Хроники Крылатого Маркграфа. Общий сбор

25 сентября 1941 года

Киев, оккупированная вермахтом территория Украины

Зондеркоманда К была создана 20 июля 1941 года совершенно секретным приказом рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера для реализации Операции Карфаген. Отсюда и «К», хотя Колокольцева позабавило, что это была первая буква его настоящей фамилии – а зондеркомандам (не только СС) обычно давали названия по фамилии командира.

Официально (т.е., по документам) Зондеркоманда К представляла собой усиленный взвод (32 человека) ваффен-СС особого подчинения – напрямую рейхсфюреру СС – хотя войска СС находились в оперативном подчинении вермахта.

Однако укомплектована она была солдатами и офицерами Эйнзацгруппы В, которая базировалась в Белоруссии – сначала в Волковыске, затем в Слониме и, наконец, в Минске (с пятого июля).

Укомплектована по банальной и естественной причине – Колокольцеву нужны были те, кого ему порекомендовал бы тот, кому он безусловно доверял – с одной стороны; кто базировался на оккупированной территории СССР и входил в систему СС, с другой.

Этим трем критериям удовлетворял один-единственный человек. Командир Эйнзацгруппы В, бригадефюрер СС и генерал-майор полиции; начальник V управления РСХА (уголовная полиция), приятель и соратник Колокольцева Артур Небе.

Лишь позже - уже после того, как Зондеркоманда К приняла боевое крещение в белорусских лесах, закрыв свои первые (из на сегодняшний день семи) Ворот в Ад, Колокольцев от знающих людей узнал, что был абсолютно прав, набрав почти весь состав своей зондеркоманды из самого настоящего эскадрона смерти.

Ибо – вопреки всем сказкам и прочему худлиту - успешно противостоять инфернальной гадости можно лишь по принципу «подобное подобным». Иными словами, те, кто борется против оборотней, вурдалаков и прочей нечисти обязательно должны до того побывать по ту сторону добра и зла.

Этому критерию отвечали все члены Зондеркоманды К (за одним исключением… хотя, возможно, и без исключения). Ибо все они – за двумя исключениями к 25 июля 1941 года (когда зондеркоманда была полностью сформирована и укомплектована) уже успели не просто побывать «по ту сторону», но и основательно отметиться «на той стороне».

Уже 28 июня – практически сразу же после того, как Эйнзацгруппа В была окончательно сформирована, в Белостоке – родном городе Колокольцева - были расстреляны две тысячи евреев; а спустя несколько дней — ещё несколько тысяч (в то время убивали ещё только мужчин «военного возраста» как представлявших, по мнению СС, угрозу тылам вермахта). Десятого июля в Брест-Литовске были расстреляно ещё семь тысяч евреев.

И вот теперь – Колокольцев оценил иронию Судьбы (или Всевышнего – это уж кому как больше нравится) – массовым убийцам еврейского населения Белоруссии предстояло… заниматься спасением киевских евреев. Причём в вполне сопоставимых количествах – если не вообще в практически идентичных.

Одно из двух исключений – криминалькомиссарин гестапо Ванда Бергманн – в массовом убийстве евреев не отметилась (на сегодняшний день этим занимались исключительно мужчины), но в течение четырёх лет выполняла роль неофициального палача сначала Лихтенбурга, затем Равенсбрюка.

Вопреки распространённому заблуждению, смертная казнь (даже за побег) в женских концлагерях СС отсутствовала… но это официально. На самом деле, очень даже присутствовала… только была замаскирована под телесное наказание (порку стоя тяжёлой плетью).

Ванда, хотя и не имела монгольских корней (она была чистокровной дочерью Вены), но плетью владела на зависть всадникам хана Батыя. И потому могла убить – и убивала – приговорённую к смерти неофициальным судом концлагеря одним мастерским ударом, перерубавшим шейный позвонок.

Сколько несчастных женщин она отправила в мир иной, Колокольцев так и не узнал, ибо в документации концлагеря на этот счёт невозможно было разобраться даже с принятием внутрь лошадиных доз алкоголя – а он вообще не употреблял спиртное.

Однако достаточно для того, чтобы как в тире отстреливать волколаков – милых зверушек-оборотней абсолютно чёрного цвета, под два метра длиной, полтора в холке, с огненной (и чудовищно зубастой) пастью и не менее огненными глазищами. Разумеется, серебряными пулями, которые (к счастью) действовали на оборотней как ведро цианида на слона.

Вторым исключением был… католический священник, официальный капеллан Зондеркоманды К, францисканец отец Роберт Фальке. Который тоже побывал по ту сторону добра и зла – в камере смертников Аушвица, где его приговорили к смерти от голода.

