Морские рассказы. Кронштадтские мотивы

 

В сборник "Кронштадские мотивы" вошли новые и ранее опубликованные рассказы.
Перед читателем предстают сложные годы "перестойки". Моряки Кронштадта каждый день сталкиваются с трудными задачами, которые им ставят море и время.
Девяностые годы прошлого столетия проверяли на прочность всех моряков "великой державы". Человеческие пороки и слабости завладели умами и сердцами многих. Но были и те, кто устоял под бременем развала страны. На их плечах держалась тогда боевая готовность кораблей.
В начале двадцать первого века сильно осиротели причалы города морской славы. Чтобы "паруса" кораблей вновь наполнились попутным ветром, героям рассказов придется много трудиться.
Морская жизнь с новой силой заиграла на Усть-Рогатке.      

Настоящим морякам Кронштадта посвящается.



Не может быть…

Кронштадт.
Купеческая гавань.
Зима (середина января), начало девяностых…

Дежурный по дивизиону тральщиков старший лейтенант Сергей Петров вернулся в рубку дежурного. Суббота. Большая приборка на кораблях и уборка территории ЗУР (Западная Усть-Рогатка) завершена. Снег искрится на верхушках огромных сугробов. Личный состав кораблей разошёлся по кораблям. Скоро обед.
Мороз по-настоящему крещенский, на градуснике минус тридцать два градуса. Весь декабрь снегопады шли каждый день. А вот в январе и снег пропал, и температура воздуха минус двадцать - минус тридцать каждый день.

Экипажи кораблей дивизиона тральщиков практически постоянно сидят на кораблях, на палубу нос не выставить. Даже подъем военно-морского флага по кубрикам проводит. Учения, тренировки тоже особо не проведешь – технику повредишь.
Выходов в море, само собой нет - лёд в гаванях и на рейдах больше метра уже. Но забот на дивизионе хоть отбавляй. Документацию подбей, все регламенты и ремонты техники до навигации заверши. Молодежь, что осенью пришла, надо «в строй поставить».
Да ещё проверки различные. Любят «московские штабники» зимой в Кронштадт пожаловать. И ехать недалеко, и друзей-товарищей в Питере навестить можно. Вот и проверяют по очереди, почти до апреля. А потом, наверное, на юг все стремятся.
Так не спеша рассуждал Сергей, наблюдая, как матросы с его тральщика убирают лопаты и скребки в коффердам (специальные помещения-отсеки в плав причалах).

В рубку дежурного зашел командир тральщика 454 Олег Артемьевич Ковалёв. Он старше Петрова на два года. И Сергей его называет своим «годком». «Годок» это учитель, наставник, помощник во всех, даже иногда в «не совсем правильных» делах.


… В августе позапрошлого года лейтенант Сергей Петров после окончания военно-морского училища имени М.В. Фрунзе - школа гардемаринов на Васильевском острове - прибыл на дивизион.
Точнее их прибыло двое: он и Серёга Ледников, оба стали командовать тральщиками проекта «Корунд». Но Ледников много старше, он и в училище поступил в звании мичман. Поэтому, «зелёным» лейтенантом на дивизионе оказался только Петров. И, как водится на флоте, над «молодым» начали подшучивать и подтрунивать «старые» командиры.
Ох, нелегкие эти первые шаги на флоте молодых лейтенантов…
Тральщик Олега Ковалёва тогда стоял в заводе и первый месяц Петров Олега видел лишь мельком – на совещаниях у комдива. Но после перехода 454-го в Купеческую гавань Олег буквально «взял за руку» Петрова и начал без всяких, как теперь говорят понтов, обучать и подсказывать.
Теперь, когда молодого лейтенанта пытались проучить «старшие товарищи», Олег резко прерывал их. И сам терпеливо растолковывал Сергею, как надо поступить в той или иной ситуации. Швартовать корабль тоже учил Петрова «годок» - Олег Артемьевич Ковалёв. А это и по сей день считается квинтэссенцией морской практики любого командира корабля ...


Корабли дивизиона тральщиков ошвартованы в Купеческой гавани Западной Усть-Рогатки на трех секциях плавучих причалов. Сегодня, почти на этом же месте, стоит корабль-музей эскадренный миноносец «Беспокойный». Только эсминец стоит параллельно Усть-Рогатки, а тральщики в те времена стояли на перпендикулярно ошвартованном плав причале. В конце пирса стоят базовые тральщики, у них осадка больше. А рейдовые «корунды» на корне плав причала (место крепления причала к стенке) ютятся, там глубина полтора – два метра.
Для обеспечения кораблей водой, ниже рубки дежурного, проложен штанг питьевой воды. Зимой воду не выключают. Заморозит трубы - до весны в бачках воду таскать придется. Вода, стекая с причала в гавань, создала полынью, размер метр на метр.

Дежурный по дивизиону старший лейтенант Сергей Петров пристально следит за секундной стрелкой морских часов. Ровно в 13.00 надо подать по громкоговорящей связи команду на обед. Точность - вежливость не только королей, но и моряков всего мира.

- Ты гляди, чего делает … опять бежит, - это Олег Ковалёв, глядя в окно рубки дежурного, говорит Сергею и тянется к «банану» громкоговорителя.

- Да чтоб тебя, - отзывается Петров, проследив за взглядом Олега, - по плав причалу бежит матрос Атаев, моторист с тральщика 443, с чугунным чайником в руках – воды со шланга набрать.

«ХолЁдненькой охота…», - объяснял Атаев в прошлый раз.
Беда в том, что бежит он не в тулупе или в шинели, а в летней робе и в шапке – лень ему «наряжаться».
Моряк он бравый, и в технике разбирается. Дивизионный инженер-механик капитан – лейтенант Олег Оттович Гончарук, его сразу заприметил. Теперь в «зимнюю ремонтную бригаду» своим помощником определил. Но дисциплина у «джигита» явно хромает.
Призван Атаев из Узбекистана. Тогда служили на дивизионе все национальности и народности страны под названием – СССР.


И вот, … в окно рубки дежурного, два боевых товарища наблюдают картину, как говорится «ни пером писанную».
Атаев, зная, что если заметят, будут воспитывать, добавляет хода – бежать осталось метров десять – пятнадцать.
Пытаясь остановиться, резко «дает по тормозам». Вода из шланга давно на самом краю причала соорудила ледяной холмик и маленький каток. «Тормоза» Атаева не срабатывают, он пролетает каток, взлетает на холмике и прямиков «солдатиком» летит в прорубь и с головой скрывается под водой гавани Кронштадта.

Офицеры онемели от увиденного…

Мороз минус тридцать…

Секунда, вторая… «лихой джигит» Атаев, как в документальном фильме о пингвинах, выныривает из проруби, при этом руками легко отталкивается от края плав причала.
Вскочив на ноги и, сохраняя ранее набранную скорость, …
в шапке на голове…
с полным чайником забортной воды,…
хлопая руками себя по голове и бокам, моторист «ремонтной бригады», скрывается в недрах рейдового тральщика.

- Олег, побудь в рубке, обед объяви … я его сейчас, - дежурный по дивизиону выскакивает за дверь, несется вслед за мотористом. Бегать Сергей умеет, ещё недавно, в курсантские годы, был призёром ВВМУЗов.

В полминуты Сергей преодолел намеченную дистанцию, влетел в кубрик тральщика. Но вдруг злость и возмущение сменились … жалостью и заботой.
На середине кубрика стоит Атаев, одежда превратилась … в «ледяную бетонку». Лицо и волосы … в инее и сосульках.

- Долматов, чего стоишь, всех сюда, снимайте одежду с него, - Петров сейчас не командир, а «заботливая мать», - живо!
Старший рулевой Долматов остался старшим на корабле, командир с декабря в отпуске.

- Радиста отправь на мой корабль, там электрик знает, где в каюте пузырь со спиртом стоит, - командует «мать», - мигом сюда!
- Есть, - отвечает Долматов, стягивая робу с незадачливого «пингвина».

Атаева раздевали всем экипажем, растёрли спиртом. Укутали одеялами, … напоили горячим чаем ...

…Минут через двадцать, уже спокойно, сидя рядом с Атаевым в кубрике, Сергей поинтересовался: «А как ты из проруби–то так ловко выскочил».
- А я до дна достал и оттолкнулся, что было … сил, - согретый от чая и паров спирта поведал всем «джигит».

Общий смех матросов не развеселил Петрова …

Ещё через пять минут Сергей, в рубке дежурного по дивизиону поведал продолжение истории - «годку» Олегу.

- Не может быть, … твою же ….., - отозвался Ковалёв.

В 15.00 дежурный по дивизиону построил личный состав дивизиона тральщиков и объявил, что начальник штаба дивизиона приказал: «Все, кто подключает питьевые шланги, должны быть в спасательных жилетах. А матрос Атаев теперь всегда выходит с корабля в спасательном жилете – до «самого дембеля».

В понедельник начальник штаба капитан-лейтенант Геннадий Доров, узнав о происшествии, лично дописал указания в инструкции дежурного по дивизиону о спасательных жилетах.


…В июне того же года, прощаясь с Атаевым, пожимая его руку, Сергей Петров негромко спросил: «ХолЁдненькой охота?...»

- Нет, товарищ командир, больше не охота… Спасибо Вам…- улыбнулся в ответ командир отделения мотористов старшина первой статьи Атаев…



«17» января 2022 года



Торпедоносец


Северная часть Финского залива.
Вторая половина лета. Начало девяностых прошлого столетия.

Корабли дивизиона рейдовых тральщиков возвращаются в Кронштадт. Завершаются учения под руководством командира бригады кораблей ОВР. Дивизион, кажется, успешно сдал совместную задачу и сейчас не спеша возвращается домой – в Кронштадт. За время выхода корабли не слабо потрепало. Трое суток ветер разгонял волну с юга, волна разгулялась почти до двух метров. Но вчера к вечеру «маркизова лужа» успокоилась. И теперь «мускулы» рейдовых тральщиков можно было расслабить.
Путь проложен «Севканом» (северный морской канал). В те годы, рейдовые тральщики часто здесь ходили. По основному - Кронштадтскому фарватеру - «монстры» (большие корабли и суда) ходят, а здесь глубина небольшая – в самый раз для РТ-шек. Да и путь с морских полигонов, расположенных в северной части залива, почти вдвое короче.
Командир рейдового «корунда» 595 старший лейтенант Петров на мостике, отсюда удобнее корабль под мост целить.Сегодня этого моста уже нет. Кстати, мост этот многие знают, он в клипе «Иванушек» есть. Песня, кажется, «Тучи» называется.
Место здесь не спокойное – течение постоянно меняется – то на запад, то на восток. Да и работы по возведению дамбы который год продолжаются – «Камазы» постоянно камни насыпают, вот и крутит под мостом – то туда, то сюда.

У Сергея это уже не первый самостоятельный выход. В марте он сдал все зачеты на самостоятельное управление кораблём, но это только теоретическая часть. Практику только в море комдиву можно сдать.
В конце апреля, когда лёд окончательно сошёл и начались выхода в море, комдив назначил наставника Петрову - командира РТ-454 Олега Ковалёва. «Корунд» Олега ещё на ремонте был. Вот и ходил Олег с молодым командиром – пути дороги показывал, да маневрам корабля обучал. Но долго мучиться не пришлось – дороги - фарватеры Сергей знал, ещё на катерной практике в училище не раз по «маркизовой луже» ходили. Да и рулём, машинами корабля тоже быстро овладел.
Олег сразу понял, что Петров к самостоятельности рвётся, поэтому только подсказывал иногда, когда уже всё наперекосяк становилась. Бывало, придут в полигон Олег скажет: «Если что не так, зови …», - и в каюту уйдет. А Сергей «потеет» на мостике, но лишний раз помощи не просит. Уже на вторую швартовку летёха сам пошел и пришвартовался, как накануне Олег показывал.
- А чё там, мы сюда на катерах курсантами заходили, - с гордостью Сергей говорил наставнику в каюте, когда свой «лайнер» без толчка и навала к центральному причалу форта «Обручев» поставил. Олег лишь улыбался в ответ.
- Командир 595–го программу практической подготовки освоил, - на следующий день докладывал Ковалёв командиру дивизиона, - к сдаче зачета готов.
- Быстро что-то, - с недоверием отвечал каптри, - ладно на задаче проверю.
И вот с конца мая Сергей ходит самостоятельно …

- Этот лейтенант готов, на звание – старшего лейтенанта «бумагу» я уже отправил - объявил своё решение комдив на совещании, после выхода тральщика Петрова на курсовую задачу, - «добро» самостоятельно ходить, «ведущим» конечно рано, а «ведомым» вполне.
Все командиры тепло приветствовали тогда это известие, ещё бы - плюс ещё один допущенный командир «в строю». Теперь и дежурство ему распишут.
Сегодня, правда, на борту у Петрова каптри со штаба бригады, «посредником» на учение вышел. Кто-то рассказывал, что он раньше то ли командиром, то ли помощником на тральщике каком-то был. А сегодня артиллерист в штабе бригады, поэтому очень дотошно стрельбу проверял – с комендором час беседовал, артиллерийскую установку всю исползал.
- Ладно, командир, - после выполнения всех стрельб объявил флагман Петрову, - нормально у тебя …пойдет.
- Что за чёрт, корабль вправо тащит, - удивленно Сергей отмечает «несанкционированный» маневр корабля, - в чём дело рулевой? Рулевая машина в строю? Почему вправо катимся? Я же «лево пять» приказывал.
- Товарищ командир, рулевая машина в строю …мне здесь команду дали, - испугано отвечает из рубки рулевой.
- Что? Кто? - Петров вваливается в рубку, - отставить, руль «лево пять».
- Товарищ капитан третьего ранга, - рулевой машет головой на командирский «трон».
- Какое вы имеете …у Вас допуск есть? - плохо сдерживая раздражение, кипит старлей на весь ГКП.
- Мне показалось, …так ровнее будет, - артиллерист понял, что не прав, но хочет сохранить «своё лицо».
- Ровнее! Да здесь отброс воды от мола, при восточном течении, под углом надо, а то мигом на камнях окажемся, - не унимается Сергей, - и соленоид на буксире …сейчас резко вправо потянет.
- Я как лучше …, - сдался каптри окончательно.
- Товарищ капитан третьего ранга, прошу в управление кораблём не вмешиваться, - более спокойным тоном говорит Петров, видя как «корунд» возвращается на курс и «крокодил» не успел вправо съехать, - …и не принято на корабле место командира занимать, - намекая на «трон-кресло».

Командир дивизиона определил «корунду» Сергея идти последним, или как говорят – крайним. Шесть кораблей дивизиона рейдовых тральщиков вытянулись в «колбасу» - кильватер то есть, и следуют по «севкану» не спеша – узлов восемь, технику берегут. Больше половины «тральцов» старенькие, более двадцати лет, а самый «ветеран» - тральщик Сергея.
Берегут технику командиры в «век перестройки и великих изменений». Сбои с обеспечением имуществом, топливом и даже продуктами уже дают о себе знать.
Прошли траверс «пороховых» - склады в акватории «Финиша», что рядом с пляжем Кронштадта находятся. Склонившееся к горизонту солнце окрасило багрянцем водную поверхность, особенным – лазурным цветом окрасился купол Морского собора. Тогда крыша главного собора моряков России золотом – серебром ещё не сияла и креста не было.
- Не следовать за мной, - голос комдива нарушил тишину, надвигающихся навигационных сумерек.
«Корунд» 220, на котором идет комдив, неожиданно начал поворот влево. Неясная тревога повисла в телефонных трубках УКВ-связи. Сергей отчетливо видит, как все командиры перешли на левый борт мостика и напряженно вглядываются в «двадцатку».
- Наверное, какую-то вводную отрабатывают, - это каптри «бригадный» смотрит в бинокль.
«Двадцатка» застопорила ход и от рекомендованного курса отошла далековато.
- Не похоже, - отзывается Петров.

