Спецслужбы Китая

Старые шпионы никогда не умирают

Роджер Фалиго написал книгу о разведке в Поднебесной от Мао до Си. Точнее, не только о разведке, а о спецслужбах, и не только о китайских спецслужбах, а о противостоянии Запада и Востока в Китае, начиная с 1900 г.
Тут тебе и Шанхай и французы, где по мнению автора зародился современный китайский шпионаж, коммунисты и тайное общество «Зеленая банда» (Цин Бан). Одним из руководителей которой был бизнесмен, президент Торговой палаты Юй Цяцин. Во главе «банды» стоял Ду Юешэн. Он привлек в свои сети молодого военного Чан Кайши и Этьена Фьори, бывшего разведчика в Марокко, главу Специальной полиции во французской концессии.

Шанхай (Восточный Париж) в то время был центром всяческого бедлама на уровне нынешнего Лас-Вегаса. Там было удобно мутить воду и ловить в ней рыбу, если повезет.
Надо отметить, что где китаец, там обязательно и тайная организация. Жизнь их приучила сопротивляться скрытно. Это, в частности, способствовало проникновению российского большевизма. В том числе в среду китайских студентов за границей. Среди подпольщиков был и «Маленькая десятка с сычуаньским лицом» - это был никто иной, как будущий Дэн Сяопин. Он работал во Франции на заводе «Рено». По вечерам Дэн печатал китайские брошюры «Новая молодежь» и «Красная заря».
На заводе «Рено» трудился и токарь Нгуен Ай Куок, будущий лидер Вьетнама Хо Шимин. Всеми коммунистическими группами во Франции руководил Чжоу Эньлай, прибывший из Японии в порт Марсель. Обратный путь в 1924 году Чжоу совершил через Гонконг и Кантон для работы в военной академии Хуанпу. Академией руководил Михаил Бородин.

Среди парижских студентов окажется и три будущих маршала НОАК Чэнь И, Е Цзяньин и Чжу Дэ. Они сыграют свою роль и в истории секретных служб. Москва субсидировала студентов, помогали им инструкторы Коминтерна.
Сотрудники ЧК, ГПУ, ГРУ,  Коминтерна проникали во все щели бунтующего Китая, создавали резидентуры, создавали секции коммунистов и молодежных организаций. Среди них были глава 3-го Управления ГРУ (шпионаж) Ян Берзин, Семен Аралов (первый глава ГРУ). Иосиф Пятницкий (Международная служба связи) Коминтерна). Автор сообщает о первом резиденте в Пекине Аристархе Рыльске (Аристарх Ригуин). Его сменил  Яков Давтян, который до этого совершил несколько миссий во Францию. Под именем Жак Жана.

Давтяну удалось расширить сеть по всему Китаю. Об этом он докладывал в Москву 11 февраля 1923 года.
Военную разведку официально в Пекине представлял (военный атташе) Анатолий Геккер.
По автору, китайская коммунистическая разведка начиналась под руководством бывшего учителя Тан Пинсаня, который, будучи националистом, возглавлял школу разведки под названием «Колледж» - (Чжунсюэ).
В числе первых секретных сотрудников был и Гу Шуньчжан, которого во Владивосток направил Бородин для ознакомления с методами шпионажа и революционных восстаний. Он вышел из «Зеленой банды», имел многочисленные способности, выступал со своими шоу в клубах и казино.

О нем много стало известно из Государственной школы связи и информации (GC&CS) Британии, станции которые были установлены в Гонконге и Шанхае. В Британии такие действовали в каждом городке с 1920 года. Много информации попала в руки англичан и французов после переворота Чан Кайши в 1927 г. Как автор пишет «советские материалы не были зашифрованы». В них выплыл и опытный офицер ГРУ Евгений Михайлович Кожевников, он же «Морской», «Дородин», «Хованс» и «Капитан Пик».
Прежде чем присоединиться к Бородину он был царским офицером. Этот Пик работал на несколько спецслужб и зарабатывал как мог.

Жан Жун по прозвищу Кан Шэн действовал с позиции французской концессии, куда полиция гоминдановского Дай Ли не имела доступа. .Кан Шэн (выходец из Шаньдуна, сын землевладельца). Во время командирования У Хао (Чжоу Эньлая) в Москву, заменял его и выполнял поручения Ло Иньуна по проникновению в сети врага. и стал секретарем Юй Цяцина, президента Торгово-промышленной палаты.
Дай Ли погиб в авиационной катастрофе 17 марта 1946 года. Его заменил отец первой жены Чан Кайши Мао Фэн. Адъютант Дай Ли Шэнь Цзуй бежал на сторону коммунистов.
Осенью 1927 года Чжоу Эньлай с супругой прибыли из Даляня поездом в Москву, где были определены в «шпионскую школу» на Ленинских горах, учились кодированию и беспроводной связи. Приняли участие в съезде КПК в подмосковном санатории. В нем приняли участие 84 делегата и 100 наблюдателей, большинство из которых были студентами университета Сунь Ятсена. Установка съезда не на восстание, а на скрытую (партизанскую) борьбу с созданием военных баз.

После возвращения Чжоу в Китай служба охраны была преобразована в Особое отделение ЦК (Чжунян Теке). Проведением специальных операций (теу гунцзо) руководил  вместе с Чжоу Гу Шуньчжан. Так наряду с Зеленой бандой появилась Красная банда (Хун Бан).
Теке начал создавать базы по всему Китаю и даже в Гонконге. Отдел состоял из четырех секций: личная охрана лидеров; разведка и контрразведка; устранение предателей (Да гоу Дуй); организация и поддержание связи.
Теке стал похож на небольшую армию посыльных, контрабандистов и информаторов. Велся учет всех членов партии. В числе сотрудников был и Кан Шэн. Повальная коррупция использовалась для проникновения в Гоминьдан.

Глубокое проникновение контролировал Чэнь Ган, боевик во главе 2-го отделения Теке. Он родился в провинции Хунань в 1904 году в год Дракона в богатой семье землевладельца. Благодаря личному наставнику он хорошо разбирался в конфуцианской философии, в том числе в достоинствах «сыновей почтительности». Это не помешало ему в 13-летнем возрасте сбежать из дома и вступить в республиканскую армию. Присоединился к КПК, учился в академии Хуанпу, которую окончил курсантом первого выпускного класса.
Чэнь Гэн также отвечал за материально-техническое обеспечение разведки, поддерживал связь с Москвой, с сотрудниками миссии Берзина, в том числе с Жаном Креме и Рихардом Зорге. Креме базировался в Шанхае. Его послали помогать Хо Ши Мину, создавать партийные группы в Индокитае, Гонконге и Макао. Поручили ему вернуть Чэн Дусю, который после 1927 года порвал с КПК.

Креме выдавал себя за богатого бельгийского торговца по имени Рене Диллен. Он был активен до весны 1931 года, после чего исчез из поля зрения Москвы. Похоже, что стал на путь предательства. О нем в своих воспоминаниях в 1950 году вспоминал француз Жозеф Дюкро. Именно ему поручал Абрамов из Коминтерна найти в Шанхае Креме. Не нашел и взял на себя его функции, работал в Сингапуре
Рихард Зорге создал сеть наблюдения в Шанхае, обеспечивал визиты руководителей КПК в СССР, включая Чжоу Эньлая и Ван Мина. Продолжал наблюдать за Японией, где был арестован в 1944 году.
В 1926 году его вместе с Гу Шуньчжаном отправили в СССР для прохождения обучения по программе ГПУ. По возвращению руководил разведкой в Шанхае под псевдонимом «господин Ван». Ему предстояло разобраться в ряде арестов коммунистов. Предателем оказалась бывшая жена Чжу Дэ по имени Хэ Чжихуа. Она жила с Чжу в Париже и Германии. Во время пребывания в СССР присоединилась к секретариату руководства КПК, который дал ей доступ к списку членов партии в Шанхае. Предательницу казнили.

Наиболее удачное проникновение в сеть Гоминьдана совершил Ли Кэнун. Со временем он станет главным лицом в спецслужбах КПК. Он родился в бедной семье в провинции Аньхой в 1899 году в год Свиньи и за свой веселый характер был известен как «улыбающийся Будда». Был во Франции и стал одним из первых агентов Чжоу. По возвращению в Китай работал журналистом, в 1926 году стал заместителем редактора солидного журнала и сторонником северной кампании Чан Кайши. Ему удалось стать личным криптографом Чан Кайши и близким лицом в Генштабе националистов. Он был частью сети, в которую входил еще один крот КПК Цянь Чжуанфэй, который был секретарем Сюй Эньцзэна главы секретной службы Гоминьдана.

В апреле 1931 года он смог предупредить Ли Кэнуна и других коммунистов в Шанхае об аресте  и предательстве Гу Шуньчжана в Ухане. Удалось спастись 500 активистам во главе с Чжоу Эньлаем, Чэн Юнем и Кан Шэном. Покинул город и Чэнь Гун.
В 1931 году арестовали Сян Чжунфа, генерального секретаря партии после Московского конгресса в 1928 году. Он был с любовницей, танцовщицей кабаре в ювелирном магазине на авеню Жоффр. Он, кстати, предлагал коммунистам перейти на сторону Гоминьдана, но его расстреляли.
6 июня произошел еще один прокол – с подачи английской разведки в Гонконге был арестован Хо Ши Мин.

Чжоу решил реформировать разведку. Руководство сформировали из пяти боевиков. Кан Шэн, обладающий наибольшей властью, окружил себя заместителями, тоже получившими образование в СССР: Чэнь Юнь, Гуан Хуэйань, Кэ Цинши и Пань Ханьнянь.. Кан Шэн взял под полный контроль 4-й отдел Теке, отвечающий за шифровку и связь; Гуан Хуэйань сделали главой 3-го отдела, который первым делом распорядился убить жену предателя Гу  и двух его слуг.
Гу стал главой специальной антикоммунистической бригады Гоминьдана. Военной разведкой у националистов руководил Ван Пайлин; секретной разведкой Коу Цзяньчжун, Гу возглавлял исполнительный отдел (террористический). Он состоял из секретных ячеек в Шанхае, Гонконге, Кантоне и Пекине.

Пай Ханьнянь начинал с Чжоу Эньлаем и Кан Шэном., превосходный секретный агент, сделал свою карьеру в САД, став заместителе главы Азии, а также занимал пост заместителя мэра Шанхая при Чэнь И. Он был частью команды, выполнявшей распоряжение Мао от декабря 1950 года «При подавлении контрреволюционеров старайтесь наносить безопасный точный и жесткий удар». Активным участником подавления был Сюй Цзяньго, глава шанхайского Управления ОБ.
3 апреля 1955 года во время митинга Пань был арестован вместе с заместителем директора МОБ Фан Яном. Его обвинили в шпионаже в пользу японцев и лагеря националистов. Якобы поддерживал контакты с бывшим лидером Гоминьдана Ван Цзинвэем. Обменивался нужной информацией, в частности по Кемпейтай (японским гестапо) с главой секретной службы Ван Цзинвэя Ли Шицюнем. Все это было правдой, как и то, что он действовал по команде Чжоу Эньлая.
Преданный активист и исключительный шпион Пай был отправлен в лаогай (лагерь трудового перевоспитания) на двадцать лет. Сейчас о нем пишут книги.

7 января 1933 года была окончательно согласована реформа спецслужб. Планировалось создать следственная группа для слежки. В начале 1933 года Кан Шэн отправился в Москву, чтобы присоединиться к руководству Коминтерна. В Европе к власти пришел Гитлер, революционеры начали терпеть поражения. Советские методы тоже ожесточились. С Ван Мином они написали агит-книгу в пользу партизанского движения. Он следил за сторонниками троцкистов, создал свое миниатюрное Г.ПУ сотни молодых китайцев были отправлены в ГУЛАГ Он следил за Николаем Елизаровым – сыном Чан Кайши, которого в 1925 году отправили на учебу в Москву. В 1937 году его с женой Фаиной Вахревой отправили в Китай.

