Отставники

…Ближе к полудню погода заметно ухудшилась. Прежде малооблачное веселое небо постепенно хмурилось, затягиваясь плотными иссиня-серыми облаками, придавая ему какую-то неповторимую и зловещую красоту. Вскоре принялся накрапывать дождь, заливая все вокруг своими мелкими противными сырыми каплями. Завывающий промозглый ветер, дующий с моря, с каждой минутой усиливался, предвещая скорое начало страшной бури. Вокруг заметно потемнело. Для немногочисленных жителей крохотного немецкого поселка Зеедорф, расположенного на одном из безымянных островов в Северном море где-то между Германией и Датским Королевством, это могло означать только одно – сообщение с «большой землей» пропадет на неопределенный срок, возможно очень надолго…
Официальное название такому маленькому острову присвоено не было, но местные именуют его Грюнеинзель, несмотря на то, что огромных валунов и невысоких острых прибрежных скал на его территории значительно больше, чем деревьев, кустов и прочей зеленой растительности. От состоящего из двух малых островов германского архипелага Хельголанд, где даже функционировал небольшой аэропорт, Грюнеинзель отделяло примерно пять морских миль, то есть, около десяти километров. Ну а до самой «большой земли», например, до германского приморского городка Дунен, плыть по морю пришлось бы уже миль тридцать. Остров Грюнеинзель не имел регулярного сообщения не только с большой землей, но даже и с ближайшими к нему островами Хельголанд, поэтому даже до них добраться можно было исключительно на личном водном транспорте, и, разумеется, только в идеально хорошую погоду…
Несмотря на то, что до датских земель было существенно дальше, чем до немецких, в Зеедорфе, кроме пяти германских семей, проживала еще одна, выходцев из Дании. Практически все жители были людьми старшего или преклонного возраста, дети и внуки которых уже давно обитали на «большой земле», хотя время от времени при удобном случае все-таки навещали своих предков. Но и те при особенно благоприятных обстоятельствах периодически выбирались со своего богом забытого Грюнеинзеля на континент, чтобы вместе с внуками прогуляться по улицам родного для всех их Гамбурга, а заодно и ненадолго вкусить приятных благ цивилизации. Если немцы жили на острове уже не один десяток лет, то датская семья Свенсен перебралась сюда относительно недавно, чтобы, как и их немецкие соседи, доживать свой век в уюте и покое вдали от остального шумного и суетного света…
Но изменчивая и коварная морская погода не всегда радовала обитателей Грюнеинзеля покоем и тишиной, изредка ненавязчиво нарушаемой криками морских птиц. Вот и в этот день уже часа через полтора крохотный остров, площадь которого едва дотягивает до четырех квадратных километров, в очередной раз целиком оказался под властью настоящего бушующего урагана. На морской берег, сплошь покрытый каменными глыбами и острыми причудливыми скалами, с оглушающим шумом медленно и размеренно падали массивные волны, деревья послушно «по пояс» сгибались под натиском шквального пронизывающего ветра, который мог запросто сбить с ног всякого, кто попытался бы покинуть свое жилище, пожелав пройти по улице с десяток метров.
Во время подобных погодных катаклизмов, которые нет-нет, да и случаются в этой части Северного моря, жителям Зеедорфа только и остается, что сидеть в своих добротных каменных домах с двускатными кровлями, покрытыми металлическим настилом, разбросанных вдоль одной единственной улицы поселка примерно в тридцати-сорока метрах друг от друга, и заниматься своими делами. Благо провизией островные аборигены постоянно запасаются в достаточном количестве, чтобы можно было не покидать жилище даже в течение нескольких дней. 
Вот и сегодня во время очередного разгула разыгравшейся непогоды все жители поселка по обыкновению сидели дома, греясь возле своих печек, не переставая молиться и надеяться на то, что на этот раз буря не будет столь жестокой и не разрушит расположенные на берегу каменные ангары с их спасительными лодками и катерами. Ведь без них не добраться даже до Хельголанда, дабы пополнить запасы горючего для лодочных моторов, необходимого продовольствия и даже бутилированной питьевой воды. Впрочем, на острове, окруженном соленым морем, когда-то очень давно для нужд поселка все же была оборудована одна единственная скважина, из которой в жилища поступала пресная вода, но и она, в силу своих природных свойств, годилась только для того, чтобы принять водные процедуры, помыться и полить растения на придомовом участке. Но, в отличие от немцев, которые предпочитали все-таки приобретать воду для питья на архипелаге, датчане Йорген и Нора Свенсен, не задумываясь, просто кипятили эту подземную воду и использовали без видимого ущерба для здоровья. Для них это было обычным делом, потому что на многочисленных островах Датского Королевства добываемая из недр природная вода не такая уж и чистая, чтобы можно было безбоязненно пить ее сырой, как это делают, скажем, жители Норвегии или Швеции.
С электроэнергией все сложилось намного лучше, так как она существовала на острове исключительно благодаря тому, что в течение многих лет в поселке Зеедорф размещалась и активно действовала секретная станция военной спутниковой связи «Грюнеинзель», а значит, в то прекрасное время и проживало здесь гораздо больше людей, как военных, так и гражданских. В связи с этим, на остров по дну моря был проложен кабель с архипелага Хельголанд, который в свою очередь также пользовался аналогичным способом получения электричества, но уже с «большой земли». Военные не обидели и местных гражданских, проложив подземные кабели электропитания ко всем их домикам. На всякий случай на Грюнеинзеле для нужд станции, а заодно и жителей, военные установили еще и резервный дизель-генератор.
Размеренная и безмятежная жизнь на острове шла своим чередом, местные были безмерно ею довольны. Но лет пять назад просто за ненадобностью или еще по какой-то одним военным известной причине станцию законсервировали. Почти все связанные с ней военнослужащие и гражданские покинули остров Грюнеинзель, который, впрочем, не потерял своего секретного статуса, специальное оборудование оставалось в рабочем состоянии, до сих пор сохранились и ныне пустующие жилые домики персонала объекта. Однако с того времени жизнь острова стремительно утратила былую активность, а вместе с тем коварно ослабила и душевный комфорт его обитателей, которым стало безмерно одиноко на этом маленьком клочке суши посреди огромного моря. Некогда полнокровная жизнь Грюнеинзеля в одночасье замерла, превратив его в один из многочисленных унылых уголков, каких много существует на немецкой земле…
Сама станция располагалась под землей, внутри невысокого холма, а снаружи можно было заметить только замаскированную большую круглую антенну или радар, как ее называли обитатели Зеедорфа. И, тем не менее, бундесвер не совсем забросил станцию, она была всего лишь законсервирована. Поэтому для присмотра за военным объектом в запасе и поддержания его в рабочем состоянии, чтобы в случае необходимости, вновь легко и оперативно его запустить, двое немцев, бывших военных офицеров связи, добровольно остались на острове, за что минобороны доплачивало им определенную сумму к и без того приличной военной пенсии. Этими немцами были два друга, военные отставники – бывшие обер-лейтенант Конрад Шульц и лейтенант Маркус Кауфман. Им обоим было немногим за шестьдесят, на здоровье они никогда не жаловались, да и выглядели гораздо моложе своих лет, потому что алкоголь употребляли весьма умеренно, не чаще обычных среднестатистических немцев, жалуя, как правило, качественное пиво или очень хорошее легкое вино, и, разумеется, отрицательно относились к курению табака. Теперь они проживали со своими женами не в военных деревянных домиках поблизости от радара, а в самом поселке Зеедорф в собственных коттеджах, почти в километре от станции…      
- Эй, Конрад, как ты думаешь, ураган не разрушит наш ангар с катером? – спросила своего супруга Бригитта, сидя за столом со спицами в руках, в очках в роговой оправе, не отрывая взгляда от своего монотонного вязания. 
- Откуда я знаю, черт подери! Это одному богу известно! Молись, дорогая, иного не остается! – недовольно буркнул Конрад Шульц и задумчиво откинулся в своем любимом кресле-качалке, свободно положив обе руки на подлокотники, потому что, честно говоря, этот вопрос не меньше беспокоил и его самого…
- Кстати, дорогой, если я правильно помню, сегодня тебе с Маркусом надо снова проведать радар, - после короткой паузы произнесла жена, а ее натруженные пальцы продолжали проворно шевелить спицами, закручивая пряжу во все новые и новые петли, которые со временем должны превратиться в теплый шерстяной свитер для старшего внука. 
- Знаю, Гитта, знаю! И это не менее важно, чем целость лодочного ангара! Только, как это сделать в такую бурю, нам с лейтенантом не пройти по улице и десяти метров!
- Полагаю, не такая уж это и проблема, Конни, можно сходить и позднее, ничего с вашей станцией не случится, если вы навестите ее через день-два, когда непогода утихомирится! – ответила жена отставного обер-лейтенанта.
- Я мог бы согласиться с тобой, майне либэ! Однако у нас существует строго определенный порядок обслуживания объекта, и, конечно, задержка на одни сутки, возможно, не сыграет никакой роли, но если шторм будет бушевать несколько дней, то это уже категорически неприемлемо! Я прекрасно знаю, что нельзя надолго откладывать визиты на объект, там очень чувствительная аппаратура, которую надо непременно и тщательно контролировать, чтобы она могла снова выполнять свои функции, когда наступит нужный момент. Мы, немцы, народ очень пунктуальный и привыкли ответственно относиться к своим обязанностям, а в особенности это касается военных! – подчеркивая свою значимость, важно заявил Конрад, продолжая вальяжно покачиваться в кресле, - понимаешь, Бригитта, сейчас я не могу даже связаться с Маркусом, чтобы обсудить наши дальнейшие действия! 
- Да, вот это большая проблема! К сожалению, здесь нет даже мобильной связи! К слову сказать, и обычные проводные коммуникации между нашими домами тоже не были проведены в своем время. Господа военные, твои коллеги, между прочим, когда уходили с острова, об этом совсем не подумали! – назидательно произнесла Бригитта, продолжая накручивать шерстяные петли на тонкие стальные спицы.
- Да, все верно! Даже связь с «большой землей» имеется только на станции, да и она не предназначена для гражданских целей, - спокойно и рассудительно добавил Конрад.
- Вот если бы у нас здесь имелись автомобили, тогда в непогоду можно было бы легко доехать до бункера, но их, к сожалению, тоже нет, потому что на острове в четыре квадратных километра они, собственно говоря, без особой надобности, - степенно рассуждала Бригитта.
- Что же тогда нам делать? – спросил сам себя Конрад и замолчал, продолжая мерно покачиваться в любимом кресле…
- Смотри-ка, дорогой, что за чудеса! Вон Маркус Кауфман сам к нам идет! – с неподдельным удивлением произнесла Бригитта, оторвавшись от вязания и показывая рукой в сторону окна.
- Не может быть, господи! – воскликнул Шульц и посмотрел через окно на улицу, где погода вытворяла черт знает что.
Конрад увидел, как через улицу, стойко преодолевая порывы шквального ветра, к их дому медленно шаг за шагом продвигается его коллега, одетый в толстую теплую куртку с капюшоном, в резиновых сапогах, в вязаной шапке и стеклянных водолазных очках для защиты глаз от ветра, чтобы можно было хоть что-то разглядеть на пути. Когда Маркус приблизился к дому супругов Шульц, Конрад мигом поднялся со своего уютного кресла и спешно направился к выходу, чтобы встретить друга.
Зайдя в дом, Маркус оставил свою промокшую куртку и сапоги в прихожей, а когда они вместе с Конрадом вошли в комнату, то, не спрашивая разрешения, он сразу всем своим весом буквально плюхнулся на кожаный диван, старые пружины которого издали жалобный звенящий звук.
- Здравствуй, Бригитта! – добродушно произнес Кауфман, - тебе большой привет от моей Гертруды.
- Грюс Готт, Маркус! Ей тоже передавай привет! – вежливо ответила хозяйка, - кстати, не желаешь горячего чаю или чего покрепче? У нас в доме есть пиво, и даже где-то в шкафу сохранилась недопитая бутылочка доброго шнапса…
- Нет, спасибо, хозяюшка, я не очень-то и продрог, пока шел, наши дома не слишком далеко друг от друга, - улыбаясь, ответил Кауфман Бригитте, а потом, откинувшись на спинку дивана и наслаждаясь отдыхом от воздействия противной непогоды, обратился к Конраду.
- Ну, что же нам теперь делать, герр обер-лейтенант?
- На станцию идти все равно надо! Это наша с тобой обязанность! В конце концов, мы за это деньги получаем от правительства! – категорично ответил Шульц.
- Может быть, все-таки подождем? Вдруг к завтрашнему утру погода наладится? – предложил Маркус.
- Не знаю, может, наладится, а может быть, и нет! Один бог ведает! – буркнул Конрад.
- Кстати, у вас в доме имеется радио? Мы бы могли послушать актуальный прогноз!
- Радио у нас есть, но я редко его включаю, а теперь боюсь, что в такой шторм и радиоволны сюда вообще не доберутся, - пытаясь невесело пошутить, ответил Конрад.
- Но мне кажется, нам стоит послушать прогноз, милый, где у нас стоит транзистор! – пробормотала Бригитта, откладывая вязание, и встала со стула, чтобы отыскать радиоприемник…
Конрад включил быстро найденный женой свой старый «Грюндик» и начал то в одну, то в другую сторону крутить ручку настройки в поисках устойчивого сигнала. Из динамика слышались только шипящие шумы и пение волновых помех. Наконец удалось уловить голос какой-то немецкой радиостанции, где как раз говорилось о погоде.
«…по данным Немецкой метеорологической службы, влияние небывалого мощного циклона по всей акватории Северного моря сохранится еще как минимум в течение трех суток, продолжительный шторм накроет также и все северное побережье страны. Все коммунальные и спасательные федеральные службы приведены в состояние полной готовности…», - вещал сухой и лаконичный голос диктора, а потом Конрад прервал его, выключив радио, так как услышал все, что ему было нужно.
- Плохо дело, Маркус! В ближайшие дни нам легко на станцию не попасть, значит надо все равно идти прямо сейчас! – категорично заявил Шульц.
- Это невозможно, ребята! В такой-то жуткий шторм!!! – встревожено всплеснула руками Бригитта.
- Почему же, Гитта, Маркус ведь каким-то образом прошел до нашего дома несколько десятков метров, - апостериори произнес Конрад.
