74. Один день из жизни Дениса Ивановича

                - 1 -               
               
       А тут заболел зуб. С вечера заболел, некстати.
    Всё чернел, чернел, а тут заболел. В поликлинику бы сходить? Всё собирался,
    собирался... Платные.
       Коська говорил, что платные пломбы крепко держатся. Крепче зуба. Зуб
    раскрошится весь, а она, платная-то всё стоит!
               
       Всегда так - думаешь, думаешь. Метишь день какой, да дела, заботы
    перехлёбывают. И так!               
         Махнешь рукой и бросишь думать. А ну её! А потом  поздно.
       Положил анальгинчику, зуб подергался, подергался и успокоился.
    И уснул. А наутро и забыл о нём.

       Утро было хорошее. Доброе. Как в песне "Нас утро встречает прохладой"
    "Это хорошо" - подумал Денис - "Всегда так. С дум начинаю.
       Не думать надо, а дела делать!" Начал с дел.
    Умылся холодной водой. Дела они всегда думы перехлещивают. На горшке посидел.
    Это святое. На горшке тоже хорошо думается. Бывает так хорошо, что будто
    и уснёшь опять. Нет, просыпаешься. Пошуршишь газетой.
        Коська любил его навещать, внук-то. Дед завсегда чего-нибудь да
    придумает.
    "Неймётся ему, балагур такой!"
        - А давай! - скажет Иваныч - "ароплан" сделаем!
    Достанет с чердака старый телевизор. Разберет на запчасти, панели, транзис-
    торы. Глядишь - и вправду самолет получился.
        Бабка Клава посмотрит только, плюнет и за свои дела возьмётся.
    А им весело: "Бабка глупая, ничего не понимает!"
        Жили они втроем. Родители Коськи на заработки, а внука им.
    Рядом жил. Присматривали. А сегодня что-то его не было, с утра-то.
    Большой! Вырос! В компьютерах уже разбирается.
        Да что им компьютер, деды и без него жили - и ничего! Не глупее
    сегодняшних.

       Денис Иванович вышел во двор. Во дворе жить захотелось ещё больше.
    И подумалось ему совершить в этот день необычное что-то, героическое, подвиг
    какой-нибудь... Девочку через дорогу перевести...
       Но это выходило как-то подвиг наоборот.
    "Вот здесь, по этому тротуару она бегала и скакала лет 50 назад, бабушка его"
    - вспомнилось ему - "что-то меня не туда занесло!"
       Подвиг с утра не получался.

       На лавочке около подъезда сидел и курил сосед. Секунд 20-ть молчали,
    потом тот заговорил:
       - Что опять со старухой поцапались?
       - Да нет. Просто вышел подышать воздухом.
    Разговор закончился так и не начавшись.

       Денис вышел на простор улицы. Ему захотелось, чтобы кто-нибудь подошел
    к нему и спросил, как пройти до лечебницы "Ника". А он бы долго и непонятно
    объяснял, куда пойти, где свернуть и до чего не дойти.
       Но никто не спрашивал.
    И вдруг его осенило, почему он так тормошится с утра?
       Сегодня был первый день, когда ему не надо было идти на работу.
    Он вышел на пенсию.               
       И поэтому чувствовал себя как-то не в своей тарелке.
    Шёл, засунув руки в карманы и пинал пустую консервную банку, то ли от
    кока-колы, то ли от пива.

       Но тут подвернулся удачный случай.
    Это был племяш с соседнего квартала. Тот был на "Газели" и растерянно смотрел
    по сторонам, как будто искал помощи.
       Помощь в лице Дениса Ивановича пришла незамедлительно.
    Племяш был круглый, курносый такой, рыжий детина в темно-коричневых веснуш-
    ках, курчавый, как все такие. Одет был как-то по странному - косоворотка,
    рубашка без воротника и кушаком перевязана.
       Такие сейчас не носят, будто он из психушки сбежал или со сцены народного
    театра, из гримерной, с прошлого или даже XIX века. Ему бы лошадь ещё, а он
    на "Газели"
       Племяша он недолюбливал, поэтому не удивился. От такого всего можно было
    ожидать. Но в этот раз Денис Иванович даже ему обрадовался.
       Хоть кто-то попался.