В СССР прибыли дети Мао, а Кан Шэн совершил поездки в Париж и Испанию для инспектирования интернациональных бригад. С октября 1934 года начался и продолжался в течение года Великий поход на 12 тыс. км. От гоминдановцев уходило 120 тыс. бойцов. Осталось только 20 тыс. В октябре 1935 года прошло совещание в Цзуньи и Мао захватил власть
Немного отвлечемся. 1 ноября 1995 года в Пекине от имени президента Бориса Ельцина китаевед и посол России в Китае Игорь Рогачев посмертно наградил китайского секретного агента ( в 100-летний юбилей) Ян Баохана за оказанную им услугу. В мае 1941 года он был одним из тех, кто предупредил Кремль об нападении Гитлера на СССР. Медаль принял сын Яна, Ян Минфу.
В 1941 году, когда ему было всего десять лет, его отец, юрист и тайный агент коммунистов стал частью внутреннего круга жены Чан Кайши, Сун Мэйлин и националистического генерала Чжан Сюэляна. Ян Баохан отличился и тем, что собрал детальную информацию о соединениях японской армии в Маньчжурии, что помогло Сталину одержать победу в 1945 году.

Кан Шэн получил от Мао приказ взять на себя руководство Бюро политической защиты которое ранее возглавлял Ван Шоудао, боевик из Хунани. После реорганизации бюро получило название «Департамент социальных дел». По-китайски оно называлось Чжунян Шехуйбу, на английском, как SAD.
КПК объединило разведку и контрразведку в Департамент Социальных дел. Случилось это примерно в 1936 году, но Кан возглавил его после 1938 года. Таким образом в Шэхуйбу были включены бывшие: Специальный отдел (Теке); Бюро политической защиты, которое обеспечивало охрану тыла перед Великим походом, безопасность Мао, а также местную полицию и службу безопасности.
 
У новой организации были функции военной безопасности, политической безопасности, экономической безопасности, международной и внутренней разведки. Заместителем у Кан Шэна стал Ли Кэнун. В число общих замов входили Сяо Ли, Фу Хао и Чжао Яобинь, перешедший в 1949 году на сторону националистов. Внешними связями руководил Пан Ханнян. В работе помогали тайные общества и Триады, в частности Гэлаохуэй в который входили Мао, Чжэу Дэ и Дэн Сяопин.
Кан Шэн организовал разведывательную школу в «Финиковом саду».. Директор У Дэфэн. Среди учителей школы состоял профсоюзный деятель У Дэ, будущий мэр Пекина, преподававший экономику и Чэнь Юнь. После возвращения из Москвы с Кан Шэном ему была поручена важная должность руководителя организационного отдела КПК. С 1940 года заведовал Центральным финансово-экономическим управлением. Его можно считать основателем китайской коммунистической разведки. После 1949 года он был одним из основателей китайской социалистической системы, первых пятилеток и экономической разведки. Это подтверждает данные, что большая часть коммунистической стратегии с самого рождения КНР была посвящена финансовому и коммерческому шпионажу.

При поддержке Мао Кан постоянно расширял свою власть. Поэтично названный «Финиковый сад» стал кадровым резервом КПК, а с другой стороны, тюрьмой, где подозреваемых допрашивали, пока они не признавались в своих грехах на бумаге.
В качестве приспешника он поставил бывшего своего подручного Ли Цяна, начальника радиостанции в Гонконге и Шанхае, удалось добиться устранения главы военной разведки Ло Жуйцина и понижения в должности начальника службы безопасности Дэн Фа.
 
Он вял под свой контроль Секретную службу НОАК (Цинбаочжу), хотя не участвовал в Великом походе и никогда не командовал воинскими частями. Эта служба, возглавляемая Е Цзяньином («Героический меч») была предшественницей Второго отдела Генерального штаба НОАК, представленной военными атташе по всему миру.
В 1943 году он получил контроль над разведывательными службами «Восьмой армии» и «Новой 4-й армией» Об этом подробно в своем дневнике описал представитель Сталина в Яньани Владимиров, который, будучи изолированным, встречался только с Кан Шэном и его и его личным секретарем Сяо Ли.. Кан Шэну помогала и его землячка «Голубое яблоко», ставшая любовницей Мао, ставшей третьей мадам и известной под именем Цзян Цин (Лазурная река). Вторую жену Мао отправили в СССР.

Известную роль играл и личный секретарь Мао Чэн Бода, который возглавлял отдел пропаганды ЦК партийной школы КПК. Вместе им удалось лишить влияния сторонника Москвы Ван Мина.
В 1942-1944 годы Кан Шэн боролся со шпионам и инакомыслящими (уклонистами) из московской фракции. В число пострадавших писателей входили Дин Лин и Ван Шивэй. Это называлось реформой мышления (сысян гайцзао) или промыванием мозгов (синао). В тот период родился маоизм и культ его личности. Как ввел откровенный террор похожий на средневековую инквизицию. Всех подозревали и многих пытали. Под ногти вгоняли бамбуковые щипы, конский волос протягивали через глаз и пр. В Яньане царило безумие. Чжоу Эньлай тоже был под подозрением, но спасся, так как уехал лечиться в СССР, но погиб его друг Цянь Чжуанфэй, с трудом удалось спасти Чэнь Мухуа, Ван Мина отравили.

Но пришло время  и Кан под нажимом Москвы и критики Чжоу Эньлая вынужден был ретироваться и признать свои перегибы в «исправлении стиля». За них его сняли с .должности координатора спецслужб, которые теперь полностью перешли под кураторство Ли Кэнуна. Кан Шэн убыл в Шаньдун заниматься аграрной реформой.
Чжоу Эньлаю удалось удержать Кан Шэна от полного контроля спецслужб. Ему помог заместитель директора САД Ли Кэнун, а с помощью Е Цзяньина он создал самостоятельный от Красной армии 2-й отдел военной разведки. Его главой стал один из товарищей Ли Кэнуна Лю Шаовэнь, который поддерживал связь с Чэн Гэн, главой политического отдела Военного отдела НОАК.. Эта служба продержалась вплоть до реформ Си Цзиньпина в НОАК в 2017 году, когда одновременно работали 2-й отдел Генерального штаба армии (Эр-Бу) и Отдел общих политических связей (Цунчжэн ляньло бу).

Кроме того с помощью Чжоу действовали две граждански организации: Международный отдел по связям с общественностью КПК (Чжунлянбу), который подчинялся ЦК КПК. Ею руководил Ван Цзясян, сын крестьянина, получившего образование в СССР. Он с перерывами оставался при исполнении до 1966 года. До 1974 года, когда его не стало, он поддерживал нужные контакты и работал на партийное руководство.
Вторая служба, которая также подчинялась ЦК КПК называлась «Управление объединенного фронта» (Гунчжань Гунцзобу). Она работает за границей по сплочению зарубежных китайцев (хуацяо). Ей руководил Ли Вэйхань, более известный под псевдонимом Ло Май. Именно ему удалось вытащить из США специалиста-атомщика Цянь Сюэсэна, а также бывшего вице-президента китайских националистов, генерала Ли Цзунженя.

Цянь вернулся в Пекин в 1955 году и занялся разработкой китайских ракет, а затем противокорабельной ракеты «Шелкопряд». Кроме него в Китай вернулось 84 китайских ученых, прошедших обучение в США. 5 ноября 1960 года благодаря Цяню китайцы запустили свой первую ракету Р-2 предшественницу Дунфан (Восток).
Следует сказать несколько слов о писательнице Перл С. Бак лауреате нобелевской премии. Она написала несколько романов о событиях в Китае: Восточный ветер, Добрая земля, Сыновья, Мать, Разделенный дом. Она всячески защищала Китай и пыталась повлиять на жену президента Элеонору Рузвельт, чтобы она разорвала отношения с женой Чан Кайши и поддерживала китайских коммунистов.

Кроме Бак были и другие сочувствующие коммунистам, в частности Гун Пушен, дочь одного из генералов Сунь Ятсена. В 1935 году она стала секретарем Чжо Эньлая в Чунцине, работала с прессой, подружилась с Эдгаром Сноу, вышла замуж за Цяо Гуанхуа. В 1949 году она стала директором отдела разведки Министерства иностранных дел и занимала эту должность до 1958 года.
По данным автора китайцам помогали спецслужбы СССР и , в частности, полковник Иван Райна, заместитель директора «Первой Директории». Осуществлялся обмен информацией. Советы устраивало, что Кан Шена сменил Ли Кэнун, который создал сеть региональных отделений САД, в функции которых входила контрразведка. Ли Кэнуна повысили до генерал-полковника. В качестве «заместителя начальника штаба НОАК он отвечал за военную разведку, а также за перехват сообщений.

Якобы Чжоу Эньлай настоял, чтобы Ли Кэнун остался на посту руководителя разведки и с группой ветеранов написал историю спецслужб  с 1927 по 1949 года. На это у него ушло шесть месяцев. В 1956 году в поле зрения вернулся Кан Шэн, а Ли Кэнун занималс развитием службы САД и был назначен заместителем министра иностранных дел. С 1956 года САД переименовали в Центральный следственный отдел КПК (Чжуньян Дяочабу) или сокращенно Дяочабу. Одно время новым органом управлял Кун Юань, бывший секретарь Кан Шэна в Шанхае и близкий соратник Чжоу Эньлая, которому помогали Цзоу Далэн и Ло Цзинчан.

9 февраля 1962 года после тридцатилетней карьеры Ли Кэнун умер в Пекине, а его коллега, бывший глава Теке в Шанхае Чэн Гэн умер в марте 1961 года.
В конце концов, большая часть спецслужб была включена в состав Министерства общественной безопасности (Гунаньбу), созданного 20 октября 1949 года. Оно насчитывала 300 тыс. сотрудников (офицеров) и его штаб дислоцируется на проспекте Дунчаньань в Пекине до настоящего времени. Основные функции: контрразведка, полиция и внутренняя безопасность. Оно также руководило системой «лагерей перевоспитание» (Лаогай).

Ветеран САД и бывший следователь в Яньане Лин Юнь одно время был главой управления МОБ в Гуаньчжоу и организовывал контрразведку по Гонконгу. В 1980 году он должен был стать министром государственной безопасности (Гоаньбу).
Лин Юнь родился в 1917 году, в год Змеи, в городе Цзясин, провинция Чжэцзян, к югу от Шанхая. Его звали У Пэйлинь — прозвище Лин Юнь означало «благородные амбиции». Он присоединился к КПК в возрасте двадцати лет, желая помочь изгнать японских оккупантов, и отправился в Яньань в 1939 году. Три года спустя он стал руководителем допроса в Департаменте социальных дел Кан Шэна (SAD). В штаб-квартире SAD применялись жестокие методы, и Лин, должно быть, преуспел в искусстве получения признаний, потому что после «освобождения» в 1949 году он был назначен главой бюро Gonganbu, нового Министерства общественной безопасности, в Цзинане, столице провинции Шаньдун, — на Родине Конфуция. К настоящему времени Кана отодвинули на второй план, и назначение Лина предполагает, что он, возможно, сыграл важную роль в том, чтобы держать его под наблюдением.