- Да, конечно, прошел! Но ты разве не заметил, как он сильно устал?! А вам-то идти почти километр! Да вас обоих может этим свирепым ураганом запросто унести куда-нибудь в сторону моря! – с видимым беспокойством произнесла Бригитта в адрес мужа.
- Об этом даже не волнуйся, дорогая! Ничего страшного не случится! Это же не смерч, в конце концов, а просто очень сильный шквальный ветер. Куда он может нас унести? Нет, безо всякого сомнения, он будет стараться затруднить наше продвижение, но мы и не станем особенно торопиться. Оденемся потеплее и постепенно дойдем, будем двигаться осторожно, прятаться за естественные препятствия, чтобы по пути отдыхать, - вполне убедительно и невозмутимо произнес Конрад, чтобы, прежде всего, успокоить супругу.
- Да, обер-лейтенант прав, если уж идти на станцию, то именно сейчас, потому что, когда я пробирался к вам сюда, ветер был не такой уж и сильный, но кто знает, вдруг позже, когда сюда доберется эпицентр циклона, ветер усилится еще больше, так что… - подтвердил версию Конрада лейтенант запаса Кауфман.
- Ну а как же твоя Гертруда? Она же не узнает, что вы пошли туда! – спросила у Маркуса все еще обеспокоенная Бригитта.
- Не волнуйся, соседка, я ее заранее предупредил, чтобы за нас не переживала! – с завидным спокойствием ответил Маркус.
- Только прошу, ради всего святого, будьте предельно осторожны! И храни вас Господь! – произнесла Бригитта, обращая молитву к Всевышнему…
Отставные военные оделись так, чтобы, насколько это было возможно, защитить себя от воздействия урагана, и, полные решимости выполнить свой воинский долг отставников, вышли из дома. Адская непогода продолжала бушевать с прежней силой. Свирепый завывающий ветер, охвативший друзей буквально с первых шагов, едва они отошли от жилища Шульца, просто валил их с ног, а плотный дождь мощными жесткими струями беспощадно хлестал по их загорелым морщинистым лицам. Казалось, сама природа озлобилась на людей за какую-то провинность, и теперь мстит им своей черной неблагосклонностью...
Дорога к станции была добротная асфальтированная, идя по ней, невозможно было заблудиться даже в такую жуткую погоду. Хорошо это было или плохо, но только штормовой порывистый ветер ежеминутно менял свое направление, и поэтому то подгонял Конрада с Маркусом, заставляя двух смельчаков почти бежать под его напором, то заметно препятствовал их продвижению вперед, вынуждая их ценой огромных усилий делать медленные шаги, при этом наклоняя тела немного вперед. Но, тем не менее, это помогало друзьям хоть время от времени использовать силу «попутного ветра» в свою пользу. Пройдя метров тридцать, они оказались возле крайнего в поселке дома, принадлежащего пожилой супружеской паре по фамилии Дитрих. Хозяйка Хильда раньше была школьным учителем, а ее муж Виланд когда-то служил в полиции Гамбурга. Случайно взглянув на их дом, Маркус заметил, что соседи пристально глядят на них через окно, с серьезным выражением лиц покачивая головами, как бы укоряя путешественников, на свой страх и риск отправившихся в путь во время такой непогоды. Но Кауфман и Шульц только приветливо махнули им руками и продолжили продвигаться дальше, все ближе и ближе к заветному радару.   
Вдоль дороги росли разной толщины деревья, среди которых были и достаточно крупные диаметром в полметра, за которые можно было ненадолго спрятаться от ветра и немного передохнуть, но даже их крепкие верхушки покорно сгибались под напором мощного беспощадного урагана. Завывающий шум неистового ветра затруднял друзьям возможность даже говорить друг с другом, несмотря на то, что шли они совсем рядом, крепко держась за руки. В эту пору вокруг совсем не было заметно ни животных, ни вечно кричащих и каркающих птиц, которых на острове всегда было в избыточном количестве. В трудный час все они попрятались по углам и щелям, что смогли отыскать на территории этого маленького острова.
Леденящий душу ветер продолжал бесчинствовать с новой яростной силой, опрокидывая секции штакетника, дворовые скамейки, коробки и ящики, беспощадно срывая с деревьев отсохшие ветви, ломая хрупкие стволы и роняя их на землю со звонким пугающим треском. Время от времени ураган подхватывал во дворах домов небольшие никак не закрепленные металлические и деревянные предметы, а то и просто куски дерева или металла. Все это с легкостью перышка на бешеной скорости неслось по измученному порывами ветра воздуху или катилось по сырой земле, которая, казалось, сама была готова трястись от страха перед чудовищным кошмаром происходящего на ней светопреставления. Несомненно, эти жуткие ветряные игры были прямой угрозой для жизни и здоровья тех, кто рискнул прогуляться в эту ненастную пору… 
Примерно через пару часов борьбы с проявлениями непрекращающегося циклона, Шульц и Кауфман, наконец, добрались до невысокого холма, расположенного в самом центре острова, на котором возвышался стойкий даже к таким погодным перипетиям радар. До входа на станцию оставалось с десяток метров, которые наши друзья мужественно преодолевали, превозмогая всякое «не могу». Но, наконец, последние самые тяжелые метры были победоносно пройдены, и Шульц, позвенев вынутой из кармана связкой ключей, отомкнул замок в массивной стальной двери, окруженной со всех сторон бетонными стенами, тем самым, пропуская их персоны внутрь все еще секретного подземного бункера, имевшего, как говорили, надежную защиту даже от попадания атомной бомбы.
- Ну, все, дошли, слава богу! – произнес Шульц, с усилием закрывая тяжелую входную дверь на толстых петлях, и в тот момент, когда она с лязгом захлопнулась, порядком надоевший жуткий вой штормового ветра мгновенно заглох. Герметичная дверь сделала свое дело, и с улицы больше не было слышно и малейшего шума, внутри объекта было так спокойно и тихо, будто и нет вовсе никакой бури.
- Теперь за дело! – живо произнес Кауфман, привычным движением нащупав в темноте выключатель и зажигая свет в коридоре с литыми железобетонными стенами, как и принято в подземных сооружениях военного назначения.
Расстегнув куртки, откинув капюшоны и засунув в карманы теплые шапки, коллеги стали спускаться вниз по освещенной тусклыми лампами в стеклянных взрывобезопасных кожухах лестнице, ступени которой также были отлиты из качественного и прочного бетона. Благодаря особой системе вентиляции, воздух внутри помещения бункера постоянно оставался чистым и свежим, чтобы тем, кто там находился, было легко и комфортно. 
Несколько лестничных пролетов привели друзей на уровень третьего подземного этажа, где непосредственно располагались помещения с секретным оборудованием для обеспечения спутниковой связи. Чтобы попасть в главную комнату управления, нужно преодолеть еще одну солидную гермодверь, что, собственно, и было незамедлительно сделано, благодаря имеющимся у обер-лейтенанта Шульца ключам и его знанию верной комбинации цифр на дополнительном электронном кодовом замке. Создавалось впечатление, что они проникают в какой-то суперсейф, где хранятся несметные сокровища, но, увы, в бункере станции друзей ожидало то же самое, что они видели и делали каждую неделю вот уже в течение нескольких лет подряд.
Внутри, как и предполагалось, не произошло никаких изменений, все выглядело точно так же, как и вовремя их предыдущего посещения. Все приборы работали, попискивая и мигая разноцветными огоньками, смысл и значение которых был понятен только Шульцу и Кауфману, то есть тем, кто был способен полноценно обслуживать все это мудреное электронное хозяйство. Основной смысл всех этих регулярных еженедельных посещений неиспользуемой станции заключался, прежде всего, в тщательной проверке работоспособности каждого узла и прибора с обязательным итоговым докладом о результатах по спецсвязи в отдел федерального министерства обороны Германии. По всему выходило, что для обитателей острова Грюнеинзель настоящая связь с внешним миром существовала только на этой станции, но пользоваться ей в личных целях никто из местных не имел права, включая и этих двух ответственных офицеров, обслуживающих радар. По инструкции, если персонал не выходил на связь дольше положенного времени, на остров должны были сразу же наведаться представители спецслужб для уточнения причины задержки, что, несмотря на консервацию, все еще говорило о высокой значимости этого объекта для обороны страны…
В комнатах бункера беспрестанно поддерживалась среда определенного температурного комфорта, но не только для удобства пребывания сотрудников на рабочих местах, но и в целях обеспечения непрерывной и безотказной работы сложного и весьма чувствительного к внешним воздействиям электронного оборудования. Сняв теплые куртки, офицеры запаса привычно и молча заняли свои места за панелями управления перед датчиками, кнопками, ручками, мигающими огоньками и мониторами, чтобы, согласно вызубренной наизусть инструкции, с головой погрузиться в очередную рутинную проверку. 
Прошло около часа, тестирование было успешно и штатно завершено. Как и прежде никаких отклонений от нормы в работе электрооборудования станции обнаружено не было. Удовлетворенные результатами, Шульц и Кауфман отключили тестирующие линии приборов и собирались, как полагается, доложить в министерство бундесвера о положительном итоге проверки, и, разумеется, о том, что станция спутниковой связи Грюнеинзель сохраняет полную готовность к работе. По обыкновению это всегда делал старший по званию офицер.
Оставаясь за пультом, Конрад снял телефонную трубку спецсвязи и набрал нужную комбинацию цифр, чтобы задействовать закодированную линию, а потом и ввел цифры номера для вызова требуемого абонента в министерстве обороны, который находился на дежурстве круглосуточно.
- Здесь обер-лейтенант Шульц, код 42589430 Курт-Фогель! – официальным тоном четко и членораздельно сообщил отставной офицер в трубку сразу же после того, как услышал ответ на другом конце провода.
- Слушаю вас, говорите! – продолжал дежурный офицер бундесвера.
- Разрешите доложить! Объект «Точка Грюнеинзель» протестирован полностью, отклонений от нормы не обнаружено!
- Принято! Спасибо! – сухо ответили на другом конце провода, и связь отключилась.
- Все, герр Кауфман, на этот раз наша работа выполнена, собирайся, нам предстоит не менее трудная обратная дорога домой, - сообщил Конрад своему приятелю, застегивая молнию уже надетой куртки.
- Ты прав, Конни, нам предстоит снова выдержать это! – ответил Маркус, неспешно надевая свою теплую куртку.
Одетые они подошли к двери, ведущей из главной комнаты управления в коридор с лестницей наверх, и по обыкновению стали ее открывать. Шульц использовал ключи, привычно ввел свой личный код, но дверь почему-то никоим образом не отреагировала, а только неприятно пискнула, и вместо слова «открыто», на маленьком экране появилось «ошибка», свидетельствуя, что введенный код был неверен. Конрад несколько раз к ряду пытался нажимать на нужные кнопки с цифрами, не торопясь, аккуратно, спокойно, но замок так не открылся. После пятой попытки набрать коды на цифровом табло электронного замка высветилась надпись, говорящая о том, что из-за нескольких ошибочных попыток дверь полностью заблокирована. Такого поворота никто из друзей никак не ожидал, это было нечто несуразное, а то и попросту фантастическое.
- Что за черт, Маркус? – удивленно спросил Шульц и вопросительно посмотрел на Кауфмана, узнав, что дверь теперь по какой-то неясной причине замурована наглухо, и они вместе с ней внутри бункера.
- Не знаю, Конрад, впервые такое вижу, чтобы наша дверь не принимала правильный, годами выверенный код, и не открывалась ключами! А потом и вообще оказалась блокированной! - ответил приятелю не менее удивленный происходящим Маркус.
- Этого нам еще не хватало! Шайсе! – резко бросил Шульц, выдав злобную гримасу на лице.
- Конрад, мы оказались заперты в этом чертовом бункере, факт! А значит, это самая настоящая чрезвычайная ситуация! Надо снова связываться с бундесвером, иного выхода у нас с тобой просто нет! – предложил приятелю Маркус, указывая рукой на главный пульт управления.
- Ты прав, дружище! Я тоже об этом подумал, – ответил Шульц и мгновенно подошел к панели с кнопочками, огоньками и мониторами, где находилась трубка телефона спецсвязи, не задумываясь, схватил ее, набрал коды и нужный номер, а когда услышал ответ на другом конце провода, начал говорить тоном сильно обеспокоенного человека.
- Здесь обер-лейтенант Шульц, код 42589430 Курт-Фогель! Я снова вам звоню, чтобы сообщить о чрезвычайной ситуации на нашей станции! Чрезвычайная ситуация на станции «Грюнеинзель»!
После этих слов на том конце провода неожиданно повисла небольшая пауза, а потом сухой и явно молодой голос произнес фразу, от которой Шульц оказался в полном недоумении.
- Я не могу понять, кто вы такой? Что вы делаете на секретном объекте «Грюнеинзель»?
- Что значит, «кто я такой»? Я обер-лейтенант Конрад Шульц, несколько минут назад докладывал вам о состоянии этого объекта! Вы что уже забыли?
- Несколько минут назад, герр Шульц, никто со мной не связывался, а я на дежурстве уже двенадцать часов подряд! А вас, между прочим, по закону, можно привлечь к уголовной ответственности за нарушение государственной тайны и незаконное проникновение на секретный объект министерства обороны, это вам ясно? - произнес голос какую-то несуразицу, по мнению Конрада.
- Вы меня разыгрываете что ли, герр штабс-гауптман? – с искренним удивлением спросил обер-лейтенант у своего странного собеседника.
- Не имею ни малейшего намерения, герр Шульц, так вас кажется?.. – спокойно ответил офицер на другом конце провода.
- Я и мой напарник лейтенант Кауфман являемся теми, кто постоянно и регулярно в течение нескольких лет, согласно инструкции и предписанию министерства обороны, обслуживает эту станцию, контролирует работу оборудования, следит за ее работоспособностью. Вы же должны понимать, что мы бы не стали использовать спецсвязь, чтобы беспокоить вас по всяким пустякам, у нас в бункере по какой-то причине не открывается входная дверь, несмотря на то, что мы применяем многократно проверенные коды. В связи с этим, нам невозможно уйти домой после выполнения своих обязанностей, а, к вашему сведению, у нас на острове сейчас, к несчастью, еще и бушует мощный циклон с сильным шквальным ветром. Мы сюда-то еле добрались! Вы прогноз погоды, наверное, тоже слышали? Думаю, в курсе ситуации! И, наконец, на острове у нас есть связь только с вами, с бундесвером! Мы просим у вас помощи, а не угроз уголовным наказанием не понятно за что! – высказался Конрад, начиная справедливо закипать от досады и злости.
