Легенда об Униткак

История эта случилась лет пять тому назад. Ледокол «Александр Санников» компании «Газпром нефть» отправлялся из Санкт-Петербурга в первый арктический поход. Участники экспедиции, среди них и молодой журналист Даниил Яснов, были готовы к путешествию по льдам Арктики.
Даниил, недавний выпускник факультета журналистики, которого однокурсники считали неисправимым романтиком, всегда мечтал стать путешественником. И сейчас, собираясь в путь, он ликовал, радости его не было предела! Даня со студенческих лет планировал издать собственные дневники и путевые очерки о народах Севера и сделать большой материал об арктических животных. И тут такая удача – главный редактор при всём коллективе сказал:
 – У Вас, Даниил Дмитрич, красный диплом, Вам и поручаю вести колонку об арктических животных из Красной книги. Отправляетесь послезавтра. Две недели пути будете делать репортажи о команде ледокола и участниках экспедиции, неделю – полярные материалы. И авиарейсом – домой. 
Проведя весь день в сборах, а ночь в раздумьях о следующем дне, молодой человек только к утру сомкнул глаза.

И вот «Александр Санников» идёт по бескрайним просторам, где небо сливается с морем. К ночи на тёмном небе робко проглядывают молочно-жёлтые крапинки звёзд. Вокруг тишина, только мерное тарахтенье ледокола нарушает общий покой. Вся Арктика в дымке и полудрёме. Белые маленькие мухи легко кружат, оседая на снежные сугробы, покрывающие ледяной панцирь полярных вод.
В иллюминатор проскользнул первый луч. Тонкая алая полоска восхода пробивается через заснеженные глыбы. Льдинки, похожие на стёклышки, переливаются розовым. И вот лучи озаряют уже озаряют всю снежную равнину. Невдалеке два белых медвежонка резвятся, подзадоривая друг друга, под присмотром мамы-медведицы. Надо успеть их снять на видеокамеру. А там, на плавающей льдине, перевернулся ленивый неуклюжий тюлень, побивая себя по бокам перепончатыми ластами. Ну вот, первый ролик есть.

  За две недели Даниил написал и наснимал больше, чем за год работы в редакции. Крутился на лайнере, как белка в колесе. Точнее, как нерпа в полынье. В горячке работы сам не понял, как, простившись с экипажем, оказался после нескольких перелётов на Чукотке. И вот уже готовится лететь на вертолёте к последней точке своего маршрута – мысу Дежнёва. С детства привлекал Даню этот самый восточный краешек на карте России, висевшей дома над его школьным столом.
Даниил собрался второпях, скидывая в дорожную сумку наброски животных, затупившийся карандаш, диктофон и красный потрепанный дневник – вертолёт ждать не будет. Видеокамеру аккуратно уложил в чехол.
– Что тебя, парень, занесло на край земли? – лётчик, не дожидаясь ответа, включил мотор.
Вертолёт направился прямиком в поселение Наукан.*
 Вскоре взору Даниила открылась печальная картина заброшенного посёлка, где, казалось, не было ни души. 
 – У тебя два часа на обход этой пустыни, не опаздывай, а то пешком будешь возвращаться, – засмеялся пилот.
Даниил спрыгнул на снег и огляделся. И правда, пустынно здесь. Запорошенные снегом холмы. Маяк на пригорке. Пара полуразрушенных домишек. Вдалеке Даниил увидел маленькое иглу* и быстро направился к нему. Журналисту пришлось согнуться, чтобы пройти в жилище.
– Здесь кто-нибудь есть?
Ответа не последовало, но в жилище было тепло, а значит, хозяин где-то рядом. Юноша включил фонарик и обомлел. Перед ним сидела старая эскимоска, пристально наблюдая за ним быстрыми чёрными глазками.   На полу и стенах распластаны оленьи шкуры. В углу гарпуны и небольшой улов рыбы. В центре хижины над слабым огнём –  котёл. Старая эскимоска зажгла свечу и поманила гостя пальцем. Даниил подошёл. Старуха приподнялась и дала ему подзатыльник сухой крепкой рукой. У Яснова искры из глаз посыпались.
– Зачем вы меня ударили?! – удивился Даниил.
– Так эскимосы приветствуют странников, милый человек, – засмеялась старушонка. 
– Почему же вы одна? Где ваша семья?
– Я давным-давно осталась одна, старая, как эта чёрная головешка под котлом, где варится тухтак.* А как тебя зовут, странник?
– Даниил Яснов, журналист. Исследую легенды народов Севера. Сейчас изучаю полярных животных. А как Ваше имя?
– Шаман меня назвал, как мою бабку, Инирой,* – с гордостью в голосе сказала эскимоска.
 – Вам бабушка рассказывала сказки и легенды?
– Мне она много чего передала. Слушай.
Даниил выцепил из кармана затупленный карандаш и красный дневник, устроился с фонариком на оленьих шкурах.
 Инира достала из тёплой шубы трубку с белыми узорами, которые внешне напоминали рога оленя, посеребрённые инеем. Выдохнув табачный дым, она поведала легенду о загадочном животном.