В июле 1941 года из блока № 14, в котором содержался отец Роберт (он оказался в концлагере благодаря люто подставившим его комунякам), исчез заключённый. Беглеца найти не удалось (позже выяснилось, что он утонул в выгребной яме).

Заместитель коменданта лагеря оберштурмфюрер СС Карл Фрич отобрал десять человек, которых приговорил к голодной смерти. Это наказание Фрич назначил в назидание и на устрашение заключённым, чтобы сами заключённые не позволяли другим бежать (официально за побег наказывали только пойманного беглеца – его публично вешали).

Один из отобранных ими людей, польский сержант заплакал и сказал: «Неужели я больше не увижу жену и детей? Что же теперь с ними будет?». И тогда отец Роберт вышел из строя и предложил Фричу свою жизнь в обмен на жизнь сержанта. Комендант принял его жертву и помиловал сержанта – хотя запросто мог отправить на смерть обоих.

Отец Роберт был готов к встрече с Богом… только вот Бог был явно не готов к встрече с отцом Робертом. Или готов… но тут, как обычно, в историю, достойную включения в современные Жития святых новомучеников вмешался… правильно, оберштурмбанфюрер СС Роланд фон Таубе.

Которому в его зондеркоманде был позарез нужен католический святой. Он «прошерстил» донесения СД во всех основных концлагерях СС на предмет событий и поступков, достойных святости и обнаружил отца Роберта.

После чего Фрич получил от Колокольцева (и от имени рейхсфюрера) неслабых люлей с обещанием расстрельной стенки за превышение полномочий… ну, а отец Роберт оказался в Берлине, после чего (надо отметить, практически без сопротивления) согласился стать официальным капелланом Зондеркоманды К.

Правда, в форме капеллана вермахта – в СС капелланов не было – и в чине капитана вермахта (хотя капелланы носили форму без погон). Со стороны выглядело это немного странновато, но Колокольцеву, да и вообще всей Зондеркоманде К (включая отца Роберта) это было пофиг.

Общий сбор зондеркоманды состоялся в столовой какого-то советского учреждения, безжалостно реквизированного Колокольцевым – с помощью «мандата Кейтеля».

«Мне одному кажется, что мы что-то не доделали?» - осведомился он у своих бойцов. И тут же поправил себя:

«Точнее, даже не так. Есть ещё у кого-то ощущение, что, хотя очередную дверь мы закрыли, в какую-то щель успела пролезть некая инфернальная гадость, которая начала платить нашему миру той же монетой?»

«Ты имеешь в виду впечатляющий перформанс слуг Дьявола… ой, извини, РККА и НКВД на Крещатике и на прилегающих к нему территориях?» - усмехнулся Штокингер.

Ванда пожала плечами: «Очень похоже на правду. Огненное – реально огненное – жертвоприношение… вполне в духе Молоха и его дьяволопоклонников…»

Оберштурмфюрер СС Готтфрид Леманн – офицер разведки и связной с СД и абвером – мрачно вздохнул: «Я сейчас готовлю докладную записку… в общем, если не принять меры, причём немедленно, то в городе начнётся такая бойня, что Молох просто от счастья визжать будет. А Львовский погром покажется несущественной мелочью…»

Сделал многозначительную паузу – и продолжил: «Да даже если и не начнётся. В соотношении сто к одному в землю лягут тридцать тысяч как минимум. Евреев, не евреев – тут уже никто разбираться не станет… спасибо Лакейтелю…»

Фельдмаршал Кейтель получил это нелестное прозвище за пресмыкательство перед фюрером (ефрейтором в отставке), совершенно недостойное германского генерала.

«… причём лягут, это к гадалке не ходи – ровно в такое место, благо в столь древнем и мистическом городе их пруд пруди – где их уже ждёт… точнее, ждут те, кого мы держим… пока держим за плотно закрытыми дверьми. И вот тогда… у меня даже воображения не хватит, чтобы себе представить, что будет…»

Мрачно вздохнул – и продолжил: «Тем более, что из этих тридцати тысяч минимум тысяча – маленькие дети. Что с ними творят инфернальные энтузиасты из аборигенов, знают все…»

Зондеркоманда К грустно кивнула. Леманн продолжал: «Стрелять будут больные на всю голову ублюдки из унтерменшей… то есть, местные энтузиасты. Ибо арийцы руки пачкать в крови не будут точно. Нажрутся как свиньи, палить будут куда попало, половину – в лучшем случае – недострелят и закопают живьём…»

Ванда мрачно добавила: «Женщин всем стадом будут насиловать - потом бутылку… сами знаете куда. Беременным животы вспорют… других кого прикладом, кого штыком – в общем, всё как Молох любит…»

«Я так понимаю» - медленно и осторожно осведомился у Колокольцева Штокингер, «что ты знаешь, как избежать всего этого кошмара…»

«Знаю, конечно» - улыбнулся Колокольцев. И объяснил, как.