       Тот хитро щурил глаза и подзывал Иваныча к себе, при этом приговаривая:
       - Это ты мне, дядьон, хорошо попался!
    Он всегда его французско-нижегородски так называл - "дядьон".
       Иваныч сел в машину и они поехали.
    Ехали молча, он ничего не спрашивал, как будто дело было решённое и сто раз
    обговоренное. Ехал так и подпевал себе что-то под нос, а Лёха подсвистывал.

       - Подсобишь мне. Дельце одно! На пузырь дам.
    Приехали к Лешкиному гаражу, две цистерны вытащили из "Газели". Тяжелые, но
    вдвоём-то ничего!
       А гараж у племяша как-то на бугорке был. Одну бочку затащили, вторую.   
    Встали отдышаться, а она возьми - да и покатись по дороге, солярку из открыв-
    шейся крышки выплескивая.
       Всё не пролилось, да неудачно мимо полиция проезжала.
    И аккурат им под колёса.
       Вышел молодой сержант .Смотреть приятно! Подтянутый такой! Если б другое
    место, и другое время - влюбиться можно. Симпатичный, с иголочки.
    В другой бы раз - и нарадовался бы! Но не сегодня.

       Забрал он их до выяснения обстоятельств. Бочку на попа поставили, кому
    она нужна, полупустая? Вторую в гараж и поехали.
       Едут они в участок. Денис Иванович насупился.
      - Ввязался я с  тобой в историю!
    Лёха слушает, сидит, молчит, уже не присвистывает.
      Закрыли их  в камеру, за решетку и стали допрос над ними чинить.
    Не сразу, конечно, помурыжили немного. Первого вызвали Дениса Ивановича.
      А тот:
      - Не знаю ничего! Шёл, прогуливался, племяша встретил. Попросил помочь.
    Помог. А тут вы! - всё как на духу рассказал
      Потом вызвали племяша.

      Сидит Денис Иванович один. А тут уже и делать ничего не надо. Хочешь,
    не хочешь, а думать об чем-то придется.
      А был он человек довольно начитанный. Бухгалтером всю жизнь работал.
    И вдруг началось ему думать о художественной литературе, о классической
    почему-то.
      Вот Бунин, например! Все восхищаются, восхищаются! А чего там?
    "Тёмные аллеи", как жизнь бы по другому прошла.
      И чего?
    Или там ещё! "Жизнь Арсеньева".  Там вообще сюжета нет. Одно описание.
      Ну, понятно, красиво!  Природа там, сравнения всякие, но ведь ничего прак-
    тически не происходит! Женщины какие-то, один раз с революционерами в
    Воронеже что ли связался или ещё какой город рядом? И всё!

      Тут племяша привели и выпустили обоих. Не краденая солярка оказалась,
    купленная.
      - Чего же ты молчал? - спросил Денис.
      - Да скажешь такому! - обиделся Лёха и сплюнул.
    А полдня прошло! Тут не то что героическое, обычное не сделаешь!

       - Пойдем, выпьем что ли? - предложил Лёха.
    Не хотелось, но пошел. Пришли к Лёхе домой. Тот жил один. С женой развелся,
    детей не было.
       - А ты что так разрядился? - спросил его Иваныч, когда выпили по одной.
       - Да, понимаешь, баба одна!..
    Денис Иванович представил себе длинный занудный разговор с племянником
    о превратностях судьбы, о злодейках-женщинах и прочее, прочее, прочее.
       Он пожалел, что согласился и пошел с Лёхой. Выпил по второй.
    Встал и ничего не сказав ушёл.
       На душе чуть повеселело, но это только на чуть. Ему больше стало лучше
    не от выпитого, а от того, что избавился от племяша.

