Август

Август потянулся на лежаке, размял затекшую шею, поежился. Он всегда чувствовал Осень. Даже раскочегаренное солнце не могло скрыть постукивающие дождем каблучки. Она приходила под вечер, привычно обхватывала голову невесомыми руками, шептала: «Угадай?». Он ссылался на зиму, чем непременно злил свою даму.
Осень садилась рядом, отряхивая с пышной юбки желтые листья, и гладила холодными руками загоревший от вечности торс:
- Наслаждаешься зрелостью?
- Живу,- вздрагивал он.
Поздняя любовь, приторная, как переспевшая ягода, и колкая льдинками прошлого.
Август ловил ее руки и нежно сжимал торопливое время. До черной плесени на мокрой веранде ненавидел Сентябрь. Знал, Осень вернется к мужу. Виновато смотрел на располневшее Лето, исходившее плодами, и плакал, чувствуя край новой жизни. Что может быть горше курортных романов с послевкусием счастья?
Осень шутя вырывала ладонь и падала рядом.
- У нас впереди целый месяц.
- Всего один месяц, - поднимался он на локте и разглядывал рыжие волосы, подернутые инеем ссор.
Август срывал с лозы виноград, водил им по расслабленным сочным губам своей Осени и надкусывал плоть, слегка касаясь холодного тела.
Она превращала юность в вино, пьянила последними теплыми днями.
Лето видело шлейф из туманов. Тихо плакало рябью на мутной от пыли воде.
Впереди еще «бабье лето» - невесомые танцы покинутой женщины с ярчайшим мужчиной.