Тральщик Сергея уже подходил к «военному углу», это угол Военной гавани Кронштадта только с внешней стороны. На нем пост рейдовой службы и помещения «стенда измерения полей» располагаются. Остальной караван «малышей» уже в Средней гавани Кронштадта.
- 595-й, вам поставить «хвост» на штатное и вернуться ко мне, …максимальным ходом, - тревожный голос комдива ещё раз разрезал тишину, - на «двадцатке» пожар в машинном отделении, все средства БЗЖ (борьбы за живучесть) на верхнюю палубу, готовить к передаче. …Ускорить маневр!
- Понял, я 595-й, прием, - коротко ответил старлей, мурашки предательски побежали по спине – «двадцатка» горит … вот чёрт!
- Обе машины вперед самый полный, …боцман, …Плахинин, …на мостик, - Сергей оглянулся на «двадцатку».
Сизый дым стелется по поверхности воды Невской губы. Да, для выхлопа главных двигателей много дыма – «пожар» значит… и уже «приличный».
- Есть, товарищ командир, - боцман Голованов и командир отделения мотористов Плахинин одновременно поднялись на мостик.
- «Двадцатка» горит, …Игорь, нужен максимальный ход, все огнетушители наверх – к вьюшке выставляй, - заметно волнуясь, командир ставит задачу Плахинину, - вооружай два шланга на юте, …воду подашь по команде.
Старший матрос мигом умчался выполнять поставленные задачи.
- Так боцман, теперь «крокодил», … - сталей напряженно мыслит, - зайдем в гавань, надо остановиться, …перетащить соленоид под борт, потом …на южную стенку, минут сорок минимум.
- Да, быстро не выйдет, - боцман включился в мыслительный штурм, - а если не ждать пока ошвартуем «крокодил», подойдем … отвяжем …и уйдем …на обратном пути ошвартуем его как положено, а?...
- Нет, опасно, - хмурится старлей, - ночь надвигается, «крокодил» встанет посреди Купеческой, какой-нибудь патрульный катер напороться может, да и когда вернёмся не ясно …как там с «двадцаткой» будет.
- Тогда я на нём останусь, - не сдаётся боцман, - всё сам сделаю.
- Вот это верно, - повеселел командир, - давай так, …зайду в гавань …на инерции вперед …переставим соленоид …как прошлый раз, помнишь? …на левый борт …курс направлю на место стоянки и отпустим «крокодил». Ты на него пересядешь и как на торпеде доедешь до места. Как, сможешь?
- Смогу, - твердо отвечает Голованов, - только наш конец швартовый подлиннее возьму, пригодится …
- Тогда давай Женя, вперёд, спасательный жилет надень, - строго говорит командир, видишь в Лесные (Лесные ворота Средней гавани) заходим.
«Корунд» на полном ходу вошел в гавань, только на циркуляции начали снижать ход. Практически, одним движением тральный расчёт перевёл соленоид под борт. Кормовой конец крепить не стали, легли на курс в Купеческую гавань. Боцман ловко перелез на трал.
- Дистанция девятьсот метров, скорость «крокодила» совпадает с тральщиком, - прикидывает в уме Сергей расклады, - значит, метров с семисот можно отпускать, …скорость только до восьми узлов надо прибавить. Трубка лага давно убрана, придется по оборотам главных двигателей.
- Всё отпускаю, Евгений, держись, - нос корабля направлен на «цель», - отдать соленоид!
- Поехали, - весело, с азартом кричит боцман, подражая Юрию Алексеевичу.
Ботинки боцмана в воде – бурун воды на восьми узлах скрывает тело трала в воде, лишь клеймные коробки, да швартовочные кнехты двигаются над поверхностью гавани.
И конечно, старший матрос Голованов, присев на корточки, вцепившись двумя руками в носовой кнехт, мчится к месту швартовки соленоидов.
- Стрельба в настоящее место цели, - вспоминает Сергей учебу в училище на кафедре ПЛО (противо-лодочного оружия), - руль право пять.
В «школе гардемаринов» на Васильевском в Питере, минеры осваивали все специальности - и штурмана, и противолодочника и даже, помнится, гидрографа. Видно, не зря, - вот пригодились навыки «торпедной стрельбы».
Корабль медленно отходит от трала и «крокодил» словно торпеда несется сам. Но мысли старлея уже далеко – пожар на «двадцатке».
- Машинное отделение, - Сергей на ГКП кричит в «банан» громкоговорителя «каштан», - Плахинина на связь.
- Плахинин на связи, - не сразу отвечает «каштан».
- Как обороты главных? – с тревогой спрашивает командир. Машины старые, греются быстро на высоких оборотах, ресурс уже дважды продлевали.
- Левый тысяча триста пятьдесят, правый тысяча триста семьдесят, - ответ из машинного отделения, - температура ползёт, закипим! Командир над картой, по таблице прикидывает скорость и время сближения с «двадцаткой». Долго!
- Игорь, надо по тысяче пятьсот, - Сергей не торопит с ответом, - наши горят!
- … пятьсот?! … - эхом отзывается машинное отделение, - попробуем.
Сергей поднялся на мостик, лучами наполовину скрывшегося за горизонт солнца, подсвечена «двадцатка».
Обороты Плахинин явно добавил, бурун воды от форштевня необычно высок. Сергей поправил курс на аварийный корабль и спустился на ют. Здесь всё готово - огнетушители выставлены у тральной вьюшки, два пожарных рукава выложены на палубе, готовы к приему воды. Пожарный насос работает – это старлей слышит по характерному гулу с левого борта. Аварийная партия на месте …Надо успеть!
- 595 – й, вам подходить к моему левому, - комдив давно видит, как мчится «корунд» Сергея на всех парах, - подготовить два углекислотных огнетушителя для передачи, …аккуратнее на швартовке.
Не сложный маневр Сергей выполнил с первого раза.

Оказалось, что пожар удалось потушить и сейчас экипаж «двадцатки» готовится к повторной разведке очага пожара. Свои огнетушители уже использовали, а без них в аварийный отсек нельзя, РБЖ (руководство по борьбе за живучесть корабля) не велит.
Вот и ждали Сергея, видя как тот «глиссирует» по Невской губе.

К причалу ошвартовались поздно, около часа ночи, боцман встречал корабль с улыбкой и «угощениями». После успешной швартовки «крокодила», Евгений прошелся по Южной стенке и собрал приличный «улов» яиц чаек, которые гнездились там с апреля по октябрь.
На завтраке, уплетая яичницу за общим столом в кубрике, Сергей вспомнил про мотористов: «Как это вы скорость держали? Откуда силёнки? Ничего не пожгли?».
- Нет, товарищ командир – не пожгли, - за всех отвечал стармос Плахинин, - воду забортную на двигатель прямо сверху лили – на «рубашку» и кожух, температура в норме была, вот и сумели почти час на тысяча пятьсот мчаться.
- Не знал, что так можно, - удивился Сергей.
- Ну, …ни так чтобы, …но мы на уборке урожая, так частенько делаем, - стармос даже движением рук показал, как воду льют, - только там воды не хватает, вот и ездим через два часа к пруду на «пролив движка».
…На следующий день, комдив проводил разбор учений, - что хорошо, что плохо. Подробно разбирали тральные дела, и про пожар не забыли. В конце разбора, комдив вдруг с улыбкой обратился ко всем: «Я такой скорости от 595-го никак не ожидал. Даже в моё время он так не летал».
Комдив командовал, как говорится в своё время, 595-м. И сейчас, отмечая прыть Сергея, каптри, возможно, с удовольствием предвидел - долгий морской путь этого старлея. …Как знать?

…Уже в курилке, дивизионный штурман Андрей Стародумцев, поведал всем собравшимся, как стоя на ЗУР-е, увидел странную картину.
- Из-за носа спасательного судна «Карпаты» выскакивает трал-торпеда и мчится прямиком в Купеческую гавань. Верхом на трал-торпеде сидит матрос и размахивает лассо, - штурман хихикнул и потешно закатил глаза, - я думал «глюки».
Сергей не курил, но любил посидеть, посмеяться со «старыми морскими волками», байки послушать, да что-нибудь дельного для себя узнать.
- Это кто же у тебя такой торпедоносец? – спросил Пётр Фёдорович, командир 443-го, старший мичман, непревзойдённый мастер швартовок «корунда».
- Боцман - Женя Голованов, - отвечал Сергей.
- А! Этот может, …волжанин, - подхватил Александр Павлович, тоже старший мичман, командир 46-го тральщика, а через два года боцман учебного корабля «Гангут»,
- т о р п е д о н о с е ц ! ...

…Долго ещё разлетался в тот день смех командиров кораблей дивизиона рейдовых тральщиков над Купеческой гаванью.

«26» января 2022 года
 



Мина


Кронштадт.
Середина зимы, девяностые годы…

Зимнее солнце ярко светило, но тепла не давало. Ненадолго метели и вьюги от Кронштадта отступили. На улице стоят трескучие морозы, снегу привалило «выше крыши».
Старший лейтенант Сергей Петров неспешно болтает с помощником оперативного дежурного по бригаде старшим лейтенантом Андреем Хромовым. Вечно лохматый и неопрятно одетый Хромов хлебает крепко заваренный чай маленькими глотками из гранёного стакана без подстаканника.
Сегодня воскресенье, можно никуда не торопиться. Сергей с утра отвел личный состав дивизиона рейдовых тральщиков в городскую баню. И вот на обратном пути заглянул в штаб бригады, план дивизиона на завтра сверить. И домой позвонить надо, давно с родителями не разговаривал. А телефон только в бригаде есть.
Закончив все намеченные дела, старлей «чешет языком» обо всем на свете – подготовка к навигации … обстановка в стране и мире … хорошо бы получку за октябрь – ноябрь – декабрь получить …

- Закат, я паром «Коробицин», - вдруг разрывает тишину радиодинамик на стене, - прием.

- Я закат, - вяло отзывается Андрей в трубку радиостанции.

- Закат, я паром. Сигнал «Хваткий», - продолжает резать радиодинамик, - прямо на фарватере.

- Что у него там за «Хват-сват-кий»? – обжёгшись очередным глотком чая, с недоумением смотрит Андрей на Сергея.

Петров тоже пожимает плечами.

- Закрывайте рейды! Срочно! - не успокаивается динамик…

- Вот чёрт! Мина это! На фарватере прямо, - осеняет Петрова, - давай, срочно в порт Питера звони, чтобы никого не пускали к Кронштадту.

- Может он чего-то перепутал? – с недоверием тянет Хромов.

- Ты что, обезумел, это же Кузмич, я его по голосу узнаю…

- И что, Кузмич?...

- А то! Он нам с тобой фору вместе взятым даст. Я прошлым летом людей с его «омика» снимал. Он одним взглядом всех в строй поставил.

- Ну не знаю…

- Срочно! Закрывай рейды, - не унимается Сергей, - и в порт…

- Что здесь? – на шум прибежал оперативный дежурный бригады ОВР капитан третьего ранга Андросов Игорь Михайлович, по должности старший помощник начштаба бригады.

- Товарищ капитан третьего ранга, паром «Коробицин» обнаружил мину, подал сигнал «Хваткий», - врубился наконец-то Хромов, теперь он как у доски в училище наизусть чешет, - надо рейды закрывать, порт оповещать … по инструкции...

Андрей осторожно смотрит на Петрова – не выдаст ли его за вынужденную паузу-тягомотину.
А Сергей и не собирался. Он пытается сообразить, что же теперь делать. Он как раз командует тральщиком. И это его, Сергея дело с минами бороться. Только как тут бороться, когда все «тральцы» в лёд метровый запаяны. И первый выход в море не раньше апреля. Старлей было шагнул на выход, но каптри его остановил: «…а, Петров, подожди здесь, сейчас разберёмся».

С Игорем Михайловичем Сергей познакомился три года назад, тот не раз проверял его «пахарь» (тральщик то есть) в дежурстве. Всегда спокоен, конкретен и без лишних придирок. А заодно и учил–подсказывал Андросов молодому командиру, как говорится, без лишней назидательности.

- Паром, я Закат, сигнал принял, алгоритм отрабатываю, - оперативный дежурный взял в руки радиомикрофон, - доложите обстановку, подробнее!

- Докладываю, при выходе из Лесных ворот обнаружил мину, дрейфует по фарватеру во льду. Паром я развернул, в настоящее время швартуюсь к причалу. Мина сейчас как раз напротив Лесных ворот. Классифицирую её как немецкую, контактную времен Великой Отечественной. Очень на «юму» (UMA) похожа.

- Кузмич, а ты ничего не перепутал, - оперативный нарушает правила радиоэфира, - может бочка какая-то…

- Не, Михалыч, не перепутал, я с ними в своё время много «разговоров поговорил», - тоже не по правилам радиопереговоров отзывается паром.

«Всё-таки  Кузмич!» - удивляется услышанному разговору Петров, - «так вот как оказывается, Кузмич-то минером – тральщиком был. Он в послевоенном тралении участвовал. Финский залив тогда суп с клецками называли. Немцы крепко воды «Финиша» минами нашпиговали».

- Закрывай рейды, не сомневайся! – добавляет Кузмич.


Работа на командном пункте бригады застрекотала: телефоны … звонки … посты рейдовой службы … карты … планшеты.

- А я вам говорю, к Кронштадту суда не пускать, - орет в телефонную трубку оперативный дежурный.
Это он диспетчеру торгового порта в третий раз объясняет, что рейды Кронштадта закрыты. Диспетчер гнет своё: «у меня простой будет … прямой ущерб, кто возмещать будет».

- Да мне по (…), кто тебе ущерб возмещать будет, - не выдержав, ругается Андросов, - рейды закрыты!
И с треском бросает трубку.
Сергей отчетливо представил себе, как где-то на фарватерах начали разворот огромные сухогрузы и лайнеры - порт прекратил работу. Суда боязливо прижались к причалам. А если бы они пошли, а тут мина…
- Серёжа Петров, - каптри к планшету подзывает, - гляди - сейчас мина здесь. Дрейф льда небольшой, за два часа она будет на Малом рейде, через три … здесь. А больше, я думаю, не понадобится. Через тридцать минут к вам на дивизион буксир подойдет. Готовь подрывную команду, старшим Шилов пойдет. Я ему задачу уже поставил.
- Может мне пойти? - перебивает Сергей.
- Нет,- обрывает каптри, - тебе стенку поручаю. Там патрули расставь. Мину подрывать прямо на фарватере будем. Понял? Гляди в оба!

…Через час два командира рейдовых тральщиков, два Сергея – Петров и Киров - дрожали от холода на оконечности ЗУР (Западная Усть-Рогатка). Патрули расставлены.
Прямо перед ними, за южной стенкой, на Малом рейде буксир тщетно в третий раз пытается размыть полынью перед миной. Мину офицеры отчетливо наблюдают, до неё метров восемьсот сейчас будет. Вон она – черная, на боку, льдинами зажата.

- Что он делает? – спрашивает старлей Серёга Киров.

- Полынью моет … хочет на шлюпке с подрывной командой к мине подойти.

- Да как это? Ведь льды сразу смыкаются, шлюпку твою сразу раздавит, да и как грести?
Петров, как и поставил задачу оперативный дежурный, подрывную команду собрал, имуществом обеспечил, шлюпку со своего тральщика снял.

- То-то и оно, - соглашается Петров, - я думаю, они ещё помучаются и подрывать с борта буксира будут. Других вариантов не вижу.
Так и вышло, минут через двадцать, буксир, осторожно толкаясь машинами назад, начал кормой наступать на мину. Коснуться мины, понятное дело, нельзя - рванет.
И вот корма буксира нависает над миной – метра два-три до корпуса мины остаётся.

- Ювелир, - одновременно восклицают командиры рейдовых тральщиков. С борта буксира свешивается Сашка Шилов.

- Сам пошел, молодец. Правильно…

- Осторожно!…

-Не достаёт,

- Смотри, за ноги его держат…

- Эквилибрист…

- Прямо над миной, вниз головой…

- Лихо!

- Гляди, зацепил…

- Буксир начал отход.

Через десять минут буксир отошел на целую милю, размотав подрывной электрокабель. В воздух взлетает красная ракета, длинный свист раздаётся в воскресной тишине рейдов Кронштадта.

Взрыв!

Шандарахнуло так, что все стекла в клубе дивизиона жалобно зазвенели, а два вылетели наружу.

- А город подумал, ученья идут! – усмехается Киров.


…- Как Кузмич мину-то рассмотрел? - делится соображениями Петров в каюте Кирова, - и откуда её притащило? Получается, пятьдесят лет где-то здесь в Невской губе болталась.
Почти два часа на стенке простояли, замёрзли так, что вторая кружка чая не помогает.

- Да, … льдом её сорвало, на отливе, - тянет Серёга Киров, и после паузы добавляет, - а если бы не рассмотрел? Что тогда? Сколько жизней могла унести «чёрная смерть», здесь же паром на Хельсинки и Таллин ходит…

«Эхо войны», спустя более чем полвека, ещё не раз прозвучит тревожным набатом для моряков кронштадтской бригады охраны водного района…

«30» сентября 2022 года


Лоцман


Санкт-Петербург. Река Нева.
Набережная Лейтенанта Шмидта.
Конец июля. Начало двухтысячных.


…Ночь уже обняла Питер своими мягкими и влажными ладонями.
На дебаркадере, что стоит на левом берегу рейда номер четыре, собралось много народа. Дневная июльская жара сменилась долгожданной прохладой. Начало двенадцатого ночи, … но шум-гам только нарастает. В половину двенадцатого назначена тактическая летучка с командирами-капитанами кораблей-судов. «Тактическая летучка» это такое совещание со всеми, кто причастен к выходу военных кораблей из акватории реки Нева, после праздника - День Военно-морского флота.
Ленинградцы-петербуржцы много повидали вариантов празднования этого Дня. В семидесятые-восьмидесятые годы прошлого столетия более ста различных «плав средств» участвовало в празднике военных моряков. Именно тогда Серёжа Петров полюбил грандиозность военных кораблей, красоту морских ритуалов и выбрал профессию военного моряка. Вырос Серёжа в семье моряка, по-настоящему влюблённого в море. Отец служил механиком на кораблях спасательного отряда Ленинградской базы и часто рассказывал морские байки. Это всегда было увлекательно и завораживало маленького Серёжу.
В училище, будучи курсантом, Сергей несколько раз поучаствовал в морском празднике.
- Помнится – гребли на веслах в шлюпке от Авроры до стадиона имени Ленина, - делится воспоминаниями начальник штаба кронштадтской бригады овр Сергей Петров с командиром МПК (малый противолодочный корабль) с бортовым номером триста четырнадцать, - там километров шесть, не меньше, да по две-три тренировки в день. Хорошо, ещё по течению… А называлось это – регата гребных судов. Были времена.
Потом пришли годы перестройки, и военные корабли перестали ходить под мостами. В лучшем случае собирались по семь – восемь кораблей на единственном – четвертом рейде, напротив училища имени Фрунзе. Последний «пир во время чумы» проходил в 1996-м, в трехсотлетнею годовщину флота России.
Петров тогда командовал тральщиком - «сапфиром» и участвовал в празднике сполна – тралил и подрывал мину перед Петропавловкой.
… До прошлого величия не дотянулись до сих пор.

