Son of Hatred

The Moon & The Nightspirit – Metanoia - A Hajnal Koszontese

1

Там, где должна была быть деревня осталось лишь пепелище. Я шёл по золе, вдыхая запах гари. Посох зажат в кулаке, на конце горит небольшой огонёк пламени. Так бывает, когда я слишком напряжён. Тело словно деревенеет, какая-то жилка начинает пульсировать в мозгу, и я начинаю пропускать магию через себя, не отдавая себе в этом отчёт. Что здесь произошло? Я опоздал? Чудовища не сжигают деревень. Не отсекают головы ровным аккуратным ударом меча. Не оставляют человеческое мясо просто гнить посреди улицы. Впрочем, судя по состоянию некоторых тел чудовища тут тоже уже побывали. Большинство трупов сжимали в руках вилы или серпы. Умерли от ударов мечей и топоров. Крестьяне, убитые солдатами. Внутри домов были мёртвые женщины и дети. Им пришлось ещё хуже, чем мужчинам. Сожжены заживо в собственных домах. Я, смотрел сквозь обожжённую раму окна на маленькое обугленное тельце, валявшееся на полу, и чувствовал, как что-то пустеет внутри, а огонёк на конце посоха разгорается ярче.

Я шёл дальше, разглядывая пепелище, пытаясь понять, что мне делать. Человек из этой деревни пришёл в башню два месяца назад. Говорил о чудовищах, поселившихся в местных лесах. Просил помощи, но свободных людей в башне не было. Я был относительно недалеко и получил послание о местных неприятностях, но был занят. Отправился сюда так быстро, как только смог. Понятно, что за два месяца ситуацию могла измениться и я не был уверен, в каком состоянии найду деревеньку, но такого я не ожидал. Что здесь произошло, - продолжал я спрашивать сам себя, но ответа у меня не было. Нас просили помочь с чудовищами, но здесь постарались явно не они.

Я приближался к главной площади и увидел членистоногую насекомоподобную тварь размером с волка, пожиравшую труп. Войновка. Как я и ожидал. Я разбирался с такими тварями последние несколько месяцев в Холии, по ту сторону границы и конечно же они были и здесь. Можно поэтически сказать, что они приходят на запах крови, но на самом деле они чувствуют психическое состояние. Гнев, агрессия, страх, ненависть. Недавняя война разбудила этих тварей, и они повылазили из своих подземных гнёзд и заполонили леса Холии. Здесь, в Рунии, битв не было, но деревня находилась не так далеко от границы. Запах ненависти донёсся и сюда.

Я посильнее разжёг огненный шар и метнул в чудовище, испепелив его на месте вместе с недоеденным трупом и наполнив воздух свежим запахом опалённой плоти. Когда с чудовищем было покончено, смог наконец осмотреть главную площадь. Я совершенно не ожидал встретить в таком месте виселицу. Впрочем, было ощущение, что построили её наспех и не так давно. Посиневший труп, болтался в петле и ещё несколько висельников были свалены в кучу за эшафотом.

Ещё чуть дальше, на ступенях самого большого дома на этом пепелище, стояло туловище без рук и ног. На ступеньке выше туловища стояла голова с выколотыми глазами и отрезанными ушами. Юноша. Не больше двадцати лет. Тело изуродовали после смерти? Или мучили перед тем, как убить? Я надеялся на первое, но больше верил во второе.

-Ты опоздал, мистер колдун.

Я вздрогнул, услышав голос за спиной. Разжёг пламя поярче на конце посоха и обернулся. В десятке метров от меня стоял седой бородач. Стрела наложена, на тетиву, но кончи смотрит в землю, а не на меня. На поясе топор, но это топор лесоруба, а не воина. Простая холщовая рубаха и столько же простые штаны, перевязанные верёвочным поясом вокруг упитанного живота.

-Вы жили здесь?

-Это был мой сын, - он кивнул на обезображенное тело на ступенях, подходя ближе. - Они пытали его у меня на глазах, прежде чем убить.

-Кто они?

-Они изнасиловали мою дочь. Сожгли её вместе с женой заживо в моём собственном доме, - он взглядом указал на пепелище большого дома.

-Вы были здесь старостой?

-Да. И я привёл их к нам. Я должен был знать, кто они. Должен был знать, что от них ждать. Старый дурак. Я виноват во всём.

-Кто они?

-Холийцы. Это были Холийцы. Но я не знал это. Я думал, они просто наёмники. Думал, они помогут нам. Когда ваша чёртова башня отказалась, я решил, что нам нужно нанять кого-нибудь. Кто поможет. Против чудовищ. Откуда я мог знать, что они будут хуже чудовищ. Чёртовы Холийцы. Да сдохнут они все в жутких мучениях. Пусть вся их страна сгорит в огне. Как сгорела моя деревня.

2

Он привёл меня в небольшую пещеру, в которой жил последние несколько дней, после того как его деревню сожгли. Развёл небольшой костёр и смотрел в огонь, собираясь с мыслями. Я проверил пещеру, убедился, что она не уходит вглубь под землю, откуда могли бы появиться чудовища и сел напротив. Я ждал. Хотел услышать его историю. Сначала и до конца и понять, что здесь произошло.

-Я думаю, рассказывать особо и нечего, - начал он. - От чудовищ умерло всего двое. Первый - жених моей дочери. У них было свидание вечером. Должно было быть. Парень не явился, в деревне его не нашли. Пропал неизвестно куда, пока спустя неделю не нашли его поеденный труп в лесу.

