Русский характер. Из рассказа бывшего фронтовика

Война неолимо подхходтла к концу.
Наши войска рвались вперед,ломая горло врагу,но местами оставляли в тылу недобитые банды предателей и националистов,особенно в западных частях Украины, которые в бессильной злобе мстили, родственникам победителей, активистам и сочувствующим, творя бесчисленное издевательства над ними днем,а по ночам скрываясь в лесополосах,схронах и заброшенных хуторах и предгорьях. Зверствами, которые творили они, брезговали даже немцы, венгры, румыны и другое отребье. Пойманных красноармейцев фашисты и их пособники рвали собаками, вешали, варили живьём в казанах, сжигали на кострах.Особенно усердствовали бандеровцы. Создавалось впечатление, что всевышний вывернул их наизнанку, превратив только внешне похожих на людей, а внутренне обратив в бесов.В полной мере их бесовское обличье ощутили на себе евреи и цыгане.Если первым ещё удавалось добраться до концлагерей смерти и мученически погибать, хотя бы предварительно вдохнув свежего воздуха, прежде чем сгореть в печи, то цыган уничтожали с на месте скопом, целыми таборами.















-В борьбе с этими подонками принимал участие и я,как только получил повестку на фронт и погрузившись в воинский эшелон. Пройдя, суровую школу в боях с самого начала войны в составе пехотного полка, после лёгкого ранения окончил школу СМЕРШ при НКВД, в составе которого занялся беспощадной  борьбой со шпиона и, диверсантами, а так же с различного рода предателями,и националистами типа бандеровцев в тылу наших войск. Они орудовали в основном за спинами
бойцов нашей армии, хорошо маскировались и действуя исподтишка. Многочисленные стычки с этим отребьем научили меня особым методам борьбы с ними,подразумевающими порой внедрение в их ряды,особую риторику при общении и прочие ухищрения, вводящие врага в заблуждение. Получив необходимый опыт в этой области и поучаствовал в нескольких операциях по ликвидации особо опасных иуд и палачей советских, в том числе мирных людей, я был награждён несколькими правительственные наградами,повышен до звания лейтенанта и был после очедного направлен в командировку в штаб СМЕРШ НКВД западного округа Украины.




-По прибытию меня вызвал начальник СМЕРШ округа полковник Z. Он усадил меня напротив, не торопясь, раскурил трубку, и неторопливо, с расстановкой сказал:
Слушай, лейтенант. Ты сам знаешь, что времена сейчас тяжёлые. Много националистических банд, вооружённых до зубов, шатается по лесам, в тылу наших войск и наносят большой  вред. Не всегда мы можем вычистить эту дрянь и предать суду из-за их сравнительно многочисленности изворотливости.Банды эти не просто представляют собой разрозненные и не многочисленные шайки, а действуют под руководством некого центра, местонахождение и главных их руководителей которого нам предстоит выяснить.Так вот, учитывая ваш специфический опыт, мы решили направить вас в одну из таких, из  областей.из которой ты родом, в качестве особо уполномоченного по борьбе с предателями и националистами Кстати,с некоторыми из них,  вам придётся общаться.-инкогнито, разумеется. У вас довольно богатый опыт в этой сфере, поэтому на вас мы возлагаем особые надежды, Итак, будете там за главного, а потому необходимо быстро созвать нужных людей, создать штаб и приступать к действиям.Впрочем, борьба уже идёт, нужен только толковый руководитель.В этом я всецело полагаю на тебя.
-Вы все уяснили, генацвали? Необходимые инструкции получите в штабе, а завтра можете отправляться. Товарищи на местах уже предупреждён, так что вас ждут. А сейчас желаю успехов и возвращайтесь живым и здоровым. Можете тдти.