Но спустя десятилетие вновь мосты-ворота Невы распахнулись для военных моряков.
Командир корабля Антон Супранов заметно нервничает – под мосты Невы впервые зашел на корабле. Теперь выход ещё! Заходили они тоже вместе, но тогда проще было – против течения, и буксир на бочку помогал становиться. Стоит «противолодочник» на рейдовых бочках далеко, выше легендарного крейсера Аврора, - первый в парадном строю.
И выходить ему предстоит дальше остальных кораблей.
Сперва надо пройти Кировский, то есть Троицкий мост, после Дворцовый, и «на закуску» - Благовещенский, когда то - мост Лейтенанта Шмидта.
Очень сложный маневр для быстроходного МПК-ашки. Чтобы Троицкий пройти, надо к левой набережной прижиматься, потом сразу на центр Невы править. Под Дворцовым проскочить, и снова – влево, на створ Горного института корабль выводить.
Скорость Невы пять узлов, и течение крутит на изгибах гранитных набережных, а малый ход корабля восемь узлов.
В общем, есть над чем попотеть!
Начальник штаба и командир корабля ни один час над картами просидели, планшеты дополнительно начертили, расчету ГКП (главный командный пункт) растолковали - что к чему, тренировки провели. Но не спокойно на душе у обоих – малейшая оплошность и «тысячетонная махина» может «в печататься» в опору моста или ещё куда.
- Прибыл командир базы, - громко доложил вахтенный с причала, все поспешили в зал для совещаний.
Ещё зимой военно-морской базой прибыл командовать вновь назначенный контр-адмирал с Тихоокеанского флота. Вникающий во все проблемы, не упуская каждую мелочь, командир базы старался лично участвовать в «жизни вверенного объединения».
Вот и сегодня, он сам проводит летучку и уж точно останется до конца выхода кораблей с рейдов. Расселись, начали докладывать по порядку – кто, в какое время, в каком обеспечении. Потом лоцманов представили. Оказывается, на каждый корабль из «питерского» торгового порта лоцманов заказали.
- Лучше бы буксиры заказали, - не удержался Петров, от новости про лоцманов, - что мы дороги не знаем.
Назначили лоцмана и на «триста четырнадцатый» – Игорь Спиридонович невысокий, интеллигентного вида, в белой рубашке слегка кивнул головой, когда его представляли в зале заседаний. На вид Игорю Спиридоновичу чуть больше пятидесяти лет.
В заключение тактической летучки, адмирал начал задавать вопросы – вводные. «Подал вводную» и Антону: «…Корабль лежит на курсе входа под мост. Течением нос корабля резко начало разворачивать вправо. До моста пятьсот метров. Ваши действия?».
- Перекладываю руль лево десять, правой машиной работаю вперед, левую стопорю, выравниваю курс… - докладывает каптри.
- Вы бездарен, - коротко и сурово прерывает доклад адмирал, - кто старший на этом корабле?
- Я, капитан второго ранга Петров, - резко встает Сергей.
- Вы что скажете? – командир базы не может скрыть раздражение.
- Командир прав, правой машиной работать вперед, рулём можно и пятнадцать – двадцать, в зависимости от сноса, - спокойно отвечает Сергей.
Пауза…
- Вы тоже … бездарен, - угрюмо тянет адмирал, - а что скажет лоцман?
- Левой машиной надо поработать назад, курс корабля выровнять и продолжить движение, - Игорь Спиридонович декларирует убедительно и чётко.
- Ну, вот же, - восторженно вскрикивает командир базы, уничтожающим взглядом смотрит на стоящих Петрова и Супранова, - не зря лоцманов заказали.
- Так ведь заднего хода нет, … – каптри пытается осторожно возразить.
Но адмирал не обращает на него внимание.
- Надеюсь, с вами у нас промашек не будет, - обращается к лоцману адмирал, - а то сами видите, … какие у нас моряки.
- Я научу ребят как кораблём управлять, - с явным превосходством в голосе Игорь Спиридонович смотрит на офицеров...

...- Как же так, он инструкцию средств движению не видел, маневренные качества корабля, - говорил Антон Петрову глядя за борт, когда они возвращались на рабочем катере на корабль, - лоцман называется, даже не подошёл.
Темная вода за бортом катера переливается разнообразным светом. Это отражаются дорожные фонари, отблески от редко подсвеченных окон Эрмитажа, фары машин и ещё … множество питерских огней плавают в Неве.
Небо затянуло тёмно-фиолетовыми тучами, начал накрапывать дождь.
- Ладно, не кипятись, прибудет на корабль - мы его посвятим в наши «таинства», - отвечал капдва не унимающему командиру корабля. А «таинства» заключаются в том, что на корабле-противолодочнике по проекту - заднего хода нет.
Точнее есть, после того как остановишь главные двигатели, корабль почти километр вперёд пройти должен – за это время винты перестают вперед вращаться и только тогда можно назад машинами работать. Особенность такая!
Ох уж, много особенностей на кораблях наших … да и на флоте в целом. Понимать надо!
На часах три часа утра, через сорок минут сниматься.

- А лоцмана всё нет, - говорит командир корабля начштаба, - как в «Пиковой даме».
- Не прибудет и ладно, всё равно уже изучить ничего не успеет, - отвечает Петров, - сами пойдем.
Питерское небо разогнало тучи и сейчас выставило напоказ свой млечный путь.
За десять минут до съемки с бочек Игорь Спиридонович вступил на борт корабля с подошедшего буксира, уточнять маневренные качества корабля не стал. Супранов и Петров, в то время, были заняты процессом съёмки корабля и даже не сразу заметили прибывшего лоцмана.
- Руль вправо, держите на левую оконечность моста, - уверенно командует на мостике лоцман после того как корабль снялся с бочек и начал двигаться к Троицкому мосту.
Антон смотрит на Петрова, тот согласно кивает.
- Рулевой, руль право пятнадцать, держать на левую оконечность моста, - подает команду каптри.
- Обе машины на ходу? - спрашивает лоцман.
- На винт работает средняя, правая и левая на холостом, - Антон стоит за рулевым и контролирует поворот корабля.
- А у вас три машины? – удивляется лоцман.
- А вы не знали? – Петров вплотную подходит к Игорю Спиридоновичу, - может инструкцию дать изучить.
…Лёгкий шёпот на ходовом мостике.

- Нет, не надо, - насупился лоцман, - а скорость корабль быстро набирает…
На курс входа под Троицкий мост вышли идеально. Но корпуса за три - четыре до моста корабль резко повело влево, течением крутануло.
- Правая машина назад, - лоцман напряженно вглядывается на нос корабля.
- Заднего хода нет, - механик удивленно и твердо говорит на весь мостик.
- Как нет? - Игорь Спиридонович обеспокоенно вскрикивает, - а что делать? Скорость большая … сейчас на опору напоремся.
- Командир, левой работай вперед, - Петров уже забыл про существование лоцмана.
- Левая вперед малый, руль право десять! Очень внимательно рулевой! - Антон напряженно смотрит, как корабль на скорости двенадцать узлов проскакивает опоры Троицкого моста.
- Хорошо прошел, левую стопори и на середину канала выходи, - это Петров с правого крыла мостика кричит Антону.
- Есть, - каптри снова за рулевым, правит на середину.

Дворцовый мост прошли спокойно, а перед Благовещенским выяснилось что подводную лодку не сняли с бочек и она мешает маневру «противолодочника».
- А где лоцман, - Сергей вспомнил о Игоре Спиридоновиче, когда увидел «препятствие», - почему ваш диспетчер не сообщил?
Игорь Спиридонович стоял в углу ходового мостика, практически не реагирующий на происходящие события. На вопрос Петрова лоцман не уверенно пожал плечами.
- Спасибо, господин лоцман, вы «многому ребят научили», - Сергей указывает на диван, - посидите здесь и чайку попейте.
Снова командир и начштаба разошлись по крыльям мостика – так удобней в узкий проход моста корабль целить.

Через двадцать минут «триста четырнадцатый» ошвартовался на плавпричале недалеко от дебаркадера. Где-то со стороны Ладожского озера начинало быстро светлеть – летнее долгое питерское солнце начинало свой ход.
...Морской канал Санкт-Петербурга для военных кораблей откроется только после десяти часов утра – экипаж уже лег отдыхать, дежурный дизель-генератор мерно стучит с левого борта. После нервного прохода под мостами легкая дрожь корабля передалась и Петрову.
Или бессонная ночь давала о себе знать.

Сергей стоял на левом спардеке – под иллюминаторами командирской каюты, когда в него буквально влетел командир корабля.
- Товарищ начштаба, вы представляете, этот нахал ещё подпись требует, - «фальцетит» от негодования Супранов.
- Кто, Антон, …и что требует? - все треволнения дня окончательно утомили Петрова.
- Лоцман, - каптри отходит в сторону, за ним стоит Игорь Спиридонович с какими-то бумажками в руках.
- Вы обязаны подписать акт выполненных работ, корабль выведен с рейда и ошвартован …без замечаний, - Игорь Спиридонович протягивает лист бумаги Петрову.
- А вы … обязаны были прибыть заблаговременно на корабль, изучить инструкцию средств движения, убедиться в исправности …довести до командира особенности плавания ...установить связь с диспетчером, - Сергей начал раздражаться словам «нахала», - так в обязательном постановлении порта написано, Игорь Спиридонович. ...А?
- Да, но ведь всё нормально закончилось, - «нахал» не собирается сдаваться.
- Всё нормально закончилось благодаря командиру корабля и его расчету, а на корабельном диктофоне записано сколько команд вы подали …и сколько из них правильные, - Петров удивлён упорству бездельника, - дать послушать или в порт отправить?
- Я не знал, что у вас заднего хода нет, - заметно сник Игорь Спиридонович, - …а деньги я всё равно получу.
- Деньги, а кто бы деньги заплатил, если б на опору сели, - Супранов гневно надвигается на лоцмана.
Тот попятился назад, озираясь, чтобы не споткнуться.

Игорь Спиридонович, продолжая бурчать себе что-то под нос, двинулся с корабля.
- Действительно нахал, ещё научить нас чему-то обещал, - Петров смотрит в спину уходящему, - иди, Антон, проводи …бездарного.
Начштаба улыбнулся командиру.
- Ага, понял, - подпрыгнул каптри. И помчался вслед за «лоцманом».
Проводы оказались громкие – Супранов не на шутку разошелся. Вспомнил «лоцману» кто и чему смог научиться …цитировал инструкцию …объяснил - кто несет ответственность. Провожал каптри Игоря Спиридоновича до самого выхода с пирса. Громкий голос Супранова, усиленный гранитным эхо набережной, далеко разносилось по рейду Невы.
Игорь Спиридонович не спорил и не отвечал, лишь убыстрял свой шаг.
Петров наблюдая за происходящим, обратил внимание на черный автомобиль, стоявший напротив корабля. «Уж не командир ли базы?» - устало подумал Петров.

…В ноябре того же года на подведении итогов контр-адмирал, вручая грамоту Антону Супранову, слегка поморщившись спросил: «А у вас действительно на корабле заднего хода нет?»
- Так точно – нет! - отвечал командир лучшего, по итогам года, корабля.

«26» февраля 2022 года



Ремонт


Кронштадтский морской завод
Лето, девяностые годы

Годы «перестройки» гремели во всю. «Свобода» разваливала страну, армию, флот … человеческие души.
Третья волна сокращений оставила в парадном строю едва ли четверть от корабельного состава кронштадтской бригады ОВР (охраны водного района).
Счётчик пройденных миль у кораблей и командиров в те годы был на нуле. Корабли стояли у причалов и решали основную задачу – выжить, дождаться озарения в мозгах «верхних эшелонах власти».

Командир малого противолодочного корабля с бортовым номером 321 Сергей Петров, сидя в каюте, разбирал очередную противолодочную задачку. Окончив офицерские классы в Санкт-Петербурге, Сергей неожиданно для себя получил назначение на противолодочные силы.
После одиннадцати лет тральной профессии пришлось заново изучать «гардемаринскую» программу, но уже на новый лад.

Корабль больше месяца стоит в доке. Ремонты для кораблей тогда в диковинку были, флот «на приколе» стоял - денег ни на что не хватало. Редкие ремонты делали «по минималке». Не молодеющие корабли оказались перед дилеммой – либо гниёшь у причала, либо всеми правдами и неправдами продлеваешь межремонтные сроки и ветер Финского залива, хотя бы изредка, треплет твой брейд-вымпел.

Было это на втором году командования кораблём, Петрову как раз каптри присвоили.
Доковая операция после завершения ремонтных работ проходила сложно. Когда с доковых клеток всплыли, темно стало.
Вывод кораблей из дока на утро перенесли.

А построен МПК в ГДР – стране Варшавского договора, более пятнадцати лет назад. Семь лет без ремонта и дока.
Проблем уйма...
К примеру, койки в кубриках пришли в негодность – спать невозможно. Когда-то под матрасом умными немцами были уложены палочки пластмасса-текстолитовые. Старые мичманы рассказывали – чтобы менять проще было. Но со временем те палочки поломались–потерялись, а менять нечем. Да и страны ГДР давно уже нет, спросить не с кого.
Складывали «пазлы-койки» из различных подручных средств каждый день.

Для решения проблемы, Петров присмотрел доски, из которых леса строительные делают. Подошел к докмейстеру: «Дай немного, штук двадцать, всё равно на списание положено».
Докмейстер мужик лет пятидесяти. Рыжий с ног до головы, даже на пальцах рук рыжие волосы торчат. Долго шлепал губами, закатывал глаза … и отказал. Пожадничал - ни доски не дал. Другие планы видно были.
Разругался командир с рыжим «предпринимателем» громко, но безрезультатно.

Вечерком, Петров и возглавил операцию по «экспроприации» незаконно списанных.
А утром, шум-гам-тарарам.
Жадина службу безопасности вызвал – «воровство!» - кричит. Обыскали весь корабль. Почти час по отсекам лазили. Нашли лишь два «обглодыша» на баке.
Делать нечего - составили акт и продолжили доковую операцию.


А через час после швартовки корабля на Усть-Рогатке в Средней гавани дознаватель прокуратуры на борт пожаловал. Не успокоился рыжий, решил насолить по полной.

- Докмейстер завода заявил, что вы на корабле кубометр леса вывезли. Зачем? - строго спрашивает у командира старлей юстиции.

- Пойдемте, покажу, - не лукавя, просто отвечает каптри.

Спускаются в столовую команды, там стружки, опилки и остатки экспроприированных досок на палубе. Матросы в столяры переквалифицировались, весело и дружно древесину обрабатывают. Работа полным ходом идёт. Заходят командир и дознаватель в кубрик электромеханической боевой части. Петров показывает койки - как было и как стало.

- Ясно, - задумчиво тянет дознаватель.

Поднимаются в каюту командира.
Сергей приказ по ремонту кораблей показывает «…до десяти процентов досок со строительных лесов – списывают … в пользу объекта ремонта», то есть корабля.

Старлей не торопясь документ изучил. Написал протокол. На подпись Сергею протягивает и объявляет: «Нарушений не выявлено. Все действия в правовом поле».
Дознаватель понимающий оказался.

Выходят офицеры на ют корабля, аккурат возле торпедных аппаратов остановились.

- Где же вы их спрятали? Охрана завода ничего у вас не нашла. А доски длинные, метров пять будут – не иголка, - спрашивает дознаватель, прощаясь с Петровым.

- Да у них под самым носом были … в торпедных аппаратах, - шлёпает по трубе «торпедника» Сергей.

- Голь на выдумку хитра…

Рассмеялись офицеры, пожимая друг другу руки…


«18» июня 2022 год




Путь морской


…Финский залив.
Рейды Кронштадта.
Лето, середина девяностых…

Третьи сутки морского похода дивизиона тральщиков бригады кораблей охраны водного района близятся к концу. Солнце уже почти касается непривычной для этого времени года высокой дымки, стелющейся нежно-бежевой шалью по горизонту. Ночевать снова придётся на якоре в северной части залива в якорной стоянке напротив Сестрорецка. Теперь рейдовые пахари моря, так во все времена моряки называют свои тральщики, каждый своим маршрутом идёт в назначенные точки.
Командир одного из них, старший лейтенант Сергей Петров, с бортовым номером 351, не спешит. Находясь на мостике, он внимательно наблюдает за работой трального расчета на юте. И хотя отводители трала уже давно уложены и закреплены по-походному, ещё остаются не разобранными и не смотанными на вьюшку лебедки трал части.
Командир знает, – ребята делают всё правильно, вот и не торопит их.

Тяжелый выдался день.
С раннего утра и до двенадцати часов прилично штормило. Хотя, конечно, два-три балла для кораблей класса, скажем, корвет или фрегат по современной квалификации, штормом никак не назовёшь, но для рейдовых малышей волна высотой полтора метра, да ещё в борт, имеет существенное значение. На короткой балтийской волне бортовая качка в пятнадцать-двадцать градусов для личного состава, работающего на верхней палубе, доставляет немало хлопот.
– По местам стоять, на якорь становиться, – командует старлей, лишь расчет завершает свои хлопоты с креплением тросов и частей трала на борту.
…На больших кораблях командир подает команду после доклада штурмана. Там работают целые расчеты ГКП – БИП – штурман (главный командный пункт – боевой информационный пост – расчет штурманской рубки в полном составе), а здесь на РТ он один: и штурман, и механик, и минёр – всё в одном… «флаконе».
А значит и за всё в ответе, но на всё двух рук никогда не хватает. Вот, к примеру, штурманскую прокладку ему положено вести постоянно, а возможности подойти к карте не было уже три часа, – на выборке контактного трала зацепили какую-то старую рыбацкую сеть.
Поплавки, оттяжки глубины, кирпичи, используемые рыбаками вместо якорей – всё это «хозяйство» пришлось на правую трал часть тральщика. Всё это время Сергею пришлось стоять на юте, управляя реверсом машин и контролировать действия своих «румынов», как испокон веков на флоте зовут минеров, которые, поочередно держась за трал часть, орудовали за кормой, очищая резаки трала от «подарка». Сложная, однако, это процедура: остановить корабль нельзя – тут же намотаешь всю эту «радость» на руль и винты, и на ют выбрать тоже невозможно – ни какого места не хватит, там метров пятьсот-восемьсот спутанной прогнившей рыбачьей сетки с мусором времен царя-гороха. Вот и приходится, не торопясь, поочередно, – двое держат товарища вниз головой за кормой, пока глаза из орбит не полезут! – снимать их с боевого железного троса. Хорошо хоть море к вечеру успокоилось: ни волны, ни ветерка…
– Ничего, встану на якорь, заполню навигационно-вахтенный и карту подготовлю к завтрашнему дню, – рассуждает про себя командир, – комар носа не подточит.
…Минёры мало-помалу приводят ют в порядок, даже водой успевают его окатить из пожарного крана. Боцман с бака докладывает о готовности якоря.
Всё, можно и в рубку, пора становиться штурманом.

