Глава 18 Обратная сторона души

Я сидела на своём рабочем месте и не могла взять в толк как решить сложившуюся юридическую проблему в компании. Мне часто помогала опытная женщина юрист с яркой фамилией Листопадова. Недавно она приболела, и уехала лечиться в столицу, бросив меня на растерзание волкам, то есть начальству. Однако я оставалась с ней на короткой линии, и постоянно названивала по поводу и без. Разница в возрасте у нас была в двенадцать лет, но мы понимали друг друга, и частенько сплетничали о начальстве и коллегах, да и в целом обо всем подряд. Я могла поделиться с ней всем тем, чем не могла с матерью, так как, услышав мои переживания, она оставляла их при себе и не разносила по всему офису либо по общим знакомым. Я старалась отвечать добром на добро. У Листопадовой уже было двое детей погодок, муж нахлебник, и ей было на что жаловаться. В общем с её ухода на больничный прошло пять дней а я уже находилась в жёстком тупике.

Просить помочь других, у меня не было возможности и желания. Когда начинала свою деятельность в фирме, мне все помогали, но со временем моя тупизна не прошла, а нервы у коллег оказались не резиновыми, и на каждую мою мольбу о помощи они отвечали отказом. Действительно год прошел, а я не могу посчитать в таблице экселя нужные параметры. В общем, работа юриста не для меня. Уйти я не могла по причине — мама домой не пустит. В свои почти двадцать два года я продолжала зависеть от неё, не так легко сбежать от того кто приручал тебя всю жизнь. Это со стороны можно смотреть и думать: а что здесь сложного? Однако сложностей по колено. Психологический фактор. Ну не буду себя оправдывать, я не человек воли, поэтому мне не о чем распинаться.
 
В конце рабочего дня за мной заехал Егор. Он сам поднялся ко мне, и лично под ручку повёл к своему автомобилю ждущему нас на ближайшей парковке. В его образе кое-что поменялось. К стильному костюму он подобрал очки в чёрной оправе и впервые на моей памяти надел. Они ему невероятно шли, но меня волновала причина таких перемен.

— Тебе идёт новый образ. Похож на строгого преподавателя, — сидя в машине, сделала комплимент я.

— Строгого?

— Ну да. Все строгие люди, по моему мнению, носят очки.

— Пусть так, — не стал спорить Егор.

Мы выехали на дорогу, и автомобиль плавно помчал нас по заполненным дорогам. Мой рабочий день заканчивался почти в одно время с другими, поэтому до дома приходилось добираться по пробкам. Каждый раз меня встречал Егор, и он на удивление никогда не жаловался.

— Как день прошёл? — не смотря на меня, а на дорогу спросил парень.

— Ничего криминального не произошло, — подумала я, что и воспроизвела ему, — как обычно то тут, то там потрепали нервы, но я всё ещё в строю.
 
— Молодец.

— А твой день? Ты выглядишь замученным. Много работы да? — Во мне вдруг откуда-то появилось необъяснимое чувство вины. — Прости, я совсем не подумала. Может тебе не стоило меня забирать, сразу бы поехал домой отдыхать.

— Тебя нельзя оставлять одну Александра, — холодно заметил Егор, намекая мне на что-то. Я прям, почуяла запах намёка, он был едким и смазанным.

— Почему? — осторожно спросила я.

— Да так, — не стал он давать мне прямого ответа, — поехали ко мне?

Честно признаться, я хотела домой, отдохнуть, насладиться едой, посмотреть сериалы и спать, но обидеть Егора я не смогла, и согласилась.

— Только ненадолго, договорились?

— Всё будет, так как ты пожелаешь Саша, я разве когда-нибудь принуждал тебя к чему-нибудь?

— Нет, — скромно ответила я, но где-то на подкорках закралась пугающая мысль, что принуждал. Постоянно принуждает. Давит на меня, посредством манипуляции, будто бы я обязана жить только ради него одного, и в мире нет ничего важнее. Но всё это так же быстро покинуло мою голову, как и появилось в ней.