– Минули многие столетия, когда случилось это. Жило здесь племя Иханльягакук.*  Ловили рыбу, разводили оленей, охотились с гарпуном на моржей и тюленей, а вечером пели песни и танцевали атук.* Что это было за племя! Сплочённое и могучее, которое, казалось, никто не мог сломить.
Однажды на празднике тюленя* одна из девушек по имени Униткак* сидела мрачная, как тень. Все дети и даже взрослые боялись её серо-стальных глаз, которые разили, словно кинжал. Юная эскимоска была храбрее мужчин и беспощадно убивала тюленей, нерп, моржей. Закон племени позволял добывать животных только для еды и шитья одежды. Закон племени запрещал охотиться только ради охоты. Но законы племени ей были нипочём из-за непомерной гордыни. 
К девушке подошёл старый эскимос и ласково спросил:
– Отчего, милая, темнее тучи?  Отчего не греешься в танце у костра?
Униткак окинула его взглядом, но не ответила. Старик, увидев эти холодные, полные безразличия глаза, отшатнулся в страхе. Все смотрели на них с удивлением. Униткак молчала, глядя поверх всех, не видя никого, кроме себя. Вдруг резко взмахнула чёрным ирыном* и закружилась на месте.   
– Она обезумела! Ей нет жизни в нашем племени! – завопили женщины.
Старики качали головами: «Она оборотень, Ахлут».*
Униткак обнажила белоснежные зубы и, всё быстрее кружась, закатилась ужасающим смехом, да так, что бывалые охотники вздрогнули.

Инира прервала рассказ и стала набивать табак в трубку кривыми пальцами с длинными жёлтыми ногтями. Даниил записывал за старой эскимоской каждое слово. Фантазия его разыгралась, и ему представлялись длинные тени, тянувшиеся от засаленной свечки к стенам из оленьих шкур. Голос старушки совсем охрип, и журналисту казалось, будто это говорит не рассказчица, а герои легенд.
Выдохнув дым, Инира продолжила:
– Все, от мала до велика, наперебой кричали: «Ахлут, Ахлут! Мы видели её волчьи следы на снегу». 
Дети от испуга стали разбегаться, матери прятали малышей. Кто-то побежал за шаманом.
Униткак их уже не слышала и не видела – она мчалась в сторону океана. На берегу, в заветном месте, взяла свой гарпун.
На льдинах перекатывались тюлени и ныряли в воду в поисках рыбы. Старый тюлень отстал от своих сородичей. Охотница пробиралась по льду, не упуская из виду добычу. Униткак настигла неповоротливую жертву и вонзила гарпун. Тюлень застонал от боли, и пока силы не оставили его, пополз к воде. По льду тянулась багровая полоса. Старый тюлень был ещё очень силён, и девушка поняла: скоро он окажется в океане, надо побыстрее вынуть гарпун и добить животное. Однако, гарпун засел глубоко, а Униткак от злости потеряла много сил. Вот они уже почти у кромки льдины, надо избавиться от гарпуна, но гарпун привязан к верёвке, опоясывающей девушку. Обрезать верёвку! – но, кружась у костра, она выронила нож. Верёвка накрепко связала охотницу и жертву.
Тюлень из последних сил добрался до спасительной воды и устремился в глубь океана. Униткак крутилась в холодной воде, пытаясь освободиться от одежды и всплыть. Несчастная девушка осознала все свои поступки и воззвала к духу океана, чтобы он её пощадил. И превратилась девушка в нарвала, а её прекрасная длинная коса стала красивым   витиеватым бивнем. И метался этот нарвал в холодной синеве. Один. Нигде это существо не могло найти себе покоя. До сих пор в океане слышны стоны, похожие на плач. Это Униткак печалится о своей горькой доле…