Модных современных GPS-приемников под рукой нет, это теперь в каждом телефоне можно и себя на карте найти, и друзей увидеть, если конечно они того хотят, да соответствующие программы работают в обычном режиме. А тогда, в девяностые, таких прелестей не было и в помине, поэтому приходится по старинке развернуть заранее подготовленную карту…
– Метрист, пеленг-дистанцию по Песочному… – командир уже готов наносить точку-место корабля на карту-планшет.
– Замеры тридцать секунд… Товсь… Ноль.
В это время в рубке полная тишина, работают только двое: радиометрист Лёха Скурихин и командир. Три замера уже на карте, но командир не спешит, не зря за сорок минут команду по приготовлению дал. Сейчас нельзя ошибиться–то, в якорной стоянке, стоит учебный корабль «Перекоп», на борту которого флагманский штурман дивизии. Он обязательно после постановки кораблей дивизиона на якорь проверит точность места расположения каждого. Да и стыдно, в конце концов, ошибиться, как «зеленый» лейтенант первогодка. Петров на флоте уже давно – четвертый год, да и этот новый современный РТ у него не первый, а второй. Три года, как тральщик сошёл со стапелей и пришёл в базу. Первый, тоже рейдовый, только проекта «корунд» уже год как на консервации в Приморске.
В общем, нельзя ошибиться и всё тут!
– Рулевой, два градуса вправо по компасу, машина, обе самый малый вперед, – на едином дыхании командует старлей. – Метрист, замеры по Песочному каждую минуту…
Экипаж ожил: серия докладов по ГГС «Лиственница», шум из машинного отделения – опять клавишу не отжали, черти! – буруны за кормой.
–  До постановки семь минут, – бубнит себе под нос Петров, как на «монстрах», так в дивизионе называют большие корабли, штурмана делают доклад командиру.
Есть время взглянуть на бак, – всё ли готово? – боцман Голованов нормальный моряк, но частенько на вопросы командира при осмотре его заведования отвечает одно: «Ой, забыл, товарищ командир!».
Осмотрев бак, Сергей возвращается на мостик: надо бы визуально проверить курс постановки, но ни Песочного, ни Толбухина не видать – дымка окончательно затягивает горизонт. Он ещё в полигоне боевой подготовки, пока трал выбирали, заметил, что туман вдоль берега идет, тогда и решил, что по навигационной станции на якорь вставать будет, благо она здесь, не то, что на старом кораблике, не подводит.
– Давай, Лёха, что там у тебя, – бросает радиометристу, – четыре замера на карту.
– Есть, товарищ командир, – вторит тот, и диктует показания.
– Хорошо, курс корректуры не требует, – сверив прокладку курса, снова вместо штурмана сам себе докладывает старлей.
– Левая стоп… Правая стоп… Обе малый назад… Обе стоп… Отдать якорь… – вихрем летят команды по кораблю.
Только теперь он отходит от карты на штурманском столе.

…Интересно, но, пожалуй, только здесь, на рейдовых тральщиках, командиры у штурманского стола ставят свои «коробки» на якорь, постоянно сверяя и перепроверяя свои расчёты. На больших кораблях командиры смотрят вперед – на нос корабля. Спустя много лет Сергей, ещё ни раз, будет отмечать про себя эту интересную особенность, сначала командуя противолодочным кораблем, позднее бригадой на многих проектах кораблей своего соединения.
– Корабль в точке… – снова по сложившейся уже привычке смешно докладывает сам себе старший лейтенант.
– Стопора наложить. Дежурство и вахта… по - якорному”, – это он уже экипажу, после тщательно проведённой проверки точности постановки на якорь.
На корабельных часах – 21.45, но расслабляться рано: нужно подбить документацию, проверить крепления на верхней палубе, сделать соответствующие доклады в дивизион и бригаду, расписать личный состав на ночную вахту, а минут через сорок-пятьдесят дивизионный минер ещё и «соленоид» притащит для завтрашней работы в полигоне.
«Соленоид» это такой длинный, почти тридцать метров, узкий трал, напоминающий «крокодила». Подаётся в него электрический ток и тянет его тральщик за собой, мина «думает», что это огромный корабль идет и соответственно срабатывает под ним.
В общем, штука нужная, правильная, но тяжеленные они, эти «соленоиды» – тонн двадцать, не меньше! – да к тому же над водой их еле заметно. Маневрировать с ними маленьким РТ-ешкам непросто: заднего хода не дать, поворот крайне громоздкий, неуклюжий, а ночевать с ним в море и того хуже, особенно, если за штормит, а говоря честно: и не положено-то по документам.
Но куда его девать-то вдали от базы, если вся бригада вышла в море, и притащить в точку завтра с утра будет просто некому. Вот молодой дивизионный минер Сашка Шилов и убедил комдива под борт опытному Петрову на новой самой крепкой посудине в дивизионе поставить.
Ещё в базе до выхода, как только стала известна эта каверза, на чём свет стоит ругался с ним Сергей, да начальство взяло-таки верх…
Время, однако, летит быстро.
Лишь глубоко за полночь Сергей, закончив все дела, спускается в каюту. Только-только поставили злополучный трал, что притащил с опозданием в пару часов дивизионный минер, под левый борт тральщика.
– По прогнозу ветер задует к утру, значит, в правую скулу бить станет, поэтому ближе к корме тащите, да кранцев побольше под него ставьте, – покрикивал командир своим «румынам», наблюдая как те крепят прогнившие швартовые концы «крокодила».
…Эх!
Однако не только за внешнюю схожесть так прозвали этот старинный, но эффективный «соленоид». С ним постоянно что-нибудь приключается: то волной по гавани его куда-нибудь забросит, а после весь дивизион ищет его по всем углам-закоулкам, а то поднырнёт куда-то под корабль в самое неподходящее место.
Так, помнится, в позапрошлом году, тогда «корунды» ещё в море ходили, один напоролся на него винтами и рулем, в результате потерял возможность самостоятельного хода. Пришлось прямо из полигона тащить тральщик в аварийный док, всем тогда «на орехи» досталось, комдив целую неделю злой ходил, лютовал…

…Сергей сразу открыл глаза, лишь прозвучал первый сдвоенный звонок в серии. Ветер тревожно тонкой нотой свистит в фалах мачты, часы на переборке в каюте показывают половину шестого утра.
– Корабль к бою и походу приготовить, – уверенно подаёт команду дежурный по кораблю старший матрос Алексей Скурихин, которого командир на всю ночь оставил на вахте.
Лёхе можно доверять: спокойный, рассудительный, волевой. Точность суждений и тяга к новым познаниям, заметно выделяют его от сослуживцев. У него высшее образование. Свой боевой пост – навигационную станцию, агрегаты РТС, аппаратуру опознавания – он знает, как говорится, «с закрытыми глазами». За полтора года разобрался со всей навигацией корабля, а заодно и артиллерийской установкой. Ещё в прошлом году Алексей узнал от командира, как определять точность стоянки корабля на якоре.
Авторитет старшего матроса на тральщике непререкаем, только ему командир доверяет остаться в ходовой рубке старшим в своё отсутствие.
Старлей не торопится, даже в каюте он отчетливо видит и слышит действия каждого члена экипажа.
– Механизмы провернуть в электрическую, гидравликой и воздухом! – звучит очередная команда дежурного в динамике «Лиственницы».
Чувствуется небольшая, но заметно нарастающая бортовая качка. Волна нет-нет, да и существенно шлёпнет в правый борт.
– Ветер дует давно … метров 10-ть уже надул, – одеваясь, рассуждает Петров, – волна с севера не сразу приходит, часа через полтора-два начнем подпрыгивать. Но ничего, сегодня по плану последний день учений, четвертый день в море, практически круглосуточно экипаж в деле.
– Товарищ командир, за ночь без происшествий, корабль в точке, топлива две двести, вода триста, – по порядку докладывает дежурный, поднявшемуся в рубку командиру, – добро на запуск главных бортовых дал.
– Есть, принял, – командир уже над картой, сверяет проложенный вчера маршрут с планом, полученным от оперативного дежурного бригады, – спасибо, Алексей. Станцию приведи в исходное, думаю она мне пока не понадобиться и иди отдыхай, до обеда постараюсь не дёргать.
– По местам стоять с якоря сниматься, – это он уже рычит в микрофон громкоговорителя по кораблю, окончательно снимая утренний дрем с экипажа.
- Пошёл шпиль…

Работы предстоит много. Волна уже вовсю бьет в правую скулу тральщика.
– Полтора балла, – выйдя на ходовой мостик, мельком про себя замечает Сергей, подав очередную команду экипажу, – личному составу трального расчёта приготовиться к работе с «соленоидом», машины – самый малый вперёд, рулевой руль – лево 5, на румб 240.
Сергей пристально следит, за ненавистным «крокодилом», а тот, словно почувствовав это, подумал-подумал немного, да как накренится на правый борт, норовя нырнуть под корпус корабля. Хорошо в этот момент заработали винты, троса, держащие трал натянулись до предела, дёрнули его тело и потащили за кораблём в сторону морского полигона.
Только Сергей подумал, что пора бы и завтрак экипажу объявить, – кок давно доложил, что всё готово! – как вдруг в динамике ГГС тревожный голос вперемежку со стуком работы главных машин, нарушает утреннюю тишину ГКП…
– Аварийная тревога, пробоина по… левому борту, – срываясь на альт кричит моторист из шестого машинного отсека.
– Ты что, «мотор», совсем обалдел, – с какой-то неясной надеждой в голосе возмущённо рычит в ответ командир, – я таких вводных никому не давал.
– Да каких вводных, – рыдает динамик, – товарищ командир, вода фактически… поступает быстро… Что делать?
Последних слов Сергей уже не слышит… не до того теперь.
– Рулевой бей аварийную, – бросает он на ходу, рванув из рубки вниз, в шестой моторный отсек, – командир отделения мотористов за мной, все по боевым постам ждут команды.
Ряд коротких звонков, означавших аварийную тревогу, сбрасывает остатки сна со всего экипажа.
Люк машинного отделения Сергей пролетает, не касаясь балясин, практически на голову ему валится командир отделения мотористов старшина второй статьи Игорь Плахинин.
- Что здесь?...
   
Настил машинного отделения плывет – плохо! – вода подбирается к агрегатам машин, надо глушить, но корабль без хода на волну положит – ничего хорошего от того не жди.
Что делать?
Что же делать?
Дизель-генератор находится выше сантиметров на 30-40, значит, время ещё есть. Моторист на левом борту ныряет под агрегат насоса забортной воды, мешок с куделью пытается приладить к пробоине.
Отважно, но бессмысленно!
   
– Игорь, готовь средний, эти… – взглядом показывает на главные двигатели, – глуши сразу по готовности, вторую дегэшку тоже готовь, но пока пойдем на этой.
– Есть, товарищ командир!
– Рулевому скажи, пусть курс держит без изменений, боцмана, электрика, метриста ко мне, – кричит Плахинину уже вдогонку.
– Есть!.. Всё понял, – несется эхо с верхней палубы.

А и, правда, что же делать?
Хороший вопрос… на все времена.
Моторист продолжает безуспешно нырять под агрегат.
– Товарищ командир, не получается, выдавливает водой … упор туда никак не встанет, – причитает он, потерпев очередное поражение перед натиском стихии, – так что… мы теперь все утонем?
– Я тебе утону, салага, – взрывается на него неожиданно командир, – ты ж меня на свадьбу обещал позвать.
Слабая улыбка моториста добавляет Петрову некоторый оптимизм, надежду, но предательница-мысль тут же гасит её: под килем-то уже пару десятков метров, да и до берега, наверно, с десяток миль, просто так, не дотянешь.
– Товарищ командир, старший матрос Скурихин по вашему приказанию… эх ё-ё-ё… – возвращает его к действительности голова оперативно прибывшего первым радиометриста из люка отсека.
– Лёха, давай наверх, курс не меняй, радисту готовить донесение, но без меня не отправлять, – уверенно диктует старлей, – следи чтобы «крокодил» под борт не ушел.
– Есть, – понимающе кивает голова.
– Посмотри ещё, какие агрегаты можно выключить, перейдём на вторую дэгешку, она у нас слишком слабая. Минерам рубеж готовить: главное – пусть не допустят фильтрацию воды, – на одном дыхании выдаёт вдогонку.
- Есть, товарищ командир, понял, – уносится понимающий голос радиометриста.
Теперь, Сергей, держась за трубопровод, лезет к израненному борту под настил моторного отделения сам, нужно всё-таки понять, – откуда так прилично льет.
По колено в воде к командиру уже спешат боцман и электрик, тут же влетевшие друг за другом в отсек, лишь только голова метриста освободила «броняшку».
– Предейкин, готовь осушительный насос, подключаешь лично, – с ходу из-за дизеля бросает электрику командир, – после проверь осушительную систему, эжекторы и насос в носовой машине… Запуск после доклада.
– Есть, товарищ командир! – немедленно бросается тот выполнять поставленные задачи.
– Боцман, ныряй ко мне, – Сергей наконец-то добрался до пробоины, – смотри: левый борт, размер двадцать на двадцать, ниже ватерлинии сантиметров на сорок-пятьдесят, вода поступает быстро, края рваные…
– Согласен, – отплёвывается от воды тот, запустив обе руки в указанном направлении.
– Какие предложения? – командир напряженно смотрит на матроса, ищет решение.

Все необходимые действия и команды в таких ситуациях, согласно требованию руководящих документов – рукдоки, в простонародье! – выполнены в полном объеме, теперь главное – решить каким образом прекратить течь?! Спасательный отряд вызвать, но ему хода сюда – часов пять-шесть не меньше, а действовать нужно немедленно, сейчас, а то и спасть будет некого…
– Струбцину не поставишь, раздвижной упор тем более, – вслух рассуждает боцман, – может, тогда пластырь… снаружи.
– На ходу… с «крокодилом», – рассуждает старлей, – провозимся часа полтора, не меньше, да обтянуть толком не сможем, машину напрочь за это время затопим.
– Товарищ командир, – врывает в стук дизелей спокойный голос динамика, – курс держим, ветер и волна усиливаются, фильтрация воды в нос почти отсутствует, зато в корму идёт сильно, в тральной кладовой шпангоутов невидно.
Это радиометрист Скурихин, стараясь скрыть волнение, докладывает с главного командного пункта, рубки, по громкоговорящей связи корабля. Знает Алексей, что его слышит весь экипаж, вот и старается изо всех сил не посеять ненужную панику.
– Может, ну её, пробоину, – смекнув серьёзность положения, округляет глаза боцман, – может пора ПСН готовить.
Он, похоже, не на шутку испугался, предлагая готовить надувной спасательный плот для эвакуации экипажа. В этот момент корабль сильно подбрасывает на волне. Петров отчетливо видит, как на какую-то долю секунды, верхний край пробоины оказывается вровень с урезом воды.
Вот оно… решение.
Эврика!
Уф, аж от сердца отлегло…
 
– Подожди, командир, не торопись… сейчас проверим, – мысленно проговаривает себе Сергей.
– Рано, ты боцман, нашу ласточку в утиль отправляешь, – это он уже Голованиву, – дай-ка сюда микрофон, – почти кричит с досады на него.
– А что я… – боцман тут же уловил перемену настроения командира, догадавшись, что тот что-то придумал, – я ничего, это я так, напомнить.
– Рулевой руль лево семь, Алексей следи в оба… за обстановкой, – летят команды на ГКП.
– Есть лево семь…– вторит тот и даёт команду рулевому переложить руль влево на семь градусов, – руль лево семь.
Корабль медленно катится влево.
   
– На румбе 230 градусов, – включается рулевой, тщательно исполняя команду.
Как и положено, по учебнику, тральщик слегка качнулся и начал медленно крениться на правый борт, вытаскивая левый... из воды. Сначала появился верхний край, а после, чуть погодя, как волна побежала вдоль корпуса, и вся пробоина освобождалась от напора воды.
– Лихо-о-о!.. – боцман аж рот от удивления забыл закрыть.
– Понял, теперь, что делать? – командир невольно улыбнулся, глядя на эту картину в масле: «не ждали».
– Понял, товарищ командир, нужен крен на правый борт, – тараторит тот, – сейчас мигом акустический трал - «чемодан» на правый борт переставим, это килограмм четыреста будет, а ещё, давайте, воду в шлюпку нальём, она как раз по правом борту – еще пол тонны потянет.

…Экипаж рейдового тральщика весьма небольшой, всего пятнадцать человек, вот уж действительно – единая семья. Ну, а как же иначе: не спрячешься, не скроешься, не схитришь, – все и всё сразу поймут, оценят. Вот и теперь, экипаж сразу улавливает решение командира, а когда услышали доклад моториста, что вода стала поступать медленно, а затем, почти сразу и «очень медленно», то застрекотали докладами наперебой…
– Надводная обстановка без изменений, циркуляция безопасна, – это Лёха-радиометрист из рубки.
– Насосы готовы к работе, – электрик из главного распределительного щита, – прошу добро на запуск.
– Перехожу на средний … главный, – включается командир отделения мотористов, – второй дизель-генератор к приему нагрузки готов.
– Система осушения проверена, к работе готова, – снова электрик.
– В тральной кладовой вода начала убывать, – минер с кормового рубежа обороны.
– Акустический трал на правом борту закреплен, – это уже боцман с командиром отделения минеров справился с работой на юте.

Командир возвращается на мостик и, не вмешиваясь в работу экипажа, пристально вглядывается на запад. Там отчетливо видны силуэты кораблей дивизиона. Они сегодня отрабатывают парное траление, пока его тральщик здесь ходит с упрямым «соленоидом». Им сейчас не до него, все проверяющие у комдива, вот и «забыли» о нем пока… до поры до времени. Хотелось бы, чтоб и не вспомнили, а ещё лучше – нужно как можно быстрей убраться с глаз подальше, лучше, в базу, пока ветер окончательно не задул… во все «паруса». Помощи здесь всё равно никто не окажет.
– Бугель-571, я… Бугель-351, пригласи комдива к аппарату, – запрашивает Сергей по УКВ-станции флагмана, где на учение разместился командир дивизиона.
– Что там у тебя… 351-й? – раздраженно цедит комдив. Зная Петрова ни один год отчётливо понимает, что тот, просто так, беспокоить не станет.
– Имею неприятность по левому борту, – спокойно, не торопясь, с расстановкой докладывает Петров, связь закрытая, чужие не слышат, но наши-то дежурные посты слышат, да и прочие службы… тоже. Значит надо, чтоб было, как обычно, чтоб не поняли, всё равно помочь не помогут, а суеты наведут – греха не оберёшься.
– Проведение упражнения закончил, имею ряд ограничений по остойчивости и скоростным показателям, прошу добро начать движение в базу.
– Помощь нужна? – спустя целую вечность, отзывается озабоченный голос.
– Справлюсь, – коротко бросает в эфир командир.
– Тогда добро, часа через четыре мы тоже начнем движение, – в голосе комдива чувствуется тревога, – оперативному дежурному доложу сам, встретят, пассажира заберут, – это он про «крокодила», – со связи не пропади.
Комдив, как это было и прежде, готов бросить всё и ринуться на помощь, но нельзя – ещё шесть кораблей в море, на них три командира первогодки, а Петров справится, раз обещал, он уверен.

