Не ходи далеко

 В селе Антополь все считали Тамару красавицей - что лицом, что фигурой девка ладная была. Но вот с характером никто мириться не мог: норовистая, гордая, на язык острая не в меру. Старики говорили, это оттого, что чувствовала девушка ущербность свою - очень уж бедно жила ее семья.
 Отца Тамара не знала, мать работала в прядильном цеху войлочницей. Получала копейки, едва на еду хватало. Старший брат-алкоголик жил в соседнем районе, то женился, то расходился. А как разойдется с очередной женой, так и едет на материнскую шею: сидит без работы, пропивает из дому последние тряпки.
 У Тамары друг был, одноклассник Петька Оворушкин - тихий рыжий паренёк, глаза навыкате. С первого класса за Тамарой портфели таскал, выслушивал все ее девичьи монологи, со всем соглашался. И все молча. Тамара его "рыбой" звала, но он не обижался. Так бы и вытирала об него ноги красавица, если б не один случай.
 Перед выпускным вечером собрались ребята всем классом на речушку искупаться. А в классе толстуха Тонька плавать не умела, да никому об этом никогда не говорила. Речушка неглубокая,
но течение сильное, глубинное. Иногда водовороты случаются. С визгом попрыгали девчата в воду, а Тонька на берегу осталась, села на поваленный ствол, ноги в воду опустила, любуется рыбкой-мальком. Вода хоть и прозрачная, да дна не видно. Любуясь так и задремала. Только сидела на бревне - и нет ее. Конец бы дивчине, да как раз на берег Петька выскочил. Не увидел, только услышал "бултых", развернулся и молча в воду. Раз нырнул, другой. Течение сносит. А тут уже и остальные заметили - дело неладное. На выручку поплыли. С третьего раза наткнулся Петька на Тоньку, схватил за платье, стал тянуть, а она -ни в какую. За корягу зацепилась, и уже не реагирует на него. Обхватил он ее ногами, дотянулся до коряжины, оторвал и быстрей наверх. Только голова над водой всплыла - тут же их тянуть стали к берегу. Тонька зелёная лежит, губы серые.
 Девчата визжат, пацаны растерялись. Петька перевернул Тоньку лицом вниз и давай по спине колотить. Полилась вода изо рта, закашлялась девка, глаза мутные открыла.
 Вечером, домой уходя, решили ребята этот случай утаить, а то ещё и от взрослых влетит.
 С тех пор стала Тамара уважать Петю, больше "рыбой"не называла, норов свой при нем сдерживала.
 А на выпускном вечере напился Петька в стельку, танцевать пошел, такие кренделя выписывал, что засмотрелись все. А Тамара вокруг него лебедем белым плывет, хохочет. Так бы все смехом и ушло, да под утро отвёл ее Петька в сторону и сурово так говорит:
- Как хочешь, Тамара, а люблю я тебя больше жизни. Была бы ты вместо Тоньки, я бы и на дне с тобой остался навеки.
- Выпил ты много, рыба, - говорит Тамара, а по спине озноб. - Пошли домой,что ли, отведу тебя.
 Петька ее за руки схватил, губы сухие, глаза горят.
- Выходи за меня замуж, на руках тебя носить буду
- Да не люблю я тебя, Петя, ты для меня, как подружка, я в тебе и мужика-то не вижу. - Расхохоталась Тамара и тут же оборвала смех, закусила губу.
Петька побелел, ссутулился, потом резко повернулся и зашагал к школе.
 Тамара злилась на себя не столько из-за своего языка и несдержанности, сколько из-за постоянных мыслей о Пете.
 Она не видела его уже несколько дней, но гордость не позволяла сходить его навестить. В конце концов она решила, что после пьянки он болеет, и немного успокоилась. В субботу с девчонками собрались на танцы, там-то она его и увидит. Но Петя не пришел, она же усиленно делала вид, что ей все равно. А утром в воскресенье Лида Верчик, соседка Петина, принесла ей записку. Он коротко писал, что уезжает в Брест к дядьке, тот хочет устроить племянника на автозавод. Проститься лично не может, желает ей счастья.