В следующем, 1950 году Лин взял на себя руководство 2-м разведывательным бюро SAD, которым Ли Кенун руководил как партийная следственная служба. В качестве расширения контрразведки был создан Институт управления военными преступниками Фушунь, который теперь взял на себя руководство миссией по «перевоспитанию» националистических генералов и других лидеров старого режима.
Вот так Лин обнаружил, что сидит напротив последнего императора Пу И, хотя на самом деле он не причинял ему особых трудностей. Его допросы бывших секретных агентов националиста Дай Ли были гораздо более плодотворными. Действительно, они заложили основу для новых операций против Тайваня, куда бежали Чан Кайши и его войска, оставив после себя многочисленных шпионов и спящих агентов на материке. Многие кроты зарылись глубоко в землю, ожидая лучших дней и указаний Тайваня действовать и дестабилизировать коммунистов, находящихся у власти.
 
Иногда расследования проводились разумно. В 1949 году Мао заключил в тюрьму единственного американца, вступившего в КПК, который даже предлагал свои услуги Департаменту социального обеспечения: Сиднея Риттенберга. Сталин лично сказал Мао, что Риттенберг и Эдгар Сноу были агентами ЦРУ.
Риттенберг под своим китайским именем Ли Дунбай был заключен в тюрьму за шпионаж в 1949 году и оставался в тюрьме до 1955 года, когда после длительного расследования его дела Лин Юнь пришел в камеру, чтобы лично извиниться перед своим освобождением. Однако это не обязательно было мудро, поскольку, когда Лин позже попал в беду во время Культурной революции, Риттенберг — теперь снова заключенный в тюрьму по обвинению в том, что он «американский» и «сионистский шпион», — увидел, что его приговор был увеличен из-за того старого эпизода. Лина тоже позже обвинили в том, что он «американо-сионистская гадюка», которая однажды освободила шпиона ЦРУ и Моссада.

Вплоть до этой низкой точки во время Культурной революции карьера Лин Юнь шла по замечательной траектории: после службы в качестве главы контрразведки в Кантоне и в качестве главы 1-го бюро Gonganbu (внутренняя безопасность) он стал заместителем министра того же бюро и был избран представителем провинции Шаньдун во Всекитайском собрании народных представителей. Лин Юнь также руководил модернизацией тюрьмы Циньчэн.
Затем произошла культурная революция, а вместе с ней и разрушение Гунаньбу. В январе 1968 года он был арестован вместе с Фэн Цзипином, главой пекинского Гунаньбу, а также со многими другими сотрудниками службы безопасности. 13 января Кан Шэн дал инструкции инквизиторам: «Эта группа контрреволюционных специальных агентов, работающих на врага, продала самые сокровенные секреты партии и страны, правительства и армии, и если они есть виновные, они заслуживают десяти тысяч смертей. В борьбе с ними мы не можем просто использовать те же методы, что и обычные преступники».

Лин Юнь, должно быть, знал, чего ожидать от допроса, но он точно никогда не мог представить, что станет жертвой своих коллег из бюро. Между тем Кан Шэн выступал за то, чтобы «чтобы они не совершили самоубийство, на них должны надеть наручники» и «как врагов подвергать чрезвычайно жестоким шоковым допросам».
В феврале Кан получил свое первое сообщение. Он хотел, чтобы допросы усилились, дабы заставить эту «группу контрреволюционных двойных агентов» получить ответы: «Были ли они организованы в группу двойных агентов по наущению Ло Жуйцина [бывший босс Гунаньбу, ставший главнокомандующим армией], и Пэн Чжэня [мэр Пекина]? Они часто передавали разведывательные данные противнику — какая им от этого польза?» — он яростным мазком нацарапал на полях отчетов, которые он отправил обратно с комментариями после их прочтения.
 
Допросы и пытки продолжались в течение двух месяцев, пока Кан Шэн и Се Фучжи не заявили, что теперь им известно о группе Гунаньбу. Его члены оставались под стражей в наручниках почти все время, до конца Культурной революции. Несколько человек, в том числе заместители министра Сюй Цзыжун и Сюй Цзяньго, умерли в тюрьме. Лин Юнь был освобожден в августе 1975 года. Удивительно, но, как и многие другие официальные лица, пострадавшие от рук Кан Шэна, 21 декабря 1975 года он простерся ниц перед похоронным гробом Кана, и его имя даже появилось в списке похоронного комитета — очень полезный документ, содержащий имена многих представителей разведывательного сообщества. Можно было предположить, что Лин втайне поддерживал своего рода уважение, холодное восхищение Каном, который, в конце концов, был тем, кто дал ему первую скрипку в секретной службе.

В последующие годы Лин Юнь оказался в центре специальных операций. Он много путешествовал, сопровождая различных лидеров, и отвечал не только за организацию их безопасности, но и за помощь им в их попытках выйти из внешнего мира. В конце Культурной революции Китай оставался потрясенным, как слепой, только что вернувший зрение. Его лидеры прекрасно понимали, что им придется создать новую разведывательную службу, и Лин Юнь был частью этого восстановления и реконструкции. Он стал заместителем министра Гунаньбу в 1978 году и был избран в шанхайскую ассамблею (хотя этот парламент, очевидно, не имел той же функции, что и в демократических странах). Он сопровождал Хуа Гофэна во время государственных визитов за границу.

В октябре 1979 года во главе большой делегации двое мужчин посетили Западную Европу — Великобританию, Францию, Западную Германию и Италию. Различные руководители китайских служб безопасности воспользовались возможностью, чтобы совершить покупки, включая покупку компьютеров во Франции и Германии, которые в будущем окажутся очень полезными. В Британии Хуа и Линг были приняты королевой Елизаветой; во Франции они встретились с президентом Валери Жискар д’Эстеном и Жаком Шираком, тогдашним мэром Парижа.
Однако самое важное путешествие Лина произошло в начале того же года. В январе 1979 года он сопровождал Дэн Сяопина в США. Лин оценил возможность сотрудничества с ФБР и службами, отвечающими за безопасность Джимми Картера, а также с другими VIP-персонами, включая Дэна. Тем временем китайские спецслужбы узнали о тайваньском плане убийства Дэна, когда он находился в Вашингтоне.

 Чан Кайши скончался, и его сын Чан Цзин-куо заменил его. Получив образование в Москве, он железной рукой поддерживал авторитарный режим Гоминьдана, а его спецслужбы были столь же могущественны, как и в КНР. Все было государственной тайной, включая настоящее имя его русской светловолосой жены Фаины Епачевой Вахревой. Чан напрямую руководил спецслужбами, которые доверили эту миссию Объединенной бамбуковой банде, мощной триаде, базирующейся на Тайване и имеющей несколько международных отделений. Хотя банде не удалось убить Дэна, она убила Генри Лю, писателя, живущего в США, который совершил ошибку, написав критическую биографию нового президента Тайваня.
 
Еще одним поводом для беспокойства тех, кто отвечал за защиту Дэна, был слух о том, что маоистская группировка США вообще планировала сорвать визит Дэна. Революционная коммунистическая партия упрекала Дэна в предательстве Мао и открытии Китая для капиталистической идеологии. Она организовала большую демонстрацию в Вашингтоне, округ Колумбия, под названием «Deng Demo». Произошедшие стычки привели к нескольким уголовным преследованиям, а лидер партии Боб Авакян бежал во Францию, где скрылся. В конце 2010-х годов организация сосредоточила свои усилия на «борьбе с фашизмом», то есть на противодействии президентству Дональда Трампа. Таким образом, Авакян по-прежнему поддерживает одну из последних оставшихся маоистских партий в мире.
 
Для Дэн Сяопина неделя в США в качестве гостя Картера прошла очень хорошо, и по пути домой он и Лин выпили за свой успех шампанского. На цветной фотографии видно, как двое мужчин сияют: Маленький рулевой, как звали Дэн, и Линг\, «большой медведь», в синей тунике Мао, большие бифокальные очки сидят на носу, губы растянуты в ненасытной улыбке. Лин Юнь, «Благородные амбиции», действительно выиграл джекпот. Теперь он был самым важным начальником шпионской сети в КНР.

В течение десяти лет МОБ возглавлял Ло Жуйцин, который вышел из числа военных. Его прозвали китайским Дзержинским. Он родился в 1906 году в год Лошади в семье богатых сычуаньских землевладельцев. Учился в военной академии Хуанпу, где познакомился с Чжоу Эньлаем. 1 августа 1927 года принял участие в восстании в Наньчане. Обучался в СССР. Работал во французском подполье. По возвращению в Китай в 1938 году работал политруком 6-й армии. После ранения лечился в СССР, принял командование 5-м корпусом. Во время Великого похода выполнял роль главы политической безопасности и заместителя главы внешней разведки.

Ло действовал под руководством Мао и Пэн Чжэня, главы политико-правовой комиссии, которая курировала все охранные услуги. 1 января 1951 года, объявляя годовые данные своего министерства Ло хвастался тем, что за период с января по октябрь 1950 года он арестовал 13 812 шпионов. Он также создал «Второе управление» (Гунань Эр чу), элитную группу следователей по политическим вопросам, которая проверяла высокопоставленных лиц. Она также занималась допросом Пу И. Группа строго следовала директивам Бюро политической защиты ЦК КПК (Чжэнчжи Баовэйцзю).
Ло не был маоистом. Он был стопроцентным коммунистом. У него полностью отсутствовали личные амбиции. Он был популярен среди своих сотрудников. Он жил скромно.

СССР помог создать в Нанкине школу иностранных языков для обучения сотрудников разведки. Лучшие студенты были отправлены в Институт международных отношений и школу КГБ в Москве. Среди лучших был Цао Ганчуань, выпускник русскоязычной школы в Даляне. В 2007 году он был назначен министром вооруженных сил.
Один из руководителей китайской разведки Лю Лантао был в Будапеште в составе делегации, которую возглавлял вице-президент маршал Чжу Дэ. Ма. о беспокоила ситуация с восстаниями в Берлине и Будапеште и о стремлении Хрущева подавления дестанилизации.  Мао приказал Чжоу Эньлаю создать институт для прогнозирования потенциальных будущих бедствий. Институт международных отношений был создан при МИД КНР. Его основной функцией было подготовка шпионов для САД и агентства Синьхуа.

По утверждению автора китайские спецслужбы часто ловили иностранцев с помощью уловки «красивой женщины» (мэйжень ши). Ловушки создавали ранее задержанные иностранные парашютисты, которые с помощью радиоигр заманивали сотрудников ЦРУ. Два американца находились в плену в течение двух десятилетий, прежде чем их освободили в 1971 году. Их самолет до сих пор демонстрируется в пекинском музее НОАК.
По статистике между 1951 и 1954 годами высадилось и были убиты 106 американских и тайваньских агентов с целью подготовки антикоммунистического партизанского движения. 124 агента были взяты в плен. Лишь в 1960 году убедили ЦРУ, что эти операции не имеют перспектив.
Как выяснилось в них принимали активное участие и жителе Австралии, направляемые спецслужбами МО 9 и АЗИЗ. Этот процесс интересно описал в своей книге «Как увидеть Китай» Тимоти Кендалл.

Во время Культурной революции для спецслужб был построен Подземный город (Дися чэн). Подземные туннели вели к Бамбуковому саду на севере Пекина недалеко от Барабанной башни. Это была главная резиденция главного евнуха императора династии Мин, а затем двоюродного брата императора династии Цин. Именно здесь Кан Шэн организовал свою главную штаб-квартиру
В 1950 году Кан Шэн вместе с Пэн Чжэнем, который с 1951 года стал мэром Пекина, совершил визит в Москву. Они представляли Отдел международных связей ЦК КПК. Похоже уже тогда Кан Стал на путь раскола между КНР И СССР и ведения споров с Хрущевым, утверждая, что в 30-е годы он был в партии более крупной фигурой. Целью этих атак было произвести впечатление на Мао и на Хрущева. Кан играл в политику. Мао поощрял его по многим пунктам, в том числе по самому важному, что Китай должен стать новым центром мировой революции. Для этого им пришлось возродить революцию у себя.

