Многомятежное ремесло

Читаю утром в новостях . Поймали писателя Глуховского и дали ему восемь лет тюрьмы,
Или не поймали.
Или не тюрьмы,
Но дали.
Мне тут вспомнилась старинная притча. Где-то в средние века, где-то в Европе, то ли суд инквизиции, то ли королевский суд - это неважно - читает приговор. Уголовнику, убившему неповинных людей, дают условный срок. А писателя, судимого здесь же, приговаривают к смертной казни. Адвокат писателя выступает с защитной речью. Он с возмущением вопрошает высокий суд "Как же так? Преступника, повинного в смерти стариков и детей, ты милуешь. А писателя, который в жизни мухи не обидел, ты приговорил убить. Где справедливость?"
И мудрый судья всё поставил на свои места . "Уголовник, - объяснил человек в мантии, - убил столько-то пацанов и баб. И это предел того зла, которое преступник способен принести. А писатель своими пасквилями отравил множество умов, и еще столетия наперед гибельными книгами будет их отравлять. Преступления уголовника и писателя несопоставимы по трагическим последствия. А значит - приговор справедлив",
И с этим согласились все, даже писатель.
Я не знаю - согласится ли с приговором сам Глуховский. Я, кстати, его книги пробовал читать. Боюсь, что на столетия вперед они никого не в силах отравить. Но что-то же крамольное в них судьи нашли. Может - даже на себе почувствовали их поганое влияние, коль законопатили несчастного сочинителя на восемь лет. От читателя подальше.
В общем, если говорить купно - я не юрист, и не берусь судить о мягкости или строгости приговора.
Тут другое. Я - как бы это помягче сказать - тоже вроде писатель. И книги у меня есть. Да еще и такие, что вполне могут, не дай Бог, повлиять на неокрепшие умы. Чёрт его знает - на сколько лет я там себе накропал. А если это кому-то из людей с окрепшим умом не понравятся? Я вот сижу сейчас за компьютером с котом на коленях - а вдруг где-то в пространстве, ближе к средневековью, колесики уже вертятся. Уже бдительный гражданин прочел, скажем, мою повесть "Война с Поликанией" - и возбудился. "Щас, - потирая руки, уже радуется он, -ты узнаешь, что такое инквизиция". И неважно, что повесть написана еще в середине восьмидесятых годов прошлого века. И неважно, что опубликована она задолго до наступивших теперь событий.Вообще не имеет значения то, что закон обратной силы не имеет. Важно, что в её лице на удочку бдительности попался еще один ёрш, претендующий на звание писателя.
Или не попался,
Или пока не попался.
Или попался, но не я.
Но какие наши годы!