Издержки кройки и шитья

Помните старый анекдот о портном, у которого спросили, что бы он делал, если бы был королём? Тот ответил, что днём был бы королём, а по вечерам немножечко шил. Вот и я по вечерам немножечко шил, хоть и не был портным.

А всё дело в тотальном отсутствии в продаже какого-либо мало-мальски пригодного снаряжения для спортивного туризма в семидесятые–восьмидесятые годы прошлого, разумеется, века. Верёвки покупали с рук в рыболовецких артелях, скальные крючья изготавливали подпольно на заводах из ворованного титана, сублимированное мясо (чтобы весило поменьше) производили друзья-химики в одном из институтов Академии Наук. Да что там, даже одежды подходящей не было.

Я начел с того, что в магазине "Юный техник" на бульваре Леси Украинки в Киеве купил парашют, из которого путём кропотливого труда долгими зимними вечерами сшил палатку. Отечественные палатки, имевшиеся тогда в продаже, были неподъемными и нещадно протекали, польские, хоть и более комфортабельные, чем отечественные, были ещё тяжелее. Моя же палатка практически не весила ничего и, хоть была непродуваемой, но зато промокала мгновенно. Поэтому в дождь она накрывалась большим куском полиэтиленовой плёнки.

Следующим изделием была штормовка. Старшее поколение помнит, что все, имевшие отношение к туризму, были тогда облачены в штормовки защитного цвета из плотного брезента. Не такаю уж и плохая одежде, но цвет… Ведь прятаться ни от кого не нужно было, скорее наоборот из соображений безопасности. И вот однажды пронёсся слух, что в магазине "ткани" на Крещатике продаётся красный (!) польский брезент. Я помчался и купил кусок. Брезент оказался отличным, не говоря уже о цвете. Но вот проблема: шить я не умел, да и готовой выкройки штормовки не нашёл. Охота пуще неволи. Был такой анекдот: "Рабинович, вы играете на скрипке" - "Не знаю, не пробовал". Я попробовал: взял книгу по моделированию одежды и построил выкройку сам. Уделил внимание деталям – карманы там разные, защита от ветра. Короче: штормовка получилась шикарная, Диор отдыхает. Я потом много лет был в ней виден издалека.

Став непревзойдённым мастером кройки и шитья, я изготовил третье, не менее необходимое изделие. Это были штаны. Да-да, не удивляйтесь, к штанам предъявлялись серьёзные требования. Они должны были быть лёгкими и нежаркими, при этом не продуваться ветром и быстро сохнуть, так как часто промокают. Нет, не потому, что вы подумали, а потому, что часто приходится преодолевать речки вброд. Ещё эти штаны должны были собираться у щиколоток и заправляться в носки, чтобы какой-нибудь клещ не заполз. Вот такие штаны я сшил из лёгкого брезента. А ещё эти штаны лёгким движением руки превращались… нет, не в шорты, а в обыкновенные брюки, чтобы в них же вернуться домой после путешествия, имея более или менее приличный вид. Но главной изюминкой этих штанов был большой клапан, пристёгивающийся спереди и прикрывающий живот и грудь наподобие рабочего комбинезона, со шлейками, уходящими назад. На клапане имелся большой карман. Клапан этот использовался только в тех случаях, когда я руководил путешествием: в кармане лежала карта, которую периодически нужно было доставать, а также блокнот, где я делал записи на каждой остановке, так как о спортивном путешествии нужно было составлять подробный отчёт. Если же я был в путешествии только участником, то клапан был не нужен и оставался дома.

Ну вот, это была предыстория. А теперь, собственно, история.

В восемьдесят втором году я со своей группой отправился на Кольский полуостров в так называемые Хибинские и Ловозёрские тундры. Собрались на вокзале перед отправлением поезда. Приходит мой давний товарищ Миша, с которым мы уже много раз путешествовали. Одет, как все, но небольшая деталь бросается в глаза. На Мише старые отечественные джинсы, к которым присобачен грубо сшитый из ещё более старых и ещё более отечественных джинсов клапан наподобие моего. Все удивляются: зачем. Объясняет: там паспорт. Странно, паспорт обычно держат в рюкзаке, это надёжно – в рюкзак вкладывают большой полиэтиленовый мешок, делая таким образом рюкзак непромокаемым. Нет, говорит, паспорт должен быть при мне всегда, мало ли, что может случиться с рюкзаком. Ладно, посмеялись, вспомнили Паниковского, который вообще был человеком без паспорта, и ничего.

На Кольском полуострове проходят зимние лыжные маршруты высшей (пятой) категории сложности. Летом же особых сложностей нет, я еле натянул двойку. К тому же погода выдалась в тот год невероятная. Обычно там летом часто бывают дожди, да и холодно может быть не по-летнему. Нам повезло: две недели сухо и жара тридцать градусов. Коренное население – саамы и лопари. В связи с погодой часто вспоминали слова из пени Галича "Про маляров, истопника и теорию относительности":

И рубают финики лопари,
А в Сахаре снегу - невпроворот!
Это гады-физики на пари
Раскрутили шарик наоборот.

В середине маршрута между Хибинами и Ловозёрами выходим к большому озеру под названием Умбозеро. Здесь в него впадает река Сура. Для продолжения пути нам нужно эту реку перейти. Вообще Сура – река горная. Но здесь при впадении в озеро она разливается и течёт медленно-медленно. Вода, прогретая незаходящим солнцем очень тёплая. Правда, на дне большущие валуны, принесённые и обкатанные во время весенних паводков. Если ступать по валунам, то глубина получается, как говорил герой одного хорошего фильма по повести Бориса Васильева, "вам по пояс будет", то есть на самом деле ещё меньше. Всё бы ничего, но из-за медленного течения реки валуны поросли водорослями и были очень скользкими. Как бы там ни было, но переправа вброд никакими опасностями не грозила. И мы двинулись потихоньку по камешкам, попутно отмечая до чего же тёплая вода бывает в реках за Полярным кругом. Друг мой Миша вспомнил подходящий к случаю анекдот:

"Идёт Иисус Христос по; морю аки по суху, а за ним шествуют двенадцать апостолов.
Все идут аки по суху, а Петр по колено в воде. И обращается он к Иисусу:

- Почему иду я по колено в воде?

Глянул Иисус на него презрительно, ничего не ответил, посеяв в душу Петра сомнения и пошел дальше.

Второй раз обращается Петр к Иисусу:

- Сын божий, Иисус, ну, почему же?..

- Петя, не выпендривайся, ступай как и все по камням."

Миша настолько увлёкся повествованием, что потерял бдительность, поскользнулся и ушёл в воду по грудь. Несколько человек одновременно констатировали: "Довыпендривался".

Переправившись, мы стали располагаться на ночлег. Миша распаковал свой рюкзак. Как и ожидалось, все вещи были сухими, рюкзак намок только снаружи. Вдруг он что-то вспомнил, полез в свой нагрудный карман, вытащил оттуда полиэтиленовый пакет с паспортом, поднял его на уровень глаз и уставился немигающим взглядом. Из уголка пакета, как слёзы, изредка капали капли воды.

Весь вечер Миша сушил свой паспорт в лучах незаходящего северного солнца, переворачивая страницы. В результате документ стал похож на не вполне оперившегося встрёпанного птенца, только что выпавшего из гнеда. "Ну вот, – заключит Миша. - Теперь я человек с подмоченным паспортом".

Нью-Йорк, июль 2020 г.