Культурная революция

Ее по нотам 40-х годов разыграли все те же, кто занимался чисткой в Яньане. Частью группы идеологов, базирующихся в Шанхае,  был Кан Шэн. Они по команде Мао начали кампанию против «ревизионистов» в области искусства и литературы – политические позиции критико. вались через литературу. Преследовали авторов и их покровителей. В шанхайскую группу входили:
Цзян Цин, жена Мао.

Чжан Чуньцяо, уроженец Шаньдуна по прозвищу «Старый евнух» Он учился в академии Шанбэй в Яньане, которую организовала САД. Там он стал секретарем Кэ Цинши. Кэ был активистом, помогавший Кану организовать шанхайскую разведывательную службу. В 1960 году стал мэром Шанхая, а Чжан возглавил отдел пропаганды.
Яо Вэньюань, сын Яо Пэнцзы известного писателя 1920-х годов. Иладший Яо работал секретным агентом у Пан Ханняня.
Чэн Бода, главный советник Группы культурной революции. Родом из провинции Фуцзянь, был секретарем Мао в Шанхае и вместе с Каном стоял у начал фабрикации культа Мао. В 60-годы он вместе Каном продолжил обожествление Мао, в том числе, путем издания цитатника «Красной книги председателя Мао». Многие коммунисты изучали ее наизусть, и даже пели цитаты как буддийские сутры.

Как писал в своихмемуарах первый посол австралии в КНР, Культурная революция также была борьбой между Пекином и Шанхаем. Именно в Пекине было нанесено первое нападение на театральную постановку с целью дискредитации чиновников-коммунистов. Первым из них стал мэр Пекина Пэн Чжэнь и начальник штаба НОАК Ло Жуйцин.
Почему Ло Жуйцин? Ветеран Великого похода и Глава моб при основании КНР был начальником штаба армии, а также заместителем премьер-министра. Он также контролировал большую часть аппарата безопасности.
В начале 1966 г. Линь Бяо приказал арестовать Ло, пытали и он в марте пытался покончить жизнь самоубийством, выбросившись из окна своей камеры для допросов, сломал обе ноги.

Кан Шэн сочинил на него донос, обвиняя в незаконных контактах с иностранцами, предположительно с СССР. В руководство служб безопасно выдвинулся Ван Дунсин, бывший охранник Мао. Он же возглавил спецотряд № 8341 (Ба сань сы и), численностью 8000 чел., так же известный, как Защитный центральный полк (Цзин вэй туань).
Ло Жуй цин был первой жертвой. Зимой 1966 года были арестованы трое «ревизионистов» Лю Шаоци, Дэн Сяопин и Ян Шанкунь. Последний (начальник организационного отдела ЦК КПК) был выходец из богатой сычуаньской семьи и прошедший обучение в Москве. Он был обвинен в прослушивании офиса Мао по заданию Советов. Позднее стало известно, что он действительно в 50-е годы прослушивал офис в Чжунаньхае, но по заданию Мао.

Между тем в КГБ был агент работавший против китайцев во Франции. Звали его Рональд Лебединский, который был отправлен в Париж в 1974 году. Была цель завербовать бывшего мужа мадам Мао.
Ма Цзилян  был известен как Тан На и владелец ресторана. Незадолго до его смерти в 1988 году Гоаньбу связалось с ним, чтобы  написать мемуары, но ничего из этого не получилось.
Служба безопасности во время Культурной революции не избежала пожара. Из 250 тыс. должностных лиц МОБ, б225 руководителей центральных служб и 34 тыс. должностных лиц были уволены, 1500 человек погибли, были уволены многие начальники региональных управлений, потеряли свои места многие заместители министра, за исключением союзников Кан Шэна и Ван Дунсина. Однако сам министр Се Фучжи сохранил свое место, а его жена Лю Сянпин была назначена министром здравоохранения. Когда корабль стал тонуть, многие сотрудники МОБ нашли себе место в армии.

После смерти противника Кан Шэна Ли Кэнуна пост занял Кун Юань, который был секретарем у Кан Шэна в Шанхайском организационном отделе КПК в 1930-х годах. Кун был близким другом Чжоу Эньлая и Дэн Сяопина. В сентябре 1939 г. Кун и Дэн женились на двух подружках на совместном празднике в Яньане. Знакомство состоялось на небольшой вечеринке, которую организовал Мао. Чжоу Линь новая жена Дэна была секретным агентом в тылу японцев.
В 1961 году Кун был заместителем министра внешней торговли и уже тогда планировал усиление роли экономической разведки. Заместителем Куна в Дяочабу Чжоу Дапэн  был арестован и убит красными охранниками в апреле 1966 года. Жена Куна Сюй Мин главный личный секретарь Чжоу Эньлая не поддержала атак охранников и покончила жизнь самоубийством. Другой заместитель Куна Ло Цинчан, также личный секретарь Чжоу сменил его на некоторое время, и служба была поставлена под военный надзор. Внешние операции продолжал курировать специальная служба Чжоу.

Активисты Дяочабу и их досье были в основном включены во 2-й Департамент НОАК, ответственный за военную разведку под руководством маршала Линь Бяо. Ло Цинчан находился под защитой Чжоу Эньлая.
От Кан Шэна пострадал Ван Цзясань. Некоторые члены его семьи были убиты, другие голодали и остались без крова. Жена Вана Чжу Чжунли была заперта на шесть месяцев в камере без окон и подвергалась пыткам со стороны жены Кан Шэна Цао Иоу
Подобно мадам Мао и жены Линь Бяо Е Цюнь, Цал испытывала огромное удовольствие, преследуя других женщин, видя как они страдают. В репрессиях принимал участие один из заместителей Шэна, бывший глава 9-го отдела Дяочабу Ван Ли. У него была своя группа «для искоренения контрреволюционеров».

28 ноября 1069 года заместитель директора Управления политического анализа ЦРУ дал зеленый цвет распространению меморандума, описывающего разрушение и восстановление китайского аппарата безопасности.
На определенном этапе Мао и Кан начали опасаться военных сетей Линь Бяо. На проникновение в них был нацелен Го Юйфэн. В 1967 г. он стал главой организационного отдела КПК, а вышел он из политического отдела НОАК., который с помощью жены Кан Шэна Цао Иоу собирали инкриминирующие файлы на членов антипартийной фракции. По команде Мао в целях контроля начальником 2-го департамента НОАК (военной разведки) был назначен Шэнь Шацзи. Его заместитель Сюн Сянхуй также был начальником главой 3-го отдела по связям с общественностью.
Будучи другом Чжоу, он отвечал за охрану Института иностранных языков 793 НОАК в Чжанцзякоу, который готовил офицеров военной разведки и аналитиков перехвата сообщений. Таким образом Линь Бяо, хоть и был наследником Мао, находился в окружении шпионов.

Западная Европа работала по Китаю через Швейцарию, Советы там тоже создали специальный «Двенадцатый» отдел. Каждое советское посольство в Европе имело своего специалиста по китайским делам. По этому вопросу имело место специальное решение ЦК КПСС.
 В Берне этим специалистом был третий секретарь Валерий Иванович Сысоев. Активная работа китайских спецслужб велась кроме Швейцарии в Нидерландах. Однако в ходе Культурной революции попали в число жертв Цзоу Дапэн и Се Ли, китайский поверенный в делах в Гааге, Оба они поддерживали контакты с китайскими общинами, в том числе в бывшей Голландской колонии Индонезии. Целью была задача отбить их от Тайваня. В 1963 году Се Ли был заменен Ли Эньцю. Позже Ли был послом в Чехословакии.

Секретную службу в Гааге возглавлял Ляо Хэшу. Про него известно, что он в январе 1969 года попросил убежища на Западе. Это был триумф Кливленда Крэма, начальника станции ЦРУ в Гааге. Позже выяснилось, что Ляо подсадная утка.
В ответ ЦРУ создала фиктивную марксистко-ленинскую партию, с целью проникновения в спецслужбы КНР. Операция получила название «Монгол». Об этом в своих мемуарах рассказал Фриц Хекстр, сотрудник голландских спецслужб.
Британцы следили за сотрудником посольства КНР в Лондоне (Портленд-плэйс, 31) Сюн Сянхуи. Его мемуары опубликованы в 2006  году, через год после его смерти в возрасте 87 лет. Книга называлась «Моя карьера офицера разведки и дипломатического судьи». Он начал заниматься политикой в 1936 году и привлек внимание Чжоу Эньлая, который привлек его к штабу одного из генералов Чан Кайши, Хун Цзуннан. Сюн стал его личным секретарем и в 1947 году отправился с миссией в США вместе со своей женой Чэнь Сяохуа.

По возвращению из США Сюн присоединился к дипломатической службе Чжоу Эньлая, где он занимал должность заместителя директора Народной ассоциации по культурным связям с зарубежными странами. Его коллегой был еще один разведчик Цзоу Дапэн. Посланником в Лондоне был до начала Культурной революции. Когда вернулся в Китай стал заместителем директора Дяочабу и заместителем директора 2-го Департамента НОАК.. Он помогал маршалу Чэнь И разыграть американскую карту против СССР и сообщил об этой идее Мао.

Председатель озвучил ее в разговоре с Эдгаром Сно, который прославился своей книгой о Великом походе. В продвижении этой информации принимал участие со трудник Дяочабу в Париже Цао Гуйшэн. Он и посол КНР в Париже Хуан Чжэнь, согласовывали встречи Чжоу и Киссинджера в 1971 году. Поездка Киссинджера открыла путь встрече Никсона с Мао в 1972 году. Открылись в 1973 году в Пекине и США посольства, а при них офицеры связи спецслужб Со стороны США таким первым офицером стал Джеймс Лилли, со стороны Китая Си Цзимэй.

Переданная под контроль НОАК Дяочабу (Следственная служба патии), после Культурной революции возродилась ( 28 июля 1978 года) под руководством Ло Цинчана, близкого друга Чжоу. Маршал Е и его советник, бывший директор Дяочабу Кун Юань помогали реорганизовать службу. Последнее публичное появление Кан Шэна (30 сентября 1974 года) описано в мемуарах посла Франции в Пекине Этьена Манака. Кан Шэн умер 16 декабря 1975 года.
По некоторым предположениям Хуа Гофэн «Авангард Китая» был физиологическим сыном Мао и отец его выдвинул на высокие должности. В 1977 г. тайная организация под названием Штаб-квартира 637», которая поддерживала Дэн Сяопина расспространила незаконный документ, в котором рассказывалось, что мать Хуа Гофэна Хуа Ю вышла замуж за коммуниста железнодорожника и назвала его отцом ее сына. Семья поселилась в Яньане и Хуа Ю стала любовницей Кан Шэна.
1976 год – Год дракона все расставил по своим местам. Спецслужбы, однако, работали не очень эффективно.

Первое провальное дело Кхмерское. Вьетнамцы вошли в Камбоджу, а ставленники Пекина бежали через Таиланд, оставив 4000 своих советников. Тем не менее Дэн Сяопин поддерживал красных кхмеров еще десять лет. Подробно ситуация описана в мемуарах перебежчика по имени Вита Чиеу. Он сообщил, что был убит камбоджикской миссии Кан Шэна Цай Сяонун. Его приемник Ван Тао получил приказ от Дэн Сяопина свернуть работу.
Второе провальное дело связано с Цяо Ши, экспертом по разведке. Это прежде всего разрыв с Албанией и вывод разведывательных служб в Румынию и Югославию и Иранская революция 1979 года. Это подкосило власть Хуа Гофэна, создал новую спецслужбу Гоаньбу.