Я не стал дожидаться завтрашнего дня, а получив инструкции документы в штабе, а оружие у Зампотеха, я направился на вокзал, где наудачу сел в тот поезд, который мне был и нужен. Поезд - это было хорошо сказано. Чёрный, с длинной трубой паровоз, с трудом тащил обветшалые товарные вагоны. битком набитые с не менее потрепанными солдатами и офицерам, но тем не менее с преимущественно весёлыми и бесшабашными лицами. Да и чего было грустить? Война была на исходе, над головами не барражировали немецкие самолёты, не поливали свинцом головы наших солдат, и от которых не надо безуспешно пытаться отстреливатьсяиз винтовок. Словом, жизнь удалась, все едут домой к родителям, невестами, жёнам и детям!
Ранним туманный утром я спрыгнул на гремящую насыпь и направился в сторону станционному одноэтажному зданию, окна которой и небольшого продуктового магазина рядом уже светились. В зале ожидания клевали носа и несколько потенциальных пассажиров, а касса была закрыта. Почувствовав голод, я вышел и направился к магазину. Здесь, у массивной двери возилась с тяжёлым замком среднего роста стройная девушка с длинными белокурыми волосами, рассыпанными по белому халату сзади.сквозь тонкую ткань которого угадывались юношеские, но уже почти вполне развитые женские прелести.

С решительность фронтовика ка я подошёл к девушке и спросил:
-Могу чем - нибудь помочь?
-В ответ получил довольно резкое:
-Можете, и могли, но мне уже не надо. Если что, через пять минут заходите, я вас обслужу. Только не в том смысле, о котором вы возможно, подумали. А то ходят разные проходимцы-пристают, сил моих нет.
Я изобразил обиженного:
-А что, я похож на проходимца?
-Вы - нет, хотя среди вашего брата-фронтов ка разные попадаются. А бывают и ряженые.
С этими словами девушка исчезла за дверью.
Я подождал минут пять, затем открыл дверь и вошёл внутрь. Лена с уже прибранными волосами под косынку стояла на цыпочках и пыталась что-то достать с верхней полки. При этом платье её задралось выше колен повергнув меня в восхищение гладкостью и белизной кожи ног.
А вот и я, - с наигранной веселостью и некоторой доли смущение. - Вижу, все-таки без меня не обойтись. Что вы хотите достать?
-А то вы не знаете, что пьет ваш брат фронтовик по утрам. Небось, трубы горят со вчерашнего?
Я отрицательно покачал головой и, посетовав на несправедливость её суждений, попросил бутылочку лимонада и двести грамм колбасы.


 











Очевидно, привыкнув к тому, что молодые люди моего тогдашнего
возраста,с обветренными лицами да ещё с целой гирляндой государственных наград на груди, обычно спрашивают табачные изделия или и спиртные напитки, она



опустила руки, а, голубые глаза округлились от удивления, поняв что ни пью, ни курю, а в магазин зашёл за сьестным. Получив требуемое, я вышел, с любопытством оглянувшись , очарованный миловидностью  и даже красотой девушки. Спиной же я  ощутил её внимательный и явно заинтересованных взгляд в котором я вообразил некоторый призыв к действию, а потому  обернулся к ней лицом, вежливо и вместе с тем напористо спросил:
-Вы, Леночка, наверное, заканчиваете работу, а на дворе смеркается, а потому, будучи офицером, сочту за честь проводить вас до дому.


-Лена, широко улыбнулась и, показав ровные и идеальной белизны зубы, сказала, словно давно ожидала этого предложения:
-О, звучит как в кино. Заслуженный офицер с мужественный лицом и с наградами во всю грудь приглашает сопроводить девушку домой. Или в церковь. Где-то я уже это видела. Наверное, в кино
Я вгляделся в её лицо, ожидая издевки, но оно по - прежнему оставалось приветливым, а теперь уже более красивым.
-Так вы согласны? - спросил я с робкой недоверчивостью.
-Ещё бы!С таким героем пройтись по станице особенно лестно. Все девчонки иззавидуются. Но только вот что,-подолжила она, - Я хоть и кажусь иногда легкомысленной девчонкой, прошу рук не распускать, целоваться не лезть, вина не пить никогда, так же как и курить. Идет? Если нет, скатертью дорога. Провожающих у меня пруд пруди, только я обойдусь, если что. Ну как, фронтовик? Тебе бы, небось, автомат в руки и вперёд?Со мной такое не проходит, заруби это себе на носу. Ну так идёшь, герой, или робел? Уж больно занозистая девка попалась.Так?
-Я не из трусливых,а пожелания  твои учту. Пошли, что ли?