- Я вас прекрасно понял, господа, но и вы постарайтесь меня понять. В нашем кадровом реестре офицеры с такими именами и званиями, как обер-лейтенант Шульц и лейтенант Кауфман, просто не значатся! Понимаете?! Не значатся!!! И кстати, код сотрудника, который вы мне назвали, герр Шульц, не используется в бундесвере уже очень долгое время! – пояснил штабс-гауптман.
- Все это кажется мне весьма и весьма странным! Да, действительно, мы уже военные пенсионеры, так сказать, отставники, но после консервации станции Грюнеинзель нас, как проживающих на острове, военные попросили наблюдать за ней и поддерживать ее в рабочем состоянии, заключили с нами официальный контракт, поэтому в базе данных мы должны числиться, черт возьми! И почему же тогда несколько минут назад мой доклад был вами принят, и никто ни капли не усомнился в том, что обер-лейтенант Конрад Шульц существует и все еще находится на службе у бундесвера? – не на шутку начал выходить из себя Конрад.
- Господа, мне вот тоже не понятно, почему именно так происходит! Но сейчас мне доподлинно известно только одно – ваш звонок в действительности исходит с секретного объекта на острове Грюнеинзель, - без эмоций строго ответил штабс-гауптман.
- Ну, вот видите! А тогда не кажется ли вам странным, герр штабс-гауптман, что два офицера, которые даже не включены в списки сотрудников бундесвера, вдруг каким-то невообразимым образом оказались внутри закрытого объекта на богом забытом острове, почему-то знают коды для открытия массивной двери и даже для использования специальной секретной военной связи? Получается, мы вас не можем обманывать, мы реально существуем!
- Одну минуту, пожалуйста, оставайтесь на линии! – неожиданно ответил собеседник в телефонной трубке, и друзья молча продолжили ждать, оставаясь в негодовании...
Минуты через три они снова услышали тот же самый голос.
- Господа, я навел справки в нашем архиве и узнал следующее. Обер-лейтенант Конрад Шульц и лейтенант Маркус Кауфман действительно служили на острове Грюнеинзель на станции спутниковой космической связи…
- Ну, вот видите, наконец, все встало на свои места! – радостно торжествуя от своей правоты, перебил штабс-гауптмана отставник Шульц, но тот, несмотря на вмешательство в свою речь, спокойно продолжал.
- Однако, господа офицеры, согласно полученным архивным данным, это происходило почти тридцать лет назад! Как вы это можете объяснить?
- Что-что вы сказали? Нет, ну… то есть, не понял… как это… тридцать лет?! Это полная ерунда! - недоуменно и даже как-то растерянно промямлил Шульц.
- Других сведений об этих людях, то есть, получается, о вас, господа, в нашей картотеке не имеется! Я вообще не могу понять, как такое вообще может происходить? На этом объекте сейчас вас быть попросту не должно!
- Но как же так? Вы же понимаете, что мы существуем, говорим с вами, находимся именно здесь в бункере Грюнеинзель, именно сейчас, мы шокированы, и у нас не открывается дверь, не представляем, как отсюда выбраться, а домой нам еще долго идти по шквальному ветру! – с досадой вперемешку со злостью ответил Шульц.
- Единственное, господа, что я могу вам пояснить относительно станции связи Грюнеинзель, так это то, что она действительно была законсервирована в двадцатых годах. Однако несколько лет назад ее снова пустили в строй, но все оборудование было полностью заменено на новое, современное. А что касается офицеров, которые в настоящее время служат на станции, то в их число вы тоже не входите! 
- Как же так? – полный недоумения, спросил Шульц скорее сам себя, нежели своего собеседника, а потом его вдруг осенило, и он задал несколько иной вопрос.
- Я стесняюсь спросить, герр штабс-гауптман, а какой же сейчас год?
- Год? Ну, скажем, пятидесятый, - ответил офицер, все еще до конца не понимая цели заданного вопроса.
- Вы это, в самом деле, то есть, не шутите?! – удивленно спросил Конрад.
- Нет, конечно! Какие могут быть шутки? Мы ведь с вами не в цирке!
- Черт! Теперь я, кажется, начинаю понимать, что происходит… - ответил обер-лейтенант.
- Интересно, что именно? – с явным интересом спросил сотрудник бундесвера, все еще не понимая, что произошло.
- Вы мне можете верить или не верить, но сейчас у нас здесь всего лишь две тысячи двадцатый! И если вы живете на тридцать лет позднее, как утверждаете, то значит, мы, возможно, благодаря, воздействию этого кошмарного урагана, который в настоящий момент бушует на нашем острове, во время связи просто столкнулись с вами во времени. Поэтому нас и нет в ваших списках, так как, по вашим архивным данным, мы давно уже умерли! - высказался Конрад, сам не веря словам, которые вышли из его уст.
- Невероятно… просто невероятно… - как завороженный, произнес штабс-гауптман, - но только может ли быть все это правдой?
- Вполне себе может, герр штабс-гауптман! Кстати, подобные случаи часто описывались в литературе, правда, преимущественно в фантастической. Но сейчас мы воочию столкнулись с реальностью происходящего! – ответил Шульц, бросив все еще недоуменный взгляд на Кауфмана, стоящего рядом с ним и внимательно следя за ходом беседы, - может быть, это и правда произошло в результате какого-то необъяснимого воздействия урагана, скажем, на оборудование станции или на сами радиоволны. Просто иного, более-менее достоверного объяснения мне в голову не приходит…
- Господа, допустим, это все так и есть! Тогда возникает другая проблема!
- Какая именно? – будучи в восторге от своей догадки, спросил Шульц.
- Какая?! Да вы вообще понимаете, что может произойти, если мне, например, срочно понадобиться передать боевой приказ на эту станцию, которая работает в нашем времени, а он вдруг попадет к вам, в наше прошлое?!
- И что с того? – ответил Шульц, не понимая, что хочет сказать штабс-гауптман.
 - Да у вас просто не получится этот приказ выполнить по элементарной причине – в ваше время на станции еще оставалось прежнее оборудование!
- Мы понимаем, но что в этом плохого? Почему нам нельзя было бы выполнить приказ? Это же просто станция связи! И потом эта наша с вами связь может скоро так же легко оборваться, как и началась, скажем, когда у нас здесь закончится ураган, и тогда все вернется на свои места, - предположил Шульц, - и почему именно в данный момент может поступить подобный приказ? Сейчас ведь не война!
- Правда, сейчас не война, пока не война! Но обстановка в Европе в настоящее время очень напряженная, мы здесь в бундесвере сидим как на пороховой бочке, в любой момент могут быть инициированы военные действия, и это не шутка, - со всей серьезностью пояснил штабс-гауптман.
- Военные действия?! С кем, интересно знать? – предельно озадаченный спросил Шульц.
- С «КВД», то есть, с «Коалицией восточных держав», - пояснил офицер.
- Не понимаю, что за коалиция такая?
- Это ряд стран Европы и Азии, которые объединились с Россией против западного мира.
- А-а, понятно! Нечто подобное существует и в наше время, но сами подумайте, вряд ли кто-то в мире бы хотел воевать с русскими, неужели ничему не учит история? – удивленно спросил Конрад.
- Пожалуй, могу с вами согласиться, но, тем не менее, за прошедшие годы продолжалось наращивание военной мощи сверхдержав, кардинально и непрерывно совершенствовались все виды оружия, включая обычные вооружения и оружие массового поражения, как ядерное, так и не ядерное. В последнее время у русских появилось секретное, очень мощное смертоносное и разрушительное оружие, практически неуязвимое для любого ответного удара, поэтому все западные силы находятся в состоянии полной боевой готовности, чтобы задействовать все возможные и имеющиеся в арсенале ответные меры в случае, если русские все-таки решат применить это оружие… - рассказал штабс-гауптман.
- Это, наверное, всемирно известный ракетоноситель «Сармат» с боевым комплексом «Авангард», которого боятся в особенности американцы или может быть, субмарина с сейсморакетами? – со знанием дела серьезно уточнил Шульц.
- Не совсем так, «Сармат» еще стоит у русских на боевом дежурстве, но скорее как дань традиции, в небольших количествах. Речь не о нем. Новое секретное оружие русских по принципу представляет собой некий аннигилятор, способный почти мгновенно превратить в прах абсолютно любую цель, то есть, все, что угодно!
- Понятно, вы говорите о лазерном оружии! Но ведь оно существует и в наше время! – разочарованно ответил Шульц. 
- Немного не так, герр обер-лейтенант, в этом новом оружии применен совершенно иной принцип деструктивного воздействия, который несравнимо эффективнее старых боевых лазеров. В основе его действия лежит некий молекулярный принцип в сочетании с силой магнитного поля и силы плазменного ускорителя. При определенных условиях аппарат, использующий эту смесь факторов, может сформировать концентрированный, очень мощный, и главное, управляемый, ударный сгусток энергии. Причем воздействовать на объекты это оружие может весьма ювелирно и избирательно, а в зависимости от заданной мощности способно создавать разную степень разрушений хоть на земле, хоть в воздухе или даже космическом пространстве. По разрушительной силе оно гораздо круче некогда известного на весь мир хваленого гиперзвукового оружия русских и мощнее даже атомной бомбы. Могу еще добавить, что этот аннигилятор называется «Могучий кулак», в западных странах оно числится под английским именем «Майти фист». Однако я слышал, что русские предпочитают произносить название своего детища несколько по-иному, а именно «Майти фистинг», что более реально отражает результативную сущность этого супероружия, - в общем и целом витиевато объяснил штабс-гауптман, впрочем, его собеседники прекрасно понимали, что он не имел права слишком много говорить на эту тему, а особенно людям, называющим себя военными, но каким-то чудодейственным образом оказавшимися на другом конце провода да еще в прошлом.
- Просто не верится! – произнес ошарашенный Конрад, а стоящий рядом с ним Маркус, только удивленно покачал головой.
- Больше я ничего вам поведать не могу по этому поводу! – произнес собеседник на другом конце провода.
- Понимаю, секретность, вы не можете много распространяться об этом… - понимающе произнес обер-лейтенант, - мы с коллегой искренне сожалеем, что у вас там сейчас такая напряженная военная обстановка, но все же, прошу вас, давайте вернемся к нашей проблеме. Как же нам быть с дверью бункера, которая не хочет открываться? Во-первых, нас дома ждут жены, волнуются! А во-вторых, я подозреваю, что если мы покинем бункер, то связь во времени между нами, по логике, должна прерваться, и тогда вы сможете говорить с офицерами, несущими вахту на станции уже в ваше время!
- Соглашусь с вами, учитывая невероятные обстоятельства происходящего, некоторая логика в этом присутствует! – задумчиво ответил штабс-гауптман. 
- Что же в таком случае вы можете нам посоветовать? – продолжал настаивать Шульц.
- Посоветовать?! Господа, я не специалист по путешествиям во времени! Это сложно, очень сложно, особенно в такой неординарной ситуации… Но я все-таки могу всего лишь предположить, что сама дверь исправна, однако нельзя исключить вероятность и того, что вы находитесь в своем времени, а дверь с ее электронной системой, в нашем. Поэтому все ваши коды попросту не действуют! Более того, насколько я понял, металлические ключи, которые вы используете для открытия и закрытия, на новых дверях бесполезны, потому что на них используются только электронные замки,  – высказал свою версию штабс-гауптман.
- Это умопомрачительное, просто фантастическое объяснение, но в данной ситуации вполне приемлемое! И насчет ключей вы абсолютно правы! – заявил Шульц, снова посмотрев на своего друга Маркуса, потому что такой оригинальный образ мышления обычно несвойственен военному человеку.
- Да вся эта чертова ситуация одна сплошная фантастика! – воскликнул собеседник.
- Интересно, но даже если все это так, что же нам-то теперь делать? - спросил Конрад, а через паузу в несколько секунд продолжил.
- Вот что я предлагаю, герр штабс-гауптман! Вы дадите нам ваши современные коды, мы попытаемся их применить, и если откроем дверь, то благополучно покинем станцию и навсегда забудем о нашей содержательной беседе? Идет?
- Я готов понять вашу ситуацию, несмотря на ее абсурдность и невозможность появления таковой в принципе, однако я не имею никакого права разглашать подобную секретную информацию, - оставаясь непоколебимым, произнес штабс-гауптман.
- Полагаю, ничего, право, крамольного в этом нет, уважаемый коллега, я более чем уверен, что временная петля прервется, едва мы с лейтенантом Кауфманом покинем комнату управления, и тогда все встанет на свои места, как для нас, так и для вас. Станция снова станет действующей в наше время, и ваши будущие коды само собой для открытия этой двери больше уже не подойдут, поэтому для вашей секретности риска абсолютно никакого, - продолжал уговаривать штабного офицера Шульц.
- Ваше предложение очень рационально и весьма логично, но кто нам даст полную гарантию, что произойдет именно так, а не иначе? – выразил сомнение офицер бундесвера из будущего.
- Да, вы правы, гарантий действительно никаких, только наши предположения, основанные на логике, но надо что-то делать! Не каждый день происходит такое, черт возьми! Давайте раз в жизни рискнем, герр штабс-гауптман! Прошу вас! – почти умоляющим тоном воскликнул Конрад от безысходности.
- Хорошо, господа, уговорили, я сообщу вам коды, на всякий случай, для открытия обеих дверей, но учтите, за последствия отвечать будете вы! Я и так беру на себя огромную ответственность!
- Согласны отвечать! Нам главное, отсюда выбраться! – продолжал убеждать Шульц.
- Записывайте… - наконец, произнес штабс-гауптман заветное слово.
- Огромное спасибо! Готов, диктуйте…
Записав на листке бумаги сказанное штабс-гауптманом, Шульц только удивленно присвистнул, потому что подобной сложной и оригинальной кодировки еще никогда не встречал за всю свою службу в бундесвере.
