Мои духовные переживания

В своей жизни я пережил несколько опытов, которые не просто расширяли сознание, но и полностью его изменили. Под термином «опыт» я понимаю внутренние переживания (психические события), которые отличаются от обыденного функционирования сознания и от обычной автоматической психической жизни. Скажу сразу, что описать, пересказать, передать словами эти переживания – вещь не только сложная (даже нереальная), но и неблагодарная. Это все равно, что описывать словами вкус банана. Да и, кроме того, что мой лексикон слишком скупой для такой задачи, делу сильно мешают мои собственные концепции, которыми я мыслю в повседневном режиме. Например, чтобы описать взаимосвязь между сознанием и телом в одном из таких «опытов», мне приходится использовать понятия и концепции, полученные мной в результате предыдущего обучения. Столкнувшись с такой сложностью для описания необычных переживаний, я решил позаимствовать что-нибудь в литературе, которая посвящена вопросам просветления и тому подобных концепций. Мне казалось, что в истории человечества, особенно в буддийской традиции, должно быть множество слов (понятий и терминов, фраз или оборотов речи), которые мне подойдут, чтобы хоть как-нибудь приблизительно описать мой собственный опыт. Но увы: к сожалению, все, что я к своему возрасту прочитал об описании этих состояний (а прочитал я немало), не давало мне в руки такого словесного набора, который меня смог бы удовлетворить. Такие слова, как самадхи, нирвана, пустота, полнота и многие другие по сути являются либо названиями каких-то состояний, которые кто-то когда-то пережил, но ничего не объясняют, либо уже интерпретациями, концепциями разума. У современных авторов (начиная с Рамана Махарши и заканчивая Робертом Адамсом и Дэвидом Хокинсом), которые писали или говорили о похожем на мой опыте, также недостаточно языковых средств для того, чтобы уместить глубокие переживания сознания в какую-либо приемлемую форму. Их сочинения или лекции больше касались концепций мира и Бога, сознания и истинного Я. Описание своего переживания, которое они описывали как просветление, занимало пару страниц текста или несколько минут аудиозаписи. Эти понятия и концепции являются ключевыми для того, чтобы назвать то, что мной переживалось, но их понимание и эмоциональное наполнение у каждого, конечно, своё.

У русского философа В. Соловьева встречается понятие и концепция «всеединства», в котором, как я понимаю, он пытался выразить свои глубинные переживания. А описать свои «неземные встречи» он смог только в поэзии. Тем не менее, понятие «всеединства» используется многими, в том числе и мной, для описания не столько моих мыслей, сколько ощущения или состояния.

Христианские мистики также используют понятийный аппарат, свойственный определенным концепциям, типа «Фаворского света». Я здесь умышленно не берусь оценивать многочисленные описания религиозных опытов, наподобие встреч с ангелами, с Богом в какой-либо форме, с демонами или другими образами, свойственными определенной религиозной традиции. Я хорошо представляю себе механизм появления конкретных образов в сознании, если они соответствуют той религии или того учения, в котором человек был воспитан и которому следует в данный момент. У меня также было немало «встреч» с так называемыми ангелами и демонами, которые характерны для христианства. И я могу поклясться, что в те моменты «встреч» у меня не было не единого сомнения в реальности этих образов. Многие из них оставили во мне неизгладимое впечатление и дали мне неисчерпаемый материал для самоанализа, когда я приобрел знания по психологии пограничных состояний и практической работы с людьми.

Поэтому я старался использовать описания только тех переживаний, которые касались универсальных, общечеловеческих представлений об ощущения, образах и понятиях. Я отдаю себе отчет в том, что данное описание, которое я предпринимаю сейчас, вряд ли будет понятным обычному человеку. И, кроме того, многие усомнятся в моей нормальности. Например, духовный опыт разотождествления с телом в психологии считается патологией и называется диссоциацией. Но такие понятия, как норма и паталогия, нормальность, естественный, обычный и т.п. слишком размыты и могут служить не только для того, чтобы уберечь психику человека от опасности полной потери своего я, но и для ограничения духовного опыта, который позволяет человеку познать себя гораздо глубже, чем ему будет позволено обществом. Особенно ярко такая размытость нормы и паталогии проявляется прямо сейчас в масштабах целой планеты в отношении таких казалось бы незыблемых представлений, как гендерная идентичность.

Я бы вряд ли когда-нибудь решился на такое публичное самораскрытие глубинных переживаний, если бы не настойчивая мысль, которая появилась у меня недавно. Поскольку я являюсь сторонником идеи о том, что у человека нет личных мыслей, что все они имеют определенный источник, которых у человечества всего два, то я отнёсся со всей серьезностью к подобному внутреннему запросу. Ценность описания личного опыта, необычных переживаний во все времена воспринималась духовными искателями очень высоко из-за их большой редкости. Для ищущего истину человека любые «хлебные крошки», оставленные на этом пути предыдущими путниками, могут оказаться сильным подспорьем в выборе направления своего движения. Хотя конечно есть всегда вероятность и увода в сторону, что я также понимаю. Именно поэтому я сосредоточился не на описании своих концепций, не на создании особого учения, а всего лишь на описании субъективного опыта. А субъективный подход перекладывает всю ответственность за использование моего опыта на того, кто захочет им воспользоваться. Вот так «легким движением руки» я обеспечил себе алиби). (Продолжение следует...)