Через час боцман влетит на мостик и прямо с трапа радостно доложит, что пробоина заделана, поступление воды прекращено. Не поверив, командир спустится в аварийный отсек, где, действительно, обнаружит сложную выпиленную из фанеры фигуру с подогнанными на неё клиньями и распорками, залепившую рваную рану тральщика. Конечно, под давление воды опускать эту конструкцию не следует, но, а так, вполне сойдёт, – проходящие вдоль борта волны, вовнутрь не попадают.

– Молодчина, Голованов, хвалю, – смеётся над его усердием старлей, понимая, что тому теперь банально стыдно за проявленную было минутную слабость с плотиком, – не переживай, понял я всё! Вспомни, лучше Евгений, кто шлюпку водой придумал наполнить - ты. Кто трал оперативно на правый борт перезакрепил? Ты, давай-ка, лучше думай, как борт клеить станем, завтра корабль в полном объёме должен быть готов… к бою и походу.
– За это, товарищ командир, не переживайте, – радуется пониманию матрос, – мне ночи вполне хватит: накреним РТ-еху в базе, «аптечка» моя в полном порядке. Помните, я заводскому докмейстеру работы не подписывал за привальный брус, пока он нам полный комплект ЗИПа не отвалил на всякий случай: эпоксидная смола, закрепитель, стеклоткань.
– А хватит?.. – сомневается Сергей, – тут нужно несколько слоёв.
– Метров пять квадратных точно есть, а здесь… и метра, чтобы слоев двенадцать наложить, … думаю, хватит, – машет рукой боцман, – лучше заводской обшивки будет, вот только нужно будет где-то «болгарку» раздобыть, чтоб с утра полирнуть её для верности.
Голованов благодарен Петрову за то, что тот не попрекает его теперь, он уверен, – командир не станет его позорить перед ребятами. Может быть поэтому боцман во что бы то ни стало желал единолично выполнить ремонт раненого борта шестого отсека корабля. Ведь только он знаком с этой работой с детства – волжанин: лодки, катера с отцом лет с семи чинит, а ещё почти год до армии на судоремонтном заводе работал…
Вечером, на закате странную картину наблюдали моряки на кораблях и судах Большого Кронштадтского рейда: с сильным креном на правый борт рейдовый тральщик с бортовым номером 351 входил в Лесные ворота Средней гавани. Лишь в навигационных сумерках корабль ошвартовался в Купеческой гавани на плав-причале дивизиона.
Слава Богу, что завтра суббота – отличное время привести корабль в порядок, да ещё и целое воскресенье в запасе. Лишь только отшвартовались, тут же откачали трюма корабля и накренили его так, что боцман колдовал с пробойной, практически сидя напротив неё.

С раннего утра, если не с глубокой… белой питерской ночи, заклейка борта, не прерываясь, шла полным ходом. Как вдруг несколько скучающих на дежурстве бригадных специалистов, явились с утренней проверкой на дивизион и увидели необычное зрелище.
Командир, всю ночь простоявший напротив своей раненой посудины на причальной стенке, так огрызнулся на их безобидный вопрос, что те, в свою очередь, элегантно уклонившись от дальнейших расспросов, быстро ретировались восвояси. Сергей же со вчерашнего вечера оставался в дурном расположении духа, его занимал один единственный вопрос: как вообще могло такое случится?
Вчерашние предположения полностью подтвердились сегодня.
На рассвете Сергей на шлюпке вместе с командиром отделения минеров сходил на южную стенку, внимательно осмотрел злосчастного «крокодила», нашел на клеммной коробке остатки стеклопластика борта его корабля. Сомнений не оставалось – «соленоид» за ночь и утро протирал борт тральщику, больше некому. Получается, что привязанные кранцы выдавило волной, клеймная коробка уперлась в забортное отверстие от насоса … и всё: готово дело!..
– Кто кранцы крепил?.. Почему с утра не осмотрели?.. Где глаза были?.. – командир сыпет вопросы старшему минеру, а тот молчит. Знает старшина второй статьи, что командир не его, себя сейчас ругает.
Действительно, Сергей злится на себя.
Как он позволил какому-то молодому штабному офицеру поставить огромный вполне соизмеримый с кораблём трал ему под борт?
Это же грубое нарушение всего и вся!
Не зря в инструкции написано: категорически запрещено, а уставы наши предки, в отличие от… этих, – мысленно кивает в сторону штаба, – не в кабинетах писали.
– Эх ты, командир!.. – это уже себе. – Куда смотрел?...
– Ну, а ты, – смотрит в сторону причальной стенки, – дивизионный минер Шилов – крокодил недоделанный! – держись, спуску не будет.
После подъёма, отправив экипаж завтракать на соседний борт, ещё с вечера договорился с соседом-командиром Толиком Сочёвым, – они земляки, часто выручают друг друга! – Петров устремился на стенку Западной Усть-рогатки, на встречу минеру, поговорить… с этим живым крокодилом по душам, чтоб знал, … чтобы понял.

…Жаль, разговора не получилось!
Рептилия, издалека узрев перекошенное лицо старлея, тут же рванула назад … в сторону штаба бригады, а спустя пару дней корабль снова ушёл в море, затем на двухнедельную брандвахту, потом новые учения, прочие флотские будни.
В общем, не до него стало, а кличка «крокодил», как и к старому «соленоиду», так и прилипла к Шилову, да и поделом ему.
РТ-ешку в тот раз таки вылечили успешно, погода не подвела, обстановка в базе позволила реализовать задуманное: боцман, как и обещал, наложил двенадцать слоев стекловолокна на эпоксидный клей раненого борта. Затем отшлифовал это всё «болгаркой», которую достал у «учебников» (в бригаде учебных кораблей), лучше заводских специалистов.
В понедельник корабль под командованием Сергея Петрова был готов к новым задачам «партии и правительства»…


«30» декабря 2021 год





Если тыл впереди


Кронштадт.
Средняя гавань.
Осень (самое начало), середина девяностых…

В Средней гавани Кронштадта «многолюдно». Завершился вывод корабельных сил Балтийского флота из теперь уже стран Прибалтики. К гидрографическим и учебным кораблям прибавились малые противолодочные корабли из ВМБ Лиепая, и даже один ракетный катер теперь есть. Кстати говоря, именно его мы видели «В особенностях национальной рыбалки…» с афоризмом «с газом – без газа».
Но, несмотря на большое количество кораблей, в дежурстве стоят старые знакомые – рейдовые тральщики. С начала навигации и до начала осени два «сапфира» тянут лямку - по недели друг за другом. У остальных - то ремонт, то командир не допущен, то ещё что-нибудь…
Сегодня четверг, в дежурстве РТ-шка с бортовым номером 351. Командир капитан – лейтенант Сергей Петров. Самое «морское» офицерское звание Сергей получил как раз за «…качественное выполнение задач дежурства кораблем…» месяц назад, причем на ступень выше занимаемой должности. Горд экипаж корабля новым званием командира, но легче от этого дежурства не стали.
Почти полгода в позиции «на ремень», … устали все.

Послеобеденный отдых, «адмиральский час» - святое время для моряков. Ни один проверяющий, если конечно служил на кораблях, не припрётся в «святой» час с проверкой. Кажется, у Виктора Конецкого есть подробный анализ видов сна на флоте. Очень верно описано.
Два звонка колоколов громкого боя вывели из дрема командира, чертыхнувшись, взглянул на часы – ещё полчаса «законного» сна. Кого это несет?
Два звонка на корабль с причальной вахты означает – либо вызов дежурного, либо приход кого-то из офицеров. Но не из начальников, тогда бы было – три, четыре, пять, шесть или даже семь звонков в зависимости от ранга прибывшего должностного лица.
Сна уже не будет – дневной сон, словно бабочка, стряхнешь и не догонишь.
Точно! Принесла кого-то нелёгкая, даже в каюте каплей слышит, как дежурный по кораблю с кем-то общается на трапе. Сергей встал, натянул китель, открыл дверь каюты. Сверху, от двери в надстройку, дежурный уже заглядывает в тамбур и, увидев командира, докладывает: «Прибыл офицер и две женщины, говорят для проверки».
Сергей нехотя пошел на ют, где его ожидал бравый старший лейтенант и две дамы «бальзаковского» возраста и «рубенского» размера.
- Товарищ капитан – лейтенант, мы к вам из штаба с проверкой наличия продовольствия на борту, - самоуверенно, с ударением на «штаб» заявил старлей.
- Вы сами-то кто? Почему без плана? Предписание на проверку где? - как можно тверже задает вопросы Петров. А сам напряженно думает – что бы предпринять? Ничего хорошего из проверки не выйдет – эти точно либо недостачу, либо излишки найдут, - затем и пришли.

Корабельное хозяйство на РТ-шке маленькое, но требования к нему как к крейсеру. Продовольствие получают на складе сами матросы на пятнадцать дней – а больше и не положишь на корабль. Примерно делят припасы на весь период. А раз примерно, значит бывает «и густо, и пусто». Командир питается, как говорится, с одного котла. Даже свой офицерский доп-паёк на общий стол отдаёт.
А как положено? А положено – меню-раскладка на каждый день – рыба, мясо, крупы ежедневно. Кто ж эту «бухгалтерию» вести будет?
Ну и вот, будет недостача – оформят начёт, излишки – тоже начёт, даже по-моему, в тройном размере, - с командирской, между прочим, невысокой зарплаты.
Поэтому командир никак не может решить – что бы такого предпринять, а потому тянет время.

- А мы с внезапной проверкой, - старлей похоже не робкого десятка, - я помощник начпрода береговой базы дивизии. А это, старлей уважительно повысил голос, инспекторы Козина и Нержинская. Услышав свои фамилии или могучее слово – инспекторы, дамы приосанились, их прически, как с французских картин восемнадцатого столетия, потянулись к небу.
- Хорошо, - командир ринулся напролом, - но есть две проблемы, первая – продовольствие на камбузе в холодильнике и шкафу, а туда только один трап – почти вертикально вниз. Вторая, через пятнадцать минут у меня выход в море, - в дежурстве стою, выход на двое суток. При последних словах, Петров пристально и строго посмотрел на дежурного по кораблю, который всё это время стоял рядом и внимательно слушал. Дежурный - старший рулевой Роман Наседов - не самый смышленый в экипаже. Но здесь понял, и быстро удалился через мостик на ГКП.
- Мы успеем, - твердо чеканит прод-нач-пом-зам, или как его там.
- Тогда прошу, - каплей даже руку дамам предложил, будьте осторожны, палуба скользкая.
- Учебная тревога! Корабль экстренно к бою и походу приготовить, - уже «трубит» Наседов из ходовой рубки.
Не спеша, приговаривая – какая скользкая палуба корабля – Сергей возглавил шествие по левому борту. За ним чинно, хватаясь за всё, что было под рукой, следовали дамы. Рейдовый тральщик для перемещения дам соответствующих размеров и возраста – тот ещё «квест». Завершал шествие – зам-прод-нач.
При подходе к двери в надстройку Сергей замедлил шаг. Прямо под ними завелся дежурный дизель-генератор – мотористы не подвели -, норматив - одна минута. Выхлопные газы, поднимающие вверх, имеют специфический и «приятный» запах, в чем дамы немедленно убедились.
Открыв дверь, Сергей остановился и начал нарочито спокойно, растягивая слова, отдавать указания.
- Личному составу занять места по расписанию, мотористы - запуск главных начать с левого, дополнительные концы отдать, выход в море через десять минут.
- Прошу за мной, - каплей обратился к дамам, которые продолжали внимать запах работающего дизеля. Переступив высокий комингс двери, вся процессия оказалась внутри корабля.
Дамы тяжело выдохнули - дверь закрыта.
- Нам туда, - каплей указывает на трап длиной метра три, ведущий почти вертикально вниз.
- Товарищ командир, радиограмма из штаба пришла - выход через пять минут на трое суток, - явно переигрывая докладывает с ГКП старший рулевой.
- Может …потом …как-нибудь, - дамы оценили свои возможности по передвижению вниз, каблуки явно здесь не в помощь.
- Успеем, - пом-нач-прод явно не намерен сдаваться и первый вступил на трап. Ростом и физическими данными старлей явно не обижен. Ловко сбежав вниз, старлей руками сделал приглашающий жест инспекторам – мол, ловлю, если что. Дамы двинулись в путь – полторы минуты на трап, тамбур, комингс, ещё тамбур и ещё комингс – и того пять метров за четыре минуты.
- Неплохо, - про себя рассуждает Сергей. Старлей уже на камбузе, но встал близко к плите, не знает, бедолага, – куда двери холодильника и шкафа открываются.
Сергей, шагнув на камбуз, открывает две двери одновременно и встает к ним вплотную. Всё! - места на камбузе больше нет. Пом-нач-прод прижат дверями. А дамы, окончательно потерявшие интерес к проверке, растерянно разглядывают полки.
- Здесь у нас рыба, …мясо, …куры, …масло в отдельной упаковке. В шкафу крупы … вот по банкам, … мука ниже, - завел длинную песню командир. Пом-нач-прод тщетно пытается что-то рассмотреть, но даже его рост не позволяет увидеть «экспонаты» в холодильнике и шкафу.
- Товарищ командир, корабль к бою и походу готов, оперативный дежурный торопит, - старший рулевой всё больше входит в образ.
Инспекторы сдались: «Потом как – нибудь…». Сергей ещё немного подержал старлея, зажатого дверьми на камбузе, и последовал за дамами.
Путь назад был проведен за рекордные полторы минуты, и это до самого юта.
- Вы понимаете, вы сорвали инспекторскую проверку, я доложу командиру дивизии, - не унимается старлей.
На обратном пути пом-нач-прода чуть не огрели кабелем питания по голове – электрик передавал на борт - тоже в роль вошел. Левый главный двигатель во всю дымит, но дамам уже не привыкать, - правда, видно стало плохо где выход.
Дополнительные концы на юте отданы, корабль заметно отошел от причала. Сергей отдает указание, чтобы ютовая команда подтянула корабль на руках. Четыре пары натруженных матросских рук уверенно подтягивают корабль. Расстояние минимально – дамы самостоятельно покидают корабль и, не оглядываясь, идут прочь. Проверка завершена!
- Они же нам – продовольственной службе - могут оценку плохую поставить, - старлей начинает надоедать.
- Не канючь, … ты с нами? - коротко бросает командир.
- Я доложу … Вас накажут.
- Отдать кормовой, оттолкнуть корму, - ютовая команда кинулась исполнять команду. Старлей, видя как на глазах расстояние до причальной стенки стало увеличиваться, прекратил свои стенания, взял разбег и ловко перемахнул метра полтора. Помчался за инспекторами.
- Молодец, «Ложкин-Поварёшкин», - вдогонку крикнул Сергей, - всё будет хорошо. Старлей не оглядываясь, только рукой махнул.
Петров четко, как на строевом плацу, поворачивается кругом, лицом к ютовой команде. Все смеются, а минер, того аж скрутило от смеха.
- Миша, минер, ты у нас кок на этой недели, - обращается Петров к смеющемуся матросу.
- Так точно, я, - не может подавить смех минер.
- На ужин - жарь курицу и картошку. У нас, по-моему, ещё три оставалось, - с довольным видом ставит задачу командир.
- Четыре, товарищ командир … а положено-то - рыба и крупа, - уточняет минер, но ответ командира ему уже понятен.
- Мы сегодня заслужили - к 18-ти чтоб готово было.

Но ужинать экипажу пришлось только в половина одиннадцатого ночи …

С юта Сергей поднялся на мостик, где встретился с дежурным.
- Проверяющие убыли за КПП, отбой давать? - улыбается дежурный.
- Готовность номер два, мы в дежурстве, дополнительные концы на баке и на юте завести, на береговое питание переходи и прогноз погоды ближайший получи, - уже серьёзно командует командир, вглядываясь в сине-свинцовое небо, - смотри волну на БКР (Большой Кронштадтский рейд) разогнало, - и «пэдээсесников» всё нет, Петров смотрит на соседний причал, где базируются катера отряда ПДСС (противодиверсионных сил и средств).

После семнадцати часов оперативный дежурный бригады вызвал на связь командира дежурного корабля.
- Командир, вам боевая готовность номер один. Катер Градышева обесточился около Толбухина, спасатели там, но подойти не могут, мелко. С вами пойдет начальник штаба бригады, ждите. Выход в море по готовности, - четко поставил задачу оперативный Петрову. Мичман Николай Градышев, командир катера отряда ПДСС, опытный и грамотный моряк. Петров знаком с ним с тех пор, как на ЗУРе (Западная Усть-Рогатка) стояли.

…Помнится, как-то в субботу, Сергей попросил Николая: «Научи своим катером управлять», - тот собирался за продуктами на склад Купеческой гавани.
- Давай, - просто согласился мичман. Катер ПДСС особенный в управлении, одновинтовой, да и старенький к тому же. Рулевое колесо на тросах румпелем управляет, навык нужен – ого какой.
Не сразу тогда Сергей понял, что к чему, но на втором подходе уже сам всё сделал.