После того, как он закончил объяснять, в столовой мёртвая тишина стояла минут пять, как минимум. Которую нарушила (предсказуемо) Ванда Бергманн.

«Ох и ни фига себе… Я, конечно, всегда знала, что ты гений – и нежно люблю тебя за это…»

Их романтические и сексуальные отношения с самого начала существования зондеркоманды ни для кого не были секретом.

«… но такое… Это же разводка века…»

«Бери выше» - усмехнулся Мартин Беккер, военврач зондеркоманды. «Афера тысячелетия. Если это прокатит…»

«Прокатит» - спокойно и абсолютно уверенно заявила Ванда. И объяснила, обратившись к своим соратникам по зондеркоманде: «Я знаю Роланда с тридцать седьмого года. Очень хорошо знаю, поэтому не сомневаюсь, что у него… что у нас всё получится. Даже лучше, чем мы сейчас думаем…»

«Спасибо, дорогая» - улыбнулся Колокольцев. И отдал боевой приказ: «Герхард – общее планирование и координация – всё время операции будешь на телефоне рядом со мной. Ванда – на тебе вся логистика, у тебя в последнее время это очень хорошо получается…»

«Спасибо, любимый» - обворожительно улыбнулась криминалькомиссарин. «В лепёшку расшибусь, но сделаю как надо… в лучшем виде сделаю»

«Мартин – все медикаменты должны быть в нужном количестве. Как хочешь – хоть местные медицинские склады вермахта целиком реквизируй, но чтоб было. Особенно анальгетики…»

«Я понял» - кивнул майор медицинской службы СС. «Будет сделано»

«Готтфрид – информация. Я хочу знать всё, что происходит в этом городе и его окрестностях… ещё до того, как это произойдёт…»

«Будешь» - уверенно пообещал обер-лейтенант СС. «Не впервой…»

«Отец Роберт – ты отвечаешь за психологическую поддержку после пробуждения. Особенно детей. Ты сам с того света вернулся – так что тебе и карты в руки. Точнее, не карты, конечно… впрочем, ты и сам знаешь…»

«Знаю, конечно» - улыбнулся священник.

Колокольцев удовлетворённо улыбнулся: «Как говорил Владимир Ленин, цели определены, задачи поставлены – за работу, партайгеноссе…»

Все члены зондеркоманды были членами НСДАП – даже отец Роберт (для этого он получил специальное разрешение Его Святейшества Пия XII).

Когда столовая опустела, отец Роберт подошёл к Колокольцеву и тихим, но крайне обеспокоенным тоном спросил:

«Ты вообще понимаешь, во что ввязываешься? Это тебе не волколаков отстреливать – и не капище Молоха с воздуха полутонными авиабомбами накрывать… и даже не баки со святой водой на него сбрасывать. Ты сейчас один-на-один пошёл против самого Князя Тьмы…»

Колокольцев покачал головой: «Я не один. У меня целая зондеркоманда…»

Священник грустно вздохнул: «Не обманывай ни себя, ни меня. Ты отлично знаешь, что мы даже не патроны подносим. Мы так… на мелком подхвате. В твоём бою ты один-на-один… и даже не с Молохом… а с его хозяином…»

Колокольцев усмехнулся: «Может, это и хорошо, что один-на-один. Будет как в небе – только я и какой-нибудь Як. Или Лагг. Или Харрикейн. Или он меня, или я его… скорее второе, впрочем…»

И добавил: «Ты же знаешь, что я не могу по другому. На том стою – ибо не могу иначе. В лобовую – так в лобовую. И я не отверну…»

«Чем я могу тебе помочь?» - всё столь же обеспокоенно спросил отец Роберт. «Конкретно тебе – в твоём бою…»

Колокольцев покачал головой: «Я ценю твою заботу – но ты сам прекрасно знаешь, что в этом бою не помогут ни молитвы, ни даже святая вода…»

«Только твой Солнечный Меч?» - улыбнулся священник.

«Только мой Солнечный Меч» - эхом ответил Колокольцев. Отец Роберт вздохнул: «Да поможет тебе…»

Он запнулся, глубоко вздохнул – и решительно закончил: «… святой Михаил Архангел…»

«То, что доктор прописал» - улыбнулся Колокольцев. «Спасибо, отец Роберт»

Дверь столовой отворилась. В проём просунулись рыжая шевелюра и юное лицо унтерштурмфюрера Ойгена Хорна – связиста зондеркоманды.

«Вам звонит генерал Эберхард» - проинформировал он Колокольцева.

Генерал-майор вермахта (и одновременно бригадефюрер СС) Курт Эберхард был только что вступившим в должность военным комендантом города Киева.

«Началось» - подумал Колокольцев. И глубоко вздохнул: «Сейчас иду».