Дэн решил понизить в должности крыло секретной службы КПК, Дьяочабу, до второстепенной политической функции и интегрировать его «опыт внешней разведки» в крупную современную службу шпионажа и контрразведки. Наконец, в соответствии с проектами модернизации страны открытие Китая для внешнего мира потребовало стратегической переориентации этой новой секретной службы — да и всех других служб, зависящих от партии, министерства иностранных дел и армии, — на экономические, научные и технологические исследования. Этими тремя действиями Дэн Сяопин «произвел революцию» в китайской разведке.
После победы коммунистов Ли Кенун стал главой секретной службы партии, Департамента социальных дел (SAD), в 1950 году. Он также был заместителем начальника штаба НОАК, а это означало, что он курировал оба основных отдела разведки: НОАК2, отвечающую за военный шпионаж, и НОАК3, отвечающую за военные SIGINT.
 
Сегодня система практически не изменилась: в июле 2007 года, когда я был в Пекине, на этот важный пост китайской разведки был назначен генерал Чэнь Сяогун, сын друга Чжоу Эньлая. Однако было одно отличие: в конце 1980-х был добавлен еще один, небольшой 4-й отдел (Si Bu или PLA4), который охватывал недавно разработанный сектор радиоэлектронной борьбы и разделял с PLA3 огромную ответственность за киберпространство, — война, развязанная на новом поле битвы, о котором Мао Цзэдун и мечтать не мог: в Интернете.

Перед тем как начать кибервойну, у китайцев была необычная школа подготовки. Им на помощь пришли те самые люди, против которых они боролись, американцы. В 1979 году китайцы, как мы видели, были застигнуты врасплох иранской революцией аятоллы Хомейни, как и американцы. Американцы потеряли свою базу в Мешхеде, крупную радиостанцию, управляемую британцами, которая перехватывала сообщения из СССР. Из этого общего удара возникло неожиданное «дружеское» разведывательное сотрудничество. Еще в апреле 1979 года спецслужбы США получили от Джимми Картера зеленый свет на переговоры с Дэн Сяопином о возможном сотрудничестве в этой области.
 
Англо-американская база перехвата была закрыта, а ее сотрудники переброшены в другое место. Адмирал Стэнсфилд Тернер, глава ЦРУ, приехал в Пекин инкогнито, даже надев накладные усы, чтобы не быть замеченным агентами КГБ. Накануне президентских выборов в США Цао Гуйшэн — тот же секретный агент, который катастрофически провозгласил непобедимость красных кхмеров в прошлом году и с тех пор стал первым секретарем политического отдела посольства Китая в Вашингтоне, — объявил, что Картер обязательно будет переизбран.
 
И все же Дэн Сяопин был неправ, если бы отчаялся. Прибытие Рейгана в Белый дом в январе 1981 года и продвижение его друга Билла Кейси на пост главы ЦРУ фактически укрепили процесс китайско-американского сотрудничества: оказалось, что китайцы разделяют одержимость двумя консерваторами. Обе стороны надеялись спровоцировать распад Советского Союза, особенно потому, что в конце 1979 года Красная Армия вторглась в Афганистан. Гэн Бяо, глава обороны Китая, завершил соглашение. Десять лет назад Чжоу Эньлай назначил его главой отдела международных связей КПК. Он был превосходным специалистом по разведке.

В разговоре о сотрудничестве Китая с Западом Десмонд Болл сказал мне: «Адмирал Боб Инман, директор АНБ, ставший вторым в ЦРУ, которого я хорошо знал в то время, пригласил китайских технических специалистов для обучения их, пока мы строили посты прослушивания с АНБ в самых отдаленных уголках Китая». Это было примерно во время войны в Афганистане, когда ЦРУ и китайские службы уже работали вместе, чтобы вооружить моджахедов. Отправка первых китайских техников в Соединенные Штаты была предпринята с особой осторожностью Дэвидом Грайсом, начальником отделения ЦРУ в Пекине, который изучал мандаринский язык в языковой школе Тайчжун на Тайване, бывшей главной опорой борьбы с коммунистами на материке.
 
Под кодовыми именами SAUGUS и SAUCEPAN станции Qitai и Korla в Синьцзяне были построены Управлением науки и технологий ЦРУ, с техническими материалами, предоставленными ЦРУ и Управлением операций SIGINT АНБ, и управлялись совместно с китайцами в течение десяти лет. Первоначально эти станции были необходимы для проведения телеметрических испытаний ракетных установок — чтобы гарантировать соблюдение соглашений о контроле над вооружениями ОСВ-2 с сопроводительной документацией, — а также при пусках ракет и даже ядерных испытаниях у Аральского моря. Впоследствии функция SIGINT была распространена на другие миссии в области коммуникационной разведки и электронные системы SIGINT (COMINT и ELINT).
 
Техники из Западной Германии из BND, федеральной секретной службы Гельмута Коля, начали принимать участие в этих операциях после переговоров, которые начались сразу после назначения первого резидента BND в Пекине, Рейнхарта Дитриха, в 1982 году. После событий на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 года, в знак протеста против резни студентов и в рамках скрытого эмбарго, американцы решили отказаться от управления станциями в самом Китае, открыв вместо этого станцию во Внешней Монголии, что было более политкорректно.
 
Западные немцы были одни в так называемой операции ПАМИР, а БНД даже расширяла свое присутствие. Более того, обучение тайваньских инженеров, за которое он отвечал в рамках разделения труда между союзниками, было отменено. С этого момента технические специалисты из НОАК2 и НОАК3 приезжали в Мюнхен для прохождения обучения как в школе связи BND, так и на близлежащей станции прослушивания Сёкинг, совместно с западногерманской армией.
 В то время БНД поддерживала отношения только с управлениями генерального штаба НОАК. Это произошло потому, что глава НОА2 генерал Сюн Гуанкай обладал особыми знаниями в делах Германии, поскольку ранее был атташе посольства в Западной Германии со своей женой Шоу Жуйли, которая была научным атташе. После резни на площади Тяньаньмэнь около пятидесяти китайских исследователей прибыли в Западную Германию для прохождения технической подготовки. Проблема заключалась в том, что некоторые из этих агентов использовали свободное время для расширения своих сетей по всей стране, связываясь с государственными отделениями западногерманской контрразведки (Bundesverfa;ungsschutz) для получения информации о китайских беженцах-диссидентах.
 
Операция «ПАМИР», базирующаяся в горах Синьцзяна, иногда претерпевала положительные акробатические искажения. Были разовые миссии, во время которых китайские истребители совершали тайные вторжения в советское воздушное пространство, чтобы проверить реакцию своей жертвы; это позволяло техникам БНД со станций ПАМИР записывать и анализировать «вражеские» коммуникации. Это были тем более интересные учения, потому что, поскольку они проводились из Европы, они не вызвали реакции со стороны Красной Армии. Погрязнув в войне в Афганистане, просто отправлял шпионские миссии на станции за пределами китайской границы. Для этого ему пришлось обратиться за помощью к службе государственной безопасности Афганистана, WAD, основанной просоветским президентом Мохаммедом Наджибуллой, у которой было около 70 000 агентов.

«Доктор Наджибулла поручил WAD организовать разведывательные операции и операции по проникновению на станцию BND в горах. Я взял интервью у бывшего капитана WAD, работающего в Таджикистане, — объяснил Эрих Шмидт-Энбум, историк BND, когда мы встретились в его исследовательском центре недалеко от Мюнхена. — Он сказал мне, что некоторым агентам удалось рыться в мусорных баках станции, которые были небрежно оставлены снаружи, прежде чем их содержимое было уничтожено, и пришел к выводу, что немцы не довольствовались своей работой против Советского Союза и Афганистана, а также шпионили на китайских телекоммуникациях».
Ослепленные своей ненавистью к советской системе, западные державы сотрудничали с китайцами в других частях мира за пределами российских границ — например, в Анголе против просоветских партизан и в Камбодже, доставляя оружие побежденным красным кхмерам.
 
В 1961 году в результате спора между Советским Союзом и Албанией китайцы захватили четыре из двенадцати подводных лодок класса «Виски», пришвартованных в албанском порту Влёра, которые флот Хрущева был вынужден саботировать и покинуть. Четыре года спустя стал известен необычный факт: итальянская разведка сообщила НАТО, что подконтрольные Китаю подводные лодки участвуют в учениях в Адриатическом море, другими словами, в Средиземном море.
Сорок лет спустя китайцы начали захватывать другие бывшие советские базы в разных частях мира. Совершенно иная дипломатическая модель возникла на Кубе после холодной войны, которая вызвала еще большую озабоченность США. Русские, теперь в хороших отношениях с китайцами, решили подарить им свои бывшие объекты на Кубе Кастро, начиная с базы Сьенфуэгос, где стояли на якоре китайские подводные лодки, и до острова Хувентуд, где были замечены китайские шпионские корабли. Самым крупным перевалочным пунктом стал пост прослушивания в Лурдесе площадью 70 квадратных километров, построенный в 1964 году в провинции Гавана.

Ранее здесь проживало 1500 технических специалистов, а сейчас он находится в ведении ГРУ, которое его создало. Объявляя о закрытии 17 октября 2001 года, глава администрации Анатолий Квачин заявил, что годовая аренда обошлась Москве в 200 миллионов долларов. «За эту цену мы могли бы отправить в космос двадцать военных спутников», — пояснил российский генерал.
Между тем во время визита в начале 1999 года министр обороны Китая Чи Хаотянь провел переговоры с кубинцами о создании второй станции в Джеруко, в 50 км к востоку от Лурдеса, для прослушивания гражданских и военных сетей Северной Америки. Рауль Кастро, брат Фиделя по прозвищу «Эль Чино», также содействовал обмену информацией между Гоанбу и кубинской службой, генеральным директором разведки, возглавляемой генералом Эдуардо Дельгадо Родригесом, из совместной разведывательной базы Бехукаля. При подписании этого соглашения три китайско-кубинских генерала — члены небольшой китайской общины, участвовавшие в кубинской революции, — были особо отмечены для похвалы: Армандо Чой, Густаво Чуи и Мойсес Сио Вонг, президент Кубы.
 
Возможно, со стороны США было ошибкой разорвать свой альянс SIGINT с китайцами в 1990 году. Перелом в начале 2000-х был весьма необычным. Снова и снова я был свидетелем того, как китайцам удается постоянно держать два утюга в огне. Они следили за Советами в сговоре сначала с США, затем с западными немцами. Теперь они наблюдали за Соединенными Штатами, используя извлеченные у них методы, получив для этого средства от СССР.
В то же время развивалось другое поле битвы — кибервойна, потенциал которой рос благодаря изобретению американских военных во время войны во Вьетнаме: Интернету.
Опасаясь утечки информации, полезной для чиновников и исследователей, но запрещенной для граждан и, что более важно, иностранцев, идея создания национального интранета, параллельного открытому Интернету, стала набирать обороты. Еще в 1996 году Китайская интернет-компания работала над идеей виртуальной Великой Китайской стены, закрытой китайской паутины, которая гарантировала бы высокий уровень безопасности.

Гоаньбу, отвечавший за шпионские операции за границей, конечно же, был активен в новой сфере цифровой безопасности. В июне 2001 года его ведущий ИТ-специалист Хэ Декюань провел специальную конференцию по этому вопросу для членов Государственного совета, включая премьер-министра Чжу Жунцзи, который объяснил в конце презентации, что «правительство будет и дальше активизировать развитие цифровой индустрии. Но в то же время соответствующие правительственные ведомства изучают способы стимулирования развития технологий для обеспечения безопасности разведки».
Фактически, с точки зрения технических разработок, китайцы запустили свою программу волоконно-оптической связи еще в 1998 году как часть своей глобальной стратегии кибервойны, которая считалась очень эффективной в борьбе с попытками вторжения. Например, в военном районе Пекина используется обширная оптоволоконная «военная информационная магистраль», что делает практически невозможным перехват, осуществляемый такими станциями, как «Пайн-Гэп».