- Очень большое спасибо, коллега! Надеюсь, что мы все записали точно и без ошибок. Теперь попробуем прорваться наружу! Удачи вам!
- Вам тоже! Вы знаете, друзья, хочу вам честно сказать, что со мной никогда в жизни не происходило ничего подобного!
- С нами тоже! Еще раз спасибо за ваше понимание и за информацию, дорогой коллега! – серьезно ответил Шульц и с легким сердцем положил трубку на рычаг, прервав связь, а потом обратился к своему другу.
- Маркус, пойдем!
Они медленно подошли к двери, изрядно волнуясь, и начали очень тщательно и внимательно вводить коды согласно предоставленной им  инструкции. На этот раз все действительно получилось, на маленьком дверном табло появилось заветное слово «открыто», тихо щелкнул сложный электронный замок, позволяя, наконец, массивной преграде отвориться, и друзья как можно скорее, безмерно довольные, покинули помещение своего временного заточения, предвкушая скорое свидание с родными…
- Слава Богу, коды сработали! Не подвел штабс-гауптман! Надеюсь, после нашего ухода там у них в будущем все встанет на свои места! – произнес Конрад, с легкой одышкой торопливо преодолевая бетонные лестничные пролеты на высоту третьего этажа.
- Мне тоже хочется верить в это! – ответил Маркус, также немного задыхаясь от слишком быстрой ходьбы.
Наверху все тоже прошло гладко, коды были благополучно приняты, и наружная дверь, наконец, приветливо распахнулась. Друзья внутренне приготовились снова окунуться в атмосферу ужасного шторма, однако, выйдя на воздух, они с удивлением обнаружили, что на острове не осталось даже намека на то, что каких-то пару часов назад здесь бушевала неистовая стихия. Конрад и Маркус внимательно огляделись вокруг. Небо было совсем чистым, почти безоблачным, а воздух свеж и спокоен. Однако их все еще цепкий взгляд не обнаружил ни единого намека на последствия, какие, как правило, всегда остаются после воздействия ураганов и штормов. Не было замечено ни сломанного деревца, ни упавшего забора, ни разбросанного повсюду мусора или каких-нибудь обломков. Вокруг все было в полном порядке…
- Вот видишь, Конрад, оказывается, буря уже кончилась, пойдем-ка скорее по домам! – произнес Маркус, с огромным и нескрываемым удовольствием глубоко вдыхая свежий морской воздух.
- Все, пойдем, пойдем, старина! – ответил ему друг, добродушно похлопав Кауфмана по плечу.
Едва они спустились с холма, в сердце которого была спрятана станция связи, и направились по асфальтированной дороге в сторону поселка Зеедорф, как вдруг заметили поблизости передвигающихся в разных направлениях многочисленных военнослужащих, одетых в ранее незнакомую обоим друзьям форму. В этой суете никто из них не обращал внимания на двух пожилых людей в теплых куртках и резиновых сапогах. Совсем рядом проехал с виду колесный военный автомобиль с эмблемой бундесвера, подобного которому Шульц и Кауфман никогда раньше не видели. «Может, это какая-нибудь новая модель бронетранспортера? Но раз знак на месте, значит, мы находимся на территории Германии. Уже хорошо», попутно подумал Шульц. Но дальше Конрада и Маркуса ожидало еще большее изумление…
На месте домиков для военных и их семей из белого силикатного кирпича, располагавшихся вблизи станции, теперь стояли добротные коттеджи, построенные, судя по всему, из железобетона. Причем, все они были заселены, там явно теплилась жизнь, и, по-видимому, довольно продолжительное время, потому что в некоторых дворах играли маленькие дети, бегая или качаясь на качелях, наполняя окружающий воздух своими нежными визгливыми голосами.
Следуя вдоль дороги, друзья заметили невеликое одноэтажное сооружение, которое, судя по вывеске, красовавшейся над входом, представляло собой военный магазин. Но они прекрасно знали, что в Зеедорфе никогда не было ни одного магазина, а тут… их глаза просто отказывались верить тому, что видели. Друзья остановились возле бундесвер-шопа для того, чтобы собраться с мыслями.
- Маркус, ты думаешь о том же, о чем и я? – загадочно спросил Конрад у своего приятеля, осторожно оглядываясь вокруг.
- Ты имеешь в виду то, что мы, скорее всего, оказались в будущем, в году этак пятидесятом?
- В точку, друг! – не громко ответил Шульц.
- Вот что, пойдем-ка в поселок и проверим наши дома, там все и поймем! Только надо все делать осторожно, не стоит привлекать к себе внимание окружающих, - предложил Кауфман, и они начали движение в сторону Зеедорфа.
- Нам еще этого не хватало! Попасть в это чертово будущее! Мое сознание отказывается в это верить! – раздраженно произнес Конрад.
- Значит, наш друг из будущего штабс-гауптман верно догадался – дверь в комнату управления, да, пожалуй, и сама комната, в самом деле, уже тогда находились в будущем, а сейчас, покинув бункер, мы и сами ассимилировались с ним, - констатировал Маркус.
- Какой-то невыносимый бред! – негодующе бросил Шульц.
- Но мы с тобой здесь, идем по этой земле, и для нас это тоже реальность! – спокойно ответил Кауфман.
- А ты помнишь, что этот штабс-гауптман, черт, как же его там, он так и не назвал своего имени, говорил о напряженной ситуации в Европе в их времени? То есть, теперь уже в том самом, где мы сейчас имеем честь находиться!
- Помню, конечно! Неужели здесь все действительно так плохо!? Это уже настоящее и полное шайсе!..
Через несколько минут активной ходьбы, путешественники вошли в поселок и стали посматривать на дома, стоящие вдоль улицы. В первом от края доме, как известно, обитала пожилая пара, семья Дитрих. Но когда они подошли к их дому, то увидели во дворе не престарелых людей, а молодую женщину, которая качала коляску с младенцем, и очевидно, проживала здесь уже весьма приличное время.
- Конрад, посмотри вперед! Ничего не удивляет? – сказал Маркус, показывая рукой вдоль улицы, когда они немного замедлили шаг.
- Вот черт! Строений на улице стало гораздо больше, причем какие-то все они новые, в стиле хай-тек, что ли? Они совсем не похожи на наши уютные каменные домики! – заметил Конрад.
- Вот именно, надо срочно идти туда, - призвал Маркус, и они оба прибавили шагу, насколько позволяла физическая форма в их возрасте.
Когда отставники приближались к дому Шульца, у него от избыточного волнения бешено колотилось сердце. Подойдя ближе, друзья заметили, что дом почти не изменился, только крыша теперь была покрашена в зеленый цвет.
- Конрад, я пока дойду до своего, встретимся здесь, хорошо? – сообщил Маркус и направился дальше по улице.
- Отлично, иди, а я буду тебя ждать! – крикнул Шульц в ответ уходящему другу, а сам осторожно вошел во двор дома, который считал своим уже много лет.
Вплотную подойдя к добротной деревянной двери, Конрад, после нескольких секунд колебаний, уверенно и громко постучал.
Ответа не было примерно с минуту, но, наконец, внутри послышались быстрые шаги, щелкнул замок и дверь отворилась. На пороге появилась молодая женщина в легком цветастом платье с накинутой на плечи теплой вязаной шалью, и вопросительно посмотрела на Конрада.
- Добрый день, фрау! – начал первым говорить Шульц, сделав легкий поклон, прикоснувшись рукой к шляпе и немного ее приподняв.
- Да, взаимно, что вам угодно, господин? – учтиво спросила женщина, сложив руки перед собой.
- Простите за беспокойство и мое старческое любопытство, а кто живет в этом доме?
- Мы живем, я, Хельга Грубер, мой муж Гюнтер, офицер, и наш маленький сын Клаус, - без опаски перед незнакомцем искренне ответила фрау, улыбаясь уголками рта с тонкими красивыми губами.
- Очень хорошо, а долго ли вы уже здесь живете?
- Пожалуй, лет пять, с тех пор, как мужа перевели на Грюнеинзель служить офицером связи на станции.
- Понятно, спасибо! Извините за беспокойство, не смею мешать! – скоро ответил Шульц и уже повернулся, чтобы покинуть двор, но женщина задержала его вопросом.
- А может быть, вы что-то хотели узнать, господин?
- Нет, ничего, спасибо, еще раз простите, а впрочем,… не могли бы вы сказать, здесь где-нибудь есть местное кладбище?
- Да, представьте есть, в километре отсюда, если идти вокруг острова по тропинке, уходящей через два дома вправо от нашей улицы, мы как-то раз гуляли с семьей и проходили мимо, но кладбище это очень старое… Там, очевидно, покоятся останки тех, кто жил на острове много лет назад. А вы, господин, тоже живете в поселке? Наш Зеедорф до неприличия мал, но что-то я вас раньше здесь не видела...
- Большое спасибо, фрау! Всего хорошего! До свидания! – не отвечая на ее вопрос, проговорил Конрад и, как мог, быстрыми шагами поспешил покинуть двор, чтобы потом встретиться с Маркусом.
Когда через десять минут они нашли друг друга на улице, и Конрад рассказал о своей встрече с фрау Хельгой, Маркус объяснил, что в его доме ситуация примерно такая же, все жильцы новые, а от прежних не осталось никаких следов.
- Итак, что мы имеем? То, что мы оказались в будущем, это совершенно невероятный, но уже установленный факт, теперь нам остается только проверить местное кладбище, чтобы найти могилы наших жен и соседей, если они вообще там есть, потому что умерших могли забрать и их дети, чтобы похоронить на «большой земле». Но если мы найдем хоть один могильный камень, то значит, нам любой ценой надо искать способ вернуться в наше время к родным и друзьям, когда они живы! – сообщил Шульц.
- Что ж, идем на кладбище, - согласился Кауфман, и они направились по улице, чтобы через два дома свернуть на тропинку, о которой говорила молодая женщина…
Территорию погоста отыскать было не трудно. На невысоком каменистом холме, одной стороной обращенном к морю, располагалось несколько могил, по гранитным и диоритовым каменным надгробиям которых было легко установить, кто из прежних обитателей острова Грюнеинзель обрел на его земле свой вечный покой. Захоронений своих жен Шульц и Кауфман на этом кладбище не обнаружили, значит, скорее всего, их погребение осуществили потомки где-нибудь в тихом предместье Гамбурга. Но вполне возможно, что они в силу преклонного возраста спокойно доживают свой долгий век вместе с детьми и внуками. Зато на других каменных плитах, можно было разглядеть имена и годы жизни всех остальных их соседей по поселку Зеедорф.
- Смотри, Конрад, здесь лежат датчане Йорген и Нора Свенсен, оба умерли в 2035-м, но в разные месяцы.
- А вот и могила Хильды и  Виланда Дитрих, только он ушел в 2030-м, а она в 2043-м. Черт возьми, что за идиотская ситуация? Ведь мы еще сегодня их видели, когда направлялись на эту станцию, помнишь? – удивленно произнес Шульц.
- Конечно, вот тебе и временной парадокс! – согласился Маркус.
- Здесь могила Берхарда Зиммеля, он умер в 2028-м, а его жены Берты здесь нет, значит, похоже, тоже забрали дети, у них их целых двое и в придачу куча внуков, - пояснил Конрад.
- Ну, а чуть дальше, взгляни, покоятся Лора и Дитмар Бауэры. Но эти добрые старички были одиноки, у них, если не изменяет память, единственная дочь еще в молодости погибла в автокатастрофе, даже внуков не осталось, - грустно напомнил Маркус.
- Какое-то поистине непередаваемое ощущение, смотреть на очень старые могилы своих друзей, с которыми виделись всего пару дней или даже несколько часов назад, - задумчиво произнес Конрад.
- Место для них здесь спокойное, только вот море плещется рядом, своим постоянным шумом не дает им спокойно спать… - задумчиво и как-то даже аллегорично высказался Кауфман.
- Нет, полагаю, что не мешает, все они сильно любили море, иначе бы не приехали жить на этот богом забытый Грюнеинзель, - заверил его Конрад, метафорично поддержав сентенцию приятеля.
- Кстати, обрати внимание, Маркус, на этом небольшом островном кладбище нет и наших с тобой могил!
- Значит, вывод аналогичный – мы либо еще живы в этом времени, либо покоимся тоже где-то на «большой земле»! – невозмутимо констатировал Маркус, - а вообще, нам пора отправляться домой, Конни! Я хочу увидеть их всех живыми, как это и было до сегодняшнего дня!
- Ты прав, дружище, сейчас… сейчас… – немного растерянно ответил Шульц, продолжая рассматривать многозначительно и красноречиво безмолвные могильные камни.
Постояв возле них еще немного, они начали возвращаться в сторону поселка, чтобы срочно искать выход из сложившейся ситуации. 
- Слушай, Конни, у меня появилась идея! А что, если нам побывать в этом будущем, ну то есть в том, где мы сейчас, только не на острове, а смотаться на «большую землю», а? – предложил Кауфман, пока они преодолевали тропинку, ведущую в поселок.
- Зачем тебе это, Маркус? Понимаешь, мы ни в коем случае не должны видеть будущее…
- Почему же, Конни? Это же так интересно, посмотреть, как оно там, в будущем! Не каждому выпадает такой шанс в жизни!
- Насчет шанса, могу с тобой согласиться, но все-таки я считаю, что в этом настоящем мы, то есть те самые, реальные мы, скорее всего, уже мертвы. Не знаю, почему, но лучше нам не стоит рисковать и нарушать, что называется, пространственно-временной континуум.
- Что же с нами может случиться в этом времени? – не отступался Маркус.
- В принципе ничего, а если нам все-таки было суждено до сих пор остаться в живых, то мы и без того сможем увидеть это будущее! Только гораздо позднее, в нужное время. В любом случае, каждый человек должен жить в свое время, отведенное богом. Не стоит скакать то в прошлое, то будущее, удовлетворяя свое порочное человеческое любопытство! И нам будет лучше, пожалуй, просто вернуться обратно, дорогой друг! - настаивал Шульц, - я чувствую это, а ты, похоже, опять забыл слова штабс-гауптмана о напряженной ситуации в Европе.
- Ах, ты все об этом! Но, в конце концов, не дойдет же у них до полномасштабной войны? Надо быть самым последним и безумным сумасшедшим, чтобы ее развязать!