 Через полгода Петю забрали в армию, Тамара на проводы не приехала, у нее началась зачётная пора в техникуме торговли, куда она поступила после школы. Подруги писали, что "лысый Петька был похож на ёжика, весь вечер пил, курить научился в городе, сигарету за сигаретой выкуривал... Служить он будет в Германии, так что вернётся настоящим немцем, если там навсегда не останется..."
Последние слова больно задели Тамару. "Найдет там себе немку, нарожает кучу немчурят и будет жить припеваючи, - думала Тамара, но тут же обрывала себя, - ну подумаешь, Германия! Да и что я про него все думаю? Был да сплыл!"
И окунулась с головой в учебу. А весной пришел к ним новый преподаватель - и пропала Тамара. Красивый и образованный Герман вскружил ей голову настолько, что когда признался ей, что женат, она просто не отреагировала. "Ну и пусть, ребеночек-то у нас общий, куда ж он теперь денется?"
 ...Возвращалась Тамара домой мертвая душой и телом. Не было у нее ни Германа, ни ребенка - одна пустота. Устроилась в магазин товароведом, помогала матери по хозяйству, а соседи не узнавали прежнюю Тамару, бесшабашную и норовистую. Куда делся ее румянец, лучистые глаза, громкий смех? Ходила степенно, говорила мало, работала, как черт. Диву давались люди. Мать несколько раз вызывала ее на откровение, не получался у них разговор.
 Так бы все и шло, если б в один из летних дней в село не вернулся Петр Силантьевич Оворушкин. Отслужил в Германии, потом ещё два года сверхсрочно старшиной автороты, а когда стали выводить из Германии войска, вернулся в Брест, на автозавод, работал бригадиром в цеху, заочно учился  в институте на инженера.
 Вечером, выходя из магазина, Тамара увидела Петю и сначала не узнала его. Он стал статным, широкоплечим, сделал модную короткую стрижку.
 Тамара стояла, как вкопанная,  и смотрела на "рыбу"  во все глаза.  Петя неспеша подошёл к ней.
- Здравствуй, Тамара Андреевна, не узнаешь?
- Какой ты стал важный, Петя. - Только и сказала Тамара.
- Я вот тут ждал тебя и думал, что сказать. А увидел- и словно не было этих лет. Ты стала ещё красивее.
- Ты тоже изменился. Я тебя почти не узнала.
- Я заходил к тебе. Брат сказал, ты теперь работаешь в магазине. Ну, пошли?
 Они проговорили до самого рассвета. Знаете, когда столько лет не видишь близкого человека, так много хочется ему сказать .. Тамара рассказала о себе все.
- Я это знаю. - Спокойно отреагировал Петр, выпуская дым в светлеющее ночное небо.
- Знаешь?
- Это жизнь, Тамара, она у нас одна, искушений много, и нет никого, кто бы за нас думал. - Петя помолчал. - Ты все ещё считаешь меня подругой?
- Н-нет... - Оторопела Тамара, слова вылетели сами.
- Я тебя не тороплю, но через 72 часа мне нужно уезжать, и я хотел бы уехать с женой. Ты выйдешь за меня замуж?
 Тамара опустила голову и заплакала . Петя обнял ее.
- Это ничего, что ты не любишь меня. Я за двоих любить умею.
 Через 72 часа из села уезжали счастливые молодожены Оворушкины, Петр Силантьич и Тамара Андреевна. Их расписали на следующий день в сельсовете, и знаете кто? Та самая толстушка Тонька. Подавая Петру свидетельство, она подмигнула и весело сказала:
- Ты подарил мне Мою жизнь, а я дарю тебе Новую.
 Петя улыбнулся.
- Все новое - это хорошо забытое старое.
- Разве забытое? - Спросила Тамара.
- Жизнь - штука сложная. - Петя обнял жену, и они вышли из сельсовета
 Светило солнце, пели птицы и на душе был покой.