       День действительно перевалил через половину, Домой идти не хотелось.
    Он сел на лавочку в солнечной аллее и стал размышлять:
       "Вот жизнь. Сколько раз думал, что как хорошо будет на пенсии, Никуда
    не идти, рано не вставать, весь день твой! Делай чего хочешь! А вот пришел
    этот день. И не радуешься ему."
        Нет! Душа его противилась. Должно же что-то произойти в оставшуюся часть
    дня? Человек всегда живет надеждами.

                - 2 -

       Подвиг сам катился под ноги. Это была коляска, ехавшая сама по себе
    с такой же небольшой горочки, как у гаража.
       "В одну и ту же лужу дважды не попадёшь!" - быстро промелькнула у Дениса
    мысль. И он стремглав бросился под лихо приближающуюся к коляске машину.
    Та резко затормозила, с другой стороны следом за коляской чуть ли не кубарем
    вылетел и ударился в него видимо хозяин-бедалага этой коляски.
       Они перевернулись, ухватились друг за друга, как братья Авель и Каин из
    библии. Коляска яростно пыталась зацепиться за упрямый асфальт колесами, но
    те были круглыми и зацепления не произошло. Она перевернулась и из нее с шу-
    мом и дребезгом вывалились на дорогу пустые бутылки.
       Летели, бились, смеялись.
    Выбежал из машины шофер с яростным брызгом ругательных слов, хотел даже
    замахнуться на одного из них. Но сдержался и уехал.
       Денис Иванович сидел в пыли с этим биндюжником на асфальте. Тот на коленях
    собирал осколки разбитых бутылок в коляску и только повторял:
       - Вай, вай, вай!
    Денис пожалел его, встал и дал ему завалявшуюся в карманах штанов помятую
    пятидесятирублевую бумажку.
   
       Нет! Так просто этот день не мог завершиться!
    И это ПРОСТО произошло у него на глазах. Горел дом!
       Пока все бегали, вызывали пожарных, хватались за голову, бежали с ведрами
    до последней оставшейся в городе колонки, Денис Иванович, вспомнив свою
    альпинистскую молодость, полез по решеткам карниза и лестнице наверх.
       Было невысоко - второй этаж. Обмотался мокрыми тряпками, всё как по      
    инструкции - он чувствовал, что внутри кто-то есть.
       Кто-то живой! И он не ошибся, в клубах дыма и пламени, забившись в угол
    сидела и скулила маленькая собачонка.
       И он ее спас.
    Потом уже всё было по прейскуранту. Пожарные, скорая, толпа зевак. Он сидел,
    измазанный копотью и золой, и почему-то плакал.
       Нашлись хозяева квартиры и собаки. Благодарили, совали мятые рубли. Он
    брал, не отказывался.

       Вспоминалось детство. Горели сараи в старых "щитках", где он родился.
    Соседские сараи, а они мальчишками бегали смотреть на это зарево.
       Зрелище! Зрелищ было немного - старенький телевизор с "Голубым огоньком"
    по субботам, поход в летний кинотеатр "Родина" на зарубежные фильмы "Верная
    рука - друг индейцев" или "Золото Маккены", да вот этот пожар сараев.
       Радовались, бегали! Дураки были! Мальчишки.
    Потом такие же черные, испачканные лазали по обугленным доскам , собирали,
    что уцелело после пожара. Кукла, невесть как наполовину обгоревшая, пробки
    от одеколонов, ржавая машина. И тогда это казалось сокровищем.
       Давно это было.

       А сейчас он, умывшись холодной проточной водой, из той же каким-то образом
    уцелевшей старой колонки шёл домой к своей Клавке, чтобы рассказать об этом
    первом удивительном ДНЕ новой открывшейся ему неведомой жизни.

                2023 г.
                Август.