Как молоды мы были

Мари еще раз внимательно прочла текст. Она понимала, что это, возможно, будет последняя ее работа. И потому сразу согласилась на роль, заметив, что она одна из главных. Мари до смерти не любила сниматься в мелодрамах, но в ее возрасте особо не выбирают. Хорошо хоть то, что не играю чью-то мать или бабушку, подумала она. И все же текст был едва ли сносным, а диалоги просто ужасающими. Ее утешало лишь одно, по сценарию те ужасные диалоги были ее партнера. Она вспомнила о партнере и стиснула зубы. Конечно, она не рассчитывала на ах какого, но все же воспоминания о нем были не самыми лучшими, если не сказать, что худшими. Она помнила, как теряла некоторые роли, только потому, что именно он не хотел видеть ее партнершей. Учитывая этот факт, Мари не стала спорить с продюсером, понимая, что в таком случае ее могут попросту заменить. Она решила просто работать на площадке, замечая совсем молоденьких девушек, которым достались роли в эпизоде. Она искренне завидовала этим девушкам, карьера которых еще была на старте. 
Она понимала, что только благодаря сыну, который был хозяином павильонов, где проходили съемки, ей и досталась эта роль. Виктор хотел встряхнуть мать, которая все чаще ходила с унылым видом. А сейчас ее вид по крайней мере был рабочим. Да, он ее таким и помнил всю жизнь, сопровождая по городам, когда она была звездой и снималась в разных фильмах. Мари отправилась на работу с энтузиазмом, стараясь приободрить себя уже тем, что работа появилась вообще. Ей безумно нравилась обстановка на съемочной площадке, да и павильоны она сама помогала когда-то украшать, советуя дизайнерам какой декор применять и еще выбирала тона. Этот павильон был для нее кусочком ее жизни, ее трудом, тем, во что она вложила силы и душу. Вдохнув воздух павильона, услышав команду режиссера, она послушно прошла в вагончик и села у зеркала, подглядывая сквозь ресницы за гримером. Карл гримировал ее почти ко всем картинам и потому она доверяла ему. Вот так и постарели вместе, подумала она, невольно вспомнив его безусым юнцом, когда он впервые взмахнул кисточкой перед зеркалом. Так и началась их дружба. Она не помнила сколько раз оставляла ему сына, спеша на разные свидания. А в последнее бракосочетание он даже сопровождал ее к алтарю. Женская интуиция ей говорила, что именно сегодня что-то должно произойти, и она с тревогой посмотрела на Карла.
- Ну, что он обо мне сказал? – интеллигентно поинтересовалась она, имея в виду своего главного партнера по площадке.
- Алекс? – Карл взмахнул кисточкой и нахмурился, так как она увернулась.
- Прекрати рисовать мне морщины и скажи, как есть.
- Мари, дорогая, у тебя должны быть морщины. Их у тебя и так мало. Сама знаешь, я обязан повторить образ, иначе в следующем кадре зритель подумает, что вернулась твоя дочь.
- Льстец, - она похлопала его по руке, - не увиливай.
- По правде сказать, он ничего о тебе не говорил.
- Вообще?
- Вообще.
- Цену себе набивает, нахал, - фыркнула она, - ему не повезло с диалогами.
- Да, именно это он и говорил режиссеру.
- Не представляю, как я вообще их вынесу, - мрачно произнесла она, - ну все, хватит, я сейчас в бабушку свою превращусь!
Она вышла из трейлера и прошла на площадку. Алекс Мюллер уже был на своем месте, нервно отбросив листы с текстом помощнику. Нервничает, позлорадствовала Мари и чинно села на указанное режиссером место. Она знала эту сцену и не раз репетировала с режиссером, упорно отказываясь от репетиции с Алексом. Режиссер разрывался между двумя актерами, пытаясь их подготовить. Он понимал, что это профессионалы своего дела и не сомневался в успехе картины. Однако, именно сегодня даже режиссеру Максимилиану Рейдеру пришлось понервничать.
Не прошло и пяти минут, как Мари фыркнула, перебив Алекса, который проникновенно читал ей стихи.
- Мари! Крупный кадр! Вы все испортили! – воскликнул Рейдер.
- Прости, Макс, прошу прощения у всех. Я больше не буду, - сказала она, пытаясь взять себя в руки.
- Собралась? – спросил Рейдер, - начали!
На этот раз Мари смешливо улыбнулась, чем вызвала вздох разочарования съемочной группы. Еще раз извинившись, она поправила прическу. И вновь ее рассмешил ужасный монолог Алекса, который пытался объясниться в любви. Мари безудержно рассмеялась, отчего Алекс негодующе посмотрел на Рейдера.