- Ты прав, но истины все равно никому неизвестно! Мы с тобой не знаем, кто сейчас возглавляет правительство страны, какую политику оно проводит, да и вообще, не нам обо всем этом судить, в данный момент это вообще не наше с тобой время… - категорично произнес Конрад.
- И все-таки мне бы очень хотелось взглянуть, как там и что, как живет наш родной Гамбург… - мечтательно произнес Маркус.
- Знаешь, друг, мне пришла в голову мысль о том, что иногда встречается такое будущее, о котором лучше ничего не знать… Для собственного спокойствия. Давай-ка лучше думать, как будем возвращаться! – уверенно почти приказным тоном проговорил Шульц, и Маркус, в итоге, сдался, отказавшись от своей соблазнительной идеи, а Конрад продолжал.
- Сейчас мы должны снова идти к станции, потому что оттуда все началось. Это выглядит логичным при путешествиях во времени – вернуться в точку отправления…
- А ты у нас прямо такой крутой специалист по межтемпоральным вояжам? – съязвил Маркус.
- Во всяком случае, так всегда происходит в фантастических книгах и фильмах. Но как бы глупо это ни звучало, я считаю, что иного выхода у нас нет, и, в конце концов, лейтенант, я старше по званию, и принял решение!..
Идя в сторону станции связи по улице мимо поселковых домиков, друзья вдруг заметили, как над ними почти бесшумно пронесся летательный аппарат, внешне напоминающий автомобиль. Но это нисколько не удивило случайных путешественников во времени, потому что уже в двадцатых годах этого века велись разработки подобных транспортных средств. Значит, в пятидесятых это уже не фантастика. Оба они не сказали друг другу ни слова по поводу увиденного, только Шульц подумал: «Наверное, и на лодках теперь никто не ходит на архипелаг Хельголанд, все только и летают на подобных машинах». 
Приближаясь к холму, где располагалась станция, друзья заметили около объекта какое-то активное движение. Возле большого зеленого куста они остановились, спрятались за его густо покрытые зелеными листьями ветви, и решили пока понаблюдать за происходящим со стороны. Рядом с входом на станцию собралось человек двадцать военных в униформе, судя по рисунку на погонах, состоящие в разных званиях, которые что-то оживленно обсуждали между собой. Военные, похоже, чего-то или кого-то ждали, возможно, нового приказа командования. Вскоре на полянку возле холма приземлились три летающие военные машины, из которых вышли трое мужчин среднего возраста и важной походкой уверенным шагом направились в сторону станции. Вышитые серебром и золотом роскошные погоны говорили о том, что это были какие-то большие военные начальники. И спустя минуту эта догадка подтвердилась. Группа военных услышала команду и построилась в шеренгу, а один из прибывших, который казался солиднее всех, встал перед строем и обратился к военнослужащим с небольшой речью.
- Господа офицеры, унтер-офицеры, фельдфебели, сержанты и солдаты! Для тех, кто меня еще не знает, я командующий третьей воздушной армией генерал-майор Отто Вульф. Рядом со мной начальник главного штаба противовоздушной обороны бригадный генерал Зигфрид Гофман и командир десятого особого авиационного полка оберст Петер фон Вундервальд. Мы прибыли на этот остров, что сообщить вам лично, что все войска бундесвера приведены в состояние полной боевой готовности! Ваш остров Грюнеинзель, как оплот мощной и современной связи, призван сыграть далеко не последнюю роль в противостоянии западного мира и «КВД»! Не скрою, противник достаточно силен, но и у нас есть все, чтобы нанести ответный удар, от которого враг, если и не будет полностью уничтожен, но, несомненно, получит ощутимый урон. И в этом огромную роль должен сыграть вот этот ваш самый главный объект – станция космической связи! В стране введено военное положение, и, уверен, совсем скоро будет отдан приказ о начале активных боевых действий! Мы готовы и выполним его с честью, мужеством и отвагой! Сейчас от имени главнокомандующего вооруженными силами Германии, отдаю вам свой прямой приказ. Всем занять свои места несения службы! Полная боевая готовность! Получаемые от вышестоящего командования приказы выполнять беспрекословно, оперативно и точно в срок. Вопросы?
Никто из стоящих в строю военных, внимательно слушающих генерал-майора Вульфа и пристально смотрящих на него, даже не открыл рта, да этого и не требовалось, так как все и так было понятно. Мир, несомненно, оказался на пороге большой разрушительной войны, и каждый солдат по факту своего существования обязан был исправно нести службу, достойно выполняя свой воинский долг.
- Отлично! Вольно! – скомандовал генерал-майор, - старшие подразделений ко мне! Остальным – разойди-и-сь!
Военные малыми группками стали направляться кто куда, по известным только им одним местам своей дислокации. Два старших офицера оберст-лейтенант и майор с крайне серьезными лицами подошли к высокопоставленным гостям, обменялись с ними воинским приветствием, а потом все вместе направились к одному из бетонных домиков, где, очевидно, у них был местный штаб. Четверо из тех, кто стоял в строю, молодые офицеры, званий которых друзья не смогли разглядеть, подошли к станции, с помощью секретного кода открыли дверь в бункер и вошли внутрь, чтобы занять свои места в главной комнате управления станции космической связи…
- Ну что, Конни, вот мы и попали в самое пекло! – обеспокоенно произнес Маркус.
- Ничего страшного, нам с тобой вообще нет смысла беспокоиться об этом! Это не наше время, не наша война! Будем действовать! – ответил Шульц.
- С чего же начнем? – спросил явно напуганный Кауфман.
- Давай поступим дерзко, для начала проникнем в бункер, а там поступаем по обстоятельствам…
Друзья дождались удобного момента, пока никого из военных не было в пределах видимости, и никто не мог их заметить, и, как можно скорее, опасливо оглядываясь по сторонам, подошли к входной двери в бункер. Конрад достал из кармана измятый листочек с записанной инструкцией по открыванию замка, полученный от штабс-гауптмана, и не торопясь ввел нужные цифры и буквы кода. Ключи уже не требовались, работала только одна электроника. Дверь и на этот раз без проблем отворилась, пропустив Шульца и Кауфмана внутрь, а потом с мягким щелчком автоматически закрылась за ними. В коридоре тут же загорелся белый яркий свет от ламп, напоминающих светодиодные, которые друзья совсем не заметили, когда в спешке покидали бункер в предыдущий раз.
На лестницах было тихо, не ощущалось присутствия ни единой живой души. Изнывая от сильного волнения и не меньшего любопытства, путешественники стали осторожно спускаться вниз по бетонной лестнице, и наконец, добрались до хорошо знакомой им гермодвери, за которой скрывалась главная комната управления. Неизвестно что их в ней ожидало, но иного выхода из сложившейся ситуации невозможно было представить. По мнению Конрада и Маркуса, это был, пожалуй, единственный шанс вернуться обратно в свое время, к своим родным и друзьям, чтобы оказаться подальше от будущей войны…
После введения верных кодов гермодверь снова легко поддалась, и друзья осторожно и почти неслышно вошли в комнату. За главным пультом управления в удобных креслах сидели четыре офицера связи, которые были настолько поглощены своей работой, что не обратили на вошедших внутрь посторонних людей никакого внимания. Когда входная дверь мягко закрылась, Конрад с Маркусом решили остаться возле нее и понаблюдать. Нельзя сказать, что в подземной комнате стояла абсолютная тишина, ее ограниченное толстым слоем армированного бетона небольшое пространство в тридцать квадратных метров наполняла завораживающая музыка пищащих и гудящих звуков, непрерывно издаваемых всей сложной электроникой пульта. 
Конрад сразу же обратил внимание на то, что панель управления существенно изменилась. От прежнего оборудования практически ничего не осталось. Даже мониторы, отражающие основные параметры, и те были совершенно не такими, как привыкли их видеть обер-лейтенант Шульц и лейтенант Кауфман. Но в прошлый раз, когда они, сидя здесь, в этой же комнате, уговаривали штабс-гауптмана предоставить им нужные коды для открытия дверей, пульт все еще оставался прежним, именно таким, каким был в их время. Значит, сейчас они действительно видят панель управления, которая существует в пятидесятом году. Получается, что вся эта комната окончательно «догнала» друзей во времени.
Но тогда все совсем запуталось. Раньше «старый» пульт был хоть какой-то слабой ниточкой, связывающей Конрада и Маркуса со своим временем, а теперь от прежней комнаты ничего не осталось, и выходит, шансов для возврата домой стало гораздо меньше или вообще ни единого? Здесь повсюду было будущее! Но что-то делать все равно было надо, и друзья, отбросив в сторону непрерывно терзающее душу волнение, решили идти ва-банк. Сделав пару решительных шагов к сидящим за панелью управления дежурным офицерам, они позволили себя обнаружить.
- Добрый день, коллеги! – уверенно произнес Шульц, даже пытаясь приветливо улыбнуться.
- Добрый день! – произнес и Кауфман, встав слева рядом с другом.
- Добрый, господа! – машинально ответил офицер в звании обер-лейтенанта, сидящий ближе всего к ним, но потом сразу же осекся, когда на мгновение повернул голову и увидел перед собой двух гражданских в теплых куртках и резиновых сапогах.
- Вы кто такие?! Как здесь оказались!? – оторвавшись от панели управления, с плохо скрываемым безмерным удивлением на лице грозно выпалил он, при этом пристально глядя на посетителей. Обратили на них внимание и три других офицера, но незваные гости всего на несколько секунд возбудили их интерес, потому что им надо было, не отрываясь, следить за приборами на панели и ежеминутно вести переговоры с сотрудниками генерального штаба бундесвера.
- Оказались мы здесь, потому что нам известен код для открытия дверей. Но не беспокойтесь, господа! Разрешите представиться! Я обер-лейтенант Конрад Шульц, а это лейтенант Маркус Кауфман, мы ваши коллеги, тоже когда-то проходили контрактную военную службу на острове, здесь, на радаре, а теперь, уйдя в отставку, по новому договору с бундесвером, до сих пор продолжаем приглядывать за этой законсервированной станцией, - выложил всю правду Шульц.
- Что?! Не понял! Вы это о чем?! И что значит «законсервированную»? Она вполне действующая и даже очень активно, как видите! Вы, смотрю, уже далеко не молоды, как у вас с головой, все в порядке? – недоверчиво и грубовато поинтересовался офицер.
- Обидно такое слышать! К вашему сведению, мы оба еще в здравом уме и твердой памяти! – категорично ответил за двоих Кауфман.
- Понимаете, господа, этот радар запущен только десять лет назад, а я знаю обо всех, кто здесь командовал до меня. В таком случае, поясните, будьте добры, когда же именно вы здесь служили? – спросил удивленный офицер.
- Простите, как вас зовут? – вежливо спросил Конрад.
- Обер-лейтенант Гюнтер Грубер, начальник этой станции, – все еще раздраженно и в какой-то мере небрежно ответил тот.
- Очень приятно, герр Грубер! Уверяю вас, это истинная правда, мы здесь когда-то действительно вместе служили в течение многих лет, потом вышли в отставку, но с женами остались на острове, а когда станцию законсервировали, то мы добровольно взялись присматривать за этим секретным объектом, поддерживать его в рабочем состоянии! – рассудительно пояснил Конрад.
- Насколько я знаю, станция была закрыта году этак в 2014-м! – задумчиво произнес обер-лейтенант.
- Точнее, в 2015-м, вот с тех пор мы и посещаем ее каждую неделю, проводим диагностику оборудования, - невозмутимо пояснил Шульц.
- Это какая-то шутка, господа, или вы всех нас за идиотов считаете? – недоуменно спросил Грубер, откинувшись в удобном кресле, - как такое может быть? Сейчас пятидесятый год, сколько же вам теперь лет, интересно?
- Нам всего лишь столько, сколько в 2020-м! – витиевато ответил Конрад.
- О, майн гот!!! Объясните, наконец, что происходит, и что вам нужно на этом особо секретном объекте? Мне некогда играть в ваши дурацкие игры, понимаете? У нас полная боевая готовность, черт подери! Война может начаться в любую минуту! – раздраженно почти прокричал Грубер.
- Мы об этом тоже знаем, герр обер-лейтенант! – спокойно и с серьезным лицом проговорил Маркус.
- Короче, герр Грубер, я постараюсь коротко и понятно все объяснить, но прошу вас нам поверить, потому что это не выдумка и не плод нашего больного воображения.
- Хорошо, я вас слушаю! Только прошу покороче! – буквально выдавил из себя Грубер.
- Итак, сегодня днем мы с Маркусом пришли, как обычно, обслуживать станцию, то есть, именно сюда, в этот самый бункер, но только это случилось в 2020-м году! Подчеркиваю это, герр обер-лейтенант! И как нарочно, в этот день на острове Грюнеинзель с самого обеда бушевал сильный ураган. Честно говоря, под порывами жуткого ветра мы еле добрались сюда из Зеедорфа. В итоге получилось так, что вышли мы отсюда уже в 2050-м, понятно? И даже, кстати, успели недолго прогуляться по острову. Иными словами, я хочу сказать, что момент перемещения во времени случился именно здесь, в этом бункере! – степенно и вполне убедительно разъяснил Шульц.   
- Возможно, коридор во времени случайно возник из-за воздействия этого жуткого шторма, и мы, сами того не желая, оказались здесь, в вашем пятидесятом, а теперь мы очень хотим вернуться обратно в наше спокойное время, понимаете? – пояснил уже Кауфман.
- Но это же полнейший бред! Абсурд! Какая-то нелепая фантастика! Да в это просто невозможно поверить! – резко высказался Грубер.
- Увы, для нас, к сожалению, не бред! Я же просил нам верить! Мы стоим прямо здесь перед вами! 
- Ну, это вообще ничего не доказывает! – спокойно произнес Грубер.
- Для чего нам ломать комедию да еще в присутствии четырех военных? Поймите, мы просто хотим вернуться домой! – категорично ответил ему Шульц.
- Хорошо, допустим, это все так, как вы говорите! Но если вы из прошлого, как утверждаете, тогда откуда у вас современные секретные коды для доступа на станцию? Насколько я могу судить, в ваше время контрольная система была совершенно иная, верно?