…Через двадцать минут прибыл начштаба бригады, тральщик сразу отошёл от причала. За защитными сооружениями дамбы поймали крутой «мордотык» - волна метра два четко в нос тральщика лупит. Ветер несильный - метров десять - двенадцать, но направление ветра и волны не совпадают, - оценивает обстановку Петров.
Прямо по курсу рейдовый буксир идёт, тоже в помощь спасателям направлен.
- Гляди, командир, на волне винты буксира видно - воздух молотят, - это начштаба удивляется, как буксир швыряет.
- Так точно, товарищ капитан второго ранга, вижу, - отвечает Сергей, - радиометрист, катер ПДСС на локации наблюдаешь?
- Так точно, дистанция 44-и кабельтова, - сразу отвечает Алексей Скурихин.
- Молодец, давно уже всю надводную обстановку срисовал, - про себя отмечает Сергей, - точку на карту нанеси и глубину с карты доложи. Не хочет командир с мостика уходить - надо ещё понять как к Градышеву подходить.
- Глубина с карты в точке стоянки катера ПДСС три с половиной - три метра, - через минуту отзывается радиометрист, - товарищ командир, катер не стоит на месте, его тащит по направлению волны, там гряда каменная. Метров семьсот до неё осталось.
- Какое решение командир, доложи, - начштаба осознал серьёзность положения, - гляди, «Нептун» третий раз подойти не может – это он про спасательный буксир «Нептун», который тщетно не может подойти к катеру.
- Докладываю, товарищ капитан второго ранга, до траверза катера следую по фарватеру, далее кормой подхожу к его носу, подаю бросательный, завожу буксирный конец, и буксирую катер в базу, - рапортует Петров, - а «Нептун» неверно подходит, ветер не учитывает, вот его и сносит, да и на одном винте много не на маневрируешь, он же линейный, а глубина для него критичная, близко ему не подойти.
- Решение утверждаю, - коротко подвел черту капдва, - действуй.
- Ютовой команде на ют, корабль к буксировке катера приготовить, всем в спасательных жилетах со страховочными концами, метрист глубину с эхолота через тридцать секунд, три метра – доклад немедленно - команды веером летят по кораблю, - на заднем ходу эхолот не показывает, помнишь, метрист?
- Помню, товарищ командир, - Алексей Скурихин свое дело знает.
- Приготовиться к повороту, поворот вправо, всем держаться, - не по уставу кричит в ГГС Петров. Оглянулся, - на юте все пристёгнуты к тросу, что ещё в базе натянули.

Начал маневр подхода …
Связи с катером нет, - обесточен. Да она и не нужна, Сергей прекрасно видит, как на баке катера подпрыгивает Коля Градышев с матросом, готовые принимать буксирный.
Как ни целился Петров, но с первой попытки не сумел подойти – ветер свалил. Зато вторая - удачная, работу машин подобрал так, что стоит тральщик у катера на расстоянии десяти метров, только на волне подпрыгивает.
Градышев руку вверх поднял, значит готов. Якорь в клюз вручную затащил, буксирный закрепил. Готов.
- Пройду по волне, выйду на фарватер, там поворот, постараюсь быстро, помогай рулем, - Петров рупором сложил ладони и кричит на катер. Мичман поднял обе руки вверх, значит понял, пошел в рубку катера.
…Ошвартовались в Кронштадте после девяти вечера.
Ужинали поздно …кок не подвел – картошка, курица и чай. Спать ложились в прекрасном настроении.

На следующий день после обеда Петрова внезапно вызвали в штаб дивизии – конференц-зал. Там по пятницам «почемучки» проходят – так прозвали еженедельные совещания у командира дивизии – слишком много «почему?» спрашивают с командиров.
- Обычно там не хвалят, и до смены с дежурства ещё два часа, с корабля сходить нельзя вообще-то – готовность!, - рассуждал Сергей, следуя в штаб дивизии. Не топчась у двери, Петров громко постучал в массивную дверь и смело распахнул на себя.
- Товарищ капитан первого ранга, капитан – лейтенант Петров по вашему приказанию прибыл, - приложив руку к фуражке, четко доложил Сергей, прервав докладчика на трибуне. Сотни глаз устремились на каплея. Сергей опешил, он и не знал, что на «почемучке» собирается весь штаб дивизии, командиры бригад, дивизионов, кораблей первого и второго рангов. Сам Сергей попал сюда впервые.
- А Петров, подходите ближе к трибуне, - командир дивизии, уже седой капитан первого ранга, говорит негромко, но весомо. Он в Кронштадте царь и бог, военный, конечно.
Это теперь, после «сердюковских» сокращений, штабы стали компактные, комбриги, комдивы с кораблей не сходят. А тогда иерархия – по каждому направлению деятельности в штабе отдел в два-три офицера, постоянно на кораблях проверки проводят и докладывают в кабинетах своим начальникам.
Командира дивизии Сергей, конечно, знал, но разговаривал с ним впервые.
Несколько шагов к трибуне немного успокоили Петрова, он принял строевую стойку в центре зала.
- Доложите, товарищ капитан-лейтенант, почему вы сорвали проверку тыловой инспекции. Командир береговой базы доложил, что вы готовились к какому-то выходу в море, а выхода в плане нет, - тишина в зале гробовая, комдив пристально смотрит на Петрова.
- Я проводил учение по приготовлению дежурного корабля в море со снятием нормативов, - четко рапортует Сергей, «помирать, так с музыкой» - согласно инструкции дежурного корабля.
- Ясно, …а вот начальник штаба, - комдив указывает кивком головы на докладчика, - докладывает, что вы вчера - нос спасателям утерли, - ещё кивок в сторону начальника СПАСР.
Пауза казалась вечностью …

- А скажи мне, Петров, - переходя на «ты», обращается комдив, - когда тыл впереди?
- Когда мы отступаем, - Сергей уловил перемену настроения капраза, да и прибаутку про тыл он знал давно.
Смех и шёпот в зале сняли висевшее напряжение.

- За отбуксированный катер спасибо, но тыловых людей больше с корабля не выгоняй. Готовься к сбор-походу, там поглядим, где тыл - спереди или сзади,- правильно всё понял комдив, он офицер флотский, служил и на Дальнем Востоке, и базой какой-то за границей командовал, во Вьетнаме, кажется.
- Есть, - Сергей понял, сегодня «музыка на похороны» не пригодится…

После описываемых событий прошло десять лет…
Поздняя осень…
Офицерское общежитие, квартира начальника штаба бригады. Недавно часы пробили десять вечера. Суббота. Можно не торопиться ложиться спать - оперативного дежурного можно и по телефону завтра заслушать в восемь утра.
Звонок мобильного телефона прервал идиллию субботнего вечера.
- Сергей Петрович, извини, не спишь? Помощь твоя нужна, сам не вытяну, - начальник тыла гарнизона вываливает всё и сразу, - труба в казарму подводников опять лопнула, температура на улице падает, разморозим систему, до весны не дотянем, а там три экипажа живут.
- Понял, Владимирович, что с меня? – отвечает начштаба.
- Я своих ребят уже поднял, сварка есть, но труба под плитами, поднимать надо, кран только в ОМИС (отдел морской инженерной службы) есть. Они мне не подчиняются, ты же сейчас за начальника гарнизона остался, - уже спокойнее объясняет ситуацию начтыла.
- Хорошо, сейчас дам команду, … я подойду, чтобы наверняка, - начал одеваться начштаба.
- Машину отравить?
- Нет, пройдусь.
- Надолго? – супруга Оля выглядывает из комнаты, она никак не привыкнет к постоянным вводным. В Кронштадт семья начштаба перебралась недавно – два года. И быт, в принципе, налажен. Но муж, как правило, приходит только ночевать. Надежда была только на выходные, но она начала таять на глазах.
- Не знаю, ложитесь, если что, позвоню, - Сергей уже на лестнице. Выйдя из подъезда, на мобильнике набрал оперативного дежурного, ответил Александр Чериков.
- Александр, это начальник штаба, записывай телефонограмму: «Начальнику ОМИС …приказание начальника гарнизона …выделить кран …время, место …моя подпись, - диктует по телефону капдва.
Не любит он, когда семья слышит, как он работает. Треволнений меньше.
Через десять минут Сергей был уже на месте. У начальника тыла и правда всё готово, нужен только кран.
- Разрешите обратиться? - это по телефону заместитель начальника ОМИС пытается отсрочить работу до завтра, а лучше до понедельника.
- По приказу ваш кран - дежурное средство гарнизона, срок готовности тридцать минут, вам быть лично, письменное приказание я отправил, - прерывает Сергей ненужную болтовню и отключает телефон.
- А что же подводники, - спрашивает Сергей у начтыла.
- Даже не позвонили, - сокрушается Владимир Владимирович.
Через сорок минут приехал кран. Замначальника ОМИС прискакал, суетится, близко не подходит, дух благородного «Амаретто» прячет.
Около двух ночи все работы закончили…
- Петрович, спасибо тебе, пойдем в мой кабинет, хоть чаю попьем, - предлагает Владимир, - там и до дома два шага.
- Пойдем, Володя, - поеживаясь соглашается начштаба, - чай действительно не помешает.
- А помнишь, Петрович, как ты меня с корабля с инспекторшами выгнал, - уже в кабинете, после второй «рюмки чая» вдруг спрашивает начтыла гарнизона.
- Нет, когда? - искренне не понимает Сергей, - я много кого выгнал. Минут пять ушло на восстановление хронологии событий с инспекторшами.
Смеялись до упаду, вспоминая всё новые и новые подробности десятилетней давности.
Засиживаться не стали, поспешили по домам…
- Интересно, бок о бок уже третий год, а вспомнил только сейчас, - продолжал улыбаться Сергей по дороге домой, - настоящий начтыла – до всего дело есть, переживает - будь здоров! Других таких и не знаю. Получается, по-настоящему, вот когда тыл впереди…

«19» января 2022 года




Тревога


Кронштадт.
Купеческая гавань. Дивизион рейдовых тральщиков.
Конец лета, девяностые…

Утренний доклад у комдива подходил к концу, когда командира дежурного корабля старшего лейтенанта Сергея Петрова, помощник дежурного вызвал к телефону.
- Так, Петров … быстро готовь свой тральщик к походу, минут через тридцать прибудет начальник штаба, - бесцеремонно поставил задачу оперативный дежурный дивизии, - пойдешь на Ломоносов.
И бросил трубку.
Старлей бегом побежал на корабль, объявил тревогу. И спустился в гиропост. Для рейдового тральщика типа «корунд» сейчас здесь его слабое место - гирокомпас типа «гиря».
Сегодня в век высоких технологий моряки таких проблем не знают или почти не знают. А тогда от гирокомпаса зависела, без преувеличений сказать, - безопасность плавания. Чтобы вести навигационную прокладку и соответственно знать место своего корабля, гирокомпас должен работать бесперебойно и быть «в меридиане». А это возможно, если он отработал восемь часов в базе при неподвижном корабле.
Но сейчас есть только тридцать минут!
- Ладно, «Руль» не нервничай, запускай «гирю» спокойно, на экстренный режим успеем выйти, а в море уже приведем «в меридиан», - ставит задачу Петров рулевому, наблюдая, как тот колдует над компасом.
- Как же я его за тридцать минут на «экстренный» выведу, часа полтора минимум надо, - негодует рулевой Ромка Алексеев.
Он моряк опытный, осенью уже домой едет – за плечами два года на «корунде», знает что говорит.
- На Ломоносов пойдем – не заблудимся. На фарватер ляжем и у нас минут пятьдесят будет, там и приведем в меридиан, не боись! - Петров начал подниматься по вертикальному трапу, - надо комдиву доложиться.
- Гирокомпас приводишь? – коротко спросил командир дивизиона, выслушав доклад старлея.
- Так точно, - лаконичен и Петров.
- Помощь нужна? – каптри пристально смотрит на командира дежурного корабля.
- Нет, - уверенно отвечает Сергей.
- Думаю ничего сложного … проверка уже была, - вслух рассуждает комдив, - может в Ломоносове что-то случилось, разберёшься во-общем. Дуй на корабль!
- Есть, - вприпрыжку умчался старлей.

Корабль вовсю «пыхтел» - дизеля и «главники» запущены, даже дополнительные концы дежурный по кораблю отдал.
- Корабль к выходу готов, гирокомпас «не в меридиане!», - рапортует радиометрист Алексей Скурихин, - погода по прогнозу к вечеру ухудшаться будет.
- Понял, Алексей, в норматив уложились, ещё четыре минуты, - смотрит на часы Петров, - сигнальщик, следи за Усть-Рогаткой, начальник штаба на машине приедет. Сергей ушел к штурманскому столу – карты и планшеты надо подготовить.
…Но ни через четыре минуты, ни через тридцать и даже через час должностное лицо не прибыло. Лишь около полудня капитан первого ранга не спеша вышел из приехавшей на дивизион «Волги». За то время пока капраз спускался по трапу на плавпричал и следовал к рейдовому тральщику, экипаж Петрова успел занять места, и в который раз завести главные двигатели.
- Следуйте на Ломоносов, - не дослушав доклад Петрова капраз расположился в кресле на ГКП.
Короткая волна малого Кронштадтского рейда сразу подхватила «корунд» как только минули Лесные ворота. По небу носились тучи - то синим, то свинцово-серым цветом заливало палубу старенького «пахаря» моря.
- Командир, доложите расчетное время? – требует начальник штаба с кресла.
- Один час - десять минут, - расчеты Петров сделал давно.
- А быстрее нельзя, - раздражается капраз, - добавьте скорость.
- Обороты главных двигателей тысяча триста, на корабле установлены ограничения, скорость максимальная, - невольно смущаясь, докладывает Петров.

Петров - не новичок, третья навигация как - никак. Беречь технику корабля он научился давно - ещё первой лейтенантской зимой. Как-то после осмотра и проворачивания оружия и технических средств на корабле он прибежал к дивизионному механику с возгласами: «Рулевая машина не проворачивается! Как быть?»
Дивмех, тогда каплей Олег Оттович Гончарук, медленно поднимаясь со стула и растягивая слова сказал: «Запомни ле-й-те-на-нт зимой рулевую - не трогать! Она в лёд вмёрзла, гидравлику сорвёшь» и смачно приложил Сергея по плечу пятернёй. Петров от неожиданности чуть не присел.
Весёлый смех всех дивизионных «спецов» вернул летёху к действительности. Буркнув себе под нос «понял» с пунцовым лицом он умчался на корабль.
«Обижаться на себя надо» - через три четверти часа Сергей беседовал сам с собой в каюте, когда на второй странице описания рулевой машины увидел – категорически запрещается!
«Лейтенантские университеты» и «подарок» перворазрядника-боксера Олега Оттовича, не прошли даром.
- Тогда сократите расстояние подверните на курс в Ломоносов, - ещё больше раздражается начштаба и в который раз смотрит на часы.
Петров не сразу нашелся, что сказать. Неужели начштаба не знает, если подвернуть здесь, на каменную гряду выскочишь. Даже с маленькой осадкой тральщика не пройдешь. Вон, створный знак Ленинградского канала, аккурат на курсе окажется. Может, проверяет меня?
В лоции и в Постановлении ясно написано следовать только по фарватерам.
- Пройду опасную изобату, поверну вправо на третью пару буев, - докладывает Петров, склонившись над картой, - сократим одиннадцать минут.
Капраз поёрзал в кресле и ни как не отреагировал.
А вот рулевой сразу бросил тревожный взгляд, - гирокомпас то только в экстренном режиме приводил. Значит ошибка по курсу плюс-минус двадцать градусов.
А командир обещал на Ломоносовском створе лежать - только так «гирю» править можно.
- Видимость хорошая, - командир шепчет рулевому, - по визуальным ориентирам дойдем. В гавани с «гирей» поработаешь. … Видишь, торопимся.

Меньше чем через час ошвартовались в гавани города Ломоносов.
Родной город Петрова, здесь прошло его детство. И в гавани бывал не раз. С ватагой пацанов лазили по заброшенным судам и различным портовым сооружениям.
А теперь вот – командир - сам швартуется к причалу.
- Командир, главные двигатели не глуши – я быстро, - начальник штаба ловко перепрыгнул на пирс и скрылся за тонированной дверью новенького «вольво».
Автомобили иностранного производства тогда были в диковинку, а здесь прямо перед кораблём стоит шикарный «лимузин» темно-синего цвета, двигатель работает без шумно, шины на хромированных дисках блестят.
Времена перестройки уже гремели вовсю, «дружба» с супостатом запустила чёрный механизм сокращений в армии, «бизнес» проникал в армейские ряды.
- Морское такси, - с сожалением думал про «боевой поход» Сергей. Он давно догадался - зачем дежурный корабль подняли по тревоге.
С девяти утра и почти до пятнадцати часов морского сообщения Кронштадта с Ломоносовым нет. У паромов и пассажирских «омиков» перерыв. Дамбы с южным берегом ещё не было. А начальнику штаба надо на «важную» встречу - торопился очень.
- Готовность номер два, экипажу обедать, - командует старлей, глядя вслед уезжающему «лимузину».
- Он же сказал - не глушить главные, - это спрашивает командир отделения мотористов старшина второй статьи Игорь Плахинин, следя за взглядом командира.
- Холостой ход главных - двадцать минут, а я думаю часа два у нас точно есть, - вздыхает Петров, - глуши смело и давайте обедать.
Прав оказался Петров - «важная» встреча затянулась. Вон уже пассажирский «омик» на восемнадцать вечера пошел в Кронштадт. А до этого, минут за двадцать, «сапфир» Сереги Толошова прошёл. Он приборы со всего дивизиона из проверки в штурманских мастерских забирал.
- Темное время суток не за горами, гирокомпас давно в меридиан приведен, но погода портится, - неспешно беседует командир с радиометристом Скурихиным на ходовом мостике, - Лёха, скажи радисту, пусть у оперативного наши действия запросят.
Ветер восточных направлений усилился не на шутку – барашка на волне отчётливо видна. Тучи носятся по небу, как бешеные скакуны. Белоснежные чайки неподвижно висят и радостно кричат над самой мачтой «корунда».
- От оперативного дежурного приказание – возвращаться в Кронштадт, - радист через пять минут поднялся на мостик к командиру.
- Понятно, …забыли, - невесело отзывается старлей, - штабы «едрена вошь».
Через пятнадцать минут дежурный корабль снялся со швартовов.
- Рулевой, самостоятельно выходи на фарватер, - командует командир.
- Есть, - весело отвечает Ромка Алексеев.

Ещё в начале мая рулевой выпросил у Петрова самостоятельно – без командирских команд ошвартовать корабль к плав причалу Купеческой гавани. С самого БКРа (большой Кронштадтский рейд) и до причала Петров команд на руль не давал. А Ромка всё правильно сделал, «по нитке» корабль привёл.
С тех пор, командир частенько доверял Ромке корабль вести. Хотя и не по уставу такой способ. Надо курс кораблю назначать. Но Рома все курсы фарватеров и рекомендованных путей наизусть выучил ещё на первом году службы – до десятых долей!
Гордился рулевой, когда командир ему «во власть» корабль отдавал.
Входные ворота прошли чётко, прямо по курсу лежал путь домой.
-Не поход боевой, а шикарный круиз, - с грустью напевал Сергей слова известного барда, стоя на мостике, - «водное такси».
Но приключения в тот день, как оказалось, ещё только начинались…

«27» апреля 2022 года






Поход в Ломоносов

Кронштадт.
Купеческая гавань. Дивизион рейдовых тральщиков.
Конец лета, девяностые годы…


В самом конце утреннего доклада, командира дежурного корабля старшего лейтенанта Сергея Петрова вызвали к телефону.
- Так, Петров, быстро готовь свой тральщик к походу, - бесцеремонно поставил задачу оперативный дежурный дивизии, - пойдешь в Ломоносов.
И бросил трубку.