Всю дорогу до его квартиры мы разговаривали о ничего незначащих мелочах. Все шло, как и всегда, мы приехали к нему домой, он предложил накормить меня чем-то вкусненьким и я не отказалась. Была голодна после тяжёлого рабочего дня. В итоге я помогала парню готовить лазанью, и нам было довольно весело. Давно у нас такого взаимопонимания не наблюдалось. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что совсем не думаю, о Ефиме и о том, что случилось с нами позавчера. С того дня мы кстати никак не пересекались. После побега от бешенных фанаток Оберона, Ефим и его водитель отвезли меня домой, и попрощавшись, он уехал. Весь следующий день я думала о нём и сравнивала с Егором, а в среду, день на который он назначил встречу с тем самым парнем барабанщиком, меня тянуло позвонить Ефиму и напроситься. Однако я постаралась держать себя в руках. Нельзя проявлять к нему инициативу, тем более я девушка его брата, нехорошо получится, если Егор прознает о наших с Ефимом похождениях.

Сегодня же на работе я думала исключительно о работе, крики начальника помогали держаться в тонусе и не позволять приятным мыслям проникать под кожу. А сейчас, когда я находилась в непосредственной близости от Егора, я стала понимать его ценность. Он никогда не бросал меня, всегда поддерживал, оставался на связи, даже когда у него не было на меня времени. Пусть у меня к нему и нет тех чарующих и дарящих крыльев чувств, но он надёжный.
Сервируя наш с ним стол для приятного ужина на двоих, я поймала себя на мысли, что сделала правильный выбор. А с Ефимом мы будем друзьями, как и договорились на фестивале.

Усевшись напротив своего парня, я стала наблюдать за ним, как он разливает красное вино по стаканам. Он делал это изящно, завораживающе. Вино лилось, неторопливо окрашивая только что пустой стакан в бордовые тона. Красота момента вмиг превратилась во что-то тревожное, предвещающее нелёгкий путь, но я отогнала навязчивые мысли. Не сейчас мне об этом думать.

— Выпьем за наше совместное будущее малышка? — сказал он голосом Ефима.

Воздуха перестало хватать. «Малышкой» называл меня только Ефим, никто иной услышать этого не мог. Неужели меня обманули? Напротив сидит он? Но нет, я же не последняя идиотка, все повадки до этого соответствовали поведению Егора, и Ефим никак не мог появиться из неоткуда.
Не став «чокаться» я сделала большой глоток вина, из-за чего и подавилась. Толи Ефим, толи Егор сидел и улыбался. Они меня, что решили разыграть? Я должна понять, кто передо мной и не ошибиться?

— Тебе нужна помощь? — заботливо поинтересовался близнец, но в глазах читалось желание меня добить.

— Нет, — прокашлялась, наконец, я, — Егор что происходит?

— А что происходит? Ты чем-то недовольна Сашенька?

— Нет, просто… Просто ты странный. Всё же было нормально, и пару минут назад мы были счастливы, так? — запинаясь, я пыталась понять, не обман ли передо мной. Но тот, кто изображал Егора, либо сам Егор умело играл свою роль. Лучшие актёры столетия позавидовали бы ему.

— А сейчас мы что, по-твоему, не счастливы? Сашуль я же просто предложил выпить «за наше совместное будущее», что тебя так возбудило? — Непонимающе свёл он брови к переносице.

И правда, чего это на меня нашло? Егор разве не может называть меня малышкой? Откуда ему знать, что может меня триггерить? И с чего я вообще решила, что близнецы вдруг спелись и станут меня разыгрывать?

— Извини, я, наверное, сильно устала после работы и могу необычно реагировать на разные раздражители.

— Я твой раздражитель? — подловил он меня на слове.

— Не неси чепухи Егор, — постаралась я вернуть его расположение, — ты предлагал выпить? Так не будем затягивать.

Я первая подняла бокал и не дожидаясь пока он повторит мой жест поднесла его к бокалу Егора и «чокнулась». Звон раздался на всю небольшую столовую, и в моих ушах. Чтобы как-то его заглушить я полностью осушила стакан и налила новую порцию.

— Тебе немного? — спросил Егор, так и не отпив из своего бокала ни капли.

— Мне нужно расслабиться.