- Да, вы абсолютно правы, герр обер-лейтенант! Но мы-то днем вошли сюда, используя наши привычные коды. А когда закончили свои дела, то по непонятной причине просто не смогли выйти наружу, дверь нас просто не выпустила, не приняла наш стандартный код! Поэтому пришлось обзавестись новыми данными. 
- Интересно знать, откуда? – съехидничал Грубер.
- Само собой, мы не можем раскрыть, кто именно передал их нам, чтобы не подводить хорошего человека, который взял на себя ответственность и нам поверил! – с достоинством ответил Конрад.
- Хорошо, бог с ними с кодами! Но скажите, господа, чем именно мы здесь вам можем помочь? – взмолился начальник станции связи, понимая, что от этих двух отставников ему никуда не деться.
- Мы сами точно не знаем, просто надеялись, что вернувшись в это место, у нас получится также через него вернуться обратно, но пока не ясно, каким именно способом это осуществить! – ответил Груберу Конрад, - кстати, я давеча разговаривал в поселке с вашей женой, приятная женщина. И сынок у вас есть…
- Что? Как это? – не на шутку удивился Гюнтер.
- Не подумайте плохого, герр обер-лейтенант, все просто – дом, где вы сейчас живете с семьей, в 2020-м году принадлежит мне и моей жене Бригитте, - пояснил Шульц, печально улыбаясь.
- Вот случается же такое! Просто невероятно! – только и мог ответить на все это Грубер, всплеснув руками, сидя в своем кресле.
- У меня такое предложение! Вы продолжайте выполнять свои обязанности, не обращая на нас никакого внимания, и мы не будем вам мешать, просто побудем здесь, подождем, посмотрим, что произойдет, вдруг у нас все-таки получится вернуться назад во времени! – невозмутимо заявил Конрад.
- Почему вы решили, что можете сделать все именно здесь? – спокойно спросил Гюнтер.
- Интуиция у меня развита, вот и надеюсь, что она на этот раз меня тоже не подведет! – замысловато ответил Конрад.
- Бог с вами, делайте что хотите! Можете вон там, у стены посидеть! Нам сейчас просто реально некогда! – буркнул Грубер и вернулся к своему пульту, а Шульц и Кауфман скромно присели на мягкие стулья, стоящие возле стены, и начали ждать, мысленно поблагодарив этого молодого обер-лейтенанта за то, что не стал вызвать военную полицию, и их странную компанию не арестовали.
Через несколько спокойных минут один из офицеров вдруг озабочено обратился к своему начальнику.
- Герр обер-лейтенант, это срочно, штаб бундесвера!
- Спасибо, Вальтер! – ответил его начальник, переключаясь на громкую связь.
- Станция связи «Грюнеинзель», обер-лейтенант Грубер, говорите!
- Станция космической связи? Здесь начальник генерального штаба войск генерал-лейтенант Дитер Кауфман. Личный номер….  У меня для вас важное сообщение и прямой приказ верховного главнокомандующего…
В этот момент, Маркус негромко, чтобы не мешать разговору военных, спросил у Конрада.
- Что?! Я не ослышался?! Дитер Кауфманн?! Это не мой ли старший внук?
- Кто знает, может это, в самом деле, он и есть!
- Неужели это правда?! Ведь только в прошлом году он поступил в военный университет! И уже генерал-лейтенант!
- Но это он здесь генерал, то есть через тридцать лет! – также тихо пояснил другу Конрад...
- Ваша личность установлена и идентифицирована! Слушаю Вас, герр генерал-лейтенант! – бодро ответил Грубер.
- В связи с тем, что силы «КВД» сосредоточили у наших границ значительные по численности армии и военную технику, эти страны, по мнению объединенных сил НАТО, представляют угрозу нашему свободному западному миру. Поэтому совместное командование стран НАТО приняло твердое решение первыми инициировать военные действия с применением к противнику, как имеющееся обычное вооружение, так и средства массового уничтожения. Слушайте приказ нашего верховного главнокомандующего! Ровно через час ваша станция должна обеспечить точную, своевременную и беспрепятственную ретрансляцию всех без исключения поступающих к вам сигналов с Земли, которые направляются одновременно на все наши военные спутники, космические станции, все пилотируемые летательные аппараты и боевые дроны…
- Простите, герр генерал, это что, начало войны?
- Можете понимать и так! – сухо и без эмоций ответил человек на другом конце провода.
- Но ведь страны «КВД» нам гарантированно ответят! Они там наверху что, забыли про новое супероружие русских? Да нас просто разнесут в прах! – панически крикнул обер-лейтенант.
- Отставить истерику, обер-лейтенант! – жестко приказал генерал Кауфман, - не распускать слюни, иначе мы вас заменим на более надежного офицера, пока еще есть время!
- Слушаюсь! – ответил Грубер, быстро взяв себя в руки и понимая, что был буквально в шаге от военного трибунала.
- Вот так-то лучше! Все приказы будут передаваться закодированными сигналами, перед тем, как отправить их дальше, не забывайте проверять каждый из них на достоверность!
- Слушаюсь, герр генерал! – живо ответил обер-лейтенант.
- Я могу надеяться, что вы не подведете меня в последний момент, Гюнтер?
- Так точно, герр генерал-лейтенант! Не подведу! Будьте уверены! – сбивчиво, но четко отрапортовал начальник станции связи на острове Грюнеинзель, неспешно вытирая носовым платком выступивший на лбу пот.
- Все, у вас есть ровно час! Удачи и да поможет вам Бог! Отбой! – бросил генерал и прервал связь.
- Черт возьми! Вы понимаете, господа, что произойдет буквально через шестьдесят минут? – спокойным тоном обреченного человека обратился Грубер к своим подчиненным.
- Похоже, что понимаем! И это очень горько! – ответил один из офицеров, а остальные молча и безрадостно только кивнули головами.
- Но мы ничего не можем изменить! – с грустью произнес лейтенант, сидящий за пультом ближе всех к начальнику.
- Да, вы правы, Брудер, к великому сожалению, не можем! – также мрачно произнес обер-лейтенант, - а теперь нам надо подготовиться, в бункере есть тайная комната с полным запасом воды и продуктов на такой вот чрезвычайный случай. Но все же Мозер и Дрейман, прошу вас, поднимитесь наверх и принесите с продовольственного склада еще чего-нибудь, сколько сможете. Надо сообщить нашим семьям, чтобы срочно уходили в бомбоубежище, там тоже создан запас продуктов, на некоторое время всем им хватит. А наша станция может выдержать даже ядерный удар, поэтому остается надеяться...
- На острове разве есть бомбоубежище? – не без удивления спросил Маркус, обращаясь к начальнику станции.
- Да, есть, и достаточно глубокое, оно построено не очень давно, как раз, в то время, когда снова запустили этот объект, - спокойно и отрешенно ответил Грубер, глядя в одну точку где-то на пульте управления, - вот видите, что происходит, а вы тут со своими путешествиями во времени…
- Действительно, неприятная ситуация, даже жутко прескверная… Я тут подумал, Конни, может быть, на островном кладбище нет наших могил, потому что мы погибли вместе с ними здесь, в этом бункере во время этой новой войны, и нам не удалось вернуться обратно в свое время. Нас даже могли похоронить заочно, и наши символические могилы находятся где-нибудь в Гамбурге, скажем, на окраине Ольсдорфского кладбища, - сделал свое ужасное предположение Маркус.
- Удивляюсь я твоему пессимизму, герр Кауфман! Лично я на кладбище не тороплюсь! Вот у меня есть такое предчувствие, что мы благополучно вернемся в наше время, пока не знаю как именно, но вернемся! И вообще, я верю в силу его величества случая! – как можно убедительнее постарался заверить Конрад своего друга.
- Что ж, посмотрим, чем все это кончится, - спокойно без эмоций пробурчал Кауфман.
- Посмотрим, конечно, что нам еще остается здесь делать?! Но меня больше беспокоит, что дело идет к неминуемой войне, которая начнется для нас только через тридцать лет! И мы не можем никак ее остановить! – эмоционально ответил Конрад и замер, погруженный в свои невеселые мысли.
Прошло некоторое время, друзья оставались на своих стульях под присмотром начальника станции связи, который почти не разговаривал ни с ними, двумя невольными путешественниками во времени, ни со своими подчиненными, а просто сидел, покачиваясь, на стуле, и, казалось, продолжал безучастно смотреть на кнопочки и огоньки пульта. Вскоре вернулись два других лейтенанта с большими пакетами в руках, забитыми разной незатейливой снедью, бутылками с водой и вином. Не говоря ни слова, офицеры сразу же прошли в потайную комнату, где хранился экстренный запас продуктов, чтобы пополнить его тем, что они принесли.
- Вы, господа отставники! – оживившись, вдруг произнес начальник станции, обращаясь к Шульцу и Кауфману.
- Внимательно слушаем вас, герр обер-лейтенант! – лаконично ответил Маркус.
- Учитывая сложившуюся ситуацию, даю вам последний шанс покинуть бункер и добежать до бомбоубежища, разумеется, если вы сами захотите это сделать, потом возможности уже не представится, с началом военных действий все двери будут автоматически заблокированы, и вы вместе с нами вполне официально окажетесь в западне. Поэтому у вас еще есть двадцать минут для принятия решения, - предложил обер-лейтенант Грубер, потому что, как отвечающий за этот бункер боевой офицер, был обязан сделать это. На объекте, пусть и при весьма странных и просто ошеломляющих обстоятельствах, оказались гражданские лица, несмотря на то, что в своем военном прошлом они были кадровыми офицерами, служившими на этой станции. Но гражданским не место на секретном военном объекте, впрочем, при нынешних обстоятельствах…
- Нет, герр обер-лейтенант, мы не изменим своего решения, мы должны остаться именно здесь! – ответил за обоих друзей Конрад, и тогда начальник станции, не сказав ни слова, отвернулся от них и направил свой внимательный взор на сигналы, отражаемые на пульте…
- Господа офицеры, прошу занять свои места! – командным голосом громко и четко произнес Гюнтер Грубер, когда наступил час икс, и все, кто нес службу на станции, незамедлительно устремились к своим креслам.
- Напоминаю и подчеркиваю, господа, готовность наивысшая, осталось пять минут до начала операции, - сообщил Грубер своим офицерам, а потом еще раз обратился к Конраду и Маркусу.
- Ну а вы, господа из прошлого, сидите тихо и не мешайте нам работать, раз уж решили остаться. Да поможет нам Бог!..
По мере приближения момента «икс», в воздухе комнаты управления в высшей степени ощущалось нарастание колоссального нервно-психического напряжения. Все офицеры как околдованные уставились на пульт, гипнотически притягивающий их и без того пристальное внимание. Но в глубине души каждый, кто находился в этом чертовом бункере, до последнего момента надеялся, что в главном штабе все-таки одумаются и отменят свой страшный приказ о начале военных действий. Там все же должны, наконец, понимать, что это судьбоносное решение окончательно и бесповоротно разрушит и без того хрупкий мир на планете и неотвратимо приведет к самой крупной и фатальной гуманитарной катастрофе…
…И вот все началось. Офицеры связи приняли первый поступивший сигнал, который мгновенно был проверен на достоверность, должным образом закодирован, а потом четко и точно передан неизвестному абоненту, которым мог быть, скорее всего, военный спутник или, может быть, приказ по воинским подразделениям. Однако никто в этой ситуации не мог себе позволить задумываться об этом, офицеры работали как машины, просто принимая, кодируя и передавая все без исключения поступающие сигналы, при этом прекрасно осознавая, к каким последствиям все они приведут. В течение последующих двадцати минут сигналы приходили друг за другом почти непрерывно, офицеры едва успевали делать свое дело, но потом частота поступлений заметно снизилась, и, тем не менее, расслабляться было нельзя. Все оставались в полной готовности продолжать невольно участвовать в уничтожении мира…
Через некоторое время Маркус Кауфман понял, как ужасно голоден, и шепотом сообщил об этом Конраду, который тут же обратил внимание и на свой громко поющий урчащие песни проголодавшийся желудок.
- Что же нам делать? Может попросить немного еды у них? – предложил Кауфман.
- Давай попробуем! Только надо выбрать для этого удобный момент, ведь им сейчас совсем не до нас! – согласился Конрад, и друзья стали под голодное бурчание своих животов выбирать этот самый удобный момент.
Но к великому удивлению отставных офицеров, после их диалога не прошло и трех минут, как обер-лейтенант Гюнтер Грубер неожиданно обратился ко всем сидящим в бункере с предложением перекусить, но только по очереди, чтобы не прерывать процесс приема и передачи сигналов, поток которых за последние сорок минут очень сильно уменьшился.
- Первый обедает Мозер, потом Дрейман и затем Брудер, каждому даю по десять минут. После иду обедать я вместе с вами, господа путешественники, - распорядительным тоном сообщил обер-лейтенант.
- Мы поддерживаем, - откликнулся Конрад Шульц, предвкушая долгожданную трапезу.
Пока офицеры согласно установленной распоряжением командира очередности уходили в комнату для приема пищи и возвращались оттуда, Конрад и Маркус после долгого молчания все-таки осмелились спросить у обер-лейтенанта о том, что сейчас происходит на фронте.
- Нам скоро обедать. Не портите себе аппетита, господа, ситуация совсем не радостная, - невозмутимо ответил им Грубер, не отрывая взгляда от данных, отражаемых на мониторах и мигающих огоньков на приборной панели.
- Какая теперь разница, когда обо всем этом услышать, до или после приема пищи, - без признаков волнения ответил Шульц.
- Как хотите, могу кратко проинформировать, сейчас это не имеет значения, кому можно обо всем сообщать, а кому нельзя, мы сейчас все вместе, в одном заблокированном бункере… - бесстрастно проговорил обер-лейтенант.
- Сделайте одолжение, герр Грубер, - попросил Кауфман, но в это время с обеда вернулся один из офицеров, после которого надо было уже идти начальнику станции и двум друзьям.
- Но вот, мое сообщение пока откладывается, вставайте, господа, идем обедать, запасов хватит на всех, - сказал Грубер, поднявшись со своего кресла, жестом приглашая Шульца с Кауфманом пройти с ним в столовую, а потом сразу добавил.