…Через три с половиной часа ошвартовались в гавани города Ломоносов. Стояли долго – ждали команду на возвращение.

...Ветер восточных направлений усилился не на шутку – белая пенная барашка на волне уже отчётливо играет. Тучи носятся по небу, как бешеные скакуны. Белоснежные чайки неподвижно висят и радостно кричат над самой мачтой «корунда».
- От оперативного дежурного приказание – возвращаться в Кронштадт, - поднялся радист на мостик к командиру.
- Понятно, …забыли, - невесело отзывается старлей, - штабы «едрена вошь».
Уже через пятнадцать минут дежурный корабль снялся со швартовов.
- Надо поторопиться, - рассуждает командир, напряженно вглядываясь в разгулявшуюся волну.
Строительные работы южной дамбы который год не ведутся. «Стройка века» уперлась в смутные времена «перестройки».
Комсомольские бригады разъехались, как оказалось, навсегда.
Вода вдоль южного берега беспрепятственно наступает на Питер.
- «Омик» с курса влево уходит, - тревожно закричал сигнальщик в рубку, когда «корунд» проходил буи «десять – девять».
Петров напряженно всматривается вперед. Действительно, пассажирский ОМ-356 резко забирает влево и до посадки на мель ему остается минут десять, не больше.
- Радист, послушай частоту гражданских судов, - Сергей не сводит глаз с «омика», - что-то случилось.
Тем временем, короткая морская волна уже лупит в левый борт, но рулевой и без команды курс поправил.
«Сапфир» Серёги Толошова, что часом ранее вышел из Ломоносова, тоже неладное заметил. Он уже к военному углу Кронштадта подходил. Однако отчетливо видно, как Серёга разворот начал и скорость прибавляет.
- Товарищ командир, ОМ-356 «топляк» носом поймал, - носовые отсеки заливает водой, капитан доложил - принял решение нос судна в отмель воткнуть, - это радист Юрка Лещёв, на ходовой прибежал и, смущаясь, добавляет, - а вот куда я не понял.
- Я понял, Юра, связь с оперативным дежурным сюда на мостик подавай, - старлей внутренне собирается с мыслями, - Плахинин, добавляй на главных обороты до максимума! Рулевой, Рома, на левую кромку фарватера выходи, но дальше не лезь, там гряда.
- Есть, …знаю про гряду …до третьей пары буёв влево нельзя, - отзывается рулевой.

«Людей на пассажире человек сто - сто двадцать … сейчас работа компаса ох! как пригодится …», - обрывки мыслей не дают сосредоточиться командиру.
- Баковым на бак, ютовым на ют, - командует Петров.
В радиомикрофоне на мостике отчетливо послышался голос Серёги Толокшова. Это он с оперативным дежурным обстановку уточняет.
- Я, 595-й, следую из Ломоносова, наблюдаю проблемы с ОМ – 356, - докладывает Петров, улучшив момент затишья в эфире, - готов оказывать помощь.
- Петрович, ты! Вот здорово! - забыв о всех правилах радиосвязи кричит помощник оперативного бригады старлей Саня Любимцев, дивизионный связист, - «омик», понимаешь … тонет на фарватере, спасательный отряд уже готовится, но пока прибудут … час точно пройдет.
- 595-й, вам следовать к аварийному судну, основная задача – спасти людей …в остальном действуйте по обстановке, - это уже оперативный бригады каптри Колосов, флагманский минер.
- Понял, судно наблюдаю, расчетное время двадцать минут, задача ясна, - фальцетом отвечает Сергей, а сам пристально наблюдает за маневром аварийного судна.
На этом «омике» два сменных капитана.
Одного Сергей знает – Кузмич, его все так зовут. Ни первую навигацию на фарватерах встречаются. Кузмич всегда по радиосвязи командиров встречных военных кораблей приветствует, советом нужным «угостит». Знает «морской волк», что командиры тральщиков молодые ребята. Вот и не скупится подсказать, что - да как.
Тем временем, «омик» заметно просел на нос – того и гляди волна по палубе побежит. Пассажиры на корме толпятся, кто-то на мачту полез … суматоха и толчея на палубе.
Через пару минут «омик» утыкается носом в каменную гряду Ленинградского створного знака и, продолжая работать машинами вперед, заметно приподнимает нос судна.
- Толково! – восхищается Сергей, - Рома, держи курс на корму «омика». Метрист, данные с эхолота постоянно докладывать.
«Сапфир» Толошова уже подходит к корме «омика».
- Первыми идут женщины и дети …мужики ждут, настоящие мужики помогают! - громкий возглас по верхней палубе судна в ГГС (громкоговорящая связь) остановил толпу ринувшихся было к рейдовому тральщику.
- Точно! Кузмич! – улыбается старлей, голос не перепутаешь.
Порою лица командиры и капитаны друг друга не знают, а вот голоса по многочисленным радиопереговорам узнают сразу.
- На этот тральщик пойдет сорок человек, - снова звучит зычный голос Кузмича, - Василий, проследи – ровно сорок.
Казалось, еще минуту назад суматоха и паника на тонущем судне. А теперь, Василий, видимо, помощник капитана, и еще несколько парней помогают перейти на борт тральщика назначенным пассажирам.
- На следующий «корунд» пойдут тридцать пять человек, - снова твердо командует Кузмич, - остальные пройдите в салон. Буксиры к нам идут … все будут дома ... не волнуйтесь.
«Кузмич ещё и в проектах понимает», - подумал Сергей, наблюдая как идет пересадка людей, - «знает, что у нас места меньше».
Закончил погрузку пассажиров «сапфир».
Корабль Сергея осторожно подошел к корме «омика» так же, как это сделал Толошов.
Морская волна почти не бьёт – Кузмич и здесь отработал «на пять».
Он успел поднять «омик» севернее по фарватеру и направил курс в отмель по траверзу волны.
И теперь каменная гряда прикрывает корабль Сергея от волны.
- Какая ещё помощь нужна? - крикнул Сергей на ют «омика» после швартовки.
Василий показал на мостик, мол, спрашивай там. Сергей посмотрел на мостик «омика» и встретился взглядом с капитаном.
 Невысокий, полноватый мужчина, лет шестидесяти или около того, уверенно стоял на мостике своего «крейсера». Брюки клёш, белая рубаха навыпуск с коротким рукавом, фуражка черная, не по сезону, но сидит отменно.
 Капитан то ли услышал вопрос, то ли понял вопрос Сергея – отрицательно покачал головой.
После чего Кузмич жестом рук изобразил рукопожатие и произнес: «Благодарю!».
Сергей не услышал, а скорее угадал слово капитана.
В ответ старлей резко подбросил правую руку к околышу черной, ещё отцовской пилотки. И, махнув на прощание рукой, помчался на ют корабля.
- Командир …тридцать пять, всё! – кричит Василий с «омика», утираясь рукавом.

Да, тридцать пять, ни больше ни меньше, именно столько можно разместить на юте «корунда» - как оказалось!
Человек двенадцать сидят на стульях и баночках (так на флоте сборные лавки называют), остальные держатся за леера.
«Минеры молодцы - ют подготовили» - успевает отметить Петров.
- Товарищи пассажиры! На фарватере волна, нас немного побросает, держаться крепко. Мужчины помогают женщинам, - громко говорит Сергей, невольно подражая Кузмичу, - по всем вопросам обращаться к командиру отделения минеров - старшине второй статьи Дроздову. Он здесь старший!
- Отдать кормовой, отдать носовой, - взлетая по трапу на мостик, командует Петров.
…Через сорок минут ошвартовались у парадного причала Петровского парка.
Пассажиры обыденно, как ни в чём не бывало, сошли на гранит и поспешили по своим делам.
«Аварийная ситуация …катастрофа …жизни людей» уже где-то далеко в прошлом.
Сергей получил команду следовать к своему причалу в Купеческую гавань.
К «омику» уже подошли пять или шесть спасательных буксиров.

…Поздно вечером, когда треволнения дня уходили в историю. В историю дивизиона тральщиков, кронштадтско-ломоносовской паромной переправы … в историю Сергея Петрова.
Старлей, заварив себе крепкий чай, размышлял о силе командирского голоса. Не громкость, а уверенность, твердость и что-то ещё неуловимое сумели «уничтожить» аварию, суматоху, панику - вернули спокойствие и организованность.

«Вот качества, которыми должен обладать настоящий командир. На дороге их не найти и в магазине не купишь…», - засыпая, продолжал размышлять молодой офицер.


«27» апреля 2022 года




Бандит


Кронштадт.
Средняя гавань. Осень, те самые девяностые…

Уже больше года, как завершился вывод кораблей из Прибалтики. Малые противолодочные корабли, прижавшись друг к другу, ошвартованы в Средней гавани Кронштадта. Кронштадтская бригада ОВР (охраны водного района) пополнилась дивизионом «противолодочников», выведенных из Лиепая. Но в море охотники за подводными лодками не ходят. У кого-то ресурсы просрочены, у кого-то ремонты не завершены. Морской жизни нет, корабли приросли к причалам. Главная задача – сохранить силёнки, устоять, пережить «политическую смуту».

Сразу после окончания офицерских классов в Питере каплей Сергей Петров прибыл к новому месту службы. Новым местом оказался один из восьми лиепайских противолодочных кораблей. Круто сменив «профессию» тральщика на противолодочника, Сергей трудно привыкал к новому амплуа. После маленького «тральца» новый корабль казался Сергею крейсером – величественней корабль был и по длине-ширине, и водоизмещению. Но главное, экипаж корабля -  по штату почти сто человек.
Привыкнув за предыдущие годы службы к малым экипажам, именно в «работе с людьми» развернулась целая баталия по становлению молодого командира. Если с рядовым и офицерским составом Петров свои взаимоотношения выстроил достаточно быстро. Особенно помогли Сергею «комоды-питерцы» (командиры отделений). Они сами подошли к командиру и предложили помощь в изучении матчасти, после того, как командир обратился за помощью к экипажу на построении. Это были болеющие за дело ребята. Хотя молодость и бесшабашность частенько давали о себе знать.

А вот старшинский и мичманский состав «ощетинился» на молодого офицера-тральщика. Обладая неизменно большими знаниями и умениями в использовании корабельных средств, мичманы и старшины никак не хотели принимать «молодого» каплея.
Помог один случай…

С первых дней своего пребывания Сергей занялся налаживанием повседневной и боевой организацией «ягуара» (такое имя носил проект противолодочника). По ночам-вечерам Петров зачитывался различной технической литературой – новое дело требовало большой самоотдачи. А днем проверял изученное на практике и налаживал корабельную жизнь. «Моряки-лиепайцы», долгое время простоявшие у стенки и вкусив «яд перестройки», неохотно вспоминали азы корабельной службы.
Особо изумился Петров положению дел с питанием экипажа. Первый же прием пищи в уютной кают-компании не оставил сомнений у командира, что здесь процветает воровство. Из опыта прежней службы Сергей отлично знал, где и как в Кронштадте получают продукты, сколько и по каким документам … даже многих работников продскладов знал поименно. И Сергея знали многие. В свое время любая недостача выдаваемых со склада продуктов не раз заканчивалась скандалом.
А уж «закладка продуктов» на камбузе в котел – вообще загадок командиру не представляла.
На исходе второго дня командир точно знал, что на корабль «не доходит» часть продовольствия, и надо сказать - приличная часть. Старший баталер главный корабельный старшина Нисореев пытался неумело оправдываться, но жесткий тон Петрова остановил «провинившегося».
Последующие две недели прошли спокойно, в первом блюде появилось мясо, капуста, картошка. Хлеба и масла стало хватать на всех…

Во всю занявшись отработкой дозорной службы, командир не успел проверить очередной привоз продовольствия на корабль. И почти неделю экипаж довольствовался серой жижей из тушенки вместо супа.
Зато новое получение продуктов Сергей встретил во всеоружии. Не дав занести полученное продовольствие на корабль, Петров выложил паёк на стенке перед кораблём и взвесил всё «до грамма». Оказалось украдена одна треть от указанного в накладной.
В тот же день старший баталер лишился священного права распоряжаться продуктами корабля. Командир отстранил воришку от всех обязанностей и выставил «на трап».
В тот же день, поздно вечером в каюту Петрова постучался корабельный механик каптри Василий Соманов.
- Сергей, ты бы не горячился, - издалека начал старожил, - этот старшина давно промышляет, он с бандитами дружит. Как бы хуже не было.
Петров не сразу нашелся, что сказать. Офицер Военно-морского флота говорит командиру корабля, что на вверенном ему корабле правит какой-то бандит-прощелыга. Хотя чему удивляться, падение нравов по «законам» перестройки было повсеместно – заядлые атеисты-замполиты поверили в бога, офицеры пачками увольнялись из армии … коррупция, воровство, пьянство…
- Вот что я тебе скажу, Василий Эдуардович, - Петров даже задохнулся от возмущения, - это мой корабль! А кому будет хуже, ещё посмотрим.
На следующее утро на построении всего экипажа Сергей без лишних обиняков объявил своё решение.
- Баталер ворует продукты, я его отстранил от обязанностей, теперь он только несёт вахту на трапе. И ещё одно, мне тут добрые люди говорят, чтобы я баталера боялся. Так вот! Никому не позволю устанавливать «порядки» на моем корабле! Здесь я - главный бандит, - громко, чеканя каждый слог, говорит командир, - это наша территория. Так, питерцы?
- Так точно, - в ответ весело и дружно кричат матросы-земляки.

А через три недели Петров представил своего баталера на аттестационной бригадной комиссии на предмет увольнения. Документы собраны, доказательства на столе у председателя.
- Может, дадим шанс исправиться? – обращается председатель комиссии – начштаба Борис Вячеславович.
В ответ Сергей отрицательно качает головой, не произнося ни звука. Именно начштаба три месяца назад отравлял Петрова на МПК со словами: «Будет трудно, но ты справишься. Я помогу».
Борис Вячеславович знает Петрова с лейтенанта. Это он, будучи комдивом рейдовых тральщиков, терпел все промахи «зелёного» командира. Воспитание летёхи было твердым, даже жестким. Но в обиду старшему штабу комдив лейтенанта ни разу не дал.
- Все понятно, решение принято, - без слов понял своего ученика капдва, - все свободны, протокол на подпись.

- Даю три дня на сдачу дел, - уже за массивной дверью кабинета глухо говорит Петров бывшему баталеру, резко развернувшись в его сторону, - заход на корабль только с моего личного разрешения.

Пятница… Корабельные часы показывают половина двенадцатого ночи. Командир, обойдя корабль, вошел в каюту и опустился в кресло.
«Сегодня учебники уже открывать не буду, впереди выходные – успею. Тяжелая выдалась неделя. Уже декабрь на календаре…» - путаются мысли Петрова.

- Товарищ командир, там Нисореев, на корабль рвется, - дежурный по кораблю старшина Картухов буквально влетел в открытую дверь каюты, - вахтенного у трапа избил. … И это … он не один.
- А что б тебя! Саня, питерцев поднимай, всех ко мне - на ют! – Петров на ходу застёгивает китель. «Надо было пистолет взять» - уже на верхней палубе мелькает мысль.
На корме корабля вахтенный у трапа матрос Базанов, вцепившись в бывшего баталера корабля Нисореева, хрипит окровавленными губами: «Не пущу, … сука!». Нисореев, выкрикивая проклятья на незнакомом языке, продолжает наступать и бьёт вахтенного кулаками куда придется.
- Прекратить!

Нисореев отступает пару шагов назад, Базанов разжимает хватку и утирает лицо. Возле трапа корабля – метров в двадцати, Петров замечает красный опель «кадет» с плотно тонированными окнами (как проехал КПП на Усть-Рогатку?).
- Я же тебе (…) сказал, - зло сверкнув глазами, наступает на «нарушителя» Петров.
Нисореев, покачиваясь от спиртного на ногах, принимает стойку для атаки. Но поднятые руки раскрывают печень.
Короткий удар в область живота складывает «бывшего продовольственного магната» пополам.
- Звал, товарищ командир! - тяжелое дыхание за спиной останавливает время.
Сергей оборачивается в пол-оборота.
Картина на все времена: три ленинградских богатыря – три командира отделений…
рулевых - Качмалов
электриков - Никиткин
трюмных - Струнов…
стоят в ряд возле торпедных аппаратов левого борта … с голым торсом … и с ненавистью и презрением рассматривают кульбиты известного воришки.

«Васнецов «Три богатыря» написанная на новый лад», - мелькает озорная мысль у Петрова.
- Может его проводить, командир?
- Нет, парни. Значит так, биться будем только по моей команде, - Петров кивает головой на стоящий неподалеку «кадет», - если что, это мой приказ! Моя ответственность!
Из-за надстройки корабля выскакивает четвертый земляк - моторист Фролкин, мускулатура не та, но решимости хоть отбавляй!
- Ясно, есть …

Сергей склоняется над «агрессором».
- Запомни, (…), это мой корабль, … моя территория, - медленно, сквозь зубы произносит командир малого противолодочного корабля, - если ты ещё раз, (…), ко мне придёшь – никто (…) тебе не поможет.
С этими словами Петров «подтолкнул» Нисореева на выход. Корабельный трап «бандит» проходил на четвереньках. Только на причальной стенке, возле подморозившей лужи, бывший баталер привел себя в вертикальной положение.
В полной тишине Нисореев залез на заднее сидение модного «опеля». Не включая фар, машина отъехала восвояси.
Легкая дрожь била Сергея – так с ним бывает в минуту высшего напряжения.
Командир обернулся. И снова перед ним картина, которую он никогда не забудет … «богатыри девяностых» …

…Четыре могучих парня, скрестив руки на груди, хмуро глядят вслед отъезжающего тонированного опеля. Редкие колючие снежинки пролетают над их головами в свете корабельного прожектора.
Дежурный по кораблю сжимает в руке не пустую пистолетную кобуру – успел все-таки достать из сейфа!
А старший химик Базанов, утирая кровь на лице, продолжает сжимать кулаки…

…Так сохраняли в те годы боевой состав флота. Вот они настоящие патриоты прошлых лет.