— Расслабляйся, пока есть возможность, — было мне весьма туманным ответом.

Ужин прошёл в напряжении. Расслабиться у меня так и не вышло. Я постоянно ждала подвоха, но ничего подобного не происходило. Мы просто ели и в основном молчали. После его непривычной «малышки» и «Сашеньки» я не могла спокойно думать. В голове постоянно все перемешивалось, и строились всё новые и новые теории. В итоге когда дело дошло до конца нашей трапезы, я собиралась помыть посуду и уйти домой. Но у Егора или судьбы были совершенно другие планы относительно переворота в моей жизни.

Стоило мне поднялся со своего места, как я услышала грозный голос своего жениха. Лицо его не выражало не одной положительно эмоции, таким я видела его впервые за все пять лет знакомства. В глазах бушевал ураган, а губы метали молнии слов.

— Сядь! — приказал он.

Я послушно присела. Всё же хорошо? Ничего страшного не происходит?

— А теперь расскажи мне с кем ты ходила на городской праздник!

Ладно, это было ожидаемо. Единственное что сбивало с толку, как он так скоро обо всём пронюхал? Даже моя мама была всё ещё не осведомлена о нашем с Ефимом рандеву, папа почему-то рассказывать ей не стал.

— Для начала: я не хотела там быть. У меня были другие планы…

— Мне плевать на твои планы, отвечай, с кем была! — стоял на своём парень, перебив меня.

Сглотнув, я посчитала, что врать, смысла нет. Если он так настойчив, значит, всё знает. И вдруг меня пронзила болезненная догадка. Ефим всё ему рассказал, чтобы отравить моё существование. Захотелось придушить гада, плюнуть в лицо и оскорбить самыми гнусными словами, которые только существуют на планете Земля. На всех языках мира послать музыканта к чертям собачим.

— Хватит молчать, меня бесит тишина, говори уже, — прорычал Егор.

Я заметила, как кулаки парня сжались, неужели он так сильно ревнует меня? Усомнился в наших отношениях? Не доверяет мне?

— Мы ходили на праздник с Ефимом, но это не то о чём ты мог подумать. Дай мне возможность всё объяснить, — постаралась говорить успокаивающе я. На самом деле от страха мои руки тряслись, а голос иногда срывался.

— Объясняй, — скрестив руки на груди, он откинулся на стуле и стал смотреть мне прямо в душу, словно сканируя её.

Главное не ударить в грязь лицом, и быть предельно искренней.

Я вкратце поведала своему парню обо всём. О том, что идея была папина, о выступлении Ефима, о простой прогулке, в конце концов. И делала упор на то, что между нами ничего не может быть. По его прищуренным глазам я поняла — он не поверил.

— Забавная история, браво, — издевательски похлопал он мне в ладошки, — не буду спорить, думаю, ты честно разъяснила, как было. Верю.

А мне не верилось, что он поверил. Пять лет даром не прошли. Егор поднялся с места и обошёл стол, приблизившись ко мне со спины. Обе ладони его больно легки мне на плечи и стали сходиться на шее. Сердце стучало как ненормальное, и происходило это не от предвкушения чего-то возбуждающего, допустим страсти, а от страха. Меня поглотил ужас. Казалось, Егор хочет меня задушить. Вцепившись руками в свои чёрные брюки, которые я носила исключительно только на работу, стала молить всех богов в мире, чтобы мои страхи не оправдались. Егор не причинит вреда, он ведь любит меня. Он не станет. Он не Ефим.
 
— Александра, ты хочешь, чтобы я всегда был зол? — прошептал он мне на ухо, чуть склонившись и продолжая держать руками шею.

— Н-нет.

— Чудесно. У меня есть для тебя инструкция, помогающая держать моё состояние в равновесии и никому не вредить.

Каждое слово, сказанное его ехидным голосом било меня по сердцу. Егор выглядел иначе, он стал другим. Не чутким и доброжелательным, а злым и жестоким. Кто передо мной? Как я могла не увидеть в нём этого? Егор обманул меня, скрываясь за маской скромного и воспитанного парня. Всё-таки пять лет меня ничему не научили, я оставалась слепой.