Пошли, - беззаботно, на грани легкомыслия, - сказала Лена,-и, взяв в руки большой амбарный замок, жестом пригласила меня на выход. Во дворе уже было почти совсем темно и тихо. Резкий крик ночных птиц , прерывал лай собак в разных концах станицы.В небе как-то неожиданно и ярко вспыхнули звезды.
-Сойдя с крыльца мы пошли по прямой, едва белеющей пыльной дороге. Я оглянулся на магазин и спросил :
-А при нем сторожа не положено? Времена трудные, могут и обокрасть.
-Не, - все будет нормально. При магазине сараюшка, так при нем сторож с берданой. Разве ты не заметил сутулого карлика с обожженным лицом? Он ещё у печи возился и товар перетаскивал.Сила у него в руках неиморверная.Потому он работает сторожем, охранником и грузчиком одновременоя.Федором его зовут. Он меня, бедный калека, любит, а поэтом в обиду не даст. Хата у него сгорела прошлой осенью, так он к в сараюшке за магазином и проживает. Времена сейчас для всех трудные.

Некоторое время шли молча, но природная говорливость Лены взяла верх:
-А что ты все время молчишь, кавалер? Развлекай даму. Расскажи, например, как воевал, где побывал, что будешь дальше делать. Ты ведь местный, а тебя не помню-малая, небось, была. А зачем ты сейчас здесь?
Я немного помялся, опасаясь наговорить лишнего, но все-таки заговорил:
-На фронт я ушёл совсем малым,после получения повестки. К тому времени бабка умерла и я остался совсем один. Взяли меня поначалу в роту связи, затем перевели в разведчики. Воевал, учился, звание получил.. Много чего было. А сейчас я здесь по делам. Как местному уроженцу мне легче будет здесь ориентироваться Ты особенно не спрашивай:меньше знаешь-лучше спишь..Да и для общего дела лучше. Расскажи лучше о себе.

Лена с огорчение махнула рукой:
-Девка как девка. Живу с родителями, работаю в магазине, где каждый алкаш норовит за грудь лапнуть. Если бы не Фёдор, -сторож наш, - жить бы от них не было. Он за меня горой.
-А замуж почему не идёшь?
-За кого? Нормальные на фронте, остальные калеки и алкоголики. Да ещё бандиты окусываются вокруг. Эти вокруг магазинов по тёмным улицам промышляют.Да вот ты объявился. Ну, да как объявился, так и исчезнешь.
Лена вдруг остановилась и насмешливо посмотрела мне в глаза:
-Женишься на мне, герой?Или ты герой на час? Ладно, ладно, я пошутила. Предупреждала ведь:не пить, не курить, за груди не лапать. Ты, вроде, не из таких, но что дальше? Дальше, если и замуж предложишь-не пойду. Не по мне это все. Пусть наши девки замуж выскакивают да детей рожают. Все больше населения на родится-уж больно много потерь на фронте - ужас берет.
Пытаясь успокоить Лену, я взял её за руку и слегка притянула к себе.
Она испуганно отскочила от меня на край дороги и, громко ойкнув, упала на колено, зажав руками левую лодыжку. Покачавшись на месте, заплакала:
 Как я теперь пойду?И чего лез со своими руками? -предупреждала ведь. Вижу, от тебя одни неприятности, вояка.