- Да! И если кому срочно надо отлить, у нас есть закуток и для этих целей…
В комнате приема пищи, представляющей собой помещение с все теми же бетонными стенами, парой крупных металлических шкафов, большим широким деревянным столом посередине и с несколькими стульями, Грубер достал с полок и из пластиковых коробок консервы, хлеб, сахар, печенье и кофе. Немного подумав, он вынул и бутылочку легкого французского белого вина урожая 2038 года. На нешироком металлическом столике импровизированной кухни размещалась индукционная плитка на четыре конфорки, современная микроволновка и аппарат для приготовления кофе. В стоявшем рядом открытом шкафу можно было заметить нехитрую кухонную утварь и столовые приборы. Возле шкафа даже стоял невысокий холодильник, в котором должны были храниться скоропортящиеся продукты.
- Господа, вы умеете пользоваться кофеваркой? – спросил Грубер, посмотрев на Шульца и Кауфмана, уже сидящих за столом.
- Это разве сложно? – поинтересовался удивленный Конрад.
- Пожалуй, нет! Полагаю, за тридцать лет вашего отсутствия ничего кардинально не изменилось! – попытался пошутить обер-лейтенант, - к тому же, все это кухонное оборудование было установлено здесь, когда станцию снова запускали, и все это уже давным-давно морально устарело.
- Значит, мне будет понятно, как всем этим пользоваться, и я могу сварить кофе для нас всех! Я очень люблю этот благородный напиток, и мне всегда нравилось самому его готовить, – отозвался Шульц.
Он встал из-за стола, подошел к импровизированной кухне, взял из шкафа первую попавшуюся пачку кофейных зерен, высыпал ее в нужный отсек кофеварки, налил в емкость воды из крана, оборудованного в стальной мойке, а потом привел аппарат в действие.
- Кстати, не стесняйтесь, господа, берите концентраты, хлеб, воду, - произнес обер-лейтенант, открывая свою банку тушенки, чтобы разогреть ее содержимое.   
Оказалось, чтобы привести в действие кофеварку, а, по сути, полноценную кофемашину, вместо касания кнопок надо было произносить команды голосом, впрочем, как и в СВЧ, а в остальном все было как в старые добрые времена, ничего сложного. Поэтому Конрад легко разобрался с этой кухонной техникой, и через пару минут комнату наполнил чарующий аромат свежеприготовленного напитка. Маркус и Конрад на несколько мгновений удивленно замерли, увидев, как Гюнтер Грубер поставил в СВЧ открытую железную консервную банку с мясом, но обер-лейтенант, поймав их недоуменный взгляд, пояснил, что микроволновые печи уже много лет устроены так, что в них можно использовать любую посуду.
Трапеза обер-лейтенанта и его гостей началась со стакана легкого вина, продолжилась поеданием разогретых в микроволновке мясных консервов, а завершилась чашкой крепкого кофе с очень вкусным ореховым печеньем. Сидящие за столом ели, не произнося ни единого слова, потому что вести за обедом праздные светские беседы в такой тяжелый для мира момент, было как-то неприлично, да и время на обед было ограниченно...
Наконец, утолив голод и слегка улучшив настроение, все вернулись на свои места в комнату управления, а Грубер, как и обещал, начал рассказывать случайным «гостям» о том, что происходит сейчас на театре военных действий. Эта информация в полном объеме поступала, в том числе и на станцию связи «Грюнеинзель», потому как, по убеждению командования бундесвера, в случае военного конфликта каждый военноначальник любого уровня непременно должен владеть общей ситуацией на фронтах…
- Как сообщает германская федеральная служба информационного оповещения войск, - поведал обер-лейтенант Грубер, - к настоящему моменту между западными странами и «КВД» произошел обмен лазерными и ядерными ударами небольшой мощности, как со спутников, так и с наземных установок. Это произошло, в том числе, и с помощью нашей станции. Русские в ответ пока применили только свой морально устаревший «Сармат» с гиперзвуковой боевой частью, как с ядерными, так и с неядерными зарядами. Фиксируются первые внушительные разрушения в странах Европы и Скандинавии, на территории США, Австралии и Японии. Все военные силы НАТО, в свою очередь, продолжают наносить ответные удары. На территории всех стран «КВД» также отмечаются множественные разрушения и повреждения критической инфраструктуры. На линии соприкосновения войск активно применяется обычное оружие, в том числе самые современные смертоносные системы залпового огня. На всем протяжении фронта ведутся ожесточенные бои...
- О, майн Гот! Просто конец света! – в сердцах воскликнул Кауфман.
- Но как же в этом случае мирные жители?! На них всем уже наплевать?! – озабоченно спросил Шульц, осознавая, что, скажем, в Гамбурге или где-то еще остались его с Маркусом потомки.
- Много лет назад в странах по всему миру, прекрасно понимая, что может произойти, начали целенаправленно строить очень вместительные убежища очень глубокого залегания, достаточно комфортные, чтобы подавляющее большинство населения земли смогло пережить любой апокалипсис, хоть местного, хоть инопланетного происхождения. Я полагаю, что большинство жителей планеты размещено именно в подобных укрытиях, - со знанием дела пояснил Грубер.
- Это уже хорошо! Пусть хоть кто-то из них спасется! Да поможет им Бог! – вздыхая, ответил Шульц.
Вдруг спокойствие нарушил лейтенант Дрейман, который, с нескрываемым ужасом глядя на пульт, громко воскликнул.
- Все, господа, поступила информация о том, русские применили свой чертов аннигилятор «Могучий кулак»!!!
- Сведения точные?! – быстро спросил Гюнтер Грубер.
- Точнее не бывает! – подтвердил лейтенант Дрейман.
- На какие территории?
- Указывается, что оружие применено в разные точки почти на всех враждебных «КВД» континентах!
- На нас тоже? – с тщательно скрываемым волнением спросил Грубер.
- Момент… так, читаю… ах, да, вот… по данным разведки, один из залпов, возможно, охватит территорию северной Германии и половину Северного моря, - четко ответил лейтенант.
- Вот это уже и в самом деле конец! – обреченно промолвил обер-лейтенант, не отрывая взгляда от монитора.
- У нас на Западе этот аппарат называется «Майти фист», если я правильно помню, но сами русские именуют его «Майти фистинг», - тоном осведомленного человека включился в разговор Конрад Шульц.
- Что-что?! Вы разве знаете об этом секретном оружии русских? – с неподдельным удивлением спросил Гюнтер Грубер.
- Да уж, герр обер-лейтенант, имеем представление, однажды слыхали… - загадочно ответил ему Конрад.
- Это вы узнали, полагаю, все от того же самого офицера главного штаба, который дал вам коды открывания дверей в бункер? – спросил обер-лейтенант.
- А что, если и так? – вопросом на вопрос ответил Шульц.
- Охотно верю! Если принимать во внимание рассказанную вами историю, то вашей странной компашке из прошлого больше не от кого было бы получить такие секретные сведения!
- Выходит, не такие уж они и секретные, если о «Майти фисте» знают многие. Ладно, господа, вы нам лучше скажите, чего нам сейчас ожидать?  Может быть, вопреки полученной информации, до нашего богом забытого островка все-таки и не доберутся энергетические снаряды этого ужасного оружия? – определил как пожелание свой вопрос Конрад.
- Согласно полученным данным, вероятность попадания залпа «Майти фист» в наш регион предельно высока! – четко сообщил лейтенант Мозер.
- В этом у меня никогда и не было сомнения, господа! Наша станция является неотъемлемой частью системы ведения военных действий, а значит, представляет такой же военный интерес для врага, как и, скажем, генеральный штаб! – выпалил Грубер таким беспокойным тоном, что всем стало понятно, что у него начинается внутренняя паника.
- Возьмите себя в руки, герр обер-лейтенант, вы же офицер, черт возьми! – спокойно, но громко и почти приказным тоном произнес Конрад Шульц…
- Конни, дорогой друг, послушай, а мы с тобой еще не забыли, с какой целью остались в этом бункере? – вдруг спокойно спросил Маркус.
- Нет-нет! Я не забыл… но, черт подери!.. – немного эмоционально ответил Шульц, - там бог знает что происходит, а мы с тобой здесь сидим!
- Надо было раньше выходить наружу, когда у нас еще сохранялась возможность, и бежать в бомбоубежище, а теперь поздно, остается просто ждать и усердно молиться… - ответил другу Кауфман, похлопав его по плечу.
- И надеяться на лучшее?! – вклиниваясь в разговор, саркастически вымолвил Грубер, истерически хихикнув.
- И будет ли в этой ситуации эффективно это убежище? – скептически спросил Конрад.
- Никто не знает! Подобного не было за всю историю человечества! – пафосно констатировал Грубер, в глубине души до смерти напуганный происходящим.
- Честно говоря, я пришел сюда, потому что надеялся из этого бункера вернуться обратно домой, в наше время! Но пока ничего подобного с нами не происходит! – заявил Конрад.
- А если вообще не произойдет? – обреченно спросил Кауфман.
- Маркус, я же тебе уже говорил про твой слишком обостренный пессимизм! Надо всегда верить в хорошее, но если уж и в самом деле ничего не получится, то погибнем прямо здесь и сейчас! Но посмотри на это с другой стороны! Зато мы с тобой побывали в будущем! Представляешь? Мы увидели, каким стал наш Грюнеинзель и Зеедорф! Ты узнал, что твой внук стал большой военной шишкой, целым генерал-лейтенантом! Кто может в мире похвастаться подобными жизненными приключениями? Значит, и жалеть будет не о чем!
- В чем-то ты определенно прав, Конни! Спасибо тебе большое за моральную поддержку! Однако так не хочется умирать, хоть и прожили мы с тобой достаточно долгую и счастливую полнокровную жизнь, оставили потомство, послужили родине… - печально высказался Кауфман.
- Я уверен, что мы не умрем здесь, а вернемся к своим близким в наше время! – продолжал подбадривать своего друга Конрад.
- А как нам-то молодым умирать не хочется! – вымученно улыбаясь, почти простонал обер-лейтенант Грубер, и снова мрачно и расслабленно откинулся в кресле от полной безысходности в данной ситуации.
- В конце концов, умирать на войне – это наша с вами работа, господа военные и долг перед родиной, если угодно! – нравоучительно заметил Груберу и всем офицерам Конрад Шульц, и потом наступила тихая пауза.
Спустя полминуты обер-лейтенант нарушил молчание и уточнил у своих подчиненных, не поступало ли новых сообщений от командования. Но спросил он это, скорее, для формальности, потому и сам знал ответ на этот вопрос, глядя на пульт управления. В эфире стояла напряженная и, вместе с тем, пугающая тишина. Возможно, потому что говорить было уже некому. Что происходит на фронтах? Живы ли вышестоящие командиры? Что стало с армиями? И что вообще происходит там, снаружи? Ответов на эти важные и вместе с тем бесполезные вопросы пленникам бункера уже не мог предоставить никто в этом мире…
Так прошло еще несколько минут угнетающего и душераздирающего абсолютного молчания. Но вдруг один из мониторов оживился, и на нем вдруг отобразилась информация, в которую офицеры стали жадно всматриваться и вчитываться. Сведения говорили о том, что противник в очередной раз применил свое «Майти фист» уже по территориям западной Европы. Появляющиеся на мониторе одна за другой карты-схемы обозначали предположительные места нанесения нескольких мощных ударов. На очередной карте все без труда узнали Северное море и побережье Германии, а значит, то место, где находится крошечная точка – их остров Грюнеинзель и секретный военный объект, отслуживший стране верой и правдой долгие-долгие годы. Значит все! Конец! Теперь окончательно стало понятно, что гибели не избежать…
- Давайте попрощаемся, что ли, коллеги! – грустно предложил Шульц.
- Все кончено, ребята! Как же мне жаль! Как невыносимо жаль! – пытаясь улыбнуться, но удрученно высказался обер-лейтенант Гюнтер Грубер.
- Прощайте, господа! Да будет с нами Бог! – уныло добавил лейтенант Дрейман.
- Но постойте, друзья, подождите раскисать и распускать слюни и сопли! Вы что, забыли, что мы сидим в толстостенном бетонном бункере? Он же очень сильно укреплен, его даже ядерным ударом не повредить! Почему мы волнуемся? – вдруг обнадеживающе высказался лейтенант Мозер.
- Да, и правда, может, мы зря и беспокоимся? – включился в разговор лейтенант Брудер.
- Конечно! Кто знает, это же может стать нашим хорошим шансом на выживание! – однозначно согласился Шульц.
- Насчет ядерного удара это все в теоретических расчетах, никто и никогда не испытывал бункер на прочность таким способом! – высказал свои сомнения Кауфман.
- Маркус, опять ты настроен пессимистически! – с легким укором сделал Шульц дружеское замечание своему приятелю.
- Господа офицеры! Послушайте меня, пожалуйста! Я, как командир и начальник этой станции знаю немного больше вас. Дело в том, что эта станция строилась очень давно, вот наши гости об этом хорошо знают. И расчет прочности бетона бункера на попадание снарядов был сделан на основе данных о мощности ядерных зарядов того времени. Оружие русских, с которым мы имеем дело сейчас, во много-много раз мощнее старых атомных бомб, поэтому прямое попадание высококонцентрированного импульса аннигилятора для этого места будет фатальным. В этом я даже не сомневаюсь! Больше скажу, может исчезнуть не только бункер, но и даже весь наш остров… Поэтому… Сами понимаете… - закончил свою неутешительную речь обер-лейтенант Грубер, и его глаза стали влажными от выступающих слез.
- И мы даже не почувствуем, что произошло? – поинтересовался Маркус.
- Полагаю, что именно так и будет! – упавшим голосом, всхлипывая, ответил Гюнтер.