Старая эскимоска погрузилась в воспоминания и почти засыпала.
– Инира, ещё! Ну пожалуйста! – попросил Даниил, как просит маленький ребенок свою бабушку рассказать еще одну сказку.
 Старушка ласково глянула на него щёлочками чёрных глаз и поднесла к губам варган.* Магические звуки наполнили юношу, подняли к небу и опустили на землю.
– А теперь поспеши, странник, тебя ждут.
Тут же послышался шум работающих винтов вертолёта, Даниил попрощался и выскочил на улицу.

Вертолёт как-то нехотя поднимался и недовольно тарахтел, словно не желая лететь в суету цивилизации. Лётчик тоже был недоволен.
– Не везёт нам, парень – погода испортилась. Держись крепче.
Юноша вжался в кресло, зажмурился, и тут всё завертелось и закружилось, как будто в воздушную воронку попали. В голове Даниила всё смешалось: небо и земля, голос пилота и звуки варгана, винты вертолётного пропеллера и спираль нарвальего бивня. И свист нарвала, и пламя эскимосского костра, и дикий хохот одинокой Униткак. Да что же она так долго смеётся?
Даниил открыл глаза и чуть не швырнул в стену зажатый в руке смартфон: вот дурак, надо сменить рингтон будильника, от его смеха – не до смеха. Стряхнув сон, Даня быстро собрался и помчался на Английскую набережную, откуда отправится в арктический поход новый ледокол компании «Газпром нефть».

И вот «Александр Санников» идёт по бескрайним просторам, где небо сливается с морем. К ночи на тёмном небе робко проглядывают молочно-жёлтые крапинки звёзд. Вокруг тишина, только мерное тарахтенье ледокола нарушает общий покой. Молодой журналист Даниил Яснов готовится выполнить задание редакции и сделать большой материал об арктических животных, куда войдет и эскимосская легенда о нарвале.
 


Словарь-справочник:
• Атук – традиционное пение и танцы под бубен.
•            Ахлут –  в инуитской мифологии является духом, принимающим форму сразу и волка, и косатки. Это злобное и опасное существо. Его следы можно обнаружить на снегу, ведущие от или в океан.
• Варган - Музыкальный инструмент в виде свободно колеблющегося в проёме   
             рамки язычка, приводимого в движение пальцем или дёрганием за нитку.   
             Инструмент устанавливают в области рта.
• Иглу – зимнее жилище эскимосов.
• Инира – женское имя, обозначающее в переводе «звезда».
• Ирын – мужская и женская одежда народов Севера. Чаще всего это шубы.
•         Иханльягакук - изготовлять, шить, вязать рукавицы. Поселение названо так       
                из-за промысла изготовления прукавиц.
• Наукан – в переводе с эскимосского обозначает «заброшенный».
• Праздник тюленя. Инуиты считают, что кровь животного, смешавшись с их   
собственной, даст прилив сил и укрепит здоровье. По легенде, давным-давно эскимосы и тюлени заключили между собой договор, по которому люди всегда будут есть тюленей и пить их кровь, причем эскимосы не могут не следовать этому, иначе тюлени обидятся и перестанут плодиться.
• Тухтак – деликатесное блюдо эскимосов. Изготавливается из свежего мяса 
              тюленя.
         • Униткак – женское имя, обозначающее в переводе «оставленная».