— Какая? — чётко спросила я. Страх стал отступать, на место него приходила решимость. Решимость закончить всё. Покончить с братьями близнецами на вечность. Забыть их обоих. Один шутит и играет с моими чувствами думая, что это весело, другой прячет истинную натуру под эгидой «хорошего мальчика».

— Ты же умная девочка? Так?

Я промолчала.

— Так? — выкрикнул он, отчего я вздрогнула.

— Наверное.

В Егоре появилась до селе мне незнакомая сила, и он развернул стул, на котором я и продолжала сидеть к себе. Теперь наши глаза встретились, и его расширившиеся зрачки не предвещали счастливого финала.
 
— Безмозглая дура, — едко высказался он обо мне, и схватил за подбородок. Больно. — Я мог бы дать тебе всё. Слышишь всё! Но стоило моему брату появиться на горизонте как ты, сверкая пятками, поскакала ему на встречу. Думаешь, я дебил? Думаешь меня можно обманывать и оставаться безнаказанной? Думаешь, попала в сказку царевна лягушка?

— Егор мне больно, отпусти и успокойся, — стала тянуть я руки к его ладони, крепко сжимающей мою нижнюю челюсть.

— Отпустить? — Он заметил мои поползновения, — руки убрала, иначе останешься без зубов.

Я тут же выполнила указание.

— Что ты хочешь от меня? — других вопросов у меня на уме н нашлось. Хотелось уйти и не возвращаться. Принц оказался ублюдком.
 
— Хочу, чтобы мой брат сдох, и ты с ним на пару, но на такие жертвы не пойду. Мои родители будут страдать, если сделаю лишнее. Насчёт своей бессмысленной и бестолковой жизни можешь не переживать, а вот личико я могу попортить. С чего бы мне начать? — склонил он голову на бок, слово, рассматривая и ища скрытые детали.

Ну, уж нет, не позволю какому-то чудовищу испоганить моё лицо.

— Но это потом малышка, а сейчас ты скажешь мне правду.

— Почему ты называешь меня малышкой? — перебила я его. Не только ведь ему заниматься подобным. Пусть почувствует как это неприятно.

Парень рассмеялся. Грубо, некрасиво, отталкивающе. Раньше я почти не слышала его смеха, и невольно сравнила его с Ефимом. У Ефима смех был особенным, приятным, и было желание слушать его постоянно.

— Слышал, как-то, раз вы ворковали с ним, но постарался забыть. Сегодня не смог удержаться, вспомнив, — поведал он совсем не интересную историю.

— Теперь понятно, — кивнула я, стараясь не смотреть в глаза мучителю.

— Моя очередь задавать вопросы, — силой поднял он мою голову выше, заметил, что не могу видеть его, — что между вами было, когда мы только начали встречаться.

Глаза мои расширились. Он ведь не мог узнать? Кто бы ему кроме Ефима мог поведать?

— Мы с тобой мало общались, и отношениями это было назвать сложно.

— Отвечай по факту!

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Правду!

— Думаешь, станет легче?

— Мне решать.

Если он спрашивает, значит, снова знает. Я выдохнула и набралась смелости. После всей той тирании матери, этот упырь выглядел как та самая надоедливая муха, ползающая по стеклу. Я перестала бояться Егора окончательно. Понятия, не имею связано ли это с прошлым, но во мне вдруг открылось второе дыхание.
 
— Убери свои пальцы с моего лица Егор, и тогда я расскажу. — Поставила я условие.

— Неприятен?

Я позволила себе злую усмешку, насколько это было возможно в подобной ситуации.

— Отвратителен.

Егор взбесился, отпустил и ударил меня по лицу. Я вскрикнула и откинулась влево. Щека горела похлеще адово котла, но я не жалела что получила пощёчину. Она стала последней инстанцией, доказала мне, что передо мной сейчас стоял настоящий Егор, а не его бледная добренькая копия.
 
— Спасибо, — прошептала я.

— Смеешь дерзить? За что? — отошёл он от меня чуть дальше.

— За то, что разочаровал меня больше чем твой брат, — совсем расхрабрилась я. Любой другой в моём положении, наверное, вёл бы себя как мышка, но мне так надоели эти помыкания. Я устала от материнских приказов, от манипуляций Егора, от себя бесхребетной тоже устала.