- Она что, издевается? – спросил Алекс, - мало того, что я объясняюсь в любви, да еще в моем возрасте, да еще и ей. Так еще и никак не снимем эти пять минут позора! Не ты ли так говорил?!
- Макс, ты что, назвал эту сцену пятью минутами позора? – продолжала смеяться Мари, - ужасный монолог. И да, мы не так юны, если что для таких высокопарных слов.
- Я бы их тебе даже в юности не сказал бы, - вырвалось у Алекса.
- В моей юности ты уже играл зрелые роли, - парировала она, - Макс! Я ухожу, приду завтра.
С этими словами она направилась к трейлеру, не обращая внимания на суету вокруг. Рейдер прошел в вагончик Алекса. Они сели на диван, пока помощник пошел за пивом.
- Жаркий выдался денек, - сказал режиссер, - ну и погодка!
- О погоде говорят, когда нечего сказать, - заметил Алекс, - ты позволяешь ей вот так уйти с площадки и терпишь выходки. Когда же приструнишь?
- Алекс, этот шикарный павильон принадлежит ее сыну, и он поставил всего одно условие. Знаешь сколькие хотят заполучить его?! Очередь на пять лет вперед! А мы заполучили без очереди и по разумной цене. И сейчас мы снимем только тебя, а ее заменит дублерша со спины. Я уже продумывал этот вариант. Найду молодую в широкополой шляпке. Не унывай, дружище. Ты же не хочешь вновь вернуться в театр на какие-то малые роли? Здесь ты ведь в главной роли, да и картина будет блестящей. Прокат пойдет по всей стране и не только. Это будет кассовый сбор, а ты достойно уйдешь на пенсию.
- Я это уже слышал, - угрюмо ответил Алекс, - и я давно ушел на пенсию. Чей это безумный сценарий?
- Какая разница кто платит деньги? Важны не слова, а те, кто произносит их в кадре. Ты просто великолепен. Да и Мари, согласись, просто супер. 
- Я с ней вообще впервые играю, - раздраженно ответил Алекс, - взбалмошная дамочка. Все еще мнит себя юной девой. Это в ее то возрасте.

***
- Меня заменили молоденькой девушкой?! – Мари показалось, что ее хватит удар, - мистер Мюллер решил взять более молодую партнершу и ты согласился?
Она нападала на Рейдера, жалея, что говорит по телефону. И тут она высказала все, что думает о чертовой мужской солидарности. Режиссер козырял потерянным временем, ценой павильонов и прочей на ее взгляд чепухой. Сам факт, что в кадре ее попросту заменили убивал ее.
- Я никогда не нуждалась в дублершах, - кричала она в трубку, - я даже пела сама и ты это знаешь! Ты попросту унизил меня перед всей площадкой! Заменил! Меня!
Рейдер пытался урезонить ее, и когда не получилось, перешел к мягкой тактике уговоров. Ему надо было встретиться с ней, и он с трудом уговорил ее встретиться. Сразу выехав к ней домой, он по пути вызвал туда и Алекса. Умоляя переступить через себя и приехать, режиссер обещал ему козырные уступки. Уже перед домом Мари Алекс увидел совсем другой образ режиссера. Сейчас Макс Рейдер напоминал школьного учителя, перед которым был отстающий класс. Посадив Мари и Алекса перед собой, Макс прочитал содержательную проповедь, пытаясь их вразумить и более не срывать съемки. Мари промолчала, ожидая, когда же сорвется Алекс. Ту же тактику молчания применил и Алекс. Наблюдая друг за другом, они пришли к выводу, что вовсе и не знают друг друга.
- Ты сорвала съемки, Мари, дорогая, - говорил Рейдер, - что мне оставалось делать! Или ты думаешь, мне в довольствие снимать дублершу? Фильм держится только на вас, а вы так подводите! В общем так.
- Никаких «в общем так», - возразила Мари, - когда ты так говоришь, ничем хорошим это не кончается.
- В фильме вы играете влюбленную пару. Персонаж Алекса влюбился в девушку в юности, пережил войну, искал ее по всему свету и наконец нашел. И он счастлив! Ведь он же поэт! Ну неужели так сложно изобразить счастье?!
- С возрастом мужчинам изображать счастье попросту невозможно, - уколола она, - Макс, дорогой, ты перегибаешь.
- А твой персонаж, дорогая Мари, пронесла свою любовь через все тяготы жизни и верила, что встретит его. И вот она уж точно счастлива! – воскликнул Рейдер.
- Что ты от нее хочешь? Некоторым актрисам изображать счастье просто не дано, - сказал Алекс.
- Ах вот как! – возмутилась Мари.