Но возникающая коммуникационная война была не только битвой передовых компьютерных технологий; одновременно с этим в тени стоят отдельные люди, находящие собственные пути проникновения в систему врага. Это стало очевидным в случае демонтажа китайской сети в Луизиане, что дало ФБР и другим четкое представление о новой системе управления секретными службами Китая и об интенсивном использовании Интернета для отправки зашифрованных сообщений.
Немного предыстории: в начале февраля 2008 года ФБР опубликовало выводы длительного расследования в отношении Ко Тай Шена, американца китайского происхождения из Тайваня, Кан Юйсиня, его связной женщины и гражданина Китая, а также Грегга Бергерсена, завербованного агента США, который был специалистом по продаже оружия на Тайвань в Агентстве сотрудничества в области безопасности обороны в Арлингтоне, штат Вирджиния.

Некоторые из наиболее примечательных аспектов этого дела включали использование мебельного магазина в городе под названием Хума в качестве прикрытия сети и вербовку тайваньского оперативника, что становилось все более и более частым благодаря рабочему отделу Объединенного фронта — Специальной службе КПК по сплочению китайской диаспоры на благо Пекина. Новый президент Тайваня в то время Ма Инцзю поддерживал идею сближения с Пекином.
Другим необычным аспектом дела было массовое использование почтовых ящиков Bellsouth.net, Hotmail и Gmail. Благодаря им г-жа Кан смогла переписаться с «мистером Х», офицером китайской разведки, который базировался сначала в Кантоне, а затем в Гонконге. Куо, менеджер сети, также получил электронные письма с просьбой позвонить по определенным номерам, которые впоследствии раскрыли роль китайских служб, использующих Hutchicity, интернет-провайдера из Гонконга. ФБР также отметило, что во время обмена сообщениями Куо и «мистер Икс» использовали приобретенную в феврале 2007 года систему кодирования PGP Desktop Home 9.5 для Windows, но затем обсудили ее применение по телефону!
 
Описание расследования дает столько же информации о работе ФБР, связанного с разведывательной службой Тихоокеанского командования США, сколько и о методах, которые использовали китайцы. Например, в нем говорится, что 4 июня «мистер Х» использовал FedEx, чтобы отправить Куо новый интернет-адрес для отправки секретной информации, полученной через Бергерсена и переданной через зашифрованные вложения. Эта деталь предполагает не только использование бесчисленных прослушиваний, но и перехват электронных писем и разговоров в Гонконге, несомненно, с помощью как местного отделения АНБ в консульстве США, так и британского GCHQ, которое продолжало присутствовать в своей бывшей колонии.
Во время полета в Афины в воскресенье, 24 марта 2006 года, Гэн Хуэйчан вполне мог подумать об удивительной эпопее Олимпийских игр.

Как заместитель министра Гоанбу, он, должно быть, осознавал связь между выступлениями превосходных обнаженных спортсменов на ипподроме древней Олимпии и непревзойденным, не менее элитным древним искусством китайского шпионажа с не менее легендарным наследием. В восьмом веке до нашей эры, примерно во время Первой Олимпиады (776 г. до н. э.), происходили эпические битвы между секретными агентами разных китайских государств, подобных древнегреческим городам-государствам. Период крупных экономических и военных столкновений между 770 и 475 годами до нашей эры описан в знаменитом Цзо Чжуань, «Летописи весны и осени».
Эта героическая эпоха была отмечена приключениями Си Ши, разновидности китайской Мата Хари — легендарной красавицы, которая ускорила падение нанкинского короля Ву, используя «хитрость прекрасной женщины» (мэйжень цзи) — вечное искусство эротического соблазнения.

Эти эпизоды были систематизированы в китайском тексте, наиболее известном на Западе, в трактате Сунь Цзы «Искусство войны», который начал распространяться в Китае в 510 году до нашей эры. В последней главе великий стратег использует свою каллиграфическую кисть, чтобы описать различные виды шпионажа. «Можно использовать пять видов секретных агентов, а именно: местные агенты, кроты, двойные агенты, провокаторы и странствующие информаторы. Когда все эти пять типов агентов действуют одновременно и никто не знает их процессов, они составляют «сокровище государя».

Так был ли профессор Гэн, как его называли, уроженцем, кротом, двойным агентом или провокатором? Похоже, он был «странствующим», не говоря уже о высокой грамотности, человеком, который определенно знал своих классиков. Он также был публичным лицом знаменитой футбольной команды секретных служб Гоа. Гэн был круглолицым мужчиной, в больших очках и с зачесанными назад угольно-черными волосами. Пролетая над Пирей, когда самолет приближался к аэропорту, возможно, он подводил итоги своей странной карьеры, постоянно находясь в движении.
В 2006 году ему было за пятьдесят. Он родился в Хэбэе в 1951 году, в год Кролика, был важным геополитическим специалистом и главой аналитического центра Китайского института современных международных отношений (CICIR).

Вдобавок ко всему, он продолжал играть заметную роль в ядерных переговорах, которые планировали американцы и северокорейцы, а также становился все более специализированным в экономической разведке. К сентябрю 2007 года он будет назначен главой Гоаньбу.
Шумный афинский аэропорт был украшен гигантскими фотографиями Евзоноя — элитного охранника в характерных белых килтах и туфлях с помпонами. Гэн Хуэйчана встретил посол Китая Тянь Сюэцзюнь, который на следующий день отвез его к трем высокопоставленным чиновникам: министру общественного порядка Вайрону Полидорасу, главе Национальной разведывательной службы Иоаннису Корантису и начальнику полиции Анастасиосу Димощакису.

Обсудив недавний визит премьер-министра Константина Караманлиса в Пекин, они вплотную подошли к сути вопроса — цели миссии Гэна: стратегии безопасности на Олимпийских играх 2008 года. В конце концов, Греция была не только местом рождения древних игр, но и первой и единственной страной, принимавшей Олимпийские игры после терактов 11 сентября. Опыт профессора Гэна был безграничен, и на него выпала новая миссия: защитить олимпийский факел.
Лозунг Пекинских Олимпийских игр — «Один мир, одна мечта» (Иге Шицзе, Иге Мэнсян), — Есть и призывы: избегать людей за границей, политизирующих Олимпиаду, привлекать внимание к ряду проблемных вопросов: энергетическое завоевание Китая по всему миру.

Поднимать роль в Африке, особенно в Судане и Дарфуре; поток экспорта по сниженным ценам; крупномасштабная подделка; политика поддержки распространения оружия массового уничтожения.
В  наличии: слабость юаня; повсеместная коррупция, влияющая на иностранные компании; тотальный шпионаж, включая взлом компьютеров; а также создание большой армии, которая внедрила хакерские технологии и представляет собой в первую очередь угрозу для Тайваня, что будет оставаться таковым в эпоху Си, несмотря на попытки Тайваня сблизиться с Пекином после победы Гоминьдана на выборах в 2008 году.

Китай ожидал 100 глав государств, 20 000 спортсменов и 2 миллиона посетителей. Четыре миллиарда очарованных зрителей увидят, как Китай впервые займет свое место в центре мира — там, где, по мнению китайцев, он всегда стоял.
Так получилось, что Guoanbu на китайском языке, государственная безопасность, переводится в точности как Staatssicherheit — Stasi — на немецком языке .

Олимпийские игры

Вплоть до семнадцатого съезда партии, который состоялся в октябре 2007 года, именно Ло Гань, главный координатор служб в качестве председателя политико-правового комитета партии, отвечал за подготовку протокола разведки и безопасности к Олимпиаде. Как мы знаем, Ло, который был близок к Ли Пэну, «палачу Пекина», с энтузиазмом поддерживал подавление резни на площади Тяньаньмэнь и координировал борьбу с движением Фалуньгун в 1999 году и создание «Офиса 610». Министр Гунаньбу Чжоу Юнкан играл ключевую роль на стороне Ло, прежде чем занять его место в Постоянном комитете Политбюро в октябре 2007 года в качестве координатора отдела безопасности и работы специальных служб (тэву гунцзо). В Gonganbu его заменил Мэн Цзяньчжу.

Чжоу была поручена самая важная задача: координировать работу всех разведывательных служб за рубежом и репрессии в Китае, следуя по стопам своего тезки Чжоу Эньлая, Кан Шэна, «теневого мастера», и Цяо Ши, «китайского Андропова». Но его присутствие в Постоянном комитете свидетельствовало о том, что Ху Цзиньтао не удалось полностью избавиться от старой шанхайской клики Цзян Цзэминя во главе с Цзэн Цинхун, который также активно работал в сфере безопасности и был зятем Чжоу Юнкан. Цзэн продолжал оказывать влияние из тени, следуя китайской традиции, на пересечении военного лобби (все его братья и сестры были генералами НОАК) и того, что уже окрестили нефтяной мафией, — лобби, которое начало играть решающую роль, в том числе и в сфере разведки, поскольку Китаю необходимы большие запасы энергии.

За десять месяцев до Олимпийских игр Чжоу Юнкану нужно было сделать упор на беспрепятственную организацию контроля над населением и безопасность игр. Если случится ужасная авария или нападение, он не сможет винить Ло Ганя, чей выход на пенсию и передача Чжоу были чем-то вроде отравленной чаши. КПК и правительство провели несколько крупных операций с «Ведущей группой национальной безопасности» (Гоцзя Аньцюань Линдао Сяоцзу), возглавляемой самим президентом Ху.
Пекинский организационный комитет Олимпийских игр был создан в декабре 2001 года, что сильно затмило теракты 11 сентября, произошедшие тремя месяцами ранее. Были созданы структуры оценки рисков, которые укрепили существующие правительственные структуры, в частности Командный центр безопасности, созданный для обеспечения общественной безопасности во время игр. Одна основная структура сохранялась и после августа 2008 года — орган, возглавляемый совместно Гоаньбу и Гунаньбу, под названием Контртеррористическое бюро. Неудивительно, что ее глава, профессор Ли Вэй, был одним из заместителей главы Гоаньбу Гэн Хуэйчана.

олитологам и экспертам по безопасности было поручено проанализировать использование ЦРУ НПО в обеих странах бывшего Советского Союза.
Как всегда, Гоаньбу никогда не был далеко от этих деликатных операций. Трое аналитиков из CICIR, Сюй Тао, Фэн Юйцзюнь и Ли Дун, были отправлены в Киев и Львов для проведения «социально-политических исследований» и составления профилей лидеров украинского движения Виктора Ющенко и его союзницы Юлии Тимошенко, которых считали таковыми.

В результате Гэн Хуэйчан представил Ху Цзиньтао отчет. Guoanbu удалось получить список финансовых сторонников «апельсинов», в который входил «Freedom House» — неправительственная организация, возглавляемая бывшим директором ЦРУ Джеймсом Вулси. Американский миллиардер венгерского происхождения Джордж Сорос и его Институт «Открытое общество» также были в списке, которых Гоанбу обвинили в том, что они были основным спонсором протестов на Тяньанамэнь 1989 года. В частности, министерство обвинило Сороса в поддержке окружения как Чжао Цзыяна, тогдашнего генерального секретаря-реформатора, так и его друга, бизнесмена-диссидента Ван Руннана, бежавшего во Францию после резни 4 июня.
 
Как номер два в Гунаньбу, Лю Цзин не хотел рисковать с Фалуньгун, чей гуру Ли Хунчжи находился в изгнании в Соединенных Штатах. Он считал жизненно важным продолжить погоню за движением. Как мы видели, «Офис 610» за границей находился под руководством Ло Ганя. Очевидно, также были органы в Китае, которые выполняли ту же работу, что и основные службы безопасности, и переманивали их персонал. Лю Цзин полагался на 26-е бюро Гунаньбу, возглавляемое человеком по имени Чжан Юэ, которое использовало его услуги для создания «Офисов 610» в каждом региональном отделении Гунаньбу вместе с 5-м бюро (которое управляло огромным китайским ГУЛАГом, лаогай). Целью этих офисов было выслеживать, арестовывать и допрашивать сторонников движения Фалуньгун.
 