-За магом отправили сразу?

-Нет. Но стали осторожны. За стены лишний раз не совались. Детей без присмотра не оставляли. В общем то и непонятно было поначалу нужен тут колдун или это какой-нибудь медведь взбесился. Трагедия, конечно, ужасная, но… Никто толком не знал, что именно случилось с парнем. И что делать. Охотники видели странные следы в лесу. Слышали иногда что-то странное. Как будто гигантский шмель жужжит. Коротко так. И перестаёт. Потом снова. Находили животных мёртвых. Полусъеденных. Кроликов. Оленей. Волков. Люди боялись. А я не знал, что делать. Жертв больше не было. Думал может всё и обойдётся.

Он замолчал на какое-то время. Смотрел в костёр. Может быть, прокручивал всё в голове. Искал, где совершил ошибку. А может просто боялся ворошить свежие раны. Но наконец продолжил:

-А потом ребёнок пропал. Недосмотрели. Выбрался за стену. Играл в траве. Возле самого частокола. Тогда мы тварь эту и увидели впервые. Не в лесу. Не ночью. Но в открытом поле и посреди белого дня. Ну может не совсем посреди дня. Солнце уже начинало садиться. Караульные у нас обычно не стоят на стенах, но, когда эта хрень началась стали ставить. И один из них сбегал за мной. Я видел её своими глазами. Как будто гигантский сверчок. Медленно подбирается к нам. Словно крадётся. Выпустили стрелу в неё она отпрыгнула на три метра в сторону. С тем самым жужжанием, которое охотники в лесу слышали. Мы даже и не видели, что ребёнок играет возле забора. Увидели, только когда эта тварь его схватила и в лес унесла. Его крик у меня в ушах до сих пор стоит.

Снова молчание. Смотрит на пляшущие язычки пламени.

-Я боюсь спрашивать, мистер колдун, но эти твари убивают своих жертв, перед тем как съесть? Или… Ну вы понимаете.

Я помотал головой.

-Живьём значит, - тяжёлый вздох. - Бедный ребёнок. Бром его звали. Я помню его крик до сих пор. И плач матери тоже. Много слёз она пролила в этом году, да успокоится душа её на небесах. Сначала муж с войны не вернулся. Потом с ребёнком такое. Нехорошо так думать, но я думал тогда, что слава богу, это не мои дети. - Ещё один тяжёлый вздох. - Впрочем уже и не важно. Все там будем, мистер колдун.

-Тогда мы наконец послали за магом?

-На следующий день я отправился к башне. А в тот день мы устроили поиски в лесу. Я не был уверен, стоит ли. Боялся ещё больше людей погубить. Но мужики сами вызвались.

-Нашли что-то?

Он помотал головой:

-Ни твари, ни ребёнка. Хотя бы больше никого не утащили. Хоть с этим нам повезло. Что это за твари, мистер Колдун.

-Войновки. Научное название я не помню, но это вполне подходит. Они чувствуют эмоции и те, что возникают на войне привлекают их.

-Значит всё война эта проклятая виновата.

Я кивнул:

-Я разбирался с этими тварями в Холии. Получили сообщение о вашем положении, но прийти раньше не мог.

-Пусть горит эта Холия. Что они сделали с моим сыном. И дочкой. И женой. Томас, Лорелина, Роза. Пусть они все сдохнут.

-Я понимаю, что вы чувствуете, но…

-Ничего ты не понимаешь, мистер колдун. Тебя тут не было. Никто не резал твою семью у тебя на глазах, как будто это свиньи какие-то. Смерть холийцам. Всем до единого.

3

-Что было дальше?

-Я сходил в башню. Можно было послать кого-нибудь, но я пошёл сам. Там меня послали вежливо. Мол никто не может сейчас мне помочь.

-Мне передали твоё послание. Потому что я был не очень далеко. Но я не мог прийти раньше.

-Я понял, мистер колдун. Но от этого не легче. Если бы башня нам помогла ничего бы этого не было.

-Так что было дальше? Когда вы вернулись.

-Дела стали хуже. Меня не было около недели, но в деревне уже была настоящая паника. Твари то ли расплодились то ли ещё что, но они стали подползать к стенам деревни каждую ночь. Каждую ночь в воздухе висело их жудкое жужжание. Все боялись, что они перепрыгнут стены. Пожрут нас пока мы спим. Но они оставались за стенами. Только жужжали всю ночь. Люди надеялись, что я приведу колдуна и он нам поможет. Но я пришёл один. Принёс ещё больше страха с собой. Никто не знал, что делать. Мы были заперты в собственной деревне. Охотники боялись ходить в лес. Даже днём. Ночью наши стены осаждали чудовища. Видеть, как они копошатся там. Пытаются перепрыгнуть. И они прыгали высоко. Им не хватало всего несколько метров. Каждую ночь. Они приходили каждую ночь. Мы всё ещё надеялись, что башня пришлёт нам помощь. Только не знали, что случится раньше - чудища перемахнут через частокол и съедят нас всех или придёт помощь.

-Сколько это продолжалось?

