Испытатели

Домашняя работа по трудам никак не клеилась. Мулине сматывалось в узлы, иголка, проходя вслепую через салфеточку на пяльцах, пыталась вцепиться в первый попавшийся палец. Очередной укол выпустил каплю крови на мизинце. Положив его в рот, я отпустила свои мысли бродить где придётся, изредка возвращаясь к интересующей меня теме: «Зачем человеку тело?» В редкие моменты мне вспоминалось чувство необычайной легкости до приобретения оного. С тех пор от него одни неприятности – то зубы не так вырастут, то нос засопливит. Обойдись мы без тела, жизнь стала бы куда прекрасней: лети куда хочешь, мечтай о чём вздумается.
Я было повернула голову к Васе с предложением подумать над этой идеей вместе. На удивление, в это мгновенье он как раз смотрел прямо на меня и, казалось, хотел что-то спросить, но нет, просто его глаз отдыхал на первом попавшемся предмете.
– Пусть дозреет!
Ещё минута, и шелест страницы за моей спиной сломал тишину: «Марусь, я вот тут чего решил...»
Началось! Сейчас главное не спугнуть. Оторвавшись от вышивания крестиком, я попыталась сфокусироваться на предложенном журнальном развороте. Набор контуров и цветовых пятен через мгновенье сложился в устойчивое изображение планера со странной дулей под хвостом.
– Ну знаю, такой самолетик из бумаги сто раз сама делала. И что здесь особенного?
– Смотри сюда, разве не понятно? Это же топливный бак, – Вася ткнул пальцем в странную деталь.
Я поискала в своей памяти  характерные черты топливных баков самолетов и к своему стыду ни чего не нашла, - Само собой! А в чем проблема? 
– Жаль, что в этой статье про состав топлива ни слова, – он почесал розовое на просвет ухо. Солнечный луч подсветил ажур кровеносных сосудов. Мечтательный взгляд Васька оторвался от Земли, уши, словно пропеллеры, приняли горизонтальное положение, готовясь перенести нас в любую точку вселенной. Я залюбовалась перспективой и видами воображаемых планет.
– Ты меня слушаешь? Говорю тебе, наверное, это государственная тайна, раз о нём ничего не пишут! А ведь сейчас весь мир только и думает, что о полёте в космос. Вот и я тоже хочу начать думать. Считаешь, есть шанс?
Я верила другу, - Конечно, Вась, у тебя всё получится.
– Спасибо! Тогда начнём. Вот это видела? – на столе материализовался металлический баллончик от сифона для газировки. – Наконец-то нашёл!
Так вот что напоминала мне нарисованная в журнале дуля!
– Выменял вчера на перочинный ножичек. Буду делать двигатель для ракетоплана. Хочешь со мной?
– Слушай, зачем спрашивать? Я когда-нибудь отказывалась?
– Тогда тащи дедов ящик с инструментами. А я пока кое-что ТАМ наберу. Я понимала, о чём речь. Заветное место, по закону конспирации, не имело названия, но его особый статус выводил его в разряд стратегических.
Отец Васька, дядя Саша, отчаянный жизнелюб, заядлый охотник и рыболов, всегда держал снасти под рукой, готовые к употреблению патроны лежали в картонной коробке под шифоньером. Рядом с боеприпасами я обнаружила тети Катины новые туфли "лодочки" на каблучке «рюмочка». Они буквально светились розовым лаком из незаслуженной тени подшкафного пространства.
– Вась, можно мамкины туфли померить? – индифферентное сопение отозвалось в моей голове согласием. Ноги сами проскользнули в черевички, и отражение в зеркале подпрыгнуло на полголовы. Как же я была хороша! – Вась, красиво? - пальцы спустились к носкам туфель, оставив каблук свободным от нагрузки. Начиная дефиле, балансируя на неустойчивой конструкции, я полюбовалась вытянутой вперед ногой и сделала первый шаг. Комната рухнула вместе с радужным настроением. На мое удивление, туфля сложилась пополам. Возмездие страшной тенью встало за моей спиной, - Ой, Вась, что теперь будет?
– Не дрейфь, папка их уже чинил. Поставим на место, как будто сами сломались. Пошли, будем экспериментировать с пропорциями топливных компонентов для улучшения тягловой силы.
Я поспешила присоединиться к идеям друга, надеясь отмежеваться от настигшей меня катастрофы сильными впечатлениями.
Дяди Сашина коробка плюхнулась на кухонный стол. Наступил тот самый редкий момент, когда случай лёг карточным веером в счастливую комбинацию: коммуналка была свободна от взрослых, инструмент был под рукой, и до школы оставалось ещё часа три свободного времени.
Васек раскурочил первый патрон. На стол выпал пыж – кусок войлока, вырезанный из старого валенка в кругляш. Шарики дроби раскатились по столу и дождём застучали по половицам кухни. Следом мы получили доступ к ценному продукту – пороху. По словам изобретателя, именно он являлся ключевым фактором в стратегии выхода нашего ракетоплана в космос. Для конспирации я столкнула носком тапочка дробинки сквозь щель в подполье. Васек прибрал останки патрона с капсюлем для личного пользования. Посчитав, что улики уничтожены безвозвратно, мы перешли к созданию двигателя и зажали баллон от сифона для газировки в тиски. Дедова дрель просверлила отверстие в свинцовом баллончике. Васек по правилам, заученным в авиамодельном кружке, соединил порох с активированным углём и начинил смесью подготовленный резервуар. Взгляд генерального конструктора блуждал между моделью планера и двигателем, оценивая их совместимость. На бледном лице промелькнуло сомнение, интуиция выдала соотношение успеха и неудачи пятьдесят на пятьдесят.