- Ну все. Мое терпение кончилось, - грозно перебил ее Рейдер, - вы словно малые дети. Причем вы незаменимы. А потому вы обязаны найти общий язык, репетировать вместе, в конце концов!
- Макс, ты перегнул, - повторила Мари, - еще немного и я вас обоих выставлю из дома.
- Тебе хорошо говорить так, - Рейдер осмотрелся вокруг, - твой сын купил тебе эту виллу с прекрасным садом. У Алекса детей вообще нет, и он сам о себе заботится. Вы оба давно уже не снимались. Неужели вы готовы похоронить этот проект?
- Не надо говорить о моем состоянии, - вспыхнул Алекс.
- Да, Макс, ты не можешь судить о нашем состоянии, - поддержала его Мари, - трудные времена бывали у всех. Помню, они были даже у меня, когда мистер Мюллер отказывался сниматься со мной. Я теряла заработок, даже играла в эпизодах, чтобы прокормить сына.
- Мстишь? – спросил Алекс, - неужели ты так низко пала?
- Это все в прошлом, - гордо заявила она, - я была одна и мне никто не помогал. Но я выжила. Вырастила сына. Вам, мужчинам, этого не понять. Куда уж вам! – вдруг нахлынувшие воспоминания вызвали слезы и Мари постаралась не расплакаться.
- Кстати, вспомни все это завтра, - вдруг сказал Рейдер, - у тебя сейчас такое лицо, дорогая. Именно такое мне и нужно в кадре.
- Да пошел ты! – не выдержала она.
- Я здесь главный, - напомнил Рейдер, - и вы не можете перечить мне. Короче, вам надо поладить и для этого остается лишь одно. Вы уединитесь в шале на две недели. А я тем временем отсниму эпизодных героев.
- Нет! – вспыхнула Мари, - мы тебе не дилетанты какие-то! Ты не смеешь предлагать нам такое.
- Действительно, Макс, это же просто абсурд, - поддержал ее Алекс, - что нам там делать?
- Привыкать друг другу, читать диалоги, вникать, - Рейдер развел руками, - по контракту я вполне могу потребовать именно это. И тут вам не отвертеться.
- Мы не первый год в кинематографе, даже не первый десяток, - напомнила Мари, - то, что ты предлагаешь для начинающих актеров.
- Да, и помните, близость в принципе может только сыграть нам на руку, - добил ее Макс.
- О чем он говорит?! – Мари беспомощно взглянула на Алекса.
- Вас отвезут в шале тотчас же. Помощники привезут необходимый багаж. И не рассчитывайте на мою снисходительность, - Макс попрощался и стремительно вышел из дома.
Отъезжая, он заметил их недоуменные лица и с облегчением вздохнул. Шофер подмигнул ему и поздравил с временной победой. На что Макс заметил, что эти двое еще не раз потрепят нервы, особенно если объединятся. Тем временем Алекс и Мари все еще не могли прийти в себя. Мари без сил опустилась в кресло и протянула руку в сторону столика.
- Что? – не понял Алекс.
- Капли, - тихо произнесла она, - в последнее время с сердцем что-то. Какое уж шале!
Он принес капли и протянул стакан воды. Да, она действительно сдала, подумал он, впервые увидев беззащитную женщину. Мари закрыла глаза, чувствуя легкое головокружение.
- Я вчера ушла не просто так, - сказала она, - у меня упало давление. Видимо от запаха парфюма гримера. Ох, это ужасно, в нашем то возрасте стараться не проявлять слабость. А все потому, что уже боишься, что тебе откажут в главной роли.
- Карл что-то новое пшикнул?
- Кажется, - кивнула она, - а теперь этот режиссер требует пребывание в шале. Чтоб его! Мне что, вести туда и сиделку, на случай если понадобится ставить укол?
- Я умею ставить уколы, - сказал он, - пришлось научиться, знаете ли. Когда живешь один.
- Еще и две недели! – переживала она.
- Ну, мы можем там просто отдохнуть. Забрать повара и вашу горничную.
- У вас нет горничной?
- Мне одному много не надо.
- Боже мой! А я думала, что знаменитый Алекс Мюллер живет на широкую ногу и содержит целый штат прислуги, - удивилась она, - но как же так? Гонорары исчислялись миллионами! 
- Да, когда то, двадцать лет назад. А еще я любил казино. Проигрался. С тех пор не хожу туда.
- Сразу видно, что вы живете без жены, - возмутилась она, - где же это видано оставить миллионы в казино! Мистер Мюллер, будь я вашей женой, я бы после такого развелась бы тотчас же.
- Вот поэтому я ни разу не был женат.
- Зато о ваших похождениях писали везде. С кем вы только ни были, - рассмеялась она.