-Месяц. Мы терпели месяц. Может быть, терпели бы и дольше. Может быть, дождались бы тебя, мистер колдун. А может быть твари бы сожрали нас. Проблема была в том, что время сбора урожая приближалось. Ещё месяц и надо было бы выходить в поле. Вот только когда эти твари вокруг… Если даже они нас не съедят, если мы пропустим сбор урожая, нам грозит голодная смерть. Что-то нужно было делать. И я решил, что, если колдуны нам не помогут, может быть, помогут воины. Я отправился в город. Люди провожали меня с надеждой. Может быть, на этот раз я приведу помощь. Я не был уверен, что найду кого-нибудь. Но попытаться стоило. Можно было предложить часть собранного урожая. У нас было и немного золота. От торговли. Башня, может быть, и может помочь бесплатно, но наёмникам нужно было платить. И я не был уверен, что того, что мы можем предложить хватить. Спустя пять дней я добрался до Райшвица - ближайшего городка. Мы торговали здесь последние годы. Пока война шла. До войны ездили в Гошвиц, по ту сторону границы. Но я слышал, город разрушен, да и кто теперь там захочет с нами торговать. Эх… Дурацкая война. Это ведь был наш же народ до Рашморского мятежа триста лет назад. А теперь вон что.

-Я так понимаю вы нашли наёмников в Райшвице.

-Да, мистер колдун. Я тогда подумал, что нам очень повезло. Они согласились охранять нас на время сбора урожая и в качестве платы хотели взять всего десять процентов припасов. Их было всего человек тридцать, но все хорошо вооружены и подготовлены. Бывшие солдаты. Человек, с которым я разговаривал - их командир - вежливый, приятной наружности. С небольшим шрамом над правой бровью и аккуратной бородкой.

-Редвин?

-Именно. Ты его знаешь, мистер Колдун?

-Не то, что бы знаю. Но я видел его, пока был в Холии.

-Вызвал у меня доверие поначалу. Мы договорились, что он подготовит своих людей и прибудет в деревню через три недели. Как раз к моменту сбора урожая. Когда я вернулся в деревню один, люди поначалу забеспокоились, но, когда я объяснил, что нашёл людей и помощь придёт… Надежда снова появилась в нашей деревне. В целом, мне кажется, люди уже начали привыкать к тому кошмару, в котором мы жили. Страх не исчез, но сам страх стал привычен. Знаете, как оно бывает. Сначала что-то разрывает тебя изнутри, не знаешь где и место себе найти. А потом оно как-то укладывается, успокаивается и ты просто живёшь с ним. Будь то страх или отчаяние. Или даже любовь. Ко всему привыкаешь.

-Да, я понимаю.

-Может быть и понимаешь, мистер колдун. Со всеми, наверное, такое бывает. В общем, мы ждали. Как и раньше. Что будет раньше - твари перепрыгнут через частокол. Или помощь наконец придёт. Ждали и ждали. А потом наконец появился Редмонд со своими людьми. Они не стали входить в деревню. Поначалу. Разбили лагерь за стенами. Я ещё в Рейшвице рассказывал ему, что твари приходят по ночам и Редвин решил сходу в первую же ночь дать им бой. Вот это героизм. Мы смотрели со стен как они сражались. Рубили их мечами, стреляли арбалетами, кидали в них какую-то огненную штуку. Почти как твоя магия, мистер колдун. Впрочем, большинство были вооружены копьями и тыкали тварей из далека, пытаясь не дать им подойти слишком близко. Ни один из них не погиб в ту ночь. Я думал, такое невозможно, но на них не было даже царапины. А тварей было убито, наверное, около сотни. Деревня ликовала. Настоящий праздник устроили. Откупорили медовуху, бабы напекли пирогов. Редвин и его люди травили какие-то байки. О старых временах. До войны. Вспоминая, может быть, могло показаться странным, что они обходят эту войну стороной. Впрочем, никто из нас не любил о ней говорить. В ту ночь мы праздновали, а на следующий день Редвин намекнул, что было бы неплохо разместить солдат в избах внутри деревни. Мы согласились. Переселили несколько семей, которые жили ближе всех к воротам. те пороптали, конечно, но согласились. В тесноте, да не в обиде как говорится. Редвин и его люди были тогда для нас героями.

-Из-за чего же случился конфликт?

-Слушай дальше, мистер колдун. Я рассказываю по порядку. Не буду забегать вперёд. Когда несколько дней спустя настала пора собирать урожай люди Редвина выстроились вдоль полей и охраняли нас, пока мы работаем. Часть людей с пиками часть с арбалетами. Твари приходили. В первый же день сбора урожая. Но не толпой, ка ночью. Выходили из леса по одной, и арбалетчики снимали их. Я помню, как они отпрыгивали от наших стрел, но арбалетный болт летит быстрее. И когда с десяток таких болтов врезаются в тварь её чуть ли не разрывает на части. Те, кто выживают такой расстрел и доковыливают ближе умирают от тычков копий. Всё было отлично, - думали мы. И никаких колдунов нам тут даже не надо. Спустя несколько дней Редвин потребовал для своих людей что-то из ряда вон. Потребовал прислугу. Женщин. Молодых. Что бы накрывали на стол, убирались в доме. И самое дикое - прислуживали им за столом. Как будто они дворяне какие-то. Мы отказались, что за дичь. Но Редвин пригрозился, что уйдёт, а он тогда был очень нам нужен… И мы согласились. Выделили им женщин, чтобы прислуживать. Причём несколько им не понравилось, и они потребовали их заменить. Они хотели молодых и красивых. И довольно быстро выяснилось, что женщины им нужны были не только как прислуга. Одна из женщин пожаловалась, что её изнасиловали. Когда мы пожаловались Редвину на это тот ничего не отрицал и не собирался ничего с этим делать. Его людям нужно иногда выпускать пар, - сказал он. Или что-то в этом роде. Могли ли мы выгнать Редвина в тот момент? Я не знаю. Они нужны были нам что бы выжить. Без них мы не сможем собрать урожай. Без урожая начнётся голод. Наши дочери стали шлюхами этих ублюдков, а нам оставалось только терпеть.