Поскольку Гунаньбу было поручено бороться с массовыми восстаниями, а не с целенаправленным терроризмом, осуществляемым небольшими опытными группами, Лю также присоединился к антитеррористической полиции, созданной в августе 2005 года. Это были новые специальные силы, оснащенные наиболее эффективными средства для борьбы с массовыми городскими беспорядками. До этого подавление демонстраций, забастовок и беспорядков, включая площадь Тяньаньмэнь в 1989 году, осуществлялось ППА, созданной в 1983 году, и НОАК. ПНП под общим командованием генерала У Шуанчжаня насчитывало около 800 000 полицейских. Реформированный в результате его катастрофических результатов на площади Тяньаньмэнь, он все еще не считался достаточно эффективным, чтобы справиться с новыми проблемами, вызванными преобразованием китайского общества в двадцать первом веке.
 
В середине февраля 2007 года заместитель мэрии Пекина Цян Вэй вручил Ху Цзиньтао отчет о безопасности на предстоящих играх. Он заверил президента, что все идет гладко. Командный центр олимпийской безопасности, созданный в июне 2006 года, сыграл ключевую роль. Вокруг «Разведывательного центра», который был специально разработан для игр, было гораздо больше свободы действий, целью которого было преследование как в Китае, так и за рубежом противников режима — уйгуров, тибетцев и Фалуньгун, а также иностранных шпионов, замаскированных под спортивные журналисты.

Прежде чем быть назначенным директором пекинского бюро Gonganbu (Beijing Gonganju), где он оставался до 2001 года, Цян Вэй (р. 1953) сделал карьеру в химической промышленности и был избран на различные политические посты в муниципалитете Пекина. Его роль в Коммунистической лиге молодежи, в то время как будущий президент Ху был ее главой, очевидно, сыграла роль в его назначении главой службы безопасности Олимпийских игр, точно так же, как это было, когда он был назначен на должность мэра Пекина в декабре 2007 года.
В качестве директора группы по координации безопасности Цян Вэй объявил о запуске Командного центра безопасности игр, который будет гарантировать реагирование в режиме реального времени на любой риск, связанный с крупномасштабными событиями.

Им были назначены пять заместителей директора: Ма Чжэньчуань, его преемник на посту директора муниципальной общественной безопасности, который отвечал за видеонаблюдение и компьютерное наблюдение (включая перехват электронной почты, текстовых сообщений и разговоров по мобильным телефонам); заместитель министра Гунаньбу Лю Цзинго, ответственный за связь со своим боссом Мэн Цзяньчжу (и не путать с его товарищем-заместителем министра Лю Цзин); Чжу Шугуан, заместитель командира ППА; Ли Бинхуа, вице-президент Олимпийского комитета, отвечающий за вопросы безопасности приглашенных спортивных федераций; и, наконец, Ню Пин, о котором мало что известно. Для этого была веская причина — он был ветераном контрразведки и заместителем министра Гоаньбу.

Именно из-за Ню Пина Гоанбу было поручено руководить другим отделением координационного комитета, Разведывательным центром (qingbao zhongxin). Эта организация была создана без особой помпы в июне 2006 года для сбора информации о любых опасностях, угрожающих Олимпийским играм. Он полагался на агентов разведки Гоаньбу, размещенных за границей, но также был готов запросить информацию у иностранных спецслужб.

В Синьцзяне и Тибете были созданы специальные отделы Гоаньбу для предупреждения угрозы подрывных движений, а также любых возможных действий тайваньских секретных служб, которые присутствовали в Фуцзяне и Шанхае и которые, по мнению официальных лиц Пекина, могут попытаться оказать помощь повстанцам. Согласно удивительным, но надежным данным, специальные группы из Гоанбу и НОАК3 во главе с генералом Чен Сяогун отправились в Пакистан и Афганистан, чтобы установить контакт с Аль-Каидой благодаря своим давним контактам с Талибаном, а также среди кадров пакистанской ISI (сервис, с которым Гоаньбу был в хороших отношениях). Их послание лидерам «Аль-Каиды» было ясным: попытки сорвать Олимпийские игры в Пекине не будут служить их интересам. Утверждалось даже, что китайцы знали о местонахождении бен Ладена в 2008 году, но старались не делиться этой информацией с американцами. Агенты Гэн Хуэйчана, безусловно, действовали на местах.

Гэн был необычной фигурой в службах, поскольку возглавлял известный аналитический центр CICIR, где проживают сотни исследователей и аналитиков, которые путешествуют по миру, посещая международные симпозиумы. Они, конечно же, составляют 11-е бюро Гоаньбу, и именно здесь Гэн нанял своего друга Лу Чжунвэя, специалиста по Северо-Восточной Азии и, в частности, Японии, который сам был назначен главой CICIR в 2000 году.

Здесь стоит добавить важную деталь к биографии Гэн Хуэйчана. Критики в Пекине склонны утверждать, что пока он не стал первым заместителем министра, а затем министром государственной безопасности, он не сделал ничего особенно впечатляющего. В его резюме действительно есть несколько заметных пробелов. Но факты, которые еще предстоит раскрыть, хотя ЦРУ их хорошо знает, бросают вызов легенде, распространяемой китайцами: прежде чем стать заместителем министра в 1998 году, Гэн, как и его коллега Цай Симин (глава Гоанбу в Шанхае), исчез на несколько лет. Согласно некоторым источникам, двое мужчин работали под прикрытием в различных зарубежных странах, особенно в Соединенных Штатах, проводя ряд сложных и успешных операций.
 
Это объясняет, почему Гэн не мог быть уволен, даже после выявления ряда предателей, которые заставили дрожать самые основы Гоаньбу. Случай его друга Лу Чжунвэя был не единственным случаем, который нанес удар по самому высшему уровню министерства. Как мы уже знаем, несколько месяцев спустя настала очередь второго человека из Гоаньбу,
Цю Цзинь, заместителя министра, ответственного за контрразведку. Его обвинили в том, что он был двойным агентом — Шуан Мянь Цзянди, буквально двуличным шпионом. Затем в конце 2014 года, Лян Кэ, глава пекинского офиса, был арестован вместе с десятками его коллег. Его обвинили не только в том, что он работал на иностранные службы, но также, косвенно, в участии в попытке государственного переворота, предпринятой Бо Силаем и Чжоу Юнканом, путем прослушивания телефонных разговоров нового президента Си Цзиньпина.
 
Со стороны, с заменой Цю на посту заместителя министра другим высокопоставленным лицом в контрразведке, Ма Цзянь, который курировал операции в Северной Америке, все, казалось, вернулось на круги своя. Ма, проработавший тридцать лет на Гоаньбу, был настолько эффективным, что мог даже заменить Гэна, который вскоре должен был выйти на пенсию. В начале зимы 2014 года Ма совершил поездку по союзникам Китая среди иностранных служб, включая пакистанскую ISI. Но в январе 2015 года его судьба неожиданно изменилась: его посадили в тюрьму за коррупцию и шпионаж. Обвинение утверждало, что он получил средства от китайского бизнесмена, сбежавшего в Соединенные Штаты в октябре 2014 года, — Лин Ваньчэна, брата Лин Цзихуа, главного личного секретаря бывшего президента Ху Цзиньтао. Китайские спецслужбы были полны решимости сделать все возможное, чтобы вернуть Лин в Китай.


Охота на кротов

Китайская охота на кротов началась при Ху Цзиньтао в 2008 году. Придя к власти в 2012 году, Си Цзиньпин создал целевую группу, которую он сам возглавил, для «укрепления национальной безопасности». В 2017 году службы контрразведки развернули масштабную кампанию по повышению осведомленности о проблеме иностранного шпионажа, со специальными веб-сайтами, анимациями, объясняющими, как распознать шпиона, и телесериалами, прославляющими героев этого «особого произведения» (тэву гунцзуо). Основную тяжесть кампании должны были нести журналисты, ученые, китайско-американские и тайваньские бизнесмены. В апреле 2016 года Гоанбу пообещал вознаграждение в размере до 77 000 долларов любому гражданину, который поможет растянуть дело за нить, сыгравшую решающую роль в предотвращении или прекращении шпионской деятельности».

Очевидно, охота на кротов продолжалась с неослабевающим неистовством как с китайской, так и с американской стороны. Ма был заменен Су Деляном, политическим комиссаром и заместителем министра Гоаньбу. В апреле 2016 года Пекин загрузил на YouTube фильм, в котором Ма Цзянь признался, объяснив, что ему нужно много денег, чтобы содержать шесть своих любовниц! Хотя он не упомянул о своей работе в качестве начальника шпионской сети, никого в мире международной разведки эта запись не обманула.

В декабре 2018 года Ма приговорили к пожизненному заключению.
Ма Цзянь подвергся критике со стороны Центральной комиссии по проверке дисциплины (CCDI), юридического подразделения «охоты на тигров» против коррупции, глава которой Ван Цишань был ближайшим советником Си Цзиньпина и его вице-президентом от правительства. Еще в декабре 2014 года тайваньский специалист по контрразведке сказал мне: «Материковые китайцы используют фронт борьбы с коррупцией для проведения чистки, которая на самом деле связана с их охотой на кротов. В этом случае ЦРУ не могло знать настоящую причину увольнения одного из своих агентов». Так это была охота на тигра или на крота?

Волнения внутри Гоаньбу были значительными, но проникли и в другие правительственные секторы. Посмотрите случай посла Ма Цзишена, который вручил верительные грамоты президенту Исландии Олафуру Рагнару Гримссону 12 декабря 2012 года. В следующем месяце он вернулся в Китай со своей женой Чжун Юэ, чтобы отпраздновать китайский Новый год — это был Год Змеи. Как только они вышли из самолета, они были арестованы Гоаньбу и отправлены в секретную тюрьму для допроса. Коллега, еще один дипломат, был арестован в Японии, где он служил с Ма, — выяснилось, что посол впервые был завербован Найчо, разведывательной службой, которая подчиняется непосредственно премьер-министру Японии, во время его работы в посольстве.

В течение этого периода Ма Цзишэн едва избежал сложной ситуации, когда один из первых секретарей посольства Ван Цинцянь — на самом деле полковник военной разведки под дипломатическим прикрытием — был разоблачен и приговорен к смертной казни за шпионаж. Похожая ситуация сложилась в Сеуле, где китайский посол Ли Бин был идентифицирован как американский агент. Недипломатических деятелей также обвиняли в шпионаже в пользу Соединенных Штатов. В ноябре 2008 года биохимик по имени Во Вейхан, дочери которого жили в Австрии, был арестован Гоанбу по обвинению в шпионаже, приговорен к смертной казни и казнен в Пекине. В 2014 году преследовался репортер CCTV Руи Ченган. На допросе о его работе в ЦРУ ему также предъявили обвинение в коррупции, за что он получил шесть лет тюремного заключения.

Кажется очевидным, что при Ху Цзиньтао спецслужбы стремились проверить администрацию Обамы. Тайная война между Китаем и США, безусловно, усилилась в течение двух президентских сроков Обамы, и тем более после прихода Си Цзиньпина к власти в 2012 году. В этот период Ма Цзишен был вовлечен в эту растущую борьбу, которую сначала использовали как Найчи и ЦРУ, а позже, во время его командировки в Исландию, только ЦРУ.
Это спровоцировало мини-скандал вскоре после избрания Дональда Трампа осенью 2016 года, когда ФБР арестовало Сунь Лицзюня, главу Гобао, в ранге заместителя министра. Он и его заместитель вылетели в США, чтобы добиться экстрадиции Го Вэнгуя, про которого Пекин утверждал, что он коррумпированный миллиардер. ФБР конфисковало их компьютеры и мобильные телефоны, прежде чем посадить «Панд» (так называли агентов службы) на первый же самолет, направлявшийся в Китай.