-Прости, прости, я не хотел. Не думал, что ты такая пугливая. Очень больно?
-А то! Если сейчас холодный компресс не сделать, до утра мне до дому не дойти.
-Я совсем растерялся и, оглядываясь вокруг, спросил:
-А где у вас тут вода?
-Река километрах в трех-и на здоровых ногах не дойдёшь. А колонка вон на той стороне дороги. Возьми какую нибудь тряпицу, только не портянку, Намочи  её хорошенько и неси сюда.Но лучше я тебе свой платок дам. Держи.
-Да у меня свой есть. Он совершенно чистый, не сомневайся,-сказал я, суетливо шаря по карманам, хотя и хорошо знал, где он лежит-чистенький и даже отглаженный.
Тогда поспеши, косолапый.
-Я опрометью бросился к колонке со стоящей рядом довольно большой скамейкой. Мигом намочив "перевязочный материал", и ,пошатав для верности скамейку, крикнул:
-Ты посиди пока на месте, а я сейчас вернусь и, помогу тебе добраться до скамейки. На ней удобней будет оказать первую медицинскую помощь-нас обучали.
Лена,все ещё кривясь от боли, согласно кивнула. Подбежав, я ухватил её под мышку, и помог дойти до лавки. Здесь она облегчённо выдохнула:
-Кажется,вроде, полегче.Умеешь, солдатики, помощь девкам оказывать. Впрочем, дело не хитрое. Только на большее не расчитывай, санитар. Итак платье выше колен задрал.Отвернись.

Я отвернулся и стал с сделанным интересом осматривать местность,иногда поглядывая на лицо Лены, глаза которой вдруг стали слипаться, а голова уклониться мне на плечо. Я притих, с наслаждением вдыхая аромат её волос и вслушиваясь в мерное, чуть слышное и почти детское дыхание.
Продолжалось это недолго. Минут через десять она встрепенулась, глаза испуганно открылись, а сама она отшатнулась от меня, панически прошептав:
-Ты что творишь, бесстыдник? Не успела глазом моргнуть, так он тут же прилип. Отстань сейчас же.
-Да что я? - пролепетал я,-Сама ты вдруг задремала и голову свою положила мне на плечо. А я ни сном, ни духом.
-Правда? Ну, слава богу. Должно быть сегодня на работе притомилась, да эта нога ещё..
Болит? - спросил я её с тревогой.
Лена склонила голову, словно прислушиваясь и сказала удовлетворенно:
-Знаешь, почти нет. Вот шевелю ногой и едва чувствую. Давай - ка проводи меня домой, здесь недалеко.
Мы встали и стараясь не прикасаться друг к другу,и почему - то синхронно прихрамывая, дошли до её двухэтажного дома.

Ну что, прощай, герой, - сказала она, прислонившись спиной к калитке. Спасибо, что проводил. Ещё увидимся.
-А когда? - с надеждой спросил я.
Лена усмехнулась:
-А хочется.
-Очень.
Лена опять усмехнулась:
-А вот знаю. Вижу, что нравлюсь тебе. А Потому приходи вечером к магазину-может, и потолкуем о чем - либо. Только губу - то не шибко раскатывай:знаешь меня,-не раз говорила уж.

Домой я не пошёл, а направился в станичный совет, где, как я знал, меня уже ждали. Миновав часового, я зашёл и при не ярком свете керосиновой лампы у видел хорошо мне знакомого друган а и сослуживца Петра Гринько. Склонившись над столом, он крутя рыжий ус, пристально рассматривал какие-то бумаги, веером разбросаные по столешнице Рядом у стола, щурясь от дыма скверного табака из козьей ножки, сидел Клим Приходько, тоже не далеко не чужой мне человек.
-Увидев меня, оба сдержанно заулыбались и подвинули мне табурет.
-Садись,начальник. А то ведь цельный день по станице шукаем и все без толку. Думали, не собаки ли задрали. а то они вовремя немчуры бегали голодные как волки, - сказал с ехидцей Клим.
-Я сел и тоже с шутливым укором сказал:
-Врите да не завирайтесь.Обещался только назавтра быть, а уже вот, перед вами. С вас причитается.