-Из-за этого и разразился конфликт?

-Нет. Это было только началом. Может мы и не считали их больше героями, но они оставались нашими защитниками. Даже после строительства эшафота они всё ещё были нужны нам, чтобы выжить. Даже после того, как они убили больше людей, чем чудовища.

-Эшафота? Зачем они построили эшафот?

-Они не строили. Они заставили нас. Была драка. Брат одной из девчонок, которую… Ну в общем ты понял. Так вот её Брат… Родрик. Я не уверен, кто начал драку. Вроде как Родрик. Но человек Редвина его спровоцировал. После этого Редвин решил повесить Родрика. За нападение на своего человека. И заставил нас строить эшафот. Потом повесил Родрика. И всех, кто был с этим несогласен. Десять человек. Конечно, вся деревня была с этим несогласна, но он выбрал десяток самых громких и повесил их. 

4

Он замолчал. Пустой взгляд смотрит в огонь. Мысли где-то далеко. Мы посидели молча. На лес уже давно опустилась ночь и откуда-то издалека там и тут раздавалось зловещее жужжание. Я держал посох под рукой на всякий случай и поглядывал в темноту леса.

-Как можно быть такой сволочью, мистер колдун. Я не понимаю, как люди могут быть способны на такое. Я не понимаю. Хотя может теперь уже понимаю чуть лучше. Я считал всю эту войну ужасной напраслиной. Общей бедой и для Рунийцев и Холийев. Мы были братьями одним народом, хоть и разделившимся триста лет назад. Но после того, что случилось. Я хочу убить Редвина. Хочу вот этим самым топором убить всех его солдат. Чем мучительнее, тем лучше. Потом отправиться в Холию и перебить столько Холийцев сколько смогу. Не знаю, что там случилось с этими людьми, но это уже не люди, а выродки.

-Думаешь все Холийцы такие?

-Не знаю. Может быть. Может быть король и не зря начал эту войну. Может быть Холии лучше быть частью Рунии, что бы не плодилось там беззаконие и мракобесие, и такие люди, как Редвин и его банда.

-Что было дальше? Что вызвало конфликт?

-Да ничего. Я бы не сказал, чтобы какой-то прямой конфликт. Нас триста человек их, тридцать, но мы обычные крестьяне и они профессиональные солдаты. У них доспехи. У них настоящее оружие. А у нас нет ничего лучше вил, серпов да топора для колки дров. И как я и говорил, мы не можем выжить без них. Пока не закончится уборка урожая, они нам были нужны. Наши дочери - шлюхи. Наши дети - мертвы и свалены кучей возле эшафота. А мы терпим. Монстры по-прежнему жужжат по ночам под стенами, хотя солдаты и проредили немного их ряды. К чему вообще была битва в первую ночь? Для показухи. Больше они этих жуков по ночам не отгоняли. Если бы какой-нибудь и перепрыгнул уверен, они бы быстро с ним расправились, но выходить в открытый бой больше не рвались. В любом случае солдат мы теперь боялись больше, чем насекомых. Старались не высовываться и глаз не поднимать. Надеялись, что, когда сбор урожая кончится они возьмут свою долю и уйдут. Не хотели мы никакого конфликта. Кто бы ни победил, ничего хорошего из этого не будет. Так что мы ждали. Терпели. И никакого конфликта. Вот только когда сбор урожая кончился они не ушли. Их тут кормят, крыша над головой, девки под боком. Зачем им уходить, - говорит мне Редвин. Мы, пожалуй, останемся, - говорит он. Как так? Что нам делать? Как их выгнать? Не знаем. Понятно, что больше они никакие нам не защитники, но угнетатели. Захватчики. Моё терпение лопнуло, когда он дочку мою забрал. В “служанки” личные. А потом говорил мне, какую хорошую дочку я вырастил и как нравится ему её трахать. А я когда-то считал его приличным человеком. Я говорил другим старостам, что нам нужно атаковать, дать отпор, что по-хорошему они не уйдут. Но никто со мной не соглашался. Где ты был, когда наших дочерей насиловали, - говорили они. - А теперь как до твоих добрались. Когда моего сына… Томас… 

Он снова замолчал. Смотрел в огонь, и я видел, как блестят его глаза в отблесках пламени.

-Люди не способны на такое, мистер Колдун. Ни один руниец не способен сотворить такое зверство. Ты ведь видел, что они сделали. Ты видел, что осталось от моего мальчика.

-Почему они сделали это с ним?