Я получила ценный урок. Если долго терпеть — люди начнут кататься на твоём горбу, и не факт что ты сможешь выбраться.

— Маленькая паршивка. Ты хоть осознаёшь своим мизерным мозгом, чего лишилась?

— Осознаю. Я лишилась парня тирана. И слава всем, у меня хватит мозгов, чтобы с тобой больше не пересекаться.

— Смело, хвалю, но и глупо. Я ведь ещё не услышал историю твоей измены, и не вынес приговор, — снова скрестил он руки и опёрся о стену, на которой висела наша с ним фотография.

— Ты не судья Егор.

— А ты не та кем сейчас прикидываешься, — парировал парень.

— Считаешь? Может именно сейчас ты впервые столкнулся со мной? Перед тобой не девочка запуганная матерью, а настоящая Саша, — мне понравилось быть с ним наравне. Теперь мы оба играли по одни и тем же правилам, ведь и я их узнала.

— Если ты настоящая Саша, тогда расскажи мне о своей измене.

— Да что ты заладил? Измена, измена! Не изменяла я тебе. Мы не встречались тогда. Хорошо, — вскочила я, на ноги вспылив, — хочешь услышать правду? Слушай! Перед отъездом Ефима мы с ним провели ночь. Нравится тебе это или нет, но я была безгранично счастлива. Я хотела его, я хочу его сейчас по истечению пяти лет. А ты за все годы не приблизился к его идеалу не на шаг. Ты пустое место для меня. Каждый раз, смотря на тебя Егор, я представляла Ефима. Ваша схожесть помогала мне быть рядом с ним. Уяснил?

Всё это я выпалила на одном дыхании. И большинство приукрасила. Хотела сделать ему так же больно, как и он мне. Я желала видеть на его лице отпечаток боли, и я увидела. Егор словно окаменел, слушая, не мог пошевелиться, глаза его заблестели, как мне изначально показалось от слёз, но позже я поняла, от ярости.

— Всё сказала? — сухо поинтересовался он.

— Всё. Мне не о чём с тобой больше разговаривать. Можно я уйду или ты убьёшь меня?

— Я же не убийца.

— Начинаю сомневаться, с твоими-то угрозами.

— Ты должна заплатить за всё, — снова заладил Егор.

— Хорошо, давай, назови цену. Я расплачусь, — раскинула я руки, принимая любой удар на себя.

На холёном лице заиграла страшная ухмылка. Оскал.

— Ты не будешь одинока в своей расплате, и мы не расстанемся.

— Что ты имеешь в виду? — вмиг я потеряла баланс, и пошатнулась. — После всего произошедшего, я не останусь с тобой.

— Останешься как миленькая.

— Не льсти себе, я ухожу, — схватила я висевшую на стуле сумку, и собиралась обойти бывшего парня, чтобы оказаться, наконец, вне его квартиры, однако он силой схватил меня за локоть и заставил смотреть в глаза.

— Если ты не хочешь чтобы я разрушил карьеру твоего любимого Оберона, ты останешься со мной. Мне всё равно, ненавидь, проклинай меня, но ты обязана будешь притворяться моей невестой, — уставшим хриплым голосом поставил он мне условия.

— Ты спятил Егор? С головой не дружишь?

— Называй это как хочешь. Я говорю тебе мне по барабану, — по слогам произнёс он последнее слово.

— Ты не заставишь меня…

— Ещё как заставлю. Если станешь перечить или побежишь предупредить его, щёлк, и рука моя дрогнет. Я всему миру заявлю, что Оберон увёл невесту своего брата из-под венца, специально приехав для этого в Россию, и тогда его все возненавидят. Карьера рухнет, и он гонимый мыслями, что ты причастна, никогда не простит тебя. Люди так любят верить в плохое, что сразу станут осуждать своего некогда любимца, — Егор наслаждался каждым словом, он улыбался, говоря ужасные вещи.