Пётр оживился:
-Это мы зараз.За нами не заржавеет-только скажи.
-Не, нет. Не время сейчас-дел много. Кроме того, я одному человеку слово дал, что до самой победы ни - ни.
-Уж ни дивчине ли, а? Ты всегда был шустрый на этот счёт.Да и видели тебя мельком с одной блондинкой в магазине, кажется.
Я сбавил тон с шутливого на серьёзный:
-Не время сейчас амуры разводить. А дел у на с вами до чёртиков.Согласно приказу главковерха вся операция должна завершиться максимум за пять семь дней. Вот приказ, его надо обсудить сегодня же. Я распечатал конверт с приказом и выложил его на стол. Лица присутствующих приняли сосредоточен ноет выражение, а головы ещё более склонились над столом. Сделав предостерегающий жест, я сказал:
-Не спешите. Сначала надо, обзвонить более мелкие подразделения, а когда прибудут представители, с ними и обсудим. А пока покурите.
Тут возмущённо  вскинулся Пётр:
-Ага,покурите.Товарищ уполномоченный шутить изволит, когда каждая минута дорога. Да за такие шутки...
Я поднял руку и предостерегающе сказал:
-Успокойтесь, товарищи. Все равно без полного кворума, никакого решения мы вынести не можем. Так что, не собачся, Пётр, а садись за телефон и обзванивай все подразделения. А с документом можем ознакомиться вдумчиво и сейчас.

Через час атмосфера в помещении полностью изменилась. Начали открываться и закрываться двери, входить и выходить люди преимущественно в форме и при оружии. Беспрерывно трещал телефон, иногда раздавались нецензурная брань и, разумеется. табачный дым стоял карамыслом. К рассвете шум приутих, присутствующие ближе сгрудились у стола и тогда я, как уполномоченный, взял слово:
-Товарищи, - осипшим голосом сказал я,-На текущий момент обстановка прояснилось. Всё наши силы на местах готовы к выступлению. Окончательно бандеровских гадов раздавил послезавтра на рассвете. Думаю, вопросов больше нет, поэтому попрошу всех по местам и глаз не смыкать до самой победы. А победа будет за нами! Все присутствующие негромко выдохнули"Ура!!!"
Лица присутствующих приняли ещё более усталое выражение.Начали неторопливо одеваться, прощаться и выходить группами и по одному. У коновязей ожидали кони, некоторые запряженые в пролетки, а чуть на отшибе стояли два автомобиля.
Через час представители отрядов разъехались по местам дислокации, где предстояло бои, а человек десять остались на месте,  стуча на пишущих машинках, дым я цыгарками и изредка переговариваясь по телефону. Это был теперь основной штаб предстоящей ликвидации банд формирований.

Я оставил дежурного за себя, сказал, что скоро вернусь, а сам вышел на крыльцо. Воздух был свеж,небо серело, а звезды медленно потухали в нем. Я бы мог отдохнуть на одной из дежурный кроватей управы, но захотелось пройтись по улицам станицы, поросшей влажной от утренней травой. И не только. Мне очень захотелось увидеть красавицу Лену, услышать её живой, немного торопливый говор и, что греха таить, полюбоваться её стройной фигурой, а быть может, хотя бы немного сблизиться с ней.
Вскоре я, стараясь не шуметь, зашёл на крыльцо магазина слабо освещенного изнутри. Ко мне спиной стояла Лена, застегивая халатхалат, и косясь на теснутое большое зеркало. Я неслышно подкрался сзади и ладонями прикрыл глаза. Не успел я посмеяться собственной шутке, как почувствовал сильную боль в правой ладони. Это, Лена, видимо, испугавшись, сильно укусила меня за левую руку.а я отпрянул назад и прислонился к стене, сжав другой рукой и впившись губами в укушенное место, пытаясь остановить тонкую струйку крови. Лена, побледнев как полотно, тоже ухватила меня за руку и тоже прильнула губами к ране, которые сейчас же окрасились и в ярко алый цвет. Почувствовала невероятное возбуждение от цвета и солоноватого вкуса крови, с сжал её лицо руками и впился своими губами в её. В ответ я ощутил крепчайший поцелуй, чуть ли не сведший меня с ума.Так мы стояли как два вампира, испытывая, вероятно, одинаковые чувства-невероятного наслаждения и внезапно нахлынувшего желания. Ноги сами подкосились под нами и, и мы мигом оказались на лежа на коврике