-Потому что дурак он. Они вывели нас всех на главную площадь и спросили, кто из нас ходил воевать на злоебучую эту войну. И мой мальчик сознался. Мы не знали тогда ещё кто они. Не знали, зачем спрашивают. Редвин вывел моего мальчика на середину площади. В тот момент они сознались, что являются холийцами, что воевали в войне на стороне холийцев и что пришли они в нашу страну с одной лишь целью - мстить. И что каждый из нас сдохнет здесь, и никто не уйдёт живым. Мы можем ещё пожить как рабы, прислуживая им, но в конце концов они перебьют нас всех. Он дал моему мальчику меч и велел нападать на него. Сказал, что у него есть шанс спасти деревню, если он сможет убить его, Редвина, все его люди уйдут. Вот только не было у моего мальчика ни единого шанса. При первой же попытке моего сына напасть на него он отсёк ему руку вместе с мечом. Затем вторую. Обе ноги. Выколол ему глаза и отрезал уши. И оставил истекать кровью. Господи, как же он кричал. Мой мальчик вопил от боли, а вся деревня смотрела, столпившись вокруг. Затем Редвин обратился ко мне. Велел умолять меня, что бы он добил моего сына. Что бы избавил от мучений. И я умолял. Стоял на коленях. Ноги целовал этому выродку. Что бы мой мальчик наконец перестал кричать. Он дал мне меч и велел, что бы я сделал это сам. Мысль мелькнула у меня в тот момент - напасть на него. У меня в руках меч, а он стоит передо мной, как будто бы безоружный. Но я не посмел. Не решился. Я отрезал голову моему сыну. Замахнулся и единым ударом отсёк её. И наступила тишина. Оглушительная. Мучительная.

Слёзы прочертили дорожку на его щеках, и она блестела в отсветах пламени.

-Мистер колдун, как человек учёный, ты можешь мне сказать есть ли рай и ад и бог и всё такое?

-Я не могу знать.

-Я надеюсь, что душа моего мальчика сейчас в раю. И дочери. И жены. И всех, кто жил в нашей деревне. Всех, кого я подвёл. Дочь моя была опять с этим выродком в ту ночь. Жена сказала, что это я виноват. Что я привёл их и из-за меня наш сын мёртв. Я не спорил. Мы не напали на них в ту же ночь. Весь следующий день, казалось, что ситуация может взорваться в любой момент. Но мы дождались ночи. Мы надеялись перебить их пока они спят, но они как будто ждали нас. Господи. Это была настоящая бойня. Нас было триста и их всего тридцать и у нас не было ни единого шанса. Не один из них не пал от нашей руки, и мы погибли все. Я помню, как Редвин подскочил ко мне и вместо того, чтобы прирезать огрел меня рукояткой своего меча. Я очнулся связанный, на крыльце собственного дома, возле изуродованного тела моего сына. Видел, как они добивали раненых и заколачивали дома, прежде чем поджечь. Редвин оставил меня в живых из какого-то садистского чувства юмора. Хотел, что бы я видел, что он здесь сделал. Может быть, что бы я рассказал другим, я не знаю. Я слышал, как обрываются ударом копья стоны раненных. А затем крики женщин и детей, горящих заживо в своих домах. Из всего, что я пережил, только стоны моего сына были страшнее, чем это. Эти крики не казались человеческими. Где-то среди них были вопли моих жены с дочкой, смешавшиеся со всеми остальными. Когда всё было кончено, Редвин развязал меня, ухмыльнулся и ушёл вместе со своими людьми.

5

Наступила тишина. Всё было сказано. Мы смотрели в танцующее пламя костра каждый думая о своём. Я вспоминал Редвина, каким я знал его. Спокойным, рассудительным. Примерный офицер. Я обязан был ему жизнью, и тем не менее…

-Что дальше, мистер колдун. Ты поможешь мне найти этих ублюдков?

В том-то и вопрос. Согласно обетам, которые я давал башне, я не должен был вмешиваться. Башня сохраняет нейтралитет и те, кто присягнул ей на верность, должны поступать так же. Но я уже отрёкся от этих обетов, когда отправился в Холию.

-Сначала нужно разобраться с войновками.

-А потом? Ты можешь помочь мне найти их?

-И что потом? Что ты будешь делать, если найдёшь Редвина.

-Убью их всех.

-Как?

Повисло молчание. Я читал решительность на его лице, но ответа у него не было. Готов ли я направить на Редвина своё магическое пламя? Я не знал. Я вспоминал человека с мечом, несущегося мне навстречу и себя застывшего с посохом в руке, неспособного отнять человеческую жизнь даже ради собственного спасения. Редвин убил того человека и спас мне жизнь. Появился из ниоткуда, снёс солдату голову так близко от меня, что я почувствовал, как горячие капли крови оросили моё лицо.

-Мы расправимся с войновками, - сказал я. - И потом решим, что делать дальше.

Староста кивнул. Он всё ещё смотрел в пламя костра, словно ища там ответ на мой вопрос. Я улёгся на жёсткий камень пещеры, подложив собственный локоть под висок вместо подушки. Староста вскоре улёгся так же по другую сторону костра.

-Я ведь так и не представился, - сказал он. - Столько всего наговорил, а имени своего так и не назвал. Я - Владилес.

-Торвин, - сказал я.

-Рунийское имя, - сказал он. - Вы руниец?

-Нет. Я - холиец.

Ярость вспыхнула в его глазах на мгновение, но тут же исчезла, сменившись недоумением.

-Но это неважно, - добавил я.

Старик по-прежнему смотрел на меня с каким-то застывшим вопросом в глазах. Я не знал каким, и даже если знал не был уверен, что смог бы ответить. Когда Руния вторглась в Холию я ясно видел своё место во всём этом. Нейтралитет просто не был одной из доступных опций для меня. Мир был чёрно-белым. Всё было ясно и понятно. Но потом всё смешалось. Не было больше ни врагов, ни друзей. Лишь бессонные ночи и моря крови и смерти. Когда границы стёрлись? Удивительно, но я мог назвать точный момент. Тот момент, когда я не смог направить свой посох на того, кто по всем разумным рассуждениям должен был быть моим врагом. Тот момент, когда Редвин убил человека в нескольких метрах от моего лица. Удивительно, но это так же был тот момент, когда я почувствовал, как настоящая ненависть закипает во мне. Но не к человеку, который чуть не убил меня. И не к Редвину, убившему его. Это была ненависть простив самого мира внезапно оказавшегося таким. Я всё ещё был там, на поле боя, где люди продолжали терзать собственную плоть, но чувствовал лишь бессилие и не находил выхода, для этой ненависти. Как можно бороться с чем-то столь абстрактным. Со злом, не имеющим лица.

