и открыла её, лишь бы она отстала.

— Я хочу поговорить, так дела не делаются, рассказывай, что между вами произошло? — надавила на меня она, загнав в угол.

— Мам, это неважно мы расстались и всё, — постаралась я отделаться от неё, тем временем нехватка кислорода росла.

— Ну, уж нет, я никуда не уйду, пока ты мне всё не расскажешь, — переходила она на крик.

Я засмеялась.

— Ты, правда, хочешь разочароваться во мне? Хорошо мамочка я скажу, скажу, — нервы сдавали, меня душила невидимая рука, — я изменила Денису.

— Что? — притихла она.

Мама от шока села на кровать. Она глубоко дышала и не могла понять вру я или нет.

— С его братом, на вечеринке Алины, прямо на этой кровати мы цело-вались, но больше ничего не было, — уже пыталась я оправдаться.

— Это какой-то бред, — не могла поверить она, — ты ж сама пережила это с отцом, а теперь…. Чушь!

— Я была пьяна, — голова начала кружиться.

— Я растила тебя по-другому, всё не должно было быть так, — она поднялась и направилась к выходу.

— Прости меня мам, — попыталась я догнать ее, но дверь закрылась прямо перед моим носом.

Силы покинули меня окончательно. Я еле дошла до окна и открыла его. Начала дышать. Но это совсем не помогало. У меня началась паническая атака. Я разочаровала маму, как я могла. Теперь не только Денис ненавидит меня, но и она. Но если с Денисом мы больше никогда не увидимся, то с мамой мне ещё жить под одной крышей, и она будет притворяться. Будет делать вид, что всё хорошо, а в глубине души призирать. От накала всего я не выдержала и закричала в окно. Люди на улице, скорее всего, подумают о психически больном человеке, но может я уже того, чокнулась? Кричать я не переставала. В комнату ворвалась перепуганная Алина. Сестра начала оттаскивать меня от окна. Не понимаю, почему, но я начала сопротивляться.

— Мама, — позвала она единственного человека в доме, который любил меня всегда, а теперь ненавидел.

— Отпусти, мне нечем дышать, — дыхание так и не восстановилось и мне требовалось выплеснуть свою боль.

— Линочка успокойся, всё будет хорошо сестрёнка я рядом, — успокаивала меня Алина, и снова во всё горло крикнула, — мама, иди сюда.

И только тогда мама откликнулась, увидев всё это, она застыла на месте.

— Что случилось, Лина? — она не выглядела так, словно ненавидит, на лице матери читалось отчаяние и испуг.

— Вызывай «скорую», — приказным тоном сказала сестра.

— Да-да, — мама выбежала из комнаты, вероятно за телефоном.

Я же не в силах больше держаться на ногах упала на колени, Алина как могла, придерживала меня. Воздух в лёгких совсем закончился, и я провалилась в пустоту.