Услышав рокот подъезжающей машины, она с облегчением заметила, что приехал Виктор. Бросившись к сыну, она стала жаловаться, на что он лишь развел руками, заметив, что контракт уже подписан. Вызвавшись отвести их в шале, Виктор помог с багажом и вскоре они выехали. Мари по телефону говорила горничной что взять с собой, полагая, что шале безупречно убрано. Иначе у нас будет повод засудить компанию, так думали они, потирая руки. Приехав на место, они убедились, что все безупречно. Шале будто их ждало. Оставшись наедине, Мари и Алекс обошли комнаты.
- Впервые вижу такое маленькое шале, - сказал он, - здесь даже спальня одна. А флигель для прислуги находится далеко.
- Ну, вы с поваром можете остановиться во флигеле, а я с горничной буду в шале, - предложила она.
- Чтобы ваш повар фотографировал меня и всем говорил об этом? Ни за что.
- В вашем возрасте уже не страшно, - не сдавалась она.
- Мне всего 60. И я даже молодо выгляжу. Я все еще хожу в спортзал. А вот вы это запустили.
- Что, так заметно? – всполошилась она.
- На профессиональный взгляд, да. Но в целом вы еще в форме. Да и потом, вы ведь не играете восхождение на Эверест.
- Благодаря вам. Мне говорили, что именно вы раскритиковали мою фигуру и не захотели сниматься со мной, выбрав себе другую партнершу. Откуда вам было знать, что тогда я только родила и нуждалась в деньгах. Мне даже пришлось быть дублершей. Моим голосом пели некоторые актрисы. Так что благодаря вам на Эверест меня не взяли.
- Вы никогда не были спортивны. Но для нашей мелодрамы лучше партнерши не выбрать. Скорее бы закончился этот кошмар. Эти диалоги меня просто убивают. 
Они обсуждали сценарий, понимая, как кинематограф изменился. Ближе к вечеру, когда приехали горничная и повар, Мари отправилась в спальню, заявив, что горничная останется с ней. Повару отвели флигель, а Алекс поселился в просторной гостиной, облюбовав диван у окна. Мари удивлялась тому, что на самом деле он неприхотлив и вовсе не капризен, как она полагала. Она даже решила вместе поужинать, вспоминая коллег за столом. Алекс словно преобразился, заметив, что она на самом деле всего лишь слабая женщина, которая все еще хочет выглядеть молодой и красивой.
- Я даже на роды красилась, - рассказывала она, - акушер мне говорит, идемте, у вас воды отошли. А я невозмутимо отвечаю, мол подождите, дайте припудрить носик. Мой ребенок должен увидеть мамочку красивой.
Они непринужденно смеялись, вспоминая ужасные диалоги, благодаря которым, собственно, они и оказались в далеком шале. Мари не переставала удивляться последнему слову техники, когда даже каскадеры и те уже не те, что прежде. Она с ностальгией вспоминала далекие съемки, когда была молодой и плясала чечетку.
- Видели бы вы меня тогда! – восклицала она.
- Признаться, я просмотрел некоторые фильмы с вашим участием, - ответил он, - самые последние.
- Ох, это там, где я играю маму психопата? Или там, где я играю буфетчицу? – расстроилась она, - взялась за те роли просто, чтобы побывать на площадке. Но они не те, что раньше, когда я была молоденькой и верила, что все настоящее впереди. И все еще в это отчего то верю. Хотя мне грех жаловаться. Виктор обеспечил всем.
- Вы воспитали прекрасного сына, - похвалил он.
- Я таскала его везде. Бывало, бегу на площадку и на ходу вручаю годовалого Виктора кому попало. То помощнику режиссера, то ассистенту. Даже на нянечку денег не было.
- В отличии от некоторых, вы воспитали его сами.
- Я даже вскормила его сама, чем испортила форму груди. А сейчас эти молоденькие девочки используют силикон. Это выглядит просто фальшиво. Вовсе не то, что было раньше, в пору нашей молодости, - заметила она.
После ужина, торжественно пожелав спокойной ночи, Мари с горничной удалилась к себе. Алекс включил ноутбук и нашел фильм с ее участием. Он вспомнил, что действительно, она была прехорошенькой настолько, что даже сейчас сохранила свое очарование. Удивляясь, как же не довелось встретиться раньше, он не заметил ее у порога. Прячась за дверью, Мари смотрела на экран ноутбука. Каждый фильм нес в себе ее радость и слезы. Вот и после этого фильма последовал развод, и она узнала о беременности. Тогда она не знала, радоваться или плакать. Но именно после этого фильма последовала долгая череда фильмов, где она была всего лишь эпизодным персонажем. Вздохнув, Мари прошла к себе и не могла уснуть до утра, вспоминая прошлое. А теперь ей довелось встретиться с ним.