Ежи ежевики. август

АРИНА БРАГИ ЕЖИ ЕЖЕВИКИ. АВГУСТ.

Невестка Ниночка обернулась, удерживая поводок - собака Артемон большая, сильная, так и рвет, хоть и артритная - попросила, как-то уж очень свободно: не хочет ли она собрать ежевики для пирога?

Да-да, конечно, сказала Тамара, и без сбора ягод у невестки руки полны. Теперь, когда увидела, что и для малышки эти кусты не опасны, соберу, соберу,

- Конечно, конечно, Ниночка, - сказала Тамара, она повторяла «конечно, конечно (подходя к огромным зарослям ежевики, и обходя днище алюминиевой лодки, что наваливалась на колючий куст и защищала сборщицу ягоды), конечно, конечно», немного раздосадованная всеми своими домашними, что заставляют ее быть такой – такой, как ей непривычно – хлопотливой и домовитой. Они ее любят. Да, ну вот, теперь значит и ягоду собери, хотя, что ж, все вместе решали, надо что-то спечь для Кристины назавтра. Ягоды – где тут ветка, что пластается по земле и ногу всегда уколет. Отлично, обошла змеюку, теперь не увлекаться и не лезть грудью на высокие колючки за самыми сладкими ягодами на верхушках, а по краешку, по краешку, и наберу эти три коробочки.

Ежевика проклятье фермы сына Тараса, каждый год срезает захватчиков - огромное лезвие приставку на трактор купил дорогущую - ежевичные страшные руки лезут и лезут. Как в сказке о дремучих лесах. И благодать: столько ягод, и все прут и прут, вон спелые блестят лаком черным, а зеленые розоватые, новые, уже на подходе.

Что за растение, даже ягоды, как песком, покрыты малюсенькими колючками, и листочки с обратной стороны в иголочках, не ухватишь, а ветки просто длинные подушечки для иголок, но остриями наружу. Перчатки забыла. Ага, можно веточку притянуть за ягодку зеленую, крепкую, и срывать спелые мягкие - как надутые губки крошечных Дюймовочек. 

А малышка как их любит прямо с куста! Удивительно. Родители отчаянные, подносят ее прямо кусту. Легенда есть, как ежевика сгубила овцу, вцепилась в шерсть, овца бьётся и глубже, глубже вбивает себя вглубь ягодной пасти. Погибель. Так что не увлекаться, а по краешку, по краешку. Прошлым летом объелась, теперь только немного съем. Вкусно!

Малышка родилась год пролетел. Странно. Прошлым летом, чуть плач утром, и сын, качаясь как зомби вносил крошку к ней, мама посмотри, и уходил, поспать. Каждые два часа молодые вставали, и при свете, смешно, красной лампы – полезно для выработки мелатонина - меняли подгузник, а потом кормили, а потом и укачивали часами.

А теперь чуть «клякнет» утром птичка радостная, проснулась, сердце дернется - принесут, и выйдем с ней на воздух, а она потом еще и поспит поперек садового диванчика рядом с ней. Нет, теперь, после долгой ночи крепкого ее сна и невестка и сын рады, что проснулась, и можно перед работой и поиграть, и поговорить, и полюбоваться вдоволь.
И длинная уже. Поперек дивана не ляжет!

Как тут думать о проектах и сроках, о работе, как отрывать кусочки от сердца, когда оно все здесь, в этом мгновении и ясных глазок, и внимательных глаз, и этих просторов, и холмов, и других холмов вдали за ними, и туманов, что поднимаются от невидимой с порога дома реки Песчанки и становятся облаками. И далекая гора Колпак. Снегов на вершине нет, жаркое лето, и август пришел жаркий.

А дома после Ильина дня купаться нельзя, громовержец трезубец в воды опустил и воды остудил. После Медового Спаса ни в реку, ни в озеро и не думай. Ни-ни.

Простор накрывает и поглощает только выйдешь за порог и вдохнешь утреннюю прохладу, и все неважно, и живешь мгновением.

Мгновениями живешь.

- Ну достаточно набрала, - решила Тамара, и подравняла три коробочки с ягодой на дне плоской корзинки. Подняла голову, в окне веранды уже горел свет, оттуда раздавались голоса и хохоток, а у дома - не заметила, как подъехала - стояла машина Кристины.

- Странно, ждали ее завтра, как же теперь с пирогом… - недоумевала Тамара (ну всегда в своем духе, говорить одно, а приезжать, когда взбрыкнет ретивое). Она поспешила к дому, отворила дверь и вошла…оторопела, узнавание окатило ее и обдало теплом, потому что вдруг там оказался Иван. Приехал! Она захотела скрыть радость - стыдно. Семь лет! Кристина углядела, что он сходит с электрички, там за рекой, и подбросила к дому. Теперь все поспешно ушли в комнаты, оставив их вдвоем на веранде. Как в аквариуме. Как на ладони.

- Прости, Тамара, я без звонка, ничего?  - нарочито буднично спрашивал Иван, болезненно мигая на яркий свет в низком потолке веранды. Глаза болезненны к яркому, зоркие по ночам. Все также. Преобладание ночного видения, как это по латыни? И звуков громких не выносит, как выдержал рэп в машине Кристины?   

Она постарела, глазища в половину лица, думал Иван. Достал айфон, покрутил, незачем ему - Тамара стоит рядом, ухватилась, как за соломинку, за нелепую плоскую корзинку. Сунул гаджет в карман, и вынул зажигалку.

Курить обещал бросить семь лет назад, и писать и звонить обещал. 

Тамара вцепилась в плетенье ручки корзинки, нужно поставить, убрать, как всегда, он будет смеяться, что корзинка дурацкая, а черноватых ягодок в синих коробочках маловато. Ежевика это, а не «черноватые» ягодки. Ежи. Ежики. Никогда не знает названий растений, формулы в голове.

Показалось на миг, что она все еще смотрит на верхушки колючих арок ежевики, и не знает еще, что Иван приехал, а с веток взлетают белые лепестки, собираются в стайку и обращаются в облачко, это пух, подшерсток пеструшек. А можно сказать «подшерсток», если куры? Усмехнулась и вернулась прямо в глаза Ивана.

Вот так всегда, фантазирует Тамара, улетает, и зрачки расширяются, словно смотрит в бездну и мимо него.

Мимо.

8 августа 2023
Мастерская Ольги Славниковой