Когда после бурных ласк, я приподнял  на локтях и заглянул Лене её лицо и ярко красные и всупухшие губы, я рассмеялся, подумав, что такие губы должны быть
у вампиров.  Вероятно, догадавшись по моему лицу, примерно то же,рассмеялась ещё пуще. Как ни странно, наш обоюдный более чем странный вид, странным образом возбудил в нас ещё не один приступ страсти, в конце концов в приведя в полное изнеможение. Это доходило потерю сознания или нирвану, которая внезапно прервалась панически стоном Лены:
-Ну, молодец офицер! Ну,лихо! За рекордно короткий срок уговорил девку. Не думала ,что так получится.
А что, больно было? -с тревогой спросил я
И больно и сладко,но уж чересчур скоро это у нас сладилось. У других на это времени не в одну неделю уходит.
-Не уверен, что виноват я. Просто я не смог удержать, уж больно ты была соблазнительна. Сейчас я готов на тебе жениться, даже если ты забеременеть.
У Лены ещё пуще хлынули слезы из глаз.
-Прости, родной. Я все это со страха. Так не хочется тебя потерять,ты ведь сразу мне так понравился. Никуда тебя не отпущу.
Я с нежностью прижал Лену к себе и, стараясь не пугать, сказал на ухо:
-А придётся. Я обещал сегодня непременно вернуться в штаб, я там сейчас за  там главного.
Лена с тревогой и почти панически страхом вскинула на меня глаза, а припухшие от поцелуев губы прошептали:
-Ты вернёшься? Только не ври. Я буду ждать хоть в жизнь. Не сомневайся.
-Я вернусь обязательно и быстрее, чем ты думаешь. Успокойся.
Один Бог ведает как сила оторвала нас друг от друга.

Двое суток продолжалась операция по ликвидации бандеровских бандформирований в крае. Крови пролилось не меньше, чем во времена казаков и Тараса Бульбы против поляков, тел фашистских сателлитов вытянулось на верёвках под виселицами немногим меньше,депортировано в Сибирь  иуд не считано,а кончилось все победой Советской власти,Красной Армии, спецслужб,а главное - Русского мира Все это в деталях стало известно через два дня, а в полдень нынешнего распахнулась дверь и в штаб ворвался долговязый человек в кавалерийской шинели,и наганом на боку - командир взвода Егор Колыванов.
Кончай дела, начальник, беда у тебе. Бери коня и верх скачки в магазин. Там твоя с твоей девкой беда, кажись. Мы с ребятами с тобой. Торопись,-заорал он мне прямо в лицо. Через минуту мы уже были в седлах, а через пять уже в магазине. На полу лежало явно женское тело,полностью покрытое простынью с .На груди расплылось большое кровяное пятно Я сорвал простынь и тут же узнал прекрасное лицо Лены.Лицо ее была мертвенно бледно но не казалось менее прекрасным. Я поцеловал Лену в губы и прикрыл лицо. Не ощущая себя, потянулся к эфесу шашки и прхрипел:
-Кто?
Колыванов молча кивнул на связанного по рукам и ногам и сидевшего на корточках сторожа и грузчика магазина Федор и сказал:
-Вот этот.Один из первых местных бандюганов будет.Глубоко копался-не досмотрели вовремя. Глаза бандеровца бешено вращались, с ненавистью озирая окружающих,а редкие гнилые зубы скалились как у волка.
Кончай его, - приказал я Колыванову.
-Он как бы нехотя вытащил шашку из ножен и острием её указал Федору на выход..














-






-




.
-
-