Все снова замолчали, продолжая машинально смотреть на монитор, где отражались места нанесения ударов. Теперь уже на картинках, сменяющих друг друга, были показаны и сами удары. Благодаря этому можно было понять, когда ждать нападения на остров. Перед глазами обреченных на гибель узников бункера проносились ужасающие картины уничтожения городов, промышленных предприятий, военных объектов, да что там, целых территорий! Вскоре офицеры заметили, что удары становились все ближе и ближе к местоположению их острова, потому что даже на глубине в бункере отчетливо ощущалась вибрация почвы от воздействия мощной взрывной волны, испускаемой действием супероружия русских «Могучий кулак» или, как они любят его называть «Майти фистинг». На мониторе появилась картинка, на которой все мгновенно узнали Северное море, архипелаг Хельголанд и, разумеется, остров Грюнеинзель. Офицеры внутренне напряглись, готовясь молча и с достоинством, мужественно встретить жуткую смерть так, как подобает истинным воинам…
Через несколько секунд снаружи послышался грохот мощного оглушительного взрыва, отзвук которого уже через пару мгновений оборвался в сознании всех, кто находился внутри бункера, а их души и разум перенеслись за грань бытия…
И бункер, и сам остров были в мгновение ока поглощены разрушительным импульсом «Могучего кулака» русских и полностью стерты с лица земли…
…Никому неизвестно, сколько прошло времени с того момента, как произошло это смертоносное локальное светопреставление, но когда Конрад Шульц и Маркус Кауфман очнулись, то осмотрелись и поняли, что снова находятся в своем бункере, по-прежнему целом и невредимом. Они, как и прежде, были вдвоем, рядом находился пульт управления станцией спутниковой связи, причем Конрад сразу обратил внимание, что сейчас это был именно тот самый, их родной пульт, из их с Маркусом настоящего. И он тоже оказался цел и невредим, более того, он, как всегда, был работоспособен! Выходит, они и в самом деле вернулись назад в свое время! Не исключено, что этому каким-то образом посодействовало применение русскими разрушительного оружия «Могучий кулак», мощный импульс которого, скорее всего, и обеспечил энергией их маленькую машину времени.
В памяти постепенно всплывали последние события, в которых они невольно участвовали, когда каким-то чудом ненадолго попали в не слишком далекое будущее…
- Маркус, ты жив?
- Жив, Конни, жив… и прекрасно себя чувствую…
- И я тоже, представь себе!
- Интересно, а те ребята, которые были с нами там…
- Скорее всего, мертвы, и мы ничего с этим поделать не можем. Но если поразмыслить, все они принадлежали к другому времени, своему времени, а мы с тобой из нашего родного настоящего! Если смотреть на это с позиции нашей современности, некоторые из этих парней еще даже не родились! Вот он парадокс!
- Скажи мне честно, Конни, мы действительно уже дома? – все еще не веря в этот свершившийся факт, рассеянно спросил Кауфман.
- Похоже, что так, Маркус! Иначе и быть не могло, я всегда в это верил, в отличие от тебя пессимиста!
- Тогда нам надо поскорее выбираться отсюда… Нет, постой, ведь там еще ураган не закончился! Опять надо ползти пешком, преодолевая безумства стихии… Может, переждем пока здесь?
- Не хочу, Маркус! И вообще, может быть, наверху все уже и закончилось? Сколько мы отсутствовали?
- Понятия не имею!..
- Эх, как жаль, черт возьми!
- Ты о чем, Конни?
- Знать бы наверняка, что вернемся, надо было бы хоть пару бутылочек французского вина 2038 года прихватить из того бункера, все равно ему…
- Действительно, Конни, непередаваемо жаль! – саркастически произнес Кауфман, - но главное, мы живы, черт подери!
- Вот что, давай-ка лучше пойдем к двери и проверим наши современные коды! – предложил Конрад.
- Отличная мысль! – воскликнул Маркус, и оба друга поднялись с кресел, где они расположились, пытаясь отойти от шока, вызванного самим путешествием во времени и тем, что там произошло, и направились к двери…
К их обоюдной и неописуемой радости, обе двери позволили им благополучно покинуть станцию. Когда без проблем открылась и наружная входная дверь, друзей тут же охватила волна свежего сырого воздуха, однако там уже не ощущалось никаких признаков бури. Стояла тишина, подчас прерываемая криками местных птиц, покинувших свои природные укрытия после окончания шторма…
Когда друзья вышли из коридора бункера, надежно закрыли внешнюю массивную дверь и двинулись в сторону поселка, то обратили внимание, что никаких бетонных заселенных коттеджей вблизи холма нет и в помине, а, как и раньше, стоят все те же пустующие каменные домики, где когда-то жили военные. Спустившись с холма на дорогу, не обнаружили друзья и никакого военного магазина. И теперь камень сразу упал с их души. Значит, они и в самом деле дома! Через пару минут они получили еще одно убедительное подтверждение этого факта – до них вдруг донеслись женские и мужские крики, которые называли их обоих по именам. Присмотревшись, Конрад и Маркус заметили, как по дороге, ведущей к станции, идут их жены Бригитта и Гертруда, а также все их остальные соседи по крохотному, но так милому сердцу, поселку Зеедорф.
- Эй, мы здесь! – крикнул Конрад и они с Маркусом помахали им руками, а потом прибавили шагу, стремясь приблизить встречу со своими близкими.
Радости от возвращения домой и свидания с близкими не было предела! Как оказалось, жены и соседи этих двух друзей начали поиски, когда буря доживала последние часы и не была такой сильной, во всяком случае, можно было нормально передвигаться по местности.
- Сначала мы подумали, что вы решили переждать шторм в бункере, и это было вполне логично! Насколько я знаю, там ведь есть определенный запас продуктов и воды. Поэтому пока неистовствовала буря, мы не волновались и не покидали свои дома, - принялся рассказывать Виланд Дитрих, который, как бывший полицейский, возглавил мужскую группу поиска. 
- Мы вас повсюду искали, весь остров вдоль и поперек обошли, и не однократно! – сквозь слезы, всхлипывая от радости, говорила явно уставшая Бригитта Шульц, находясь в нежных объятиях своего мужа. Гертруда Кауфман ничего не говорила, а просто стояла, прижавшись к супругу и тихонько хныкала, но тоже от счастья.
- Зачем же было по всему острову-то бегать? Мы сидели в бункере! Двери не могли открыть! Сбой в системе произошел, скорее всего, из-за шторма! – спокойно отвечал Конрад, не очень понимая, сколько за это время пришлось пережить его с Маркусом женам и всем их друзьям.
- Так ведь, дорогие вы наши, кто же знал, что вы оба все время были внутри?! Дело в том, что, когда ураган уже стал затихать, мы с Берхардом, Йоргеном и Дитмаром сначала дошли до станции. Потом громко и долго, насколько хватало наших общих сил, тарабанили в толстую железную дверь попавшейся под руку тяжелой железкой, но все оказалось бесполезно, никто так и не отозвался, - продолжал Виланд Дитрих, - а все наши жены, тем временем, пошли искать вас вдоль берега по периметру острова.
- Виланд прав, мы собрались все вместе с девушками, разделились на две группы. Я, Берта и Бригитта направились вдоль берега в одну сторону, а Нора, Гертруда и Лора – в другую. Но в какой-то точке мы встретились, однако никто из нас не отыскал ни единого вашего следа. Потом мы искали уже по всему острову, и особенно в небольшой пещере, которая находится в скалистой части Грюнеинзеля. Но и там вас тоже не было! – поведала Хильда Дитрих.
- Закончив свои безуспешные поиски, но, все еще надеясь на ваше возвращение, мы с мужчинами начали заниматься ликвидацией последствий урагана – приборкой территории, сбором мусора и упавших веток деревьев. А женщины так и ходили по острову, тщательно, но безуспешно обшаривая каждый закуток, уголок и расщелину, - говорил Виланд Дитмар.
- Мы уже думали, что вас и в живых-то нет, - все еще всхлипывая, произнесла Бригитта, стоявшая в обнимку с мужем.
- А, кстати, гаражи с нашими лодками, несмотря на каменную прочность строений, все-таки, повредило, но все разрушения не критичны и подлежат восстановлению! К счастью, сами ботики целехоньки! Вот теперь нам с вами будет, чем занять свое ближайшее свободное время, - продолжал свой рассказ Дитмар.
- Надо бы еще немного заняться устранением последствий шторма, благоустроить территорию, всем вместе будет легче! - предложил Дитмар Бауэр, который когда-то служил чиновником в мэрии города Ростока, еще во времена ГДР, поэтому привычно был озабочен порядком в населенной местности.
- Я бы сказал, что для самого начала неплохо бы достойно отметить чудесное спасение наших друзей! – заявил Берхард Зиммель, который в поселке был известен своей пылкой страстью к хорошему вину.
- Вот тебе бы только повод найти! А о своей больной печени, конечно, не думаешь? – укоризненно бросила его ворчливая супруга Берта.
- Но я осторожно, Берта, не ворчи! – улыбаясь, ответил ей супруг.
- Нет, фрау Берта, это действительно отменный повод! – поддержал приятеля Йорген Свенсен, говоря по-немецки с легким датским акцентом.
- А мы с Кауфманом и не возражаем! – громко ответил Шульц, громко и раскатисто расхохотавшись.
- В таком случае, прошу всех к нам домой в гости! У нас с Норой есть в запасе отличное легкое французское вино! Понравится всем без исключения, гарантирую! Приемлемая закуска тоже найдется! – во всеуслышание заявил Йорген, сделав пригласительный жест рукой, и жители Зеедорфа, искренне и необычайно довольные счастливым возвращением своих друзей, всей гурьбой направились по дороге в сторону дома Свенсенов…
…Через несколько дней после окончания шторма, все необходимые восстановительные работы на острове Грюнеинзель были успешно завершены. Жителям Зеедорфа местные власти даже прислали на помощь несколько человек с архипелага Хельголанд, несмотря на то, что у них-то разбушевавшаяся стихия натворила гораздо больше бед…
- Все-таки хорошо, что мы никому не рассказали о нашем путешествии! Иначе бы нас без сомнений приняли за сумасшедших, – задумчиво произнес Конрад Шульц, сидя на скамейке возле своего дома вместе с Маркусом Кауфманом, вдыхая живительный морской воздух и потягивая из темных пол литровых бутылочек свежее охлажденное баварское.
- Согласен с тобой, дружище! Ну, положим, за психов бы не посчитали, потому как знают нас и доверяют, просто бы никто не поверил в наш рассказ, приняли бы за очередную байку. Но верно то, что не зачем всем им быть в курсе всего, что теперь знаем мы. Пусть это будет нашим общим секретом! – степенно, почти заговорщическим тоном ответил Маркус. 
- Я подумал, а вдруг все, что мы увидели в этом путешествии, это всего лишь гипотетическое будущее? А на самом же деле в реальном грядущем пятидесятом году никто и не надумает начинать эту чудовищную войну? – произнес Шульц, продолжая неторопливо делать маленькие глотки из своей пивной бутылки.
- Очень хочу на это надеяться, Конни, но если перед нами тогда все-таки так явственно предстало реальное будущее, то остается только уповать на мудрость настоящих и будущих поколений наших политиков и военных! – спокойно произнес Маркус, отхлебнув из бутылки очередной глоток хмельной слабоалкогольной жидкости.   
- Подожди-ка, друг мой, Маркус!!!
- Что такое?
- Вспомни-ка бункер будущего! Когда мы там сидели с этими офицерами как раз перед самым началом заварушки, приказы им по спецсвязи отдавал некий генерал-лейтенант Кауфман! Помнишь?
- Ну да, кажется, а что?
- Ты еще тогда подметил, что это, скорее всего, был твой внук, припоминаешь?!
- Да-да! Ты прав, дружище! Точно! Даже голос того генерала показался мне очень знакомым! Это, несомненно, был мой внук Дитер! Как же я сразу-то не…
- Вот именно, дорогой мой Маркус Кауфман!!!
- Значит, теперь, пока Дитер молод и только еще учится в военном университете в полном неведении, моей единственной наиглавнейшей задачей на всю оставшуюся жизнь станет крепкое внушение своему отпрыску только одной самой важной мысли – спустя тридцать лет весь мир окажется под угрозой страшной военной опасности! И когда полностью одержимый этими помыслами Дитер к тому времени станет крупным военноначальником, он будет абсолютно готов совершить все возможное и невозможное для сохранения мира!   
- Верно, Маркус! Ты все правильно понял! Главное, все сделать четко, корректно, аккуратно и безошибочно, чтобы твой внук искренне поверил тебе, осознал всю серьезность и важность предначертанной ему судьбоносной миссии! Если тебе будет нужна и моя помощь, то я всегда готов, мой дорогой друг! – переполненный истинной радостью в глубине души, ответил Шульц, и они звонко чокнулись еще наполненными бутылками…
- Но послушай, Конни, а что, если это просто какой-то его однофамилец? Мало ли в том времени будет военных Дитеров Кауфманов? – спустя пару минут, вдруг произнес Маркус.
- Нет, нет и нет! Даже и не думай, черт возьми! Не надо погружаться в пучину пессимистических сомнений, это может загубить все дело! Ты просто вспомни! Это не может быть случайным совпадением – имя, фамилия, военное училище, знакомый тебе голос! Все признаки говорят о том, что тот генерал-лейтенант просто не может, не имеет права не оказаться твоим внуком Дитером Кауфманом, в противном случае, все наши старания и намерения потеряют всякий смысл! Помни, друг, что это уникальная и самая реальная возможность предотвратить грядущую войну! И сделать это должен не кто-нибудь, а именно мы с тобой!
- Теперь мне все ясно, Конни! Я осознал! Обещаю, что до конца дней моих забота о судьбе мира станет для меня второй религией!..
- Возможно, благодаря воздействию шторма, мы и оказались в будущем, но, мне кажется, отнюдь не случайно! Понимаешь, именно нам, двум военным отставникам, самой судьбой была уготована привилегия, узнать о том, что сокрыто за непроницаемой пеленой времени, вернуться обратно и уже заранее, в нашем настоящем, сделать все от нас зависящее, дабы исключить это фатальное для мира событие в пятидесятом, - рассуждал Конрад.
- Несомненно, ты прав, Конни! – подтвердил Кауфман.
- Вот поэтому твердо пообещай мне, дорогой друг Маркус, нет, Богом поклянись, что не отступишься и непременно выполнишь эту свою самую главную в жизни задачу! Твердо вбей в голову внуку, будущему генералу, эту мысль, сделай его верным ее рабом! Ибо только человек с твердыми принципами может пойти на все, ради спасения человечества!   
- Клянусь честью офицера! Для Дитера это станет и моим завещанием!.. – со всей ответственностью заверил Конрада Шульца его друг Маркус Кауфман.
Потом они встали со скамейки и, открыто глядя друг другу в глаза, обменялись крепким рукопожатием в знак обоюдной готовности любой ценой выполнить возложенную на них одну из самых ответственных обязанностей за всю историю человечества…
…Так мир будущего получил шанс на спасение…