АБэВэ

АБ эВэ. 
  \\\Вариации на тему Снарка: «Пролог» или AB OVO\\\
На голом пригорке у топких болот
Стоит деревенька чуднАя.
Живет в ней отважный и мудрый народ,
Страдая от смурых дождей круглый год, -
Живёт себе, солнца не зная.

Там некогда жил-был Поэт –  ИмяРёк.         
Ему – раз явилось Виденье.
Сияло оно вопреки-поперёк –
Всему, что вещает собой Рагнарёк.
Сияло оно – лишь мгновенье.

Поэт был Доброжник – от термина «БРО».
Что значит сие – неизвестно.
Возможно, что слово его – серебро,
Разящее прямо не в бровь, а в ребро,
Еще он картавил прелестно.

Доброжник, – он бродит, ища горизонт
В тумане дождей бесконечных.
Закутанный в плащ, презирает он зонт,
Кастрюли, подушки и евроремонт,
И любит жирафов беспечных.

Родиться Доброжником – тяжкий удел,
Позор для фамильного Древа.
Поскольку Доброжник всегда не у дел,
Он лишь обниматься с дождями умел,
И путал «направо-налево».

  Но даже Доброжник имеет свой шанс
Войти в мировые анналы –
Когда ему сделают гранд-реверанс:
Фортуна, погода, энергобаланс,
И поезд, и рельсы, и шпалы…

И вот – он бродил – на бровях – по бр-р-р–росе,
Пытаясь развидеть Явленье.
В тоске по её запредельной красе
Он сёк поросей и кошмарил гусей,
Срывая им всё оперенье.

  Гусиным пером вдохновлялись всегда
Поэты и – трезвые люди,
(А также – и пухом лебяжьим. – да-да!
Перинка почти как трава-лебеда
И снятся на ней – Чуди-Юди.)

Она ему снилась, а может быть, он
Ей снился – да кто ж это видел.
Текла его жизнь – полуявь, полу-сон,
Он вытоптал весь деревенский газон,
Но песнь лебединую – выдал!

Он спел о Ней,– Духом паря в вышине:
«О, ЛАДУГА!  Солнца посланник!»
В ответ же: «Эй, паря, случайно ты не
Того-с? – Ты мешаешь дремать в тишине!
А ну-ка, изыди! – в предбанник!»

Обидеть Доброжника сможет не всяк,
Кто словом – в свободу играет,
Поток его песен никак не иссяк –
Предбанник, подполье, чулан и чердак –
Везде его эхо гуляет.

Так Слово осталось в отважных умах,
Его мудрецы сохранили.
О ЛАДУГЕ пели в приличных домах,
И множили слово в огромных томах –
Так длинно, что вскоре забыли, –

О чем «ла-ла, ду-ду, га-гА», – всякий знал.
Что это важней даже хлеба,
Кто пел, кто дудел, кто гусей щекотал,
Кто скрытые смыслы в тех звуках искал,
«Про главное  таинство неба».

***
"Иксатель" всех смыслов, Сластитель всех дум,
Чесатель всех заек за ухом –
Таков был Прозаик – блистательный ум,
Он слыл Зимописцем, ваял белый шум,
«Благолом» льясь в органы слуха.

Он лишь про сферических заек писал,
Пушистых и белых как тучка.
Как зайцев живых он потискать мечтал!..
И вот – как-то раз на стене увидал
Как светится странная штучка.

Она вся дрожала, как зайка зимой,
И прыгала с места на место,
И словно смеялась над ним и собой,
Искрилась весельем как феечек рой,
Шалящий во время сиесты. 

«Ты кто? – он спросил и внезапно запел, –
О, солнечный зайчик – дар света!»
Коснувшись его, он о чём-то прозрел…
И ринулся в птичник, где тихо сидел
Былой вдохновитель Поэта.

Ни пуха на нём не нашлось, ни пера, –
Всё выдрано – в топку искусства,
Ну что тут попишешь… – зато фуа-гра!
Гусиные лапки и этсетера! –
Питают все нужные чувства.

Sic itur ad astra! – искал и нашёл!
Все слоги заветного слова.
Да только в обратном порядке  прочел –
Последний стал первым – питатель подвёл! –
Sic itur …Sic transit… Ab ovo...
***
В тот миг, когда слово прочлось целиком,
С конца – до начального слога,
Явился ГА-ДУ-ЛА – реальность, фантом? –
А может быть, это проявленный ОМ?
А может, улыбка Даждьбога?