- Спасибо, парни, выручили, - напряжение дня навалилось на плечи Петрова с новой силой, - отдыхайте. Саша, убери оружие в сейф и готовь замену на вахту трапа.

- Как же ты, Женя, не побоялся? – спрашивает командир старшего химика, рассматривая ссадину над левой бровью.
- Вы же дали приказание – не пускать, - искреннее удивляется вахтенный у трапа.
- Молодец, так держать! – командир жмет руку Базанову. «А ведь он из последнего призыва – молодой ещё …» - мелькает мысль.

На следующий день пафосных речей командир экипажу говорить не стал - и так все и всё уже знали. Но дела на корабле пошли, как говорится, на лад.

…В предстоящую навигацию противолодочный корабль с бортовым номером 321 одним из первых вышел в море. Паруса морской жизни экипажа снова наполнились попутным ветром.
…Трудностей и приключений предстояло пережить ещё много, но та зимняя битва за корабль, возможно, стала для моряков-противолодочников стержнем настоящей флотской дружбы и взаимовыручки на долгие годы…


Экипажу малого противолодочного корабля мпк - 205 посвящается!

«17» ноября 2022 года



Проверяющий


Кронштадт.
Купеческая гавань.
Конец лета, начало девяностых…

Ночь давно опустилась над дивизионом рейдовых тральщиков, что стоит в Купеческой гавани Кронштадта. Старенькие тральщики-«корунды», прижавшись друг к другу, мирно спят у плавпричала. Знаменитые белые ночи уже отступили от града Петра, но, видимо, ещё не очень далеко. Вот они выглядывают из-за купола Морского собора. Дежурный по дивизиону тральщиков лейтенант Сергей Петров находится в рубке дежурного по дивизиону и прекрасно видит весь дивизион через огромное окно-витраж.
Прошел уже целый месяц, как молодой лейтенант прибыл после окончания училища к месту службы. Командир рейдового тральщика – звучит гордо, но очень, как оказалось, напряженно. Не зря кадровик дивизии с изумлением рассматривал лейтенанта, когда тот просто без сомнений и пререканий согласился на должность. Два таких же лейтенанта до него наотрез отказались.
В тот же день на Сергея свалилось всё и сразу: вооружение, боезапас, материальная часть, личный состав, оружие, секретные документы, продовольствие, ГСМ (горюче-смазочные материалы) … и его персональная ответственность за всё! Голова кругом, а ещё зачеты на дежурство и главное на самостоятельное управление кораблём. В общем, скучать не приходится.
С дежурством Сергей разобрался достаточно быстро: две инструкции, сигналы (команды) наизусть и всё - начштаба дивизиона Геннадий Анатольевич Доров произнёс магическую фразу: «Служи лейтенант!».
Две недели уже минули, как Петров лямку на дежурстве тянет. Это его третье или четвертое дежурство.
Очередная «умная» книжка норовит выпасть из рук дежурного, познать ещё много надо. Вот и таскается Сергей с «рукдоками» везде, любую минуту знаниями наполняет.

Звонок внутреннего телефона вышиб из летёхи налетевший было дрём.
- Товарищ лейтенант, прибыл проверяющий из штаба дивизии, - громко докладывает дежурный по КПП, - капитан третьего ранга. Пропускать?
- Пропускай.
«Капитан третьего ранга - это фигура! У нас только комдив в таком звании, остальные старшие лейтенанты и один каплей – дивизионный механик», - рассуждает Петров, наблюдая, как щупленький каптри перемещается от КПП к рубке дежурного.
- Так, ну что тут у вас? - напускным басом тянет проверяющий после того как Петров отрапортовал офицеру военно-политического отдела дивизии. Именно так именовал себя прибывший. Карточку проверки даже представил, как положено.
- Всё в порядке, - щеголевато докладывает летёха.
- Ага, ну сейчас посмотрим, - продолжает щуплый, - пойдемте на суда.
«Суда», - внутренне невольно передёргивается Петров, - «ты откуда такой взялся … суда».
- Товарищ капитан третьего ранга, я в рубке один нахожусь, секретка и оружейная комната здесь, - дежурный указывает на двери, - по инструкции не положено! Вы идите, на кораблях дежурные вас встретят. Я команду дал. Вон они на ютах все стоят.
- По инструкции … хорошо. Ага, на ютах? – опять тянет каптри и вглядывается по направлению руки дежурного в стоявшие у причала тральщики.
Разглядев парочку дежурных на ближайших «корундах», проверяющий, радостно крякнув, двинулся «в дорогу». Путь для каптри оказался сложным – длинный трап на плавпричал он преодолевал как-то боком, держась за массивный поручень. А ступеньки вверх на корабль проверяющий проходил приставными шагами.
«Откуда ж ты такой?» - смотрит вслед Сергей, - «сомнений быть не может, к славному морскому братству этот каптри отношения не имел. Кто ему каптри-то присвоил?»

Следующие сорок минут Петров с умилением наблюдал, как дежурные по кораблям водили проверяющего «за нос», то есть по кораблям. Сразу раскусив «профессионала», первый дежурный по кораблю привел каптри на бак (нос) корабля – «что там проверять-то можно?». Другой на сигнальный мостик потащил – чуть не свалился оттуда, бедолага. А ещё один минут пять на воду под бортом тральца указывал – какой-то «анекдот» докладывал. В те далекие времена матросы по три года служили и дело своё «добре» знали. Вот и досталось самозванцу.
Петров по себе знал, как любят на флоте шутки с «незнайками» шутить. Пять лет в училище отличником был, но на парочку «шуток-прибауткок» от дивизионного штурмана всё же попался на первой неделе службы.

… Проверяющий, тяжело дыша, поднялся в рубку дежурного.
- Всё я закончил, - радостно сообщил каптри Петрову.
- Разрешите узнать какие замечания-недостатки, - улыбается Петров, ответ он уже знает, - мне для доклада надо.
- Замечания? – озадачен офицер военно-политического отдела. Теперь и он вспомнил, что ему тоже замечания-недостатки надо будет докладывать. Каптри тревожно в окно-витраж рубки смотрит – прикидывает, наверное, осилит ещё раз этот маршрут или нет.
- А почему флаги на судах не подняты, - после двух-минутной мыслительной деятельности изрекает офицер дивизии кораблей.
- Где? – лейтенант аж кулак закусил, только чтоб не выдать себя, - а, точно! Сейчас устраним! Извините!
Кто не знает, что флаг корабля не спускается только на ходу и в иностранном порту. А в пункте базирования у причала ритуал целый существует для кораблей – подъем флага в восемь ноль-ноль. Кто этого не знает? Оказывается, есть такие.
… Довольный собой офицер военно-политического отдела пересёк ворота КПП дивизиона тральщика. Дежурный по дивизиону Петров широко улыбался ему вслед. На кораблях, согнувшись пополам от смеха, делились впечатлениями дежурные по кораблям. Черти!
- Ну, по местам, - помахал кулаком шутникам Петров. Те, уловив, что лейтенант в теме событий, весело крикнули «Есть!» и, продолжая хихикать, разошлись.
Утренние заботы стёрли из памяти Петрова ночные события. Зарядка, уборка, подготовка докладов, утренние звонки – обыденность любого дежурного заполнили время и мысли.

- Товарищ старший лейтенант, на дивизионе без происшествий, замечаний нет, - рапортует Петров рано утром начальнику штаба дивизиона, - нет, есть одно, флаги не подняты.
- В смысле - не подняты? Где? – уточняет старлей.
Сергей кратко излагает события ночной проверки. Начштаба, торопящийся на доклад в дивизию, озадаченно смотрит на Сергея, - корабли, флаги … наручные часы, показывающие семь ноль – пять.
- Так они и сейчас не подняты, - пожимает плечами Доров.
- Не знаю, - тоже пожимает плечами Сергей, - он так записал.
- Ладно, разберемся, что за бред, … готовь Серёга, доклад. Я быстро, - уже на ходу распоряжается начштаба.

Сразу после подъема флага начштаба прибыл с доклада в штабе дивизии. Командир дивизиона вторую неделю в командировке. Собрав командиров кораблей и офицеров штаба, старлей, лукаво усмехнувшись, поведал историю про ночную проверку...

При объявлении замечаний за ночь оперативный дежурный дивизии зачитал, не моргнув глазом, что на дивизионе рейдовых тральщиков «флаги в два тридцать не подняты». Командир дивизии, читавший до этого очередную сводку, встрепенулся: «Как так?»
- Вы там вообще обалдели, - устремляет свой взгляд на поднявшегося старшего лейтенанта Дорова, - у вас что, до обеда флаги не поднимаются. Объясните?
- Это ночью не подняты, товарищ капитан первого ранга, «два тридцать ночи», - быстро сориентировшись, докладывает Доров, - проверяющий ночью был.
Минут пять ушло на восстановление событий. Призвали известного каптри, тот подтвердил, что замечание сделано ночью.
- Кто его туда пустил? Кто ему каптри присвоил? Оперативный, а вы что чушь городите? – это самые безобидные вопросы, которые задал седовласый капраз на утреннем докладе…

- Я этого каптри потом в коридоре поймал, - закончил свой рассказ начштаба, - он рассказал, как наш Петров пообещал флаги немедленно поднять.

Общий смех командиров кораблей и дивизионных специалистов ещё долго сотрясал штаб дивизиона.

- Ты даёшь, Серёга, - не унимались командиры после утреннего доклада, - так замполита нагрел!
- Наш человек!
- Смотри, замполиты мстительны!...

К счастью для Сергея, через пару месяцев в связи с событиями в стране «военно-политические управы и отделы» перекроят в «работников с личным составом», сильно сократив.
Корабелам тоже достанется. Через пару лет дивизион в полном составе уйдет на консервацию, а ещё через три года спишут наши «корунды» – за ненадобностью.

Но прежде чем это произойдет, жизнь дивизиона рейдовых тральщиков ещё не раз наполнится яркими и запоминающими событиями.
После расформирования дивизиона большинство офицеров продолжат морскую службу, навсегда сохранив в своих сердцах события тех далёких лет…


Всем морякам, служившим на прославленном дивизионе, посвящается.

«07» декабря 2022 года




Туман


Финский залив.
Лето, начало двухтысячных …

Весна в тот год пришла неожиданно рано.
Уже в конце марта сошел снег. Но главное растаял лёд в гаванях и на рейдах Кронштадта. Даже первые зелёные листочки появились на деревьях в Петровском парке. Ладожский лёд, обычно забивающий весь фарватер на несколько дней, кронштадтские ОВР-овцы так и не дождались – растаял где-то по дороге.
…Первые мысли-речи о глобальном потеплении уже сыпались твердым «горохом» со всех телеканалов страны.

С первых чисел апреля корабли прославленной бригады ОВР (охраны водного района) начали выходить в море. Замер полей, мерная миля – вот с таких несложных задач обычно и начинается ежегодная навигация военных моряков Кронштадта.
На прошлой неделе море бороздили тральщики, а сегодня - очередь до противолодочников дошла.
Малый противолодочный корабль (МПК) с бортовым номером 321 плавно покачивался в якорной стоянке. Ветра практически не было, море спокойное. Только лоскуты тумана шлялись по Финскому заливу, погружая МПК-ашку в «молочную слепоту». Но временами туман дарил редкую возможность прозреть ненадолго.
Тучи висели низко.
И не ясно – это небо упало на «Финиш» или туман поднялся до небес.

Замеры полей только что закончили, надо идти на мерную милю. Но туман, будь он неладен, не позволит замеры точные сделать.
Начальник штаба бригады капитан второго ранга Сергей Петров запросил у оперативного дежурного разрешения перенести «мерную» на завтра и уже получил «добро» с флота.
Петров старший на борту МПК - «наставником» вышел в море. У командира корабля это первая навигация – недавно назначен.
Для начштаба, 321-й - родной корабль, откомандовал три года и теперь с удовольствием вспоминает былые «чудеса». Пять лет «минуло с той поры» и многое поменялось. Но и его «петровские» дела ещё видны повсюду. Вот рундуки для матросов в кубриках деревянные стоят. Это Сергей за три литра «шила» (спирта) на заводе заказал. Столы в столовой команды тоже при нем меняли. С боцманом со списываемых «учебников» забрали - у знакомого механика выпросил.
Документацию на боевых постах начштаба узнал кое - где.
Петров хорошо помнит свой третий, по всей видимости, последний корабль. И корабль, похоже, своего командира не забыл. Даже на душе тепло стало, когда по кораблю обход проводил.

От воспоминаний, начштаба отвлёк внезапно возникший командир корабля.
- Товарищ капитан второго ранга, вас оперативный на связь, - влетая в носовой кубрик левого борта, громко декларирует каплей Вячеслав Журавкин, - срочно.
- Петрович, тебе приказание от комфлота, - в трубку закрытой связи говорит оперативный дежурный бригады Серёга Рыжков, - 321-й в дежурстве стоит – в спасательном отряде. С юга «объект» ведут, там какие-то проблемы. Надо в точку 86 к семи утра прибыть и доложить об обстановке.
- Ясно, а что за проблемы? – жестом показав командиру о необходимости объявления тревоги на корабле, спрашивает капдва.
- Точно не говорят … похоже связь артачится, - отзывается оперативный, - поэтому тебя и отправляют.

Через двадцать минут корабль был уже на ходу. И всё бы ничего, но туман затянул – «не видно ни зги». Видимость сто метров, не больше. С мостика нос корабля не видно.
«Объект» - это очередная строящаяся «иностранная» подводная лодка для друзей-партнёров. В те времена, строительный комплекс, наверное, только и выжил за счёт «ин-заказов».

- Пропало «высокое»! … на навигационной станции, - радиометрист от досады даже шапку на пол бросил.
- Вот это номер, - Сергей уже рядом с радиометристом, - экран пустой.

Это проблема. И какая! Корабль окончательно ослеп.
Штурман доложил: «Чтобы в точку прибыть к семи утра, надо ход четырнадцать узлов держать».
- Командира боевой части и старшину команды на ГКП (главный командный пункт) – командует Петров, - ход самый малый, усилить наблюдение, впередсмотрящий - докладывай постоянно.

Ситуация, однако … навигационная станция – одна. Видимость - сто метров. «На ощупь» далеко не пройдёшь.
Как поступить?

- Питание на станции есть, наверное, плата сгорела, - старшина Картухов докладывает откуда-то из-под станции.
- Саша, ЗИП-овые есть? – начштаба как и весь расчёт ГКП напряженно смотрит вперед. Старшина Картухов – старый знакомый. Его ещё Петров на контрактную службу принимал.
- Есть, но менять все платы придется, - выпрямляется Картухов, - а я потом на осциллографе прогоню.
- Сколько времени займет, - спрашивает капдва.
- Не знаю, - мнется старшина, - … а если две платы сгорели или три. ЗИПа-то четвёртый год не дают, так на честном слове работает.
- Всё, хватит мямлить. Приступай! – Петров продолжает искать решение.

Идти вслепую – безумие…
Стоять – срыв задачи. Да и стоять на якоре тоже опасно.

- Штурман-БИП, последняя навигационная обстановка на планшете? – напряженно думая, спрашивает начштаба.
- Так точно, - два старших лейтенанта раскладывают планшет «Ш-26».
- Так, все суда стоят …хорошо, - разглядывая планшет, вслух рассуждает Петров, - на ходу только по фарватеру. Нормально. А что если? Попробуем. Штурман, судов не много. Всех наноси на навигационную карту, не забудь задержку по времени учесть.

- Внимание, записываем обстановку, - подал команду начштаба после того как штурман нанёс суда на навигационную карту.
- «Радио девять, Санкт-Петербург», я Бугель, работу закончил, выхожу на фарватер, буду следовать курсом на выход, - говорит в радиоэфир на двенадцатом канале Петров, - прошу дать навигационную обстановку.

«Фокус» заключается в том, что практически весь Финский залив через свои навигационные станции наблюдают диспетчеры Санкт-Петербургского морского порта. И не просто наблюдают, а и управляют движением судов.
Правду сказать, военные корабли диспетчеры недолюбливают - командиры кораблей свои маневры обсуждают с ними редко. Сухо в эфире ответят: «действую по плану» и всё.
Но не сегодня…

Любезность «бугеля» не осталась без внимания и диспетчер в течение пяти минут довел «военморам» - кто, что, куда идет, какой скоростью и ещё множество нужно-ненужной информации.
- Благодарю, - искреннее поблагодарил Петров, - остался на связи. Теперь достоверности информации хватит минут на тридцать – сорок.
- Штурман, всё успел? Выводи на правую оконечность фарватера, - Петров склонился над картой, - подождем паром, вот здесь и за ним пойдём. Понял?

Через полчаса МПК, пропустив вперед пассажирский паром, пристроился в дистанции пятьсот-восемьсот метров с правой стороны и шёл к назначенной точке. Скорость – четырнадцать узлов.

Воочию паром разглядели только часа через два, когда минули остров Сескар. Туман начал давать «трещины».
Шли «хвостиком парома» по расчетам за «басистым» туманным звуковым сигналом. Каждые две минуты паром смачно гудел во-всю.
А на траверзе острова Малый – радиолокационная станция заработала «на высоком» и корабль, наконец-то, прозрел.
Добавили ход. К назначенному времени были в назначенной точке.

Рано утром яркий солнечный свет отражался в свежо выкрашенных бортах подводной лодки – испытания были в разгаре.
У «объекта» все проблемы оказались - по связи … то слышит, то не слышит. Получили от строителей подробный отчёт, довели до оперативного флота и поспешили в обратный путь.

- А если б мы столкнулись? - уже после швартовки в Средней гавани Кронштадта командир корабля спросил у начштаба.
Петров при форсировании тумана видел, конечно, что Вячеслав Журавкин переживает очень. Но вида не подавал, держался молодцом. Значит, толк будет.
Приятно осознавать, что сегодняшний командир корабля – «твоего лайнера» - так переживает за дело, за корабль.
- Слава, по-моему, …море любит и прощает, не смелых и отважных, а главное расчетливых моряков, - не спеша отвечал Сергей, - не безрассудством и смелостью, …а расчётом и умом.
- Побегает ещё наш «иноходец» ... береги его!

«18» июня 2022 год