Редвин помог мне выбраться из этой мясорубки, и я провёл ночь в холмах, лёжа на траве всего в нескольких сотнях метров от продолжавшейся сечи. Я слышал звон мечей и пение стрел. И стоны, с которыми жизнь покидала умирающие тела. Я был там, но не был частью этого. Не желал быть.

6

Я шёл впереди, Владилес в двух шагах за моей спиной. Он приготовил стрелу, я покрепче вцепился в посох. Мы медленно двинулись вглубь пещеры, оставляя позади яркий дневной свет.

-Откуда ты знаешь, что они там? - спросил старик.

-Я их чувствую, - ответил я. - Это такая магия.

Они спали где-то там, несколькими сотнями метров глубже, развалившись вокруг своей королевы. Убьём её, завалим пещеру, и они уберутся обратно в подземный мир, из которого явились. По крайней мере эта стайка. Я чувствовал и другие, но слабо. Они были далеко.

Когда вход в пещеру остался далеко позади и вокруг сгустилась тьма, я зажёг небольшой огонёк на конце посоха, чтобы осветить путь.

-Далеко ещё? - спросил старик.

Я приложил палец к губам, жестом прося его помолчать. Я не хотел, что бы они услышали нас раньше, чем мы увидим их. И они были уже близко.

Свет моего импровизированного факела высветил слегка подрагивающее членистоногое тельце чудовища. Я сделал свет чуть ярче и увидел целую реку этих тварей, уходящую дальше вглубь пещеры. Ну что ж, пора было начинать наше огненное шоу. Я пропустил сквозь себя большой поток магии, превращая маленький огонёк пламени на конце моего посоха в огненную струю.

Твари ожили, задёргались закричали. Пещеру наполнил визг, который почти можно было принять за человеческий. И вместе с ним то самое жужжание, которое вчера раздавалось из леса, но в миллион раз громче. Твари паниковали. Не желали отступать, но и не могли приблизиться. Я мельком взглянул на Владилеса, шагавшего следом за мной. Лицо его было напугано, а костяшки пальцев, держащие стрелу на натянутой тетиве, побелели от напряжения.

Туннель расширялся и твари предприняли попытки обойти нас с боков. Я увидел, как стрела выскочила у меня из-за спины и почти попала в одну из тварей, но та, увернувшись от стрелы прыгнула прямо в моё пламя. Я сделал над собой усилие и расширил поток. Королева была близко. Я чувствовал её. Она пыталась отступать вглубь пещеры, но двигалась очень медленно. Королевы войновок - жирные неповоротливые твари, единственная функция которых - порождать монстров на свет. Ещё немного и мы настигнем её и тогда остальные разбегутся в страхе.

Крик ещё более жуткий разнёсся в туннеле пещеры, когда моё пламя наконец-то достигло её. Страх и паника этих тварей буквально ощущались в воздухе. Напор чудовищ-самоубийц ослаб, и я убрал поток пламени, оставив лишь небольшой горящий шарик на кончике посоха. Огромная горелая туша, имевшая лишь отдалённое сходство с остальными чудовищами, лежала посреди широкой залы в окружении обугленных остатков тварей поменьше. В туннеле на другом конце залы ещё виднелись мельтешащие лапки выживших чудовищ, стремящих убраться отсюда поглубже в туннели. Их жужжание постепенно удалялось.

-Это всё? - спросил старик.

-С этой группкой да.

-А есть и другие? Сколько их.

-Есть и другие. Сколько - не знаю. Пойдём отсюда. Хочу выбраться на свежий воздух.

Мы вышли из пещеры, и я рухнул в траву под ближайшим деревом.

-Неужели эта твоя магия настолько утомительная? Выглядит так, как будто ты и не делал ничего. Как будто твоя палка всё сделал за тебя.

-Поверь мне, это не так. Посох, конечно, помогает, но пропускать через себя большие потоки энергии всё равно очень непросто. Не думаю, что смогу осилить сегодня ещё пещеру. Нужно хорошенько отдохнуть. Поесть и поспать.

-Я боюсь, что Редвин уйдёт слишком далеко, пока мы тут возимся.

-Не переживай. Я найду его точно так же, как нахожу этих тварей.

-Хорошо. Возвращаемся в нашу пещеру?

-Подожди.

Я сделал над собой усилие и поднялся на ноги. Вернулся к зачищенной только что пещере. Выбрал место, немного в глубине и направил туда посох, создавая маленькое поле притяжение. Своды пещеры задрожали. Я направил туда ещё энергии и направлял до тех пор, пока своды пещеры не обвалились, навсегда перекрыв путь внутрь.

-Теперь пойдём, - сказал я.

7

Пять дней спустя мы расправились с последним гнездом этих тварей.