– Риск – дело благородное! – конструктор примотал дулю суровой нитью к месту, указанному на рисунке, – Начинаем испытание. От сгорания реактивного топлива появится движущая сила, она-то и выведет наш ракетоплан за пределы земного тяготения.
– А дальше что? – я представила границы земного тяготения в масштабе коммунальной кухни.
– Не важно, сейчас надо придумать, из чего сделаем стартовую площадку.
Бабушкина чугунная сковорода с ракетой, подпертой столовыми вилками, казалась настоящим космодромом в обозримой перспективе клеенчатой равнины обеденного стола с горами-буфетами на горизонте. От топливного бака потянулся заправочный шланг, он же – фитиль.
– Вась, мне дед говорил, что в космосе от ракеты всё отваливается, сгорает и остается только спутник, и уже он один крутится вокруг нашей Земли, как маленькая Луна.
– Ну и что?
– Так как же ракета полетит дальше к звездам?
– Ты опять за свое? Все спрашивает и спрашивает! Вот сейчас рванет, мы всё и увидим.
После этих слов мы еще постояли несколько секунд. Каждый из нас по-своему проанализировал характер потенциальной угрозы для окружающей среды и личной ответственности перед сообществом. Пути назад не было, выведя фитиль, смоченный тройным одеколоном, за пределы коммунальной кухни, Васек поджёг нить.
– Поехали!
Я захлопнула дверь. «Клац!» – лязгнула защелка. Мы оказались в темном коридоре. В ледяном безмолвии огонёк фитиля бежал по нашим обнажённым нервам к месту старта. Биение сердец откликалось спазмами в горле, подтверждая факт космических перегрузок.
Последний вздох, и ударная волна прижала взрывом дверь к нашим носам. Дзынь! Дзынь! Дзынь! Свинцовый баллончик метался в замкнутом пространстве, круша всё на своём пути. Ракете отчаянно нужен был выход в открытый космос. Мы забыли открыть окно и указать ей путь к звёздам!
– Пять минут – полет нормальный! – Васин уверенный голос вывел меня из оцепенения.
– Это что же, взрыв на кухне считается нормальным явлением? – я потеряла ориентацию во вселенной. Звездная пыль из щели под дверью поплыла перед моими глазами. – Кажется, полеты в космос не для меня! – собственный голос смешался со звоном в ушах.
Вдруг всё затихло. Еще немного помедлив, мы решились открыть дверь. К счастью, разрушения были не значительны. Оказалось, что страшные звуки производила кухонная утварь, развешенная по гвоздям над обеденными столами соседей, да чугунная плита коммунальной печи, той, что спасла ракетоплан в своем чреве. Васек достал модельку из ее вьюшки целой и невредимой. Обрывок обгоревшей нити говорил о том, что эксперимент состоялся и в целом удался. Ракета оторвалась от сковороды и прошла сложный путь. Судя по отметинам на стенах и разбитой форточке, можно было сделать вывод о траектории и продолжительности полета.
– Вот это ништяк! – счастливый изобретатель отплясывал джигу в клубах известкой пыли.
– Вася, сейчас точно тетя Маша придет! – я подергала друга за рукав, пытаясь вернуть в текущий момент. Ещё мгновение, и входная дверь затряслась под ударами рук нервной жилички со второго этажа.
- Соседи, слышьте, чего у вас там происходит? Пожар?
- Тётя Маша, это я, Вася, - изобретатель приложил знаменитое ухо к двери, - Я суп на плите забыл.
- А почему грохот?
- Так это крышка от кастрюли упала!
- Врешь?
- Правда, вот и Маруся скажет.
- Открывайте, паршивцы, а не то милицию вызову!
- Не-е-е, тётя Маша. Мамка велела никому не открывать...
Мы на цыпочках отчалили от двери и направились прибираться на космодроме.
Школьный день был долгим. Перевернуть страничку сегодняшних событий могла только итоговая встреча с домочадцами. Готовясь к заслуженной порке, домой мы с Васьком уговорились идти вместе. На наше удивление в кухне царило неожиданное спокойствие и ни о чем не подозревающая бабушка. Целое стекло в форточке могло бы заставить нас усомниться в правдоподобии недавних событий, если бы не задумчивый вид деда. Интуиция подсказала мне, что он, как настоящий друг, взял на грудь удар судьбы и решил наши проблемы по-взрослому. До самой ночи мы ждали финального акта Космической одиссеи, но вероятно, удрученный сомнениями дед не смог сделать выбор в методах воспитания, да так и ушел спать, отпустив ситуацию на произвол судьбы. Счастливая, засыпая, я видела Млечный Путь и нас с Васьком на звездолёте в космическом пространстве, где невесомость освободила моё тело от тяжести земного притяжения, лишило забот о его целостности, а воображаемое сделало материальным. Вот это жизнь!!!