В суровых условиях наших широт
Народ крайне нежен речами.
Гадулу прозвал от душевных щедрот,
  Гадюлей,  Гадюлюшкой, Дюсей и вот –
С тех пор она – «вечная с нами».

«С приходом Гадюли развеется Хмарь,
Сомкнутся небесные хляби!»
Так пели, мечтали и верили встарь
Ещё до того как писался букварь
И справочник всех астролябий.
***
И так год за годом бежали века,
дожди стали ливнями ада
Там вместо болот появилась река,
В которой купались уже облака,
И смыла газон и пол-сада.

Что делать, – вздыхали селяне порой,
Копаясь в своём огороде, –
Коль нет у природы погоды плохой,
В жару мы в трусах, а в мороз – под дохой,
Доху лишь бы шили по моде.

– А всё остальное – придёт и уйдёт…
Потопы, притопы-прихлопы.
С погодой сражается лишь идиот,
А умный найдет себе ласты, вельбот,
Подлодку и к ней  перископы.

– Прихода Гадюли мы ждали давно
стояли толпой у дороги –
И строем ходили по ней – нога в ногу
– маршем, ламбадой, на цыпочках, – но
Нейдет он! – похоже, безногий…

– Иначе давно бы пришел и унял
Дожди и Потопы, – и грядки
У нас зацвели бы, просох сеновал,
Порос земляникою лесоповал,
И стало б у всех всё в порядке.
   
– А может, он занят, а может, забыл,
А может, увяз он в трясине,
И там его съел-проглотил крокодил,
А может в плену у врага он почил,
Привязанный к черной осине?

– А вдруг…, если трезво о нём размышлять,
Он сам этот дождь насылает?
Тогда эту гадину надо поймать,
В глаза ей взглянуть, а затем покарать,
И пусть себе дальше гуляет.

Гадюлю найти – не асфальт обойти
На пальчиках как балерина.
К Гадюле  ведут потайные пути,
и явные тоже помогут дойти,
Коль знаешь, кто эта тварина.

Мы знаем, Гадюля – безногая тварь
Улитка, змея или рыба,
Мы помним, и то же вам скажет словарь,
что Змеем была именована встарь –
большая зелёная глыба!

Огромная глыба, матёрый валун
Размером – с громадную гору, –
И звался Горынычем, – тот ещё врун! –
Он клялся, что знает теорию струн
И помнит кембрийскую пору.
 
А рыба с улиткой – не наш коленкор!
Их даже искать неприлично,
Для них все едино – струна и топор
И Кембрий, и Кембридж, и кем был Нильс Бор,
И мыслят они нелогично.
***
Еще про Гадюлю известна строка,
что «каждый охотник же – лает
знать где...», – дальше выдрана, наверняка,
страница, – и смысла в ней мало пока,
Что всяк – сам-своё измышляет.

 Охотники лают, собаки скулят,
И знать – где-то в страхе трясётся –
То  лоси из космоса падают в ряд?
Иль, может, стремительный  мчится домкрат?
А может –  Гадюля несётся?

Конечно, Гадюля! –  Как всё тут сошлось!
И ясно становится сразу, –
Гадюля совсем не домкрат и не лось,
Но падает с неба, уж так повелось,
Вот так понимать надо фразу…

  Все это в деталях мы можем узрить
Читая внимательно буквы,
Осмыслить, домыслить и восстановить
Утерянных истин сермяжную нить –
В тенетах развесистой брюквы.

Увидев, что скоро село мудрецов
Вот-вот неожиданно смоет,
И помня про подвиги дедов-отцов
Решили собрать самых лучших бойцов
Кто путь к той Гадюле откроет.

Собрался отряд – ровно сто балерин
Пришли проводить их – в итоге –
Никто не увидел ни лиц их, ни спин, –
Затмило искусство печаль проводин,
Все помнят лишь пачки да ноги.

  Отчалил в закат безымянный отряд,
И песен про них – ни куплета.
Иные герои канканят парад               
Все знают их ножек блистательный ряд –
Иветта, Лизетта, Мюзетта …

А что же с отрядом? Отчалив в закат –
Рассвета достигнут в итоге.
Гадюлю, быть может, найдут и простят,
Узрив её полный раскаянья взгляд –
И солнце обрящут – в дороге..

Блажен, кто умеет дар света принять,
И так претворить его в слово,
Что встанут герои – чтоб парус поднять
И плыть сквозь туманы Гадюлю искать.
Так было. Так будет. Ab Оvo.
.








,