Ещё пять дней спустя мы сидели в трактире в Райшвице и ели жаренного цыплёнка, обильно сдобренного солью, перцем и кучей других чудесных пряностей, с гарниром из запечённого картофеля со сметаной. После долгой диеты из жаренных на костре без всяких специй кроликов, такой ужин казался бесподобным. Владилес жадно уплетал мясо, и я не отставал от него. В кружках пенилось пиво, бард перебирал струны лютни в углу трактира, извлекая из неё что-то красивое и расслабленное. Казалось, мы вынырнули из долго кошмара и мне с трудом верилось, что мы собираемся в него вернуться.

Расправившись с цыплёнком и пивом, Владилес откинулся на спинку скамейки напротив меня, похлопал себя по животу и довольно улыбнулся. На мгновение. После чего к нему вернулось его обычное мрачное расположение духа.

-Ты чувствуешь его? - спросил он.

Я кивнул. Я мог найти любого человека, которого видел хотя бы раз в жизни. При условии, что помнил его лицо.

-Северо-запад. Довольно далеко.

-Насколько далеко?

-Я не знаю. Пять дней пути. Семь. Десять. Мы стали ближе, но они всё ещё далеко.

-Зараза. Мы никогда так их не догоним.

-Сегодня ночью отдохнём в удобных постелях и завтра с утра продолжим погоню.

Владилес кивнул.

В ту ночь Редвин явился мне во сне. Он танцевал, словно древний шаман посреди свежего пепелища. На лице безумная улыбка. Вокруг шеи ожерелье из ушей. Знакомый мне военный мундир заляпан кровью. Я направил в его сторону свой посох, но проснулся так и не решившись пустить его в ход.

Два дня спустя мы нашли сожжённую деревню. Старика трясло. Он сжал топор в кулаке, как будто намеревался зарубить кого-то. Я прошёлся по деревне, осматривая руины и тела. Здесь женщины и дети зарубленные валялись вперемежку с мужчинами. Я нашёл одного в доспехах.

-Похоже Редвин потерял одного из своих, - сказал я, указывая на мужчину.

-Поделом, - пробормотал старик.

Три дня спустя мы обнаружили мёртвые тела у обочины дороги, похоже торговцы

Ещё пять дней спустя мы достигли Колвица. Местный трактирщик рассказал нам слухи о большой банде, шныряющей здесь по лесам, убивающей торговцев и жгущей деревни. Я знал, что банда не шныряла, но неуклонно продолжала свой путь на запад.

Три дня спустя мы нашли ещё одну сожжённую деревню. Людей Редвина среди мёртвых крестьян мы не нашли.

-Что они задумали? - спросил старик. - Почему они упорно продолжают двигаться на запад? Что хотят там найти?

-Могвиц? - предположил я.

-Столицу? Но это самоубийство. Их всего тридцать человек.

Я пожал плечами. Ещё недавно он хотел в одиночку напасть на этих наёмников. Возможно всё ещё хочет. Мне казалось Владилес из всех людей должен понимать, что Редвином и его людьми сейчас руководит не голос разума.

Мы продолжали двигаться на запад, мимо сгоревших деревень и брошенных на дорогах мертвецов. Мы приближались, но всё ещё были далеко.

Мы провели месяц в дороге, когда наконец нашли людей Редвина. Они валялись на склоне холма вперемежку с мёртвыми рунийскими солдатами, пожираемые падальщиками. Сгусток огня, брошенный в сторону чудовищ заставил их убраться, и мы смогли осмотреть место побоища.

Рунийцев было в два раза больше, чем Редвинцев, может и больше. Повсюду валялось оружие. Мечи, щиты, усеянные стрелами, на вершине холма лежало с десяток арбалетов. Самого Редвина среди мертвецов не было. Я чувствовал, что он продолжал двигаться на запад и всё ещё был довольно далеко.

-Поделом им, - старик с силой пнул один из трупов, - Так им ублюдкам. А где их главный?

-По-прежнему движется на запад.

-Я хочу продолжать погоню, хочу знать, что с ним произошло.

-Хорошо, конечно.

Когда мы остановились на ночлег тем вечером, я слышал, как старик плачет. Его буквально сотрясали рыдания. Я удивился, почему сейчас, что это значит. Он плачет от радости, что ублюдки мертвы? Я сомневался в этом.

Я спрашивал себя, как получилось, что я ввязался в это так надолго. Я думал, мы встретим Редвина возле Рейшвица, найдём его всего за несколько дней. И я боялся встречи с ним. Но теперь был почти уверен, что нам вовсе не доведётся встретиться. Вероятно, Редвина взяли под стражу и ведут в столицу на казнь.

Пару дней спустя хозяин гостиницы, где мы остановились, подтвердил, что так оно и было. Большой отряд королевской армии проходил здесь неделю назад введя с собой заключённого.

У меня возникла мысль оставить Владилеса, развернуться и отправиться в башню. Зачем я ему теперь. Путь в столицу он найдёт и сам. Но я так не сделал. Мы продолжили путь вместе.

Мне кажется, старик как будто слегка обмяк. Как будто какой-то стержень, который поддерживал в нём жизнь всё это время наконец обломился.

Я не понимал сам себя, но мне стало жаль Редвина. После рассказа старика он представлялся мне чудовищем, но теперь превратился чуть ли не в трагического героя. Я не хотел видеть его, болтающегося в петле. Но мы шли увидеть именно это.

На очередном привале старик заговорил тихим надломленным голосом:

-Я не знаю, что мне делать дальше. Без моей семьи. Без дома. В чём вообще смысл?

Я молчал. Что я вообще мог сказать ему. Мы провели вместе месяц в дороге, но я по-прежнему едва знал его.

