Вместо ответа книголюбу Сергею

       Ну, Сергей, ты меня и припёр. Загнал  в угол своими вопросами ко мне о литературных  моих предпочтениях. На которые у меня не заготовлены ответы. И сейчас, хорошо бы послать все вопросы к себе нахер, да только свои-то не пошлёшь, а если и пошлёшь, то идти-то и некуда. От себя не убежишь.
       Какие книжки мои любимые? Долго искал в себе ответ, да и откопал-таки в депозитах далёкого детства.  Оказывается, их две:
- первейшая, Робинзон Крузо;
- вторая – Похождения Ходжи Насреддина.
- ну а третьих две. Не любимые, а и по сейчас часто перечитываемые. И обе Стругацских . Пикник на обочине – для философских экзерсисов; и Улитка на склоне – для размышлений об участи своей родины.

        В перечисленном тобою, и мною когда-то всё это читаемом, обнаружил одного совершенно мне неизвестного Александра Житинского. Проверил. Понятно – фантастика. Читал когда-то запоем, как насыщаясь случайно встреченным грибом-мухомором. Жизнь фантастичнее любой выдумки. Тем более восьмидесятые – время предчувствия катастрофы. Тут не до чтения художеств. С документооборотом  бы справиться да при этом выжить самому, чтобы детей своих поднять до уровня взрослой особи. И всё же. Смотрю на ряды книг моей библиотеки с мыслью, какую бы присовокупить к списку предпочтений. И беру не глядя, наугад одну да раскрываю на произвольной странице.
         Оказалось - Сыма Тянь, придворный историограф первой династии Хань второго, первого веков до нашей эры.

«Следя за крысами, что рылись в отбросах в поисках съедобных объедков, пожирающих нечистоты, а потом, видя тех крыс, которые питались отборным зерном в княжеских житницах, Ли Сы думал про себя: «А разве люди не делятся на тех, кто купается в роскоши и славе, и на тех, кто ничтожен, раздавлен и вынужден питаться всякой дрянью?». И решил для себя Ли Сы добиться высокого положения во что бы то не стало».

         Как  влюбиться в такое?
         С этим только надо жить.
         А я же решил когда-то, что не стоит добиваться положения, когда примером вот эти наши бичи. С ними провёл я полтора десятка лет самого прекрасного периода своей жизни. Они, сами о том не подозревая, лучше любой книги мне,  - человеку вроде бы  как самому по себе, не без самодовольства, но и без вызова -  показали свой экстремум жизненной позиции. В отличие от того же Ли Сы, они когда-то не стали добиваться положения в обществе, а послали это общество по известному адресу и минимизировали свои претензии к миру. Как правило, это были люди скрытого аналитического склада ума, который-то при всякой возможности и глушили чем ни попадя, да той же водкой. Я же не отважился на такой вариант, а своей неискоренимой  крестьянской сутью впрягся в лямку житейских проблем. Но без ментального надрыва, я повинуясь внутренним побуждениям к обязанностям человека, живущего на земле.

          Только не называйте меня героем общественно декларируемой морали. Ведь фактически я изувер, диктатор, своей не нарочитой  вроде бы как положительностью кому-то укором, а кому и посмешищем да социальным идиотизмом.

Говорю об этом сейчас по странной причуде демонстрировать вариант собственного выбора, не задумываясь о том хорошо ли это или плохо, и уж тем более –поучительно ли.
Разглагольствовать о книгах – на такой повод вывел меня случай. А ведь часто же бывает лучше жевать, чем говорить.