После серии крупных чисток в НОАК, связанных с многочисленными делами о коррупции и неудавшейся попыткой государственного переворота 2012 года, Си Цзиньпин в качестве председателя Центральной военной комиссии (ЦВК) завершил структуру новой армии. 31 декабря 2015 года она была реорганизована по трем основным направлениям с созданием Органа управления армией, Ракетных войск НОАК, которые заменили прежний ракетно-ядерный корпус, 2-ю артиллерийскую часть, и Сил стратегической поддержки (SSF, или Zhanlue Чжиюань Будуй).
 
Подводя итог, можно сказать, что руководство теперь состояло из Объединенного штаба (Junwei lianhe canmo bu), управляющего пятью «зонами боевых действий», или «командованием театра военных действий» (север, восток, юг, запад и центр), что заменило семь военных регионов, которые существовали ранее.
Особый интерес представляют специальные силы поддержки, поскольку теперь они объединяют большую часть разведки китайских вооруженных сил и, в частности, отделы кибервойны. По словам нового главы генерала Гао Цзиня, SSF — это «информационный зонтик» (xinxisan), другими словами, собрание ресурсов, объединяющее Бюро аэрокосмической разведки (tianjun bu), кибер-армию (wangjun) и войска радиоэлектронной борьбы (дианзижан будуй). SSF контролирует спутники связи Beidou, скопированные с европейской системы Galileo, станции взлома бывшей PLA3, воздушную разведку, спутниковые изображения и, прежде всего, армию дронов любой формы и размера, которые преследуют иностранные суда в международных водах. Китайского моря.

Дроны (БПЛА) раньше находились под юрисдикцией НОАК2.
SSF, которая объединяет новую китайскую службу информационной войны, имеет свой собственный разведывательный центр (qingbao zhongxin) с четырьмя основными отделами: (а) отделом сбора разведданных; (б) отделом обработки разведданных; (c) отделом управления распространением; и (г) отделом технической поддержки. В то же время, как объясняют американские эксперты Питер Мэттис и Эльза Каниа, большая часть разведывательных функций бывшей НОАК2 теперь распределена по нескольким различным секторам.

Доступные китайские источники предполагают, что разведывательные функции бывшего Департамента Генерального штаба (GSD) были разделены между тремя новыми организациями: Объединенным штабом (JSD), Силами стратегической поддержки (SSF) и, возможно, также руководящим органом армии НОАК (т. е. штаб-квартира на национальном уровне). Структурная логика и организационная динамика, связанные с этими изменениями, позволяют сделать определенные первоначальные выводы о будущем разведки НОАК.

JSD, похоже, несет ответственность за разведку стратегического уровня и взяло на себя миссию разведки людей, связанную с бывшим Вторым отделом GSD (2/PLA). Заместитель начальника GSD, отвечающий за разведку и иностранные дела, адмирал Сунь Цзяньго, в настоящее время является заместителем главы JSD и продолжает представлять НОАК иностранной аудитории в Пекине и на таких форумах, как Диалог Шангри-Ла в Сингапуре. Сунь также по-прежнему является президентом Китайского института международных и стратегических исследований (CIISS), занимающего определенную должность в сообществе военной разведки. В состав JSD входит подчиненное разведывательное управление (Qingbaoju), которое, скорее всего, является переименованной 2/PLA, известной как разведывательное управление (Qingbaobu). Неофициальные источники называют бывшего главу НОАК 2 генерал-майора Чен Юи начальником разведывательного управления.

Следует также отметить, что новое разведывательное управление в составе SSF теперь конкурирует с Guoanbu и 1-м бюро Gonganbu в области стратегической разведки за рубежом, имея своих собственных офицеров по управлению под гражданским прикрытием. В дополнение к этому, наряду с официальными лицами из традиционного отдела международных связей и Отдела работы единого фронта ЦК, существует еще одна военная структура, которая, вопреки различным слухам, не исчезла, — Бюро связи (Lianluoju — теперь бюро, а не a департамент), входящий в состав нового отдела политической работы Центральной военной комиссии (Junwei zhengzhi gongzuo bu). Эта военная разведка продолжает рассылать «глубоководную рыбу» по всему миру для распространения своей собственной версии «Китайской мечты».

Короче говоря, это не просто косметическая реформа, а широкомасштабная интеграция аонтрнаступательных ресурсов Китая. Оценивая его значение, стоит процитировать реакцию Москвы — ведь именно русские помогли запустить китайские коммунистические секретные службы столетие назад. В статье, опубликованной информационным агентством Sputnik 19 января 2016 года, говорится:
Китай создал новую боевую силу для защиты своей национальной безопасности: Силы стратегической поддержки (SSF). Эта уникальная структура объединит весь спектр возможностей Народно-освободительной армии Китая в проведении специальных операций и информационных войн.
 
Помимо бывших отделов генерального штаба НОАК, которые отвечали за техническую разведку, киберразведку, радиоэлектронную борьбу и наступательные кибероперации, новые силы будут нести ответственность за военную разведку в целом и за психологические операции в частности. Кроме того, вновь сформированные Силы могут включать подразделения специальных операций.
Таким образом, Силы стратегической поддержки — это структура, не имеющая себе равных в мире.

Сегодня сообщество китайских служб безопасности и разведки является самым большим в мире, по крайней мере с точки зрения количества их официальных лиц, офицеров и агентов. С момента выхода первого французского издания этой книги в 2008 году они достигли технологической компетенции американских и российских служб, особенно в области перехвата сообщений и использования спутников-шпионов. Об этом свидетельствуют многочисленные кибератаки, приписываемые спецподразделениям НОАК, хотя они не единственные, кто участвует в подобных операциях.

Точно так же Китай сегодня вовлечен в массовое перекачивание экономической, научной и технологической разведки, описанное под общим термином «тактика морской миноги». Военная и техническая разведка приобрела значительную известность по мере того, как китайцы развивают свое оружие и возможности на суше, в море, под морем, в небе и в космосе к Марсу. Их стратегическое вмешательство в поиск возможных источников энергии привело к их деятельности на континентах, с которых они долгое время были исключены, с необычным проектом Си Цзиньпина «Один пояс, один путь».
 
Африка и Латинская Америка, где Мао безуспешно пытался разжечь революцию в 1960-х годах, теперь стали значительными зонами экономического и культурного влияния Китая. Африка является настолько важным регионом для Китая в XXI веке, что он находится на пути к вытеснению Европейского Союза в качестве главного партнера континента в торговле и развитии. Об этом свидетельствуют только два факта: создание стратегической базы в Джибути, что означает, что впервые экспедиционные силы США и Китая оказываются бок о бок в третьей стране; и, впервые после деколонизации, больше франкоязычных африканских офицеров, желающих пройти обучение в Китае, в Нанкинской академии и других местах, больше, чем в престижной французской военной академии Сен-Сир.
 
Стратегия культурного соблазнения, называемая «мягкой силой», также играет неожиданно важную роль. Это включало создание сети институтов Конфуция для продвижения китайского языка и культуры на международном уровне (также при поддержке крупных транснациональных корпораций, таких как Huawei Technologies и ZTE, чьи цели не только культурные). Олимпийские игры 2008 года под девизом «Один мир, одна мечта» и Шанхайская всемирная выставка 2010 года также были частью этой мощной стратегии.
Китайские службы стали более узнаваемыми, хотя количество историков, журналистов, ученых и аналитиков специальных служб, внимательно изучающих то, как они функционируют, остается относительно небольшим. Слово «Гоаньбу», вероятно, станет таким же знакомым в двадцать первом веке, как и сокращения MI6, ЦРУ и КГБ в двадцатом.

Значение этого связано с вероятной эволюцией китайского общества на десятилетия вперед. Как и в бывшем СССР — и в определенной степени в Российской Федерации Владимира Путина, — службы безопасности и разведки — это не просто орган сбора информации или даже влияния и ограниченных действий, как в демократических странах. Они являются важной опорой власти наряду с армией и единственной правящей партией.
В китайской системе особая сеть отношений, известная как гуаньси, всегда играла решающую роль в подъеме или падении той или иной фракции или клана, как это было видно в различных эпизодах в истории КПК в Народной Республике. Региональные сети, отношения поколений, факт обучения в таких местах, как Университет Цинхуа, шанхайская клика вокруг Цзян Цзэминя, сеть лидеров Коммунистической лиги молодежи вокруг Ху Цзиньтао и нефтяное лобби, поддерживаемое Цзэн Цинхун и Чжоу Юнкан, — все это сыграло свою роль, которая воспроизводится из поколения в поколение. Связи вокруг Си Цзиньпина были подробно описаны в 2016 году Ченг Ли в его замечательной книге «Китайская политика в эпоху Си Цзиньпина».

Я сам, пишет автор,  также исследовал и продемонстрировал важность группы Хэбэй в спецслужбах.
Но есть феномен поколений, характерный и новый для пятого поколения лидеров КПК. По итогам 19-го съезда Коммунистической партии Китая в октябре 2017 года
Важность этого нового поколения старших кадров в области разведки можно измерить по их вступлению в состав Центрального комитета КПК, состоящего из 204 человек. Ван Цишань, глава могущественного CCDI, уступил свое место новой фигуре: Чжао Лэцзи. Это не означает, что Ван ушел в отставку — он остается одним из самых важных конфиденциальных советников Си, фактически являясь вице-президентом де-факто. Заместитель Чжао — Юй Чжунфу, тоже член ЦК, бывший комиссар ВВС.
Чэнь Вэньцин, глава Гоаньбу, ранее работавший в CCDI, также вошел в состав Центрального комитета. В политическом отношении Китай по-прежнему имеет двойное лидерство — технический директор/министр и политический комиссар.

Сун Тао в настоящее время является министром важного Департамента международных связей, отвечающим за политическую разведку и контакты с политическими партиями за рубежом. Что касается внутренней безопасности, Цай Ци — заместитель директора Совета национальной безопасности под председательством Си Цзиньпина, Ван Сяохун — директор пекинского офиса Gonganbu, и, наконец, генерал Чжун Шаоцзюнь, возглавляющий Главное управление Центральной военной комиссии, возглавляет службу военной безопасности.

Цай Ци и Чжао Леджи также вошли в высшие эшелоны Политбюро вместе с Го Шэнкуном, министром Гунаньбу, избранным на 18-м Конгрессе в 2012 году. Его коллега из Гоаньбу Чэнь не достиг этого звания, что указывает на то, что его позиция имеет меньшее политическое влияние. На еще более высоком уровне Чжао Лэцзи стал одним из семи членов Постоянного комитета Политбюро, который возглавляет Китай, и ему было был вручён министерский портфель. Этот человек был назначен министром по надзору за службами безопасности в целом.
 
Таким образом, при Си Цзиньпине не меньше, чем при его предшественниках, когда КПК была единственной политической партией, ключевая роль спецслужб остается не менее важной в китайской политике — в организации внутренних дел и контроле над людьми, а также в вечной битве кланов, находящихся у власти, — поскольку она происходит на уровне обширной глобальной, экономической, политической и военной стратегии, которая теперь известна во всем мире как «Китайская мечта».

Книгу прочитал, сделал многочисленные поправки и исправления. Оригинал, думаю, был лучше, а переводчик порядком напутал: одни и те же лица имеют разные имена и фамилии;тоже самое имеет быть со структурами служб и их наименованиями в разных странах (не говоря уже про СССР и РФ). Отдельно следует отметить путаницу транскрипций. В России она значительно отличается от западной. По этой причине я и взялся внести коррективы - помочь читателям разобраться в путаницах путанных дел различных инкогнито. Думаю и мне не все удалось. Коллеги меня поправят. Заранее спасибо.