-Мне кажется, я почти надеялся, что он убьёт меня, - продолжал старик. - Мне незачем жить. Я хотел убить его или быть убитым. Но теперь, я не знаю, что делать дальше.

Я молчал. Всё что я думал по этому поводу, казалось неуместным. Зачем ему мои холодные доводы. Я видел в его горе отражение ненависти Редвина. Я видел их не как врагов, но как жертв.

-Мне жаль твою семью, - сказал я.

Но тут же пожалел об этом. Слишком холодно и неискренне это прозвучало.

Старик улёгся спать. Он лежал тихо и неподвижно, не вздрагивая и не плача в этот раз, но тяжесть его мыслей ощущалась почти физически.

Общество старика начинало по-настоящему тяготить меня. Мне хотелось оставить позади его, Редвина, Рунию, Холию, войну и всю ту мерзость, что осталась после неё. Нейтралитет казался желанным и единственным, что имело смысл.

Мы были всего в нескольких днях пути от столицы, когда Редвин прекратил движение. Трактирщик рассказал про какого-то Холийского командира, которого большая группа солдат вела на казнь. Ничего нового. Мы уже знали, что ждёт нас в конце путешествия. Владилес надеялся, что мы не опоздаем. Он хотел видеть, как Редвина вздёрнут. Мне было уже всё равно.

Последние километры дороги оказались довольно оживлёнными. То и дело нам навстречу попадались торговцы. Здесь было больше трактиров и гостиниц, чуть в стороне от дороги виднелись небольшие деревеньки. Когда стены Могвица показались на горизонте нас обоих охватило возбуждение. Полуторамесячное путешествие было окончено.

8

Мы вошли в город на рассвете, встреченные двумя скучающими у стен стражниками и опустевшими улицами.

-Куда все подевались, - пробормотал старик.

-Редвин близко. Всего несколько сотен метров впереди.

Мы двинулись по главной улице по направлению к нависающему над городом замку. Старик слегка приосанился и выглядел довольно бодрым. Меня охватила тревога, природу, которой я не мог понять. Может дело в том, что я был в столице страны, против которой, когда-то сражался. Если это можно было так назвать.

Мы двигались по кирпичной мостовой мимо жилых домов, перемешанных с трактирами и магазинчиками. Посередине улицы тянулась зелёная терраса, там и тут встречались причудливые фонтанчики. Город казался нарядным, почти праздничным. Лёгкое розовое небо и приятная прохлада раннего утра дополняли картину. Людей на улицах не было, но вскоре мы услышали впереди гул толпы. На главной площади что-то происходило. Похоже мы пришли как раз вовремя. Старик ускорил шаг.

Вся площадь была заполнена людьми, а посреди неё с накинутой на шею петлёй возвышался Редвин. Ни страха, ни тени сомнения, лишь ненависть и решительность, полыхавшие в глазах.

-Будьте вы все прокляты, - провозгласил он. - Убийцы и насильники. Чудища из геенны явятся за вами и утащат под землю. Вы все сдохнете и попадёте в ад за то, что сделали.

Непохоже, что его слова имели какой-то эффект на толпу. Она гудела и рокотала, как на праздничной ярмарке. Над всем этим возвышалась громадина королевского замка и где-то там в вышине на маленьком балкончике стоял человек, обращённый в королевскую корону, спокойно и с интересом наблюдавший за сценой казни.

-Вся ваша страна будет пылать. Все ваши деревни и города. Ваши шлюхи завопят от страха, пока мы убиваем ваших мужчин. Придёт день воздаяния и все ваши грехи явятся за вами. Всё, что вы сотворили с моей страной и с другими станет вашей погибелью.

Сколько бы он ни вопил свои проклятия, они уже ничего не значили. Толпа смотрела затаив дыхание, предвкушая кульминацию. Вопли и проклятия Редвина были для них лишь частью представления. Человек в замке слегка кивнул, кто-то привёл механизм эшафота в движение и земля ушла у Редвина из-под ног. Предсмертный хрип разнёсся над площадью, тело задёргалось в предсмертной агонии. Гул толпы превратился в радостные ликования. Их охватил экстаз, пока тело на виселице исполняло свой предсмертный танец. Лицо человека в короне озарила довольная улыбка. Казалось, улюлюканье толпы наполняло его внутренней силой. Что-то необъяснимо-жуткое было в этом лице. Что-то такое от чего мурашки побежали у меня по спине.

Владилес присоединился к всеобщему ликованию, и я остался один. Как и все я не мог отвести глаз от болтающегося в петле тела, но не разделял общей радости. Вскоре тело затихло, покачиваясь теперь меланхолично и расслабленно, но возбуждение всё ещё висело в воздух. Лицо Редвина казалось на удивление спокойным, почти расслабленным. Несмотря на все ужасы, которые он сотворил, мне по-прежнему казалось, что он лишь жертва. Настоящий убийца улыбался, наблюдая за сценой казни с высоты своего замка.

Я покинул город один, начав своё путешествие назад к башне магов. Башня приняла меня несмотря на то, что я отрёкся от них несколько лет назад. Жизнь продолжалась и, казалось, все ужасы остались позади. Но лицо человека в короне навсегда отпечаталось у меня в сознании.

Я видел его в своих ночных кошмарах, как лицо дьявола.

Я вспомнил его, когда несколько лет спустя Руния начала новую военную кампанию против Холии.

Лицо источника наших страданий.

Лицо сына ненависти.