— Ты так не поступишь с родным братом. Ладно, я, я вам никто, но вас обоих связывают кровные узы. Егор, ты же был приятным парнем. Пусть притворялся…
— С тобой я не притворялся. Я ждал взаимности, и не получил ровным счётом ничего.

— Так может быть идея с самого начала, была провальной? Зачем я тебе была нужна? — на меня нахлынула невероятная усталость и печаль. Я хотела упасть прямо здесь на пол, свернуться калачиком и уснуть, обнимая свою сумку.

— Решил поэкспериментировать, — скривил он лицо, так словно взял в рот дольку самого кислого лимона на планете, — эксперимент оказался неудачным. Ты, как и все смотрела только на Ефима. Мало мне было, что все девчонки за ним ухлёстывали, так теперь весь мир стоит перед ним на коленях.

— Не преувеличивай, — попыталась выдернуть локоть, который он всё ещё удерживал.

— Не давай мне советы малышка Сашенька, — постарался передразнить манеру разговора Ефима Егор. — Хватит барахтаться. Ты покинешь эту квартиру только при условии, что дашь обещание продолжать со мной отношения.

— Я в твои игры играть не намерена, — говоря это я сжималась от ужаса того что Егор мог воплотить в жизнь. Ломать карьеру Ефиму я не хотела.

— Значит это твой выбор?

— Что?

— Ефим выбрал быть Обероном, — засмеялся Егор, — мы с ним на днях поболтали. Он выбрал музыку, а не любовь.

И что? Что мне рыдать от отчаяния? Чего этот гад добивается? Выбрал и выбрал, было и прошло. Какое мне дело до Ефима? Мы с ним не влюблены, у нас нет будущего. Я не верю в отношения между популярной личностью и простым человеком. Они изначально обречены на провал.

— Отлично, видишь, проблем нет, заставлять меня играть по твоим правилам не обязательно, — с некой обидой ответила я.

— Нет-нет, Ефим ещё тот плут, он так просто от тебя не откажется. Ты должна дать ему понять, что он для тебя ничего не значит. Сделать ему так больно, чтобы он рыдал от отчаяния, и только так я освобожу тебя от обязанностей оставаться моей девушкой, — обыденно разъяснил всё Егор, словно находился на переговорах по бизнесу.

— Это всё? Все условия?

— На сегодня да.

— Навсегда Егор!

— Хорошо, навсегда, но я должен видеть его слёзы, — наконец, отпустил меня ненормальный Егор.

— Хочешь слёзы? Ты их получишь, не сомневайся, — я вернулась к столу, а вернее к стене, где висела наша совместная фотография, сорвала её, не заботясь о недавнем ремонте, и швырнула на пол. Рамка разлетелась на две части, а стекло, за которым и находилось фото на сотни осколков. — Вот тебе слёзы.

Подняв фотографию, я разорвала её надвое и, вернувшись к Егору, положила ему по одной на плечи.

— Хорошего вечера Егор, — и стуча каблуками, покинула ненавистную мне теперь квартиру.

Домой я добралась на такси, не жалея денег. Во мне всё кипело, я долго не могла успокоиться, слишком сильно разгорались эмоции разрушая нутро. Егора хотелось пристрелить за слова, сказанные мне наглым тоном, а Ефим, теперь я понимала, о чём он предупреждал меня. Я не верила, только назло ему, если бы у нас всё было иначе, я не колебалась бы и слушала только Ефима.

Весь оставшийся вечер я не выходила из комнаты и думала, как поступлю дальше. Одно я знала точно, не поведусь на поводу у шантажиста.

Я видела в твоих глазах спасение,
А получилось, тонула в не бытье.
Ты стал моим проклятьем, невезением,
Случайным случаем, в безвольной темноте.

В твоей душе так много гари,
Она окутала все ниточки добра.
Твоей усладой станут гадости, преграды,
Но не спеши,
Однажды ты отплатишь мне сполна.

Ты просишь чтоб тебя любили,
Чтоб уважением одаривали все.
Но вспомни и назови мне раз:
Когда бы в добрый час,
Сказал как любишь нас.

Любовь обязана быть взаимной,
И неурядицы не будут нам страшны.
И не придётся нам страдать и плакать,
И сетовать на случай в темноте.